- Привет!
Мизза вздрогнула, и мало-помалу проступавший из серого облака дом замерцал и превратился в клок тумана. Она обернулась и испуганно замерла.
Незнакомый парень немного постарше ее самой сидел на корточках возле булыжника и широко улыбался. Он носил странную одежду - узкие оранжевые трусы в обтяжку и короткую распашонку без рукавов. Его кожа казалась довольно светлой, но не бледно-розовой, как Мизза однажды видела у заезжего северянина из Четырех Княжеств, а какого-то непонятного бронзового оттенка. Раскосые черные глаза внимательно наблюдали за девочкой.
- Привет! - повторил незнакомец. - Ты кто? Я тебя в первый раз вижу. Ты новенькая?
- Новенькая? - осторожно повторила Мизза. - Как это - новенькая?
- Ну, давно рисуешь?
- Рисую?
- Вот непонятливая! - с досадой сказал парень. - Ну, мир рисуешь. У тебя ведь кукла есть, верно? И она тебя таскает с собой рисовать?
- Кукла? Бокува?
- Слушай, ты странная какая-то. И одета как-то странно. Меня Омо зовут. Омо Сирой. Рад знакомству.
- А… - Мизза замолчала. Она совершенно не понимала, откуда взялся странный голый парень и как с ним себя вести. Он чужак, точно, а все чужаки опасны. Мама всегда так говорила. Значит, следует держаться от него подальше. Но ведь здесь ненастоящий мир. Сон. Может, здесь безопасно с ним разговаривать? Куда пропала Бокува?
- Понятно, - констатировал парень. - Новенькая и совсем ничего не понимаешь. Ты вообще откуда? Где живешь в настоящем мире?
- В Камитаре…
- Никогда не слышал, - нахмурился парень. - Где твой Камитар находится? В какой местности?
- Ну… В Мураташе. Это такая провинция на западе.
- На западе чего?
- Граша, конечно! - внезапно озлилась Мизза. Чего он на нее смотрит, как на дурочку малолетнюю? - Не Княжеств же!
- Ух ты! - парень снова просиял улыбкой. - Класс! Значит, ты из Граша? Ты первая такая, остальные из Катонии, только двое из Княжеств. Я не знал, что куклы и в Граше есть. Так как тебя зовут?
- Мизза, - буркнула девочка. - Мизза Миранаха. Между прочим, мой папа - Повелитель ветра. И дядя - тоже, он самый главный Повелитель ветра в Мураташе! А ты чего голый гуляешь?
- Голый? - удивился Омо, оглядывая себя. - По-моему, даже слишком одетый - на тот случай, если с девчонками-княженкам встречусь. А, понял. У вас ведь в Граше, говорят, при людях даже до трусов раздеваться запрещено, как и в ЧК. Я тебя что, смущаю?
- Вот еще! - Мизза фыркнула, отчаянно стараясь выглядеть безразлично-высокомерной. - Хоть совсем разденься, мне-то что. Всем известно, что восточные варвары никаких приличий не знают.
- Ну, извини, - Омо пожал плечами. - Не ожидал я никого из Граша встретить. Сейчас переоденусь.
Он выпрямился во весь рост, оказавшись высоким и широкоплечим, закрыл глаза и слегка приподнялся над землей. По его телу заструилась рябь, и тут же оно изменилось. Точнее, изменилась одежда: теперь парень носил длинные синие штаны, какие-то странные гунки со шнурками и толстой рубчатой подошвой и рубашку с короткими рукавами.
- Так лучше? - озабоченно спросил он, опускаясь на землю. - У меня других заготовок для Ракуэна нет, рисовать надо, так-то я здесь голый обычно. Извини еще раз. Значит, ты Мизза из Граша, да? А я из Масарии. Это такой портовый город в Катонии, на юго-восточном побережье. Как твою куклу зовут?
- Бокува, - хотя Мизза и старалась не подавать виду, одетым Омо беспокоил ее куда меньше. Кто их знает, варваров, вдруг бы ему захотелось на нее напасть и изнасиловать? - А твою?
