Древний парк, окружавший старый королевский дворец в Кионаре, мирно дремал в лучах заходящего солнца. Душный тропический день заканчивался, и олени мирно бродили по лужайкам и обочинам тропинок, сонно глядя на последних пеших туристов, спешащих к вокзалу и автомобильным стоянкам. Палатки с едой и сувенирами уже почти все опустили ставни и жалюзи: с утра в парк снова потянутся толпы зажиточных местных бездельников, семьями устраивающие пикники на природе, и ради раннего завтрашнего открытия сегодня стоило закрыться до срока. Лишь торговцы прессованными лепешками для оленей все еще сидели у своих корзинок в надежде на последних покупателей. Небольшие стада животных толклись на тротуарах и газонах поблизости в ожидании щедрого кормильца, но и в их глазах надежда и нетерпение уже сменились сонной дремотой. Последняя школьная экскурсия завершала обход храмового комплекса. Подростки, пихаясь и пересмеиваясь, равнодушно слушали бормотание учителя и безразлично скользили взглядами по шести- и семиэтажным пагодам и разбросанным между ними молельням. В бесконечно-длинных безлюдных аллеях уже сгущались плотные вечерние тени, и тут и там начинали робко пробовать голоса первые цикады.

Королевский дворец тоже дремал. Экскурсии завершились. Последние туристы, щелкая затворами фотоаппаратов и сверкая вспышками даже под яркими солнечными лучами, давно отправились восвояси. Частные экскурсоводы разошлись по домам, уборщики с мешками и совками заканчивали сбор мусора, и немногочисленные сторожа сонно посапывали в своих будках. Тишина спустилась на зеркальные пруды со скользящими под отражениями дворцовых палат пестрыми тенями королевских карпов. Замшелые каменные фонари спали под сенью павлоний, мац, кастанопсиса и гибискуса, и успокаивающе журчали по галечным ложам ручьи, заиливая груды брошенных в них на счастье монеток.

Дворцово-парковый комплекс Кионары, один из наиболее известных и ухоженных туристических аттракционов Ценганя, готовился отойти ко сну. Однако в одном из зданий, новоделе, искусно замаскированном под древнюю постройку на границе парка рядом с торговым кварталом, лености и дремоты не наблюдалось. Наоборот: собравшиеся в его обеденном зале люди в цветастых одеяниях аристократов, испытывали какое-то лихорадочное возбуждение. Празднуемый шестидесятилетний юбилей формального главы клана Орэсама, достопочтенного Титиуэ, отнюдь не наполнял сердца радостью. Напряженные голоса, быстрые косые взгляды, чуть заметно трясущиеся губы — представители лучших аристократических фамилий Хёнкона, приглашенные в качестве гостей, явно чего-то боялись. В шепотках то и дело проскальзывали слова "то письмо" и "Адаути". Недоверие и страх витали в воздухе, словно гнилой болотный туман, отравляя сердца и скручивая кишки в тугой тяжелый комок, превращая изысканные закуски и вина на столах в несъедобные помои. В большом холле у входа толпились люди, одетые попроще — с угрюмыми взглядами и мышцами, бугрящимися под халатами, с короткоствольными автоматами и нервными пальцами, подрагивающими на спусковых крючках.

Автоматы не помогли. Никто из них не успел выстрелить ни разу. Заложенные за изысканные статуи богов и богинь Миндаллы, взрывные устройства в холле сработали одновременно. Оглушительный грохот быстро сменился стонами раненых и умирающих посреди луж крови и оторванных частей тел, а также паническими криками из обеденного зала. Продолжались они недолго. Из нескольких автомобилей без номеров, резко затормозивших на площади перед зданием через несколько секунд после взрывов, высыпало три десятка людей в пятнистых комбинезонах и черных капюшонах, закрывающих голову и лицо. Не теряя даром времени, они бросились внутрь, поливая все движущееся огнем из автоматического оружия. Бойня заняла не более пяти минут, после чего нападавшие дружно покинули развороченное изнутри здание и укатили в неизвестном направлении, оставив за собой отблески разгорающегося пожара и ужасную тишину мгновенно обезлюдевшего торгового квартала.

