Лорд Лейтон, скорчившись в кресле, неодобрительно покосился на Дж.

— Спокойнее, старина, спокойнее! Уверен, наш юный друг скоро будет в отличной форме! И, ради бога, перестаньте метаться по комнате… Я не могу работать!

Дж., махнув кулаком, объяснил его светлости, куда тот может убираться вместе со своей работой, и сделал сие замечание отнюдь не в парламентских выражениях. Блейд, израненный и окровавленный, лежал сейчас на операционном столе, и нервы у его шефа разгулялись вконец.

Дж. до сих пор еще не пришел в норму и пребывал в ужасном душевном напряжении, которое не ослабевало с тех пор, как двойник Ричарда отправился в Измерение Икс. Лейтон, конечно, понимал это; он догадывался, что Блейд был для Дж. почти сыном, несмотря на отсутствие сходства, как внешнего, так и внутреннего. Несомненно, последние события сильно сказались на самочувствии шефа МИ6А.

Старики находились в одном из помещений компьютерного комплекса под Тауэром, предназначенном для связи с внешним миром, — вокруг мигали многочисленные экраны и без устали крутились катушки магнитофонов. На главном мониторе они могли лицезреть доктора Кона Батесмана, члена Королевского хирургического общества, колдующего над безжизненным телом Ричарда Блейда. Великого хирурга окружала толпа почтительных ассистентов и стройных медсестер в масках.

Еще никогда этот скромный хирургический кабинет не использовался с более серьезной целью, чем врачевание синяков и царапин. Его соединяла с пунктом связи кабельная линия, так что Лейтон и Дж. постоянно находились в курсе событий.

Батесман поднял руку, в которой блеснули крохотные хирургические щипчики, и, зная, что за ним наблюдают весьма заинтересованные лица, пояснил:

— Сейчас я приведу в порядок грудные мышцы. Конечно, останется шрам, но не слишком заметный. Мы уже почти закончили, — он бросил ассистентам: — Приготовьте аппарат для сшивки сосудов!

Дж., передернув плечами, отвернулся от монитора. В последние годы он совершенно не мог выносить вида крови, что для человека его профессии считалось довольно странным чудачеством. «Может быть, — подумал он, — я уже слишком стар для таких вещей, и настало время поразмыслить об отставке. Пожалуй, когда мальчик встанет на ноги, мы оба возьмем небольшой отпуск. Конечно, если дела позволят… Проведем его вместе… поговорим — о нем и обо мне… и о его последнем путешествии…»

Лейтон поднялся, проковылял к столу, покрытому блестящим стальным листом, и взял в руки лежавшее там широкое лезвие со следами запекшейся крови. Оно имело форму вытянутого треугольника почти футовой длины с острыми, как бритва, краями. Очень осторожно, стараясь не порезаться, его светлость потрогал режущие кромки и положил клинок обратно. Затем поднес к глазам лист бумаги, покрытый плотными строчками текста, и в пятый раз принялся изучать его. Наконец ученый повернулся к Дж.

— На этом лезвии запеклась кровь трех человек. Трех! Что вы на это скажете, Дж.?

Старый разведчик пожал плечами.

— Мы можем лишь ждать, когда Ричард придет в себя и представит отчет. Вы расспросите его под гипнозом, выяснив все детали. Пока что мы слышали только бессвязный бред о каком-то алом море, огромных крабах и горах рения.

— Да, — кивнул Лейтон, — рений… О рении он говорил очень много. Чрезвычайно любопытная подробность!

Дж. вертел в руках кисет с табаком и трубку.

— Боюсь, что это сокровище для нас недостижимо, — заметил он.

— Я не был бы так категоричен, — бодро ответил лорд Лейтон, — Если только мне удастся довести до ума одну штучку, которая позволит…

Дж. нахмурился.

— Пощадите, сэр! Не надо сногсшибательных сюрпризов! На сегодня мне хватит впечатлений. Конечно, Ричард вернулся живым, но с такой раной, словно на него напала стая саблезубых тигров.

Лейтон, снова разглядывая лезвие кинжала, пробормотал:

— Вы, как обычно, преувеличиваете, мой дорогой. Да, парень был весь в крови, когда компьютер вытащил его оттуда. Но все придет в норму, раны его не столь уж тяжелы… так что не волнуйтесь. Меня гораздо больше занимает эта маленькая загадка, — он покосился на кинжал. — Кровь трех разных людей! Двое из них нам хорошо знакомы. Первый — сам Блейд; второй, с той же группой — конечно, его двойник, русский агент. А вот кровь третьего… Ничего подобного на Земле нет! Гематологи утверждают, что она близка к К-типу, но не повторяет его в точности. Это весьма любопытно!