- Мириэра. Только мы с ней давно уже расстались, года три как. Мне строить надоело, ну, мы и разошлись. Сейчас она с… - Он почесал в затылке. - Как ее? А, с Умайей. Умайя Сугой. Она ничего себе девчонка, только несерьезная какая-то, даром что вторая категория. Ну, что со среднешкольницы взять! Я иногда к ним в гости заглядываю, поболтать. Слушай, ты давно рисованием занимаешься?
- Что такое "рисование"? - осторожно осведомилась Мизза.
- Ну, вот это все, - парень обвел рукой окружающий мир: степь, небо, несколько домов, выдуманных Миззой сегодня. - Когда представляешь, и оно появляется.
- А, строю! - сообразила Мизза. - Три периода. Это давно, или как?
- Вообще нисколько! - рассмеялся парень. - Я четыре года с Мириэрой сюда ходил, пока не надоело окончательно. А парочка наших уже лет по шесть или семь занимается, они вообще упертые девчата. Слушай, а категория у тебя какая?
- Что?
- Только не говори мне, что не девиант. Не поверю. Все, кто сюда попадает, девианты. Мириэра говорила, что иначе и быть не может, в виртуальность можно попасть только с помощью развитого эффектора, обеспечивающего нейроинтерфейс. Нормалу сюда хода нет, даже с пятой категорией не подключиться, только с четвертой и выше. Так какая?
- Ты нормально говорить можешь? - буркнула Мизза, отворачиваясь. - Не знаю я, что такое "девиант". И что такое "категория", тоже.
- Да? - озадаченно наморщил лоб парень. - А, вспомнил. У вас в Граше девиантов, кажется, "синомэ" называют. "Взгляд смерти" на каком-то вашем языке. Ты синомэ, верно? Да не бойся ты, я ведь тоже девиант. Правда, категория у меня только четвертая, зато я пальцами могу цвета различать. И с пластика и бумаги ими читать умею. До старшей школы так классно было со шпаргалками - сидишь на контрольной, в дисплей уставившись, одной рукой на тест отвечаешь, а другой в кармане в шпору подсматриваешь! Потом, правда, учителя фишку просекли, чуть из школы не выгнали, когда поймали. Хорошо, директор вступился, господин Сэки, Сэки Арикуй. Ему под семьдесят, но он классный дедуля. У него самого, говорят, племянник девиант. Ты не думай, я не сплетничаю, - поспешно добавил он. - Все и так знают. Между прочим, у нас в школе училась сама Карина Мураций. Ну, не совсем училась, только экзамены экстерном сдавала, зато ее брат с сестрой учились по-настоящему. Фотка Яны Мураций до сих пор на доске почета висит как лучшей ученицы десятилетия. Э… так что ты умеешь? Ты вообще насколько сильная? Сколько килограммов манипуляторами поднять можешь?
Мизза в сомнении посмотрела на него. Синомэ? Он тоже синомэ? И он учится в настоящей школе? И учителя там знают, что он синомэ?
Значит, на Востоке синомэ не ненавидят? И не боятся?
- Я невидимыми руками только пятнадцать килограммов поднимаю, - призналась она. - Хорошо, что я слабая. Была бы сильной, наверное, убили бы сразу.
- Убили? - поразился Омо. - Тебя? За что? За высокую категорию?
- Ну да, - Мизза удивленно взглянула на него. - Сильные синомэ сразу с ума сходят, это всем известно. Их убивают, когда они все крушить начинают. У сана Сифата дочку убили в прошлом году, она весь дом разнесла и двух слуг искалечила.
- Не понял, - Омо потряс головой. - У вас что, регулярный скрининг не проводится? Ну, не определяют, у кого эффектор вот-вот проснется? У нас в возрасте от восьми до десяти малышню каждые три периода поголовно через сканеры прогоняют. Если кого с пробуждающимся эффектором выявляют, сразу отправляют в специальный интернат, где они в ошейниках живут, пока эффектор полностью не проснется. А потом учат с ним управляться. Я в таком два периода проторчал, пока у меня не прорезался. Некоторых, правда, заранее не выявляют, у них внезапно просыпается, но такое редкость. Один случай в год или два на всю Катонию, и категория всегда не выше второй. С первой, кажется, еще ни разу никого не пропустили. И мелких заранее учат, как дел не натворить - ну, там лечь на пол, закрыть глаза, расслабиться и не пытаться двигаться, пока ошейник не наденут.
