Утром они позавтракали небольшим животным, похожим на земную выдру, которую поймала Алана. Она взобралась для этого на небольшую скалу и спрыгнула оттуда. Ей повезло, что над обрывом, она поймала восходящий поток воздуха, и не улетела вниз в сумрачную холодную морось. Зверька она отыскала на берегу реки, он ел рыбу, которую поймал в холодной воде, и не ожидал нападения с воздуха. Птаха ударила клювом, и спокойно опустилась рядом, издав торжествующий охотничий клич, который вряд ли кем был слышен из-за шума низвергающейся воды.

Несмотря на то, что тушка оказалась совсем маленькой, она поделилась с разведчиками. Мясо зверька пахло рыбой, и было жестким. И даже огонь его вкус не исправил. Ели они через силу, понимая, что им скоро понадобятся силы. И к тому же, возможно, это последняя еда, которую они смогли найти. Никто из них не знал, как устроен челнок киотов, есть ли в нем пища и вода.

Костер разводить не стали, чтобы не насторожить киотов, да ни к чему им было знать о скрытых возможностях Зеле. Мало ли как развернутся события? Иногда даже соломинка может переломить спину верблюда — так гласит одна из земных поговорок. Они быстро съели полусырое, отвратительно пахнущее мясо и сели, настороженно глядя в небо. Ощущение, что за ними следят, усиливалось с каждым мгновением.

— Они приближаются, — произнес Зеле. — Точнее… — Он задумался. — Летит на челноке всего один киот, и он спокоен, хоть уже видит нас. То, что мы здесь собрались все вместе, его не пугает, хоть немного удивляет. Больше ничего сказать не могу. Лучше всего нам разойтись. Пора.

Они встали по большому кругу, оставляя внутри него место для посадки челнока. Что они будут делать, если тот сядет чуть в стороне, тоже было обговорено — тогда постараются подбежать к нему с разных сторон. Сейчас для всех было ясно, что сама идея нападения не выдерживает никакой критики, но придумать что-то другое не удавалось, поэтому больше надеялись на беспечность киотов, чем на свои силы и умения.

Коротышка, отойдя в сторону, сел и закрыл глаза, прося древних предков о помощи. Алана топорщила хохолок, приводя себя в боевую ярость, а Евгений и Марина молча смотрели друг на друга, на всякий случай прощаясь.

Никто не знает будущего, оно всегда неясно и только предполагаемо, но готовиться надо к самому худшему, тогда возможно повезет.

Челнок киотов нарисовался черной точкой на горизонте, залитой багрянцем медленно вылезающего огромного багрового светила. Разведчики достали рога, хоть и понимали, что кость вряд ли сможет пробить доспехи, и еще раз посмотрели друг другу в глаза.

Шатл двигался бесшумно и быстро, уже через пару секунд он завис над ними и начал медленно опускаться в центр круга, который они обрисовали. Он коснулся травы, из него выползли подпорки, которыми он прочно встал на твердую почву.

— Кстати, — сказал Зеле невпопад. — Я забыл предупредить о том, что у них есть луч, которым они могут поднять любой предмет с поверхности планеты, не опускаясь вниз.

Челнок был довольно большим, имел форму тарелки, и сделан был, похоже, из камня, чем-то напоминающий обычный базальт.

Одна часть сферы опустилась вниз ступеньками, из шатла вышел киот, по желтой налобной защитной пластине Торк понял, что перед ними Крит.

— Как вы все здесь оказались?

По команде Марины все стали приближаться к челноку.

— И почему? Разве вам было непонятно, что нужно было идти в указанное нами место?

— Мы немного заблудились, — произнес Торк, давая время другим занять удобную позицию для нападения. Сам встал в паре метров от киота. — Точнее звери отогнали нас в другую сторону, там мы встретились с птицей. Поговорив, решили, что вместе нам будет проще добраться до цели. В условиях состязания ничего не говорилось о том, что мы не можем взаимодействовать с другими существами, участвующими в состязании.

— Ну что ж, это мне понятно, а откуда взялось вот это существо? — Крит показал на Зеле. — Он проходил испытание в прошлом году и проиграл его, а значит, признан нами неразумным. Его мы не возьмем, да, пожалуй, и вас тоже.

Марина встала на место, которое она для себя сама определила, Алана тоже.

— Почему?

— Потому что вы должны были прибыть на то место, которое вам указано, к тому же ваш срок закончился два дня назад.

— Как же так? — немного растерянно проговорил Евгений. Он вдруг понял, что у них не остается никаких других вариантов, кроме драки. — Главное, как я понял, просто выжить? Разве нет?

— Разум включает в себя еще и понимание того, что от вас ждут. А вы прибыли не в то место и опоздали на два дня. Отныне эта планета станет вашим новым местом жительства. Возможно, ваши потомки — конечно, если сумеете выжить и приспособиться — смогут пройти еще раз это испытание. Уходите, или я вас убью.

— Начали! — Марина повисла на плечах Крита, пытаясь найти место, куда могла бы ударить рогом, но тот лишь скользил по твердому гладкому доспеху. Торк стукнул своим костяным отростком в правый глаз, но тот оказался закрыт прозрачной броней. Алана прыгнула с места и приземлилась на плечи Крита, ее когти скользнули по твердому панцирю. Один Зеле стоял в стороне и с интересом наблюдал за тем, что происходит.

Похоже, киот не ожидал нападения, потому что прошла пара долгих мгновений, прежде чем он стал реагировать. Сначала резким ударом отбросил Марину, потом Евгения. Тот отлетел на пять метров назад и покатился по траве.

После этого Крит спокойно обратился к птахе, когтями пытающейся схватить его плечи:

— А вам, Алана, не стоит нападать на меня, потому что вы прошли первое испытание. Слезайте с меня и забирайтесь в челнок, мы с вами отправляемся на космический корабль.

— Никогда! — птаха замахала крыльями, да так сильно, что сумела поднять Крита на пару метров вверх. Евгений, сам не осознавая, что он делает, подбежал к ним и схватил киота за ноги, собирая свою внутреннюю силу в серебряный энергетический шар.

Крит с любопытством спросил.

— А что вы собираетесь делать дальше?

— Сбросим тебя вниз с обрыва, — яростно прощелкала Алана. — Надеюсь, ты испытаешь немало неприятных мгновений, пока будешь лететь вниз.

— Но, даже сделав это, вы не сможете улететь на челноке, а если это и удастся, то звездолет расстреляет вас, как только выйдете за пределы атмосферы. С ним я поддерживаю постоянную связь, и другие представители нашей расы уже знают о том, что здесь происходит.

— В любом случае ты будешь мертв.

Они продолжали подниматься вверх, до земли уже было метров двадцать

— Не думаю. Моя броня оградит меня от любых повреждений. Но, пожалуй, вы правы, пора это прекращать.

Крит резко вскинул руку вверх, когти Аланы разжались, а сама она полетела в сторону и вниз, вся тяжесть киота легла на плечи Евгения, его тело даже заскрипело от напряжения, и он начал спускаться вниз. В инопланетянине веса было больше двухсот килограмм, и нести его на себе было непросто.

«Вот и все! — подумал Торк. — Мы проиграли, и конец известен — они останутся на этой планете до конца своей жизни».

Он видел, как приближается земля. Птаха уже упала на камень и теперь гневно клекотала. Евгений собрал внутри себя все силу и перевел свое падение за обрыв — туда, где сверкала в свете восходящего светила водяная струя, разбиваясь на множество брызг.

Он завис над водой, ловя разгоряченным лицом мелкие брызги, а потом просто отпустил что-то внутри себя и полетел, кувыркаясь, вниз.