Дж. раскурил трубку и глубоко затянулся; против обыкновения, это не успокоила его.

— Блейд вернулся из неизвестного вам мира, — устало сказал он. — Бог знает, каких тварей он там повстречал.

— Конечно, конечно, вы правы. Все станет ясно из его отчета. Похоже, что схватка, в которой он участвовал в последний момент, была чрезвычайно кровопролитной. И вскоре мы узнаем о судьбе второго странника… Что вы думаете по этому поводу, Дж.?

— Гипотез не измышляю, — раздраженно ответил Дж, — Сейчас не время обмениваться предположениями, надо просто ждать. Но смотрите! Батесман закончил и покидает операционную!

Через несколько минут врач переступил порог центра связи, даже не сменив халата, Батесман, высокий, худой человек с безмятежно спокойным лицом, считался одним из лучших специалистов Англии по военно-полевой хирургии и был доставлен сюда именно по этой причине. Сейчас он буквально умирал от любопытства, но ни лорд Лейтон, ни Дж. не собирались платить ему гонорар информацией. Совсем наоборот! Профессор быстро прикрыл листом бумаги окровавленный кинжал.

— Он скоро придет в себя, — сказал хирург, — и быстро пойдет на поправку, хотя ему здорово досталось. Я буду наблюдать его каждый день, скажем… — он поднял глаза к потолку, что-то вычисляя, — всю ближайшую неделю. Удивительный человек! Крепок, как бык, а какое сложение! Потерял уйму крови, но выжил. Одна рана на бедре, множество мелких ссадин и царапин, но главное, конечно, — проникающее ранение в области подмышечной впадины. Неприятная штука! Мне приходилось видеть нечто подобное — раны, нанесенные штыком. Едва не задето легкое, но ему повезло. Полдюйма в сторону — и обсуждать сейчас было бы нечего…

Не выдержав, Дж. прервал похожую на автоматную очередь лекцию хирурга.

— Вы утверждаете, что он поправится? И никаких осложнений?

Батесман улыбнулся.

— Будет как новенький! Еще нас всех переживет. Однако…

Теперь его перебил лорд Лейтон.

— Огромное спасибо, доктор. Мы чрезвычайно вам признательны… вы действительно мастер своего дела.

Батесман понял, что его выпроваживают, но все-таки решил попытать счастья.

— Я полагаю, вы не собираетесь мне ничего объяснять? Ладно… — он приподнял бровь. — Но удовлетворите хотя бы мое профессиональное любопытство. Каким орудием нанесено ранение? Такая дыра, чуть ли не с кулак…

Лейтон вежливо улыбнулся. Дж. сосредоточенно выбивал свою трубку,

Хирург покачал головой.

— Понятно. Ну что ж, разрешите откланяться. Если я буду нужен, вы знаете, где меня найти.

Дверь за ним захлопнулась, но почти сразу Батесман вновь приоткрыл ее, заглянув в комнату.

— Да, чуть не забыл… Когда пациенту давали наркоз, он несколько раз прошептал какую-то странную фразу. Для меня это сущая загадка, но вам, быть может, окажется полезным.

Дж. и лорд Лейтон в один голос воскликнули:

— Что он сказал?

Покачав головой, хирург задумчиво произнес:

— Мало ли что человек бормочет под наркозом… Он сказал: «Возможно, русский был прав».

Батесман теребил пуговицу халата. Два старика с надеждой смотрели на него. Дж. не выдержал первый.

— И это все?

— Да, все. Только это: «Возможно, русский был прав».

Когда хирург наконец ушел, Дж. и лорд Лейтон долго смотрели друг на друга. Молчание нарушил старый ученый.

— Значит, он все-таки нашел его… и, наверно, убил… Теперь я почти уверен в этом. Во всяком случае, вы можете спать спокойно, мой дорогой.

Но Дж., конечно, так и не смог заснуть в эту ночь. Он ворочался с боку на бок, метался и стонал. Слова Блейда не давали ему покоя.

— Возможно, русский был прав…

Что, черт возьми, имел в виду Ричард?