Фрэнк был поражен тем, с какой силой его охватило чувство к Лилиан. Поначалу он намеревался не появляться у нее несколько дней, чтобы заставить ее соскучиться по нему. Но он поймал себя на том, что все время думает о ней. Уже на второй день он понял, что не выдержит больше.

Он гнал свой пикап на предельной скорости, пока не увидел дом Брэдбери. Подъезжая, Фрэнк невольно улыбнулся, увидев Лилиан, копающуюся в цветнике рядом с домом. Девушка выглядела очаровательно. На ней были короткие шорты и розовая тонкая майка. Длинные черные волосы были забраны в роскошный «хвост».

Фрэнк заглушил двигатель и выбрался наружу из своего железного коня. Раскурив сигарету, он нарочито уверенной походкой направился к Лилиан. При каждом шаге его сапоги издавали громкий скрип.

– Я вижу, что хозяева заставили вас отрабатывать хлеб, – небрежно заметил он.

Девушка вспыхнула и смущенно улыбнулась. Потом поднялась с колен. Она только что грезила о нем, и вот он явился, как будто услышал ее мысленный призыв.

– Привет, – просто сказала Лилиан, лицо ее светилось от радости.

Сердце ковбоя подпрыгнуло в груди.

– Привет, – повторил он произнесенное ею слово и подошел ближе.

Взгляд Фрэнка обласкал ее груди и скользнул вниз вдоль узкой талии к довольно пышным бедрам, опускаясь по длинным, элегантным ногам. Он отметил, что у нее красивые узкие ступни, к которым очень шли плетеные кожаные сандалии.

– Прекрасные ножки, – тихо заметил Фрэнк.

– Спасибо, – вежливо ответила Лилиан. И спросила: – Вам нужны миссис Брэдбери и Милли? Они уехали в магазин.

– Нет, я приехал навестить тебя, мой розанчик, – несвойственным ему мягким голосом произнес Фрэнк. – Но я даже и не надеялся застать тебя одну.

Широкие поля шляпы прикрывали его глаза, которыми он буквально пожирал девушку.

От того, как он произнес эти довольно банальные слова, сердце девушки забилось часто-часто.

Кончиками пальцев он поднял ее подбородок, потом неожиданно наклонил голову и со вкусом поцеловал ее раскрывшиеся губы. Выбросив сигарету на землю, Фрэнк притянул Лилиан поближе к себе.

– Иди сюда, малышка.

Обняв девушку, он опять наклонился к ее лицу. На этот раз его поцелуй был длиннее и эротичней, чем предыдущий. Но совершенно в другом стиле, чем поцелуи при их предыдущей встрече два дня назад. Сейчас он был нежным, полным теплоты и обожания. Лилиан отреагировала на эту ласку со всей присущей ей искренностью. Она обхватила его талию и чувствовала радость от того, как его губы играли с ее нежными устами.

– Ты очень милая, – шепнул Фрэнк.

Он был рад, что нашел верный подход к этой пугливой газели. Нежная ласка не пугала ее, и она больше не пыталась отстраниться. Фрэнк заглянул в ее зеленые с золотыми искорками глаза и отметил, что они смотрят на него с обожанием.

– Какие у тебя планы на завтра? Не могли бы мы поехать на прогулку в горы, скажем часиков в девять утра? Ты к этому времени уже проснешься?

– О да! – В голосе Лилиан был заметен восторг.

– Прекрасно! Завтра я точно свободен. Форма одежды – джинсы и высокие ботинки. Там полно змей, и мне не хотелось бы, чтобы какая-нибудь из них тебя цапнула.

Улыбка девушки стала еще шире.

– Я оденусь, как надо.

Его забота была так приятна! А еще приятнее то, что он рядом.

Указательным пальцем Фрэнк шутливо придавил ее нос.

– Зря ты не накрываешь головку, получишь солнечный удар. Чем ты сейчас занята?

– Пропалываю цветы миссис Брэдбери. Я жутко не люблю сидеть без дела, а мыльные оперы по телевизору просто ненавижу. Вязать не умею, а физическую работу обожаю.

Женщины, с которыми он обычно имел дело, любили прихорашиваться и наряжаться, крутить любовь, но только не работать, тем более физически. Ни одна из них не запачкала бы землей свои тонкие пальчики. Посмотрев на мягкое лицо Лилиан, Фрэнк подумал, что и его мать была предана земле и саду.

– А там, где ты живешь, у тебя есть свой сад? – неожиданно спросил он.

Улыбка Лилиан угасла, и она отвела взгляд.

– Да, у меня… был огород, но его разрушили.

– Жалко. Но вряд ли мать Милли выращивает овощи.

– Нет, она разводит цветы.

Лилиан ответила очень спокойно. Она вновь подняла глаза и заметила, что ему очень идет рабочий наряд, который подчеркивает его стройность и силу. И вообще Фрэнк выглядел как ковбой в рекламных роликах. Она не удержалась и сказала ему об этом, добавив, что он удивительно красивый мужчина.

Фрэнк ухмыльнулся:

– Это нечестно, ты пытаешься играть на моей слабости.

Лилиан тоже рассмеялась:

– Ты для этого и приехал, потому что мог позвонить по поводу прогулки по телефону.

– Это верно, мог. Но мне просто захотелось увидеть тебя. Не перетрудись, я приеду за тобой завтра утром в девять. – Фрэнк слегка коснулся ее рта губами.

– Хорошо, – просто ответила девушка. Голос ее звучал низко и ласково.

Фрэнк снова посмотрел на нее, но на сей раз не прикоснулся. Натянув шляпу на глаза, он зашагал к пикапу.

И опять он ни разу не оглянулся, уезжая. Лилиан вздрогнула от навязчивой мысли о том, что рано или поздно этот мужчина вот так, не оглядываясь, уйдет от нее. Такова его сущность, и ей не дано изменить этого.