В какой-то момент Крит отцепился от него и, он попробовал остановить свое беспорядочное падение. У него ничего не получилось, и тогда ему стало ясно, что он погиб. Горечи не было, осталось только сожаление, что его жизнь кончается так нелепо. Он закрыл глаза, и тут его плечи обожгла острая боль, а потом что-то резко потянуло его вверх. Евгений открыл глаза, увидел птицу и понял, что в стремительном пикировании Алана подхватила его и теперь тащит вверх.

Она сделала еще пара взмахов крыльев, а потом разжала когти, и он полетел вниз. Евгений ударился и каменистую землю и от резкого удара едва не потерял сознание.

Его пронесло по камню пару метров, потом он сумел сделать кувырок, гася инерцию, и остановился. Тело покрылось кровоточащими ссадинами, но комбинезон киотов зарастил дыры, а заодно и раны. Торк лежал на земле, тяжело дыша и постанывая от боли и нахлынувшей слабости.

— Живой? — Марина наклонилась над ним и протянула руку. — Если хочешь умирать, то выбери для этого другое время. Сейчас надо отсюда выбираться, пока еще что-нибудь не произошло.

Евгений, опираясь на ее руку, тяжело поднялся.

— Я видел, как Крит ударился об камень, потом его понесло течением.

— Думаю, доспехи его защитили. Вполне возможно, он уже выбирается на берег.

— Дела еще хуже, — Торк, прихрамывая, побрел к челноку, куда уже брела птаха. — Он сказал, что у него постоянная связь со звездолетом. Думаю, если через пару минут не уберемся отсюда, нас либо расстреляют, либо снова поймают.

Внутри челнока было пусто, пространство огромного трюма освещалось так же как на космодроме.

— Почему у них так все устроено?

— Что именно?

— Такое большое пространство и ничем не занято.

— Это очень удобно: стены поднимаются и опускаются, и в любой момент можно переоборудовать грузовой трюм под то, что нужно в данный момент.

Зеле зашел последним, постоял какое-то время возле двери, потом толкнул каменную панель, и шлюз челнока закрылся.

— Как ты это сделал? — Марина оглянулась. — Я не заметила там никаких кнопок.

— Я хорошо понимаю устройство любого механизма, мне достаточно на что-то взглянуть, чтобы понять, для чего это предназначено, и как работает. Я знал, что рядом с входом имеется устройство, которое должно закрывать его, поискал и нашел.

— Молодец! Если ты такой хороший инженер, то должен знать, где находится рубка…

— Конечно, знаю, она находится наверху, над нами.

— Тогда, может быть, ты знаешь, где лифт? — Марина остановилась рядом с Аланой, которая прошла до конца трюма и вернулась обратно. — Похоже, ты единственный из нас, кто хоть что-то понимает в этом шатле.

— Сейчас поищем, — коротышка пошел по трюму, вглядываясь в пол. — Одна из плит должна подниматься, а раз так, на ней должен стоять соответствующий знак.

— Как у тебя все просто! — Евгений понемногу пришел в себя, все тело по-прежнему болело, но эту боль уже было можно терпеть. — Я как раз стою на плите, на которой выдавлено что-то.

Зеле подошел ближе, и кивнул:

— Ты правильно стоишь. Это как раз то, что нам нужно. Вставайте рядом. Мы должны спешить, пока чужаки не опомнились.

Он тронул знак на полу, и плита двинулась вверх. Через мгновение они оказались в длинном пустом хорошо освещенном коридоре. Когда дошли до конца, коротышка поднял преграждающую путь стену, нажав на очередной знак, и они оказались в пилотской кабине.

Стены представляли собой один мозаичный экран, на котором хорошо было видно площадку, где они только что стояли, рядом зиял обрыв и сверкающий радугой водопад.

Посередине рубки стояло огромное кресло, в подлокотниках которого помещалось множество квадратиков с выдавленными на них символами. Сиденье было мягким и упругим, изготовленным из неизвестного материала

Зеле походил вокруг него, потом попробовал сесть, но оказался слишком мал для него. В конце концов, ему пришлось встать на сиденье, чтобы нажать несколько из квадратиков. Челнок стал медленно подниматься, на обзорных экранах водопад мгновенно уменьшился, превращаясь в игрушечный, потом они влетели в серый слой облаков, и движение замедлилось, а один из символов на подлокотнике засветился.

— Предупреждает, что подпорки не убраны, — коротышка нажал что-то, и свет исчез. — А вообще здесь все устроено просто и понятно. Если долго вглядываться в символы, то становится понятно, что они обозначают.

— Если так все просто, то отойди, — прощелкала птаха. — Мы — летуны умеем летать на всем, что имеет крылья. Это в нас заложено природой, только расскажи, где устройство, регулирующее скорость, и как управлять движением.

— Сейчас, — Зеле задумался. — Мы до сих пор находимся в посадочном положении, а для полета нужны другие двигатели и иное управление. Он тронул что-то левой рукой, и из пола поднялся каменный столбик с небольшим штырьком, чем-то напоминающим джойстик, которым управлялись звездолеты разведчиков.

— Неудобная конструкция, — покачала головой птаха. — Я смогу ею управлять только клювом.

— Для нас подходит, — Евгений сел в кресло и положил руку на штырек. — Нужно только кресло отрегулировать, для меня оно слишком высокое.

— Если мы хотим ускользнуть от оружия киотов, нужно, чтобы за управлением челнока сидела я, — нервно прощелкала птаха. — Это очевидно!

— Почему?

— Да, потому что полет у меня в крови, мы знаем, что делать, даже ничего не понимая.

— Это серьезно, — кивнула Марина. — Скажи, какое управление на ваших кораблях?

— У нас устроен насест, к которому мы пристегиваемся ремнем, а управляем лапами.

— Что-то можно сделать? Зеле, ты у нас инженер. Подумай.

Челнок остановился и теперь висел без движения над облаками. Коротышка снова залез в кресло. Он нажал несколько квадратиков.

— Здесь, кажется, предусмотрено управление для разных видов живых существ.

Каменный столбик ушел, и вместо него выползла сфера с несколькими углублениями, видимо для пальцев.

— Такое подойдет?

Алана потопталась на сфере, и отрицательно покачала головой.

— Ищи что-то другое, уже лучше, но все равно неудобно.

Коротышка нажал новый квадратик, теперь вылез штырек с перекладиной, было абсолютно непонятно, как им управлять, но птаха обрадовалась.

— Вот это то, что нужно. Теперь меня закрепите к креслу и полетели.

— А что делать нам, Зеле?

— Здесь должны иметься запасные кресла, сама рубка предусмотрена для десяти разумных существ, — он что-то нажал, и из пола вышло один за другим три кресла, в которых они и разместились, причем коротышка каждое подстроил по высоте. — Как только запущу основной двигатель, Алана бери управление на себя.

— Подожди! Мы еще не решили, куда лететь.

— Как куда? На корабль киотов — разве нет?

— Чтобы снова попасть им в плен?

— Какие у кого имеются мысли?

— Все зависит от того, насколько далеко может улететь этот челнок.

— Ну, это я, наверное, могу сказать, — Зеле нажал что-то на своем кресле и на обзорных экранах появились непонятные значки. — Так он является одновременно спасательным средством и может добраться до какой-то планеты. — Коротышка снова что-то тронул. — Вот место аварийного приземления.

Перед ними на экране потянулись знакомые каменные плиты.

— Мы бывали там, — произнес Торк. — Это космодром киотов.

— Да, — подтвердила девушка. — Мы бродили внизу, пока, убегая от роботов-уборщиков, не попали к киотам.

— Нужно лететь туда, — произнес Торк. — Не можем же мы идти в лобовую атаку на огромный военный корабль, он нас либо превратит в пыль одним выстрелом, либо затащит силовым лучом внутрь, и мы окажется в плену.

— Тогда они поймают нас в подземельях космодрома.