Первый звонок в полицию поступил через минуту после того, как звук автомобильных моторов затих вдали. Менее чем через три минуты прибыл первый патрульный автомобиль. Еще через десять полицейские заполонили небольшую площадь перед палатами, с ужасом всматриваясь в то, что различалось снаружи. Никто из них не отличался родовитостью, не обладал и толикой авторитета, а потому не рисковал войти внутрь. Пока к месту событий не прибыло несколько офицеров из местного отделения Управы благочиния, почти все чудом выжившие в бойне пострадавшие, включая троюродного племянника Правого министра Ценганя, умерли от потери крови. Начавшие прибывать кареты "скорой помощи" бессмысленно кучковались рядом с полицейскими автомобилями: выхаживать оказалось почти некого. Найти удалось лишь троих выживших: одного охранника, чудом уцелевшего при взрывах и сумевшего укрыться от террористов, и двух аристократов, получивших огнестрельные ранения в головы, не слишком опасные для жизни, но впечатляюще выглядящие. На следующее утро, когда криминалисты в основном закончили работу, из здания вынесли пятьдесят четыре трупа.

Легкий вертолет с чиновниками Управы благочиния из Тасиэ прилетел к дворцу почти в полночь. Сделав несколько кругов над площадью — места для посадки не нашлось из-за обилия полицейских автомобилей — он приземлился на большой лужайке на территории дворца, нещадно калеча колесами дерн. Капитан Сайра Моямару выпрыгнул на землю, не дожидаясь, пока машина полностью приземлится. Пригибаясь, чтобы уйти от потоков воздуха, почти срывающих с него старый халат (в момент поступления срочного вызова он ухаживал за оранжереей в своем загородном поместье и тратить время на переодевание не стал), он быстро зашагал в сторону центральных ворот прямо через ухоженные газоны. Лейтенант Васи Синь Дзэ, на днях получивший новенький официальный мундир, но пока что носивший старую полицейскую форму, последовал за ним. К моменту, когда остальные следователи, щеголяя цветастыми одеяниями высоких сановников, выбрались из вертолета и начали неуверенно оглядываться, пытаясь сориентироваться на местности, они уже прошли половину расстояния.

Приближаясь к воротам, Сайра вытащил из кармана небольшую стеклянную трубочку и выбросил из нее на ладонь желтоватое драже. Внезапный незапланированный перелет сначала на самолете, а потом на тряском грохочущем вертолете поселил в его голове свинцовую тяжесть, готовую перерасти в давящую изнуряющую боль. С учетом, что ковыряться на месте придется ночь напролет, лучше задавить ее в зародыше. Разжевав и проглотив кисловатую пилюлю, он властным жестом отодвинул с дороги растерянного сторожа, откинул засов и вышел на площадь.

— Действуем быстро и энергично, — сказал он Васи. — Помни, чему я тебя учил, и действуй по плану. Трупы никуда уходить не собираются, так что свидетели сейчас важнее всего. Я разберусь с местной Управой, если до них еще не дошли приказы из столицы, ты бери на себя полицию. Еще раз напоминаю: пусть даже ты лейтенант второго класса, но теперь ты сотрудник Управы, так что можешь приказывать даже полицейским капитанам-третьеклассникам. Не вздумай тушеваться и мямлить. Вперед!

— Да, атара, — лейтенант кивнул и деловито зашагал в сторону, где сгрудились черные блестящие лимузины и толпилось особо много полицейских. Сайра мысленно одобрил: шансов найти там начальство больше всего. Хорошего он нашел себе помощника: умного, знающего дело и безродного. И подсидеть не сможет при всем желании, и пользы масса. Так, теперь нужно понять, что же здесь произошло на самом деле.

Следователь достал сигареты, щелкнул зажигалкой и закурил, осматривая площадь. Потом он неторопливо двинулся к нужному зданию. Какое именно стало местом преступления, можно было определить с первого взгляда: экипажи нескольких пожарных цистерн все еще продолжали поливать из брандспойтов дымящуюся крышу. Белесый в резком свете прожекторов то ли дым, то ли пар клубился над домом.