Но к тому моменту, когда Фрэнк в девять подъехал к дому Брэдбери, девушка сумела убедить себя, что она может быть исключением из правила. Эта ее уверенность основывалась на том, что теперь он с ней был совсем не таким, как в тот памятный вечер. Может быть, он уже разобрался, что она в свои годы невинна, и тем не менее не расстался с ней. Лилиан тихо улыбнулась про себя. Похоже, что он решил не действовать грубо, поняв, что это оттолкнет ее от него. Девушка призвала себя быть реалисткой, но подумала, что это весьма не просто, когда мужчина так сильно действует на тебя.

И вот Фрэнк появился. На нем были джинсы, высокие сапоги и коричневая с белым ковбойка. Широкополая шляпа была сдвинута на один глаз. Оказалось, что они, не сговариваясь, оделись очень похоже, только квадраты на ее ковбойке были коричневые и голубые. От такой схожести вкусов и, соответственно, нарядов они оба не могли не улыбнуться.

Фрэнк помог Лилиан усесться в кабину грузовика. Он натянул на ее пышные волосы шапочку с длинным козырьком и подсказал, как отрегулировать необходимый размер, потому что шапочка немедленно съехала ей на глаза.

– Как я и думал, ты забыла свою шляпу, – заметил Фрэнк.

Лилиан просияла от проявленной им заботливости. На сердце у нее стало тепло.

– Спасибо, – тихо промолвила девушка.

Фрэнк усмехнулся:

– Не могу же я не заботиться о лучшей из моих девушек.

Но по его тону было понятно, что он вовсе не ерничает. У него, действительно, в жизни не было такой девушки. Она ничего от него не требовала, была покладистой, за все время знакомства он ни разу не видел ее мрачной…

И еще ему нравилось то, что она не утеряла способности смущаться и краснеть, слыша комплименты в свой адрес.

– Скучала по мне? – ласковым тоном поинтересовался он.

– О да! – призналась Лилиан, совершенно не пытаясь увернуться от честного ответа.

Фрэнк внимательно посмотрел на нее, его глаза задержались на ее розовых щеках и немного приоткрытых губах. Он не без усилия отвел взгляд на дорогу. Его пальцы чуть сильнее сжали руку девушки.

– Ты, солнышко, прекрасное лекарство для меня.

– Ну уж прямо-таки лекарство? – засмеялась Лилиан.

– Знаешь, я упомянул об этом, вспомнив об обычае индейцев. У них были талисманы – «хорошие лекарства», такие небольшие мешочки с травами. Владельцы этих «хороших лекарств» смотрели на них перед сражением и набирались сил. Были и «плохие лекарства» – посмотрев на них перед битвой, человек терял силы. Мне повезло – ты мое «хорошее лекарство». Придется мне запрятать тебя в мешочек и всегда носить с собой.

Лилиан рассмеялась:

– Боюсь, что это будет неудобно и тебе, и мне.

Оказалось, что Фрэнк вообще очень много знал об истории индейцев. Он начал рассказывать о том, как в горах, куда он вез ее, проходили бои между индейцами и белыми.

– Думаю, что ты даже не можешь себе представить такой бой. Равнинные индейцы, мой бутончик, на тропе войны раскрашивали себя – и лицо, и тело. Красили даже лошадей. Воины издавали душераздирающие крики и свистели в свистки, сделанные из костей орла. От этого не по себе становилось и профессиональным солдатам.

Уже на месте он рассказал ей историю хитрого индейского племени Воронов.

– Вороны были реалистами и поняли, что им не одолеть белых. Они объединились с ними и вместе пошли против тех племен, с которыми враждовали еще до прихода белых. – Этот рассказ он продолжал в горах, когда, оставив пикап у дороги, они начали подниматься по довольно пологой тропе.

Фрэнк на минуту замолчал, остановился, огляделся вокруг, как будто переносясь в те далекие времена, и заметил:

– Представляю, как здесь было красиво до прихода разрушительной цивилизации.

Окрестности были великолепны и сейчас, дикая красота природы еще сумела сохраниться. Поднялся довольно сильный ветер, и Фрэнк обхватил свою спутницу за талию.

– Хочешь спуститься в ущелье? Туда проложена тропа. Только смотри внимательно, чтобы не наступить на змею.

Они пошли вниз. Фрэнк показал девушке многочисленные кресты, сделанные белой краской на скалах:

– Это отмечены места, где погибали солдаты. – Остановившись около одного из крестов, он заметил, что здесь был убит его дядя в третьем поколении. Заметив выражение ее лица, он с улыбкой добавил: – Не удивляйся, что я так подробно знаю обстоятельства сражений и даже имена их участников. Дело в том, что дядя вел подробный дневник. Его вдова сохранила этот уникальный документ. Позднее он попал ко мне.

– Расскажи мне подробнее об этом человеке, – попросила Лилиан.

Он начал рассказывать, и она слушала, стараясь ничего не пропустить. Он упоминал такие подробности, что она мистически подумала: уж не был ли он сам в том бою, а потом его душа переселилась в наше время…

После прогулки они зашли в ресторан, а потом Фрэнк повел Лилиан в сувенирную лавку. Здесь он купил ей серьги, сделанные индейским мастером, и настоял, чтобы она их сразу же надела. По дороге домой он рассказал девушке о том, как индейские воины безошибочно по разным украшениям и раскраске узнавали, кто к какому племени принадлежит.

– Как это все интересно, – повторяла девушка.

Сердце Фрэнка наполнилось от этих слов гордостью. Ни одна из его прежних подружек не только не интересовалась историей, но просто была бы не в состоянии выслушать рассказ о сражениях прошлого. А Лилиан слушала не из вежливости. Было видно, что все, рассказанное им, ей по-настоящему интересно. Она заметила по ходу рассказа, что какое-то время сама изучала в колледже историю завоевания индейских территорий и племен, живших там, и упомянула очень интересные и малоизвестные подробности из жизни племени Маянов. Фрэнк слушал ее с не меньшим вниманием, чем она его.

Она не стала упоминать о том, что облазила множество храмов, построенных племенем Маянов, в тех местах, куда они переехали после назначения отца.

