Назначенная адмиралом Нимицем комиссия работала до конца сентября.

К этому времени уже были получены письменные объяснения от адмиралов Гормли, Кратчли, Флетчера и Тэрнера, а также от генерала Вандергрифта.

Боевые рапорты, представленные кораблями, участвовавшими в сражении, были также тщательно изучены и оценены.

Теперь адмирал Нимиц уже имел возможность смоделировать общую картину случившегося и определить степень ответственности за поражение каждого участника боя.

Объяснение адмирала Флэтчера, полученное последним, не внесло ничего нового. Адмирал, на которого указывали пальцем все командиры кораблей, участвовавших в сражении, оправдывал уход своих авианосцев из района боевых действий тем, что его корабли имели недостаточный запас топлива, и что в районе было слишком много торпедоносцев и бомбардировщиков противника.

Нимицу было все ясно.

Флэтчер, который и до этого совершал много ошибок и чуть не потерял авианосец «Энетерпрайз», должен быть отстранен от командования.

Это было болезненное решение, ибо Флетчер был настоящим боевым адмиралом, участвовавший с самого начала войны буквально во всех боях с японцами, командуя при этом исключительно хорошо. Звезда на его флаге светила и в Коралловом море, и у Мидуэя.

Что же с ним случилось?

На это лучший ответ дает историк флота и морской пехоты Ф.Прат:

«Он устал, но это была не физическая усталость, которую испытывали от 72-х часов непрерывных боев экипажи авианосцев, а скорее нравственное утомление, накопившиеся за многие месяцы командования в наиболее сложных и крупных морских сражениях».

Адмирал Нимиц передал адмиралу Кингу сперва предварительный, а затем исчерпывающий рапорт о бое у острова Саво.

К этому времени в Атлантике начинала разворачиваться «Операция Факел», и адмирал Кинг, всецело занятый многочисленными деталями гигантского наступления союзников, передал все материалы, относящиеся к сражению у Саво, для дальнейшего расследования адмиралу Эдвардсу из своего штаба.

В декабре адмирал Хэпборн, бывший командующий Атлантическим флотом, более детально изучил все материалы, чтобы представить доклад министру ВМС Фрэнку Ноксу.

* * *

Между тем в районе Соломоновых островов разворачивалась новая битва, и морские пехотинцы генерала Вандергрифта приготовились к серьезным боевым действиям, когда японский генерал Хякутата, командующий 17-й армией, угрожал высадить на Гуадалканал две пехотных дивизии полного состава. События, назревавшие в юго-западной части Тихого океана, требовали быстрых и решительных действий.

К декабрю адмирал Эдвардс изучил подробности этого невероятного разгрома, и адмирал Нимиц решил произвести перестановки в структуре командования южной части Тихого океана.

Со своего поста был смещен адмирал Гормли, замененный адмиралом Хэлси, а «линкорный адмирал» Томас Кинкейд сменил адмирала Флэтчера.

Гормли не был особенно удивлен тем, что молния служебных репрессий ударила по нему. Он заранее ожидал, что именно это и произойдет.

Реакция прессы также была предсказуемой. Хэндсон Болдуин из журнала «Тайме» отметил, что «наши корабли были захвачены врасплох, как утки, сидящие на яйцах».

Он перечислил факты, приведшие к разгрому: патрулирование на фиксированных позициях… ожидание противника вместо активного поиска его… низкое качество радиолокаторов и средств связи… нерешительность.

Особый гнев общественного мнения обрушился на адмирала Кратчли. Что особенного возмутило прессу – это то, что австралийцам было доверено командование американскими военно-морскими силами! Необузданная ярость лилась из-под перьев журналистов…

Тэрнер же, напротив, был представлен героем, остался на службе и в 1945 году стал уже четырехзвездным адмиралом. За Гуадалканал он был I награжден «Военно-морским Крестом».

Капитаны 1 ранга Гринмен, Рифкол и Бод продолжали службу на берегу, и больше никогда не выходили в море.

Адмиралы Гормли и Флэтчер также продолжили службу за письменным столами в США. Затем Гормли получил назначение в Германию, а Флетчер – в северную часть Тихого океана.

Продолжая службу в Зоне Панамского канала, капитан 1 ранга Бод однажды впал в депрессию и застрелился в ванной.

Капитану 1 ранга Гринмену как-то удалось пережить все неприятности и устроиться сравнительно неплохо. Он даже получил чин коммодора.

Капитану 1 ранга Рифколу при выходе в отставку присвоили звание контр-адмирала. Чин контр-адмирала при уходе в отставку получили бывшие командиры эсминцев Каллаган и Керол. Уолкеру повезло меньше. Командир, который первым закричал по радио: «Тревога! Неизвестные корабли входят в пролив!», был уволен в отставку с четырьмя нашивками капитана 1 ранга и уведомлением, что звание сохраняется за ним пожизненно.

В Австралии, после боли и потрясения тем, что произошло у острова Саво, также наступил период общественного негодования.

Негодование, естественно, обрушилось на адмирала Кратчли за потерю крейсера «Канбера» и гибель 84-х австралийских моряков.

Хотя Кратчли не имел никакого отношения к гибели крейсера, именно он стал «козлом отпущения». Правда, через несколько недель Великобритания передала Австралийскому флоту крейсер «Шропшир», однотипный погибшей «Канбере».

Вдова капитана 1 ранга Геттинга присутствовала на церемонии вступления крейсера в состав Австралийского флота. Она сказала журналистам:

«Я горжусь Фрэнком. Он любил море и был готов отдать жизнь за свою страну. Уверена, что он не хотел бы умереть иначе».

* * *

В мае 1943 года адмирал Хэпборн закончил свой исчерпывающий доклад о сражении у острова Саво, который имел тогда гриф «Секретно» и не был предназначен для широкой публики.

Хэпборн в качестве факторов, приведших к поражению, перечисляет следующее:

«1. Недостаточная степень готовности всех кораблей к действиям в условиях ночной атаки.

2. Неумение своевременно и правильно оценить обстановку.

3. Неоправданное доверие к возможностям радиолокационных установок.

4. Несовершенство связи, следствием чего было запоздание информации о контакте с противником.

В число способствующих факторов следует также ввести и уход авиационного соединения накануне сражения.

В итоге причины поражения были поровну распределены», и адмиралы Кинг и Нимиц согласились, что «было бы несправедливо порицать любого конкретного офицера».

Следует еще добавить, что в японской победе огромную роль сыграла «Госпожа Удача»:

Удача, что обнаруживший японское соединение австралийский бомбардировщик никому об этом не доложил.

Удача, что японские корабли не обнаружил самолет Маккейна.

Удача, что ненадежно работали радиолокаторы на эсминцах «Блю» и «Талбот».

Удача, что капитан 1 ранга Бод не предупредил о нападении командующего Северными силами.

Удача, что при подходе к проливу видимость, порой, падала до нуля.

Удача, что на союзных кораблях была объявлена готовность №2, а не №1.

Командование японским Объединенным Флотом, хотя официально и поздравило адмирала Ми-кава с одержанной победой, тем не менее, ясно выразило недовольство тем, что Микава не уничтожил американские транспорты.

По мнению командования, следовало атаковать транспорты любой ценой.

Крейсер «Чокай» наверняка мог это сделать и в одиночку. Уничтожение транспортов было бы равносильно изгнанию противника с Гуадалканала.