Я попыталась объяснить Кириллу, что деньги для меня не самое важное, что я всё прекрасно понимаю насчёт статуса, и что я отчасти сама — признаю это — виновата в возникшей ситуации: вызвав Алину на бой, я заявила о своём «интересе»; но ведь Кирилл должен понять, чем это было продиктовано на самом деле.

— Из меня не получится хорошая Луна стаи, — бубнила я, стараясь не смотреть на Баева. — Я хотя и знаю об оборотнях с подросткового возраста, но на самом деле никогда не жила по вашим волчьим законам. Сейчас я это понимаю. Вы слишком…жесткие. Я не кривлю душой — для меня это на самом деле чересчур. Когда молодой муж, слегка приревновав жену — практически разрезает её на куски, а она, очнувшись, ещё и чувствует себя виноватой; когда за малейшую провинность перед Альфой каждый может оказаться битым у столба — словно в темном средневековье; за более сильную уже «покусанным» своими же соплеменниками в назидание на будущее.

Я сглотнула, переведя дух.

— Это всё не по мне и никогда не будет по мне. Да, я сделала ошибку, выйдя на тот бой — но я сделала это для брата и не жалею об этом. Ты выбрал меня из — за проснувшейся силы, но только сила не делает меня оборотнем. Я человек — психологически, ментально… Любой союз между нами будет ошибкой. Что касается силы Альфы… она ведь всё — равно останется в твоей стае — не смогу предать ни брата, ни клан. Так что об этом беспокоиться не стоит. В личном же плане ты волен выбирать кого угодно. Почему именно я?

Я не помню дальше, что и как я говорила — желание не только Баеву ударило в голову. Но мне почему то казалось тогда это очень важным — объяснить, донести до Кирилла своё «видение ситуации». Ведь он хороший и мудрый Альфа, должен же он понять?

— Ммм, — считаешь меня хорошим, — пробормотал Кирилл и я испугалась, что последние слова высказала вслух. Надеюсь, только последние, и Баев не услышал моих «озабоченных» мыслей, когда я смотрела на его плечи. На широкие, сильные плечи… На бугрившиеся мышцы — не пластиковые мышцы телевизионных качков — а на гармонически развитое мужское тело. От Кирилла словно веяло силой и огромным физическим превосходством. Хотелось оказаться максимально близко к нему, потрогать, насладиться ощущением оберегающей силы рядом…

Внезапно моё кресло опустилось до горизонтального положения — на мгновение я увидела потолок машины — и тут же нависающую голову Баева. Трезвый взгляд внимательных черных глаз, резко очерченные, поджатые губы… Глядя на его губы, я почему-то с тоской подумала, что ещё ни разу не целовалась. Вообще. Интересно, у оборотней принято целоваться, или это только у людей? Я попыталась вспомнить, целовались ли при мне когда — нибудь оборотни, но губы Кирилла мешали сконцентрироваться.

— Моя глупая невинная девочка, — хмыкнул по-мужски довольно Кирилл. Его руки снова ласкали меня… и, кажется, снимали одежду. Я же заворожено следила за расширившимися зрачками мужчины, удивляясь про себя, как могут простые прикосновения дарить столько радости и наслаждения. Вот его настырные жесткие губы встретились с моими, и мир качнулся…

— Нет мочи терпеть… — простонал Баев, нависая надо мной. — Прости…Не такой антураж планировал… Ну ничего, твой второй раз проведём по всем правилам. А сейчас поласкай меня. — Встретив мой испуганный непонимающий, но уже затуманенный страстью взгляд, Кирилл пояснил. — Погладь, просто погладь… по спине, рукам, животу… Я же тебе нравлюсь… Вот так девочка…

А сам ловил губами мои губы, показывая, обучая, заставляя стонать ему прямо в раскрытые губы. Мне хотелось больше Кирилла — не того, надменного Альфу, что не давал мне общаться с братом, а этого, нежного, который беспокоясь обо мне, не давил сверху своим весом, а опирался на свои локти, явно испытывая от этого неудобство…

— Прости, девочка, — простонал Кирилл, и тут же углубил и без того глубокий, вкусный поцелуй.

