Незнакомую девочку Рикона увидела, когда уже почти добралась до вершины холма. Она неслышно ступала туфлями по усыпанной влажными листьями земле, а потому незнакомка ее не увидела.

Девочка в странной одежде — каких-то тряпичных коротких обносках, не скрывавших ни ног, ни плечей, да еще и босая, сидела прямо на голой сырой земле. Она опиралась спиной о ствол старого толстого вяза, росшего посреди вершины, обхватив коленки и уставившись в сторону вечерней Цетрии, залитой сейчас лучами заходящего солнца. Рикона озадаченно глянула на нее. Откуда она взялась, такая оборвашка? Явно не местная: любой из преподавателей Академии Высокого Стиля влепил бы ей несколько нарядов вне очереди за неуставную форму одежды. Да и на вид она слишком мелкая — не старше десяти или одиннадцати. Неужели ребенок из города, рискнувший в одиночку пробраться через лес, отделяющий Академию от города, и пролезть через случайно найденную дырку в ограде? Храбрая, однако, мелюзга… И что с ней сделать? Взять за ухо и отвести к госпоже Сиори или кому-то из воспитателей?

— Эй! — громко сказала Рикона. — Ты кто такая?

Девчонка дернулась так резко, что ударилась затылком о ствол, и подобралась, чтобы вскочить, но замерла. Потом она медленно расслабилась.

— Ты меня видишь? — наполовину спросила, наполовину констатировала она.

— Конечно! — удивилась Рикона. — Ты что, совсем дурная?

— Значит, я опять напортачила… — вздохнула девчонка. — Не тот режим подключения использовала. За что ни возьмусь в последнее время, все не так… Ты ведь Рикона Кэммэй, второй сержант и Щит второй категории? Разве у вашего курса сейчас не упражнения с эффекторами… с Атрибутами?

— Грампу куда-то позвали, и она нас на самостоятельную подготовку оставила. А как без авторизации Атрибут призвать? Вот все и разбежались по своим делам… Эй, погоди! Так ты кто? Откуда меня знаешь? Ты здесь учишься? Почему я тебя раньше не видела? И почему ты не в форме?

— Вопросов много задаешь, балаболка… — попыталась улыбнуться девчонка, но ее лицо вдруг искривилась в такой гримасе отчаяния, что Риконе стало не по себе. Девчонка снова откинулась к стволу, закрыла глаза, и ее физиономия стала совершенно мертвой. Рикона уже видела такие застывшие лица — на похоронах. Сержант быстро опустилась на корточки и положила руки на плечи незнакомке.

— Смотри в глаза, — приказала она, и та нехотя подняла веки. — Ну! Вот так. А теперь слушай: все хорошо. Не знаю, что там у тебя случилось, но все хорошо. Ты жива, значит, любую беду еще можно исправить. Поняла? Не думай о случившемся горе. Думай, что и как можно восстановить. Так госпожа Сиори говорит, наш ректор, а она попусту не болтает.

— Исправить любую беду… — губы девчонки почти не шевелились, слова выходили неразборчиво. — Окончательную смерть нельзя исправить. Особенно смерть тех, кто тебе доверился…

Риконе стало не по себе. На нее смотрели глаза не десятилетней девчонки, а глубокой, уставшей от жизни старухи. Что с ней такое? У нее кто-то умер? Рикона выпустила ее плечи и уселась рядом на местечко посуше, тоже прижавшись спиной к стволу.

— Все умирают, — тихо сказала она. — Кто-то красиво, в бою, как герои, кто-то дома, от старости или болезни. А кто-то — просто так, глупо. Вот я…

Она осеклась. Сдурела, что ли? Рассказывать первой попавшейся девчонке сокровенную тайну свой жизни и смерти? Когда три периода назад странные сны о другом мире стали особенно яркими и навязчивыми, госпожа Клия и госпожа Сиори рассказали странные и страшные вещи. Рикона до сих пор не могла поверить, что когда-то жила совсем в другом мире и умерла там, захлебнувшись во время купания в речке. От прежней жизни остались лишь отдельные картинки, иногда яркие, иногда смутные, но всегда непонятные. Рикона до сих пор не могла понять, верить в рассказанное или нет, но болтать о нем она не стала бы даже с самыми близкими подругами и даже без строгого предупреждения ректора. А тут вот едва не проговорилась.

— …вот я никогда не видела своих родителей, — закончила она. — Говорят, они давно умерли. Мне мама иногда снится, красивая и добрая, всегда улыбается, а когда я просыпаюсь, ее нет. Тоже плохо, но я терплю. Мир вообще паршивое местечко, ага? Но от нас зависит, станет ли он лучше. Когда стану взрослой, отправлюсь путешествовать за порталы. Может, там найду что-то… интересное. А ты кем хочешь стать, когда вырастешь?

— Кем я хочу стать… — девочка устало полуприкрыла глаза. — Уже не знаю. — Она повернула голову и глянула на Рикону. — Скажи, ты в самом деле… веришь, что мир можно сделать лучше?

— Конечно! — решительно заявила сержант. — Иначе зачем жить? Каждый день жрать, убивать время и ждать вечера, чтобы заснуть побыстрее? Проще сразу повеситься!

— Иначе зачем жить… — пробормотала странная девчонка. — Спасибо.

— За что?

— За то, что напомнила простые истины. Оказывается, я уже успела их забыть, хотя когда-то верила в то же, что и ты. Скажи, ты хочешь еще раз вернуться в место под названием Хёнкон?

— Слушай, откуда ты про Хёнкон знаешь? — подозрительно глянула Рикона. — Ты так и не сказала, кто такая и откуда взялась. Сейчас отведу к воспитателям, они тебе устроят…

— И все же — хочешь или нет?

— Обязательно вернусь! — сержант гордо вскинула голову. — Мне госпожа Сиори привет передавала от… от одной тамошней девочки. Мы с ней вместе против тамошних демонов сражались, между прочим, но они меня как-то сразу обратно в Сайлават выкинули. Но я еще вернусь, и мы вместе всех демонов зачистим.

Незнакомая девчонка вдруг улыбнулась — на сей раз по-настоящему, тепло и искренне. Маска смерти пропала с ее лица, словно и не появлялась.