— Стой! Куда лезешь? — перед ним вырос детина-полицейский с придурковатой, но полной многозначительной важности физиономией. — Пшел вон отсюда, шо!

Сайра медленно повернул к нему голову и приподнял бровь. Ничего себе нахальство! Секунду спустя он осознал, что его затрапезные халат, рубаха и штаны, изрядно потрепанные, а кое-где даже и испачканные в оранжерейной земле, делают его похожим на крестьянина. Логично, что сероспинный так себя ведет. Ну, даже и к лучшему.

— Управа благочиния, — холодно сказал следователь, подсовывая ему под нос свой значок и с удовольствием наблюдая, как глаза низкорожденного хама потрясенно вылезают на лоб. — Я из Тасиэ. Где сейчас местные чиновники Управы и кто здесь главный?

— Все там, в доме, атара, — забормотал полицейский, усиленно кланяясь и указывая рукой в сторону развороченного входа. — Управа благочиния, большие начальники, все там! Я отведу тебя, атара!..

— Не надо, — еще более холодно оборвал его Сайра. — Сам найду.

Полицейские, бесцельно бродящие по площади с перекошенными от растерянности лицами, пытались останавливать его еще дважды, но до разговоров столичный следователь больше не снисходил, отмахиваясь значком. Его худшие ожидания оправдались: искореженный холл здания оказался не только залит водой, но и загажен грязью, обильно нанесенной ногами прошедших здесь толп. Сайра мельком порадовался своей затрапезной одежде: во-первых, короткие штаны грязью не забрызгает, а во-вторых, даже если и забрызгает, то ничего страшного, для того и держит. Изуродованные трупы успели оттащить к стенам, и ни о каком воссоздании картины событий речи уже не шло. Впрочем, здесь, в холле, восстанавливать было особенно нечего: помещение оказалось настолько изуродованным взрывами, огнем и водой, что от обстановки — мраморных статуй, шикарной мягкой мебели, золоченых плафонов, мягких ковров и прочего — не осталось практически ничего, кроме мелких обломков и обугленных щепок. Вряд ли расположение трупов, хаотично разбросанных ударными волнами, могло что-то дать расследованию.

По центру изуродованного холла стояла группа сановников в бледно-алых, синих и даже белых носи клановых старейшин. На головах двоих красовались черные эбоси с длинными султанами. Судя по мельтешению людей вокруг группы, именно они являлись здесь главными — до прибытия группы из Тасиэ, по крайней мере. Сайра ненадолго остановился, прищуренно изучая группу, и решил, что толку от них никакого. Его наметанный глаз позволял сразу понять, насколько компетентны те, кто пытается командовать сложным процессом. К местным, похоже, слово "компетентность" применялось с большим трудом. Они с важным видом давали указания, взмахом отсылая подчиненных в разных направления, не утруждая себя даже их выслушиванием. Типичная провинциальная бестолочь: масса многозначительности и пафоса, но полное отсутствие профессиональных навыков. Что, напыщенные вы мои, есть с рук Анъями куда проще, чем реальные преступления расследовать?

Впрочем, может, он несправедлив из-за тяжелой головы и сложного перелета. Нужно поговорить с ними и проверить первое впечатление. Кроме того, нужно немедленно избавиться от дурного настроения: ссориться с местной аристократией на пустом месте совершенно незачем.

Он набрал воздуха в грудь, медленно выдохнул и энергично зашагал к группе.

— Добрый вечер, атары, — вежливо сказал он, оттесняя в сторону пару каких-то служащих в кайтарских деловых костюмах и демонстрируя свой значок. — Я капитан второго класса Сайра Моямару, Управа благочиния, Тасиэ. Я заместитель начальника группы следователей, присланной вам в помощь. Могу я узнать, кто здесь командует?

