Прошло три месяца.

— Добро пожаловать домой, госпожа Президент… господин Масри.

— Спасибо, Ванесса. Хорошо оказаться снова дома, — ответила Джессика, когда Камаль помог ей снять пальто.

— Сэр, — произнесла Ванесса, обращаясь к Камалю. — Пока вас не было, мы составили обширный список ваших новых обязанностей, а также некоторые предложения о том, кого вы могли бы взять на работу, помимо Шамиры.

— Ванесса, — упрекнула Джессика. — Первый джентльмен только что сошел с борта ВВС. Может ты могла бы дать ему время до завтра прежде, чем начать с кадровых назначений.

— Нет, нет, — вмешался Камаль. — Все нормально, я тоже делал кое-какие пометки, и мне бы хотелось, чтобы завтра начались встречи с обслуживающим персоналом, и они рассказали мне о своих обязанностях и планах.

Ванесса вздохнула с облегчением, и Джессика не могла не улыбнуться, увидев ее реакцию. Она понятия не имела, сколько стрессов испытывали за последние три года сотрудники Белого дома без первого супруга президента, справляясь с домашним хозяйством. Она всегда доверяла им самостоятельно принимать решения, но, по-видимому, они хотели получать указания из первых рук — непосредственно от первой семьи государства, поэтому с восторгом приняли новость, когда Камаль попросил Джессику выйти за него замуж после того, как его выписали из больницы.

Они шли по Белому дому в сторону Западного крыла.

— Мэм, я знаю, что уже поздно, но я надеюсь, что смогу заставить вас принять несколько быстрых решений, прежде чем вы отправитесь на ночь в резиденцию.

— Конечно. Я понимаю, что недельный медовый месяц имеет свою цену. — Она повернулась к Камалю. — Я всего на пару часов, если ты не против?

— Мистер Масри, возможно, захочет осмотреть кабинеты для Первого Джентльмена. Мы взяли на себя смелость поменять мебель, чтобы офисы выглядили более мужскими. И Шамира дала нам несколько дельных советов. Она выбирала, что оставить, а что следует заменить. Она сказала, что вам совсем не нравится что-либо золотое, и мы это убрали.

Камаль улыбнулся, а Джессика закатила глаза.

— Она права. Спасибо, Ванесса, — сказал он с небольшим поклоном. — Думаю, я взгляну и начну рассматривать ваши предложения.

— Я попрошу принести вам чай, сэр.

Ванесса продолжила свой путь с Джессикой по коридору, продолжая вводить ее в курс дела, перечисляя вопросы, которые требованили внимания Джессики. Сейчас она была обязана приступить к своим обязанностям, после свадьбы, состоявшейся на территории Белого дома и недельного медового месяца, когда они посещали различных высокопоставленных лиц по всей Европе, а сейчас она была дома. Джессика вздохнула, потом вспомнила, что когда она соберется пойти наверх на ночь, самый сексуальный мужчина будет ее ждать в спальне, готовый взять на себя ответственность и предоставить ей именно то, что она больше всего хотела. 

Камаль вошел в резиденцию и стянул свой пиджак и галстук, повесив его на вешалку у входной двери.

— Сэр, я накрыла обед в столовой, в холодильнике полно еды, чтобы вы смогли сделать любое блюдо, какое пожелаете.

— Спасибо... Меган, не так ли?

— Да, сэр. — Женщина застенчиво улыбнулась.

— Ты уходишь? — спросил он, когда она направилась к двери, толкая перед собой тележку для еды из кухни на первом этаже.

— Да, сэр. Моя смена заканчивается в восемь.

— Спокойной ночи.

— Спасибо.

Как только она ушла, Камаль прошел по пустым комнатам, заметив появившиеся его вещи, которые принесла Джессика, а также вещи, принадлежавшие его дому. Он вошел в столовую и осмотрел накрытые тарелки, в которых их поджидал ужин. Он проголодался и задавался вопросом, не придется ли ему идти за своей женой и вытаскивать ее из кабинета, когда услышал, как открылась и тут же закрылась входная дверь.

— Это ты, дорогая? — крикнул он.

— Да! Пришла!

