Ричард Бреннен не знал, что и думать. Отец, эта старая сволочь, никогда так поздно не звонил. Голос Джоша звучал пьяно, хотя старик всегда напивался после десяти вечера. Ричард вошел в большой дом через боковую дверь, ведущую на кухню. Прихватил из чаши с фруктами банан.
Обогнув угол в конце коридора, вошел в большую гостиную и замер.
– Мама? – спросил он, уронив банан на пол. – Папуль, в чем дело?
Бреннен-младший направился к отцу, и в этот момент из ниши в стене выступил Сантана.
– Приветствую, братишка.
Обернувшись, Ричард Бреннен увидел незнакомца с пистолетом в руке.
– Ты кто такой?
– Твой брат.
– Ну вот еще!
– Правда-правда. Папочка отрицает, хоть и в курсе, что это факт. Цвет моих глаз говорит сам за себя.
Ричард присмотрелся к нему, потом – к отцу.
– В чем дело? Ты кто вообще? Шантажист недоделанный? Тебя прислал мой конкурент, Чарли Мэтисон?
– Шантажист? – рассмеялся Сантана. – Брось, братишка, я мыслю куда шире. Если бы я хотел тебя шантажировать, отослал бы материалы твоему конкуренту.
Сантана вскрыл конверт и бросил на колени Джошу Бреннену фотографии восемь на девять дюймов. Старик взглянул на снимки: на них его законный сын трахался с мужчиной. С отвращением перебирал он фотографии, а потом, не в силах смотреть дальше, швырнул ими в Ричарда.
– Ах ты… гомосятина! – воскликнул он, вставая из кресла. – Мой сын, плод моих чресел – и голубой?!
Ричард бросился было на Сантану, но вовремя сдержался.
– Ты подставил меня! В кондоминиуме!
– Вообще-то, – ответил Сантана, – комната служила для встреч мужчин и женщин. Для тебя, братишка, я сделал исключение. Мы прямо Каин и Авель. Угадай, кто из нас кто?
Ричард обернулся к отцу:
– Я хотел открыться тебе! Ты слушать не стал!
– Слушать? Про это?! Да будь ты проклят, Ричард!!!
Грейс Бреннен следила за происходящим молча, стоически и печально. Наконец она потянула за рычажок на подлокотнике кресла и отъехала назад. Врезалась в большую фарфоровую вазу, и та, упав, со звоном раскололась. Джош Бреннен пьяно вскочил на ноги, уронив тяжелый стакан на мраморный пол, и двинулся к супруге:
– Успокойся, Грейс, все будет хорошо. – Старушка дышала прерывисто, болезненно дергала головой, с губ срывались невнятные звуки. – Твою маму сейчас опять удар хватит!
Спрятав маленький пистолет в карман, Сантана с наслаждением взирал на происходящее; все получилось куда лучше, чем он рассчитывал.
– Состоятельная американская семья демонстрирует свою полную несостоятельность, – с удовлетворением произнес он. – Впрочем, отцу всегда виднее. Я сначала хотел убить тебя, папа, но это было бы для тебя чересчур легким концом, слишком быстрым и не поучительным. Теперь будешь долго переживать боль и разочарование. Прямо как моя мама: с того момента, как ты пустил ей кровь физически, и до того, как кровью начала истекать ее душа.
Улыбнувшись, он покинул гостиную, а затем и дом.