Глава 1

Музыканты объявили перерыв, и площадка для танцев в центре зала опустела. Кто-то вернулся за свой столик, другие вышли на террасу клуба. Жизнь Блу-Вэлли, небольшого тихого городка, была небогата событиями, и приезд группы, исполняющей музыку в стиле кантри, превратился в настоящее светское мероприятие.

Местный клуб был полон. Бетти Паркер нашла в толпе подругу и протиснулась к ней.

— Привет, Мойра. Что такое с Кэт? Она сегодня ужасно мрачная и смотрит на меня так, будто я ее чем-то обидела.

Мойра усмехнулась.

— Ох, Бетти, ты взрослая девушка, но иногда бываешь ужасно наивной. Кэт на тебя злится, потому что она влюблена в Джека, а Джек влюблен в тебя.

Бетти заправила за ухо выбившуюся прядь волос.

— Зря она на меня дуется, мы с Джеком просто друзья. А теперь, когда я работаю в магазине, мы и видимся-то редко.

— Тебе виднее, хотя Джек, по-моему, с тобой не согласится. — Мойра сменила тему. — Ты уже видела нового хозяина отеля?

— Хозяина «Траут-спрингс»? — Бетти посмотрела на подругу недоуменно. — Он что же, здесь?

Темные глаза Мойры весело блеснули.

— Так точно, он здесь, в самом центре бурлящего Блу-Вэлли.

Бетти рассмеялась.

— Ну ты и скажешь! «Бурлящего», надо же! — Она снова стала серьезной. — Я его еще не видела. Когда он приехал?

— Вчера вечером. Свалился как снег на голову почти в буквальном смысле, то есть он прилетел на частном самолете.

Бетти нахмурилась.

— Не понимаю. Я слышала, что «Траут-спрингс» купила какая-то крупная компания.

Неужели ее глава нашел время приехать к нам?

У него что, нет дел поважнее? Наверное, ты что-то путаешь, и приехал не сам Большой Босс, а кто-нибудь из его управленцев. Между прочим, какой он из себя?

Мойра ответила одним словом, коротко и веско:

— Внушительный.

Помолчав, она уточнила:

— Не в смысле толстый, а в смысле высокий. — На ее лице вдруг появилось мечтательное выражение, и она протяжно вздохнула. — И держится он очень уверенно, как хозяин. Хотя, конечно, я видела его только мельком и не успела как следует рассмотреть. Он, как только появился в отеле, так сразу ушел с Хью в его кабинет. Но сегодня утром он осматривал хозяйственные постройки, и я его еще раз видела мельком в окно.

Бетти снова нахмурилась.

— Если он действительно новый владелец, то ему, наверное, лет пятьдесят и у него намечаются брюшко и лысина.

Мойра всплеснула руками.

— Бетти, что ты такое говоришь?! Он совсем не такой, как ты себе представляешь! У него широкие плечи, длинные ноги, плоский живот, пожалуй, даже более плоский, чем у меня и у тебя. Даже если бы я не имела не малейшего представления о том, кто он такой, я бы сразу поняла, что он — босс, у него походка, как у босса, голос босса, взгляд босса… и, между прочим, все девчонки Блу-Вэлли, которые его видели, уже взбудоражены и только о нем и говорят. Его зовут Майкл Гаррис.

Гаррис? По спине Бетти пробежал неприятный холодок, однако она поспешила себя успокоить: фамилия Гаррис — довольно распространенная в Америке, так что нечего паниковать.

— Ну хорошо, допустим, ты права и он действительно новый владелец отеля. В таком случае ему наверняка нет до нас дела, он здесь надолго не задержится. Так что пусть девчонки успокоятся и займутся лучше делом. Я, конечно, не видела Майкла Гарриса, но я уверена, что у него есть дела поважнее и поинтереснее, чем торчать в нашем захолустье. Вот увидишь, через день, максимум через два, он улетит в Нью-Йорк, или в Париж, или еще куда-нибудь, где жизнь бьет ключом и где обитают такие же, как он, состоятельные, влиятельные и солидные господа. И простые девушки вроде нас его не интересуют, я уверена, он окружен изысканными утонченными красотками и дамами из высшего света.

— Кстати, о солидности! — жизнерадостно вставила Мойра. — Майкл Гаррис, конечно, смотрится очень внушительно, но он далеко не стар, по-моему, ему нет и тридцати. Между прочим, раз уж мы заговорили о возрасте мужчин… тебе надо быть поосторожнее с Хью. Боюсь, это тот самый случай, когда «седина в бороду, бес в ребро».

— Хью? — удивленно переспросила Бетти.

Мойра кивнула.

— Ты имеешь в виду Хью Лэннинга?

Мойра снова кивнула.

— Да он в мою сторону даже не смотрит. С тех пор, как от него сбежала жена, потому что ей наскучило торчать в нашем захолустье, — естественно, это ее слова, а не мои — он, по-моему, еще не оправился от шока. Вряд ли его сейчас интересуют другие женщины.

Мойра встряхнула густой гривой рыжих волнистых волос.

— Я бы не стала это утверждать. Может, ты и не замечаешь, каким взглядом он на тебя смотрит, но другие замечают.

Бетти в ответ только фыркнула.

— Потом не говори, что я тебя не предупреждала. — Мойра мечтательно закатила глаза. — В постели этот Гаррис наверняка просто тигр. Он выглядит прямо как кинозвезда, даже еще сексуальнее. — Она снова вздохнула. — С первого взгляда ясно, что он умеет обращаться с женщинами, у него особая аура. Ты понимаешь, что я имею в виду?

— Если честно, не совсем.

— Не притворяйся, меня не обманешь. — Мойра лукаво погрозила Бетти пальцем. — У Джека тоже такая аура.

Джек был двоюродным братом Мойры. Бетти покраснела.

— Мне жаль, что он вообразил, будто влюблен в меня.

— Это потому, что он привык считать себя суперменом местного масштаба, и из всех его знакомых девушек ты первая, кому ему не удалось вскружить голову. И ты не торопишься прыгнуть в его постель.

Несколько минут девушки молчали. Но затем Мойра снова заговорила о том, что ее больше, всего волновало:

— Между прочим, новый владелец живет не в Швейцарии и не в Париже, он живет в Нью-Йорке.

— Ну и что? Кроме него там живет еще несколько миллионов человек.

— Что касается женщин, которые ему нравятся… Когда он увидел, как ты проходишь через зал к стойке бара, у него был такой вид, как будто его огрели по голове чем-то тяжелым. Я хорошо знаю этот взгляд, — закончила Мойра самодовольно.

Бетти постаралась ответить как можно суше:

— Не сомневаюсь, что знаешь. Но ты уверена, что он смотрел именно на меня? Может, он наблюдал не за мной, а за тобой, ведь это ты у нас самая красивая?

— Меня он даже не видел, — с оттенком сожаления констатировала Мойра.

— Ничего, подожди, пока увидит. Да и вообще, если он такой красавчик, то, наверное, он голубой.

Мойра расхохоталась так, словно услышала самый смешной анекдот года.

