Я так и сидела на полу в комнате для подглядывания, уже не обращая внимания на то, что происходит за стеклом. Кажется, парочка успела ещё раз пройтись по всей Камасутре, и даже сбегать в душ. Мне было всё — равно. Даже посиневшая рука не причиняла боли. А может, я её просто не чувствовала. Сидела, раскачивалась из стороны в сторону, позабыв обо всём.

А Кирилл тем временем, насупившись, разговаривал с кем — то по телефону… Очень серьёзный тон. Даже испанку свою рукой придержал. Когда она, не послушавшись, привычно полезла губами в область его паха, Баев ногой оттолкнул девушку — Кармела, шлепнувшись на попу, обиженно посмотрела на Кирилла.

— Да что происходит — то? — жалобно поинтересовалась она. Баев же как будто её не слышал.

— Что значит, вы её потеряли? — рявкнул, по-русски, Баев. — Я же сказал: отъеду ненадолго. Что за хрень происходит???

Бесконтрольная сила Альфы затопила помещение. Моя волчица — я чувствовала её сейчас, как никогда — заворочалась, не желая чувствовать Альфу. Волки не изменяют своей паре, и не оставляют её на расправу другим.

А Баев тем временем навис над Камилой.

— Если я узнаю, что ты, сучка, специально меня своей истерикой из поместья выманила, тебе не жить. Поняла меня?

— Людей сюда, живо, — рявкнул Баев в трубку. И выключив связь, снова обратился к девушке. — Признавайся сейчас и тебя ждёт легкая смерть…

— Котик, — жалобно протянула вмиг потускневшая испанка.

Баев жёстко ухмыльнулся и одним движение поднял девушку до своего уровня, схватив её за горло. Жесткий поцелуй — и Кармела летит в стену.

— Если окажется, что ты была в курсе, отдам на потеху армии. Пускай ребятки поразвлекаются, а потом и охоту устроим.

Кармела что — то быстро запричитала по-испански, но Баев её уже не слушал. Печатая шаг, он покинул комнату, оставив дрожащую девушку лежать на полу и меня, раскачиваться за стеклом… тоже на полу.

— Настя? — я и не заметила, как в комнату вошла блондинка.

— Вы как? — притворно — участливо спросила она. — Очень больно, да?

— А вы как думаете? — хмыкнула я, переведя взгляд на девушку за стеклом. — Он ведь её не помилует.

— Мы на войне, а она сама позарилась на большие деньги и возможность окрутить Альфу.

— Она не знала, что я его истинная пара, — пожала я плечами.

— Вы ведь тоже не знали? — спросила блондинка. — Он не говорил?

— Никто не говорил, — улыбнулась я бескровными губами. — Теперь понятно, почему… А это Кармела, она что, провела ночь в поместье? Рядом с нами?

— Насколько я знаю, не рядом… — пожала плечами блондинка. — Но в поместье, да. Она мне оттуда звонила.

— А почему он вас не почувствовал? Вы тоже обсыпались «волшебным» порошком?

Я понимала, что присутствие оборотней рядом не могло не смутить Баева. Блондинка по акульи улыбнулась.

— Все намного проще, Настенька. Я — человек.

Раньше, когда у меня были чувства, я бы обязательно удивилась — сильно удивилась; сейчас же просто вытянула губы трубочкой, пробормотав сопутствующее моменту «О».

Блондинка снова улыбнулась.

— Так уж вышло. Я, Настенька, как и вы — Луна в стае. Мои сыновья…оба… они практически люди. Одна вторая оборотней в крови — но даже слабенького волка не слышно.

— Кирилл вам угрожает?

— Он ближайший родственник. — Скривилась блондинка. — Как вы понимаете, мой муж не может больше удерживать стаю, а дети… Я верю, что наши дети могут управлять кланом. Да, они не перекидываются, и, может быть, Альфа сила в них не проснулась…. Но ведь и ваша сила проснулась совсем недавно.