Ещё одно мгновение — или вечность — и мне стало дико больно внизу. Я дернулась, пытаясь вырваться из — под Кирилла… Баев же, не удержав личину человека — его глаза мерцали желтым звериным вытянутым зрачком, а клыки совсем не походили на зубы человека, ещё сильнее впечатав меня в сидение машины, поднял голову вверх и …завыл.

— Моя, — рыкнул вожак, и теперь его клыки оказались в опасной близости от моего лица. Освободив одну руку — которую сейчас никто не назвал бы человеческой из — за длинных острых когтей, Альфа повернув мою голову в бок… и впился зубами в ещё не зажившую до конца метку. Я закричала от боли, а вожак снова завыл от…удовольствия. Его толчки внутри меня стали резкими, болезненными, лишёнными всякого намёка на нежность.

— Так любят волки, — возвышаясь надо мой, проскрипел Баев. — Мы не любим лишних нежностей. Ты привыкнешь, девочка. Привыкнешь… — Его тело убыстрилось, толчки стали чаще и сильнее, а объятия ещё крепче…Я уже не чувствовала границы, где боль, а где наслаждения…. Вспышка — и мы, слившись в одном сознании, одинаково — по- волчьи, вскрикнули.

После, придя немного в себя, я уже мечтала снова впасть в кому или хотя бы просто потерять сознание, лишь бы избежать понимающего взгляда Кирилла.

Баев, лежавший сбоку, лениво ласкал мои волосы.

— Маленькая моя, прости. — Он одной рукой крепко прижал меня к своему горячему телу, другой продолжал успокаивающе гладить по животу. — Мой запах на тебе, мой запах внутри тебя… Красота, готов оставаться так вечно.

А я, покраснев до уровня «созревший томат» все же услышала тоскливое ворчание кого — то рядом с нами… Кого — то зверя.

— Кто это? — встрепенувшись, спросила я. Теперь уже напрягся Кирилл. Заставил посмотреть прямо в глаза.

— Что случилось, Настя.

— Кто — то рычит… рядом. Злой.

Темные глаза сверкнули.

— А, это… Значит, ты всё- таки слышишь… И давно?

— Что слышу? — не поняла я. — Это кто — то из стаи, да? Кто — то рядом.

Кирилл загадочно улыбнулся.

— Кто-то определённо из стаи и очень, очень рядом. — Рука полезла вверх на грудь. — Ты слышишь моего волка.

Я, забыв про смущение, сама подняла испуганный взгляд на Кирилла.

— Тогда почему он злой?

Баев пожал плечами.

— Не злой. Неудовлетворённый. — Мужская рука больно сжала грудь, а в черных глазах зажглось животное пламя. — Моему волку много надо, а ты слабенькая… неопытная.

Я молчала, не зная, что сказать.

— Поехали домой, — произнёс Кирилл, целуя меня в макушку.

Я пыталась отстраниться, но мне этого не позволили: прежде Кирилл заставил посмотреть ему в глаза. Тёмный, внимательный, но спокойный взгляд.

— Девочка, не стоит со мной воевать.

— Я…нет…

— Мы связаны, твоя метка — активная, а это похлеще штампа в паспорте будет. Хотя и штамп мы тоже сделаем. Чтобы всё было официально…Так что прекрати.

— Я ничего такого не делаю.

— Я чувствую твое желание сбежать, — рыкнул Кирилл и тотчас метка дала о себе знать сильным жжением.

— Это не то, — сцепила я зубы. — Не о том.

— Объяснись.

Предложение прозвучало как приказ, и в другое время я бы просто отказалась бы отвечать или ответила что — нибудь грубое… Но сейчас воевать и впрямь не было сил.

— Мне стыдно, понимаешь? Стыдно за своё поведение, за свои грязные ноги, за кровь, которой всё тут перепачкала. — Выплёвывая правду, я не осмеливалась смотреть в глаза Кириллу. Глядела куда — то в сторону. — Я сижу тут грязная …грязная, в разорванной одежде, а ты мне говоришь сейчас про дом и усадьбу. А там дворецкий, который меня с детства знает. Что он обо мне подумает?

