Вообще говоря, критиковать фэнтезийные тексты гораздо сложнее, чем научно-фантастические. У автора всегда есть отмазка: дескать, придуманный мной мир устроен именно так, а потому не пойти ли вам со своими придирками по известному адресу? Однако и здесь есть пища для размышлений.

Как ни крути, но все миры в той или иной степени копируют наш, реальный. И населены они людьми, с человеческой логикой и человеческой социальной структурой, путь и называются они при этом орками, троллями или эльфами. Собственно, придумать мир, непохожий на реальный, крайне сложно по двум причинам. Во-первых, вряд ли найдется человек, который смог бы проработать совершенно абстрактную картину так, чтобы она получилась целостной и непротиворечивой. Возможно, среди математиков или физиков и отыщется такой ум, но сомнительно, что он станет заниматься всякой ерундой вроде малевания сказок для взрослых детишек. Во-вторых, абстрактный мир, не имеющий никаких привязок к реальности, вряд ли сможет увлечь массового читателя.

Поэтому во всех без исключения выдуманных мирах присутствуют элементы нашего мира. А поскольку пулемет Калашникова и «В-2» плохо вписываются в сказочную атмосферу, их заменяют более доступными фламбергами и драконами. Драконов мы, так и быть, трогать не будем, а вот про клэйморы и прочую смертоубийственную справу поговорим. Итак,

Холодное и стрелковое оружие. Среди авторов фэнтези очень популярен типаж могучего варвара с огромным мечом за спиной. Будучи атакован всякой летучей, ползучей и ходячей гадостью, он резво выхватывает означенный меч и начинает гвоздить им налево и направо, так что только конечности по сторонам летят. Давайте приглядимся к парню поближе.

Обратите внимание, как пыхтит бедолага в драке — куда там твоему паровозу! И немудрено. Весит такой двуручный меч килограмм пять, а то и больше, и инерция у него соответствующая. Это вам не одноручный ятаган, которыми словно тросточками размахивают орки. Такой дурой можно убить, даже если попасть по башке плашмя. И даже без особого размаха. Так и хочется похлопать парня по плечу и посоветовать не выпендриваться. Даже простая дубина в данной ситуации окажется сподручнее.

Давайте задумаемся, а зачем, собственно, нужен двуручный или «великий» меч? Выгоды здесь две: доставать противника с большего расстояния за счет большей его длины и увеличивать силу удара благодаря двуручному хвату. Но сила удара в бою далеко не всегда полезна: противник не стоит столбом в ожидании казни, а вертится ужом, да еще и сам норовит зацепить тебя своей железкой. Сила удара, помноженная на вес, приводит к повышенной инерционности клинка, пониженной частоте замахов и почти никакой точности. Как показывает историческая практика, длинные двуручные мечи с лезвием в 120-170 сантиметров длиной использовались по большей части конными рыцарями — коротким мечом с коня достать пешего врага проблематично. Среди таких мечей числятся, например, японский но-даки (нодати) и европейский эспадон. Кроме того, такие мечи (тот же эспадон) применялись при стычках тяжелой панцирной пехоты: под грудой металлических доспехов уворачиваться сложно, а потому низкая скорость удара здесь особой роли не играла. Шотландский клеймор и немецкий фламберг с характерным волнообразным лезвием применялись для прорыва плотного строя пикинеров — обрубания копейных наконечников, доставания издалека защищающихся и т.п. В позднем средневековье ограниченно эффективным было применение длинных мечей спешившимися рыцарями для обороны. Наконец, рыцарский эсток с трех— или четырехгранным клинком вообще мог не иметь режущего лезвия и применялся по больше части для пробивания пластинчатых доспехов противника путем сильного колющего удара (этакая гипертрофированная рапира). На этом сфера применения подобных мечей исчерпывалась. При всем при том помимо двуручного меча воин всегда был вооружен дополнительным оружием (как минимум длинным кинжалом), которое пускалось в ход при входе в клинч.

На самом деле под двуручным мечом обычно ошибочно понимают полуторный меч (bastard sword) — класс мечей, обладавших хотя и весьма длинным (до 120 сантиметров), но при том более коротким, чем у двуручного, клинком. Рукоять таких мечей допускала как одноручный, так и двуручный хват. К таким клинкам можно отнести, например, европейский спадон, а также японскую катану (насколько к японским мечам вообще можно применять европейскую классификацию). Эти мечи также в значительной степени использовались как кавалерийские и в Европе широкого распространения не получили.