Прощаясь, Лилиан поблагодарила своего спутника:

– Спасибо, Фрэнк. Это была замечательная поездка. – И повторила: – Правда, по-настоящему замечательная.

Притянув ее к себе, Фрэнк согласился:

– Да, мы прекрасно провели время, – И, заглянув ей в глаза, еле различимые в сумерках, он мягко сказал: – Все, здесь мы расстаемся. Наш прощальный поцелуй может шокировать твою опекуншу.

И он своими губами раздвинул ее губы. Голова Лилиан откинулась назад так, что его лицо оказалось сверху. Его рот ласкал, дразнил, провоцировал ее губы. Уже через несколько секунд тело девушки вибрировало от его ласк.

Лилиан почувствовал, как его тоже охватывает дрожь. Его язык все настойчивее ласкал губы девушки, проникал до самых зубов. Одна рука расстегнула пуговку на ее груди и скользнула под тонкую рубаху.

– Перестань надевать лифчики, когда идешь на свидание со мной. Они мешают мне ласкать тебя так, как надо.

Лилиан собралась сказать что-то, но он еще крепче прижался к ее губам. Слов не было слышно. Поцелуи Фрэнка становились все более горячими. Его руки проникли под лифчик. Кончиками пальцев он слегка сжимал набухшие соски, и каждый раз девушка вздрагивала и постанывала.

Потом Фрэнк расстегнул и снял с нее и рубашку, и лифчик. Лилиан сидела перед ним с полностью обнаженной грудью. Он отстранился и смотрел на эту прелестную картину.

– Я вижу то, что и ожидал увидеть, – хриплым голосом признался Франк. – Потрясающе… Каждая из твоих грудей просто произведение искусства. И у тебя замечательная кожа, – добавил он.

Лилиан была не в состоянии вымолвить хоть слово. Она сидела как зачарованная. Потом губы ее раскрылись, и она сама потянулась к нему. Ей хотелось новых ласк и новых поцелуев.

Но Фрэнк заметил то, что она не могла видеть. На одном из окон шевельнулась занавеска. Отстранившись от девушки, Фрэнк мягко произнес:

– Мы не одни. Нас видят.

– Господи! – Лилиан даже вздрогнула от услышанного.

Как бы не замечая этого, он пальцами поднял ее подбородок и, глядя в глаза, твердо, хотя и тихо произнес:

– Нам хорошо вдвоем. Ты тоже так думаешь?

Она так хотела объяснить ему, какие испытывает чувства, как ей тепло и хорошо с ним! Но вместо этого Лилиан смогла только тихо прошептать:

– Да!

Он согласно кивнул головой:

– Я не стану ускорять событий. Но и ждать до бесконечности не намерен. Для меня и так уже наш роман развивается слишком медленно.

Лилиан не знала, что ей следует сказать, и промолчала. Голова у нее кружилась от его близости, от аромата, исходящего от мужчины.

– Спокойной ночи, моя сладкая, – пробормотал Фрэнк, целуя ее закрытые веки. – Ты – чудо природы.

Он помог ей одеться, и они вышли из машины. Провожая девушку до двери дома, он не снимал руки с ее талии.

– Твой ангел-хранитель бдит, – усмехнулся Фрэнк. – Слушай, как ты думаешь, она когда-нибудь снимет слежку за тобой?

Лилиан улыбнулась и кивнула:

– Думаю, что долго ждать не придется. Ты же знаешь, что она обручена, скоро свадьба.

– Не может быть! Подумать только – свадьба. Кстати, хочу тебя предупредить, что мне это не грозит, – без видимого перехода добавил он. – Ты ведь понимаешь положение вещей, правда? Мне очень нравится быть с тобой. Физически мы возбуждаем друг друга. Но я не хотел бы обманывать тебя и обещать горы счастья после. Я убежденный и непоколебимый холостяк.

Умом Лилиан противилась тому, что он говорил. Сердце ее оборвалось. Но она заставила себя улыбнуться и прошептала:

– Да, я все это понимаю.

Фрэнк кивнул головой. Он не хотел вселять и нее несбыточные надежды и полагал, что в этом заключается его честность в отношении девушки. Женитьба пока не привлекала его. К тому же ему еще предстояло разобраться в своем проклятом прошлом. Это была одна из причин его нежелания вступать в брак. Кто знал, какими генами наградил его неизвестный отец.

– Ты умная девочка, – вслух произнес он. – Завтра я заеду за тобой, и мы поедем на родео. Я помню, что обещал сделать это на следующей неделе. Но теперь не хотел бы откладывать наши планы на такой долгий срок. А ты?

Кивнув головой, Лилиан не очень уверенно произнесла:

– Я, пожалуй, тоже.

– Вот и прекрасно. Я заеду в шесть. – Он опять приподнял ее лицо и нежно поцеловал в губы. – Спокойной ночи, крошечка.

Лилиан бледно улыбнулась ему:

– Спокойной ночи. Еще раз спасибо за поездку и сережки.

Фрэнк потрогал безделушки, они блеснули.

– Эти вещицы тебе идут. Ну все. Пока.

Он повернулся и как всегда, не оглядываясь, пошел к машине.

Войдя в дом, Лилиан невольно улыбнулась. Конечно, Милли не спала и встречала ее.

– Ну, как ты провела время? Получила удовольствие?

– Еще какое! Он столько знает об истории покорения индейских племен. Я даже не могла подозревать!

– Да, он знаток этого раздела истории. Слушай, а он не утомил тебя своими бесконечными рассказами? Кэти как-то жаловалась мне, что ее эти летописи доводят до белого каления.

– Но я тоже люблю историю, – искренне ответила Лилиан. – Меня это не утомляет.

Милли подняла брови:

– Могу вообразить себе беседу двух сумасшедших, – ухмыльнулась она. – Ладно, пошли подкрепим твои угасающие силы. Я думаю, что ты их подорвала в борьбе с этим монстром. Надеешься на победу?

