Я смотрел на нее в свете позднего утра, теплую со сна, со щекой, прижатой к подушке, со спутавшимися волосами. Затем мой взгляд скользнул ниже, на обнаженную грудь и вдоль изгиба спины, туда, где простыня прикрывала ее бедра. Вы многое можете узнать о своем партнере после первой проведенной вместе ночи: храпит ли он, пытается ли перетянуть на себя одеяло, прижимается ли к вам во сне. Сара любила раскидываться – разбросав в стороны руки и ноги, она разлеглась на мне, словно морская звезда.

Мы опять занялись любовью, когда небо начало светлеть, подернувшись по краям нежно-розовым и голубым. Обмякнув, она рухнула на меня, улыбнулась и тут же снова уснула.

Сейчас было уже десять тридцать. Я провел пальцем по предплечью Сары, но будить ее – а тем более уходить – мне совсем не хотелось. Мой фотоаппарат все еще стоял на столике у кровати. Взяв его, я осторожно сел с краю матраса и принялся просматривать снимки. Прошлой ночью я нащелкал их несколько сотен. На некоторых Сара раздевалась, но на большей части страстно прогибалась подо мной. Тот звук, с которым наши тела терлись друг о друга, и ее приглушенные вскрики, перемежаемые щелчками камеры, запомнились мне навсегда.

Я вернулся к снимкам, сделанным в начале вечера. Меня интересовали фотографии, на которых было запечатлено лицо Сары в тот момент, когда я признался ей в любви. Вчера Сара позволила мне сделать столько снимков ее лица – я с радостью вспомнил, как она об этом заговорила. Последнее правило было нарушено. Ее разрешение сказало куда больше, чем любые слова. Перебирая снимки из этой серии, я видел, как она быстро переходит от отчаяния к облегчению, а потом и к лукавству.

Что касается снимков, сделанных позже, то они точно соответствовали моим воспоминаниям о прошедшей ночи – сразу и глубоко интимные, и отдающие животной страстью.

Я тихонько встал, пересек комнату и вытащил свой ноутбук. Он включился за пару секунд. Я вытащил карту памяти из фотоаппарата, вставил в разъем на компьютере и зашел на свой любимый фотосайт, принадлежавший небольшой, умеющей хранить секреты клиентов фирме, занимающейся распечаткой профессиональных снимков. Я загрузил туда те кадры, которые хотел распечатать, а затем стер файлы с диска, вытащил карту и надежно спрятал в сумке.

Когда все, кроме фотоаппарата, было упаковано, я склонился над Сарой и шепнул ей на ухо:

– Мне надо идти.

На ее коже выступили мурашки, и она заворочалась в постели.

– Мне надо успеть на самолет.

Сара что-то невнятно пробормотала, затем потянулась и медленно приоткрыла глаза.

– Не хочу, чтобы ты уходил, – сказала она, перекатившись на спину и глядя на меня снизу вверх.

Ее голос звучал со сна глухо и хрипло, и мне немедленно представилась тысяча вещей, которые она могла бы произнести этим голосом. Она была чертовски соблазнительна с припухшими сонными глазами и следами от подушки на щеке, но больше всего меня притягивала ее грудь. Взяв в ладони ее лицо, я наклонился ниже.

– Ты потрясающе выглядишь по утрам. Тебе это говорили?

Опустив руку, я провел пальцем по груди Сары – и мне пришлось сделать прерывистый вздох, настолько сильно меня вдруг охватило чувство близости к ней. Казалось, она заполнила каждый сантиметр моей грудной клетки.

– В самом деле?

Она улыбнулась, выгнув бровь и поглаживая большим пальцем мою нижнюю губу. Мне захотелось взять этот палец в рот, пососать, укусить.

Но тут мечтательное выражение на лице Сары рассеялось, и она вопросительно заглянула мне в глаза.

– Эта ночь… все было на самом деле?

– Ты имеешь в виду, оттрахал ли я тебя до потери сознания и признался ли в том, что принадлежу тебе? Да.

– Что это вообще значит: «Я люблю тебя»? Странно, насколько разное значение могут иметь три простых слова. В смысле, я уже говорила это раньше, но они никогда не казались мне такими… важными, ты понимаешь? Не уверена, что тогда имела в виду то же самое. Наверное, я была слишком молода, чтобы понять. Это ненормально, да? Ты думаешь, я ненормальная? Но это не так. Просто… все это для меня так ново. Честно, мне кажется, что такое у меня в первый раз.

– Я понимаю, ты говоришь что-то очень умное, но мне трудно сосредоточиться, когда вся твоя грудь на виду.