— Ничего подобного! Когда он на тебя смотрел, он видел в тебе женщину, и ему явно нравилось то, что он видит. Думаю, он был бы не против познакомиться с тобой поближе, если бы ты дала ему какой-то знак, что не возражаешь.

— Ну уж нет, не собираюсь я никого поощрять! — отрезала Бетти.

Резкость подруги не смутила Мойру.

— Зря ты так, думаю, лечь с ним в постель не было бы тяжкой повинностью. Он такой сексуальный, ему ничего не стоит распалить любую женщину. Я была бы только рада, если бы он забыл, что он наш босс, и обратил на меня внимание. — Помолчав, она осторожно добавила:

— Ты же сама говорила, что тебе не хватает денег на билет до Нью-Йорка. Если бы ты… гм, подружилась с Майклом Гаррисом, как знать, может быть, он подвез бы тебя на своем самолете, Бетти поджала губы и не ответила. Мойра вздохнула.

— Почему тебе не терпится уехать? Ведь здесь твоя родина.

Бетти пожала плечами.

— Я хочу докопаться до истины. Хочу узнать, почему моя мать нас бросила и почему мой отец всю жизнь провел в этой глуши.

— Если ты подумаешь, то сама поймешь, почему он здесь остался. Он приехал в Блу-Вэлли, когда городок процветал, здесь выросла ты, думаю, он прикипел душой к этому месту и уже не мыслил себе другой жизни, Бетти задумчиво кивнула.

— Да, я понимаю, но все же остается слишком много вопросов. Папа никогда не говорил мне о родственниках, я даже не знаю, кем были мои бабушки и дедушки, откуда они родом, живы ли они, есть ли у меня другие родственники.

У Мойры возникло неприятное чувство, что она навела подругу на недобрые мысли о покойном отце. Она поспешила добавить:

— Твой отец был хорошим человеком.

Два года назад, вскоре после смерти отца, Бетти просматривала его бумаги и узнала то, что больше всего хотела узнать — имя своей матери.

Эта находка вдохновила ее, и она решила продолжить поиски. Бетти стала копить деньги, чтобы нанять частного детектива. Когда достаточная сумма набралась, она действительно наняла его и поручила разыскать Сьюзен Гаррис. Три месяца спустя его изыскания увенчались успехом. Теперь Бетти снова откладывала деньги — на этот раз на поездку в Нью-Йорк. Она жаждала встретиться с женщиной, которая дала ей жизнь, а потом бросила ее. Стараясь не поддаваться грусти, Бетти сказала бесстрастно:

— Я в этом не сомневаюсь. Не знаю, почему у них с моей матерью ничего не вышло, знаю только, что они развелись, и моя мать вышла замуж за другого. Но теперь она вдова. Детектив выяснил, что она живет в пригороде Нью-Йорка. Я не намерена вторгаться в ее жизнь, мне только хочется кое-что выяснить. Тогда я смогу наконец успокоиться и не задавать себе каждый день вопрос, почему моя мать так спокойно оставила меня и за все эти годы даже ни разу не попыталась увидеть свою дочь… Все, Мойра, хватит об этом, — решительно подытожила Бетти.

— Ладно, только скажи: после того, как ты увидишься со своей матерью, ты вернешься сюда? Ты стала для меня как сестра.

Бетти рассеянно улыбнулась.

— Ты для меня тоже. Дело не в том, что мне не нравится жить здесь, просто я не успокоюсь, пока не получу ответ на свой вопрос.

— Я тебя понимаю. — Мойра улыбнулась. Я уверена, что ты вернешься, Не думаю, что тебе понравится в большом городе. Там полно машин, шум, гарь… а Нью-Йоркцы все сумасшедшие, носятся по улицам сломя голову и…

Чем еще Нью-Йоркцы не угодили Мойре, Бетти не узнала — к ним подошла Кэт и воскликнула:

— Вот вы где прячетесь!

Кэт больше не дулась на Бетти, наверное, она успела потанцевать с Джеком. Она быстро огляделась, словно проверяя, не слышит ли их кто-нибудь посторонний. Но на террасе, кроме девушек, никого не осталось — музыканты вернулись на сцену и танцы продолжились.

— Слышали новость? Новый хозяин, Гаррис, хочет закрыть отель и всех нас уволить. Говорят, отель совсем не приносит прибыли, и не похоже, чтобы в ближайшем будущем дела пошли лучше.

Бетти нахмурилась.

— Ничего не понимаю. Если дела отеля так плохи, с какой стати Гаррис вообще его купил?

Кэт пожала плечами.

— Кто его знает. Может, его обманули? Хотя он не похож на человека, которого легко обмануть. Я знаю только то, что случайно подслушала. Ладно, вы как хотите, а я пошла танцевать.

С этими словами Кэт ушла. Бетти и Мойра переглянулись.

— Это будет катастрофа, — сказала Бетти.

— Погоди причитать, — возразила Мойра. — Лучше постарайся быть полюбезнее с Гаррисом.

Если ты ему понравишься, может, тебе удастся убедить его не закрывать отель.

Позже, танцуя медленный танец с одним из знакомых ребят, Бетти вспоминала слова подруги. Хотя Мойра и бодрилась, в ее голосе слышалась тревога. Человек, от которого теперь зависело будущее «Траут-спрингс», не ужинал в клубе, но говорили, что в начале вечера его видели здесь и, возможно, он еще вернется. Почему-то оттого, что Бетти не знала точно, где этот таинственный Майкл Гаррис, ей становилось не по себе.

Когда она поправляла макияж перед зеркалом в дамской комнате, туда же заглянула Мойра.

— Хватит прихорашиваться, ты и так неотразима! Эта изумрудная блузка очень идет к твоим зеленым глазам.

Большие зеленые Бетти считала своим главным достоинством, но она не могла понять, от кого их унаследовала. Разбирая после смерти отца его бумаги, Бетти наткнулась на свадебною фотографию родителей. Колин Паркер выглядел на снимке гордым и счастливым, Бетти его даже не сразу узнала — она никогда не видела отца таким. Рядом с отцом стояла красивая улыбающаяся женщина. Бетти знала, что это ее мать, но не увидела ни малейшего сходства между собой и женщиной на фотографии. В том же конверте Бетти нашла свидетельство о разводе и пожелтевшую вырезку из газеты с объявлением о свадьбе ее матери.

Свадьба состоялась через два года после развода с отцом Бетти.

Ансамбль заиграл зажигательную современную мелодию, к Бетти подошел незнакомый парень и пригласил на танец. Она согласилась.

Сидя в затемненном уголке за спинами посетителей клуба, Майкл наблюдал за происходящим в зале. Музыканты играли довольно средне, но местные жители, по-видимому, были не слишком взыскательны — или просто неизбалованны, и выступление имело большой успех.

Зрители постарше сидели за столиками, а молодежь от души отплясывала на свободном пятачке перед сценой, А уж когда к микрофону вышла певица и запела хрипловатым контральто нечто лирическое, публика и вовсе завизжала от восторга. Майкл поморщился и, снова переведя взгляд на танцующих, поймал себя на мысли, что видит в толпе одну-единственную девушку, Бетти Паркер.