Через минуту Джессика вошла в столовую, и всякий раз, когда он ее видел, сердце Камаля начинало биться сильнее. Она улыбнулась ему, ее волосы слегка растрепались от путешествия, и опять она была босиком. У нее была привычка снимать туфли в Овальном кабинете и оставлять их под столом. Камаль уже рекомендовал обслуживающему персоналу заглядывать под стол каждый вечер и оставлять обувь президента за дверью в резиденцию, чтобы Джессика могла их там обнаружить утром.

Он сгреб ее в свои объятия, опустив поцелуй на ее шею и подбородок.

— Я так по тебе соскучился, — пробормотал он.

— Прошло всего два часа. — Она задрожала, когда он слегка прикусил ее ухо зубами.

— Слишком долгие два часа, миссис Масри, — пророкотал он, пробегаясь по ее ноге и приподнимая вверх юбку.

— Что ты собираешься делать, если учесть, что завтра мы оба должны вернуться к работе?

— Заняться сексом на обеденном столе, — прорычал он, приподняв и усадив ее на край обеденного стола.

Она взвизгнула и рассмеялась, когда он поднял ее юбку до талии и разорвал блузку, пуговицы разлетелись во все стороны.

— О Боже, а сотрудники не задают тебе вопросов, почему каждое утро они находят пуговицы на полу?

— Меня не волнует, — ответил он, вытащив ее грудь из чашки бюстгальтера и начиная посасывать дерзкий сосок.

— Ммм. О. Дааа, — пробормотала Джессика, когда его язык стал кружить по ареоле, а затем он стал сосать его сильнее.

Он скользнул рукой внутрь под ее тонкие шелковые трусики, обнаружив клитор, нажав на этот крошечный бугорок, она застонала. Используя два пальца, он проверил ее вход, обнаружив его горячим, мокрым и поджидающим его.

— Слава Богу, ты готова. Я не мог дождаться, чтобы оказаться внутри тебя.

— Да, прошу тебя.

Он расстегнул брюки, и его член вырвался на свободу, тяжелый, пульсирующий от потребности оказаться в самой сексуальной женщине свободного мира.

— Упрись пятками о стол, — приказал он, улыбаясь, как только она последовала его указаниям. Он всегда не спешил, пока не скажет самой могущественной женщине в мире, что ей следует сделать.

Он обхватил ее за талию, притянув к себе, с жадностью целуя, нащупав ее вход и скользнув внутрь.

— Черт, — прошипел он. — Я никогда не устану от этого, никогда.

Она зашевелилась на столе, двигаясь к нему, как могла в таком положении, когда ее колени находились на одном уровне с предплечьями, упираясь пятками в обеденный стол.

Он слегка наклонился вперед, одной рукой по-прежнему крепко сжимая ее талию, а другой поддерживая их на столе. Он входил и медленно выходил, в своем устойчивом ритме, его дыхание каждый раз замирало, как только она сжимала его член, двигаясь вместе с ним.

— Ты чертовски прекрасна, Джессика Хэмптон Масри, — прошептал он ей на ухо.

Она запрокинула голову назад, перед ним предстала ее длинная выгнутая шея. Он прошелся по ней языком, прочерчивая дорожку, пока не достиг ее губ, которые тут же поглотил, при этом имитируя языком движения своего члена.

— Боже, надо... — выдохнула она.

— Прикоснитесь к себе, — потребовал он, хриплым еле сдерживаемым голосом.

Она просунула руку между ними и нажала на свой клитор, почти сразу же развалившись на тысячу осколков, со стоном произнеся его имя в пустой комнате, он накачал двигаться сильнее и быстрее, потом замер, каждая мышца его тела напряглась, затаив дыхание, сердце остановилась между двумя ударами. А потом он кончил с ревом, показывая свою любовь к этой женщине, как будто его жизнь зависела от этого.

Когда толчки по всему его телу закончились, они оба рухнули на стол тяжело дыша, он наклонился над ней.

— Мне кажется, что мои волосы в тарелке с маслом, — ахнула Джессика, смеясь.

— А мне кажется, ты меня сломала, — ответил Камаль.

Она снова рассмеялась, и он выскользнул из нее, оставив свое любимое место в мире.

— Теперь я точно уверена, что твои силы восстанавливаются, — сказала она, пытаясь его снять с себя, чтобы подняться со стола.

Он, улыбаясь и сверкая глазами, наблюдал, как она опускала юбку.

— Возможно, ты права. Но сначала мне нужно поесть, иначе я не продержусь во втором раунде.

