Менее чем за полчаса Лорен выяснила, что один из кондоминиумов стоимостью в два и восемь миллиона долларов принадлежит «Шоу-биз продакшнз». Еще через полчаса нам выдали ордер на обыск.
На стоянке перед многоэтажкой к нам присоединился агент средних лет. Выглядел он так, будто его выдернули с семейного ужина. Звали его Фил Барфилд: коренастый, с плотными запястьями, над левой бровью – шрам, который стал особенно хорошо виден, когда агент сосредоточенно слушал Лорен. Вопросы Фил задавал правильные. Это явно был опытный оперативник, который, однако – я мог бы поспорить на его федеральную пенсию, – ни разу не сталкивался с психопатами вроде Сантаны.
Еще минут через десять подъехал Рон на цивильной служебной тачке, а следом – четыре патрульные машины, в каждой из которых сидело по два полицейских. Приехали без мигалок и сирен.
По вестибюлю нетерпеливо расхаживал консьерж – он ждал нас с ключами наготове. Я собрал всех в углу перед дверьми.
– Нас нужно прикрывать сзади, на подземной стоянке, на крыше соседних домов и у входов: черного и парадного.
Патрульные кивнули.
– Джим, – сказал Рон, – вы с Ральфом идите к черному ходу. Карлос – к парадному. Боб и Тайлер – в гараж, Джексон – на крышу башни «Майями».
– Служба безопасности вас проводит наверх, – сказал я. – Все будьте как можно осторожнее. Подозреваемый хитер и безумен. Возможно, даже не боится смерти. Ну все, пошли.
– Кстати, – вспомнил Рон, – я прогнал ДНК ресницы по базе данных.
– И…
– В яблочко. Есть совпадение с волосом на скотче. ДНК принадлежит Сантане. Он убил ту девушку, которую ты нашел у реки. ДНК ногтя совпадает с ДНК волоса, найденного на ковше экскаватора. Вероятно, принадлежит стриптизерше, Робин Истмэн. Сантана может бежать, но скрываться в тени у него больше не выйдет.
– Будь осторожен, – напутствовал я друга. – Он мне не просто так поболтать звонил. Возможно, нас ждет ловушка.
Дородный консьерж с густыми, присыпанными перхотью бровями раздал нам ключи-карты. Потом глянул на нас поверх очков в роговой оправе. Левый глаз у него подергивался.
– Об этом не должна узнать пресса. Мы ведь продаем здание.
– Ждите здесь, – сказал я ему. – Где служебный лифт?
– Позади ниши, там, где со второго этажа свисает декоративный плющ.
На самый верх – сорок шесть этажей над уровнем Атлантического океана – мы поднялись за две минуты. Покинув кабину лифта, отправились по выложенному полированным мрамором коридору; по лужицам мягкого света, мимо морских пейзажей в тяжелых рамах и колонн из того же мрамора.
Подойдя к квартире 1619, мы все достали оружие. Я вставил ключ-карту в паз электронного замка. Тихонько щелкнуло, как будто деревянная ложка стукнула о стол, и дверь открылась.
– Стоять! Полиция! – прокричал Рон, и мы вломились в квартиру.
Горел свет, занавеси у балкона колыхались на ветру. Никого не было. Мы рассредоточились по комнатам.
Огромная квартира была обставлена с умом, профессионально. На стенах висели предметы искусства, собранные по всему миру: например, лик бога солнца, составленный из золота, серебра и рубинов. Мягко звучала классическая музыка.
– Чисто! – крикнул Рон.
И у меня было чисто, я никого не нашел. В хозяйской спальне заглянул в шкаф, там среди прочей дорогой одежды висела ярко-синяя шелковая сорочка. Сняв ее с вешалки, я присмотрелся и понял: она была того же цвета, что и нить, которую нашел Джо Билли. На рукаве я заметил прореху.
– Шон! – закричала Лорен. – Взгляните на это.
Мы все вышли на балкон. На приставном столике у шезлонга горела свеча. На стойке мини-бара в ведерке со льдом лежала бутылка шампанского. Рядом, промеж четырех бокалов, Лорен нашла лист бумаги, на котором стояло мое имя.
Записка, а в ней текст:
«О’Брайен и все-все-все, поздравляю. Можете выпить шампанского по случаю, ибо сегодня вы чуть не поймали Мигеля Сантану».
– Да что это за хрен такой? – возмутился агент Барфилд.
– Он улизнул! – произнес в микрофон рации Рон. – Все назад!
В рации затрещала статика.
– Это Джим…
– Карлос на месте…
– Тайлер на крыше…
– Ральф… у запасного выхода.
– Боб! – позвал Рон. – Как слышно? Прием! Боб!
Боб не отвечал.