Он уже видел ее раньше — на фотографиях, но, очевидно, фотограф попался не слишком искусный, потому что в жизни Бетти оказалась куда эффектнее, чем на снимках. На фото! рафиях она выглядела юной и восторженной, но во плоти производила совсем другое впечатление. Наблюдая за грациозными движениями ее стройной фигуры, глядя на ее губы, на которых то и дело появлялась соблазнительная улыбка, Майкл испытывал смешанные чувства, но сильнее всего было впечатление жаркой чувственности, к которому странным образом примешивалась свежесть невинности.

Последнее наверняка было лишь иллюзией, в этом не Майкл не сомневался. Более того, он был уверен, что и волнующая чувственность Бетти Паркер была лишь обманчивым внешним фасадом. В действительности эта двадцатилетняя сексуальная красотка — настоящая мошенница, причем, по-видимому, достаточно ловкая, несмотря на молодость.

Майкл усилием воли подавил шевельнувшееся было желание. Ему нужно думать не о внешней оболочке, а о том, что под ней скрывается.

В этом смысле Бетти Паркер представляла собой ходячую проблему, чреватую неясными пока последствиями, и он собирался решить эту «проблему» с той же беспощадной решимостью и железной волей, которые в свое время позволили ему превратить небольшую фирму, доставшуюся ему в наследство от отца, в крупную процветающую компанию международного масштаба.

Детектив, которому Майкл поручил собрать всю возможную информацию о Бетти, установил, что отец привез ее в Блу-Вэлли, когда ей было всего несколько месяцев от роду, и с тех пор она так и жила здесь, за исключением того времени, когда уезжала на учебу в колледж. После колледжа Бетти вернулась домой и поступила на работу в местную галерею. Отель почти не приносил прибыли, и владелец, пытаясь хоть как-то заработать, открыл в Блу-Вэлли сувенирную лавку, торговавшую изделиями местных умельцев и картинами художников-любителей. Лавка стояла поблизости от проходившего по краю городка шоссе и гордо именовалась галереей.

Детектив также сообщил, что, по слухам, мать малышки погибла в автокатастрофе, но сведения неточные, потому что местные жители не слишком охотно распространяются об отце Бетти.

Майкл тогда удивился:

— Я думал, в маленьких городках вроде Блу-Вэлли жители любят посплетничать.

— Но только не с чужаками. Кроме того, у меня сложилось впечатление, что они считают мисс Паркер этакой бедной сироткой и по-своему опекают ее. Их было очень трудно разговорить. Например, одна старая сплетница по секрету рассказала, что от Лэннинга, управляющего «Траут-спрингс», ушла жена, и виной тому — Бетти Паркер. Но другая жительница, с которой мне удалось поговорить, решительно заявила, что это вранье, — А вы лично что об этом думаете?

Губы опытного детектива сложились в циничную усмешку.

— Видел я этого Лэннинга. Он явно неровно дышит к нашей красотке. Но он не один такой, еще один из местных парней тоже сходит по ней с ума. — Детектив помолчал и пожал плечами. — А вот как насчет самой мисс Паркер, не знаю. Не исключено, что она крутит шашни с обоими.

Пожалуй, с нее станется, подумал Майкл, вспоминая разговор с детективом и продолжая наблюдать за танцующими. Бетти была среднего роста, да и в ее фигуре не было ничего сногсшибательного, но ее движения отличала особая, обольстительная грация. Майкл спохватился, что разглядывает ее, как старый развратник — рабыню на невольничьем рынке. Усилием воли он оторвал взгляд от Бетти и посмотрел на музыкантов.

Музыканты отыграли очередную мелодию, и танцевавшая молодежь выразила свой восторг громкими воплями и свистом. Майкл заметил боковым зрением, что в его сторону кто-то идет.

Он повернулся и увидел управляющего отелем «Траут-спрингс». Майклу не понравилась его слишком непринужденная, почти развязная походка — впрочем, не исключено, что ему это только показалось, потому что в эту минуту его раздражало абсолютно все.

— Как вам наша светская жизнь? Представляю, как это не похоже на то, к чему вы привыкли. — Хью Лэннинг снисходительно усмехнулся. — Но местным, как видите, нравится.

— Вижу, — нехотя согласился Майкл и спросил резче, чем бы ему хотелось:

— У вас тут довольно много молодежи. Чем они занимаются все остальное время, когда не танцуют до упаду?

— Кто чем. Бетти, например, работает в местной галерее.

И по совместительству ублажает управляющего отелем, который сменил на этой должности ее покойного отца, да и по возрасту вполне годится ей в отцы, цинично подумал Майкл. В голосе Хью, этого уже давно немолодого мужчины, слышались далеко не отеческие интонации.

Майкл уже знал, что Лэннинг платит Бетти Паркер весьма высокую зарплату, неоправданней высокую, по данным детектива. Да и живет она совсем рядом, буквально в соседнем доме, вряд ли это просто совпадение, думал Майкл. У него почти не осталось сомнений в характере отношений Лэннинга и Бетти Паркер.

— Говорите, она не уроженка здешних мест?

Лэннинг кивнул.

— Колин Паркер привез ее в Блу-Вэлли совсем крошкой, ей было не больше месяца. — Тон Лэннинга едва уловимо изменился. — Она славная девушка и заслуживает лучшей участи, чем жизнь в этой глуши.

И ты, естественно, цинично подумал Майкл, готов ей эту лучшую участь обеспечить. Он прищурился и снова посмотрел на Бетти. Она разговаривала с каким-то парнем. Бетти улыбнулась, парень прямо-таки растаял от восторга — это было заметно даже на расстоянии — и, обняв девушку за талию, привлек к себе и поцеловал в щеку.

Бетти рассмеялась и шутливо оттолкнула его.

На Майкла эта небольшая сценка произвела неожиданное и совершенно ошеломляющее впечатление: сам не понимая, что на него нашло, Майкл вдруг пришел в бешенство. Это было нелепо, но он вдруг поймал себя на мысли, что хотел бы оказаться на месте юнца, фамильярно обнимающего Бетти Паркер, ему хотелось почувствовать ее гибкое стройное тело в своих руках, а еще лучше — увидеть его в своей постели…

Только фантастическое самообладание помогло Майклу не выдать своих чувств. Он стиснул зубы и призвал на помощь остатки выдержки. От своих отношений с женщинами он желал большего, чем примитивная похоть. Бетти Паркер не может дать то, что ему нужно. Но он вынужден был признать, что давно, очень давно ни одной женщине не удавалось столь быстро довести его до такого состояния.

Майкла вернул к действительности голос управляющего.

— Она еще и умница, — продолжал Лэннинг нахваливать Бетти. — Отец дал Бетти образование, но, к сожалению, настоял на том, чтобы после колледжа она вернулась домой. Здесь Бетти просто негде применить знания, полученные в колледже. А жаль. Думаю, она бы далеко пошла, если бы ей представилась возможность проявить себя.

Майкл мрачно подумал, что для реализации этих радужных, но весьма туманных надежд мисс Паркер собирается вытянуть деньги из совершенно постороннего человека путем шантажа. Но ее корыстным планам не суждено осуществиться, со злостью думал он, Сьюзен не станет для нее этаким билетиком в обеспеченную жизнь, пусть даже не надеется. Получив письмо от Бетти Паркер, Сьюзен Гаррис, мачеха Майкла, была глубоко потрясена. И она поступила так, как поступала всегда, когда оказывалась в затруднении и не знала, что делать: обратилась за помощью к Майклу.

