– Они задерживаются.

Дентор слегка подвинулся, чтобы уйти из полосы хотя и вечернего, но все еще жаркого солнца, опускающегося к далекому горизонту, и отпил из высокого бокала глоток местного лимонада – кислого и освежающего даже в теплом состоянии. Его лицо в тени капюшона хантэна оставалась бесстрастным.

– Да. Уже на пятнадцать минут. Мати передал, что они застряли в пробке на выезде из города. Как пробьются – сообщит, – Палек нервно побарабанил пальцами по столу. Они с Кансой, одетые в кубалы со слегка распущенными сейчас лицевыми тесемками сидели, как и полагается примерным женам, напротив "мужа". Со стороны они выглядели типичной семейкой сапсапов, отдыхающей на веранде загородного ресторана – по крайней мере, Дентор искренне на то надеялся. Место, как и обещала Тарона, оказалось довольно многолюдным – не настолько, чтобы сражаться за места и приглушать голоса во время разговора, но достаточно, чтобы замотанные официанты не обращали особого внимания ни на них самих, ни на то, что мнимый сапсап общается с женами на общем. Замечательно – не хватало только, чтобы с ними еще и заговорили на фаттахе…

Дентор еще раз прокрутил в памяти цепочку ухода, запроектированную совместно Ольгой и Саматтой. Накануне вечером закапризничавшая Яна, а с ее подачи также Канса и Саматта, закатили в отеле тщательно спланированный скандал. В присутствии сначала одной, потом трех горничных, а затем еще и управляющего смены они в течение часа излагали, как страшно им надоели скверная кухня отеля, где не умеют готовить ни одного нормального блюда, дурацкие обои в номерах, постоянная жара, жулики в магазинах, отсутствие рыбалки и так далее. Директор смены, вынужденный выслушивать две женские истерики и одно злобное мужское ворчание, в конечном итоге дошел до белого каления, и когда Саматта заявил, что на следующий день они съезжают из ихней вонючей дыры, вздохнул с явным облегчением. На следующий день "туристы" при помощи нескольких посыльных погрузили сумки и чемоданы в небольшой грузовичок, сами разместились в двух такси и раз и навсегда покинули настолько расстроивший их отель. Новый директор смены, сменивший вчерашнего, но, вероятно, наслушавшийся от него про беспокойных постояльцев, мстительно отказался вернуть пятнадцать процентов оплаты за предварительное бронирование. Туристы в ответ демонстративно отказались ответить, в какой именно отель они намерены заселиться (хотя между собой несколько раз "случайно" упомянули его наименование), тем самым неявно лишив администрацию отеля возможности проинформировать Палату гостей о их новом местонахождении. Вообще-то администрация нового отеля, куда они якобы намеревались поселиться, в любом случае отправила бы их регистрационные данные в Палату гостей – но они в новый отель селиться не намеревались. Отъехав от "Живительного источника" пару кварталов, Саматта тормознул кортеж и выдал водителю грузовичка новые координаты назначения – неприметный гараж на окраине города, накануне снятый Ольгой через подставных лиц на период, где уже поджидали неведомыми путями два добытых княжичами джипа в полной боевой готовности. Сами они всей гурьбой доехали до большого торгового центра, куда уже заходили с Коморой, отпустили такси, купили в магазине местные одеяния и в туалетных кабинках быстро преобразились в нечто, напоминающее местных жителей. Палеку пришлось-таки напяливать на себя кубалу, но он отнесся к ситуации с юмором, и в результате вместо трех мужчин и двух женщин, явно и напоказ выглядящих иностранцами, образовалось два местных жителя и три их жены. Предполагалось, что если за ними и следили, то после преображения хвост должен был отпасть сам собой.

После переодевания Дентор, Палек и Канса на такси поехали напрямую за город в указанный Ольгой ресторан. Яна и Саматта же отправились на склад для встречи с северянками. Этот пункт плана вызвал наибольшие возражения у Дентора, указывавшего на риск разделения и вообще чрезмерные усложнения. Однако Саматта все же сумел убедить его, что для управления двумя джипами нужно всего два человека, а от проблем с Ольгой его подстрахует Яна, способная заранее насторожиться в случае предательства с ее стороны. Дентор, хотя и нехотя согласился, все же явно нервничал. Особенно его угнетало, что он не может напрямую оставаться в контакте с Саматтой.