— Я Тойка Сэн Минь, — недовольно сказал высокий и толстый, просто необъятный мужчина, чье торчащее пузо не мог скрыть даже искусно скроенный носи. — Генерал первого класса, глава местного отделения Управы. Я уже сообщал в Тасиэ, что нам не нужна помощь. Мы прекрасно справляемся и самостоятельно, атара. Мои люди устроят вас в гостевых апартаментах, чтобы вы могли отдохнуть с дороги, а завтра мы расскажем обо всем, что нашли.

Ага. Значит, все-таки Сэн Минь. В неразберихе срочного вылета Сайре так и не смогли внятно ответить, какой из двух основных кланов Кионары — Сэн Минь или Васаба — в данный момент подмял под себя соперников. Толстяк, как видно, не любит столичных чиновников и слишком много о себе думает. Разница в два ранга формально делает Сайру ниже по званию, так что нужно тактично дать понять генералу, за кем всегда останется последнее слово.

— Чрезвычайно рад знакомству, Тойка-атара, — он поклонился ровно настолько, насколько требовал этикет отстраненной вежливости, краем глаза наблюдая за реакцией прочих чиновников. — Разумеется, мы так и поступим. Перелет выдался не из легких, и мои немного приотставшие спутники с радостью примут предложение. Однако, боюсь, я лично вынужден отказаться. Мне необходимо осмотреть место преступления собственными глазами. Кроме того, со всем моим почтением, Тойка-атара, прошу тебя отправиться в апартаменты вместе с моим начальником. Его имя Аваи Тора Магуро. Он генерал третьего класса, и, насколько я знаю, у него есть для тебя очень важная информация.

— Важная информация из столицы? — неприязнь во взгляде местного генерала приугасла. — И где же он?

— Аваи Тора-атара с помощниками сейчас… вот он, — Сайра указал на группу сановников у входа, осторожно ступающих по залитому грязью полу. Их шаровары-сасинуки и бархатные туфли рисковали не пережить столкновения с суровой действительностью, и на лицах столичных чиновников держалась стойкая брезгливость, перемешанная с недовольством. Наверняка генерал Аваи, занявший свой пост благодаря исключительно связям клана Магуро, воспользуется первым же предлогом, чтобы убраться отсюда подальше. — Нижайше прошу выделить мне одного из ваших людей в качестве помощника, пока я осматриваю место событий. И мне потребуется связь — мой человек сейчас работает с полицией. Нужно, чтобы он смог меня найти, а полиция с ним сотрудничала.

— Мои люди передадут тебе необходимую информацию, капитан, — на лице сановника опять нарисовалась спесь. — Тебе нет нужды копаться здесь самостоятельно.

— Сожалею, Тойка-атара, но если я не последую процедуре, начальство оторвет мне голову. Я ведь подчиняюсь не Аваи-атаре, — Сайра искусно изобразил на лице целую гамму чувств: раздражение, утомление и немного страха, перемешанного с почтением к вышестоящим. — Я с прискорбием вынужден отклонить ваше щедрое предложение. Так могу я попросить кого-нибудь из ваших людей? Я обязательно упомяну в отчете вашу неоценимую помощь.

И про отказ в помощи упомяну тоже, про себя добавил он, зная, что та же самая мысль сейчас всплыла в голове генерала. Поскольку жирдяй не знает, кто именно стоит за спиной Сайры, он не рискнет нажить могущественного недоброжелателя. А еще ему придется выбрать из своих помощников наиболее толкового — дурак не сможет толком шпионить за столичным засланцем.

— Маюра-тара, — недовольно, но уже явно смирившись, сказал генерал, — поможешь… э-э… капитану здесь разбираться. И с трупами, и… с той штукой.

И, не утруждая себя дальнейшими указаниями, он в сопровождении цветастой свиты прихлебателей заспешил навстречу группе Сайры. Почти все люди, усиленно сновавшие вокруг, заспешили следом. Следователь мысленно вознес хвалу Мискурату: на сей раз с ритуалами удалось разобраться практически мгновенно, и место очищено от идиотов. Хорошо. Следы, правда, они наверняка затоптали напрочь в порыве служебного энтузиазма — в предположении, что после пожарных команд уцелело хоть что-то стоящее. Но тут уже ничего не поделаешь…

Рядом с капитаном остался только один мужчина в кайтарском деловом костюме и большим блокнотом в руках. Его лицо выглядело совершенно непроницаемым, а приветственный наклон головы оказался ровно таким, чтобы оставаться в пределах гостеприимной вежливости, но не демонстрировать подчиненности.

