В больницу к Кате я так и не попала. По крайней мере, в тот день. Андрея ещё не было дома, когда в дверь позвонили, и, отперев замок, я увидела серьёзного Ваньку.

— Собирайся, — коротко велел оборотень.

— Что случилось? — испугалась я, подумав в первую очередь самое плохое. Ну в самом деле, зачем я кому — то сдалась, если это только не экстренный случай?

Ваня нахмурился.

— Что случилось?… А! Нет, Настя, успокойся. Все живы и даже относительно здоровы, — кровожадная улыбка Ваньки меня немного напугала. — Пока, во всяком случае.

— Что происходит?

Парень тяжело вздохнул.

— Приказ Альфы. Сбор клана.

— Сбор клана не в полнолуние? — не поверила я, и тут же осеклась… Была только одна причина для такого экстренного сбора всех оборотней в одном месте: наказание. Обычно даже инициализация и официальное признание пар Альфой происходило в полнолуние, перед пробежкой по территории… И только если кто — то крупно провинился, Альфа или заменяющий его Бета вершили суд, не дожидаясь Луны…

— А как же Андрей? — протянула я.

— Что Андрей? — удивился Ваня.

— Он же не в курсе.

— Сообщат, — пожал плечами Ванька. — Сбор объявил Альфа.

— Но я… ты же знаешь… — замявшись, я вопросительно посмотрела на приятеля. — Ты же знаешь, я не хочу ехать.

— Знаю. — Иван серьёзно кивнул. — Знаю, Настя. Но это теперь твой долг Луны. Никуда не денешься.

Почувствовав страшное смятение, я отступила вглубь квартиры. Не хочу! Не буду!

— Настя, — мягко позвал Ванька, — ты же понимаешь, что невозможно просидеть целую жизнь в квартире брата.

— Андрей всё объяснит… — трусливо пробормотала я, припоминая, как долго меня тошнило после первого же увиденного наказания.

— Теперь ты не условная сестра нашего беты, — заметил Иван. — Ты — главная сука стаи. И обязана присутствовать.

— Нет! — рыкнула я, и Иван склонил голову.

— Как знаешь. Только он ведь всё — равно настоит на своём.

И правда, настоит.

Я на секунду закрыла глаза, чтобы забыться. Не думать. Не вспоминать. Не чувствовать.

— Поехали, — мягко напомнил о себе Ванька.

И кивнув, я пошла собираться.

Меня всегда завораживал сбор клана в одном месте. Благодаря работе Андрея, я примерно знала о количестве оборотней в нашей «ветке» стаи, но одно дело — знать, другое — присутствовать непосредственно на месте.

В поместье как обычно в такие дни, было не протолкнуться — шум, суета, нетерпеливые разговоры… «Сбор» — прекрасная возможность обсудить все насущные проблемы, поделиться новостями, сплетнями… Обычно на вызов в поместье съезжались оборотни не только из нашего небольшого городка, но и из близлежащих городов и посёлков… здесь, в момент ожидания Альфы или Беты, решалось множество деловых вопросов, заключались выгодные сделки, решались конфликты. Молодёжь же, не отягощенная деловыми хлопотами, имела возможность приглядеться к повзрослевшим представителям противоположного пола… Вот, у Смирновых — то с «Одиного хутора» (так называлось небольшое фермерское хозяйство на востоке области) дочка подросла — ладная дочка… Вот Нагайцевы — владельцы сети мясных магазинчиков привезли на представление своего племянника — парнишка долгое время жил с родителями в Северной столице и принадлежал Северной стае, теперь же, становясь приемником и наследником Михаила Нагайцева, его племянник обязан был войти в местный клан — иначе бизнес дяди уйдет из семьи. Впрочем, волков заставить нельзя — ложь почувствуется сразу, поэтому принимали в стаю только по искреннему желанию.

Вспоминая своё собственное представление в стаю — когда все оборотни клана внезапно поняли, что сестра Беты не то что обращаться не умеет, но даже волка своего не чувствует — я тяжело вздохнула и нервно одёрнула полы длинной кофты.

— Чувствуешь, как пахнет? — спросил Ванька, поведя носом и мечтательно прикрыв глаза. Я кивнула, унюхав потрясающе ароматный запах готовящихся шашлыков.