– А все-таки жаль, что мы дворец Великого Скотовода как следует не посмотрели, – тихонько вздохнула Канса. – Когда еще мы сюда попадем?

– Кару выручим и еще раз приедем, – успокаивающе проговорил Палек. – Продам еще пару картин – вот и наберем на нормальное путешествие. Тогда уже и по городу как следует побродим, и в дворец на несколько дней закатимся, и перед Коморой и служащими отеля извинимся…

– Опасно, – Дентор нахмурился. – Если история раскроется, в следующий раз вы прямиком в местную тюрьму угодите. То-то насладитесь экскурсией по казематам!

– За что в тюрьму? – удивился Палек. – Мы никаких местных законов не нарушали. Из-под надзора ушли – ну так нас никто официально о нем не извещал и ограничений в перемещениях не ставил. И никакой местный закон не запрещает туристам прибыть сюда на самолете через грашградский аэропорт, а отбыть на джипе через западную границу. Дядя Дор, вы же с Мати сами не раз говорили, что весь маскарад затеян ради того, чтобы не напороться на неожиданные политические игры и осложнения, а не потому, что мы что-то противозаконное делаем. А арестовать законопослушного туриста из дружественной страны – скандал на весь мир.

– Ты сюда по чужому паспорту въехал. Такое называется "подделка документов".

– Какая еще подделка? Паспорта совершенно подлинные, пусть и сделанные по нестандартной процедуре. За такое мы должны отвечать перед нашими властями, не перед местными. Для пущего спокойствия можно и в следующий раз по тому же паспорту приехать, никто даже и не узнает, что фамилии ненастоящие.

– Теоретик… – Дентор дернул уголком рта. – Ладно, для начала нам нужно Карину и Цукку вытащить и домой благополучно вернуться. Что там…

Внезапно Палек поднял вверх палец, и полицейский осекся.

– Да, Кара? – вслух проговорил Палек, и Канса с Дентором напряженно уставились на него. – Я, Каси и дядя Дор выбрались, ждем… Нет, Мати на вызовы не отвечает специально, чтобы не отвлечься в неподходящий момент, там на дороге сложно. Яни зови, если хочешь оставаться в курсе, она во второй машине пассажиром… Да, обязательно сообщим. Как у вас дела?..

С полминуты он слушал, потом фыркнул.

– Взялась изображать из себя великого шамана – вот и расхлебывай. Потребуй от аборигенов повышенного жалования, отдельной поликлиники и козьего молока от пуза… Кара?.. Назвала лысым зюмзиком и отцепилась, – пожаловался он.

– А что так?

– А им с Цу сегодня житья не дают. Тот покусанный мужик, которого она от бурбурбуры вылечила, или как там ее, таки не загнулся. Сегодня с утра к ней воодушевленная итогами опыта деревня в очередь выстроилась – со всем подряд, от поцарапанного пальца до хронического запора. Она уже замаялась объяснять, что от гастрита и недержания мочи не лечит, вот и дерганая, как лягушка под током, даже шутки понимать перестала.

– Посоветуй заставить кого-нибудь из местных роль секретаря выполнять. Или что там в больницах заведено – регистратора?

– Ну уж нет! Раз я лысый… – Палек снова осекся. – Они выбрались из города на шоссе. Мати говорит – со слов этой Ольги – что через пять минут прибудут.

– Тарона с ними?

– Нет, конечно. Она еще в городе сделала ручкой. Сейчас, наверное, на полдороге в аэропорт, когти рвать побыстрее, пока местные Глазки не прочухали, что к чему.

– И правильно делает. Так, девочки, я зову официанта рассчитываться. Засовывайте в рот с тарелок все, что успеете, и входите в роли женушек.

– Да, господин муж! – высоким голосом пропищал Палек. – Слушаюсь и повинуюсь!

– Лика, заткнись, будь другом, – попросил Дентор. – Спалишь нас на ровном месте.

Он постучал ложечкой по бокалу, и через полминуты к ним подбежал официант. Полицейский, приняв важный вид и поправив на носу темные очки, отсчитал ему четыре тысячи вербов и добавил сверху еще одну бумажку в две сотни. Официант низко закланялся, и Дентор, не обращая на него больше внимания, выбрался из-за стола и степенно зашагал в сторону автомобильной стоянки. "Жены", целомудренно затянув лицевые тесемки кубал поплотнее, засеменили вслед за ним.