— А вот это еще неизвестно. С нами Зеле, а он уже доказал, что может разбирать их знаки. Вполне возможно, коротышка найдет проход туда, где у них стоят большие звездолеты, и мы сможем улететь оттуда, не подвергаясь большому риску.

— Согласна, — кивнула Марина. — Зеле?

— По дороге попробую понять, как устроен челнок, и у меня, возможно, появятся новые мысли. Лететь же сейчас к кораблю киотов, мне тоже кажется глупостью. Если Крит сказал правду, то они уже ждут нашего появления.

— Алана?

— Мне все равно, но сдаваться я точно не собираюсь, если потребуется, готова протаранить звездолет наших врагов.

— Тогда мы погибнем.

— Это все равно лучше рабства.

— Решено. Зеле вводи координаты космодрома и включай основной двигатель. Не сомневаюсь, что киоты уже засекли челнок и сейчас пытаются разобраться в том, что происходит, думаю, они уже приближаются к нам.

— Ты права, они знают, что мы захватили шатл, — коротышка нажал несколько квадратиков. — Сейчас они просто ждут, когда мы выйдем за пределы атмосферы.

— Тогда нам лучше всего отсюда улетать и как можно быстрее.

— Согласен.

Коротышка нажал квадратик на полу, и из-под пола поднялось еще одно кресло, он сел в него нажал несколько знаков, и оно стало меньше — как раз под его рост. Потом проговорил.

— Алана, как только я включу двигатель, все управление окажется у тебя, лети на максимальной скорости, позже переключимся на автоматику, которая доставит нас на планету-космодром. Начали!

Зеле нажал квадратик на подлокотнике, челнок завибрировал, и на обзорных экранах появились облака. Птаха положила лапы на рукоятку, и челнок стремительно рванулся вперед и вверх. Прошло всего мгновение, как они оказались в черноте космоса, заполненной мириадами незнакомых сверкающих звезд.

А еще через пару мгновений экран замигал красным.

— С нами пытаются связаться, — прокомментировал коротышка. — Вывожу на экран корабль киотов, он недалеко и движется к нам с огромной скоростью.

Свет в рубке потух, и тогда стало видно, как огромная тень догоняет их.

— Не уйти, — вздохнул Евгения и поежился от неприятного холодка, который пробежал по позвоночнику — верная примета смертельной опасности. — Он больше, мощнее и быстроходнее.

— Посмотрим! — прощелкала Алана, поворачивая к светилу. — Зеле, выведи на экран координаты светила и добавь мощности на двигатель.

— Ты собираешься лететь к звезде? Но мы же сгорим!!

— Я не собираюсь подлетать к нему слишком близко, просто воспользуюсь его притяжением, чтобы разогнаться сильнее. У военного звездолета масса больше, ему требуется больше времени на торможение, и пока это единственное наше преимущество. Добавь мощности!!!

— Уже, — коротышка вывел на экран траектории ближайших планет. — Больше двигатель не тянет.

Скорость стала больше, звезды начали смазываться, превращаясь в блестящие линии, но тень чужого звездолета продолжала наплывать на экран.

— Сейчас они выпустят торпеды, — задумчиво проговорила Марина. — Как раз находимся на нужном расстоянии.

— Не думаю, что у них имеется такое примитивное вооружение, — улыбнулся Зеле. — Маленькие взрывающиеся кораблики, догоняющие чужой звездолет — это глупо.

— Почему?!

— Потому что подобное вооружение используется тем существами, которые не могу управлять гравитацией, их корабли не могут достигать максимальных скоростей, а пилоты гибнут при ускорении. Наш челнок оборудован хорошим двигателем, поэтому мы летим с огромной скоростью, но не испытываем никакого дискомфорта. Неужели вы этого не заметили?

— Да, мне это показалось странным, — кинул Евгений. — То есть, если корабль может лететь с огромной скоростью, то ему не нужно что-то летящее быстрее его?

— Зачем создавать корабль, который летит медленнее, чем торпеда?

— Хорошо, тогда чем же нас будут убивать?

— Думаю, у них оружие работает на потоках энергии.

— Лучевое?

— Вероятнее всего.

И тут птаха сделала резкий поворот, одновременно переворачивая челнок, уходя от зеленого луча, вырвавшегося с военного корабля киотов, автоматика корабля компенсировала инерцию своим полем.

— Вот нам бы такой корабль, — сказала Марина. — Скорость выше, чем у наших с тобой звездолетов, расход топлива наверняка меньше, иначе бы вместо пустых трюмов стояли бы баки с горючим. И это только челнок, представляешь уровень техники того звездолета, которые нас догоняет?!

— Представляю, как он нас сейчас превратит в облако частиц.

— Не успеют, — прощелкала Алана. — Наш челнок почти в безопасности. Киоты не могут двигаться быстрее, иначе при торможении проскочат мимо нас. А мы если будем лететь и дальше с той же скоростью, то попадем в гравитационное поле светила — оно нам добавит скорости, и мы от них оторвемся.

— Но и они тоже полетят быстрее!

— У них масса больше, поэтому полетят по другой траектории, и для того чтобы догнать нас, придется вернуться на эту. Поверьте, им нас не догнать. Мы, летуны, хорошие пилоты….

Она снова резко развернула кораблик, пропуская очередной луч. Еще какой-то миг, и они увидели огромное багровое светило, высветившееся на обзорных экранах. Они мчались прямо в него.

— Добавляю мощности в защитное поле, — озабоченно проговорил коротышка. — Мы очень рискуем. Система охлаждения едва справляется, еще немного и мы испепелимся, а если останемся в живых, то позже все равно умрем от повреждений, которые нанесут нашим телам энергия звезды.

— Скоро я отверну, — птаха, возбужденно что-то щелкала, глядя вперед. Экраны потемнели, убирая лишний свет. — Все. Ухожу. Поймала ускорение.

Светило переместилось в бок, потом ушло назад, постепенно уменьшаясь. Скорость ощутимо возросла, хоть это практически не ощущалось, просто дальние звезды превратились в блестящие линии.

Корабль киотов исчез, его уже не удавалось разглядеть на фоне багрового светила, хоть, вероятнее всего, он продолжал гнаться за ним.

— Вот теперь им нас не догнать, — птаха спрыгнула на упругий серый пол кабины со своего импровизированного насеста. — Переключай на автоматику. Хороший кораблик, коры делать подобные, пока не научились. Быстрый и приятный в управлении. Я бы хотела такой иметь.

— Пожалуй, мы бы все не прочь его заполучить, — задумчиво произнес Зеле. — Но давайте не будем из-за этого ссориться. Смысла нет.

— Почему? — подозрительно спросила Марина. — Нам тоже нравится этот кораблик.

— Причин для этого несколько, одна состоит в том, что этот челнок настроен на возвращение либо на корабль — матку, либо на космодром, и эту автоматику не перестроить, поэтому он для нас пока бесполезен. Я говорю — пока, потому что со временем, возможно, пойму больше и смогу что-то поменять. Второе — запас хода у него небольшой, и поэтому мы не сможем на нем добраться до наших звездных систем. Правда, и тут оговорюсь, расстояние, которое он может преодолеть, установлено автоматикой, а значит, может быть изменено.

— Убедил, — кивнула девушка. — Пока мы не захватим большой звездолет, все споры и конфликты оставим. Сейчас предлагаю отдохнуть. Сколько нам придется добираться до космодрома киотов?

— Если их единицы времени перевести в те, что мы использовали на планете, то примерно два дня.

— Вполне можно поспать.

— Да, хорошо бы, — Торк медленно опустился на пол. — Мне прилично досталось в этой драке, все мое тело ломит от тупой боли.

— Досталось нам всем, — прощелкала птаха. — У меня крыло не сгибается, возможно, порвано сухожилие.