«Полевая кухня» представлявшая собой огромный белый шатер, как обычно, раскинулась немного в стороне: как раз между главным особняком усадьбы и полем, на котором происходили главные события.

— Ты голодная? — с надеждой спросил Иван. Я пожала плечами, не зная, что ответить. С одной стороны, я ведь за сегодня ничего ещё не ела — и подкрепиться не мешает; с другой — есть в доме Баева, быть обязанной ему пусть даже и куском мяса …. не хотелось.

— Насть, — позвал Ванька, — ну пойдем, а? Ты же знаешь, ещё долго ничего не начнется… Пока все соберутся, пока утрясут все свои дела…

— А этот где? — спросила я, имея в виду Баева. Странно, но Ванька тут же понял.

— Скоро будет. Пойдем, а? — Парень смешно повёл носом. — Там уже и первые шашлыки готовы.

Не сдержав улыбки, я покачала головой.

— Ну пошли. Ты ведь от меня не отстанешь, нет? — беря Ваньку под руку, спросила я.

— Не отстану, — честно ответил Иван. — Альфа редко даёт второй шанс, а я тебя однажды уже проворонил.

— Знал ведь, кого послать, — кивнула я, ничем не выдавая своих эмоций. Я ведь так и думала с самого начала: Ванька, который не смог уберечь Луну клана, мог оказаться в значительно большей неприятности — Баев мог легко посчитать его тоже виновным и наказать вместе с преступниками. А он, гляди ж, оборотень — политик, пошёл другим путём, посчитав, что именно Ванька сможет привести меня сегодня в клан. И ведь на самом деле, приехала бы я сюда с кем — нибудь другим?

Мангалы стояли совсем рядом с белым шатром, туда мы и направились.

— Настя? — удивлённый голос одного из друзей брата заставил меня обернуться. Так и есть, Леша. Да не один, а со своей беременной парой. Девушка цвела, находясь под опекой своего мужа. Да и не мудрено — обычно у оборотней, при наступлении беременности у пары, сносило крышу — и эта гиперзабота продолжалась вплоть до самых родов. Я с тоской подумала о Кате и Андрее. Как должно быть больно сейчас моему брату: не уберёг, не сохранил самое дорогое и ценное.

— Познакомься, Настя, это моя Ира. — представил меня своей беременной паре Алексей. Девушка тут же почтительно склонила голову.

— Это честь, Луна.

Я выразительно посмотрела на Лешу.

— Иринка, у нас тут всё по-простому…

— По крайней мере, с Настей, — встрял Ванька.

Леша кивнул.

— По крайней мере… Насть, кстати, а ты чего тут?

Я развела руками.

— Но ведь… — Леша вопрошающе уставился на Ваньку. — А Андрей в курсе?

Мой сопровождающий пожал плечами.

— Откуда я знаю.

— Баев что, совсем… — быстро сориентировавшись, я заткнула Лёше ладонью рот. Его беременная пара переводила изумленный взгляд с меня на мужа и обратно.

— Он что не знает, что ты не переносишь наказаний? — отцепив мои пальцы от своего лица, спросил Лёшка. — Он хотя бы приблизительно знает, что ты выдала брату после того единственного случая?

— Альфа считает, что Луна переросла эту слабость, — тихо сообщил всем нам Иван. — Она ведь как — то сражалась с Алиной, не правда ли? Да и в больнице помогала… По статусу, Луна обязана присутствовать.

Леша с сомнением посмотрел на меня.

— Ты справишься?

Я кивнула, не желая демонстрировать свои слабости. Что бы я могла сейчас сказать? Нет, не справлюсь? Нет, я боюсь? Увезите меня отсюда куда подальше? Причинять неприятности родным и близким мне не хотелось, а они не минует каждого, кто ослушается Альфу. Баев явно хотел моего присутствия на этом сборе — что ж, будет ему присутствие.

Я горько ухмыльнулась, припомнив, что он даже не заехал за мной сам. Не посчитал нужным… Луна нужна на сборе — нет проблем, всегда найдется кто — то из близкий, кому она не сможет отказать… Ведь если бы с этой просьбой пришёл тот же Лешка, или, допустим, муж тети Наташи — я бы тоже поехала. Не смотря ни на что, просто чтобы не подводить близких мне людей…

Волчица внутри зарычала, соглашаясь с обидными выводами.