Кирилл, резко наклонившись, быстро протиснул ладонь мне между ног…Туда. Вытащил — продемонстрировал. Зачем — то понюхал.

— Твоя кровь и моя сперма, — плотоядно улыбнулся Баев. — Каждый оборотень мечтает именно так пометить свою самку.

— У вас так не принято, — покачала я головой, зная про «свободные нравы» оборотней.

— Девочка, везде законы одинаковые. Мы понимаем, что сложно бороться с природой и не судим своих самок… Но каждый кобель хочет быть первым. Так что дворецкий мне будет ещё завидовать.

— А про меня думать невесть что, — хмыкнула я. На что Баев тут же рыкнул.

— Он будет думать, что ты наконец — то выполнила свой супружеский долг. Хотя и с большим опозданием.

К особняку в усадьбе мы подъехали уже в сумерках, и только тогда я поняла, как долго мы… Пробыли в машине.

Кирилл, заглушил мотор, неожиданно скривился.

— А Гильермо что здесь еще делает? — пробормотал он раздражённо. И словно ожидая этого, из особняка выскочил проворный дворецкий.

— Кирилл Владимирович, к вам бета из Испании приехал, — прокричал Петр Иванович, подбегая к машине чтобы открыть дверь. — Я его разместил в гостевой спальне?

— Не на нашем этаже, — рыкнул Кирилл, схватив меня за руку.

— Там лучшие комнаты, поэтому… — Испуганно пробормотал дворецкий.

— Не сейчас, — рыкнул Кирилл и тут же поправился. — Никогда. Мой этаж только для нас с Луной.

— Да — да, — пригнувшись от рыка Альфы, пробормотал дворецкий. И уже отойдя на пару шагов, Пётр Иванович неожиданно широко улыбнулся

— Как же это я сразу… Альфа, Луна, позвольте мне поздравить вас…

Кирилл, скосив взгляд в мою сторону, довольно усмехнулся

— Позволяем.

— …это такое радостное событие… — продолжал верещать Петр Иванович, — весь клан с нетерпением ждал этого….

Кирилл кинул короткий взгляд на дворецкого.

— Да, да да, конечно, — засуетился Петр Иванович. И помчался в дом.

— Это он чтобы не мешать? — Удивилась я, потому что до этого никогда не видела степенного и важного дворецкого таким суетливым.

— Скорее, выгонять бету с нашего этажа, — усмехнулся Кирилл. Гильермо, поди, уже и спать лёг.

Я всегда знала, что мой брат не единственный бета нашей стаи — стая у Баева огромная и за всем один человек (пусть хоть и оборотень) уследить не может. Но по понятным причинам беты практически не пересеклись, докладывая все напрямую Кириллу. Как однажды мне объяснил Андрей, клан изнутри похож на огромную корпорацию: во главе — владелец и глава совета директоров — альфа, беты же директора каждый своего отдела… Наш отдел когда то был самым маленьким, но благодаря напористости Альфы и трудолюбию Андрея, маленький уездный кусочек клана постепенно приобрёл значимое значение для стаи, хотя и не настолько значимое, чтобы Кирилл когда нибудь сюда приезжал… Ну, не считая редких случаев, коих на моей памяти случалось раз, два и обчелся. Хотя… Раньше я очень боялась приезда Альфы… Кому нужна человечка в клане, которая даже луну то есть полнолуние не слышит. Смешно сказать, как тогда я боялась оказаться вне клана… То есть не именно без клана и оборотней, а без брата. Я даже испанский учила — на всякий случай, вдруг Альфе в нашем небольшом городке понадобится переводчик… А вот она я тут, и даже член стаи. Наивная дуреха… Хотя сейчас будет возможность продемонстрировать испанскому бете хорошие манеры. Поди, его сестра-то русского не знает.

Я улыбнулась своим мыслям, уже предвкушая удивление Кирилла… И тут же наткнулась на внимательный чёрный взгляд.