— Я капитан первого класса Маюра Ци Уэна, — представился он. — Помощник Тойки-атары. Чем я могу помочь, Сайра-атара?

Пару секунд Сайра задумчиво разглядывал местного, потом сделал выводы и слегка кивнул.

— Рад знакомству, Маюра-тара, — сказал он вежливо, но не холодно. — Судя по моему богатому опыту, ты наверняка здесь единственный, кто знает дело как следует. Мы оба профессионалы, так что предлагаю сразу понизить градус общения, чтобы не терять время на расшаркивания.

— Хорошо, Сайра-тара, — лицо местного осталось все таким же непроницаемым.

— Сразу предупреждаю: дело на личном контроле Левого министра, и король тоже проявляет заинтересованность. Не каждый день, знаешь ли, истребляют род почти целиком, пусть даже такой мелкий, как Орэсама. Количество цветных тряпок в городе уже завтра зашкалит до невозможности, но политические осложнения и переговоры не по моей части. От меня ждут расследования — максимально полного и точного, невзирая на лица. Первый доклад я должен представить к завтрашнему утру.

— Понимаю, тара. Однако сейчас почти полночь, и мои люди уже устали. Кроме того, тара, — Маюра слегка поколебался, — не могу сказать уверенно, но, мне кажется, в городе есть люди, не заинтересованные в глубоком и тщательном расследование. Очень серьезные люди, Сайра-тара.

Откровенность? Ценно. Нужно простимулировать.

— У меня достаточно влияния и связей в Тасиэ, так что при необходимости я сломаю о колено любого местного придурка, вздумавшего мне помешать. И в то же время, — Сайра сделал многозначительную паузу, — имена, упомянутые мной в докладах, тоже услышат на самом верху. Возможно, не в палатах Левого министра, но в кабинете дайнагона Управы благочиния — точно. Если твой вклад окажется существенным, это может оказаться весьма полезным для карьеры. А твое непосредственное начальство мои доклады не увидит и узнает не больше, чем захочешь сам.

— Приложу все усилия, — Маюра слегка прикрыл глаза. — Жду приказаний, тара.

— Для начала отправь кого-нибудь к полицейским и подтверди полномочия моего помощника. Затем покажи мне место. И я хочу услышать твое описание событий — две-три фразы, самое важное.

— Описание… — Маюра слегка поскреб подбородок. — Сейчас сформулирую. А пока…

Он повернулся и сделал знак. Один из трех оставшихся неподалеку людей приблизился.

— Иди к сероспинным, — негромко приказал Маюра. — Найди там человека по имени…

Он вопросительно глянул на Сайру, приподняв бровь.

— Васи Синь Дзэ, — подсказал тот.

— Ты слышал. Найди и оставайся при нем. Помогай чем можешь. Давай.

Человек кивнул и быстро пошел к развороченному выходу. Его походка, деловая и энергичная, разительно отличалась от вялой ходьбы вперевалку, за минуту до того продемонстрированную генералом со свитой.

— Описание… — Маюра снова поскреб подбородок. — Примерно так: куча странностей, "Адаути" и паладары.

— "Адаути"?

— Да. По городу уже ходили слухи, что на днях "Адаути" в подметном письме угрожала роду Орэсама за сотрудничество с хёнконскими аристократами, но самого письма я не видел. Сейчас на месте преступления на видном месте нашли еще одно заявление. В нем "Месть" явно и недвусмысленно берет ответственность за бойню на себя. Бумага пострадала от воды, и я отправил заявление в лабораторию для реставрации. Сможешь с ним ознакомиться, когда закончим здесь.

— Странности?