Сара закатила глаза и попыталась оттолкнуть меня, но я не сдвинулся с места. Вместо этого я нагнулся и поцеловал ее, заглушив протесты и стараясь вложить в этот единственный поцелуй все безумные, дикие чувства, бушевавшие у меня в груди.

Началась летняя гроза – дождь застучал по стеклам, и в отдалении раскатился гром. Подсознательно мелькнула мысль о том, что дороги мокрые и что такси будут нарасхват, поэтому путь в аэропорт займет намного больше времени. Но когда Сара обвила ногой мое бедро и притянула меня к себе, все мысли о погоде испарились.

Ее губы оторвались от моего рта и переместились к уху. Я попытался вспомнить, зачем мне вообще понадобилось уходить.

– У меня все болит, но это даже приятно, – сказала Сара и потерлась о меня бедрами. – Я хочу еще.

Вся кровь, оставшаяся у меня в мозгу, тут же покинула этот орган и направилась прямиком в пенис.

– Это лучшее, что я когда-либо слышал.

Сара толкнула меня в грудь, и я почти вскрикнул, когда она повалила меня на спину.

– Не уходи, – сказала эта ненасытная кошечка, вскарабкавшись на меня.

Простыня отлетела в сторону, и я сжал Сару в объятиях. Большие пальцы легли ей под грудь. Она схватила мой фотоаппарат и взглянула на меня сквозь видоискатель.

– Я хочу снять твою смазливую мордашку у меня между ног.

– Боже правый, Сара, – выдохнул я, крепко зажмурившись и уронив голову на подушки. – А я-то думал, что ты – маленькая мисс Невинность, а я – Великий Искуситель.

Сара затряслась от смеха, а мне оставалось только смотреть на нее.

– Я люблю тебя, – сказал я и, положив ладонь ей на затылок, притянул к себе для поцелуя.

Моя рука скользнула по ее телу – обнаженному, шелковистому, покрытому мурашками.

– Мы и вправду собираемся сделать это? – спросила она, отодвинувшись ровно настолько, чтобы взглянуть мне в глаза.

– Да, мы и вправду собираемся это сделать.

– Официально.

– Стопудово. Обеды, свидания, представлю тебя как свою девушку. Все как полагается.

– Похоже, мне это нравится, – сказала она, чуть покраснев.

Ее ноготки прошлись по моим волосам и коже головы, и я тут же растаял, заводясь по новой от ее прикосновений. Мне хотелось быть только здесь. Но…

В глаза бросился циферблат часов, стоявших рядом с кроватью.

– Черт, мне действительно пора, – выпалил я, закрывая глаза.

– Ладно.

Я почувствовал тепло ее губ, прижавшихся к моим. Они не двигались, не делали ничего особенного – целомудренный поцелуй, куда более страстный после всех тех далеких от целомудрия вещей, которыми мы занимались всего несколько часов назад.

Я застонал, рванул галстук и перебросил его через плечо. Встав на колени, я начал расстегивать рубашку. Сара подо мной охнула: «Но твой рейс…» – хотя ее руки уже тянулись к моему ремню. По ее личику расплылась ухмылка.

– Я полечу следующим.

После сумасшедшей пробежки по аэропорту Кеннеди – но оно того стоило – и пяти часов в воздухе я наконец-то приземлился в Сан-Франциско. Прошлой ночью мне удалось урвать всего час-другой сна плюс пару-тройку минут во время перелета, и усталость начинала сказываться.

Зевнув, я вытащил сумку из багажного отделения наверху, вышел из самолета и зашагал по терминалу в поисках ближайшего места, где можно выпить чашку кофе. Пропускать вылет ради лишнего часа с Сарой было безответственно – я понимал это даже тогда, когда смотрел на нее сверху вниз и двигался внутри нее. Но прежде я не чувствовал ничего даже отдаленно похожего, и мне все еще трудно было осмыслить то, о чем мы говорили.

Пока я ждал свою порцию кофеина, пришло сообщение от Уилла.

«Как насчет новых сексуальных фоточек, ты, чокнутый законодатель мод?»

«Отвали. Все равно у тебя духа никогда не хватит взяться за камеру».

Я набрал ответ, после чего запихнул мобильник в сумку. Позже позвоню Уиллу насчет совещания и заодно расскажу о наших с Сарой новостях. С улыбкой на лице и (наконец-то!) стаканом кофе в руках я отошел от стойки и снял крышечку, чтобы добавить сливок. Кто-то похлопал меня по плечу. Я обернулся.

– По-моему, это вы уронили.

Передо мной стоял невысокий парень с жидкой белобрысой шевелюрой. Он протягивал мне черный кожаный бумажник. Я покачал головой.

– Нет, это не мое, приятель. Извини.

Затем кивнул в сторону охранников, стоявших рядом с лентой выдачи багажа.