В мире оборотней пары не расходились и не разводились — если оборотни обменивались метками, то это делалось на всю жизнь. Супруги чувствовали друг друга, обмениваясь эмоциями, превращаясь в одно целое… Но не в моем случае.

Сейчас, пробуя горячий, практически без специй (оборотни не любят дополнительных ухищрений к продукту) шашлык, я не могла себе не признаться: несмотря на активную метку, мы с Кириллом так и не превратились в нормальную связанную пару. Может, это виновата я со своей осьмушкой крови (внутренняя волчица тут же зарычала, не соглашаясь с этим утверждением), а может — сам Баев. Он ведь не хотел меня — слабую человечишку — в качестве своей избранной, хотя и не устоял перед своим волком, пометив нежеланную пару… Допустим, блондинка была права, и вся причина лишь в том, что я не укусила Кирилла в ответ и его волку нужно время, чтобы «настроиться на меня».

Я засмеялась в голос, чем немного напугала Ваньку.

— Насть…? — спросил он. Замотав головой, я пробормотала что — то невразумительное, а сама думала о другом: блондинка ошиблась. Даже если его волк будет меня слышать, будет чувствовать каждую мою эмоцию — это вряд ли изменит Кирилла. Почему? Да потому что слышать — это ещё не значит заботиться. Я, глупая, сама повелась на эти объяснения для оборотней: метка, слышит, связаны… Миллионы людей живут в браке, прекрасно чувствуя друг друга…. Даже мои родители. Отец хотя и был частично оборотнем, но мама то родилась стопроцентным человеком… Однако они любили друг друга и как-то обходились без этой дополнительной «волчьей» связи. Просто любили друг друга. Заботились. Уважали. Ценили.

А я…Я запуталась, спутала физическое притяжение, навеянное меткой, с любовью. А потом ещё наивно предположила, что раз у меня метка, раз мы связаны с Кириллом, то он испытывает те же чувства. Разве не так живут все оборотни? …. Нет, как выяснилось, не так.

Я продолжала улыбаться, а волчица внутри меня выла…. маленькая альфа — волчица, которая сделала неверные выводы…

Наказание обычно начиналось на закате — в сумерках склонившегося дня, отдавая ночи сокрыть все неминуемые последствия…

На поле из особняка вышло несколько оборотней — кого — то я неплохо знала (ребята работали в охране стаи), кого — то видела в первый раз.

— Говорят, Альфа в Испанию ездил, а ещё… — прошептал кто — то рядом… Повернув голову, я скользнула взглядом по головам. Рыжая оборотница — учительница в местном колледже — стояла где то на расстоянии более ста метров от нас — слишком большое расстояние чтобы услышать (оборотни даже среди людей шепчут так, что едва поймешь, стоя рядом, а уж между своих — то…), и тем не менее, сплетничала именно она.

Заметив мой взгляд, женщина поспешно закрыла рот, так и не договорив фразу, и тут же почтительно склонила голову.

— Насть, у тебя глаза светятся, — ошалело произнес Иван.

Я пожала плечами, не придавая этому большого значения. Мало ли, кому что в сумерках померещится. К тому же, все мы порядком устали за эти дни.

Оборотни из охраны постепенно выводили на поляну уже знакомые мне лица: Степанова, блондинку, тех оборотней, что схватили нас у парковки дома…ещё какие — то незнакомых связанных мужчин… Последним на поле вышел Баев.

— Суд начинается! — рыкнул Кирилл, отпустив Альфа — силу. Тотчас клан принужденно склонил головы перед вожаком стаи. Я одна стояла, не пряча взгляда. Баев… Несмотря ни на что, волк Баева притягивал, звал мою волчицу, и последней это совершенно не нравилось.

— Не заслужил, — то ли услышала, то ли нафантазировала я себе её рык. Но разбираться времени не было: запыхавшийся Андрей, только сейчас выбежавший на поле, принялся перечислять обвинения, выдвинутые против стоявших оборотней на поле.

Как это не странно, суд начали не с главных действующих лиц — не со Степанова и блондинки, которая сейчас стояла, с ужасом глядя на столбы наказаний, а с тех парней, которые помогали Степанову похитить меня и Катю.

— Павел Михайлов, Егор Новиков и Ренат Вахитов, — объявил Андрей их имена. — Оборотни, не состоящие в нашем клане, но которые нарушили один из главных законов всех оборотней: причинили вред нашим самкам. — Голос Андрея дрогнул. — Одной беременной самки, второй — Луне клана.