Блондинка села на стул, переводя дух.

— Я очень надеюсь, что и с моими детьми произойдет подобное. Я верю в это.

— А что ваш муж? — лениво поинтересовалась я.

— Мой супруг несколько лет назад сильно пострадал на поединке… и теперь ему становится всё хуже… Врачи не обговаривают сроки, но уже скоро…

— Вы могли просто спросить, я бы с удовольствием помогла.

Блондинка махнула рукой.

— Мы уже пробовали помощь другой Альфы — самки. Нет, слишком поздно. Иногда и вы не справляетесь, — ехидно добавила она. — А беты уже в открытую требуют назначить приемника. И им не может быть никто, кроме вашего Альфы. — Блондинка снова горько усмехнулась. — У нас слишком редко рождаются носители Альфа — силы… А я не желаю отдавать стаю, отдавать наше положение какому- то чужаку. У него и так территорий навалом. К тому же, это жесткий манипулятор, он может запросто устранить моих детей.

— Они ему не соперники.

— А что, если через поколение кровь взыграет? И появятся новые Альфы, претенденты?

— Вы же верите, что Альфа сила появится уже у ваших детей? — поддела я блондинку. Та раздражённо повела плечиком.

— Надо учитывать все обстоятельства.

— И что вы планируете для меня? — поинтересовалась я. — Вы ведь уже видели, ему на меня наплевать.

— Э, нет, Настенька, не наплевать. Кирилл знает, что откат неминуем. Это, так сказать, прощальная гастроль. Развлекается, пока может.

— О чем вы?

— Вы с Баевым, как мне не прискорбно об этом говорить, истинная пара.

— Ааа, — протянула я. — Ну да, слышала.

Блондинка, не почувствовав издёвки в моём ответе, кивнула.

— Да, только вы, Настя, Кирилла не кусали, а значит, не замкнули его метку на себе…

— Понятия не имею, о чём вы говорите. Все говорят, что моя метка уже активная. Я не вдавалась в подробности.

— Ваша связь уже активна… Знаете, Настенька, одного укуса и консумации редко хватает для образования полной связи. Но Баев силён…Метка активная, брак вы консумировали… максимум через неделю после консумации эхо докатится и до него. — Блондинка широко улыбнулась. — Его волк начнет сходить с ума без своей Луны.

— Я уже видела, куда он ходит, — снова усмехнулась я, безо всяких эмоций, впрочем. — Хорошо, что вы хотите?

— Пойдемте со мной. О вас позаботятся.

— Кто? Вы же сами говорили, что ваш муж сам нуждается в помощи, а дети практически люди.

Блондинка широко улыбнулась.

— Зато у меня есть прекрасные связи. Два клана отдают сильных волчиц для моих сыновей…

Смутная догадка озарила меня.

— А одна из них случайно не Алина Степанова?

— Она хорошая девочка и будет прекрасной Луной для стаи моего сына.

Я кивнула, соглашаясь… и начиная кое — что подозревать. Конечно, Степанову не с руки было сориться с блондинкой, когда его дочери «грозит» новое супружество. Интересно, я для него значит — недобитая человечка, Катя — подстилка беты, зато посылать Алину второй раз на договорный брак, да ещё с практически человеком — это вроде как в порядке нормы. Даже вон как выслуживается…

Но… блондинке ведь тоже необходима помощь. А значит… Значит, Катя по прежнему может быть в опасности.

Внутренняя волчица, сильно дернувшись, заставила меня «проснуться».

— Мне некуда идти, — призналась я по — прежнему убитым голосом.

— Мы о вас позаботимся. Увезём так далеко, что Баев вас не найдет…. Нам хватит несколько месяцев, а затем его волк сведёт Альфу с ума.

Я посмотрела на блондинку.

— Увезёте? Прямо сейчас?

Женщина радостно кивнула.

— Да, всё готово для вашего отъезда, Настя.