Майкл попытался представить выражение лица мисс Паркер, когда он выскажет ей все, что думает по поводу ее попытки шантажа. При желании Майкл мог испугать кого угодно, и на этот раз он предвкушал, что даже получит от этого удовольствие. Он считал шантаж самым отвратительным из всех видов преступлений.

Майкл собирался встретиться с мисс Паркер не откладывая, прямо завтра. И выяснить, почему она решила шантажировать не кого-нибудь, а именно его мачеху.

Мойра отвела Бетти в сторонку, подмигнула и торжествующе прошептала ей на ухо:

— Я оказалась права, он с тебя глаз не сводил! И ты тоже им заинтересовалась.

— Вовсе не заинтересовалась.

— Тогда почему ты, танцуя, чаще смотрела на него, чем на своего партнера?

Бетти почему-то вдруг стало зябко, она обхватила себя за плечи.

— Просто я почувствовала на себе чей-то взгляд, и мне захотелось посмотреть, кто это меня разглядывает.

Мойра понимающе, покачала головой.

— Не отпирайся, тебя тоже к нему потянуло, и ты то и дело на него поглядывала.

— Ерунда, — отмахнулась Бетти.

Если разобраться, она и сама не знала, почему поддалась мгновенному импульсу и в упор посмотрела на Майкла Гарриса. Но одного взгляда хватило, чтобы он накрепко запечатлелся в ее памяти; Бетти и сейчас видела его так отчетливо, словно он стоял перед ней — высокий, широкоплечий. Весь его облик излучал мощный магнетизм и пугающую силу, а в лице, выхваченном из темноты отсветом пламени свечи, чудилось нечто демоническое. Даже сейчас при одном воспоминании о нем у Бетти участился пульс.

— Ну и что ты о нем думаешь? — спросила Мойра.

— Смотрится внушительно, — нехотя пробормотала Бетти, явно не желая развивать эту тему.

Мойра рассмеялась, но, к счастью, не стала приставать с вопросами.

Позже, уже вернувшись домой, Бетти снова вспомнила, как встретилась взглядом с Майклом Гаррисом, и по ее спине пробежал холодок. А еще ей тогда показалось, что музыка, смех и голоса в зале стихли. Эта иллюзия длилась всего несколько секунд, пока они смотрели друг на друга через зал как давние враги — или давние любовники.

— Ерунда, — пробормотала Бетти, глядя на себя в зеркало, — его и видно-то толком не было.

Бетти подошла к старинному секретеру и достала большой пожелтевший от времени конверт с бумагами отца. В конверте хранилось все то немногое, что осталось от ее семьи, — свадебная фотография ее родителей и вырезка из газеты. Бетти внимательно всмотрелась в лицо женщины на поблекшей фотографии, словно надеялась прочесть на нем ответы на все вопросы.

Какой была ее мать? Почему бросила мужа и дочь? За что она так возненавидела бывшего мужа, что после развода даже сменила фамилию?

Бетти осторожно развернула пожелтевшую вырезку из газеты. Объявление о свадьбе Сьюзен Роудс и Чарльза Гарриса было напечатано через два года после развода ее родителей. Если бы в газете была напечатала фотография новобрачных… тогда можно было бы посмотреть, похож ли Майкл на Чарльза Гарриса, подумала Бетти.

Однако совпадение казалось невероятным. Бетти не могла поверить, что слепой случай привел в их городок сына второго мужа ее матери. Так что, вероятнее всего, они просто однофамильцы.

Ночью Бетти почему-то спала плохо, часто просыпалась, зато под утро крепко заснула и в результате проспала. На завтрак времени уже не оставалось. Выпив на ходу чашку растворимого кофе, Бетти поспешила на работу.

Успела. Она открыла галерею за считанные секунды до положенного времени. Через двадцать минут появился первый покупатель. Им оказался улыбчивый молодой японец с рюкзаком за плечами, он подъехал к магазину на туристском велосипеде. Парень говорил по-английски с сильным акцентом, но это не помешало ему беззастенчиво флиртовать с Бетти. На прощание он широко улыбнулся, сдвинул на затылок новенькую ковбойскую шляпу, купленную здесь же, и прохрипел, вероятно подражая голосу ковбоя из какого-нибудь вестерна:

— Пока, детка, увидимся завтра в это же время.

Уходя, он чуть не столкнулся в дверях с Хью Лэннингом. Хью пришел не один, с ним был не кто иной, как Майкл Гаррис.

Сердце Бетти екнуло, и тревожно засосало под ложечкой. В теплом утреннем свете Майкл Гаррис выглядел еще более внушительно и устрашающе, чем вчера вечером, в полумраке клубного зала.

— Бетти, познакомься, это мистер Гаррис, новый владелец «Траут-спрингс», — засуетился Хью. — Мистер Гаррис, это Бетти Паркер. Как вы видели из отчетов, Бетти торгует очень успешно.

Бетти протянула Майклу руку и тихо сказала:

— Рада с вами познакомиться.

Серые глаза Майкла напоминали цветом сталь, да и теплоты в их взгляде было не больше, чем в блеске стального клинка. Он посмотрел на Бетти с таким видом, как будто она его чем-то удивила, причем было непонятно, приятное это удивление или нет. Его рукопожатие было твердым, но не слишком сильным, он не сжал пальцы Бетти до боли, как делали многие мужчины. Бетти вдруг вспомнилось замечание Мойры, что Майкл Гаррис определенно умеет обращаться с женщинами, и она покраснела.

— Я тоже рад познакомиться, — ответил он холодно, уже самим тоном давая понять, что его слова — не более чем дань вежливости.

Он улыбнулся одними губами. Бетти выпрямилась и расправила плечи. Если ты важная персона, с негодованием думала она, это еще не дает тебе права смотреть на меня, как на мусор под подошвами твоих дорогих ботинок!

Она повернулась, собираясь уйти в подсобку, но Майкл Гаррис произнес ровным голосом:

— Мисс Паркер, я бы хотел, чтобы вы остались.

Бетти ничего не оставалось, как подчиниться.

Майкл стал обсуждать с Хью положение дел в магазине, а она безропотно стояла в сторонке и ждала неизвестно чего. Наконец Майкл обратился к ней с вопросом, весьма смахивающим на завуалированный выговор:

— Почему вы торгуете глиняными статуэтками? Этот вид промысла не характерен для здешних мест.

Хью хотел было ответить, но Майкл немедленно пресек его попытку:

— Я спрашиваю Бетти.

— Вы правы, не характерен. Индейцы, которые когда-то жили в этих краях, вырезали ритуальные фигурки из дерева, но сейчас мы не можем этим заниматься, нам никто не разрешил бы вырубать деревья. А глины в окрестностях много, поэтому местные умельцы освоили новое ремесло на основе старых традиций, Майкл кивнул. Немного ободренная, Бетти продолжала:

— фигурки пользуются большим спросом у туристов.