— Жестокость и неразборчивость. Я слышал о "Мести" раньше. Они не стеснялись убивать беглых хёнконских аристократов, но никогда не устраивали массовую резню. Сейчас убивали всех подряд: не только высокорожденных из Хёнкона и членов клана Орэсама, но и прочих аристократов, охранников, обслугу — всех, кто попался на глаза. И еще "Адаути" никогда раньше не применяла взрывчатку, хотя возможностей имела немало.

— Понятно. Паладары?

— Они здесь, тара, но тебе лучше увидеть самому. Тем более, что они знали о прибытии вашей группы заранее и даже упоминали твое имя. Следуй за мной.

Маюра повернулся и, безразлично разбрызгивая грязь еще недавно начищенными ботинками, размашисто зашагал к развороченному дверному проему, ведущему в большой зал заседаний. Сайра последовал за ним, лихорадочно раздумывая. Паладары здесь — куда ни шло, наверняка они имеют в городе дронов-наблюдателей, но откуда они знают про экстренно составленную группу и его самого?

В зале стояла тяжелая влажная жара. Большинство ламп под потолком не горели — то ли закоротило проводку, то ли повредило пожаром. В тусклых лучах уцелевших плафонов, пронизывающих облака пара, место выглядело кошмарно. Перевернутые и обугленные столы и кресла вперемешку с осколками посуды и месивом остатков еды; выбитые окна и искрошенные пулями стены, кое-где еще закрытые клочьями тяжелых занавесей и портьер; и трупы — большинство в когда-то ярких цветастых одеждах, сейчас грязных и темных от воды и крови, а между ними — редкие кайтарские деловые костюмы и скромные черные и зеленые ципао женщин из обслуги. Сайра склонился над ближайшим телом и внимательно его осмотрел. Четыре или пять пулевых отверстия в груди, еще одно во лбу, развороченное кровавое месиво с белыми осколками зубов вместо щеки. По всей видимости, выстрелом в лоб его добивали. Нет, террористы не только наводили ужас на своих жертв — их методично истребляли.

Соседний труп лежал лицом вниз. Пулевые отверстия в ворохе одежды не различались, и трогать его Сайра не стал — ничего нового все равно не узнаешь. А вот еще один мертвец в деловом костюме его заинтересовал. На когда-то белой рубашке под черным пиджаком отчетливо виднелась длинная и глубокая рана. Судя по обилию вытекшей крови, пропитавшей одежду, нанесли ее при жизни, и умер человек отнюдь не из-за контрольного выстрела в лоб.

— У многих обнаружили резаные или колотые раны? — осведомился столичный следователь, распрямляясь.

— У четырнадцати человек, — без паузы отозвался местный, терпеливо за ним наблюдающий. — Похоже, их всех зарубили и лишь потом добивали контрольными выстрелами.

— У четырнадцати? — изумленно переспросил Сайра. — Ты уверен, тара?

— Возможно, больше — полного обследования еще не проводилось. При том ни одной колотой раны я не заметил. Конечно, под одеждой они не видны, но все-таки не похоже, что тут орудовали мечами. Скорее, что-то более примитивное, типа тесаков. Как вариант — классический дао с расширенным на конце клинком, но без острия. Эксперты на вскрытии определят точно.

Сайра глубоко задумался. После предыдущих акций "Адаути" тоже оставались трупы с ранами от холодного оружия, но там вердикт эксперты выносили единогласным: меч, дао в модификации девятого века с игловидным острием, пригодным для колющих ударов. Таинственный главарь "Мести" (а что мечом владел главарь, никто не сомневался — меч в кланах Анъями и изгоев всегда служил символом власти) не оставил ни одной рубленой раны: похоже, его владелец крови хотя и не боялся, но и не любил особенно. Маюра прав: дело вырисовывается весьма странным. Хотя "Адаути" и взяла на себя ответственность, но почерк выглядит заметно иным.

"Адаути" ли? Письма мог писать кто угодно, а нотариально заверенной подписи оябуна "Мести" пока что никто не видел.

— Тара, здесь паладар, — в голосе Маюры скользнули едва слышные напряженные нотки. Сайра дернулся, озираясь.