Добровольного или принудительного, мысленно добавила я про себя. Сдержанно кивнула.

— Хорошо. Мне надо умыться.

— Пойдемте, я провожу вас в ванну. — И блондинка повела меня наружу, оставив за стеклянной стеной испуганную дрожащую оборотницу.

— Люди Баева окружили отель, поэтому выбираться будем через черный ход. Я вас ещё раз посыплю порошком, хорошо?

— Конечно, кивнула я, — хотя он и жжётся.

— Да? — удивилась блондинка. — Знаете, у вас у единственной такая реакция.

— И единственная, на кого он подействовал? — ухмыльнулась я. — Кстати, что вы использовали?

Женщина широко улыбнулась.

— Мне нравится, что мы с вами на одной волне. Вы ведь тоже любите химию… Эх, мы такие с вами опыты ещё сделаем….

Меня довели до шикарной, отделанной мрамором и позолотой, ванной.

— Ну, я вас оставлю… Только, Настя… не очень долго.

Я, понимающе кивнув, заперла дверь. Включив воду, машинально отметила свой ужасающий вид: опухшая синяя рука, проступающий большой синяк на скуле и мертвое выражение глаз. Сама бы себя испугалась, да только времени у меня не было. Блондинка — не помощница и не союзник, она с радостью пустит меня на те опыты, о которых только что говорила.

В этом отеле, насколько я помнила по шумихе, устроенной местными СМИ, в каждом номере, конкретно из гостиной и почему — то из джакузи, имелись выходы на зеленые террасы — просторные балконы, обращённые внутрь зеленого искусственного леса. Если гостиная мне была недоступна, то джакузи — вот оно, прямо передо мной, а значит дверка должна быть где — то рядом…Я тихонько вышла на балкон. Соседняя терраска — лоджия располагалась совсем недалеко, но перелазить с одного балкона на другой на уровне двенадцатого этажа — со сломанной рукой — так себе удовольствие. Но выбора не было. Да и одна рука не функционирует… но можно цепляться второй… ногами… Я не могла оставаться с блондинкой и ничего не делать, сильно переживая в первую очередь за жену брата; за то, что потратила два часа Катькиной жизни, просматривая совсем не нужное мне порно с участием Кирилла.

В общем, сцепив зубы, я полезла вперёд, стараясь не обращать на макушки деревьев, которые шумели далеко внизу. Говорят, в момент высочайшего стресса у человека открываются иногда супервозможности: кто — то успевает сделать намного больше, чем возможно (как будто время замедляется), кто — то от испуга запрыгивает на высокое дерево или здание… А я вот перелезла с балкона на балкон с искалеченной рукой. Соседний номер оказался не заселен.

— Ещё бы, с такими ценами, — хмыкнула я про себя, тут же засомневавшись: бежать ли сразу вниз, когда все выходы перекрыты, и я точно не знаю, где и кто их перекрыл (как бы не попасть опять в руки врагов); или спрятаться и сидеть мышкой, пока люди блондинки не осмотрят этот номер, а потом уже нестись разыскивать Катьку.

Но тут, в этот самый момент, я почувствовала, что жжение от порошка словно затихает — а рука, напротив, становится чуть более чувствительной, хотя по- прежнему синяя и опухшая, но я уже чувствую пальцы, а это значит, что сила Альфы ко мне возвращается. И я решила рискнуть.

Вышла из номера — в коридоре было безлюдно, а дверь моего номера оказалась ближайшей к лифту. Нажав кнопку вызова лифта, приготовилась бежать в случае малейшей тревоги. Но из номера блондинки так никто не показался, а лифт, Слава Богу, пришёл пустым.

Я поехала сразу на парковку — оттуда доносилась боль…. Дикая боль кого — то родного.

— Настя!

— Луна!

— Настя!