Тотчас толпа вокруг меня расступилась.

— Свидетельствую, — подсказал Ванька тихо со стороны.

— Свидетельствую, — громко объявила я и Андрей, кивнув, продолжил свою речь.

Наказание было сурово: пятьдесят ударов кнутом каждому у столба, а затем загон для молодняка — молодёжь в стае учили не только охотиться на травоядных, но и выслеживать конкурентов… В общем, это был смертный приговор.

Вслед за этими тремя судили ещё двух оборотней — на этот раз обвинение по- испански читал Гильермо, а Андрей вторил ему на русском языке. Как выяснилось, эти двое принадлежали к нашему клану — испанской его части; незнакомцы, которые их вели — подчиненные Гильермо. Может, поэтому испанский бета выглядел крайне бледно — просмотреть заговор на собственной территории….

— А точно ли он его просмотрел? — хмыкнул мой внутренний голос. — Ведь зачем — то он примчался сюда так экстренно…

Этих парней также, ожидаемо, приготовили к смерти. Правда, другим способом. Тут же выстроился строй «военных», приготовившись к действиям. Странно, обычно, насколько я знала, вначале зачитывали приговоры каждому, и только потом приступали к их исполнению. Сегодня все было не так. На поле под присмотром охранников стояло ещё несколько оборотней, дожидающихся суда. Однако Баев не спешил с ними. Дал отмашку — и вот уже трех первых ведут к столбам.

Я закрыла глаза, чтобы не смотреть. Но оборотнический слух — отличный оборотнический слух — подсказывал мне происходящее. Вот тяжелая плеть взвилась в воздухе, щелкнув для острастки, вот она забрала силу у воздуха, вот опустилась на кожу осужденного. Осужденный взвыл и дернулся, пытаясь тщетно освободиться. Это ужасающая какофония звуков продолжалась некоторое время. Оборотни довольно урчали: преступники получали по заслугам, не считая их, привязанных к столбам, кем — то достойным для жалости. Затем послышались новые звуки — и я уже открыла глаза, не сдержав любопытства. Бесчувственных оборотней окатили ледяной водой — привели в сознание, чтобы снять путы.

— Пять минут форы, — оповестил этих трех Баев. Оборотни не могли восстановиться так быстро — слишком большие были повреждения. Однако никто не хотел терять шанса: осужденные парни побежали в лес, на ходу обращаясь в волков. Выждав положенное время, Баев скомандовал подросткам.

— Фас. — И те, уже бывшие на изговке какое — то время, на ходу обращаясь, бросились в лес за добычей. Я знала: кто поймает преступника — получит хорошую награду. Меня вырвало шашлыком. Благо оборотни, разгоряченные кровью и предстоящей погоней молодняка, даже не заметили этого— нас ждали новые развлечения. И «строй» был следующим.

Испанских предателей казнили через строй — когда осужденный кланом оборотень был пройти через строй озлобленных, сильных особей… Эти рвали живём со всех сторон. Рвали, зная, куда надо метиться, чтобы преступник получил наибольшую боль и конце — концов умер. Даже у оборотней регенерация не всегда панацея.

Второе наказание далось мне ещё тяжелее, чем первое. Я даже слышать не могла того, что происходит — каждую секунду их наказания я переживала свой бой с Алиной, испытывая нечеловеческие мучения… Но я стояла, закусив губу и пытаясь трусливо не убежать. Баев хотел моего присутствия — он его получит. Но это последнее, что он получит от меня.

Наконец, всё было закончено — тела не стали убирать, оставив валяться на земле как мусор. Оборотни так и относились к предателям своего рода, своего клана — как к мусору, который следовало поскорее вычистить из клана, не давая ему набрать силу.

— А теперь мы судим Наину, Андрея и Ивана Коневских — провозгласил Андрей. — Это Луна и двое наследников Кубанской стаи.

Блондинка — то есть Наина — взвыла, требуя отпустить её, как Луну чужого клана.

— Вы не имеете права.

— Это вы не имеете никаких прав, — ощерился волчьей улыбкой Баев. — Люди никогда не были и не будут руководить двуликими.

Он поднял руку, призывая взорвавшийся клан к спокойствию.