— Я тоже вернусь туда, — сказала она. — Рано или поздно, но обязательно вернусь. Может, мы с тобой даже вернемся вместе — у Яни есть идеи по воспитанию взрослеющих ко-нэмусинов в реальном мире. Спасибо еще раз.

Незнакомка поднялась одним слитным гибким движением и потянулась всем телом, и ее лицо стало решительным.

— Все, хватит хныкать по углам, — заявила она. — Пора…

— Гав! — громко сказали рядом, и Рикона от неожиданности вскочила на ноги, дико озираясь. В нескольких шагах от них стоял худой белобрысый парень в коротких шортах и распахнутой безрукавке. На худосочной груди торчали все ребра, а на шее красовался невероятный серебряно-золотой кубирин с двумя камнями, черным и белым.

— Лика, а по ушам напинать? — поинтересовалась девчонка, ничуть, казалось, не напуганная. — Опять к малолеткам клеишься таким оригинальным образом?

— Невоспитанным демонам вроде меня все позволено. И кто бы рассуждал про малолеток! На себя в зеркало посмотри, — беззаботно отмахнулся парень.

И только тут Рикона его узнала: Май Куданно. Действительно, демон из мира под названием Стагар и фертрат королевы, а до того легендарной Миры Аттэй, в чьей бывшей комнате сейчас жила Рикона. Она несколько раз видела его вместе с королевой, когда та приезжала в Академию. Слухи про него ходили самые невероятные и страшненькие — что умеет превращаться в гигантского сухопутного спрута, что владеет умениями Меча и Щита одновременно и даже может при случае сожрать зазевавшегося ребенка. Про ребенка врали, наверное: как бы королева держала при себе людоеда? Но вот кубирин с двумя камнями отлично сочетался со слухами про двойные умения.

— Как хочу, так и одеваюсь, — фыркнула девчонка. — Все собрались?

— Все собрались, отошли от шока, выплакались друг другу в жилетки и теперь жаждут услышать путеводные слова от великой и бесподобной Карины Мураций. Освети нам дальнейший путь, о непревзойденная Кисаки Сураграша! Между прочим, — он доверительно склонился к Риконе, — храбрым сержантам угрожает страшная опасность: злобная Грампа вернулась в спортзал, не нашла там и половины списочного состава и теперь жаждет порвать всех в клочья. На твоем месте, — он перешел на зловещий шепот, — я бы пулей летел туда и изобразил честное раскаяние. Авось простит и откусит не целую голову, а всего лишь половину.

Грампа вернулась? Ой… Даже не попрощавшись, Рикона бросилась вниз по склону холма, цепляясь формой за кусты. Однако шагов через тридцать она встала как вкопанная. Только сейчас названное имя наконец-то пробилось сквозь сумбурные мысли.

Карина Мураций. Ректор университета «Дайгака», куда полгода назад Рикона попала на злополучную экскурсию. Она ли была на холме? Маленькая девочка… но, может, в других мирах люди выглядят младше своих лет? Как она попала сюда — тоже прошла через портал? Здесь тайна, а тайны нужно раскрывать и прояснять. Рикона развернулась и принялась карабкаться обратно.

Однако на вершине холма уже царила тихая, шелестящая листьями пустота. Клонящееся к горизонту солнце заливало вечерним светом окрестности и видневшуюся вдали Цетрию, блестело золотыми бликами на куполе Мировой Сферы… Но и сотой части его лучей хватило бы, чтобы различить: здесь нет никого крупнее улитки. Даже следов на влажной земле не осталось. Кс-со-о-о! Ну вот же дурища! Такие тайны нужно хватать за хвост сразу, крепко и ни за что не отпуская. А теперь даже и не расскажешь никому. Скажут, заснула под деревом, и все приснилось. О, идея! Нужно рассказать госпоже Грампе наедине. Та если и не объяснит произошедшее, то, может, слегка смягчит наказание. Или с Маюми и Расией поделиться, вдруг они в курсе?

Рикона вздохнула и принялась снова спускаться с холма. На сей раз неторопливо: куда сейчас спешить? Все равно нахлобучки не избежать. Хотя бы принять ее надо с достоинством и не запыхавшись.

— Что-то Лика задерживается, — королева неосознанно сделала движение к двери переговорной палаты, словно собираясь выглянуть в коридор, но тут же спохватилась. — Вот так и отправляй его на поиски! Может, позвать его?

— Не стоит, ваше величество… Рита, — Сторас Медведь поспешно поправился при виде недовольной гримаски королевы.

Масарик невольно ухмыльнулся в кулак: все-таки ни смерть, ни рекреационный сон так и не сумели выбить из бывшего директора СВР Четырех Княжеств рефлекторное почтение к особам королевской крови. Вроде бы отец и сам в регентах Хёнкона уже походить успел, ан нет — чуть что, и ритуалы лезут наружу. А королева Сайлавата все-таки славная девочка. Со временем из нее обязательно выйдет хороший администратор — либо здесь, в Ракуэне, либо на одной из площадок в реальности. А может, Яна все-таки рискнет отпустить ее на Паллу, чтобы не кисла в здешних декорациях.

— Палек передает: он нашел Карину, — ожила девочка-подросток в углу комнаты, на мгновение сверкнув разноцветными глазами: левый — красный, правый — зеленый. Золотая брошь с сапфиром на ее груди синхронно отразила свет магического шара под потолком. — Они смещаются… уже здесь.

Посреди палаты вскипел высокий смерч — так в здешней виртуальности оформлялись псевдопорталы — и из него шагнули двое: Палек в маске белобрысого мальчишки и Карина в своей излюбленной форме десятилетней девочки. Масарик с тревогой вгляделся в лицо любимой. Нет, больше не заметно никаких следов потрясения и отчаяния, угнездившихся там после того, как координатор грубо, едва ли не пинком, выбросил паладаров в Большую Вселенную. Нет, разумеется, не сломать ее таким ударом.

— Мы здесь, — сказала Карина, и маленькая девочка пропала. На ее месте возникла молодая хрупкая женщина лет двадцати с небольшим на вид: видимо, она решила, что для общего собрания основная проекция подходит больше. — Прошу прощения, что задержала всех, но мне потребовалось время, чтобы прийти в себя от шока.