Мизза села на траву спиной к нему, обхватила коленки руками и угрюмо уткнулась носом в колени. Значит, все действительно может быть иначе? Значит, тот здоровяк, Саматта, не соврал, что у него есть дочери-синомэ? Нет, он не врал, она же видела, но она не верила ему сердцем. А теперь… Значит, у них там, за морем, она могла бы жить, как и другие люди, не скрывая своего уродства? В глазах защипало.
- Эй, ты чего? - парень тронул ее за плечо, и она вздрогнула и сжалась. - Мизза? Ты чего, расстроилась? Нижайше извиняюсь. Что-то я сегодня все время не то говорю. Ну, не плачь. Ты ведь жива. Хочешь, я тебя с остальными операторами познакомлю?
Мизза покосилась на него через плечо.
- Кто такие операторы? - спросила она, лишь бы что-то сказать. Иначе она разревется - а она не хочет реветь перед незнакомым парнем. В конце концов, она уже почти взрослая.
- Ну, люди, которые с куклами связаны. Как ты.
- И как ты?
- Нет, я больше не оператор. Я могу сюда приходить, канал мне оставили, но строить - уже нет. Надоело, вот Мириэра и ушла к Умайе. А где твоя кукла? Куда она делась? Меня Мириэра дольше, чем на десять минут, одного не оставляла.
- Она ищет, - в коленки пробурчала Мизза. - Тех, кто горы строил. И деревни, которые мы не делали. Летает взад и вперед, высматривает. Сказала, чтобы я за ней хвостиком не таскалась, а занималась делом.
- Летает? - поразился Омо. - Высматривает? Зачем? Она же может в любой момент с кем угодно связаться! Она у тебя что, дефектная?.. Ой, извини еще раз. Язык у меня сегодня какой-то слишком длинный. Давай я Мириэру позову, а уж она пусть разбирается. Она у нас координатор, самая умная и все знает. Мириэра! - его голос внезапно завибрировал и заполнил весь мир. - Мириэра! Появись, пожалуйста. Ты нужна.
Мизза вскочила на ноги и отпрыгнула от парня в сторону, сжимая кулаки.
- Ты чего? - ошеломленно спросил тот.
- Это ты чего?! - огрызнулась она. - Ты что сделал?
- Ничего, - пожал тот плечами. - Мириэру позвал. Мизза, ты, главное, не бойся. Все нормально. Здесь же виртуальность, здесь с тобой ничего случиться не может.
Переспросить, что такое "виртуальность", Мизза не успела. Нежно прозвенели невидимые колокольчики, и в воздухе возникло золотистое сияние. Когда оно исчезло, перед ней висели две девочки. Одна - лет десяти или одиннадцати, худая, с длинными волосами, собранными на затылке в конский хвост, с кожей того же цвета, что у Омо, и совершенно голая. Вторая казалась заметно старше. Она носила странное длинное платье из блестящей синей материи, все в складках, сборках и кружевах. На ее груди блестела большая золотая брошь с красным камнем, а темя охватывал серебряный обруч. Белокурые волосы свободно ниспадали по спине до самых пят, а зрачки карих глаз на бледном, как у северян, лице горели ровным зеленым светом.
- День, Омо, - произнесла одетая таким же звенящим серебристым голосом, что и возвестившие ее появление колокольчики. - Рада тебя видеть. О, у нас новенькая. Здравствуй, молодая госпожа. Меня зовут Мириэра.
- Здравствуй, момбацу сама, - несмело проговорила Мизза, рассматривая ее широко распахнутыми глазами. - Я… - Она запнулась.
- Ее зовут Мизза, она из Граша, и она ничего не знает, - встрял Омо. - А ее кукла…
- Между прочим, Омо, она и сама может сказать, - голая девчонка подбоченилась. - А ты со мной не поздоровался, нахал. Раз в полгода заглядываешь, и даже "здрасьте" забываешь сказать! Ты как, уже перестал играть с куклами своей сестры?
- Умайя, - прозвенела Мириэра, - оденься. Ты смущаешь госпожу Миззу.
- Да? - девчонка удивленно посмотрела на куклу. - Ну, как скажешь… - Она окуталась дымкой и вдруг оказалась одетой в короткие трусы и майку. - Так лучше?