— На данный момент стол не самое гигиеничное место.

— Вот почему существуют подносы и кровать.

Десять минут спустя Камаль принес обед на двух подносах, они сидели в постели. Он надел свои боксерки, и рубашку на голое тело, не застегивая.

— Это лучший ужин, который я съела за всю неделю, — произнесла она, заглатывая большую порцию картофельного пюре с розмарином в рот.

— Это все секс, — заметил Камаль.

Джессика засмеялась, и он подумал, что это самый музыкальный звук в мире. Он будет в восторге слышать его каждый день все оставшуюся жизнь.

— Я люблю тебя, госпожа Президент, — тихо сказал он, наклонившись, чтобы поцеловать ее в щеку.

— И я люблю тебя, мистер Масри, — ответила она. 

Джессика была благодарна, лидерам партии, что они выждали, пока не закончится ее медовый месяц. Тем не менее, она хотела бы, чтобы свое внимание они перевели с нее на что-то другое, понимая, что они выжидали реакции общественности, как отразиться ее замужество на бывшем после из Египта, который, хотя и не был мусульманином, но все же был из ближневосточной страны, с бронзовой кожей и остатками британского акцента, на ее рейтинге в качестве президента. Она понимала, что устроенная вечеринка на свадьбе, показала им, что Камаль не вредил их целям.

Когда они выдвинули повестку дня, прошло пять дней после того, как она вернулась из своего свадебного путешествия, и лидеры партии послали одного человека, которому она никогда не могла бы отказать — свекра.

— Мадам Президент, — произнес Джон-старший, входя в Овальный кабинет, и целуя ее в обе щеки.

— Сенатор. Очень приятно снова увидеть вас так скоро после свадьбы.

— Ну, Марджори решила, что я здоров, а когда я долго сижу дома, то очень раздражаюсь, особенно если сижу дома слишком долго. Я подумал проехаться в город и заскочить к тебе, а также пообедать с мальчиками и девочками из Южной Каролины. Этот мудак Дик Шеппард из нашего четвертого округа занялся новой инициативой по торговле углем, так что они попросили меня помочь ему немного лоббировать этот проект.

— Ну, я рада, что вы можете остаться с нами, пока будите в городе. Камаль скажет персоналу, чтобы для вас подготовили спальню Линкольна. Я не думаю, что вы останавливались в ней когда-нибудь, но ему кажется, что вам она понравится.

— Как твой новый муж? — спросил Джон, присаживаясь и хлопнув по дивану рядом с собой, предлагая Джессике присоединилась к нему.

Она села, сбросив туфли и водрузив ноги на диван. Он по-отцовски похлопал ее по колену, улыбаясь.

— Он занимается работой Первого Джентльмена, как профи. Он уже выбрал свое дело —разумная реформа оружия — и персонал работает так эффективно, что они сократили время, необходимое для обслуживания всего имущества на десять процентов в месяц.

— Ну, управление Белым домом должно быть очень похоже на управление посольством, так что я уверен, что он отлично справиться с этим. И как жертва насилия, он будет иметь право сказать «нет» тем, кто сомневается в реформе.

— Да. — Она прищурившись посмотрела на своего свекра. — Скажите мне, почему вы здесь, Джон. Насколько я знаю, вы любите меня и Вашингтон, но я ни на минуту не куплюсь, что вы приехали сюда исключительно, чтобы пообедать и провести ночь в спальне Линкольна.

Улыбка исчезла с его лица, и глаза стали серьезными.

— Ты права, я здесь не просто для удовольствия. Партия послала меня, Джесс.

— Я в шоке, — вскричала она.

— Ты знаешь, что больше никого нет, кто бы мог тебя заменить. Мы приближаемся к основному времени году, и пока Кимптер и Эрнандес участвуют в выборах, ни один из них не сможет победить оппозицию. Ни у одного из них нет того, что нужно для руководства страной.

Она вздохнула.

— Да, конечно. Все это есть у тебя, и теперь у тебя даже есть партнер. Кто-то, кто поможет управлять страной, поддержит тебя. У тебя есть все, что нужно, чтобы быть президентом на другой срок, Джессика, включая мою фамилию.

Затем он посмотрел на нее нежными глазами, синими бледными под белыми бровями, с возрастом кожа изменилась, да и от опыта тоже.