Я не различала лиц, рук, которые меня пытались остановить, не чувствовала их эмоций ….Все мелькало, словно в калейдоскопе: вот обеспокоенные лживые глаза Кирилла, который пытается задержать меня, вот Леша — друг Андрея, пытается преградить мне дорогу… Но я вижу там, у стенки, поломанное тело своей невестки и брата, воющего рядом с ней.

Я бросилась было к Кате, но тут меня остановила железная рука Баева.

— Залечи сначала себя, — велел Кирилл. Я сделала вид, что не слышу его. Вырвалась, упала на колени…. Чтобы наткнуться на изменённое дикое лицо Андрея.

— Его надо пристрелить, Альфа, — посоветовал кто — то Баеву. — Бета сошёл с ума от потери пары.

Но я слышала слабое сердцебиение. Правда, одно.

— Она ещё жива, — проговорила я, опускаясь рядом с Катей. Детей её я не чувствовала.

В этот раз лечение проходило намного медленнее, чем обычно. Я словно ушла куда — то, покинула на время этот мир, оказавшись в каком — то золотом коконе спокойствия.

Маленькие двойняшки — девочка с рыжими косичками и мальчик с темно каштановыми вихрами моего брата, улыбаясь, смотрели на меня.

— Настя, не переживай. Наше время ещё не пришло.

— Плохие люди сделали маме очень больно, и мы решили пока уйти, — засунув пальцы в рот, серьёзно кивнула девочка. — Но мы вернемся.

— Через полгода, — подтвердил мальчик. — Хорошо?

— Хорошо, — опешила я.

Двойняшки взялись за руки. Золотистое сияние замерзало, делаясь ярче.

— Нам пора, — предупредили дети. — Ты, пожалуйста, позаботься о нашей маме. Не бросай её.

— И папу тоже не бросай, — кивнула девочка. — Он будет очень убиваться.

— Не брошу, — подтвердила я. — Останусь с вашими родителями.

Близняшки снова широко улыбнулись, и, отвернувшись, направились в сторону света.

— Ой, забыла, запричитала девочка. — Скажи папе, что мне нравится Василиса, а Марина не нравится. Какая из меня Марина?

И кивнув малышке, я почувствовала, как что — то сильное отбросило меня в сторону. Надо мной, склонив нахмуренные лица, стояло несколько врачей, Баев и Андрей.

— Как вы, Луна?

— А что случилось? — спросила я, переводя взгляд с врачей на брата. На Баева я смотреть не могла.

Андрей посерел лицом.

— Ты спасла Катю. Но сама какое — то время не дышала… и мы не слышали сердцебиение.

Я кивнула, пытаясь сесть.

— Настя? — осторожно спросил Баев.

И тут слёзы брызнули из моих глаз.

— Она сказала, что Марина ей не нравится. Что Василиса — лучше.

И я увидела потрясенный, полный слёз, взгляд брата.

1,04

— Настя? — настороженно позвал Кирилл. — Как ты себя чувствуешь?

Не знаю, что на меня тогда нашло … откуда взялись силы посмотреть Баеву прямо в глаза. В черные обеспокоенные глаза.

— Нормально. — ответила я, ухмыльнувшись.

— Ты уверена? — быстрый взгляд в сторону личного доктора. — Илья проверит.

Илья Романович, личный доктор Альфы, уверенно кивнул.

— Как только мы доберемся до госпиталя…

— Нет. — покачала я головой. — Лечите Катю.

— Катей займутся другие врачи, — как маленькой, объяснил мне Илья Романович. — Моя ответственность — семья Альфы.

Я коротко кивнула, опять не сдержав смешка.

— Какая семья — такая и ответственность…

— Что, простите? — перепугался доктор. Баев же оказался совсем рядом.

— Настя.

Я выставила ладонь вперёд, ограждая себя от дальнейших расспросов.

— Нет.

— Что нет? — уже по злому рыкнул Кирилл.

— Всё. — Пожав плечами, я так и не рискнула снова поднять взгляд на Альфу. — Я передумала.