Как ни странно, но замечание подруги возродило в душе Лилиан прежние надежды. Но она просто обязана сказать Фрэнку правду. Если бы только она была уверена, что он, услышав ее слова, не отвернется и не уйдет навсегда!

Решая, что надеть для посещения родео, Лилиан пришла к выводу, что, поскольку ее единственные джинсы в стирке, вполне подойдет голубая матерчатая юбка. На ней были розовые кроссовки и розовая спортивная рубашка. Но она не забыла, как похолодало после захода солнца в Бойсе, и предусмотрительно захватила с собой легкий свитер, тоже выдержанный в розовых тонах. Волосы девушки, собранные в конский хвост, были перетянуты розовой лентой. Собравшись, она села и стала ждать Фрэнка. Дело в том, что она была готова гораздо раньше назначенного времени.

Мать Милли ушла в гости к подруге. Сама Милли куда-то отправилась с Лайоном. Буквально через несколько минут после их отъезда, приехал Фрэнк. Он прибыл точно, без опоздания. Его наряд был, как всегда, выдержан в ковбойском стиле и очень элегантен. Свежевыбритое лицо благоухало хорошим лосьоном.

В течение последних дней организм Фрэнка не давал ему покоя, все время напоминая о том, как сладко было ласкать Лилиан. А на душе у него становилось радостно, когда он вспоминал часы, проведенные с девушкой, задушевность бесед, сердечность общения. У них было столько общих тем, что разговор доставлял обоим истинное наслаждение.

Ни за какие блага мира он не признался бы, как ждал сегодняшнего вечера и какие возлагал на него надежды. Когда Фрэнк смотрел на Лилиан, он физически ощущал, что сам становится лучше, а его помыслы – чище. И еще он чувствовал удовлетворение оттого, что она рядом, что он может потрогать ее, и от одного этого кровь его волновалась. Но при этом его пугало, что все эти ощущения становятся уже привычными и без них жизнь кажется ему серой. Он считал, что должен предпринять что-то, чтобы избавиться от этой сладкой зависимости, причем чем скорее, тем лучше.

Фрэнк думал о том, что наступит день, когда Лилиан известит его о своем отъезде. И он боялся этого дня, потому что девушка стала, не ведая об этом, вмешиваться не только в его реальную жизнь, но даже в сновидения. Фрэнк осуждал себя за то, что стал похож на влюбленного подростка, и видел выход только в том, чтобы перестать видеть Лилиан. Он надеялся, что, отказавшись со временем от встреч с ней, он сможет возвратиться к привычному образу мыслей и поведению. Ведь у него было достаточно проблем и без этого рокового чувства.

Правда, к его удивлению, рядом с Лилиан он просто забывал свои горькие размышления о том, кто же его настоящий отец. Фрэнка в такие часы даже не волновало то треклятое завещание, которое круто изменило его жизнь. Если девушка была рядом, он чувствовал себя на редкость умиротворенным – состояние, которого он давненько уже не испытывал. А еще он ощущал такой прилив сил, что любые испытания были ему по плечу. И все эти удивительные и непривычные явления… страшно пугали бравого ковбоя. Маскируя внутреннее смятение, он развязно промолвил:

– Ты выглядишь чудно. Я вообще люблю спортивные рубахи на красивых девушках.

Лилиан усмехнулась:

– Ты, наверное, просто подлизываешься. Неужели тебе может понравиться такой ужас?

Дело в том, что на рубахе были надписи, прочно удерживающиеся в моде. На этой, конкретно: «Да здравствует женский терроризм!» и «Вступайте в кружок кройки и шитья!»

– Мне на тебе нравится все, – тихо произнес Фрэнк. Его глаза с обожанием задержались на ее груди. – Слушай, у тебя юбка без пояса, и, по-моему, она с тебя вот-вот спадет! – Он заметил, что юбке на талии было слишком просторно.

– Я действительно за последние недели похудела, – призналась Лилиан уклончиво. – А пояс я просто в спешке не нашла.

Тут ей пришлось солгать. Найти пояс она и не могла. Он остался вместе с другими ее вещами там, в Центральной Америке. И она вздрогнула от воспоминаний о том, как ей пришлось выбираться из враждебного окружения.

– А где же Милли? – поинтересовался ковбой, оглядевшись вокруг.

– Разве Лайон не сказал тебе, что они куда-то собираются?

Фрэнк коротко и довольно безрадостно усмехнулся. Его зеленые глаза сузились, в них мелькнуло недоброе выражение.

– Лайон уже давно не обсуждает со мной свои планы, тем более касающиеся его личной жизни.

Лилиан придвинулась ближе к нему. Она ощутила терпкий запах его одеколона, и ее пульс забился чаще.

– Лайон с удовольствием посвятил бы тебя в свои проблемы, если бы ты не препятствовал ему в этом, – заметила Лилиан, сопроводив слова улыбкой, смягчившей остроту замечания.

Если бы Фрэнк услышал подобное от любого мужчины, тому было бы несдобровать. Но как ни странно, сделанное Лилиан, замечание его не обидело. Уголок его волевого рта немного скривился, что должно было означать снисходительную улыбку.

– Ты почему стоишь в луже? – неожиданно поинтересовался Фрэнк. – Может быть, ты промочила ноги с вечера и теперь тебе все равно?

Лилиан рассмеялась. И в этом смехе чувствовалась радость от жизни вообще и от его присутствия, в частности.

– Нет, ноги у меня сухие, ведь я в кроссовках.

– Это кроссовки? – Фрэнк нагнулся, как бы желая поближе рассмотреть розовые изделия. – Никогда бы не подумал, что они могут быть такими крохотными и деликатными.

– Да уж. Никто бы не описал подобными словами твою обувь. – Лилиан выразительно посмотрела на его сапоги.

– Если тебе не нравятся мои сапоги, я выкину их и буду ходить в тонких боксерских ботинках, – безропотно согласился Фрэнк, и тут же спросил: – А где миссис Брэдбери, ведь ее тоже нет дома?

– Да, она уехала в гости.