— Я любил своего сына. — Его голос треснул, но он продолжил: — Он был прекрасным человеком и был бы великим лидером для этого народа. Но я верю, что ты была бы лучшим президентом, чем он.

Джессика ничего не могла поделать, но еле слышный вздох вырвался у нее из груди.

— У Джона были идеалы, амбиции и желание. Но у тебя, Джессика, есть сердце, решимость и сочувствие. Я бы не хотел, чтобы ты страдала от кого-то, но думаю, что именно эти качества делают тебя лучшим президентом. Мне кажется, благодаря этому, ты понимаешь через что приходится проходить другим, у такого богатого сына, как у Джона, такого опыта бы никогда не было.

Джессика прикусила губу, замерев на мгновение, чтобы осмыслить его слова.

— Я никогда не хотела быть президентом, — произнесла она.

— Я знаю, но теперь, когда ты здесь, и ты отлично справляешься со своими обязанностями, и у тебя есть Камаль, готовый стоять рядом с тобой, ты не мог бы пересмотреть свое решение? Ты нужна своей стране.

— Я не могу ответить прямо сейчас, — сказала она. — Мне нужно подумать и посоветоваться с мужем.

Он кивнул.

— Конечно.

— Но я дам вам ответ прежде, чем вы вернетесь домой в воскресенье.

— Спасибо, — сказал он, нежно сжимая ее руку. — И Джесс, что бы ты ни решила, мы с Марджори поддерживаем вас двоих. Нам повезло, что ты наша дочь. Ничто не в состоянии этого изменить. 

— И что ты думаешь? — спросил Камаль после того, как Джессика передала свой разговор с Джоном-старшим.

— Не могу поверить, что говорю это, но может быть мне стоит попробовать.

Камаль гладил ее волосы, ее голова лежала у него на плечи, пока они были в постели.

— Многое изменилось с тех пор, как я вступила в должность, и самое главное, что я вышла за тебя замуж. Партнер и все это придает мне силы, чего раньше у меня не было.

— У тебя всегда это было. Просто все было не так весело, — пробормотал он. — Это не сила, которую ты получаешь от меня, это обычный секс, который делает любую работу проще.

Она слегка ударила его по груди и хихикнула, когда он повалил ее на спину, глядя на нее с верху-вниз.

— А если серьезно, я чувствую себя совсем иначе, чем три года назад. Я чувствую, что заслужила эту работу, а не просто унаследовала ее.

— Потому что у тебя есть любовь. — Он поцеловал ее в нос. — Ты доказывала снова и снова, что умна, компетентна и обладаешь здравомыслием. Ты выдержала сражения с Конгрессом, покушение на убийство, публичное порицание, и стала благодаря этому еще сильнее, чем была раньше. Твои рейтинги очень высоки, и Соглашение тысячелетия является одним из самых перспективных договоров в истории Ближнего Востока.

Джессика вздохнула, Камаль поцеловал ее в шею и опустился к груди, оставив крошечные поцелуйчики вокруг соска, прежде чем взять его в рот.

— А ты? — спросила она задыхающимся голосом. — Как ты себя будешь чувствовать еще четыре года?

Он выпустил ее с маленький сосок.

— Дорогая, я только начал выполнять свои новые обязанности. Еще четыре года позволили бы мне добиться чего-то. У меня есть планы по перепроектированию территории, чтобы сократить использование воды и сделать парк намного комфортнее, чем сейчас, плюс выращивание более половины продуктов, используемых в Белом доме, на самих территориях.

Она зашевелилась, уложив свои бедра между его открытыми бедрами, ей очень так нравилось.

— Есть только одна вещь, которая заставляет меня грустить о том, что я останусь на второй срок, — прошептала она в темноту.

Он посмотрел на нее с нежностью, прочерчивая дорожку большим пальцем по ее щеке.

— И что это?

— Я надеялась, что когда в следующем году, кончится мой срок в должности, мы сможем поговорить о детях.

Его улыбка была теплой.

— А почему мы не можем это сделать в еще один срок в Белом доме?

— Как я буду поспевать растить ребенка и быть президентом?

— Также, как делает любая работающая мать, меньше спит, имеет преданного мужа и няню, которая помогает.

— Ты правда так думаешь? — Ее сердце заколотилось от волнения.

— Я думаю, что ты можешь все, госпожа Президент. Все, что захочешь.