– В первой машине Ольга и Яна, во второй Мати, – тихо сообщил Палек, поравнявшись с Дентором.

– Я сажусь в первую, вы во вторую, – так же тихо откликнулся полицейский. – Потом разберемся, кто где разместится в штатном режиме.

– Ты Ольгу уже видел! – запротестовал Палек. – Я тоже хочу посмотреть, как далеко у нее клыки выступают!

– Насмотришься еще… – тихо рыкнул Дентор. – Вон те два джипа, что заруливают – они?

– Номера совпадают. Ну, дядя Дор, я тебе еще припомню…

– Обязательно припомнишь. А сейчас прыгайте в вторую машину поживее.

Саматта оказался немногословен.

– Как дела? – осведомился он, срываясь с места вслед за ведущей машиной и выруливая на дорогу, стремящуюся вдаль по гладкой, как стол, залитой закатным светом степи. – Нигде не прокололись?

– Я не заметил, – откликнулся Палек, распуская завязки на лице. – Ох, ну и достало же меня ваше дурацкое платье! Как несчастные местные дамочки умудряются в таких все время ходить? Даже в ресторане толком не пожрать! Мати, представляешь, чтобы кусок в рот засунуть, приходится этак пальчиком деликатно завязочки оттягивать и ладошкой прикрываться, чтобы никакой сторонний мужик случайно твой носик или губки не рассмотрел!

– Твой шнобель им рассматривать совершенно не обязательно, – Саматта казался каким-то отстраненным и задумчивым. – Ну ладно, последнее осталось – оружие. Будь другом, передай Яне, чтобы они нам в хвост перестроились. Через пять верст, судя по карте, поворот с шоссе – отправимся к нашему контакту. Если я в местных указателях не запутаюсь, конечно.

– Там-то нас и захомутают, – жизнерадостно заявил Палек после того, как на несколько секунд углубился в себя, шевеля губами, а передняя машина притормозила и позволила Саматте себя обогнать. – Глаза Ужасного Кошколюба незримо следят за нами издалека, а то, что нам из города выбраться позволили, так просто чтобы побольше улик набрать.

– Лика! – Канса пихнула его в бок. – По башке дам! Напророчествуешь еще!

– А как же? – Палек приосанился, насколько позволило сиденье. – Знай же, что в лице твоего мужа ты приобрела знатного пророка и ясновидца, осиянного благодатью богов. Каси, да не бойся ты так. Все, выбрались. Самое трудное позади. Осталось только до Кары добраться и вытащить ее из грязных лап маяковых бандюков.

– Ох, Лика! – Канса переплела с ним пальцы. – Мне бы твой оптимизм! А все-таки жаль, что мы дворец не посмотрели…

Получение оружия прошло на удивление обыденно и гладко. Запрета на его владением, равно как и требования обязательной регистрации в Граше попросту не существовало. Судя по уверениям полковника Ташшара, за пределами крупных городов ни один уважающий себя мужчина и шагу не делал, не вооружившись пистолетом, а то и чем-то более внушительным. Резидентура СОБ просто заказала то, что нужно, через посредника, не задающего лишних вопросов. В оружейном магазине в небольшой деревушке машины остановились у магазина с недвусмысленным изображением карабина на вывеске, Саматта зашел в дверь и пять минут спустя вместе с хозяином загрузил в багажник своего джипа несколько длинных и объемистых тряпичных свертков. Еще через минуту кортеж уже мчался по дороге за пределами селения.

Ехали молча. Саматта углубился в свои мысли и сосредоточенно смотрел перед собой на дорогу. Канса какое-то время смотрела на проносящийся мимо однообразный пейзаж, нарушаемый только через каждый десяток верст попадающимися городками, затем смежила веки и скоро мерно засопела. Палек задумчиво посмотрел на нее, потом в окно, потом опять на Кансу.

– А ведь идея… – пробормотал он.

– Что? – не понял Саматта, взглянув на него в зеркало заднего вида.

– Ничего, я о своем. Мати, там впереди дороги поровнее не намечается? Трясет что-то.