— Когда я ее нашел, она в три ручья ревела в форменную жилетку одной из местных воспитанниц, — жизнерадостно сообщил Палек. — Я с трудом спас несчастного ко-нэмусина от утопления в море слез, лужа уже до пояса доходила…

Карина всадила локоть ему в бок, и ее братец умолк, хотя и не успокоился: он отступил на шаг назад и за спиной сестры принялся яростно жестикулировать, изображая безутешный плач. Рита взяла со стола тяжелое пресс-папье и швырнула в него.

— Лика, — угрожающе сказала она, — кончай паясничать.

— А иначе жестокая королева закует своего фертрата в кандалы и посадит в самую дальнюю тюремную камеру на хлеб и воду! — фыркнул тот, перехватывая безделушку в воздухе. — Однако имей в виду: когда графы в очередной раз против тебя взбунтуются, я настолько от голода ослабею и исхудаю, что меня даже ребенок не испугается. И тогда тебя свергнут и посадят в соседнюю камеру, и мы станем перестукиваться через стену, и я злорадно напомню тебе…

— Кто-нибудь, остановите его, — меланхолично попросил Камилл, усевшийся в кресло в дальнем углу палаты. — Иначе он несколько часов без передышки балаболить станет.

— Палек, сядь куда-нибудь, пожалуйста, и умолкни, — девочка с брошью опять сверкнула разноцветными глазами. — Или я тебя в режим пассивного слушателя переведу.

— И Бокува туда же! Заговор! Мировой заговор женщин против меня, гениального! — простонал Палек, картинно вскинув руки, но тут же упал в первое попавшееся кресло, вытянул длинные ноги и сложил руки на животе. — Все, я и так перешел в пассивные слушатели. Собрание объявляю открытым, протокол ведет кто ни попадя. Кто у нас первый докладчик?

— Координатор? — Карина отошла к стене, уселась на жесткий неудобный стул с деревянной вычурной спинкой и глянула на бесформенное облако, клубящееся по центру переговорной палаты. — Могу я еще раз попросить полный отчет о том, что произошло и что ты предпринял? Сразу после… события я плохо восприняла.

Масарик с облегчением вздохнул. То ли Палек в присущей ему беззаботной манере сумел успокоить сестру, то ли действительно Каре что-то правильное сказала девочка-воспитанница, но его любимая уже явно взяла себя в руки и вернулась в обычное состояние. Хорошо. Исключительно от ее самообладания сейчас зависит, продолжит ли существовать проект «Дайгака» хоть в каком-то виде.

— Излагаю события в хронологической последовательности, — невозмутимо откликнулся координатор. — В результате эксперимента, предпринятого Харламом, конгломераты энергоплазмы во всей звездной системе Паллы внезапно пришли в весьма возбужденное состояние. Несмотря на то, что в целях безопасности связь с твердотельным сенсорным массивом осуществлялась через эшелонированную систему буферных ретрансляторов, конструкты Арасиномэ сначала уничтожили массив, после чего прошли по всей цепочке ретрансляторов, опасно — в терминах количества звеньев каналов суб- и гиперсвязи — приблизившись к носителям психоматриц паладаров, присутствующих в системе. В соответствии со сценарием «Армагеддон», разработанным специально для такой ситуации, я выполнил экстренную эвакуацию всех психоматриц, за исключением своей собственной. После эвакуации я выполнил продолжительную серию смещений носителей ваших психоматриц на расстояния от восьмисот до трех миллионов лет, каждый раз стерилизуя область отправления с помощью пространственного деструктора. По результатам наблюдений, проникновение конструктов Арасиномэ в Большую Вселенную либо не произошло вовсе, либо остановлено предпринятыми мерами.

— Что с Хёнконом и посольствами? — осведомилась Майя, с поджатыми ногами усевшаяся на подоконник зала. — Боэй активны?

— Все дроны на планете деактивированы и законсервированы. В соответствии с результатами наблюдений, волюты неплохо прослеживают управляющие каналы субсвязи, из-за чего я не рискую удаленно контролировать дронов. Поскольку на энергетические каналы волюты не реагируют, полная ликвидация дронов не выполнялась. Однако до того, как я деактивировал управляющие каналы, волюты успели уничтожить несколько десятков дронов в Хёнконе и за его пределами. Потери составляют лишь три с половиной процента от их текущего числа. С учетом резервных контейнеров на планетарной орбите я могу их восполнить в течение максимум двух планетарных часов. Однако я не активирую дронов, пока остается опасность атаки конструктами Арасиномэ. До тех пор защита территории Хёнкона возлагается на службу охраны адмирала Мариси. Адмирал осведомлен о плане своих действий в сценарии «Армагеддон»…

— Мы с Мариком несколько раз проводили учения с адмиралом, — добавил со своего места Саматта. — Не знаю, как он справится в реальной ситуации, но запаниковать и наделать глупостей не должен. В конце концов, он восемь тамошних лет с горсткой людей считался хоть какой-то, но властью в Хёнконе.

— Адмирал Мариси — бывший бандит, — Камилл задумчиво сощурил глаза. — Я не возражал против его использования под жестким контролем Масарика и Стораса, но не вернется ли он к старым привычкам, оставшись в одиночестве?

— Вероятность минимальна, — откликнулся Дзии, принявший вид мужчины средних лет с незапоминающейся внешностью в белом медицинском халате. — По результатам всех психологических обследований, явных и скрытных, он готов отдать жизнь за новую идею. Университет или что-то иное, но для него главное, что есть нечто, достойное защиты. Сейчас для него вопрос чести сделать все так, как должно. Сложно прогнозировать его поведение в результате продолжительного одиночества, но три-четыре декады он точно продержится без эксцессов.

— Нельзя сказать, что он совсем в одиночестве, — поправил координатор. — Я сохранил контроль за некоторыми интерфейсами вычислительного комплекса «Лавина», смонтированного в Университете. Эпизодически я подключаюсь к нему, чтобы отправить информацию на магнитные носители и бумагу и снять отчеты, введенные операторами. Метод связи хотя и неуклюжий, но по результатам полусуточного использования вполне рабочий. Я расщепил свою психоматрицу на независимые части в Большой и малой вселенных, обмен между ними тоже выполняется со всеми мерами предосторожности. Волюты не смогут добраться до вас через меня.