— У меня ребра болят, — вздохнула девушка. — Крит меня хорошо приложил.

— Похоже, только я один в хорошем самочувствии, — просвистел Зеле. — И мне известно, как вам помочь.

— Как?

— На челноке есть капсулы, в которых можно восстановить свое тело. Поспите там, подлечитесь, а я останусь в рубке, и буду следить за тем, что происходит вокруг. В случае опасности разбужу.

Евгений тяжело встал, сейчас, когда опасность отдалилась, он едва мог двигаться. Тело болело. Слабость накатывала волнами, и каждый шаг давался неимоверным трудом. Марина выглядела не лучше, ее лицо побледнело, она кусала губы, а крупные капли пота бежали по лицу. Птаха с трудом ковыляла сзади, останавливаясь через каждые пять шагов.

— Что с нами произошло? — спросил недоуменно Торк. — Почему еще несколько минут назад, мы были сильны и здоровы, а сейчас едва идем?

— Вы и раньше чувствовали себя плохо, но я воздействовал на вас, и перекрыл те сигналы, которые подавали вам поврежденные органы, — просвистел коротышка. — Именно это позволило вам сражаться с чужаком и победить его.

— Хоть я и не люблю, когда кто-то вмешивается в мой организм, но в данном случае это было сделано правильно, — вздохнула Марина. — Но почему ты сейчас перестал это делать?

— Повреждения ваши никуда не исчезли. Ваше тело должно себя лечить, а это возможно, только в том случае, если оно ощущает боль. Простите. Я убрал блокаду сразу, как только обнаружил, что на борту имеется боксы для восстановления. Нам сюда.

Коротышка показал на плиту.

— Придется спуститься вниз.

— Подожди, — поморщилась от боли Алана, тяжело ступая. — Что ты с нами сделал? Я не все поняла…

— Если говорить совсем просто — убрал боль, чтобы она вам не мешала сражаться.

— Понятно, — птаха встала на плиту и что-то чуть слышно заклекотала. — А сейчас почему вернул? Ходить же невозможно…

На плиту вошла Марина и тут же легла. Похоже, ей тоже было плохо. Лифт пошел вниз.

— Боль иногда убивает.

— Знаю, просто потерпите немного. Мы уже приехали.

Они оказались в том же пустом трюме. Зеле пошел по нему, вглядываясь в плиты, ища на них нужные ему значки, наконец, он остановился и показывал Торку.

— Это твое место. Садись или ложись, главное, чтобы было удобно. Сними одежду, и отбрось в сторону, иначе жидкость растворит ее.

— Откуда ты знаешь?

Говорить было тяжело, впрочем, как и дышать.

— Мой народ умеет использовать механизмы, мы понимаем их, у нас это тоже передается в наследственной программе.

— Понятно.

— Вы, люди, тоже обладаете своим талантом.

— Каким интересно?

— Легко вступаете в конфликт с кем угодно, вы готовы драться даже в том случае, если удача и сила не на вашей стороне. Вы — воины.

— Пожалуй, ты прав, хоть я всегда думал о себе лучше.

— Не стоит отказываться от своей истинной сущности и предназначения, все в этом мире создано с целью, пусть нам и неведомой, но только тот, кто достигнет ее, сможет прикоснуться к вечности.

— Конечно, конечно, — Торк усмехнулся и подмигнул Марине, раздевавшейся на соседней плите. — Все так и есть, вечность она не для всех.

Зеле подождал, пока птаха займет свое место, и просвистел:

— Приготовьтесь. Как только я запущу процесс восстановления ваших тел, думаю, вы окажетесь в цилиндрах, наполненных питательной жидкостью, и уснете. А проснетесь уже излеченными.

Когда все легли, коротышка нажал на полу очередной квадратик со значком. К потолку поднялись стены, и закрыли их друг от друга, а потом снизу начала подниматься знакомая желто-оранжевая жидкость, пахнущая органическими кислотами.

Раствор поднялся, окутал тело, попал в рот, заполнил желудок и легкие.

Дышалось легко, боль постепенно ушла, Евгений закрыл глаза, смотреть было не на что — вокруг высились только серые безликие стены, и спокойно заснул.

Проснулся он оттого, что жидкость схлынула, стены опустились, и он остался лежать голым и мокрым на холодной каменной плите, выкашливая из легких желтую жидкость. Рядом захлебывалась в кашле Марина, такая же обнаженная и сердитая, а с другого бока что-то гневно клекотала Алана.

Зеле стоял у стены:

— Простите, но мы прибыли на место. Надеюсь, автоматика разобралась с вашими ранами и сумела их залечить, потому что у нас проблемы…

— Какие?

— Звездолет китов преследует нас, он появится над планетой раньше, чем взойдет светило, а уже наступает рассвет.

— Сколько же мы плавали в этой жиже? — девушка перестала кашлять и потянулась за комбинезоном.

— Примерно два дня, если считать восходы и закаты так же, как они приходили и уходили на той планете, что мы покинули.

— Два дня… — покачала головой Марина. — А я даже не заметила.

— Для вас время остановилось. Извините, вы уже были на этой планете, поэтому жду от вас предложений.

— Все просто, включай автоматику, она сама посадит челнок, внизу разберемся, что делать.

— Попробую, — коротышка пошел к плите, и исчез в темноте. — Жду вас в пилотской кабине.

— Как ты себя чувствуешь? — девушка посмотрела на Торка. — Лицо у тебя какое-то хмурое и недовольное.

— Чуть лучше, чем раньше, — Евгений натянул рваный комбинезон. — И есть уже не так хочется. А у тебя как ребра?

— Нормально, зажили. Алана?

— Готова к бою, — прощелкала птаха. — Идем в рубку, нельзя оставлять коротышку одного, он может наделать глупостей.

— Пошли, — Марина подошла к плите, потрогала знак рукой, и она дернулась. — Кажется, поняла, как это работает.

Они поднялись наверх, прошли по коридору и оказались в пилотской кабине. На обзорных экранах виднелась планета-космодром, ровные квадратики плит раскинулись на многие километры. Челнок снижался.

— Вы уверены, что нам туда? — Зеле сидел в кресле, крепко сжимая сферу, именно она больше всего подходила для его маленьких рук. Рядом стояло еще три кресла, видимо, коротышка сумел разобраться в том, как их поднимают. — Куда именно садиться?

— Ставь на автоматику, — сказала Марина. — Космодром сам посадит.

— Переключаю, — он выпрямился. — Садитесь в кресла, я хоть и не сомневаюсь в том, что посадка будет плавной, но все-таки лучше за что-то держаться.

— Ты что-то говорил о звездолете киотов?

— Сейчас, — Зеле нажал несколько квадратиков, и экраны потемнели, показывая черноту космоса и сверкающие искорки звезд. — Смотрите.

Он тронул еще квадратик, и звезды приблизились.

— Видите тень? Это он.

На экране показалась темное пятно, которое летело прямо на них, когда оно приблизилось, стало ясно, что коротышка прав — они увидели знакомые обводы корпуса и множество башенок.

— Насколько он от нас далеко?

— Я не смог разобраться в единицах, которыми они меряют пространство. Думаю, уже рядом с планетой, но мы успеем сесть.

Земля быстро приближалась, птаха залезла на столбик с крестообразной ручкой, который для нее поднял коротышка, и крепко вцепилась в нее когтями, готовясь в любой момент перехватить управление.

— Что делать, когда приземлимся?

— Нас примет автоматика и опустит в ангар под поверхностью космодрома, — ответила Марина, вглядываясь в экран. Они стремительно падали. На горизонте играли розовые блики на облаках, приближался рассвет. — Я надеюсь, мы сразу окажемся там, где ремонтируются звездолеты. Если нет, придется искать помещения, в которых хранятся корабли.

— Могут ли внизу находиться киоты?