– Там, впереди, намечается дорога побугристее, – усмехнулся бывший капитан. – Сейчас мы движемся по тому, что в местных краях считается хорошим шоссе – если верить карте, разумеется. Отъедем от Грашграда еще на сотню верст – куда хуже станет.

– Вот эта двухполосная зубодробилка – хорошее шоссе? – поразился Палек. – Жуть. Боюсь даже думать, что здесь считается плохой дорогой. Ты веди, веди, не отвлекайся. А я пока поработаю.

Он залез себе под подол кубалы и какое-то время копался там, пытаясь вытащить мольберт из скрытой под платьем сумки. Справившись с задачей, он пристроил его на колени и задумался. Он уже видел сюжет картины: летящая по голой степи карета, в которой спит измученная долгой дорогой принцесса. Разумеется, в таком положении даже при включенном режиме компенсации тряски и черновой набросок сделать толком не получится. Но, по крайней мере, общие контуры очертить можно. А вечерами, останавливаясь на ночлег, можно поработать над ней как следует. А если они все-таки не станут останавливаться на ночлег, то закончит после возвращения домой, чтобы добавить ее к своему списку из полутора сотен картин, которые еще никогда не видели свет и, вероятно, никогда не увидят. Если бы он мог быть уверен, что его работы ценят из-за их содержания, а не из-за ненавязчиво в свое время устроенной Дзинтоном рекламы… Нет, незачем. Возможно, потом. Каси он их покажет, если она захочет, но и все.

Еще несколько секунд Палек смотрел на умиротворенное лицо жены, потом поднял стило, и его кончик запорхал в воздухе, оставляя за собой слабо светящиеся в сгущающихся сумерках следы. Пока – полутона серого. А над финальной цветовой гаммой он подумает на досуге…

В мотель они зарулили, когда часы уже показывали десятый час. Остановившись возле конторы управляющего, они минут пятнадцать дожидались, когда Ольга договорится о номерах и расплатится. Подчиняясь ее указаниям, они подъехали к стоящему на отшибе корпусу, перед которым почти не было чужих машин и припарковались у его южного окончания.

– Наши номера – три крайних, – сказала Ольга, кивая в направлении выходящих на стоянку дверей, когда все выбрались из машины. – Еда у нас с собой есть, в номера ничего не заказывать, чтобы лишних подозрений не вызывать. Но перед тем, как ложиться, устроим совещание. Давайте в среднюю комнату, там все обсудим.

– Давай, – спокойно согласился Саматта. – Народ, в машинах в багажниках сухпаек и вода, прихватите с собой, чтобы два раза не ходить. Чем меньше мы на людях светимся, тем безопаснее.

Когда все собрались в комнате, Ольга плотно прикрыла за собой дверь, вышла на середину, сдвинув стол, закрыла глаза и медленно повернулась вокруг своей оси.

– Чисто, – констатировала она. – Помимо электропроводки в стенах ничего нет. Господа Дентор и Палек, госпожа Канса, рада знакомству.

– Взаимно, госпожа вайс-баронесса, – настороженно кивнул Палек.

– Просто "Ольга", – качнула головой княженка. – Итак, господа и дамы, давайте обсудим наши планы на завтра…

– Прошу прощения, госпожа Ольга, – перебил ее Саматта. – У меня комментарий, который я должен озвучить с самого начала.

– Да? – Ольга повернулась к нему.

– Заранее приношу свои нижайшие извинения за слова, которые могут привести к конфликту, но мне хотелось бы сразу расставить фигуры по клеточкам. Госпожа Ольга, я хочу, чтобы ты знала и помнила – мы высоко ценим твои помощь и доброе отношение. Однако ранее у нас не нашлось времени как следует обсудить субординацию. Поэтому я говорю сейчас: пожалуйста, помни, что командир в нашем отряде – я. Я старший и по возрасту, и по званию, и по военному опыту. Я всегда внимательно выслушаю твой совет, но планировать и отдавать приказы – моя прерогатива. Двух командиров в отряде быть не может. Понятно?

Ольга посмотрела на него долгим непроницаемым взглядом, но в конце концов кивнула.

– Да, господин Саматта. Извини, что проявила непрошенную инициативу.

– Не за что извиняться. Ты действовала так, как полагала правильным. Прошу не воспринимать мои слова как попытку унизить. Сейчас я изложу план, который мы выработали заранее, и ты сможешь предложить свои поправки. Без обид?