— Мне нравится, когда ты забываешь смущаться.

Мне же это тоже нравилось, только перестать смущаться я не могла. Не то воспитание. Это ещё в детстве Катюша, моя близкая подружка — оборотень убеждала, что «никто не умрёт если ты что нибудь такое выкинешь». И она периодически подкрепляла свою теорию практикой, добавляя хлопот родителям. Но я знала, что мы с ней даже в этом не равны: никто не выгонят чистокровную самочку из стаи без резкой причины…

Пока я вспоминала былое, Кирилл вышел из машины, и уже открывал дверь мне.

— Принимай королевство, принцесса, — ухмыльнулся он.

Я подняла смущенный взгляд на Баева.

— А без этого никак нельзя?

— Нельзя. Привыкай. — Баев не позволил мне выскользнуть из автомобиля — схватил на руки и понес по дорожке к дому.

— Ты ведь росла со стаей, разве нет?

Я пожала плечами.

— Я росла с Андреем. Брат…Ты не обижайся, он ведь тоже не стал мне братом в один день. Андрей меня спас тогда. Не просто дал дом и прочие блага… Он мне родителей заменил. Я после их гибели ни с кем говорить не могла… А он… — знаешь сколько он со мной натерпелся?

Баев заскрежетал зубами.

— Сейчас не лучшее время говорить о твоем брате.

Совсем осмелев, я дотронулась ладошкой до щеки Кирилла.

— Он мой брат, и ни один из нас не извращенец.

Баев судорожно вздохнул.

— Ты не представляешь, как я рад, что Андрей именно сейчас нашёл свою пару. Слишком тяжело делить тебя с кем — либо.

— Ты сам спросил меня насчет стаи.

— Они ведь тебя приняли, — сцепив зубы, заметил Кирилл.

— Меня приняли только из — за Андрея. Он думал, что я не знаю, но я… такие вещи всегда чувствуешь… Кто — то, вроде тети Наташи и её мужа, относились ко мне как к родной, кто — то только делал вид… — Кирилл зарычал, и я решила объяснить. — Понимаешь, я ведь на самом деле, не очень вписывалась. Перекидываться не могла — так что в волчьих забегах никогда не участвовала, насилия избегала… малодушно, с моей стороны, но наблюдать за вашими наказаниями — выше моих сил. Андрей пытался меня приучить — но после первого же наказания у столба мне неделю снились кошмары…

— Луна всегда сопровождает Альфу. — проскрипел Баев. — Ты научишься. А кошмары я прогоню.

Кирилл, несмотря на всё моё сопротивление и опять же, смущение, все- таки перенёс меня через порог.

— Такова традиция, — пояснил он, продолжая держать меня на руках.

— Это человеческая традиция, — дернуло меня сказать за язык. Баев усмехнулся. Точнее ощерился.

— Если уж не удалось поиметь тебя в волчьей шкуре, придётся поиграть в людей. Хотя однажды я всё же надеюсь…

Баев ткнулся носом мне в шею. А я молчала, прикусила язык, хотя ответ — довольно резкий ответ- рвался с языка.

Хватит, уже договорилась, подумала я, признавая, что Баев, в общем-то, не сказал ничего грубого с точки зрения оборотней. Они и правду так отмечали свою свадьбу — спариваясь в обличье зверей в лесу. Я же обернуться не могла, вот и выходило…

Баев занёс меня в уже знакомую хозяйскую спальню.

— Я приму душ в соседней спальне, — прохрипел он, отпуская меня на кровать. — Иначе не сдержусь. А тебе пока больше нельзя… Да и надо узнать, зачем Гильермо приехал.

— Может, лучше я в соседней спальне — это ведь твой, комната.

— Нет, — рыкнул Баев. — Моя: моя самка — моя комната.

Он махнул рукой в сторону шкафа.

— Здесь все для тебя подготовлено. Ужинать будем внизу. — Баев скривился. Все не так, как планировал. Гильермо не к месту, но и выставить его я не могу. Если приехал — значит, что — то стряслось. Прости, девочка.