— Космодром управляется автоматикой, и все ремонтные работы производят роботы, есть ли там кто-то кроме автоматов, мне неизвестно.

Челнок завис над каменными плитами, потом медленно на них опустился, и сразу поверхность под его опорами провалилась вниз, да так быстро, что если бы они не держались, то наверняка получили бы синяки и ушибы.

Сам спуск продолжался недолго, через пару мгновений падение замедлилось, и они оказались в огромном ярко-освещенном зале. Экраны потухли, прежде чем они успели что-либо разглядеть. Коротышка стал стучать по квадратикам, пытаясь вернуть изображение, но это оказалось бесполезно — похоже, автоматика космопорта отключила управление всеми системами.

Почти тут же они почувствовали движение. Через пару мгновений на экранах снова появилось изображение, и они увидели, что их шатл опускает на пол огромная платформа, чем-то похожая на ту, что утащила обломки Торка.

— Что дальше?

— Евгений? — Марина посмотрела на него. — Какие мысли?

— По-моему стоит как можно быстрее покинуть челнок и где-то спрятаться — лучше всего в вентиляции, а там осмотримся и решим, что делать дальше. Жаль, здесь нет никакой еды, и мы снова будем голодать…

— Почему? — удивился Зеле. — Я нашел продукты, которые использовали киоты, но не знаю, насколько это подходит каждому из нас.

— Показывай! — распорядилась девушка. — Хватаем и уходим. Я увидела на экране, вход в вентиляцию, но она на высоте примерно десяти метров. Придется Торку нас всех туда тащить, если только Алана не научилась летать.

— Когда мы дрались с киотом на той планете, я неплохо летала, — прощелкала птаха. — Разве нет?

— Ты спасла нас всех, — улыбнулся Торк. — Но никто из нас уверен, что тебе удастся это повторить.

— Я тоже в этом сомневаюсь, но могу попробовать снова.

Зеле прикоснулся к стене рубки, и она отошла в строну, открывая небольшой шкаф, плотно набитый небольшими плотно запечатанными каменными цилиндрами. На удивление весили они немного, поэтому Евгений и Марина сунули по десятку в свои рюкзаки и побежали к выходу за коротышкой и птахой.

Они едва успели покинуть суденышко, и отбежать в сторону, как со всех сторон к шатлу подползли полтора десятка роботов, похожих по внешнему виду на уборщиков. Они открывали скрытые люки и забирались внутрь.

Зал размером и внешним видом очень походил на тот, в котором они прятались, когда оказались на космодроме в первый раз. Единственное отличие было только в том, что посередине стоял остывающий челнок, на котором они прилетели.

Проходов в другие залы они не увидели, и было непонятно, куда исчезла платформа, что привезла шатл.

Они добрались до стены, и Евгению пришлось поднимать на себе всю команду до вентиляционного отверстия, которое находилось на высоте примерно десять метров. Зеле помогал ему, как мог, но все равно, когда он последней поднял наверх Алану, у которой так и не получилось взлететь, у него не осталось сил. Он лег в трубе и закрыл глаза.

Остальные поползли дальше, причем птахе оказалось труднее всего — она была выше всех, да еще с крыльями, поэтому, несмотря на то, что согнулась в три погибели, все равно не смогла двигаться, и ее пришлось толкать.

Вся компания собралась в небольшом отсеке, таком же, как и те, в которых они прятались раньше.

Торк добрался до них примерно через полчаса, когда отдышался, и немного отдохнул. Разведчик тяжело опустился на пол и, немного подумав, положил голову девушке на колени, которая при этом сделала вид, что ничего этого не заметила, только спросила

— Пытаемся придумать план. Нужно искать варианты. У тебя есть какие-то мысли?

— Есть, но они мне не нравятся.

— Расскажи.

— Я пытался поставить себя на место киотов. Вот они прилетают на свой космодром, опускаются вниз и находят свой челнок. Он пуст. Что они решат?

— Что мы находимся где-то рядом…

— Правильно. А дальше что станут делать?

— Начнут нас искать.

— Вот именно. Но не сами, у них есть для этого роботы, поэтому не сомневаюсь, что скоро по всем воздуховодам поползут уборщики.

— А я бы на их месте выбрала другой вариант.

— Какой?

— Просто пустила бы по вентиляции отравляющий газ. Дешево и сердито.

— Надеюсь, им такое в голову не придет. Скажи, что они делают, когда прилетают? Ты единственная из нас, кто наблюдал за киотами.

— Обычно идут отдыхать. Где-то под космодромом имеются комнаты, в которых они спят. Комплекс автоматизирован, роботы проводят подготовку звездолета к полету, а киоты спокойно наслаждаются жизнью.

— Роботы заправляют корабль, чистят его, подготавливают к полету, значит, на нем никого нет?

— Конечно. Любые существа на борту мешают чистить корабль, заменять фильтры, проводить профилактический ремонт двигателей.

— А это значит, если мы сумеем попасть в него, то сможем его захватить.

— Как основа подходит.

— Хороший план, — прощелкала Алана. — Если у нас получится, то мы получим боевой звездолет в свои руки. Киоты не станут нас преследовать, потому что корабль имеет свои орудия, следовательно, может ответить на огонь.

— Идея неплохая, — просвистел Зеле. — Осталось узнать, где находится этот звездолет? Как попасть в тот зал? Где находятся комнаты отдыха киотов? Что будут делать роботы, когда обнаружат нас?

— Кое-что мне известно, — Марина погладила Евгения по изрядно отросшим волосам, он едва не замурлыкал от удовольствия, и ему на мгновение стало все равно, что с ними происходит. — Если уборщики нас заметят, то постараются убить. Так как уничтожение живых существ заложено в их программе, лучше им не попадаться. На все остальные вопросы сможем найти ответы, если произведем разведку. Лучшим вариантом будет идти по вентиляции, но она перекрыта решетками.

— Не беспокойтесь, люди, я разберусь в любом устройстве, — просвистел коротышка. — Мне понятен план: идем по вентиляции, потом спускаемся и пытаемся захватить корабль. Так?

— Больше все равно ничего в голову не идет. Только неизвестно куда идти. Я не знаю, где находится звездолет, мне неизвестно здесь ли он вообще. Возможно, корабль все еще висит на орбите, ожидая, пока роботы произведут поиск.

— Я всегда чувствую, где находится что-то, что может летать, — прощелкала Алана, сверкнув блестящими темными глазами. — Это там! — Она показала на трубу, из которой они только что вылезли. — Нам придется возвращаться обратно по этой трубе, а потом перелетать на другую сторону.

— Интересно, — задумчиво проговорил Торк. — А кто будет переносить тех, кто летать не умеет?

— На этот вопрос у меня тоже есть ответ, — Марина улыбнулась и снова погладила его по голове. — Тот, кто делал это уже не раз…

— Так я и думал…

— Имеешь возражения? А если поцелую?

— Тогда соглашусь…

Он ощутил на своих губах нежный поцелуй, и закрыл глаза от удовольствия.

— Люди, неужели у вас начинается период спаривания?! — прощелкала сердито птаха. — Надеюсь, вы понимаете, что это не вовремя? У нас в таких случаях пьют кровь одного пустынного животного. Это помогает, перенести спаривание на другое время. Все летуны пьют эту снадобье и тем самым спасаются от многих неприятностей в полете. Надеюсь, ваша цивилизация тоже придумала что-нибудь подобное? Если нет, то у нас будут большие проблемы…

— Конечно, и у нас есть кое-что, — девушка погладила Евгения по щеке. — К сожалению, все это осталось в наших погибших звездолетах, но обещаю, мы не станем спариваться до тех пор, пока не окажется в безопасности.

— Это нас устроит. Пора двигаться.