— Так. — удушливая волна силы затопила всё вокруг.

— Кирилл, она же только пришла в себя, — воскликнул Андрей обеспокоенно, но тотчас один из врачей, морщась, успокоил брата.

— Сила Альфы безопасна для его Луны.

Я покосилась на злого, едва себя сдерживающего Баева. И тут только до меня дошло, что Андрей по прежнему стоит рядом со мной, в то время, как его жена…

— Где Катя? — спросила я, обеспокоенно.

— Всё в порядке, — поспешил меня успокоить один из незнакомых докторов. — Вашу родственницу увезли в больницу, но её состояние уже стабильное.

— А ты почему здесь …. а не с ней? — ошарашено спросила я. Андрей, как и все остальные присутствующие рядом, поморщился.

— Насть… ты не дышала и никак не реагировала на действия врачей… — тихо признался Андрей. — Я прощался.

— Мы должны провести тесты, — встрял Илья Романович. — Чтобы выявить причину. Если ваша кровь не достаточно сильная, то надо принять меры.

— Достаточно просто отпустить меня из стаи.

— Да о чем ты говоришь? — не сдержался Кирилл, схватил меня в охапку и, не обращая внимания на возражения врачей, потащил к своей машине. Той самой.

Я не смогла в неё сесть.

Баев держал крепко, не выпуская меня из своих рук, но я извивалась змеёй, кусалась — требовала отпустить меня на землю, при этом визжала и ругалась… Проняло даже Баева.

— Что с ней? — рявкнул он в сторону врачей. Впрочем, ни один из медиков не рискнул подойти к нам ближе.

— Я, конечно, не психиатр, но мне кажется, это довольно типичный случай…

— Что с ней? — нетерпеливо повторил свой вопрос Баев. Если бы тон голоса мог убивать, город лишился бы сейчас одного медика.

— Запоздалая реакция на пережитое, — поспешил вклиниться, оправдывая звание «личного врача Альфы», Иван Романович. — Посттравматический стресс. Сейчас психика по новой переживает произошедшие события — не среагировав в минуту физической опасности, реакция наступила только сейчас.

Баев с тревогой посмотрел на меня.

— Настя, что они с тобой сделали?

А я расхохоталась. Громко и сумашедше. Словно первая жена Рочестера. Помните, ту женщину в ночнушке из Джейн Эйр?

Уселась на асфальт — ноги всё ещё не держали — и хохотала, хохотала…до слёз. Кирилл пытался протягивать ко мне руки, но я каждый раз отбивалась — отбрыкиваясь, огрызаясь, даже укусить его хотела, но потом побрезговала. А вдруг он руки после… этой не помыл? Не знаю, сколько прошло времени — когда я увидела брата, пришедшего на корточки и вопрошающе глядящего на меня.

— Настя, ну ты чего… — он осторожно протянул руку, как обычно протягивают к диким, озлобленным животным. — Ну, Настенька… сестрёнка. Поехали домой?

— К нам домой? — с надеждой спросила я, сфокусировав зрение только на Андрее. Брат же посмотрел куда то поверх моего плеча и осторожно кивнул.

— Конечно. К нам домой. В твою комнату. Помнишь, как ты сама решила там обои переклеить, а они на следующий день все отвалились.

Я шмыгнула носом, припоминая эту историю.

— Я боялась, что ты станешь ругаться, а ты только расхохотался.

— Так за что тебя было ругать — то? — удивился Андрей. — Ты же не нарочно…

Брат поднял меня руки и зашагал куда — то в сторону.

— Я бы всё же порекомендовал больницу, — встрял откуда — то издалека голос вреднючего «личного» доктора.

Андрей что — то ответил, повернув голову. А я, успокоившись, наконец-то смогла перевести дух.