Серая лоснящаяся туша паладарского дрона, почти неразличимая в полумраке, бесшумно приблизилась и вытянулась вертикальным цилиндрическим столбом в человеческий рост. На нем проявились быстро углубляющиеся борозды, верхняя часть округлилась, превратилась в набалдашник… Несколько секунд спустя перед Сайрой стояла пародия на человека — то ли магазинный манекен, то ли робот из фантастических фильмов, снятых до Удара. Лишь лицо выглядело по-настоящему живым. Безразличный взгляд надменных серых глаз оборотня, казалось, смотрел сквозь присутствующих.

— Здравствуй, капитан Сайра Моямару, — холодно произнес манекен. — Я ждал тебя. Меня зовут Камилл.

К этому моменту Сайра уже полностью овладел собой. Он еще ни разу не встречался с паладарами вживую, хотя слухи о Камилле ловил не раз — иногда абсурдно-фантастические, иногда вполне правдоподобные. Однако же о способностях паладарских дронов он знал хорошо: секретное досье Управы благочиния, к которому следователь имел допуск, содержало немало любопытных сведений. Способность слизнеобразных паладарских машин к трансформации там описывалась весьма подробно. К сожалению, достоверных полевых методов их распознавания в досье не приводилось: даже дефекты ранних моделей, приводивших к повышенной утечке тепла в окружающую среду и несоразмерным следам на рыхлой поверхности, паладары уже ликвидировали. А резать ножом каждую встречную табуретку довольно затруднительно…

Ему страшно захотелось пощупать манекенообразного дрона пальцами, но он придушил порыв в зародыше. Вряд ли паладарский посланник оценит такое любопытство.

— Несказанно рад встрече, Камилл-атара, — максимально вежливым тоном произнес он, склоняясь в глубоком поклоне и опуская глаза долу. — Я слышал немало о твоих выдающихся добродетелях, и теперь мне выпала высокая честь…

— Я оценил, — все тем же холодным тоном с нотками раздражения перебил паладар. — Все, заканчивай с экивоками, капитан, мы не в королевском дворце. У тебя репутация отличного профессионала, так что сразу перейдем к делу.

Распрямляясь, Сайра лихорадочно обдумывал ответ. В каком стиле его выдержать? Несмотря на то, что Камилл слыл таким знатоком этикета, что мало кто даже при дворе мог с ним сравниться, сейчас Чужой явно находился не в настроении для долгой беседы.

— Польщен похвалой, атара. Что от меня требуется? — ответил следователь, так и не приняв осознанного решения, но повинуясь интуитивному импульсу. Судя по удовлетворенному кивку, поступил он правильно.

— Отлично. Ты тоже слушай, тара, — Камилл искоса глянул на капитана Маюру. — Довожу до сведения вас обоих, что паладары крайне заинтересовались происшествием. Поскольку весь полицейский эфир забит одним-единственным словом "Адаути", а молва утверждает, что за Адаути стоит Университет, у нас нет иного выхода, кроме как вступить в игру. Мы уже неофициально занимались расследованием убийства членов Правительства-за-рубежом, но сейчас дело переходит на новый уровень. В настоящий момент я все еще веду переговоры с Левым министром о заключении формального соглашения, но в их исходе сомнений нет. Так что рассчитываю на ваше сотрудничество.

— Разумеется, атара, — Сайра отвесил вежливый полупоклон. Маюра повторил его движение, но промолчал.

— Замечательно. Сейчас мои дроны прочесывают окружающую местность. Здесь, в здании, ловить нечего — огонь, вода, дым и пар уничтожили практически все запахи. Перед входом потопталась большая толпа полицейских, пожарных и прочей швали, там тоже хорошего мало. Я вычленю сохранившиеся человеческие запахи и следы ДНК, если они найдутся, и сравню с теми, что обнаружили в особняке Тадаосия. Возможно, обнаружатся совпадения. Однако сразу предупреждаю: у меня есть сомнения насчет причастности "Адаути" к нынешнему месиву.

— Почему, атара? — осторожно осведомился Сайра.