Майкл подошел к стене и стал придирчиво разглядывать картины.

— Хм, пейзажи в стиле Клода Моне… Ваша галерея пропагандирует искусство французских импрессионистов?

Уловив в голосе Майкла саркастические нотки, Бетти ощетинилась, но, взяв себя в руки, ответила как можно спокойнее;

— Если Блу-Вэлли находится вдали от центров мировой культуры, это еще не значит, что здесь живут темные, необразованные люди. Все картины в галерее написаны местными художниками, у каждого мастера свои духовные наставники. — Чувствуя, что от волнения заговорила высокопарными фразами, Бетти выдержала паузу и закончила с вызовом:

— Я не считаю себя вправе диктовать художникам, в каком стиле им писать. Моя задача — отобрать качественные работы, и, мне кажется, я с ней справляюсь.

Ее ответ, по-видимому, удовлетворил Майкла, Он подошел к картине, висящей за спиной Бетти, и наклонился, чтобы рассмотреть подпись автора. На Бетти повеяло чисто мужским запахом — смесью аромата дорогого лосьона после бритья и солоноватого запаха теплой кожи. Запах был совсем слабый, почти неуловимый, но на Бетти он подействовал самым непредсказуемым образом: у нее вдруг пересохло в горле, а кожу стало покалывать. А может быть, дело было не в запахе, а в самой близости крупного сильного тела Майкла Гарриса. Ошеломленная собственной реакцией, Бетти опустила руки и вытянула их по швам, чтобы случайно не коснуться Майкла, и застыла не шевелясь, почти не дыша. Наконец Майкл отошел, и незримые путы, связавшие ее по рукам и ногам, разорвались.

Бетти призвала на помощь всю выдержку, чтобы сохранить хотя бы видимость хладнокровия.

Майкл снова посмотрел на нее ледяным взглядом.

— И много вы продаете картин?

Бетти воинственно вскинула голову.

— Как минимум одну в месяц, иногда больше.

— На вид вы слишком молоды, чтобы управлять галереей. Вам не приходило в голову, что ваш… гм, недостаточно солидный вид не внушает потенциальным клиентам доверия?

Тут Хью все-таки не выдержал и вмешался в разговор:

— Мистер Гаррис, с тех пор, как Бетти стала работать в галерее, прибыль заметно выросла. Она легко находит общий язык как с клиентами, так и с художниками и ремесленниками, которые поставляют произведения для галереи. К тому же у нее хороший вкус, как вы, наверное, уже сами заметили.

Взгляд Майкла не только не потеплел, но стал даже холоднее, если такое вообще возможно. Не обращая на Хью ни малейшего внимания, словно его и не было в галерее, он стал расспрашивать Бетти о ее работе, о том, как она размещает заказы, по каким принципам отбирает экспонаты для галереи. Все время, пока они разговаривали, Бетти не покидало ощущение, что она сдает экзамен строгому и придирчивому преподавателю.

Наконец экзамен закончился. Бетти так и не поняла, сдала она его или нет. Майкл Гаррис пошел к двери. Провожая его взглядом, Бетти вдруг подумала, что он похож на хищника, на пуму — грациозную, сильную и смертельно опасную.

 

Глава 2

После допроса с пристрастием, который учинил Бетти Майкл Гаррис, у нее пересохло в горле. Она налила себе минеральной воды, но не успела сделать больше одного глотка — в галерею зашли новые посетители. Приближался сезон отпусков, движение по шоссе, пролегающему через Блу-Вэлли, становилось все более оживленным, и в галерею все чаще заглядывали посетители. Но сегодняшний день выдался особенно напряженным: мало того что колокольчик над дверью галереи то и дело звякал, впуская потенциального покупателя, так еще почему-то именно в этот день клиенты привередничали чаще обычного.

В семь часов вечера, когда Бетти наконец заперла двери галереи, она была совсем без сил и очень хотела есть. Бетти решила перекусить по дороге домой в кафе, где частенько бывала вместе с Мойрой. Вечер был погожий, и она выбрала столик на террасе. Вскоре подошла и Мойра.

Подруги сделали заказ, и, как только официант отошел от столика, Мойра без предисловий спросила:

— Ну как тебе новый босс?

Несмотря на теплую погоду, Бетти зябко поежилась.

— По-моему, он похож на хищника. — Она усмехнулась, — А Хью рядом с ним смотрится почти как добыча этого самого хищника.

— Как и все остальные, — поддержала ее Мойра. — В «Траут-спрингс» все ходят на цыпочках и боятся вздохнуть лишний раз, когда рядом Гаррис.

— Надеюсь, он все-таки не закроет отель. Это было бы нелогично, как-никак он его купил, потратил деньги, наверняка рассчитывал получить прибыль. Да и о людях надо подумать, «Траут-спрингс» многим дает работу…

Мойра пожала плечами.

— Трудно сказать, зачем Гаррис купил отель.

Может, ему была нужна только земля и он собирается на ней что-нибудь построить? Кто его знает… Говорят, он сказочно богат, хотя и молод, Не удивлюсь, если выяснится, что он привык идти по головам. Знаешь ли, тот, кто склонен к сантиментам и боится принимать жесткие решения, обычно не становится миллионером к тридцати годам. В одном я абсолютно уверена:

Майкл Гаррис сюда не отдыхать приехал. Он что-то затевает. У меня такое чувство, что с его приездом весь отель гудит, как растревоженный улей.

— А по-моему, дело не только в личности Гарриса. Каким бы ни был новый владелец, люди все равно волновались бы — как не волноваться, когда на карту поставлена твоя работа!

Мойра наклонилась через стол к Бетти и перешла на заговорщический шепот:

— Знаешь, интуиция мне подсказывает, что у него были какие-то личные причины приехать.

Можешь смеяться, но он из тех, кто заставляет землю крутиться быстрее. Я чувствую, просто чувствую, что его привело к нам какое-то дело.

Личное. — Она снова выпрямилась и заговорила обычным голосом:

— Извини, мне надо бежать, У меня свидание.

Мойра оставила деньги за свой заказ и упорхнула. Оставшись одна, Бетти неторопливо допила кофе, расплатилась и пошла прогуляться по тропинке, проложенной на высоком скалистом берегу океана. Волны с ревом разбивались о камни далеко внизу, разбрасывая хлопья белой пены, но расстояние заглушало звук, и сверху шум прибоя казался почти шепотом. Бетти сняла босоножки и, наслаждаясь мягкостью густой травы под ногами, села на плоский валун, выступающий из земли, Это было ее любимое место, еще подростком она часто приходила сюда, когда хотелось подумать о чем-то в одиночестве.

Какое такое личное дело может быть у Майкла Гарриса в маленьком, богом забытом городке? Наверное, у Мойры просто разыгралось воображение.

Ну почему Гаррис купил наш отель именно сейчас? — с досадой думала Бетти. Если бы он сделал это на полгода позже, я бы успела накопить денег и слетать в Нью-Йорк.

Бетти упрямо сжала губы. Она все равно найдет способ увидеться с матерью, и никакой Майкл Гаррис ей не помешает.