А потом наступило какое — то эмоциональное опустошение… пару дней я провалялась дома, в своей старой «детской» комнате с дважды поклеенными сначала мной, а потом мной и Андреем обоями. Я уже совсем забыла про этот случай — обои как обои: светленько, уютненько. А брат, оказывается, помнил…

Андрей, на каком — то своём, ментально — родственном уровне знал, что мне было необходимо в тот момент больше всего: тишина и одиночество. Брат обеспечил меня и тем, и другим: молча приносил подносы с едой и морсом, так же молча забирал пустую посуду… иногда мы молчали на пару — Андрей на стуле возле окна, я — на кровати, откинув ненужную, нечитаемую книжку… Помню, в первый день тишины к нам прорвались доктора, требуя предоставить Луну для анализов — и брат, воспользовавшись силой беты, мигом выставил их за дверь.

— Андрей, вы не понимаете, — зашипел Илья Романович, рассказывая брату о страшной находке — порошке, который влияет на связи оборотней.

— Быстро они, — удивилась я, глядя безо всякого выражения, в окно.

Андрей кивнул.

— Баев носом землю роет. Если хоть кто — нибудь из них коснулся тебя пальцем… — Я выгнула бровь. Допустим, сейчас, благодаря ускоренной регенерации, у меня нет ни синяка на лице, ни вывихнутой руки, но ведь они все видели моё состояние на парковке.

— К тебе не приставали? — настороженно заглядывая мне в лицо, спросил Андрей. — Я имею в виду …в сексуальном плане?

Зло хохотнув, я покачала головой.

— Не хочешь говорить?

Снова кивок.

— Настя, тебе станет легче…. Не держи всё в себе.

Взгляд брата не позволял мне опустить глаза.

— Не могу, Андрей, прости. Но физически меня не трогали.

— Я думал, ты мне доверяешь… — обиженно проскрипел брат.

— Доверяю и люблю.

— Поэтому молчишь?

— Просто не готова говорить. Как там Катя? — перевела я тему. Андрей трижды за сегодня ездил навещать жену. В эти часы, оставаясь дома одна, я боялась… боялась, что придёт Баев, а я не смогу оказать ему никакого сопротивления… хотя брат вряд ли бы мог пойти наперекор своему Альфе, но присутствие Андрея в квартире почему-то делало дом… безопасным и спокойным для меня…

— Катя… — Брат тяжело вздохнув, провел рукой по лицу. — Насть, физически она почти в норме. Врачи хотят ещё немного понаблюдать, получить ещё какие — то анализы… но, в общем и целом — как мне сказал Сергей Леонидович, состояние удовлетворительное. Меня другое беспокоит: она всё время плачет. А я… у меня руки опускаются: не уберёг её, не уберёг наших детей. Проворонил своё счастье.

Прислонившись к стене, Андрей спрятал лицо в раскрытой ладони. Брат плакал.

— Я просто не знаю, что делать. Она…. Она не хочет меня видеть. Гонит.

— Это от боли, — ответила я. — Кате больно, и она боится, что может стать ещё больнее.

— Куда уж ещё больнее? — рыкнул брат. Я пожала плечами.

— Она винит себя — и не может с этим жить. А если уж ты станешь её винить в произошедшем…

— Ты что? — удивился Андрей. — Как я могу винить свою девочку? Это ведь моя обязанность — защищать, оберегать…Это ведь я не справился.

— А ты ей это говорил? — тихо спросила я, и брат мгновенно посерел лицом.

— Ты считаешь??? — Андрей не договорил, но я и так поняла, что он имеет в виду. Тяжело вздохнув, кивнула.

— Поговори с ней откровенно, признайся в своих страхах. Увидишь — её ответы тебя удивят.

Андрей порывисто обнял меня, ласково погладив по волосам.

— Чтобы я без тебя делал, мелкая? — тихо спросил он. — Уже и себя бы потерял…

— А что бы без тебя делала я? Росла в детдоме?

— Не говори ерунды, мелкая.

Я улыбнулась. Старое домашнее прозвище. Пока у меня есть брат, всё не ведь плохо, а?