— Потому что, тара, — взгляд манекена наконец-то сфокусировался на следователе, — "Адаути" всегда наносила точечные удары. Массовая бойня с десятками непричастных жертв — не их стиль.

— А письмо, атара?.. — осведомился Маюра.

— Я прямо сейчас могу написать десяток аналогичных писем с подписями кого угодно — включая премьер-министра Кайтара и Народного Председателя Ставрии. Тоже поверишь? Впрочем, я не настаиваю на своей версии. В последнее время "Месть" демонстрировала все более вызывающее поведение. Кроме того, у меня есть сведения, что буквально на днях в Кайнане неизвестная группа закупила большое количество военного снаряжения, включая снайперские винтовки и дистанционные детонаторы, и есть небольшой шанс, что речь опять идет об "Адаути". В общем, я готов поделиться своими сведениями — в обмен на вашу откровенность. К завтрашнему утру начальство доведет до вас информацию о заключенном договоре, и я хочу, чтобы к тому моменту вы уже закончили обследование места и выработали хоть какие-то версии. До встречи.

Манекен осел и растекся мешком серой слизи. Огромная бесформенная амеба медленно поползла по грязному месиву на полу, неторопливо перетекая через трупы и выбрасывая в стороны то ли щупальца, то ли ложноножки. Несколько секунд спустя она перестала различаться в полумраке. Еще одна такая же тень мелькнула и пропала чуть поодаль — один из людей Маюры, почтительно стоящих поодаль, шарахнулся от нее, словно от бешеного крокодила.

— Паладары. Интересный поворот… — задумчиво констатировал Сайра. — Ну что, Маюра-тара, есть у тебя версии?

— Ничего такого, что стоило бы озвучить прямо сейчас. Однако, Сайра-тара, у меня имеются собственные источники информации, с которыми я еще не успел проконсультироваться.

— И я задерживаю тебя здесь, не позволяя связаться с "Коброй"? — усмехнулся столичный следователь. — Или ты покупаешь информацию у "Меча и ярости"?

— Чиновникам Управы благочиния запрещено сотрудничество с Тьмой, — уклончиво откликнулся местный.

— Я помню, — Сайра стер с лица ухмылку. — И не все имена стоит называть публично, тоже понимаю. Есть предложение: ты оставляешь меня здесь с помощниками, а сам отправляешься на встречу с контактом. Мне потребуется часа два, чтобы как следует осмотреть место. Хватит для встречи, надеюсь? Потом встретимся где-нибудь в более подходящем месте и обменяемся впечатлениями. Имей в виду, свои источники информации есть и у меня. Годится?

Маюра заколебался. Сайра хорошо его понимал: с одной стороны, начальство свалило на него лично заботу о столичном госте. С другой — терять попусту время ему явно не хотелось.

— Я и шага не ступлю без ведома твоих людей, — помог ему Сайра. — И покидать здание и ближайшие окрестности не намерен.

— Хорошо, — наконец решился местный следователь. — Мне нужно часа полтора, возможно, даже меньше. Лай, остаешься за старшего. Проследи лично, чтобы Сайра-атара ни в чем не нуждался.

Помощник молча кивнул, и Маюра, сунув блокнот в карман пиджака, резко повернулся и зашагал к выходу. Сайра внутренне усмехнулся, провожая его взглядом. Они сработаются. Какое-то время придется преодолевать взаимное недоверие, но, похоже, еще одна полезная связь у него образовалась. Раньше у него в Кионаре знакомых не имелось, и вот теперь пробел удастся ликвидировать. И паладары — связь с загадочным Камиллом, умеющим, по слухам, находиться одновременно в нескольких местах, может оказаться самым ценным знакомством за всю жизнь. Такой шанс упускать нельзя ни в коем случае.

Ну, а пока следует осмотреть место преступления и понять, что же здесь произошло на самом деле. В первую очередь следует разобраться с рублеными ранами. Ночь, похоже, предстояла долгая.

— Лай-тара, — он повернулся к помощнику Маюры, — мне нужен полный список погибших. Всех, до последней уборщицы. И, пожалуйста, как можно скорее.