– Без обид, господин Саматта.

– И еще одно предложение. В боевой обстановке мы не можем позволить себе терять время на лишние слова. Поэтому с данного момента мы все общаемся без формальностей. Ольга, еще раз приношу свои извинения за форсирование событий, но у нас и так слишком много забот. Кто-то не согласен? Лика, ты свой комментарий можешь придержать, иначе я разрешу обидевшейся Ольге стрясти пыль с твоей непутевой головы.

– Да я и не собирался ничего говорить… – пробурчал Палек, но Канса успела рассмотреть разочарование в его взгляде.

– Хорошо, – Саматта вытащил из своей сумки карту и расстелил ее на столе, затем воткнул коммуникационный кабель от нее в выданный СОБ пелефон и подождал, пока карта не синхронизируется с навигационными спутниками. – Соберитесь поближе, я хочу, чтобы картинка осталась в голове у каждого. Итак, тут Грашград. Если верить спутникам, мы сейчас здесь, – он показал на мерно мерцающую точку, – примерно в трехстах верстах от города. Нам нужно добраться сюда, – он увеличил масштаб и постучал пальцем по "юго-западному" краю карты. – Расстояние – по уточненным данным примерно четыре тысячи верст. Точные данные по дорогам в память внесены только на расстояние примерно полутора тысяч верст, дальше – только приблизительные схемы, наспех просчитанные по спутниковым снимкам. У местных дорогу выяснять нельзя: у Дракона наверняка тем больше осведомителей, чем ближе мы к его территории, и лучше лишний раз к себе внимания не привлекать. Но авось не заблудимся.

– Мати, мы в координатах цели точно уверены? – поинтересовался Палек.

– Почти наверняка мы их знаем. Аналитики СВР, – он покосился в сторону Ольги, – по переданным Карой и Цу приметам и названиям уверенно называют место. Аналитики СОБ независимо от них называют то же самое место, хотя и с гораздо меньшей уверенностью. Спутниковые снимки – и СОБ, и княжичей – подтверждают наличие большого числа деревень и плантаций в том районе. И СОБ, и СВР дают дополнительные точки, их множества пересекаются по трем локациям, но степень уверенности по каждой из них не превосходит десяти-пятнадцати процентов. И все три – гораздо дальше к югу. Плюс к тому по разнице во времени Цу вычислила, пусть и грубо, долготу, на которой они находятся. Она также совпадает с долготой основной точки и слегка отличается от долготы двух из трех дополнительных точек. Широту, не имея возможности толком измерять углы, она еще не рассчитала, но обещает, что вспомнит университетские лекции по астрономии и вычислит. Наконец…

Он поколебался.

– Я до сих пор не уверен, стоит ли рассказывать еще об одном соображении. Возможно, я просто пытаюсь читать круги на воде. Тем не менее, озвучу гипотезу. Ольга, предупреждаю – все, что ты услышишь дальше, проходит по части досье "Камигами"… вернее, вашего "Черного квадрата". Когда станешь писать очередной рапорт, пометь как-нибудь соответственно, чтобы не к тем людям не попало.

– А я стану писать рапорт? – приподняла бровь вайс-баронесса.

– Сильно удивлюсь, если нет, – Саматта пожал плечами. – Ольга, я прекрасно понимаю, что ты остаешься сотрудницей СВР, так что будешь играть по соответствующим правилам. Я не намереваюсь тебе мешать и подсматривать через плечо – до тех пор, пока твои цели не расходятся с нашими. Но еще раз прошу – в отчетах фильтруй информацию соответственно. Итак, когда я общался с Бойрой в Крестоцине, он упомянул, что вся история началась с того, что Оранжевый клан сильно нахамил им на границе стоверстовой области вокруг Кураллаха.

– Кураллах? – нахмурилась Яна. – Кажется, что-то знакомое. Почему ты раньше не говорил?

– Потому что из головы вылетело. Я смотрел в географических справочниках – место нигде не упомянуто. Однако когда мы пытались разобраться с координатами, я все-таки вспомнил, где слышал его ранее. Личные дневники Тилоса, на основании которых Дзи книжки писал, помните?

– Тилоса? – на мгновение на лице Ольги мелькнуло изумление. – Ты имеешь в виду не того мелкого южного божка?..