Основное же и наиболее эффективное клинковое оружие средневековой Европы и прочего мира — это класс одноручных мечей, получивших общее название «длинных» (long sword). Они сочетали в себе достаточно длинное лезвие (50-70 сантиметров), иногда (но далеко не всегда!) обоюдоострое, и относительно небольшой вес, позволявший орудовать им с достаточной скоростью. Именно палаш (broadsword), обоюдоострый заостренный широкий клинок, прямой или слегка изогнутый, позволявший и рубить, и колоть, в конечном итоге оказался самым эффективным мечом всех времен и народов и дожил в качестве боевого оружия аж до конца девятнадцатого века. В силу своей универсальности он использовался как пехотой, так и кавалерией (хотя последняя все же предпочитала более легкие изогнутые сабли). Также весьма удачным орудием оказалась шпага — легкий узкий клинок позволял как рубить, так и колоть противника, находя малейшие щели в его доспехах, хотя и оказывался малопригодным против более тяжелых мечей. Более длинные клинки оставались экзотикой.

Еще один момент — заспинное ношение меча . Да, такой способ применялся, например, сарацинами. Однако широкого распространения он не получил. Причина банальна — таким образом можно носить только короткие мечи. Можете провести эксперимент самостоятельно. Представьте, что у вас за спиной висит железяка, при этом пята лезвия расположена в районе шестого позвонка (наиболее удобное место для рукояти). Теперь вам нужно мгновенно выхватить его и тут же нанести удар. Поднимите вверх и в сторону правую (или левую) руку, не разгибая ее до конца и замерьте расстояние между кулаком и шеей. Это и будет максимальная для вас длина клинка, позволяющая выполнить поставленную задачу. Учтем, что средний рост (и длина руки) народонаселения в средние века были заметно меньше, чем сегодня. Так что можно констатировать, что носить за спиной можно было лишь короткие, до полуметра длиной, мечи. Двуручный меч за спину можно поместить, лишь надежно приторочив его ременной перевязью на время путешествия. Вообще же в боевом положении полутора— и двуручный меч носился либо на плече (пехота), либо закрепленным у седла (рыцари/кавалерия) и, кстати, не обладал ножнами.

Резюмируя данную тему, замечу, что далеко не все, что выглядит круто, на деле является таковым. Клинковое оружие всегда подбиралось под конкретные задачи. Так, не имеющая острия, но при этом изогнутая кавалерийская шашка для конника может оказаться удобнее, чем прямой палаш (в связи с чем прямые мечи уже к 15-16 веку в кавалерии были вытеснены изогнутыми), а против закованного в доспехи рыцаря иногда вообще сподручнее булава или клевец. Зачастую куда удобнее держать противника на расстоянии с помощью древкового оружия (пики, алебарды, бердыши и т.п.). Наконец, замечу, что меч в средневековье, особенно в средневековье раннем, был очень дорогим и мало кому доступным (даже в тех странах, где простолюдинам дозволялось ношение оружия). Массово же применялось оружие колющее и режущее — ножи и кинжалы, копья, топоры и секиры, дробящее — булавы, кистени, цепы, метательное — дротики, пращи, а также другие его разновидности наподобие хлыстов и плетей.

Кстати, еще одно. На оружии не бывает желобков для стока крови (так любимых Перумовым). Продольные выемки на клинках мечей и ножей называются долами и служат для повышения прочности клинка при одновременном снижении его веса. Если вас интересует, как, почитайте учебники по сопромату. Или просто обратите внимание, что согнутый желобком лист бумаги куда прочнее на изгиб, чем плоский.

Перейдем к страшно любимым авторами фэнтези арбалетам . Тут и там читаешь, как вооруженные арбалетами воины (причем зачастую — конные) едва ли не очередями отстреливают налетающих с разных сторон врагов. Тут остается только фыркать в рукав. Арбалеты никогда не были основным стрелковым вооружением в силу очень простой причины: крайне низкой скорострельности. Большинство моделей позволяло сделать лишь один-два (максимум три) выстрела в минуту. При том лучник средней руки прицельно выпускал десять стрел в минуту. Заряжать самострелы было весьма сложно, причем время зарядки оказывалось прямо пропорциональным мощности, а коннику для этого чаще всего приходилось спешиваться. Модели, которые можно заряжать в седле, появились незадолго до огнестрельного оружия. Конные арбалетчики хотя и существовали как поддержка для тяжелой конницы, но широкого распространения не получили. Это усугублялось тем, что арбалет нельзя долго держать в заряженном состоянии — у него быстро растягивается тетива, замена которой является весьма нетривиальным занятием. Так что болт в него вкладывали лишь непосредственно перед боем. Далее, арбалет, в отличие от лука, не позволял эффективно стрелять навесом, что резко снижало его эффективность при стрельбе по прикрытому стенами или щитами противнику. При этом самострел всегда был весьма дорогим оружием, а потому оказывался доступен далеко не каждому.