Бетти положила подбородок на согнутые в коленях ноги и стала смотреть вдаль. Океан всегда действовал на нее успокаивающе. Если она уедет, ей будет не хватать этого океана, этих спокойных вечеров на берегу. Бетти еще не уехала и даже не знала, когда ей это удастся, но уже предчувствовала тоску по дому. Однако она понимала, что, хотя и будет скучать по Блу-Вэлли, по своим друзьям, ей нужно в жизни больше, чем может предложить этот тихий городок.

К тому же, судя по позиции Майкла Гарриса, у нее здесь нет будущего даже в том случае, если он не закроет отель.

Бетти услышала за спиной шаги. Ей не хотелось, чтобы кто-то нарушил ее одиночество, но шаги явно приближались. Она нехотя оглянулась.

Джек.

— Добрый вечер.

Помня о том, что сказала Мойра, Бетти постаралась, чтобы Джек при всем желании не смог уловить в ее тоне ничего, кроме вежливости.

— Привет. Кэт сказала, что ты улетаешь в Нью-Йорк вместе с нашим новым боссом.

Бетти встала и оправила юбку.

— С чего она взяла?

— Наверное, ей сказала Мойра. — Помолчав, Джек добавил с горечью:

— А еще Кэт сказала, что ты готова лечь с ним в постель, если это поможет уговорить его не закрывать отель.

Бетти чуть не застонала в голос. Мойра была права! Джек, ее закадычный друг и товарищ по играм, вдруг вообразил, что влюблен в нее! Мало того, сейчас к его безответной любви явно примешалась ревность. Меньше всего на свете Бетти хотелось сейчас выяснять отношения с Джеком.

— Послушай, Джек, — сказала она строго, — во-первых, у меня такого и в мыслях не было, а во-вторых, если бы я даже сошла с ума и собиралась использовать свое тело как взятку, из этого все равно бы ничего не вышло. Ты видел, какие у этого Гарриса глаза? Ледяные. С таким не договоришься по-хорошему.

Джек окинул жадным взглядом ее стройную фигурку.

— Я знаю, ты давно хотела слетать в Нью-Йорк. Гаррис тоже туда собирается. Он может взять тебя с собой.

Бетти раздраженно вздохнула.

— Ох, Джек, хватит говорить ерунду.

— Бетти, выходи за меня замуж.

Она молча замотала головой, повернулась и пошла прочь. Джек крикнул ей вслед:

— Мой отец против, но я могу его уговорить!

Бетти остановилась, повернулась к парню и мягко сказала:

— Джек, не стоит. Ты его не переубедишь, он никогда не согласится, чтобы его старший сын женился на девушке без роду без племени, точнее без родственников и без земли.

Джек догнал Бетти и схватил за руку повыше локтя.

— Если ты согласишься, мы поженимся тайно, тогда ему придется смириться.

— Нет, Джек, — твердо сказала Бетти, — мы не поженимся тайно. Мы вообще с тобой не поженимся, потому что я уезжаю.

— Но почему?

Бетти посмотрела вдаль. Солнце уже садилось, его закатные лучи окрашивали океан в огненные цвета.

— Потому что я хочу побывать в Нью-Йорке.

Там живет моя мать, а я ее даже никогда не видела — я имею в виду, в сознательном возрасте не видела.

Джек издал какой-то странный звук, похожий одновременно и на стон досады, и на сердитый рык, и в следующее мгновение вдруг прижал Бетти к себе и приблизил лицо вплотную к ее лицу так, что их губы почти соприкоснулись, Бетти попыталась вырваться.

— Отпусти!

— Ты сводишь меня с ума, — хрипло пробормотал Джек, — Я тебя хочу…

— Нет!

Бетти почувствовала его возбуждение, и это вызвало у нее инстинктивный протест. Она могла бы даже испугаться, если бы не напомнила себе, что это тот же Джек, с которым они в детстве играли в мяч, с которым вместе учились кататься на лошади, тот самый мальчишка, который дергал ее за косички. Они росли вместе, и она даже не заметила, когда его угораздило в нее влюбиться. Бетти резко оттолкнула от себя Джека и освободилась. Джек не обиделся, он потерся щекой о ее щеку и пробормотал;

— Ты не знаешь, что я чувствую.

Бетти обхватила его голову ладонями и заставила Джека посмотреть ей в глаза. Ее удивило, что за последние несколько минут он как будто стал старше.

— Джек, зато я точно знаю, что не чувствую того же, что ты, — Это потому, что ты себе не позволяешь ничего ко мне чувствовать! Ты вбила себе в голову, что мы не можем быть вместе из-за моих родителей и их старомодных взглядов. Я могу сделать так, что ты меня тоже захочешь.

Джек пылко прижался губами к ее губам. Он пытался раздвинуть их, но Бетти плотно сжала губы и уперлась ладонями в его грудь. Наконец Джек сдался.

— Джек, не надо!

Видно, что-то в ее тоне наконец убедило Джека, что она говорит серьезно. Он отпустил ее, глубоко вздохнул и отступил на шаг. Бетти видела, что Джек пытается взять себя в руки, и ей стало жаль его. Ну почему все не может быть просто и ясно?

— Я тебя люблю, — тихо сказал Джек.

— Джек, я тоже тебя люблю… как брата. Твоя мать заменила мне мою собственную.

Джек отвел взгляд и упрямо проговорил:

— Если бы ты забеременела, мои родители не стали бы мешать нашей свадьбе.

Бетти резко втянула воздух.

— Что ты такое говоришь?! Для этого тебе пришлось бы меня изнасиловать, а я знаю, ты на такое не способен.

Джек покачал головой и тихо, словно нехотя согласился:

— Точно, не способен.

Страстный, полный решимости мужчина снова уступил место скромному пареньку, ее давнему другу. Джек снова подошел ближе и по-братски поцеловал Бетти в лоб.

— Желаю счастливого пути и удачной поездки.

Он повернулся и понуро поплелся обратно.

Солнце село, было почти совсем темно, и вскоре Джек скрылся из виду. Бетти пошла в противоположную сторону — домой. Ее не покидало гнетущее чувство потери, словно она лишилась близкого друга. Когда до дома оставалось всего несколько шагов, она увидела, что к стволу большого вяза, росшего возле лестницы на террасу, прислонился какой-то высокий широкоплечий мужчина.

Бетти вздрогнула от неожиданности и тревожного предчувствия. Мужчина оттолкнулся от ствола, выпрямился, и она его узнала: Майкл Гаррис. Открытие не принесло ей облегчения, скорее наоборот. У Бетти тревожно засосало под ложечкой, сердце учащенно забилось. Однако она постаралась не подать виду, что встревожена.

— Добрый вечер, мистер Гаррис.

Майкл Гаррис не двинулся с места.

— Добрый вечер, Бетти. — Он ухитрился произнести ее имя так, что оно прозвучало как оскорбление. — Я уж было подумал, что вас нужно спасать.

— Не нужно. Вы заблудились?

— Нет, я пришел сюда специально — искал вас.

Бетти отчего-то стало страшно, ее снова кольнуло неприятное предчувствие, но она постаралась не выдать своего волнения.

— Зачем?

Майкл ответил не сразу.