Осознав ситуацию, Фрэнк перевел дыхание. Никогда в своей жизни он не чувствовал подобного, оставаясь наедине с женщиной.

– Ты хочешь сказать, что твоя наседка ничего тебе не рекомендовала, перед тем как уехать с Лайоном?

Лилиан отрицательно покачала головой. Фрэнк ухмыльнулся:

– Не могу поверить, что она одумалась.

– Думаю, что так и есть. – Девушка влюбленным взглядом оглядела это красивое мужское лицо, отметив его строгость и сосредоточенность. Было понятно, что она может вглядываться в черты Фрэнка сколько угодно времени.

Обожание ее было так наивно и очевидно, что Фрэнк, переполненный гордости от сознания этого, промолвил:

– Может быть, тронемся в путь? Так будет лучше.

– Да, так будет лучше, – последовал бесхитростный ответ.

Но ни он, ни она не сделали ни малейшей попытки двинуться с места. Его взгляд уперся в губы девушки, розовые, не тронутые помадой. Обхватив ее талию, Фрэнк мягким движением привлек Лилиан к себе. Потом губами провел по ее губам. Поцелуй получился нежным, он ни в коей мере не соответствовал тому накалу страсти, которая сжигала его.

Лилиан поняла, как ему нравится ее податливость, готовность удовлетворить любой его порыв. Она потянулась обнять его, и сильные руки Фрэнка, протянутые к ней, встретили хрупкие девичьи. Как ни удивительно, когда их объятия сомкнулись, в этот жаркий летний день ей подумалось, что так спокойно и безопасно бывает только в великий день Рождества, когда отступают все заботы и проблемы.

А Фрэнк в этот момент вообще ни о чем не думал. Ощущение тела Лилиан в такой близости от его собственного затормозило его мыслительный процесс. Его, искушенного в амурных делах, поражала новизна ощущений. Ее теплые груди, исходивший от нее аромат, трепещущие нежные губы, раскрывавшиеся во время его поцелуев, рождали в нем волны неудержимого желания.

Фрэнк постарался успокоить дыхание. Тем же была занята и Лилиан. Он отыскал взглядом ее расширившиеся, беспокойные глаза. Он пристально смотрел в них, пока сердце все глуше и глуше билось как в барабан в его грудь.

Ее лицо было по-настоящему прекрасно. Легкий румянец украшал его. Губы девушки немного распухли от его поцелуев. Пряди черных волос растрепались по розовым щекам. Глаза газели выглядели совершенно беспомощными.

– Пожалуй, было бы правильнее, пока мы еще в состоянии сделать выбор, ехать, – сказал Фрэнк с раскаянием. Он поставил девушку на ноги, и от этого ее руки соскользнули вниз вдоль его крепкого тела, освободив мускулистую шею. – Ты просто пьянишь меня, – пробормотал ковбой.

– Мне кажется, что и ты меня тоже, – сообщила Лилиан.

Было видно, что и ей было не просто укротить свое тело.

Фрэнк подождал, пока она запирала дверь. Потом проводил ее к машине.

– Если ты не собираешься уехать в ближайшее время, я куплю легковушку, – сказал он, выбираясь на основную дорогу.

Лилиан запротестовала:

– Мне нравится пикап. К тому же он тебе в работе нужнее.

– Да, это так, – не мог не согласиться Фрэнк.

Он смотрел на нее и улыбался. Как много загадочного в ней, подумал ковбой, и неожиданно вспомнил о своих проблемах. А разве мое происхождение – не загадка? – пронеслось у него в голове. Может быть, лучше для обоих было бы возвратить ее под крыло Милли и на этом завязать все отношения.

Нет! Чего бы это ни стоило, она должна стать его женщиной. Даже если это будет однократно. Инстинктивно он понимал, что с ней это будет совершенно по-другому, чем со всеми прочими. Это будет феерическое ощущение, которого ему за всю предыдущую жизнь испытать не довелось.

Не пережив этого, он никогда не сможет освободиться от нее!

Ему зверски захотелось курить. Он предался этому пороку гораздо позднее, чем это бывает у мужчин. Но, закурив, расходовал пару пачек без видимого вреда для здоровья.

Раскурив сигарету, Фрэнк приоткрыл окно и поинтересовался:

– Ты не возражаешь?

Откинувшись на спинку кресла и влюбленно глядя на Фрэнка, Лилиан прошептала:

– Нет, нисколько.

– Я несколько раз пытался бросить курить. Но иногда она достает меня.

– Она – это кто?

– Жизнь, Лили.

То, как он произнес ее имя, тронуло Лилиан.

– Я знаю о твоих проблемах, – задумчиво проговорила она. – Но через это надо пройти до конца и потом навсегда забыть. Ничто не длится вечно. Даже боль.

Он метнул в ее сторону хмурый взгляд и заметил:

– Никогда не будь так категорична.

Фрэнк сидел профилем к Лилиан. И ей нравился этот ракурс – крепкий подбородок, породистый нос, четкий рисунок губ. Все это было истинно мужским, да и сам он был воплощением мужественности.

– Между прочим, прошло не так уж много времени с того злосчастного дня, – напомнила девушка. – Ведь не может так быть, чтобы чья-то жизнь разбилась и тут же в один вечер склеилась. Хотя я понимаю, как тяжело тебе ждать поворотного момента.

Фрэнк невольно улыбнулся.

– Да, так не бывает. – Пару минут он курил молча, потом продолжил: – Сейчас я хотел бы сказать о другом. Передо мной не особенно большой выбор. Скажи, легко ли тебе было ждать того, чего хочется больше всего на свете?

– Меня всегда учили тому, что терпение – это одна из основных добродетелей, – ответила девушка просто. Но тут же призналась, что иногда ей трудно соблюдать эту добродетель.

Фрэнк согласно кивнул:

– Да, мы люди, и ничто человеческое нам не чуждо, не так ли, мой розанчик? – Он произнес это тихим, ласковым голосом, а потом продолжил: – Бывают ситуации, когда мы не можем контролировать свои действия, хотя отдаем себе отчет в том, что они могут повлиять на всю нашу дальнейшую судьбу.