— Нет, если только ты сама не научилась летать, — покачал головой Торк. — Мне нужно отдохнуть, а еще лучше поспать. Я трачу много сил на полет потому, что мой вид не приспособлен к нему. У нас нет крыльев, и внутренних пузырей с газом, как у других летающих существ, да и кости у нас не трубчатые, как у птиц.

— Подтверждаю, — просвистел коротышка. — Люди не должны летать, поэтому каждый раз мы наблюдаем чудо, и наверно оно дается тебе непросто, человек. Мы подождем, пока отдохнешь.

Евгений довольно улыбнулся и тут же провалился в сон. Ему не мешало то, что все остальные продолжали обсуждать то положение, в котором оказались.

Правда, выспаться ему не дали, минут через пятнадцать его в бок толкнула Марина.

— В чем дело?!!

— Тише! — она положила руку на его губы. — Кажется, начинается…

— Что?!

— Прислушайся.

Евгений насторожился, до него донеслось тихое шуршание, которое вероятнее всего издавал уборщик, чистящий воздуховод своими вращающимися щетками. Зеле с любопытством заглядывал в воздуховод.

— Кажется, что-то движется в нашу сторону, похоже, это какой-то механизм.

— Посмотри в другую сторону, — грустно усмехнулась девушка. — Иногда их запускают парами навстречу друг другу, а такие отсеки, в которых мы находимся, служат им для того, чтобы они могли разойтись.

— Ты прав, человек. Слышу звуки и с другой стороны.

— Что случилось? — прощелкала встревожено Алана. — Беда?

— На нас движутся с двух сторон роботы-уборщики, запрограммированные на то, чтобы убивать все живое, что им встретится на пути. Нужно уходить, но некуда, так как они перекрыли нам оба выхода.

— Тогда придется сражаться!

— Они сделаны из камня, как можно драться с гранитной скалой?

— Что делать?

— В прошлый раз Евгений поднял меня под потолок, пока роботы чистили пол, а потом перенес в воздуховод. А как мы будем выпутываться из этого положения сейчас, не знаю — всех ему не поднять.

— Мне не взлететь, здесь слишком мало места, но подпрыгнуть я смогу — прощелкала Алана. — Коротышка, держись рядом, когда появятся эти автоматические устройства, хватайся за мои ноги.

— Спасибо, — поклонился Зеле. — Я буду с благодарностью думать о тебе.

— Если останешься жив…

— Конечно, — коротышка спрыгнул на пол, подбежал к птахе, прижался к ее ногам, ухватив их повыше. — Они приближаются. План, как я понимаю такой: как только один из них опускается на пол, мы влетаем в тот воздуховод, который робот только что покинул. Правильно?

— Именно так! — Евгений обнял девушку, и закрывая глаза, чтобы настроиться на полет. — Глупо умирать после того, как украли челнок и пролетели полгалактики.

— Умирать всегда глупо, — просвистел коротышка. — Но иногда бывает неразумнее жить — так говорили мои предки.

Из воздуховода появился первый робот, он перевалился через край и стал спускаться по вертикальной стене. Алана не стала дожидаться, пока он достигнет пола, и подпрыгнула. Ее мощные лапы помогли ей долететь до воздуховода, даже не раскрывая крыльев. Зеле беспомощно болтался у ее ног, но сумел удержаться и даже не очень сильно ударился о стену.

Торк плавно поднялся к потолку и медленно пролетел к воздуховоду. В это время и второй уборщик спустился на пол. Марина ухватилась за воздуховод и залезла внутрь.

— Нам нельзя уходить. Сейчас каждый из роботов пойдет опять в воздуховод, и нам снова придется маневрировать. Лучше всего, если вы просто спрыгнете, когда уборщик начнет подниматься по стене.

Они едва успели спрыгнуть на пол, когда два робота почти одновременно поднялись по стенке и ушли в разных направлениях.

— Что дальше? — спросил коротышка, садясь на пол и растирая ушибленную лодыжку.

— Сначала спокойно поедим, роботы сюда вернутся нескоро.

Девушка вытащила из рюкзака цилиндры, один подала коротышке, другой Евгению. Внутри оказалась похожая на резину темная масса, нарезанная тонкими пластинками. Торк недоверчиво понюхал и покачал головой — запаха не было. Тогда он осторожно откусил кусочек — а на вкус это больше всего походило на концентраты, которыми их кормили в академии.

Еда курсантов всегда была ужасной, поэтому многие хотели быстрее оказаться на новой планете, чтобы поесть чего-то местного, экзотичного, пусть сырого, но обладающего вкусом. Почему им дают такую омерзительную еду, объяснил сержант на первом же занятии.

— Вы должны научиться есть всякое дерьмо, иначе вам ни за что не выжить. В концентратах есть все, что нужно вашим растущим телам: белки, витамины, клетчатка. Поверьте, такая еда, намного лучше того, что вам придется жрать на других планетах. Там вы будете питаться червями и насекомыми, змеями и травой, и вероятнее всего эта еда будет вас постепенно убивать, потом что она неземная, и у нее другой состав, чем требуется вашим телам. Но подготовить вас к этому мы можем только одним способом — кормить вас каждые день дерьмом, чтобы ваш организм привык и научился использовать то, что имеется в наличии.

Похоже, что у киотов поставкой еды занимался тот же сержант, поскольку Евгений и Марина съели по одной пластине, не заметив большой разницы с тем, что ели в академии. Коротышка и птаха от такой еды отказались, сказав, что такая гадость вряд ли подходит их телам. Они терпеливо ждали, пока люди насытятся, потом Зеле сказал:

— Как я понимаю, нам здесь долго находиться не стоит, эти роботы не последние, наверняка будут еще, а спасаться от них довольно трудно. Челнок, можно считать, мы уже потеряли. Как найти корабль киотов?

— Если двигаться по этим воздуховодам, то непременно наткнешься на решетки, которые стоят здесь повсюду. Вероятнее всего, они убираются, иначе бы уборщики не могли спокойно ходить по воздуховодам. Если удастся их открыть, то сможем скрытно передвигаться по всему подземному комплексу.

— Отведите меня к заграждениям! — коротышка решительно полез в трубу. — Я посмотрю, как тут все устроено.

Они поползли по воздуховодам. Птаху снова пришлось толкать, но зато она легко перемахнула через зал к другому лазу, а вот им пришлось спускаться вниз, потом так же неуклюже подниматься вверх. Торку пришлось тащить на себе Марину и Зеле, потому что коротышка категорически отказался от полета на Алане, сказав, что это слишком опасно. Человеку он доверяет больше, потому что тот медлителен.

Девушка решительно полезла вперед по воздуховоду, предоставив Евгению толкать постоянно застревающую птаху, Зеле пополз последним.

До первой решетки они добрались минут за десять.

— Очень интересно, — просвистел коротышка. — Чтобы выстроить такое внутри планеты, требуется очень сложная технология и множество роботов. Эти помещения уходят далеко вглубь. Думаю, космодром использует энергию расплавленного ядра. Мое уважение к неведомым строителям растет, такое мастерство доступно только очень развитым цивилизациям.

— А если это сделали киоты? — поинтересовался Торк. — Твое уважение распространится и на них?

— Я уже сомневаюсь в том, что они сотворили это странное сооружение.

— Откуда такая уверенность?

— Слишком многое говорит о том, что его построили существа, чей возраст сравним с возрастом вселенной. Космодром очень стар, это видно по камню, который здесь использовался. Киоты воины, они не способны на долгое мышление, и постепенное развитие. Кроме того, в эти воздуховоды не смог бы протиснуться ни один из них, следовательно, не они их выстроили.

— А если эти канала строили роботы?

— Все равно кто-то должен был их направлять и проверять. А еще я обнаружил в челноке помещения для обслуживания различных агрегатов, в них ведут такие же проходы.