— Хотелось посмотреть поближе на мошенницу.

И снова Бетти неприятно резанул холод в его голосе. Она вздрогнула.

— Не понимаю, что вы имеете в виду.

— А я думаю, что понимаете. Но могу и объяснить. Вы написали Сьюзен Гаррис письмо, в котором отрекомендовались ее дочерью. Мало того, вы в резкой форме потребовали от нее объяснений, почему она бросила вас и вашего отца.

Бетти прошиб пот, ее сердце пропустило удар, а затем забилось с удвоенной скоростью.

— Откуда вы об этом знаете?

Майкл зловеще усмехнулся.

— Я рад, что вы не отрицаете. Сьюзен сама мне рассказала.

Бетти стало трудно дышать. Задыхаясь, как после быстрого бега, она пролепетала:

— Вы что же, ее родственник?

— В некотором роде.

Ответ не удовлетворил Бетти, но она решила, что сейчас не время выяснять степень их родства.

— Я не писала ничего такого, что давало бы вам повод заподозрить меня в мошенничестве.

— Возможно, я не совсем точно выразился, лучше назвать вас шантажисткой. Я читал ваше письмо, оно написано в резкой, даже агрессивной форме. Вы ясно дали понять, что собираетесь лично явиться в Нью-Йорк, чтобы встретиться с Сьюзен.

— Я действительно это написала, но если мое письмо получилось резким, это вышло не нарочно. Однако я уверена, что имею право рассчитывать хотя бы на одну встречу со своей матерью. Она отказывается со мной встретиться?

— А зачем ей эта встреча? У Сьюзен не было дочери по имени Бетти.

— Элизабет, — уточнила Бетти.

— Или Элизабет.

— Если совсем точно, мое полное имя Элизабет Сьюзен.

— Вот как? — Майкл даже не пытался скрыть, что не верит ни одному ее слову. — В день вашего появления на свет, указанный в вашем свидетельстве о рождении, Сьюзен находилась на океанском лайнере, она совершала кругосветный круиз в компании друзей.

Сердце Бетти словно сжали невидимые тиски. У нее перехватило дыхание, она с трудом смогла заговорить снова:

— Понятно. В таком случае нам больше не о чем говорить. До свидания, мистер Гаррис.

— Не спешите. Откуда вы узнали о Сьюзен?

Немного подумав, Бетти решила, что ничего страшного не случится, если она расскажет Гаррису правду. Возможно, это даже немного пошатнет его фантастическую самоуверенность.

— Я прочла ее имя в папином свидетельстве о браке.

Майкл сделал неожиданно резкое движение в сторону Бетти. Она ахнула и попятилась. В лунном свете его лицо было похоже на вырезанную из камня маску, оно не выражало никаких эмоций, только глаза как-то странно блестели.

— Вы лжете! — процедил он.

Бетти подняла голову и собрала в кулак всю волю, чтобы не позволить Гаррису ее запугать.

— Сьюзен Роудс и мой отец поженились в Лас-Вегасе. Я видела их свидетельство о браке.

Хотя это и не ваше дело.

— Я вам не верю, — заявил Майкл все тем же ледяным тоном.

— Ну и что? Мне безразлично, во что вы верите, а во что — нет. Если миссис Гаррис не хочет признавать меня своей дочерью, пусть это останется на ее совести, я не буду настаивать.

Бетти холодно улыбнулась, стараясь не показать, как больно ее задело открытие, что родная мать не только не хочет ее видеть, но даже отрицает сам факт ее существования.

— Думаю, с моей стороны было бы просто невежливо приставать к родной матери, — добавила Бетти и, с достоинством повернувшись, собралась было войти в дом, однако Майкл схватил ее за запястье и заставил снова повернуться к нему лицом.

— Поразительное хладнокровие.

Бетти поняла, что это не комплимент, скорее наоборот.

— Кто этот парень, с которым вы были на берегу?

— Старый друг. Отпустите!

Майкл улыбнулся с ядовитым цинизмом, но руку ее все-таки выпустил. Инстинктивно потирая запястье, Бетти обошла его, каждую секунду обостренно осознавая близость мощной фигуры Майкла. Следов на запястье не осталось, но ей казалось, что кожа горит как от ожога. Несмотря на то что Майкл Гаррис вызывал у нее острую неприязнь, Бетти не могла не заметить его острый ум и сильное, мускулистое тело, вырисовывающееся под прекрасно сидящей одеждой.

— У вас что, хобби такое — подслушивать?

Черты лица Майкла стали еще жестче, хотя секунду назад Бетти думала, что жестче уже некуда.

— Это вышло не нарочно. Прежде чем выяснять отношения с мужчиной, вам бы стоило сначала убедиться, что у вашего разговора не будет свидетелей.

Удивительно, ошеломленно думала Бетти, мы как будто ссоримся. Хотя как могут ссориться совершенно незнакомые люди?

— В этом не было необходимости. У нас в Блу-Вэлли не принято вмешиваться в личную жизнь других людей.

Майкл язвительно предложил собственную версию:

— Или местное население настолько привыкло к тому, что вас постоянно домогается тот или иной мужчина, что уже не обращает на это внимания?

Бетти задохнулась от возмущения и даже не нашла что ответить. Инстинкт самосохранения подсказывал, что ей нужно бежать от Майкла Гарриса, но она не двигалась с места. Словно со стороны она увидела, как Майкл медленно поднял руку, взял ее за подбородок и стал рассматривать ее лицо взглядом ученого, изучающего незнакомый вид насекомого. Или покупателя, раздумывающего, стоит ли выкладывать деньги за экзотическую вещицу.

— Даже не пытайтесь опробовать свои чары на мне, — предостерег он, — все равно ничего не выйдет. Ваши губы припухли от поцелуев другого мужчины, а я, к счастью или к сожалению, очень брезглив. И весь этот романтический антураж океан, лунная ночь — на меня тоже не действует.

Бетти бросило сначала в жар, потом в холод.

Она стиснула зубы и молчала до тех пор, пока не почувствовала, что голос будет ей подчиняться.

Тогда она коротко бросила:

— Спокойной ночи.

Она повернулась и, не оглядываясь, пошла к дому.

Разговор с Майклом Гаррисом выбил Бетти из колеи, и ей долго не удавалось уснуть. Она бесконечно прокручивала в памяти его и свои слова и запоздало придумывала остроумные ответы на его язвительные реплики.

Может быть, даже стоило не ограничиваться словами… Может, стоило сбить с него спесь? — думала она.

В свое время Джек обучил ее кое-каким приемам, однако Бетти могла сколько угодно представлять, как Майкл корчится, держась за живот, и жадно ловит ртом воздух, но легче ей от этого не становилось. В реальной жизни она его не ударила, нет, она стояла, как дурочка, и завороженно смотрела на его волевой подбородок с продолговатой ямочкой, вдыхала неповторимый, только ему присущий аромат. Наверное, этот аромат и был всему виной, он вскружил ей голову.

Бетти с досадой ударила кулаком по подушке и перевернулась на другой бок. Обычно отдаленный шум прибоя действовал на нее как колыбельная, но сегодня и он не успокаивал, а, наоборот, только усиливал ее возбуждение. В конце концов Бетти все-таки удалось заснуть, но и во сне перед ней то и дело всплывало лицо Майкла Гарриса, застывшее в язвительной гримасе.