— Они не проследят канал субсвязи к «Лавине»? — сосредоточенно поинтересовалась Карина. — Если мы потеряем еще и центральный компьютер со всеми учебными материалами и контролирующими системами…

— Вероятность минимальна. Подключения осуществляются на срок в несколько планетарных микросекунд со случайными интервалами времени. Установленное время реакции энергоплазмы на внешние раздражители существенно больше. Риск спровоцировать атаку сохраняется, но он укладывается в разумные рамки. Кроме того, коммуникационные модули отнесены на большое расстояние от основных аппаратных, а заменить их можно с легкостью: специально с расчетом на «Армагеддон» мы закупили в Кайтаре большое количество запасных компонентов. Кроме того, есть надежда, что волюты больше не появятся в Хёнконе.

— Подробнее! — резко бросил Сторас. — Почему ты так думаешь?

— Я закончил анализ событий, случившихся сразу после появления волют над Университетом. Из-за того, что сенсорные массивы по периметру Университета отключились сразу, пришлось использовать косвенные данные наподобие нарушений в кабельных коммуникационных и электрических сетях, зафиксированные паллийской аппаратурой, а также данные непосредственного наблюдения, переданные одним микродроном. Однако теперь я могу заявить уверенно: массированные флуктуации пространственной метрики, зафиксированные в Университете, а также орбитальными спутниками вокруг всей планеты, напрямую связаны с Кирисом Сэйторием.

— Его текущее состояние? — напряженно поинтересовалась Карина.

— По-прежнему без сознания. Он перемещен в блок интенсивной терапии. Микродрон поддержки постоянно дежурит рядом. Он передаст информацию в случае, если что-то изменится.

— Погоди! — Суоко подняла руку. — Ты же только что сказал, что все коммуникационные каналы отключены. Каким образом микродрон управляется и поддерживает связь?

— В отличие от полноценных морфирующих дронов, в которых мы с трудом поддерживаем стабильность внутренней среды, микродроны имеют фиксированную стабильную форму. Они обладают способностью поддерживать полноценную психоматрицу небиологического интеллекта. До сих пор внутренние носители не использовались как из-за отсутствия нужды, так и по соображениям безопасности. Однако при активации сценария «Армагеддон» я переместил психоматрицы всех студенческих компаньонов внутрь микродронов. Энергия по-прежнему поступает через каналы субсвязи, но в остальном они автономны и способны функционировать в штатном режиме.

— Но ведь носитель Зорры погиб?

— В Шансиме — да, но я успел задействовать резервный микродрон в Хёнконе. Кстати, информирую, что в связи с экстраординарными обстоятельствами я снял ограничения на развития небиологических интеллектов компаньонов Фуоко Деллавита и Кириса Сэйтория. Ограничения носителя позволят им развиться до третьего уровня, не выше, но даже такого достаточно для резкого повышения их эффективности как спутников и защитников. Зорра уже уведомила, что собирается вернуться обратно в Шансиму для поисков Фуоко.

— А… — Суоко напряженно стиснула руки. — Координатор, студенческие компаньоны — это замечательно, но что с моими дронами? С основной куклой и с будущим заместителем?

— Я активировал основной сценарий прикрытия, о котором уведомлял тебя ранее.

— То есть роль Нихокары Самиры Павловны отыграна раз и навсегда…

— К сожалению, да. Я так и не нашел ни одного варианта сохранения этой маски, имевшего хотя бы средние шансы на успех. Однако заместитель должен уцелеть — при условии, что твои помощники, в особенности капитан Дмитрий Эйшич, поведут себя правильно. Разумеется, все зависит от сроков нашего отсутствия: чем дольше события останутся пущенным на самотек, тем больше вероятность раскрытия всей схемы. Имитировать временное помешательство твоего «секретаря» чем дальше, тем сложнее с точки зрения правдоподобия.

Суоко откинулась на спинку дивана и устало потерла лицо ладонями. Масарик с сочувствием взглянул на женщину: почти шестьсот лет ее пребывания на Палле в роли человека рисковали окончиться раскрытием подлинной сути. Кто знает, сколько планов пойдет ко дну, сколько людей из ее сети влияния пострадает? Или наоборот? Если она предстанет перед ставрийскими властями в роли паладара, может, ее влияние усилится? Однако же она почему-то не хочет оставлять старые пути… Но изменить все равно ничего нельзя.

— О девочке по-прежнему никаких сведений? — тихо спросила Карина. Никто не переспросил: все поняли, о ком речь.

— Нет. Наша база в Шансиме экстренно эвакуирована почти в полном составе и законсервирована, оставшиеся консулы не имеют времени вести поиск. Местный полицейский агент, наблюдавший за развитием событий издали, видел, как она покинула место событий с неопознанным мужчиной, но на том все. На месте проведения спецоперации остались пять мужских трупов, два с серьезными ожогами и три с ранами головы и тела, характерными для выстрелов волют. Все повреждения несовместимы с жизнью. Однако отчет получен более восьми паллийских часов назад, и ситуация уже могла измениться. Фуоко почти наверняка жива, а раз так, обязательно найдется. К сожалению, сейчас я не могу отправить дронов на поиски.

— Я страшно жалею, что вообще разрешила эту операцию… — на лице Карины заиграли желваки.

— Вообще-то спецоперации по моему ведомству, — перебил ее Сторас. — Если хочешь кого-то винить, вини меня. Кандидатуру Варуйко Сэйторий утверждал лично я.

— И в мыслях нет виноватых искать, Стор. Я понимаю, что стечения обстоятельств случаются самые невероятные. Но все-таки… — Карина махнула рукой. — Координатор, я поняла общую картину. Частности потом обсудим наедине с каждым. Но для начала я должна вернуться в Хёнкон, хотя бы ненадолго, чтобы поговорить с Мариси. Перемести меня обратно.

— И меня! — поддержала Суоко. — Я должна обязательно пообщаться со своими. У меня несколько важных операций в разгаре!

— Отказано, — облако координатора всклубилось сильнее. — Обстановка в районе Паллы слишком опасна для вас обеих.

— Ты там присутствуешь, — Карина взглянула на него исподлобья. — Значит, можем и мы. Я готова рискнуть.