– Боюсь, что ты давно не был в церкви?

Он подтвердил ее подозрение кивком головы. Его лицо словно окаменело.

– Я не могу верить в Бога, который так терзает людей.

– Да нет! Он никого не терзает. Это мы сами терзаем себе подобных. А он только наблюдает за нами и помогает тому, кто просит о помощи. Но я давно пришла к выводу, что мы самостоятельно должны отвечать за свои судьбы. Если перед нами есть выбор, то наше дело, какое решение мы примем.

– А на какой же стадии может вмешаться Бог?

– Он оставляет за нами свободу выбора, – заметила Лилиан с улыбкой. – В противном случае, Еве вряд ли удалось бы вручить Адаму то вкусное, сочное яблоко.

Фрэнк громко рассмеялся:

– Ну, ты даешь! Вот это логика.

А девушка продолжила свое философское эссе:

– Кроме, Божественного провидения, в мире действуют и другие силы. Главное, чтобы баланс зла и добра был правильным. А иногда победить силы зла бывает очень трудно. – В глазах Лилиан появилась грусть. – Но это не означает, что надо отступить. Скорее наоборот, надо удвоить старания.

– Ты говоришь, как наш старый священник на своих проповедях. – Фрэнк отвел глаза, ему почему-то было стыдно смотреть на девушку. И он счел необходимым подправить себя: – Вообще-то он не был так уж плох. Мне нравилось слушать его.

– А почему же ты перестал ходить в церковь? – поинтересовалась Лилиан.

– Не могу точно объяснить, – пожал он плечами. – Мне кажется, просто потому что понял – ходи или не ходи, результат одинаков. Посещение церкви не решало моих проблем.

– Естественно, посещение само по себе решить проблем не могло. Но зато помогло бы тебе справиться с ними. – Эту фразу Лилиан произнесла с мягкой улыбкой, пристально глядя на Фрэнка. – Быть религиозным, не означает автоматически получить индульгенцию от всех ошибок.

– До этого я дошел и сам. Но в юности я верил в чудеса.

– А как же в них не верить, если они окружают нас? Каждый день происходит маленькое чудо.

– Разве это так? – усомнился Фрэнк.

– О да! – Она могла бы сказать ему, что ее пребывание здесь само по себе чудо. Ее, без сомнения, спасло само провидение. Но Лилиан предпочла сменить тему: – Мы скоро приедем?

– Еще полчаса. Ты хоть раз была на родео?

– Да, пару раз, но очень давно. А что, это правда опасное занятие?

– Да. Не один ковбой расстался с жизнью на арене, – подтвердил Фрэнк. – Стоит только чуть-чуть расслабиться или проявить невнимательность, и все. Тебя тут же забодает бык или лягнет лошадь. А значит – увечья, переломы, кровь и боль. Это занятие не для городских ковбоев.

– А ты видел хоть одного такого в деле?

Фрэнк хохотнул.

– В прошлом году от нас в родео участвовал парень с Востока. Он считал, что если потренироваться на аттракционах, знаешь, такие механические быки, что стоят в барах, то можно безбоязненно выступить и на настоящем родео. Он записался как положено и заплатил залог. Ему дали одного из привезенных нами быков. Вот этот ковбой уселся на зверя и стал ждать сигнала к выступлению и открытия ворот на арену. Диктор в это время сообщал зрителям биографию быка. Специально было отмечено, что ни один ковбой в предыдущих семидесяти восьми заездах не удержался на нем до положенного сигнала. Бык ухитрялся сбрасывать наездников почти сразу же после того, как выскакивал на арену. Видела бы ты выражение лица этого парня, когда он услышал информацию!

– Ну и что же произошло?

– Через две секунды ковбою пришлось расстаться с быком. При этом летел он без парашюта. В результате он сломал ключицу и одно ребро. Потом, я слышал, он выбросил из головы идею родео и возвратился к старому занятию – торговле обувью в одном из расположенных рядом с его домом универмагов.

Лилиан с искренним огорчением выдохнула:

– Вот бедняга!

– Да не бедняга, а идиот! Любой, кто думает, что оседлать полторы тонны мощных мышц, заряженных злобой, это все равно, что выбраться на воскресный пикник, просто самонадеянный дурак. Это не занятие для торговцев обувью, даже если они вырядились в ковбойские джинсы.

Девушка внимательно посмотрела на Фрэнка:

– Ты сам-то участвовал в родео?

Улыбка тронула его тонкие губы. Он внимательно посмотрел на нее и спросил:

– Ты считаешь, что я староват для таких подвигов, мой розанчик? Ну признайся.

Лилиан ответила ему открытой улыбкой:

– Нет, я так не считаю. Меня интересует совсем другое. Мог бы ты оторваться от всех многочисленных дел на ранчо, чтобы испытать свою прочность в родео?

– Ну, сейчас я не так уж занят на ранчо. С тех пор, как контроль за всем отошел к Лайону.

– Лайон не похож на человека, который хотел бы заграбастать под себя все на свете. – Лилиан произнесла эту фразу очень медленно, как бы полемизируя сама с собой. Ей совсем не хотелось обидеть своего спутника. – Мне кажется, что для него возникшая ситуация не менее огорчительна, чем для тебя.

При этих словах Фрэнк опять нахмурился.

– Наверное, ты права. Он унаследовал деловую часть работы ранчо, хотя ненавидит это занятие. А мне приходится заниматься повседневными заботами, как раз тем, что ненавижу я. Видишь ли, я вовсе не против физической работы. Но пока я помогаю загружать скот в трейлеры, Лайон совершает финансовое самоубийство, оформляя сделки, в которых ничего не смыслит.

– Неужели вы не можете сесть вдвоем и обсудить эти проблемы?

Фрэнк натянул шляпу на глаза и ушел от ответа.

