Стюардесса прошла мимо, решительно захлопывая верхние багажные отделения. Затем, нагнувшись, она поинтересовалась:
– Апельсиновый сок или кофе?
Уилл попросил кофе. Я с улыбкой покачала головой.
Он похлопал меня по колену, держа руку ладонью вверх.
– Дай мне свой телефон.
Я протянула ему мобильник, не преминув жалобно проныть:
– Зачем мне выход в сеть? Я все равно просплю весь полет.
Никогда больше я не позволю ему покупать билеты на рейс из Нью-Йорка к западному побережью с вылетом в шесть утра.
Уилл, не обращая на меня внимания, ввел какой-то код в крошечное окошко интернет-браузера на моем телефоне.
– Если ты не заметил, у меня глаза слипаются. Кое-кто не давал мне спать всю ночь, – прошептала я, прижимаясь к нему.
Остановившись, он бросил на меня испепеляющий взгляд.
– Значит, так все было?
Сладкая дрожь, зародившаяся в груди, пробежала по животу и угнездилась между ног.
– Да.
– Значит, дело вовсе не в том, что ты еле живая приползла из лаборатории?
– Нет, – солгала я.
Уилл заломил бровь, и уголок его губ поднялся в улыбке.
– И ты вовсе не помешала моим приготовлениям к крайне романтическому ужину, который я для тебя запланировал?
– Я? Нет, что ты.
– И не затащила меня на диван, упрашивая «немного поработать ртом»?
Прижав руку к груди, я заявила с предельной честностью:
– Да никогда в жизни.
– Значит, это не ты, игнорируя весьма соблазнительные запахи из духовки, увлекла меня в спальню, умоляя предаться греху и разврату?
Я закрыла глаза, когда он, придвинувшись ближе, чуть куснул меня за подбородок и тихонько сказал:
– Я так сильно тебя люблю, моя милая хулиганка.
Образы прошлой ночи усилили тот ноющий, неутихающий голод, который я испытывала каждый раз рядом с Уиллом. Я вспомнила, как властны были его руки, какие точные он отдавал мне приказы. Я вспомнила, как эти руки тянули меня за волосы, как его тело часами раскачивалось надо мной, каким низким стал его голос, когда под конец он просил расцарапать и искусать его. Я вспомнила, как он рухнул на меня всем весом, потный и изможденный, и как заснул почти сразу после завершения.
– Может, это была и я, – снизошла я до признания. – Я весь день проработала в ламинаре, и что тут сказать? У меня была масса времени помечтать о твоих волшебных губах.
Поцеловав меня, он снова вернулся к телефону. Повозившись еще немного, Уилл вернул его мне со словами:
– Ну вот, все в ажуре.
– Я по-прежнему намерена спать.
– Ну, по крайней мере, если ты понадобишься Хлое, то она сможет тебе дозвониться.
Я удивленно взглянула на него.
– А зачем я могу ей понадобиться? Я ведь не участвую в церемонии.
– Ты что, не знаешь Хлою? Она же грозный генерал, который может в любую секунду поднять тебя на битву, – сказал Уилл, потирая затылок, как и всегда, когда чувствовал себя неуютно. – Короче, неважно. Просто поспи.
– У меня есть ощущение по поводу этого путешествия, – пробормотала я, прижимаясь к его плечу. – Что-то вроде предчувствия.
– Вроде бы ты не склонна к суевериям.
– Я серьезно. Думаю, будет просто чудесно, но одновременно мне кажется, что мы очутились в гигантской стальной трубе, несущей нас навстречу семи дням полного безумия.
– Технически говоря, самолеты делают из алюминиевого сплава.
Уилл поглядел на меня, наклонившись, чмокнул в нос и шепнул:
– Но ты это наверняка знала.
– А у тебя когда-нибудь бывали предчувствия?
Хмыкнув, он снова поцеловал меня.
– Один или два раза.
Я подняла на него взгляд – на знакомые темные ресницы и ярко-голубые глаза, на вечернюю щетину, прорезавшуюся к шести утра, и на глуповатую улыбку, которая не сходила с его лица с тех пор, как я разбудила его – снова – четыре часа назад, припав губами к его члену.
– На вас нашло сентиментальное настроение, доктор Самнер?
Он пожал плечами и моргнул, слегка притушив влюбленный блеск в глазах.
– Просто рад, что еду с тобой в отпуск. Рад этой свадьбе. Рад, что у нашей маленькой банды скоро появится малыш.
– У меня есть вопрос по правилам, – шепнула я.
Заговорщицки склонившись ко мне, Уилл прошептал в ответ:
– Я больше не твой инструктор по романтическим интрижкам. У нас нет никаких правил, не считая одного: к тебе не могут прикасаться другие мужчины.
– Все равно. Ты ведь в курсе таких вещей.
Он проворчал с улыбкой:
– Ладно. Выкладывай.
– Мы вместе всего два месяца, и…
– Четыре, – поправил он, как всегда, настаивая, что я принадлежала ему с нашей первой пробежки.
– Ладно. Пусть будет по-твоему, четыре. Если мы вместе всего четыре месяца, сильно ли я нарушу этикет, сказав, что ты мой навсегда?
Его улыбка стала строже, а взгляд – теплей, словно ласковое прикосновение. Он поцеловал меня, снова и снова.
– Я бы сказал, что это более чем соответствует правилам хорошего тона.
Откинувшись назад, Уилл несколько секунд пристально вглядывался в мое лицо.
– Спи, Сливка.
Меня разбудил зажужжавший на коленях телефон. Я выпрямилась, поднимая голову со знакомого и твердого плеча, и, заморгав, уставилась на экран. Там высветилась смска от Уилла. Я затылком почувствовала, как он улыбается, сидя рядом со мной.
Я прочла сообщение.
«Что на тебе сейчас?»
Сонно сощурившись, я набрала:
«Юбка на голое тело. Но не обольщайся: после того, что мой парень сделал со мной прошлой ночью, у меня все болит».
Уилл сочувственно прищелкнул языком.
«Настоящий зверь».
«Зачем ты шлешь мне смски?»
Он покачал головой и вздохнул с напускной усталостью.
«Потому что могу. Потому что современные технологии творят чудеса. Потому что мы на высоте 30 000 футов и цивилизация достигла такого уровня, что я могу делать тебе грязные предложения, отправляя их через спутник прямиком в летучую стальную трубу».
Я обернулась к нему, поднимая брови.
– Ты разбудил меня, чтобы спросить, что на мне надето?
Покачав головой, он продолжил набирать текст. Телефон у меня на коленях звякнул.
«Я люблю тебя».
– Я тоже тебя люблю, – сказала я. – И я здесь, рядом с тобой, придурок. Я не собираюсь посылать ответ смской.
Он улыбнулся, но не выпустил телефон.
«Ты тоже моя навсегда».
Я уставилась на мобильник. В груди внезапно стало так тесно, что я едва могла дышать. Подняв руку, я направила на себя струю вентилятора.
«И, возможно, я скоро сделаю тебе предложение».
Я, не отрываясь, глядела на экран, снова и снова перечитывая эту строку.
– Хорошо, – шепнула я.
«Так что предупреди заранее, если не примешь его, потому что у меня трясутся поджилки».
Я снова прильнула к его плечу. Уронив телефон на колени, Уилл обнял меня дрожащей рукой.
– Не бойся, – шепнула я. – У нас все будет хорошо.