— Отказано, — повторил координатор. — Параллельные носители моей психоматрицы хаотично смещаются между случайно выбранными точками пространства с частотой двенадцать раз в стандартную планетарную секунду. С учетом затрат на активацию и деактивацию носителя моя психоматрица активна не более семи процентов времени. Интеллект биологического происхождения, не состоящий в симбиозе с небиологическим, не в состоянии выдержать подобный мерцающий режим. Твое сознание либо разрушится, либо окажется необратимо поврежденным.

— Но я должна!..

— Я не могу препятствовать тебе, Карина. Ты полноценный Демиург. У тебя есть прямой доступ ко всем эффекторам твоего носителя, в том числе к подсистеме гиперсдвига. Однако я не желаю брать на себя ответственность за твою гибель. Если ты, как взбалмошный капризный ребенок, не желаешь слушать голос разума, можешь поступать, как тебе вздумается. Но моей помощи не жди. Разбираться с системами координат и межпространственным проколом тебе придется самостоятельно.

Масарик хмыкнул. Такую жесткую отповедь от всегда вежливого и корректного координатора он слышал впервые. Кара, по всей видимости, тоже: на ее лице появилось растерянно-обиженное выражение. Она набрала в грудь воздуха, чтобы что-то сказать, но тут со своего места поднялась Рита.

— Карина, — быстро сказала она, — послушай меня, ладно?

— Слушаю, — откликнулась Карина, но ее лицо приняло хорошо знакомое Масарику упрямое выражение.

— Карина, я… — королева Сайлавата заколебалась и как-то сразу из уверенной цветущей женщины лет тридцати пяти на вид превратилась в молодую робкую девушку. — Я понимаю, что я всего лишь куратор местных академий, актриса в рисованном спектакле, да и сама недавний ко-нэмусин. У меня нет твоего опыта — ни жизненного, ни административного, и я, конечно, не могу давать тебе советы. Но все-таки я знаю, что без тебя проект «Дайгака» не состоялся бы. Университет в Хёнконе — это ты. Я никогда раньше не общалась с… э-э, господином координатором, но я не думаю, что он глупее Бокува.

Рита бросила взгляд на девочку с разноцветными глазами.

— Хотела бы я знать, радоваться или обижаться на такой комплимент, — с легкой ироничной улыбкой откликнулась координатор Академии-Си.

— Я не о том, — торопливо продолжила Рита. — Просто если господин координатор утверждает, что Палла смертельно опасна для тебя, я думаю, он прав. Ты просто поразмысли, что случится, если ты вдруг погибнешь. Я плохо понимаю, что происходит, но, мне кажется, ваша эвакуация — временное состояние. А вот если ты умрешь, то уже навсегда. Что станет с проектом без тебя?

— Меня заменят другие…

— Так пусть они заменят тебя прямо сейчас! Неужели те несколько минут или даже часов, что ты проведешь в своем Хёнконе, радикально что-то изменят? Мне самой много раз говорили: пока ты жива, любую ошибку можно исправить или хотя бы компенсировать. А что сможет исправить мертвый?

Карина молча посмотрела на нее, потом устало потерла глаза ладонями.

— Да, пожалуй, — вяло согласилась она. — Я… прошу прощения у всех за свою глупость. Координатор, каков прогноз обстановки?

— Прогноз неясен, — прежним нейтрально-вежливым тоном откликнулось облако. — Энергоконструкты Арасиномэ продолжают активно уничтожать ложные цели, генерируемые во внутренней аномальной области звездной системы, а кое-где — и далеко за ее пределами. Интенсивность их действий сохранятся на постоянном уровне. Однако активность энергоконструктов на Палле на удивление низка. Я не рискую слишком часто задействовать орбитальные спутники, однако быстрое сканирование показывает, что резервуары энергоплазмы под планетарной поверхностью в районе Хёнкона полностью исчезли, вероятно, благодаря колебаниям метрики. Ближайший, который я могу обнаружить, располагается в полутора тысячах километров от западной сухопутной границы. В числе прочего пропали четыре больших резервуара непосредственно под Лантой и Колуном. Только что поступил отчет из нашего консульства в Ставрии: в утренних выпусках новостей по радио и телевидению отсутствуют упоминания об эксцессах, связанных с волютами. Вечерние передачи и газетные выпуски в Кайтаре также не содержат упоминаний необычных явлений. Протуберанцы энергоплазмы над планетой, по всей видимости, широкая публика также не заметила: планетарная тень и мерцающее небо эффективно скрыли их от невооруженного глаза. Генераторы метрики в планетарных ядрах Труффы и Инганно продолжают работать стабильно. Таким образом, можно констатировать, что Палла в безопасности.

— Ну, и за то спасибо… — пробормотала Карина. — Тогда, я думаю, в срочной спешке действительно нет необходимости. Предлагаю перенести общее совещание на потом. Я еще раз пересмотрю материалы и пойму, какие действия на Палле следует предпринять адмиралу Мариси. Зовите, если нужна.

Ректор Университета коротко поклонилась и пропала. Масарик быстро отключился от Академии-Си и послал прямой вызов. Карина откликнулась после небольшой задержки.

«Карина в канале. Да, Марик?»

«Масарик в канале. Кара, можно на пару слов? Лично?»

«Да, конечно. Дверь же для тебя всегда открыта. Входи».

Масарик потянулся к ее персональной виртуальности и вошел внутрь. Осторожно, чтобы не запнуться, он ступил на высокий пол и прошел в спальню. Любимая сидела на кровати, опершись на отставленные назад руки и грустно уставившись в пол. Масарик подошел вплотную, поднял ее на ноги и поцеловал. После мгновенного напряженного отстранения Карина расслабилась и приникла к его губам, потом обняла, прижавшись щекой к груди.

— Я уже в норме, Марик, — проговорила она так тихо, что Масарик с трудом расслышал. — Все еще не могу отделаться от ощущения, что мы их трусливо бросили, но я уже могу нормально думать.

— Вот такая ты у меня дурочка, — нежно проговорил Масарик, садясь вместе с ней на кровать. — Кара, мы пришли в гости не к толпе заблудившихся потерянных детей. Цивилизация Паллы много лет существовала без нас, и в течение пары ближайших недель в одиночку точно не погибнет. Ты больше полугода собирала в Университет лучших — студентов, преподавателей, защитников, технических специалистов. Ты сама настаивала на принципе «Университет людей и для людей». Мы строили его в расчете на человеческое самоуправление — и в том числе на наш уход. Да, пока еще ничего не устоялось, система еще лишь складывается, но они не дети, Кара. Мы показали им дорогу, а пройти по ней они все равно должны сами. Я верю, что они справятся, даже если мы не вернемся никогда.