– Божка? – удивился Саматта. – Извини, я не слышал, чтобы кто-то поклонялся богу с таким именем. Что ты имеешь в виду?

– Я не специалист по местным религиям, – Ольга дернула плечом. – Слышала несколько раз о таком культе. Ему поклоняются некоторые тарсаки… кажется. Но у них основная богиня – Назина, так что культ Тилоса совсем захудалый.

– Забавно… – пробормотал Саматта. – Ольга, Тилос, о котором я говорю, не был богом. Но он не являлся и человеком. Он – то, что сегодня назвали бы "чоки", только сделанный на технологиях Демиургов и с сознанием, пересаженным из человеческого тела. Фактически он был креатурой Демиурга Джао, направленный в наш мир, чтобы противодействовать… м-м-м, не станем пока уклоняться от темы. Главное, что он вел личный дневник – отрывочно, неполно и вообще неряшливо, даже не столько дневник, сколько заметки для памяти. Дневник сохранился в… там, где мы можем получить к нему доступ. Кураллах являлся одной из его баз в Сураграше – тогда еще Караграше, и хотя его координаты не упомянуты, по косвенным признакам его местонахождение можно примерно вычислить. И расположен он примерно здесь, – Саматта отметил на карте новую точку.

– Ничего себе! – изумленно сказала Яна. – Совсем рядом!

– Точно. Совсем недалеко к югу от нашего основного места. Логично – если наш чокнутый Шай полагает, что оскорбившая честь его клана Калайя находится где-то там, то лучше поместить приманку к ней поближе.

– То есть считаем, что точка назначения подтверждена, – пробасил Дентор. – Четыре тысячи верст… хм. Если сумеем держать, как сегодня, сто десять или сто двадцать верст в час, то за полтора дня доедем, чуть больше.

– Не сможем, – отрицательно качнула головой Ольга. – В соответствии со спутниковыми снимками скоро дороги резко ухудшатся. Асфальт кончится, пойдет раздолбанная колесами и копытами грунтовка. Не забывайте, в дальних областях до сих пор в основном на верблюдах и лошадях перемещаются. Хорошо, если сумеем держать в среднем верст пятьдесят, но я бы больше, чем на сорок, не закладывалась. А то и на тридцать. На лошадях галопом немногим медленнее.

– Верно, – кивнул Саматта. – И учтите, что там постепенно начинаются болота и дождевые леса, а мы не можем ехать на машинах до самого конца. Нас раскроют на первой же заставе Дракона. Хотя сорок верст – все же слишком медленно. Думаю, в степи грунтовые дороги – формальность, всегда можно отъехать на десяток саженей в сторону от разбитой колеи и ехать по ровному грунту. Двигатели и колеса позволяют. Удивлюсь, если не сможем держать хотя бы пятьдесят в среднем. Но вот примерно здесь, – он постучал по карте, – нам придется укрывать машины, покупать мулов и топать через лес пешком. Выходит примерно триста верст крюка, чтобы обогнуть густозаселенные местности. А больше тридцати верст в день мы по джунглям не сделаем. С учетом неизбежных задержек на данный участок нам потребуется примерно полторы недели, если не две. Последний предположительно безопасный город на нашем пути – Чумча, вот здесь. Формально он еще на территории Граша, но фактически он уже на положении вольного города с минимальным присутствием официальных властей. Там, надеюсь, мы сможем найти какой-нибудь гараж для наших джипов и купить мулов. Я все еще не уверен, что такой вариант следует принимать, но готовым следует быть ко всему.

– Мы можем присоединиться к торговому каравану, – заметил Палек. – Тогда не придется переться напролом, можно идти по дорогам.

– Во-первых, опасно. Мы не сможем убедительно изображать из себя местных. Значит, нас засекут шпионы Дракона. Во-вторых, караваны движутся медленно, с задержками и не обязательно по нужному нам маршруту, так что вряд ли мы выиграем хоть какое-то время. А у нас жесткий лимит времени. Нет, отпадает. Кстати, у нас возникнет еще одна проблема: привязка к координатам. Наши пелефоны за пределами населенных пунктов перестанут работать уже завтра, да и в деревнях они тоже под вопросом, но это полбеды. Главное, что в тех краях мы сможем видеть только один, максимум два навигационных спутника, да и те лишь над самым горизонтом. Значит, система глобального позиционирования у нас либо отключится вообще, либо начнет давать координаты с точностью плюс-минус два кулака по карте. Компасы у нас есть, однако… Ольга, ты с компасом работала?