– Может, спросишь у них…

Я начал поворачиваться, но он вцепился мне в руку.

– Вы уверены?

– Совершенно уверен, – пожав плечами, ответил я, и, вытащив собственный кошелек, продемонстрировал ему. – Но удачи вам в поисках владельца. Вы хороший человек.

Доброхот уже отступил на шаг. Я следил за тем, как он стремительно удаляется, направляясь к зоне выдачи багажа. Я сегодня потерял уже достаточно времени, так что быстро опустил крышку на стакан кофе и нагнулся к сумке, стоявшей под ногами.

И тут мое сердце остановилось.

Сумка исчезла.

– Повторите еще раз, сэр – какая это была сумка?

Скучающая работница аэропорта взглянула на меня из-за стойки. Судя по беджику на ее слишком обтягивающей хлопковой блузке, девушку звали Элана Джун. Ожидая моего ответа, она выдула пузырь жвачки. Я покосился на экран, висящий на стене у нее за спиной. Там помаргивало изображение моей собственной спины. Во мне крепла уверенность, что я участвую в каком-то дурацком шоу со съемками скрытой камерой.

– Сэр? – переспросила Элана Джун.

На сей раз в ее голосе прозвучало еще больше скуки, если это вообще возможно.

Я провел рукой по волосам, напомнив себе, что попытка вцепиться ей в горло и придушить ситуацию не исправит.

– Сумка-мессенджер «Гермес». Серая с коричневым.

– Вы можете перечислить ценные предметы, которые в ней находились?

Я сглотнул. Во рту стоял привкус желчи.

– Папки с документами. Мой ноутбук. Мобильник. Черт. Да все!

Я подумал, сколько информации по клиентам потеряно, сколько паролей надо будет немедленно сменить. Сколько времени это займет и какую кучу проблем породит. И у меня даже не было чертова телефона, чтобы позвонить Уиллу!

Девушка придвинула ко мне бланк и шариковую ручку на цепочке.

– Похоже, вам нужна передышка. Просто заполните это и отметьте галочкой все подходящие поля.

Взяв ручку, вписав свое имя и адрес и отметив галочкой графы «ноутбук», «мобильный телефон» и «личные вещи», я взглянул на часы и мрачно подумал, есть ли там пункт «здравый рассудок» – потому что был очень близок к тому, чтобы потерять и его. Я уже почти закончил, когда обнаружил графу, при виде которой мне немедленно захотелось выблевать собственную селезенку. «Фотоаппарат». Я не взял с собой камеру, но прихватил карту памяти, потому что намеревался стереть с нее фотографии при первой возможности.

Всех матерных слов в мире было недостаточно, чтобы описать мои чувства.

Я уставился вниз, на грязную стойку, где топорщился ламинат, отклеившийся от металлической рамы. По стойке бежала трещина, и это показалось мне самой иронической на свете метафорой.

– Моя карта памяти, – сказал я в пространство.

– От фотоаппарата? – спросила Элана Джун.

Я сглотнул. Дважды.

– Да. Карта и все фотографии.

Выругавшись, я оттолкнулся от стойки. Мне вспомнилось, что Сара позволила мне сделать вчера ночью, как она доверилась мне… Черт, черт, черт!

Женщина постарше с собранными в узел темными волосами подошла к окошку.

– Мистер Стелла?

На секунду оторвавшись от своей истерики, я кивнул, и она продолжила:

– Мы просмотрели запись. Похоже, их там было двое. Один отвлек вас, а его партнер в это время украл сумку. Он уже спустился по эскалатору и почти вышел из терминала, прежде чем вы сообразили, что вас обокрали.

Интересно, может ли пол разверзнуться и проглотить меня? Отчасти я даже надеялся, что так и случится.

Сделав в аэропорту все возможное, я взял такси до гостиницы. Поскольку времени на покупку нового мобильника у меня не оставалось, пришлось звонить в телефонную службу и просить их связаться с нашим офисом. Уилла на месте не было, но его ассистентка заверила меня, что она самолично сменит пароли и объяснит Уиллу все при первой же возможности. Пообещав ей дюжину роз и прибавку в жалованью, я повесил трубку и сел на кровать. Злобно глядя на телефон, я пытался решить, что сказать Саре. Осознав, что простого пути не будет, я снова позвонил в телефонную службу и попросил их набрать офис Сары.

Ответил Джордж. Я обреченно закрыл глаза. Этот парень вообще-то мне нравился, но сегодня у меня на него не было сил.

– Офис Сары Диллон.

– Пожалуйста, соедините меня с мисс Диллон.

Он помолчал ровно столько, чтобы пауза стала неловкой, после чего сказал:

– И вам доброго дня, мистер Стелла. Минутку.