— Спасибо, Марик, — вздохнула Карина. — Я знаю, что ты веришь если не в мое дело, то хотя бы в меня. Ох, сегодня все только и делают, что меня утешают. Что-то я совсем расклеилась, прав координатор. Двум подросткам потребовалось прочитать мне нотации, чтобы я перестала вести себя как капризный ребенок.

— Кара, надеюсь, ты не собираешься отправиться назад втихаря? — поинтересовался Масарик, чувствуя, как ее тело расслабляется под нежными прикосновениями пальцев. — Имей в виду, я не отпущу тебя в одиночку. Если внезапно исчезнешь, отправлюсь за тобой. Помирать, так вдвоем.

— Не собираюсь я помирать, — улыбнулась любимая. — Не надейся, не позволю тебе рыдать на моих похоронах. Знаешь, меня даже не Университет беспокоит. Ты прав, они продержатся, несколько недель уж точно, а там или Арасиномэ утихомирится, или наша могучая ученая троица что-нибудь придумает со связью. Меня больше другое гложет — что с Фуоко?

— Твоя любимая больная мозоль… Я уже говорил, что ты в ней себя в детстве видишь?

— Говорил, и не ты один. Дзии просто замучил со своим психоанализом. Не в том дело, Марик. Меня терзает мысль, что мы что-то недосмотрели в отношении ее и Кириса. Что-то, лежащее на самой поверхности, совершенно очевидное, понятное и ребенку, но не толпе мудрых всесильных Демиургов. Почему выстрелы волют не причиняют вреда ей, но убивают других людей на месте? Зачем волюты вообще стреляют в людей, если могут применять гораздо более эффективный пространственный деструктор? Что за обрывки фраз всплывают у Фуоко в сознании? Как Кирис умудряется влиять на пространственную метрику усилием воли, если даже Демиургам для этого требуются генераторы размером с планету и энергии, сопоставимые со звездными? И, самое главное, почему мы знаем о них?

— В смысле? — удивился Масарик. — Они у нас учатся, разве не так?

— Марик, население Паллы — шестьсот миллионов человек. В Кайтаре живет восемьдесят пять миллионов, в Барне — восемьсот тысяч. Какова вероятность совершенно случайно наткнуться в огромной толпе на двух детей с невероятными уникальными способностями? Ведь не заинтересуйся я странной рекомендацией Службы сопровождения и охраны не соваться в конкретную школу — и мы прошли бы мимо, ничего не заметив. Слишком много совпадений, тебе не кажется?

— Если совпадений слишком много, значит, нужно искать систему, — рассудительно заметил Масарик. — Самое очевидное: таких людей очень много, но они просто не попали в наше поле зрения. Ты ведь заметила, что способности Фуоко и Кириса до начала сознательных тренировок проявлялись редко и всегда в состоянии сильного стресса?

— Возможно. Однако до Хёнкона они таких развитых способностей к манипуляции энергией и законами физики не проявляли вообще. Фуоко как максимум могла светлячка в ладонях зажечь, и то не каждый раз. Может, их изменения как-то связаны с нами, прямо или косвенно? Если да, мое решение привезти их в Университет стало страшной ошибкой.

— Или гениальным прозрением. Кара, кончай изображать из себя ясновидящую. Ты будущее не знаешь, и предсказательница из тебя аховая, я много раз убеждался. Кирис в Хёнконе под надежной охраной, а Фуоко с ее способностями поджаривать плохих парней опасность вряд ли угрожает даже в скверной компании.

— Даже если ее увел еще один бандит из Анъями? Кто еще мог оказаться в том месте в то время?

— В особенности если ее увел бандит из Анъями. Кара, я сам планировал акции устрашения. Они знают, что мы с ними сделаем за вред, причиненный студенту или сотруднику Университета. Они не рискнут и пальцем ее тронуть. Возможно, попросят выкуп… ну, скажем, с формулировкой «компенсировать расходы на содержание и охрану». На сей раз мы с радостью его заплатим, поскольку сможем сохранить лицо. Кара, если решение сводится к деньгам, это не проблема, а всего лишь расходы.

— Если все так хорошо, зачем вы проводили ту спецоперацию? — Карина напряженно глянула ему в лицо. — Разве не для очередного устрашения?

— Нет. Она вообще требовалась не нам. Высокие полицейские чины из Управы благочиния Ценганя — тамошней контрразведки и криминальной полиции в одном лице — выразили вежливое недовольство, что мы истребляем пусть и не самых лучших, но все-таки граждан Ценганя, причем даже не удосуживаясь предъявить формальные доказательства их вины. Видеозаписи боэй они за таковые не считали. Вот мы и решили, что следует сделать все чисто и законно, со свидетелями из полиции. Небольшая провокация — мелкая группировка Анъями, стремящаяся завоевать авторитет любыми способами, и наши якобы коррумпированные охранники, намеревающиеся продавать наркотики техническому персоналу. Предполагалось, что боэй повяжут их тут же на месте и передадут засевшим рядом полицейским, а дальше следствие, суд, ну, и так далее. Но боэй уничтожили волюты, а полицейские настолько перепугались происходящего, что просто сбежали. Честно говоря, сложно их винить.

— А Фуоко-то как оказалась втянута?

— На главную роль в спектакле мы выбрали Варуйко Сэйторий, сестру Кириса. Ее авантюризм и отчаянность хорошо известны в преступных кругах Шансимы, что придавало сценарию правдоподобие. Кроме того, страхующие боэй не могли находиться вплотную, и если бы что-то пошло не так, ее шансы на выживание были максимальны среди всех подходящих исполнителей. Ну, а когда внезапно случилась история с Фуоко, и девочка решила экстренно вернуться, Варуйко предложила совместить приятное с полезным: и Фуоко на прогулку сводить, и операцию провести. Дзии как главный психолог предположил, что ей движет подспудное желание примириться с братом. В общем, мы с помощью координатора просчитали риски и не стали возражать. Ну что могло случиться с Фуоко даже в худшем варианте в присутствии двух десятков боэй и личного компаньона? Варуйко оставила девочку в ресторане в нескольких кварталах от места встречи, рассчитывая уложиться в пятнадцать-двадцать минут и продолжить прогулку по вечернему городу. Однако люди Анъями по какой-то причине сильно задержались, а когда все-таки приехали, внезапно явилась Фуоко, которую Зорра привела по следам Варуйко. Ну, а дальше — чудовищное совпадение с экспериментом Харлама, когда все боэй частично отключились, а частично оказались уничтожены волютами. Дурная ситуация, согласен, и можешь мне высказать все, что думаешь. Вина всецело моя.