Умайя плавно опустилась на траву, сложила руки перед животом и низко поклонилась.
- Госпожа Мизза, - проговорила она, выпрямляясь. - Я рада приветствовать тебя в Ракуэне. Всегда хорошо, когда видишь здесь новые лица, особенно персон из новой страны. У нас еще никого не было из Граша, ты первая. Ничего не бойся. Здесь ты в безопасности и среди друзей. Никто и ничто не причинит тебе вреда.
- Спасибо, момбацу сама… - ошеломленная, Мизза запнулась. Она поняла, что забыла, как зовут куклу.
- Мириэра. Мое имя - Мириэра. Оно для тебя непривычно, так что не волнуйся, если не запомнишь сразу. Мой нынешний оператор - Умайя Сугой из Масарии, юноша рядом с тобой - мой предыдущий оператор, Омо Сирой из того же города. В Катонии, как и в Граше, принято называть людей по имени, так что зови их Умайя и Омо. Рада знакомству, госпожа Мизза. Прошу благосклонности.
- Между прочим, я тоже рада знакомству, и меня можно звать просто Ума, потому что Умайя - слишком длинно, - девчонка опустилась на траву рядом с куклой. - Но я не знала, что кто-то из Художниц сменил оператора.
- Я тоже, - кивнула Мириэра. - Еще на днях и речи о том не шло. Госпожа Мизза, а как зовут твою куклу?
- Бокува… - растерянно проговорила Мизза - и отпрянула, когда глаза Мириэры вдруг вспыхнули ярким пламенем.
- Бокува?! - радостно зазвенела кукла. - Неужели она проснулась и смогла подключиться? Госпожа Мизза, я так рада! Наконец-то мы ее нашли! О, мы так рады! Я оповещаю всех… но где же она? Почему ее здесь нет?
- Я здесь, Мириэра, - голос Бокува обрушился сверху словно ледяной водопад.
Кукла висела в сажени над ними, и небо над ней стремительно темнело, наливаясь угрожающим багровым мраком. В ее руках громко гудели желтые мечи, и таким же желтым пламенем горели глазницы.
- Я здесь, Мириэра, - повторила Бокува, и ее блуза затрепетала под налетевшим порывом ураганного ветра. - Приготовься умереть.
- Бокува! - растерянно прозвенела Мириэра. - Что ты говоришь? Когда ты пропала, мы долго тебя искали, но канал не устанавливался…
- Умри! - крикнула Бокува - и разъяренным коршуном рухнула вниз с клинками, нацеленными на Мириэру. Та не успела даже пошевелиться, когда огненные мечи вонзились в нее - и в тот же миг пространство вокруг Миззы взорвалось водоворотом ослепительных красок и какофонии пронзительных звуков. Ее закрутило и завертело во все стороны, и она завизжала, зажимая руки ушами и зажмуриваясь, чтобы спастись от взбесившегося мира.
И тут все кончилось.
Мизза осторожно приоткрыла глаза. Она висела посреди бесконечной во все стороны жемчужной серости без малейших признаков холмов, домов, деревьев и даже гор вдалеке. Вокруг царила абсолютная тишина, и девочка на мгновение испугалась, что совсем оглохла. Она испуганно кашлянула, и звук глухо отдался в окружающем воздухе. Нет, не оглохла. Она завертела головой. Бокува безжизненно висела чуть в стороне. Ее разноцветные глаза оставались открытыми, но совершенно безжизненными, бессмысленно вперившимися в никуда.
Мизза подплыла к ней и осторожно потрясла за плечо.
- Бокува! - позвала она. - Бокува, проснись! Ты меня слышишь?
Бокува не реагировала. Она все так же безжизненно смотрела в окружающее их ничто, и ее неподвижное лицо впервые стало похожим на лик деревянного идола.
- Бокува! - Мизза тихонько всхлипнула. - Ну зачем ты снова…
Серый мир вокруг мигнул - и погас окончательно.
Мизза открыла глаза. Она лежала у себя на кровати, прижимая куклу к груди, и Изумруд Фибулы Назины высоко в небе мерцал тем же зеленым светом, что и глаза куклы Мириэры.