Основное применение арбалета — отстрел солидно бронированного противника, а также оборона надежных укреплений. До того, как самострелы вошли в массовое употребление, справиться с грудой железа на массивном боевом коне мог только другой рыцарь. Теперь же, сунув самострел в руки вчерашнему крестьянину или ремесленнику, можно было эффективно расстреливать рыцарей до того, как те приблизятся на расстояние таранного удара копьем и конем. Кроме того, арбалеты были очень популярны среди жителей зажиточных европейских городов, которые под прикрытием городских стен могли спокойно перезаряжать оружие после выстрела. В России же, например, где бронированные пехотинцы и конные рыцари-"самовары" отсутствовали, а народ в массе своей никогда особым богатством не отличался, самострелы практически не применялись в военных целях.

Арбалеты играли заметную роль в военном деле средневековья. Однако в силу своих недостатков они могли использоваться лишь как оружие поддержки под прикрытием других войск (пикинеров, кавалерии и т.д.). Для партии же приключенцев в несколько человек арбалет бесполезен и даже вреден. Причина в том, что поединок лучника и арбалетчика с почти наверняка закончится победой первого (как произошло в битве при Кресси в 1346 г., когда английский длинный лук одержал впечатляющую победу над французским арбалетом).

Доспехи. Еще один любимый прием фэнтезийных авторов — нарядить своего героя в полный комплект пластинчатых доспехов — кираса из литых пластин в полпальца толщиной, пластинчатая юбка, наручи, поножи, металлические сапоги, бронированные перчатки… так и хочется спросить фантазеров — ребята, вы сами-то когда в последний раз тяжести перетаскивали? Полный комплект брони такого типа весил килограмм двадцать-тридцать, в некоторых случаях (с дополнительными турнирными компонентами) — полцентнера и больше. В такой одежке не то что бегать за врагами по долам и весям — просто ходить и то затруднительно, даже обладая соответствующей подготовкой. А уж без подготовки, просто сняв с поверженного врага… Не забывайте, что на рыцаря надевалась еще и обычная одежда, а также ему приходилось орудовать мечом, копьем, булавой или чем-то еще не менее увесистым. Даже простая длинная кольчуга с рукавами весила килограмм десять, что уже заметно повышало требования к физподготовке, а уж в полной броне рыцарь зачастую был не в состоянии самостоятельно забраться на лошадь. Рыцарские кони, кстати, являлись прямыми потомками тяжеловозов и лишь поэтому были способны таскать на себе такую груду железа (не забывайте еще и про вес лошадиной защиты), причем галопом — недалеко и недолго. Стоил такой конь (включая специальную дрессировку) бешеные деньги — чуть ли не столько же, сколько феодальный земельный надел, и абы кто им владеть не мог.

Второй момент, про который обычно забывают авторы фэнтези, это стоимость доспеха. В 11 веке полное оснащение русского боярина обходилось в три десятка коров и при том относилось как максимум к средней, отнюдь не тяжелой броне (кольчуга, полуоткрытый шлем, щит, топор, меч или другое оружие, возможно, наручи с поножами и кольчужные перчатки). За аналогичный комплект франкского доспеха и оружия седьмого века просили в полтора раза большее стадо. Пластинчатый же доспех в позднем средневековье мог позволить себе только очень богатый рыцарь. Уличный оборванец, фигурирующий в фэнтези как главный герой, мог добыть такую броню, только убив или ограбив владельца.

Появились, кстати, тяжелые пластинчатые доспехи именно в позднем средневековье, отнюдь не в раннем (как описано у Твена в «Янки при дворе короля Артура»). Вообще наиболее распространенным доспехом средневековья являлась кожаная или стеганая куртка, иногда с усиливающими металлическими элементами (заклепки, пластины-зерцала из бронзы или железа, а иногда и просто из плотного дерева, кольчужные вставки). Такая броня сочетала в себе неплохую защиту, невысокий вес и относительно низкую стоимость, позволявшую обзаводится ей даже не самым зажиточным слоям населения.

Мореплавание. Большие белопарусные корабли издавна являются неотъемлемым романтическим элементом (псевдо)исторический прозы. Однако все далеко не так просто, как хотелось бы авторам. Способность создавать большие корабли напрямую зависит от технологического уровня цивилизации. Примитивные народы просто не в состоянии создать что-то серьезное. Как правило, на их однопалубных кораблях окажется одна мачта, причем не с прямым, а с косым парусным вооружением, не позволяющим развивать большие скорости. Основным движущим средством таких кораблей является не столько ветер, сколько весла. При этом постройка крупнотоннажного корабля требует огромного напряжения сил и не менее огромного вложения средств и недоступна небольшим государствам в силу чисто технических и финансовых причин.