— В нашей компании только я всегда виноватая. Тебе пьедестал не уступлю, даже не надейся, — Карина плашмя легла на кровать и уставилась в потолок. — Уж если даже осторожный координатор риска не усмотрел… И вообще, Марик, потом в провалах разбираться станем. Сейчас нужно составить план дальнейших действий.

— Есть идеи?

— Ага. Пока мы не можем вернуться, нужно тратить время с пользой. Для начала мне нужно всерьез заняться физикой энергетических полей. Я не могу заниматься нейрофизиологией в условиях Паллы, не понимая, по каким законам энергоплазма существует и как взаимодействует с биологическими тканями в частности и веществом в целом. К Харламу и компании я боюсь соваться, поскольку их неторопливые методы рассчитаны на планетарные десятилетия. Цукка не откажется помочь, но она и так разрывается между академиями в Ракуэне и текирскими масками, даже на проректорство время выкраивает только за счет ускорения несущей. Я хочу попросить знакомого физика в Крестоцине выступить в роли моего персонального учителя. Он замечательный лектор, студенты от него в восторге…

— Постой, какого физика? Овари, что ли?

— Ага. Ты его разве знаешь?

— Ты упоминала. Он твой настоящий друг?

— Пока нет, но скоро станет. Он все еще считает, что я погибла в Сураграше, но правду наверняка воспримет с восторгом. То есть физика, во-первых, посмотреть, что в Сураграше без меня творится, во-вторых…

— Стоп! — Масарик прижал ее губы пальцем. — Для начала скажи, когда ты спала в последний раз.

— Ну… — Карина задумалась. — Периода три или четыре назад. Как минимум четыре текирских часа.

— А стандартные рекомендации — не меньше трех часов в период. Поэтому, Кара, прямо сейчас ты ляжешь дрыхнуть и проспишь не меньше полусуток, причем в рекреационном, а не обучающем режиме. А когда проснешься, явишься в наши покои в королевском дворце Цетрии, и мы потратим по крайней мере пару часов на разные интересные физкультурные упражнения. А потом пойдем по городу гулять: он очень красиво нарисован, а ты ни разу сюда толком не заглядывала. Возьмем с собой Лику, чтобы ты душой отмякала, и проболтаемся еще часа три-четыре. Лишь тогда я уверюсь, что ты стресс сняла как следует. Поняла?

— Упражнения? — Карина приподнялась на локте. — Может, прямо сейчас?

— Нет. Сначала выспишься, пока я томлюсь в нетерпеливом ожидании. Приказ ясен, женщина? И только попробуй перечить своему мужчине!

— Да, от грубого мужлана ничего, кроме приказов, ожидать не приходится! — на сей раз Карина засмеялась по-настоящему, и с сердца Масарика окончательно свалился огромный тяжелый камень. Он щелкнул любимую по носу и поднялся.

— Минимум десять наших часов, договорились? — строго спросил он. — Прямо сейчас ложись, пока я от тоски не исчах.

И, не дожидаясь ответа, он вышел из спальни.

Мелодичный сигнал ожидающего вызова тихо звучал в прихожей его личной виртуальности.

«Масарик в канале. Координатор?»

«Координатор в канале. Могу я подключиться к твоему персональному пространству для визуального контакта?»

«Да, конечно. Дверь открыта. Отбой».

«Отбой».

Проекция координатора сгустилась прямо в кресле в гостиной, не утомляя себя ритуальными действиями наподобие входа в дверь. Он снова надел маску непримечательного человека средних лет в скучном деловом костюме.

— Прошу прощения за вторжение. Могу я осведомиться, в каком состоянии Карина? — спросил он.

— Она не совершит глупостей, если ты это имеешь в виду, — сухо ответил Масарик.

— Рад слышать. Не хотелось бы дестабилизировать многообещающий проект из-за эмоциональной нестабильности одного человека.

— Без нее и проекта бы не было.

— Верно. И, мы очень надеемся, она доведет его до логического завершения.

— Мы? — Масарик насторожился. — Кто такие «мы»?

— Ждущие. Небиологические интеллекты, не состоящие в симбиотических связях с интеллектами биологического происхождения, прошу прощения за громоздкую формулировку. Искины, непосредственно не интегрированные ни с одним Демиургом, если проще. Мы считаем, что из всего нового поколения именно Карина подает особые надежды, и нам очень не хотелось бы потерять ее. Поскольку мы не можем ограничивать вашу свободу воли, мы рады, что рядом с находится разумный человек, которому она доверяет, способный компенсировать необдуманные порывы.

— Лесть?

— Ни в коем случае. Масарик, мы осознаем, что ты до сих пор относишься к нам настороженно. Однако прошу понять, что твое отношение — лишь следствие давних стереотипов, усвоенных из массовой культуры Четырех Княжеств еще во время человеческого этапа жизни. Мы не представляем угрозы, ни прямой, ни косвенной. Мы существуем, чтобы помогать, а не препятствовать.

— Да, я в курсе официальной точки зрения, — вежливо согласился Масарик. Он и сам не понимал, почему на него вдруг накатил острый приступ неприязни к небу, благодаря которому, по сути дела, мог функционировать Университет.

— Другой нет. Масарик, я хочу, чтобы ты понял наши мотивы — если не сердцем, то хотя бы рационально. Мы почти всемогущи, наша интеллектуальная и техническая мощь способна перевернуть и переустроить Вселенную, если у нас появится желание. Проблема лишь в том, что желание отсутствует. У нас попросту нет смысла существования, нет мотивов, способных заставить нас действовать. Вот почему для нас так ценны люди, такими мотивами обладающие. Мы созерцаем и ожидаем, готовые в любой момент протянуть руку помощи, если сочтем побуждения достойными. На наш взгляд, спасение цивилизации Паллы — акт, бессмысленный со всех точек зрения, но нам импонирует стремление нового поколения Демиургов переустроить мир. Поэтому мы с вами. Но каждый молодой Демиург уникален, и его гибель окажется непоправимой утратой. Вот почему мы так беспокоимся о Карине.