А потом пришло простое осознание того, что жизнь, чтобы не случилось, несмотря на все беды и горести, катится своим чередом. Иногда мы спотыкаемся, даже падаем, но невозможно пролежать целую жизнь «пассивной тушкой» в этом колесе… Надо вставать, подниматься и снова прыгать в гущу событий.

Я засыпала, глядя на книжные полки, где ещё стояли сказки, которые я привезла с собой с родительской квартиры. Моя детская комната… и не моя уже. Я ведь попрощалась с ней в прошлый раз. Сцепив зубы, чтобы не заплакать, я призналась сама себе, наконец, в том, о чём избегала думать целый день: в собственном эгоизме. Мне было настолько больно от предательства Баева, что я словно эмоционально оглохла, поставив барьер между собой и остальным миром. Брат меня врачевал. А я…

А я вредила брату. Я только сейчас это поняла, пытаясь отрегулировать свет настольной лампы. Спать без света я почему-то боялась, а со светом… а со светом страх хоть и уходил, зато приходили мысли и бессонница. Нелегкий выбор.

Я мешала брату, заставляла его делить время, так необходимое для его пары, ещё и на меня. Андрей не мог мне отказать в этом, и в результате страдала Катя, страдал он сам. А я упивалась собственным горем.

Катя не хотела его видеть — гнала, но я была уверена в своём братишке — не будь на его шее дополнительного ярма, не уходил бы он так просто из больницы, не поговорив со своей женой. Настырности и упорности Андрея можно только позавидовать. А значит…

Пора взрослеть, Настя, — усмехнулась я, пробормотав фразу, которую мне на протяжении последних недель так часто повторяли оборотни. — И пора учиться жить самостоятельно.

Проснулась я поздно, и в отвратительном настроении. Даже от омлета отказалась, чем удивила Андрея. Он — то знал, как я люблю поесть с утра.

— Я к Кате в больницу. Посидишь дома одна, ничего? — спросил Андрей.

— Всё в порядке, — кивнула я. — Езжай.

— Только не выходи никуда… — охрана расставлена по периметру, — честно предупредил брат.

— Это он меня караулит, чтобы не сбежала? — съёрничала я, за что получила удивлённое — протяжное от Андрея.

— Сбежала? — О чем ты, Настя?

Я махнула рукой.

— Езжай к Кате, она, поди, заждалась.

Брат кивнул.

— Вечером вместе поедем. Вам тоже надо поговорить. И пусть это будет на чужой территории, чтобы стены не копили. — Андрей порывисто меня обнял. — Я знаю, что тебе пришлось пережить….

— Откуда? — опешила я, испугавшись, что брат сейчас начнёт говорить про «тайную комнату». Я не была к этому готова, не в тот момент.

— Когда ты объявилась на парковке, я был не в себе… но тебя я помню… Синяки на лице, сломанную искалеченную руку. Сколько времени порошок блокировал твои силы?

— Около двух часов, — ответила я, расслабившись. Андрей имел в виду только синяки, а не тот позор, что мне пришлось пережить…

Сжав челюсти, я запретила себе об этом вспоминать. Не хочет меня как пару — не надо; хочет других женщин — неволить не стану…

— Ты всё сильнее пахнешь оборотнем, — невпопад признался Андрей.

— Я же должна пахнуть Баевым, — удивилась я. — Разве не так?

— Ты и пахнешь… но если раньше ты просто переняла его запах, то теперь трансформировала, пропустила через себя…. То ли твоя волчица становится сильнее, то ли ваша связь укрепляется.

И тут я ухмыльнулась. Зло.

— А скажи-ка мне, о мой единственный, но тем не менее старший и мудрый брат, когда ты должен был мне сообщить, что Баев — моя истинная пара.

Андрей вздрогнул и мгновенно побелел.

— Настя, пожалуйста.