Когда он парковал свой пикап и помогал ей выбраться на асфальт, Фрэнк подумал о том, что он сказал Лилиан о себе гораздо больше, чем кому-нибудь другому за многие предыдущие годы. Его поразило то, что в ответ она не обмолвилась ни словом о себе, о неизвестной ему части ее жизни. Фрэнк изучающе смотрел на свою подругу все то время, пока они стояли в очереди за билетами. Неожиданно он поинтересовался:

– Ты вообще ни с кем не говоришь о себе, не так ли?

На лице девушки появилось озадаченное выражение, брови в изумлении поднялись.

– Да, я редко рассказываю о себе, – призналась она. – Не люблю этих разговоров.

– Не любишь или не хочешь говорить о себе?

Она пожала плечами:

– Я не смогла бы узнать что-нибудь полезное от других людей, если бы во время общения с ними разглагольствовала исключительно о себе.

Фрэнк с озорным видом подергал ее за волосы, собранные в виде конского хвоста:

– Я буду не я, если не заставлю тебя рассказать о себе до того, как мы с тобой расстанемся!

В это время они услышали вкрадчивый женский голос, который произнес:

– Привет, Фрэнк! – Яркая красотка с голубыми глазами решительно взяла его за руку.

– Привет, Верил, – холодно кивнул ей мужчина.

– Почему ты уже сто лет мне не звонишь? – капризно поинтересовалась красотка.

Лилиан не могла не признать, что Верил очень хороша внешне и к тому же она явно года на три моложе нее.

– Если у меня возникнет желание что-нибудь поведать тебе, я обязательно позвоню, – раздраженным тоном сообщил ей Фрэнк. Ему явно не понравились ее интонации собственницы и то, что девица попыталась прижаться к нему.

Голубые глаза Верил остановились на Лилиан.

– Это из-за нее? Но эту даму назвать красавицей можно только с большой натяжкой.

Фрэнк стряхнул руку Верил и ледяным тоном посоветовал:

– Отвали и больше не возникай на моем пути.

Сделав изумленное лицо, крошка выпалила:

– Той ночью ты не был так груб со мной. Ты что, уже все забыл?

С иезуитской улыбкой ковбой парировал:

– Это ты забыла, что я был в стельку пьян и наутро уже ничего не помнил.

Верил чуть не задохнулась от злости. Заметив любопытные взгляды стоявших в очереди, она резко повернулась и пошла прочь.

– Прости меня за эту дуру. Не принимай ее всерьез. – Фрэнк был явно огорчен произошедшим.

Лилиан только молча кивнула. Про себя она подумала, сколько подобных встреч грозило бы ей, если бы она вышла замуж за такого красавца, как Фрэнк. Ведь всего несколько месяцев назад, а может, даже недель, между ним и этой женщиной явно было что-то достаточно серьезное. И вот он теперь не хочет ее даже узнавать. Не таким ли будет и ее будущее? Она отвела взгляд от Фрэнка, чтобы он не прочитал в ее глазах эти мысли.

Но он интуитивно понял, о чем она думает. Когда они уже сели на свои места и Фрэнк раскурил сигарету, он произнес:

– Мне очень жаль, что произошла эта встреча. – Его оливковые глаза заглянули ей в лицо.

– Она очень красива, – только и ответила Лилиан.

– Я был пьян, а она очень настойчива. Мне казалось, что продолжения того вечера не будет ни когда. Но у девочки оказались очень цепкие коготки. Я совершенно забыл, что она сегодня решила попробовать свои силы на арене.

– Неужели она так умела? – тихо спросила Лилиан.

– В чем: в седле или в постели?

Девушка отвела глаза:

– Естественно, в седле!

Лицо Фрэнка затвердело:

– Кое к чему тебе придется привыкнуть, – произнес он с некоторой паузой. – Скажем, к моей откровенности и выпадам со стороны отдельных дам.

Постаравшись улыбнуться, Лилиан прокомментировала:

– Твоя вина заключается только в том, что ты выбирал подобных девиц. – На самом деле ей было неприятно слышать его циничный комментарий в отношении бывшей симпатии.

И опять ему пришлось признать, что Лилиан была совершенно не похожа на его многочисленных подруг. Ее влияние распространялось на что-то гораздо более значительное, чем его чувственность. Фрэнк опять нахмурился, потому что это ее влияние стало не на шутку его беспокоить. Он вытащил сигарету, и в этот момент диктор объявил, что заезды начались.

Такого великолепного спектакля, как это родео, Лилиан никогда в своей жизни не видела. К тому же ей были очень интересны комментарии Фрэнка. Он знал и ковбоев, и тех мощных животных, которых они собирались покорить. Рассказывая об одном из мустангов, Фрэнк заметил, что этот «сукин сын» и его самого благополучно сбрасывал пару раз со своей спины.

– Но ты же говорил, что сам не участвовал в соревнованиях, – заметила Лилиан.

– Не совсем так. Я сказал, что не участвовал регулярно. В последнее время я вдоволь попил пива и еще кое-чего. А после этого у меня нет желания сломать шею на арене под улюлюканье тысяч зрителей. – Фрэнк подмигнул своей спутнице. Потом добавил: – Смотри внимательнее, сейчас будет один из наших.

Этому «нашему» не повезло, пару раз ему пришлось поднимать свою замечательную шляпу после падения на землю и чистить ее от пыли.

Против воли, Лилиан не могла удержаться от смеха.

– Несчастный, куда он полез! – воскликнула она.

Комментарий Фрэнка был более суровым.

– Каждый волен, заплатив деньги, испытать судьбу, – изрек он. – Но цель этого соревнования – дать победу только стоящим парням. Родео – это способ делать деньги, а не раздавать их всем желающим.

– Никогда не задумывалась над этой стороной вопроса, – призналась Лилиан. – Но мне проигравших все равно жаль.

Следующий наездник, по ее мнению, был совсем не плох. Он удержался в седле, но судьи признали его поражение.

– Лошадь была слишком пассивна, – пояснил Фрэнк и подробно рассказал о правилах поведения наездников и животных в этом своеобразном состязании.

– Господи, как это сложно, – вырвалось у девушки.