Я услышал щелчок переключения линий и принялся ждать ее ответа.

Спустя три гудка раздался ее голос.

– Говорит Сара Диллон, – произнесла она, и я ощутил, как грудь изнутри заволакивает теплом.

– Привет.

– Макс? Я не узнала номер.

– Да. Я звоню из гостиницы. Ты в порядке? Кажется, ты немного напряжена.

– Сегодня я бы прекрасно обошлась без гигантской кипы бумаг по расчету цен у меня на столе. Надо было прийти на работу до обеда, но не могу сказать, что сожалею о потерянном утре.

Сара на секунду замолчала, и я прикрыл глаза, вспоминая ее лицо во время оргазма вчера ночью.

– Как полет?

– Нормально. Только долго, – ответил я, вставая и отходя от кровати, насколько позволил телефонный провод.

Я взглянул в окно. Внизу пешеходы спешили по тротуарам, полностью погруженные в свои маленькие мирки.

– Я по тебе скучаю.

Я услышал, как она встает и закрывает дверь, а потом снова садится.

– И я.

– Тебе удалось поспать после того, как я ушел?

– Немного, – рассмеялась Сара. – Кое-кто меня вымотал.

– Везучий ублюдок этот «кто-то».

Сара фыркнула. Я попытался представить, чем она занята и во что одета. Решил, что она в юбке, под юбкой ничего, а на ногах черные сапоги по колено.

Плохая идея, Макс. Между вами полстраны, а ты уже готов к бою.

– Тебя не будет неделю? – спросила она.

– Ага. Возвращаюсь в пятницу вечером. Проведешь со мной ночь?

– Конечно.

Глубоко вздохнув, я напомнил себе, что поводов для беспокойства нет. Скорее всего, вор просто сотрет всю информацию с мобильника и ноутбука и продаст их.

– Мою сумку украли в аэропорту.

– Что? – ахнула она. – Какой кошмар! Кто мог это сделать?!

– Козлы.

– Какую сумку? С одеждой?

– Нет, ту, что я прихватил на борт.

Набрав в легкие воздуха, я продолжил:

– Ноутбук, мобильник. Я уже сменил все рабочие пароли, но, Сара… карта памяти, которую я вчера использовал, была в сумке, и я не успел все с нее стереть. И с телефона тоже.

– Ладно, – выдохнула она. – Ладно.

Я услышал скрип кожи и представил, как она встает с кресла и начинает ходить по комнате.

– Судя по всему, вора не поймали.

– Нет… Это просто пара тупых малолеток, насколько я понял.

Молчание заполнило трубку, и тут я вспомнил, почему не люблю телефонные разговоры. Мне хотелось увидеть Сару, прочесть выражение ее лица и понять, тревожится ли она или отнеслась к новостям спокойно.

– Ну, есть шанс, что они просто надеялись по-быстрому срубить бабла? – в конце концов сказала Сара. – Возможно, они сдадут ноут и мобильник в ломбард и выкинут карту памяти. Исходя из того, что мы знаем, они уже стерли все с ноута и карты, сидя где-то там у себя на помойке.

Прижавшись лбом к окну, я шумно выдохнул, оставив на стекле мутное пятно влаги.

– Боже, я люблю тебя. Я чуть не сошел с ума, гадая, как ты примешь эту новость.

– Просто возвращайся, чтобы мы могли сделать новые фотографии, хорошо?

Я улыбнулся в трубку.

– Договорились.

Вечером в субботу на выставке и в воскресенье на конференции я крутился как белка в колесе. Я лично познакомился с людьми, с которыми до этого несколько месяцев общался только по телефону, и договорился о паре встреч в Нью-Йорке, чтобы завершить возможные сделки. Этот бешеный ритм помог мне отвлечься от факта, что при мне нет фотографий голой Сары и нечем снять напряжение.

Когда я проснулся в понедельник, все небо заволокло туманом. Горничная принесла на завтрак кофе и круассан. Как ни странно, невольное отключение от сети, на которое я был обречен после кражи сумки, даже пришлось мне по вкусу. Тем утром я купил новый мобильник, так что остаток недели вполне мог обходиться без ноутбука – но, не считая потери снимков, я даже радовался тому, что избавлен от постоянных рабочих звонков.

А потом я заметил, что лампочка на гостиничном телефоне рядом с моей кроватью мигает красным. Я пропустил звонок?

Проверив автоответчик, я обнаружил, что звонок был прерван. Тогда, подняв трубку, я нажал на кнопку голосовой почты и услышал деловитый голос Уилла:

– Макс, прочти «Пост», а затем срочно позвони мне. Нам тут придется тушить пламя.