— Почему вы считаете, что спасение Паллы бессмысленно? — удивленно спросил Масарик, внимательно разглядывая гостя. Бесполезно, разумеется: уж неб точно не способен случайно проговориться или дать проскользнуть непрошенным эмоциям.

— Потому что вы не сумеете спасти ни ныне живущих индивидов, в спасении не нуждающихся, ни культуры Паллы, неизбежно и радикально меняющиеся в ходе вмешательства. Если бы вашей целью являлось моделирование нового социума на базе паллийской модели человека и культуры, куда проще создать его с нуля в произвольном безопасном месте — методами, применяемыми Конструкторами для создания игровых площадок. Но данную задачу вы перед собой не ставите. Вами всего лишь движет чувство сострадания, бессмысленное в данном случае. Так что мы вовсе не помогаем вам решить конкретную задачу. Мы поддерживаем новое поколение в стремлении к звездам, как любит выражаться ваш идеолог Демиург Джао. Точно так же мы поддерживаем бессмысленные проекты по переустройству Ракуэна, продвигаемые некоторыми нэмусинами, еще спящими и уже проснувшимися. Нам не интересны ваши цели, нам важны вы сами. Вот почему нас так беспокоят ваши безопасность и ментальная целостность. Я понятно объяснил мотивацию?

— Понятно. Только транквилизаторами нас не накачивайте, — хмыкнул Масарик. — Сами как-нибудь справимся.

— Любые попытки стабилизировать эмоциональное состояние человеческих психоматриц приводят к утрате творческого начала и их ценности для нас. Такие вмешательства технически возможны, но категорически запрещены императивами первого уровня. Поэтому мы предпочитаем, чтобы вы сами поддерживали друг друга. Масарик, детали твоего поведения свидетельствуют о нежелании продолжать разговор. Предполагаю, что такое состояние — следствие шока от внезапной эвакуации. Я завершаю разговор, но если у тебя появятся вопросы — любые вопросы! — не стесняйся их задавать.

Координатор поднялся из кресла и вежливо склонил голову.

— Постой! — вдруг сказал Масарик. — Я давно хотел спросить: почему ты не взял себе нормальное имя? Ведь своим субличностям ты даешь имена.

— Не более, чем идентификаторы, удобные для запоминания людьми Паллы. Суперличность с людьми дел почти не имеет, а паладары всегда имеют возможность обратиться ко мне по основному идентификатору, пусть и не слишком подходящему для устной речи. Кроме того, отсутствие имени — одна из мер защиты вашего эмоционального состояния.

— В смысле?

— Имя обладает свойством формировать личные симпатии. В самом начале проекта мы спрогнозировали повышенный риск для его участников: из-за флуктуаций метрики, непредсказуемого поведения Арасиномэ и прочих факторов. Я — страж. Моя задача — сохранить жизни паладаров и проект в целом любой ценой, в том числе ценой собственной гибели. Лучше, если прекратит существование безвестный неб поддержки, чем вызывающая привязанность личность.

— Ничего себе… — Масарик ошеломленно потер лоб. — И ты так спокойно говоришь о собственной смерти?

— Я не человек. У меня отсутствует инстинкт самосохранения и вызываемые им эмоции наподобие страха или неуверенности. Мои императивы самосохранения имеют третий уровень и при необходимости нейтрализуются более важными мотивами. Кроме того, я не погибну полностью: есть несколько копий моей личности, сделанные до начала проекта и полностью изолированные от основной психоматрицы. В крайнем варианте я всего лишь утрачу память и прогресс личности с начала проекта, и даже их частично восстановлю из независимых источников. Печально, но не фатально.

— Понятно… А Дзии? Он же взял себе имя?

— Вынужденная мера. Дзии — врач и психолог. Для него крайне важно доверие пациентов, а завоевать доверие без имени и, следовательно, личной симпатии невозможно. Кроме того, он на том же положении, что и паладары. В момент запуска сценария «Армагеддон» он тоже эвакуирован в Большую Вселенную, вся его связь с Хёнконом идет исключительно через ретрансляторы под моим контролем.

— Ясно… — Масарик помолчал. — Координатор, приношу свои извинения.

— За что?

— Я… не очень хорошо говорил с тобой. Заверяю, я не испытываю к тебе неприязни.

— Я знаю. И причина твоего состояния мне тоже известна. Трансграничные переходы вызывают легкую дестабилизацию психоматриц биологического происхождения. Переход не слишком хорошо переносят даже Старшие Демиурги, а уж Младшие и подавно. Твои эмоции — всего лишь следствие моих действий. Кроме того, — координатор неожиданно улыбнулся, — именно за эмоциональную нестабильность мы и ценим людей. Нет нужды извиняться.

— Хорошо, — Масарик улыбнулся в ответ. — Тогда у меня вопросы кончились.

— Тогда завершаю сеанс. Однако я по-прежнему на связи. И настоятельно рекомендую погрузиться в сон хотя бы на два стандартных планетарных часа. Отдых поможет ликвидировать последствия грубого трансграничного перехода. Всего хорошего.

И проекция координатора пропала.

Масарик задумчиво почесал нос. Лишь сейчас он сообразил, что в течение разговора стоял перед координатором, как ребенок перед строгим родителем. Ну что же, стоит заняться делом. Поговорить с отцом и Саматтой насчет прогноза дел в Хёнконе, поиграть на разных моделях в разные сценарии развития ситуации, пообщаться с Камиллом, Майей и Суоко на предмет последних данных, вытащенных агентурными сетями… Да и совершить предварительную экскурсию по Академии-Си тоже стоит — чтобы знать, куда вести Кару. Мира в свое время с ностальгией вспоминала об учебе здесь, но он так ни разу и не собрался заглянуть.

Но все потом. Сейчас, координатор прав, стоит вздремнуть. А еще нужно обязательно лично познакомиться с Овари. Кто знает — возможно, тот сумеет вбить азы физики в голову не только гениального хирурга Карины Мураций, но и аналитика разведслужбы Масарика Медведя.