— Вы все знаете двоюродного брата моего деда, сильного Альфу Дмитрия Коневских. Его же сыновья — короткий презрительный взгляд в сторону двух молодых мужчин — не наследовали гены от сильного отца, родившись слабыми, не способными к обращению. Недавно бета их стаи просил меня встать во главе их стаи, чтобы хранить порядок и ценности нашего мира, но эта семейка решила обойти наш порядок, обойти решение своего Альфы, мужа и отца… Как мы будем их судить, клан?

— Смерть им! — закричал клан, упиваясь возможностью вершить правосудие.

Баев снова поднял руку.

— Альфа Коневских умер сегодня ночью, попросив меня принять его стаю. Я не отказал. — Выдержав длинную паузу, Баев продолжил. — Перед смертью Альфа попросил меня дать его жене и детям один шанс чтобы выжить, и я выполню просьбу старого Альфы. — Хищный взгляд в сторону побелевшей блондинки.

— Вы хотели жить с нами по нашим законам. Что ж, ваша воля будет исполнена… Девяносто девять плетей и оставить на ночь на столбе. Выживут — отпустить.

— Неееет! — закричала блондинка, пытаясь вырваться. — Пожалуйста, пожалей… не меня, сыночков… Пожалуйста, пожалуйста.

Кирилл не повел и бровью, кивнув своим палачам начинать новое развлечение.

Люди кричали громко — пока кто — то из оборотней не догадался оторвать по куску от одежды, чтобы заткнуть им рты. А потом всё снова продолжилось.

Я стояла, присутствовала при настоящем убийстве, не в силах ничего изменить. Страшное чувство бессилия. Зажав рот ладонью, я пыталась сдержаться… но крики — крики отчаяния, которые невозможно было заглушить тряпкой во рту, отчётливо заносились по поляне, навсегда врезаясь в мою память. Оборотни довольно урчали, выражая полное одобрение своему Альфе и радуясь увеличению клана.

— Эх, да мы и впрямь выиграли в лотерею, когда во главе клана встал Баев, — слышалось то там, то здесь… — Молодец, Альфа! Такой Альфа и должен быть!

Наплевав на мнение окружающих, я уже не сдерживала слезы, которые катились у меня из глаз.

— Настя, у тебя кровь, — шепнул Ванька, кивнув на мою ладонь. Оказывается, я её давно прикусила — и кровь уже капала вниз, на траву.

Ванька отчего не мог смотреть мне в глаза.

— Настя, ты же знаешь наши законы… — произнес он тихо. — Они виновны.

Громкий крик одного из оборотней у столба оповестил, что блондинка плеть не выдержала. Её так и оставили на столбе, продолжив наказание для сыновей и персональный ад для меня.

Наконец, кончилось и это.

Я едва могла стоять на ногах от бессилия, когда почему-то Андрей, а не Баев принялся зачитывать приговор Степанову.

— Я просил нашего Альфу о поединке с преступником, — произнес в заключение брат, — который виновен в убийстве моих не рожденных детей. Но альфа Степанов причинил личное оскорбление нашему Альфе.

— Твоя стая уже присягнула мне на верность, — ухмыльнулся Баев, глядя на испуганного Степанова. — Так что ты теперь альфа без стаи. Безвестный конец, не так ли. Ещё и сдохнешь, как собака.

По знаку Кирилла, один из оборотней развязал Степанова. Минута — и старый Альфа кинулся на Кирилла. А тот… расхохотался.

Это нельзя было назвать боем. Степанов нападал — пытался нападать, раз за разом промахиваясь и получая в ответ сильные удары. Когда Кириллу надоело играться, он принялся за чужого альфу всерьёз — нанося ему болезненные, но не смертельные удары.

— Как играет, — уважительно протянул один из мужчин рядом со мной.

— И не говори, — поддакнул второй. — Силён наш Альфа…

— Ох, силён.

Финальный вскрик — и вот уже Кирилл клыками вырывает Степанову шею… мертвое тело тяжелым кулем падает на землю. Толпа скандирует имя Альфы. А Баев… найдя меня взглядом, он двигается в мою сторону. Оборотни расступаются, давая своему Альфа пройти к назначенной цели. А я… я стою, не в силах шелохнуться.

— Теперь — всё, — рычит он, подхватив меня под ягодицы и целуя грязным, измазанным в крови Степанова, ртом.