– Я знаю, как с ним обращаться. В полевых условиях как основное средство ориентации никогда не применяла.

– Понятно. В общем, у нас с Дором опыт есть, вам четверым придется обучаться с ноля. То же самое с работой с топографической картой. С завтрашнего дня каждый из вас должен заняться освоением этих двух вещей, благо времени навалом. Индивидуальная карта есть у каждого, между топографическим и стандартным режимами переключаются с помощью вот этой кнопки, – Саматта коснулся края карты, и она послушно сменила вид, покрывшись узорами линий и значков. – Имейте в виду, карты грубые, Министерство обороны по понятным причинам те области Сураграша детально никогда не прорабатывало. Есть шанс, что местами придется ориентироваться на глаз. Вопросы есть?

Он оглядел присутствующих.

– Хорошо, идем дальше. Еще раз напоминаю дальнейшую легенду – с завтрашнего дня мы изображаем тарсаков. Лика, к контактным линзам притерпелся?

– Черные очки круче. Но линзы – тоже клево.

– Замечательно. Ольга, на всякий случай переспрошу – для себя линзы приготовила?

– Разумеется. Краска у меня тоже с собой, закончим обсуждение – перекрасим Палеку и Кансе волосы. С типом лица у Палека все равно не слишком хорошо, но выхода нет – изображать из себя сапсапов или гуланов, путешествующих с женами, невозможно. Не берут они с собой жен в дальние поездки. А тарсачка с закрытым лицом – все равно что лошадь в тапочках.

– Образно, – усмехнулся Саматта. – Еще раз напоминаю всем – у тарсачек явно выраженный матриархат. Первое и последнее слово всегда за женщиной. Поскольку на тарси из нас из всех говорит только Ольга, первой общается с местными всегда она. Если затем она переходит на общий, можете вступать и вы, но мужчины говорят только после женщин.

– В кои-то веки Лике придется сдержать свой язычок, – усмехнулась Яна. – Каси, ты ему вообще говорить не позволяй. Пусть тренируется в сдержанности.

– А я стану рожи корчить, – пообещал Палек. – Против них у тарсаков, надеюсь, законов нет? Ничего, вы еще пожалеете, что мне рот заткнули.

– Может, усыпить его и везти в багажнике до самых джунглей? – задумчиво поинтересовался в пространство Дентор. – А если дорожная полиция открыть попросит, объясним, что жене много перечил…

– Опять заговор! – обиделся Палек. – Каси, скажи им, что я примерный муж и все жалование тебе отдаю!

– А ты отдаешь? – сделав большие глаза, удивилась Канса. – А почему с последней получки только четверть принес?

– Даже собственная жена против меня! – горько сообщил Палек. – Все, молчу. А то и в самом деле усыпят.

– Усыпить не усыпим, а язык отрежем, – пообещал Саматта. – Итак, с учетом присоединения к нам Ольги меняем легенду взаимоотношений. Лика, вы с Каси, ладно уж, остаетесь семейной парой. Я – муж Ольги, Дор – Яны. Соответствующую одежду прямо сейчас надо достать из машин, чтобы утром не возиться. В первой машине я с Ольгой и Яной, остальные во второй. Ведем попеременно, по три часа. Первая смена – мы с Дором, вторая – Яни с Ольгой. По ходу дела посмотрим, как лучше по машинам устраиваться.

– Я могу учиться водить по ходу дела, – вызвался Палек.

– Я тоже! – робко пискнула Канса.

Остальные четверо переглянулись.

– Спасибо, у нас нет лишних машин, чтобы эти разбивать, – за всех отказался Саматта. – Лика, я же тебе говорил дома – учись, когда-нибудь да пригодится. А ты – моно, моно… Вот и ищи теперь в Сураграше трамваи. Распорядок дня жесткий – ложимся спать в полночь, не найдем мотель – спим в поле, в палатках. Ночи теплые, ниже пятнадцати не опускается, не замерзнем. Подъем в полседьмого, полчаса на сборы – и движемся дальше. Нужно двигаться не менее тринадцати часов в сутки. Лучше четырнадцать. Шесть часов на сон и прочее должно хватить, особенно с учетом того, что досыпать можно в машине.