– Да, таковы правила игры. – Ее спутник улыбнулся и добавил: – Если человек регулярно приходит на родео, то сам становится достаточно квалифицированным, чтобы понять все принятые судьями решения.

Лилиан тоже улыбнулась ему, и они обменялись интимными, понимающими взглядами. Им было трудно отвести глаза друг от друга, но через некоторое время они заставили себя переключиться на то, что происходило на арене. Девушка призналась себе, что уже давно она не чувствовала себя лучше и комфортней, чем сейчас, особенно когда Фрэнк взял ее за руку и мягко предложил все же досмотреть соревнования.

Очередной наездник сумел удержаться в седле. Диктор объявил сначала имена третьего и второго призеров, а потом следующую участницу соревнований. Ее звали Верил. Лилиан отметила, что Фрэнк не стал аплодировать. Он не проявил особой радости и оттого, что его бывшая любовница выиграла заезд.

Диктор объявил:

– Победила Верил Слейтон!

Лилиан поймала себя на мысли, что завидует своей сопернице. Та была моложе, гораздо жизнерадостней и искренно радовалась своей победе. Она несколько раз подпрыгнула с радостными воплями и расточала вокруг лучезарные улыбки. Да, именно такой, по мнению Лилиан, и должна быть женщина, способная привлечь внимание мужчин, – юная, агрессивная, лишенная комплексов, явно желающая близости с сильным самцом. Ей самой до этого было очень далеко.

От этой мысли девушке взгрустнулось. Ей показалось, что ее надежды на будущее с Фрэнком призрачны. Да, он замечательно целовал ее, с ним очень хорошо проводить время, но конец их отношений будет неминуемым и скорым. Мысль об этом подавила ее. Фрэнк и не подозревал о настроении, которое овладело его соседкой. Он был поглощен происходящим на арене. Почувствовав на себе взгляд Лилиан, Фрэнк никак не отреагировал. Неожиданно для него самого, его на миг возбудили воспоминания о часах, проведенных с Верил, которая сейчас казалась ему воплощением очарования и молодости.

Честно говоря, он не помнил о деталях той ночи, которую провел с ней, и это сейчас повергало его в стыд. И, как ни странно, причиной была Лилиан. До встречи с ней Фрэнка никогда не волновали угрызения совести – ну провел ночь со смазливой девицей, которая сама хотела его. Теперь же он почему-то увидел ситуацию с другой стороны. Неужели он был просто животным, которому хватало примитивного секса? В случае с Лилиан этого было явно недостаточно. К тому же, казалось, она не способна сама причинить кому-либо зло и не верит, что кто-то мог бы скверно поступить с ней.

Он старался не смотреть на Лилиан, чтобы не выдать своих терзаний. А та, казалось, была полностью поглощена происходящим на арене. Но при этом у нее создалось впечатление, что какая-то невидимая черта отделила ее от Фрэнка. Понять причину такого странного ощущения Лилиан была не в состоянии.

Состязания закончились, имена победителей были названы, и они получили призы. Пора было собираться домой. Они стали спускаться с трибуны, и тут им навстречу попалась Верил, гордо несущая свой приз.

– Что, решил поздравить меня? – воскликнула Верил, по-прежнему игнорируя существование Лилиан.

– Прими мои поздравления, – вежливо произнес Фрэнк. При этом он обнял Лилиан за плечи и добавил: – По нашему общему мнению, ты была великолепна, правда, солнышко?

Ласковое слово было обращено к Лилиан. Та через силу улыбнулась:

– Да, это правда. – Потом уважительно посмотрела на девушку и добавила совершенно искренне: – Вы были просто великолепны.

Верил почувствовала себя неуютно от этой искренности и бесхитростности. Она явно не знала, как себя вести и обществе женщины, которая не шипела, как обозленная кошка, в присутствии соперницы.

– Спасибо за доброе слово, – выдавила она из себя и неожиданно добавила: – Не хотите пойти потанцевать?

– А почему бы нет, – ответил Фрэнк.

– Почему бы тебе не познакомить меня с твоей новой подругой, – потребовала Верил.

– Знакомься: Лилиан Грей, подруга Милли. А Милли ты знаешь, она помолвлена с Лайоном.

Верил протянула руку Лилиан и сама представила себя:

– Меня зовут Верил Слейтон. Рада познакомиться. Вы приехали в гости?

Лилиан утвердительно кивнула:

– Буквально на пару недель.

Ей было противно произносить эти слова, которые показывали, что она здесь временный персонаж. Но задержаться на дольше у нее возможности не было. Надо было ехать в Небраску и улаживать оставшиеся после родителей проблемы. Сама эта перспектива ее не радовала, потому что обещала быть весьма болезненной из-за различных воспоминаний и ассоциаций.

От этих слов Лилиан сердце Фрэнка защемило. Он впервые осознал, что она действительно скоро может исчезнуть из его жизни. И от этой мысли ему стало не по себе. Он почти физически ощущал возникший между ними контакт.

Верил, пробормотав что-то, растворилась. Ни Лилиан, ни Фрэнк не заметили ее исчезновения. Мужчина так посмотрел на девушку, что ее губы непроизвольно открылись, а сердце забилось чаще.

Фрэнк хрипло поинтересовался:

– Ты действительно хочешь пойти потанцевать со мной? – Он почувствовал, как хочется ему прижаться к нежному телу девушки, обнять ее. – Только учти, что мы в таком случае вернемся домой очень и очень поздно.

Лилиан это совершенно не смутило. Ей совсем не хотелось распрощаться с ним и так рано возвратиться домой. Она сейчас совершенно не думала, что появление в таком людном месте может само по себе представлять для нее опасность. Не думала о том, что может привлечь внимание местной прессы. Ей просто хотелось ощутить его крепкие объятия. Она была так влюблена, что думать о каких-либо возможных последствиях не было возможности.

То же самое ощущал сейчас и Фрэнк. Весь мир для него сузился до этой женщины, которая стояла рядом с ним.

– Вот и хорошо, – резюмировал он. – К черту все сомнения и опасения. Пошли!