— Может, звездолеты строит кто-то из захваченных рас?

— Такое возможно, там внутри на стенах нарисованы схемы, а это говорит о том, что звездолеты придумали маленькие существа, похожие на меня и моих соплеменников. Думаю, что вероятнее всего космодром и корабли достались киотам случайно, считаю, они пришли сюда тогда, когда здесь уже никого не было.

— Даже если это так, нам какая от этого выгода?

— Она есть, — Зеле улыбнулся. — Представьте, что вы эксплуатируете космодром и звездолеты, которые никогда вам не принадлежали.

— И что?! — просвистела Алана. — Мои предки покорили коров, и теперь они делают для нас звездолеты и великолепные гнезда, в которых мы живем. Это обычное дело, — воины всегда получают то, что им нужно.

— Я верю тебе, птица, но хочу сказать кое-что другое: наверняка, на кораблях, которые для вас выстроили, имеется немало помещений, о которых вам ничего неизвестно. Они являются частью технологии, и нужны для того, чтобы добраться до каких-то важных узлов. Обычно после постройки их закрывают, и используют только во время ремонта.

— Такое бывает, — покивала Алана. — Я несколько раз присутствовала при строительстве звездолетов и видела такие ходы, но они не играют никакой роли.

— А для нас это важно.

— Почему?

— Потому что, благодаря ним, мы сможем попасть к автоматике, и оттуда управлять любым устройством на корабле и даже вооружением.

Торк устроился удобнее, наблюдая, как Зеле осматривает решетку и стену рядом с ней, в поисках механизма, который ею управляет.

Он сомневался в выводах коротышки. Чтобы изменить их тело требовались знания не воинов, а настоящих ученых. Да и для того чтобы разобраться в чужом устройстве требуется развитый ум, вряд ли кому-то из земных профессоров удалось бы понять, как здесь все устроено.

К тому же космические корабли киотов были идеально выстроены с точки зрения военных — многочисленные орудийные башенки контролировали полностью всю поверхность звездолета без темных пятен, и могли вести огонь с любой точки. Вряд ли древние строили такие дредноуты, хотя… никто не знает, какими они были.

Наконец, Зеле что-то нащупал, и решетка ушла вниз, открывая проход дальше.

— Основной принцип я понял. Дальше пойдем быстрее. И еще… мне удалось сделать так, что роботов в этой системе мы можем не опасаться.

— Как?

— Имеется блокировка, если ее включить, то уборщики не смогут войти в вентиляцию.

— Здорово!

Марина поползла дальше, вслед за ней Зеле, последним двигался Евгений, которому приходилось толкать перед собой птаху. Ему это не нравилось, но это существо не было предназначено для ползания по таким коммуникациям, так как у нее не было рук, чтобы цепляться и толкать себя вперед, а когти на лапах скользили по гладкой поверхности.

После того как коротышка открыл еще две решетки, они добрались до следующего зала. Здесь им пришлось остановиться — внизу находилось нечто не совсем понятное. Зал словно кто-то превратил в лабиринт, стены которого доходили почти до потолка, и они оказались отрезаны от следующего воздуховода. Чтобы попасть к нему требовалось спуститься вниз, а по полу ползало множество роботов-уборщиков, готовых их уничтожить.

— Интересно, — озадачено просвистел Зеле. — Мне непонятно, что здесь делают эти машины, но они сюда собрались со всего космодрома.

— А если это сделано для того, чтобы задержать нас?

— Эта мысль имеет право на существование, но и только, — покачал головой коротышка. — Чтобы не дать нам двигаться, можно использовать множество разных вариантов, гораздо менее трудоемких. Самое логичное предположение, что у них здесь находится что-то вроде заправочной станции или ремонтных боксов.

— Пусть так, но нам нужно двигаться дальше.

— У меня есть мысль.

— Какая? — полюбопытствовал Евгений, который с трудом смог перелезть через птаху, который закупорила весь проход. Хорошо, что перья мягкие, и их удалось отодвинуть. — Тут не пройти, уборщики раздавят.

— Вниз спускаться рискованно, но если посмотреть вверх, то можно увидеть, что между потолком и стеной имеется небольшое расстояние, куда я бы смог пролезть.

— Возможно, но как ты туда попадешь?

— А разве ты не поможешь?

— Не уверен, — Торк посмотрел вниз на двигающихся хаотично роботов, периодически наталкивающихся друг на друга. — Сначала мне придется прыгнуть вниз, а уже по дороге пробовать остановить падение. Когда сделал такое с Мариной, мы просто упали, и я себе сломал ребра.

— Я меньше вешу, чем твоя самка…

— Я не его самка! — пробурчала девушка, улыбнувшись при этом. — Я сама по себе.

— Это неважно, вы относитесь к одному виду и ваше спаривание лишь вопрос времени. И в любом случае я вешу меньше, чем ты.

— Конечно, ты же маленький, как ребенок!

— Марина, прекрати, — поморщился Евгений. — Лучше скажи, что делать? Ты же у нас командир.

— Придется признать, что Зеле предлагает стоящую идею, а значит, готовься его поднимать вверх.

— О чем ты говоришь? Я разобьюсь и коротышка со мной.

— Ладно, — пожала плечами девушка. — Ты прав. Тогда возвращаемся обратно.

— Но обратно идти нет никакого смысла…

— Вот и получается, что нет у нас других вариантов, кроме как попробовать этот.

— Как мне не нравится, когда ты права!

— Бери его и лети к потолку.

— А если я упаду?

— Лучше не делай этого, — девушка помрачнела. — Мне не хотелось бы терять Зеле, он очень полезный малыш.

— А меня потерять не боишься?

— Я еще не решила насчет тебя, но на всякий случай тоже не умирай.

Торк вздохнул.

— И за это спасибо. Хорошо, я попробую. Зеле, готов?

Коротышка ухватился за его шею.

Евгений закрыл глаза и стал медленно дышать, приводя себя в нужное состояние. Маленький человечек на его спине ему помогал, он чувствовал энергию, которая текла от его худенького тельца, а потом медленно пополз вперед, боясь потерять то ощущение легкости, которое в нем возникло.

Он почувствовал, как тело переваливается через край трубы, и повисает в воздухе. Торк продолжал дышать, насыщая себя энергией, словно наполнял газом воздушный шар, чувствуя, как медленно поднимается к потолку. Сейчас все происходило немного иначе, чем раньше — вероятно благодаря коротышке, который висел на его спине, сжимая его мощную мускулистую шею. Весил он действительно немного, не больше двадцати килограмм, и подниматься с ним было легко.

Через пару мгновений, он почувствовал, что остановился. Евгений осторожно открыл глаза. Над головой потолок, между ним и стеной было расстояние не больше двадцати сантиметров, в которое, извиваясь, вполз Зеле. Торк закрыл глаза и стал медленно спускаться вниз.

Потом он почувствовал прикосновение к своему телу твердой мускулистой руки, и Марина втащила его в воздуховод.

— Молодец! Ты сделал это. Что там наверху?

— Почти ничего, — Евгений лег удобнее, открывать глаза он не собирался, ему хотелось спать. Он не знал, как летает, но всегда чувствовал жуткую усталость и слабость после своего полета. — Стены, потолок… между ними может пролезть только кошка. Как туда пролез коротышка, не представляю, но если он застрянет, нам его оттуда не вытащить.

— Подождем.

— А я посплю, устал очень.

Он тихо засопел, чувствуя тепло от тела Марины лежащей рядом, его ноги упирались в голову Аланы, которая что-то тихо и сердито щелкала, переводчик не переводил — видимо это было что-то личное и неприятное.

Сны снились ему странные.

Они летели на похищенном звездолете, и туннель, который выводил в солнечную систему, был уже рядом. И когда они подлетели к нему, у него возникло желание развернуться и лететь куда угодно, но только не к родной планете. Это было глупо даже во сне.