– Почему не ехать круглосуточно? – поинтересовалась Ольга. – Выиграем время.

– Потому что я не хочу из-за переутомления или темноты разбить машину на скверной дороге. Чиниться нет времени, да и может оказаться негде. И нам скоро потребуются все силы, которые есть. Нельзя добраться до пешей части пути выжатыми до отказа. Выигрываем в лучшем случае пару суток, проиграть можем куда больше. Нам нужно преодолеть три тысячи восемьсот верст с небольшим хвостиком. Задача-максимум – добраться до Чумчи за шесть дней. Задача-минимум – за неделю. Если пересаживаемся на животных, дальше нам нужно постараться выдержать темп хотя бы в тридцать верст в день, чтобы добраться до Муммы за десять дней. Шай сказал, что станет ждать Калайю период. Надеюсь, раньше у него терпение не лопнет. Прошло три дня, следовательно, у нас двадцать один день. Если все пойдет оптимально, мы укладываемся в шестнадцать, так что запас времени на неожиданности есть. Хотя появляться там день в день совершенно не стоит. Вопросы есть?

– Что мы станем делать с Карой, когда до нее доберемся? – поинтересовался Палек. – Ты уже придумал? Мне как-то не улыбается бить ее по башке и тащить в бессознательном состоянии.

– А в чем дело? – насторожилась Ольга. – Она может не захотеть уйти?

– А! – поморщился Саматта. – Извини, как-то руки не дошли тебе рассказать. Шай пообещал, что если она сбежит, клан вырежет всех жителей деревни поголовно, включая детей и стариков. Так что если мы не придумаем, как обойти данную загвоздку, нам действительно придется бить ее по башке и тащить бессознательную. У меня пока что других идей нет. Если ты что придумаешь, скажи.

– Да, затруднение… – задумчиво сказала Ольга. – Вообще-то у меня "роза" в запасе, но она для Шая предназначена, не для Карины. Против нее не хотелось бы применять. Я приняла проблему к сведению. Подумаю.

– Хорошо. Еще вопросы?

Саматта выждал несколько секунд, но никто не отозвался.

– Хорошо. Девочки, тогда в темпе красьте Лику в брюнета, и укладываемся. Если кто-то хочет перекусить, лопайте в темпе, хотя я бы на ночь воздержался. Не забудьте поставить на ночь на зарядку карты и рации. Я хочу, чтобы вы больше не расставались ни с тем, ни с другим даже в машине. Но не забывайте также, что рации действуют на расстоянии максимум десяти верст. Ольга, Дор, Каси – я хочу, чтобы вы всегда, независимо от обстоятельств, держались рядом с кем-то из нас. Я имею в виду – с кем-то из тех, кто владеет дальней связью. Ольга, сегодня ты спишь в одной комнате с Яной.

– Не стоит беречь мое целомудрие, Саматта, я его давным-давно лишилась, – усмехнулась княжичка. – От вида голого мужчины я в обморок не падаю. Раз мы с тобой на ближайшее время муж и жена, легенду следует соблюдать даже тогда, когда никто не видит. Не беспокойся, я не стану… проявлять непрошенную инициативу.

– Жду не дождусь, когда мы до Цу с Карой доберемся, – пробурчал Саматта. – Они, по крайней мере, не ехидничают по каждому поводу. Мало мне было Лики и Яни, теперь еще одна остроумица на голову свалилась. Ладно, если хочешь лишнюю ночь послушать мой храп, пожалуйста. Все, народ, краситься, на горшок и спать.

– Сегодня ночью мне предстоит обогатиться незабываемым опытом, – Палек потянулся и возвел к небу глаза. – А именно – узнать, как женщины умудряются спать в папильотках. Или хотя бы в мокром полотенце. И вообще так нечестно. Почему рыжие тарсачки бывают, а русые тарсаки – нет? Каси, только ты меня черноволосым не разлюби.

– Постараюсь, – улыбнулась Канса. – Ольга, где, ты говоришь, у тебя флакон с краской?

– Сейчас достану. Она сохнет за десять минут, так что спать с мокрой головой не придется. Не забудьте только про брови и ресницы.