— Пожалуйста, правду, — передразнила я его. — Неужели я не заслуживаю даже маленькой толики правды в этом царстве бесконечной лжи, а? Или может мне снова податься к той блондинке, что стоит козни против Кирилла — она мне с удовольствием расскажет правду. И не только расскажет, — добавила я с язвительной улыбкой.

Андрей покачал головой.

— Ты же понимаешь, мы не можем обсуждать приказы Альфы.

— То есть это был приказ Кирилла, — кивнула я, что вполне вписывалось в мою новую картину мира «Никому не верь».

Андрей грустно мне улыбнулся.

— Настя, мы живем в иерархическом обществе…

— Да помню я, помню, — кивнула я, махнув рукой. Не стоило накручивать брата перед больницей. — Не переживай, я сама догадалась.

— Теперь понимаешь, что дело здесь не только в твоей Альфа — силе? — спросил Андрей, надевая кроссовки в прихожей. — Настя, он тебя не отпустит. Никогда.

— Отпускал уже раз.

— Ты же понимаешь, что это были…просто «волчьи игры». На тебе его метка, его запах… он сойдет с ума без тебя.

— Что — то не верится, — покачала я головой. — Помнится, во время моего поединка…

— Тогда ты ещё не носила его запах, — оборвал меня Андрей. — И ваша связь была не закреплена.

— А теперь закреплена? — хмыкнула я. — Ведь по закону оборотней, я должна была укусить его в ответ. У него нет моей метки.

— Это не важно, раз твоя метка активная. — Снова повторил Андрей. — Он не отпустит тебя. Смирись.

— И ты так мне просто об этом говоришь, да? — не поверила я. Брат же бессильно пожал плечами.

— Я тебе говорю правду. А что ты хотела услышать?

— Но никак не “смирись”.

— Настя, он во много раз могущественнее любого Альфы, что я знаю или когда — либо знал. Он циничен, расчетлив, но необычайно дисциплинирован и силён.

— О, да, — кивнула я, соглашаясь с каждым словом в этом определении.

— И я не толкал тебя в его койку. — заметил брат. — Ты же сама этого захотела…

— Я не знаю, чего я хотела, — огрызнулась я. — Если бы кто — нибудь сказал, что это приведёт к таким последствиям…

— Не лукавь хотя бы сама себе, — покачал головой Андрей. — Ты ведь не типичная девица — оборотень, что ведётся на Луну. Ты спала с Баевым, потому что его хотела. Персонально.

— Это было действие метки.

— Настя, метка только подталкивает, а не создает того, чего нет. Ты сама сделала свой выбор.

И сама должна расплачиваться, — мысленно добавила я про себя. Ну что ж…

— Кстати о выборе, — Андрей тяжело вздохнул. Очень тяжело.

— Настя, ты должна кое — что знать…Я всегда был очень горд, что мне досталась сила отца… и я честно старался быть хорошим бетой клана. — Брат сделал длительную паузу. — Но если Кирилл захочет выгнать Катю из клана, я уйду вслед за ней.

Я кивнула, принимая решение брата. А как только дверь за Андреем закрылась, рухнула с плачем на кровать в своей комнате. Брат, положивший свою молодость на работу в клане — чтобы стать «достойным» отца и звания беты- решил бросить всё это ради избранной… А мой избранный решил пожертвовать слабой самкой. Кирилл мной просто побрезговал. Не покажись во время боя Альфа — сила, он так и наблюдал бы со своего места, как Алина рвёт меня на части.

— Жалкая человечишка — так, кажется, говорил Степанов. Видимо, Баев недалеко ушёл от своего Альфа — коллеги… Как же больно. Волчица внутри меня — я ещё уже чувствовала, практически осязала — выла в голос, не желая признавать предательство своей пары. И всё же признавала.

Признаюсь, я завидовала в тот момент Кате— она ведь тоже не обращается, тоже практически человек, а брат даже не думает об этом. Он просто её любит…