Они влетели в туннель, и Евгений проснулся от жуткого ощущения неправильности происходящего.

За время сна ничего не изменилось, рядом спала Марина, положив руку под голову, ее лицо разгладилось, ресницы чуть трепетали, и ему стало жаль ее. В конце концов, она девушка, а ей приходится бороться за свою жизнь наравне с ним. Он погладил ее по волосам, наклонился над ней, чтобы поцеловать, но тут услышал слабый свист Зеле.

— Возьми меня обратно, человек!

Торк вздохнул, закрыл глаза и стал настраиваться, одновременно выползая из воздуховода. Через пару секунд он повис в воздухе, и стал подниматься вверх. Потом его тело потяжелело, за шею ухватились маленькие, цепкие руки, и он стал спускаться. Хорошо, что Марина уже проснулась и затащила в дыру обоих, иначе он пролетел бы мимо.

— Что узнал, коротышка? — спросила девушка, когда оба отдышались, причем Зеле никак не решался отпуститься от шеи Евгения. Должно быть, для него этот полет стал настоящим испытанием.

— Там нет прохода. Стены подняты недавно. Насколько я понял, киоты знают, что мы здесь, и это они перекрыли проход к своему звездолету. Но это не страшно, я нашел на потолке схему всего подземного лабиринта. Оказывается, это очень сложное сооружение, оно уходит глубоко в тело планеты, и где-то посередине находится мощный искусственный интеллект, который управляет всем этим.

Все помещения закольцованы, как и вентиляция, поэтому стоит вернуться обратно и пройти другим путем. Я запомнил маршрут.

— Интересно, для чего потребовалось рисовать план на потолке? — задумчиво пробормотал Евгений. — И главное кому?

— Думаю, такой план-схема имеется в каждом зале. Наверное, у создателей этого комплекса было очень хорошее зрение, и они легко ориентировались, глядя вверх.

— Ладно, пошли, — Марина вздохнула. — Нам снова придется толкать перед собой птаху. Ничем ты нас не обрадовал. И у меня возникло чувство, что ничего у нас не получится. Слишком все сложно здесь устроено.

— Может и так, только выхода у нас все равно нет, — Торк погладил ее по щеке, и девушка улыбнулась. — Умереть всегда успеем, а так немного развлечемся.

— Тогда возвращаемся.

И они поползли назад. В пустом отсеке Зеле пошел первым, он полз, вглядываясь в гладкие стены трубы, иногда постукивал по ним своим неизменным копьем, которое он прятал неизвестно где, и не бросил даже здесь. А потом он остановился и показал разведчику выдавленный на трубе знак.

— Что это?

— Как я понял, он сообщает, что за стенкой находится переход между двумя трубами.

— Ты знаешь язык тех существ, которые выстроили этот храм?

— Не совсем, но на той схеме, которую я видел на потолке, показана соединительная труба между двумя воздуховодами и стоит именно это значок.

— Пусть так, но как ее открыть.

— Сейчас, — коротышка нажал с силой на знак. — У меня не хватает силы. Помоги!

Торк отодвинул Зеле и нажал с силой на знак, под его рукой небольшая пластина сдвинулась, а вслед за ней отошла назад и в сторону сама стенка, открывая темный проход, из которого пахнуло влажным воздухом.

Света здесь не было.

— Это монтажные трубы, — пояснил Зеле. — Благодаря ним можно попасть в любое место комплекса, нужно только решить куда, мы хотим попасть.

— Уже определились, что ищем звездолет киотов.

— Мне кажется, стоит изменить первоначальный план.

— А смысл? — донесся сзади голос девушки. — Кстати, труба за мной снова закрылась. Тебе не кажется, что мы можем отсюда и не выйти? В темноте ты не найдешь следующий знак.

— Об этом не беспокойтесь, — прощелкала птаха. — Мне здесь уже так надоело, что я сама его обнаружу. У меня неплохое ночное зрение. Правда, видно очень плохо, поэтому могу потратить на поиски много времени.

— Так что насчет плана?

— Я подумал о том, что нам следует добраться до искусственного разума, который находится на несколько уровней ниже.

— Зачем?

— Если я смогу в нем разобраться, то узнаю, где находится звездолет, сумею убрать от него роботов и заблокировать киотов в одном месте. Слишком рискованно без подготовки лезть в корабль. Там наверняка находятся роботы, а встречаться с ними опасно, как показали наша прошлая с ними встреча. Кроме того, я подозреваю, что искусственный разум может отказаться поднимать корабль на поверхность. Мы мало знаем, а значит, будем делать ошибки, которые могут нас убить.

— Согласна, — вздохнула Марина. — Только не хочется надолго здесь задерживаться, а вдруг киоты просто улетят, и мы останемся здесь навсегда.

Они поползли дальше, а потом труба пошла вниз, еще через мгновение они один за другим покатились куда-то в темноту. Скорость скольжения росла и росла. Затормозить не получалось, у труб были слишком гладкие стенки.

— Куда мы падаем? — прокричал Евгений.

— Я не знаю, — отозвался Зеле. — Этого не было на схеме. Но мне кажется, что мы направляемся туда, куда нам нужно — вниз, именно там находится искусственный интеллект, управляющий космодромом.

— А подниматься как будем?

— Не знаю, — свист коротышки сменился бульканьем.

А еще через мгновение и сам Торк упал с высоты в холодную воду. Он вынырнул и отплыл в сторону, следом за ним рухнула, поднимая брызги, Алана и сразу разразилась резким щелканьем — ей явно не понравилось купание.

— Куда ты нас привел, коротышка? — прокричала Марина откуда-то из темноты. Она отплевывалась и шипела от злости.

— Не знаю, но мне нравится, — безмятежно отозвался Зеле, он лежал на спине и не шевелился. — В некоторых пещерах моего рода есть пещеры с подземными озерами, они считаются священными, потому что купанье в них дает здоровье и увеличивает наши способности.

— Я не умею плавать, — прощелкала птаха. — Поэтому боюсь утонуть.

— Не бойся. Если ты еще не утонула, то не утонешь. Поступай так, как я — просто лежи на воде, и она удержит тебя.

— Лежать холодно, — проворчала Марина. — Лучше скажи, куда плыть?

— Мне это неизвестно, но думаю, если долго плыть в каком-то направлении, то обязательно куда-то приплывешь.

— А куда двигаться, если ничего не видно?

— Куда-нибудь, — Зеле лежал и не двигался, ему было настолько хорошо, что он не собирался шевелиться. — Неважно. Любое направление хорошо, когда не знаешь, куда двигаться.

— Ладно, — Евгений подплыл к коротышке и схватил его за шею. — Похоже, этих двоих нам снова придется тащить нам на себе. Бери птаху, у нее врожденное чувство направления, она покажет.

— Странные вы существа, люди, — прощелкала Алана. — У вас нет крыльев, но вы летаете, у вас нет клыков и когтей, но вы сражаетесь и охотитесь, у вас нет плавников и воздушного пузыря, но вы плаваете. Но главное в том, что вы никогда не признаете свое поражение…

— Это точно, — Марина схватила птаху за крыло и поплыла на спине. — Говори, куда двигаться?

— Я не знаю, мое чувство направления молчит. Мне страшно!

— Ладно, это неважно, коротышка сказал, что куда бы мы ни поплыли, все равно окажемся на берегу, но все-таки попробуй указать…

— Возьми немного влево, что-то говорит мне, там что-то есть.

Евгений плыл рядом, ориентируясь на плеск и брызги, которые периодически летели на него из темноты. Зеле лежал, молчал и не шевелился, погрузившись в непонятное состояние, напоминающее ступор. Возможно, так на него влияла холодная вода, а может, вошел в транс.