Религия. Два ярко выраженных типа религий в фэнтези — это классическое христианство и язычество.

Использование христианства зачастую вызывает откровенное недоумение. Христос-мессия, крест (как символ и как жест) и тому подобные элементы однозначно привязывают действие к нашей реальности. Для возникновения христианства требуется как минимум иудаизм (и в особенности — уникальное для последнего понятие мессии) в качестве бэкграунда, римский обычай распинать пленных на крестах как декорация первого плана, а также человеческое воплощение Единого Бога, соединяющее первое и второе. Крайне сомнительно, что эти элементы могли сойтись воедино в мире, радикально отличающемся от нашего историей и набором культур. Однако авторы-христиане, загнанные в жесткие рамки своей религией и зачастую малообразованные в исторических вопросах, о таких вещах не задумываются. Христос — он и есть Христос, крест — символ на все времена, а потому фантазировать на эту тему — ересь и кощунство… Так рождаются оксюмороны.

С язычеством проще. Египетские, римские и греческие, а в России заодно и русские боги многократно и подробно описаны в литературе, изучаемой в том числе и в школе. Это позволяет конструировать новые пантеоны по образу и подобию реальных. Но поскольку большая часть авторов была явно или неявно воспитана в рамках христианской культуры, при создании языческих миров они, сами того не замечая, используют в них элементы христианства. К таковым относятся, например, нечисть, боящаяся креста, разговорные восклицания типа «черт!» или упоминания (буквальные) ада или рая, при том, что ни одна религия описываемого мира таких понятий не содержит.

Власть. Читая многие тексты, недоумеваешь — а где, собственно говоря, власть в данной стране? Хотя автор явно декларирует феодализм или абсолютную монархию, его герои путешествуют по стране, не сталкиваясь не то что с солдатами или хотя бы полицейскими, но даже и со сборщиками налогов. Между тем, сильная централизованная (или сильная феодальная) власть всегда жестко контролирует своих подданных и свои земли, в первую очередь — с помощью грубой силы. Свободное перемещение простолюдинов в таких условиях резко ограничено, в ходу всевозможные паспорта и подорожные, а дороги контролируются вооруженными отрядами (зачастую преследующими банальную цель — использование служебного положения для личного обогащения). Никому не знакомый парень, по внешнему виду — явный иностранец, тем более — женщина, и уж вне всякого сомнения — вооруженная и оборванная компания немедленно вызовут пристальное внимание со стороны местных блюстителей порядка — вплоть до превентивного ареста до выяснения личности (т.е. навсегда). Причем это относится не только к «хорошим», но и к «плохим» героям. Власти все равно, кто и зачем мутит воду. Инстинкт самосохранения заставит ее с равным усердием охотиться и за эмиссарами Белого Совета, и за лазутчиками Черного Властелина.

Не сможет в таких условиях жить спокойно и сам Черный Властелин. В силу своей природы он представляет явную опасность для пирамиды власти, а потому неминуемо окажется либо инкорпорирован в нее (и начнет играть по общим правилам), либо уничтожен экономическими и военными методами. Просто сидеть в своем замке и строить мрачные планы ему никто не позволит. Кстати, забывать про экономику совсем не стоит. Описания выжженной и бесплодной пустыни Мордора с многотысячными армиями Саурона впечатляют, но и заставляют задуматься — а чем, собственно говоря, питаются эти ребята? Подножными пылью и щебенкой? Судя по карте, озеро Нурнен с его плантациями находилось далеко на юго-востоке…

Современное стрелковое оружие. Еще один модный прием в современной фэнтези — это вооружить примитивных дикарей бластерами и пулеметами. Что ж, орды викингов с лазерами наперевес впечатляют, однако и заставляют вспомнить простой факт: оружие неплохо бы иногда перезаряжать. А чем? Патроны заканчиваются, батареи и аккумуляторы разряжаются (причем даже если их не задействовать — саморазряд всегда отличен от нуля). Так что найденный где-нибудь в пустыне склад Оружия Предтеч не поможет дикарям завоевать мир — просто потому, что оно откажется стрелять. Потребуется как минимум энергостанция для подзарядки или другой завод по производству боеприпасов. Но поскольку от владельцев такой опорной станции будет зависеть победа или поражение в войне, в первобытных или средневековых декорациях это неминуемо приведет к их перерождению в новый центр власти. Однако обычно в фэнтезийных текстах ничего такого не происходит. Именами королей и баронов, названиями городов и континентов такие тексты просто пестрят, но ни одна энергостанция в них никогда не фигурирует.