Несмотря на беспокойную ночь, Бетти встала в обычное время и постаралась прийти на работу даже раньше положенного. До открытия галереи оставалось еще пятнадцать минут, и она использовала это время, чтобы расставить новые поступления.

— Доброе утро.

Бетти вздрогнула от неожиданности и чуть не выронила гипсовую статуэтку.

— Хью! Вы меня испугали. Я не слышала, как вы вошли.

— Извини, Бетти, я не хотел. — Хью Лэннинг подошел ближе и отечески похлопал Бетти по плечу. — Не знал, что ты такая нервная.

— Вовсе я не нервная.

Бетти уже взяла себя в руки и улыбнулась Хью своей обычной вежливой улыбкой, чтобы показать, что все в порядке. Хью удовлетворенно кивнул и окинул взглядом галерею.

— У тебя определенно есть вкус, Гаррис вчера это отметил.

— Правда? — Бетти хотелось расспросить, что еще говорил про нее новый босс, но она не стала проявлять любопытство. Вместо этого она осторожно спросила:

— Он не говорил, какие у него планы относительно будущего «Траут-спрингс»?

Хью покачал головой.

— Ни словом не обмолвился. Он очень скрытный.

То обстоятельство, что Хью Лэннинг был в отеле управляющим, а не рядовым служащим, ничуть не облегчало его участь. В случае, если Гаррис решит закрыть отель, Хью тоже остался бы без работы, поэтому судьба «Траут-спрингс» заботила его не меньше, чем остальных. Естественно, с закрытием отеля галерея при нем тоже прекратила бы свое существование, так что угроза безработицы нависла и над Бетти.

— Ладно, если он закроет отель, мы что-нибудь придумаем, — сказала она с наигранным оптимизмом.

— В вашей изобретательности, мисс Паркер, я не сомневаюсь, — раздался позади них ледяной голос. — Лэннинг, если вы готовы, я жду вас в моем кабинете.

Бедняга Хью отскочил от Бетти как ошпаренный, покраснел и, заикаясь, пробормотал:

— Ид-ду, мистер Гаррис.

Бетти было искренне жаль управляющего, а манеры Майкла Гарриса ее просто возмущали. В конце концов, может быть, Хью и не блестящий предприниматель, но свою работу он выполняет добросовестно, он не давал Гаррису никакого повода обращаться с ним, как с провинившимся школьником. Бетти повернулась к Майклу спиной и принялась поправлять картины, которые и без того висели ровно.

— Доброе утро, Бетти, — насмешливо сказал Майкл, своим тоном давая понять, что прочел ее мысли, но нисколько не задет ее возмущением.

Чтобы не показаться невежливой, Бетти пришлось повернуться к нему лицом и ответить на приветствие.

— Здравствуйте, мистер Гаррис.

— У вас усталый вид, — все так же насмешливо заметил Майкл. — Может быть, вам стоит ложиться спать пораньше?

— Не волнуйтесь, мистер Гаррис, во сколько бы я ни легла, на моей работе это не отразится!

Чувствуя, что атмосфера накаляется, Хью поспешил вмешаться.

— Мистер Гаррис, я приготовил отчет за прошлый квартал. Не желаете взглянуть?

Майкл посмотрел на управляющего, как на надоедливую муху, но милостиво согласился:

— Ладно, пошли.

Глядя в окно, как они идут через площадку между галереей и отелем, Бетти спрашивала себя, как такое возможно, чтобы двое мужчин примерно одинакового роста и габаритов производили совершенно разное впечатление. Хью держался прямо, не лебезил перед боссом, да и костюм на нем был вполне приличным, однако рядом с Майклом Гаррисом он выглядел каким-то… мелким, почти ничтожным, иного описания Бетти не смогла подобрать. Что же касается Майкла Гарриса, то в его облике все говорило о том, что этот человек привык отдавать распоряжения, как привык и к тому, что эти самые распоряжения немедленно исполняются. А еще — по спине Бетти снова пробежал холодок неприятного предчувствия — он выглядел как хозяин, приехавший закрыть не слишком успешное предприятие. Одним словом, от Майкла Гарриса ничего хорошего ждать не приходилось. Так почему же всякий раз, когда я его вижу, спросила себя Бетти, я испытываю странное, запретное возбуждение?

Следующие два дня ничем не выделялись из общей череды будней, разве что среди персонала отеля ходили самые разные слухи. У Бетти было много работы — в Блу-Вэлли приехал автобус с туристами из Европы.

На второй день вечером Бетти встретилась с Мойрой в их любимом кафе. Мойра тут же поделилась с подругой своими наблюдениями:

— На Хью лица нет. Он целыми днями пропадает с Гаррисом в кабинете, даже поесть не выходит. А официант, который подавал им обеды в кабинет, сказал, что Большой Босс все больше мрачнеет.

— Чем же они занимаются в кабинете?

— Изучают отчеты Хью, проверяют цифры.

Мойра не умела долго говорить на серьезные темы, вот и сейчас она вдруг улыбнулась и сказала:

— Ты слышала, что в первый вечер, когда Гаррис только появился, одна из туристок приняла его за богатого путешественника и попыталась окрутить?

Брови Бетти поползли вверх.

— Правда? И что было дальше?

— Она подсела к нему за столик и попыталась, хм, познакомиться с ним поближе.

— А он?

— Присоединился к ее компании и примерно через полчасика — я слышала, что та девушка сама не поняла, как это получилось, — свел ее с симпатичным скандинавом, а сам скрылся. — Мойра засмеялась. — Он очень ловкий, этот Гаррис. И умный. — Она быстро огляделась и понизила голос:

— Ну рассказывай, что у тебя с ним?

— С кем, с Майклом Гаррисом? — изумилась Бетти. — Ничего.

Мойра погрозила подруге пальцем.

— Не отпирайся. Кэт сказала, что он застал тебя в галерее с Хью, и ему это очень не понравилось. Кэт уверена, что он приревновал.

— Передай Кэт, что у нее разыгралось воображение. Гаррис рассердился не на Хью, а на меня, причем без всякого повода, просто потому, что он меня терпеть не может.

Мойра усмехнулась.

— Ну-ка, ну-ка, можно поподробнее? Почему это он тебя терпеть не может?

— Он… — Бетти пожалела, что наговорила лишнего. Ей не хотелось посвящать Мойру в подробности разговора с Майклом. Не так-то легко признаться даже лучшей подруге в том, что родная мать не желает знать о твоем существовании. — Просто мы с ним с самого начала почувствовали взаимную неприязнь, — нашлась она.

— Часто бывает, что под тем, что выглядит как неприязнь, на самом деле скрываются совсем другие чувства.

Бетти поперхнулась кофе и закашляла.

— Я вижу, воображение разыгралось не только у Кэт, у тебя тоже.

— Мое воображение тут ни при чем, — возразила Мойра. — Вчера я видела, как Гаррис наблюдал за тобой из окна вестибюля, когда ты шла к галерее. На его лице не дрогнул ни один мускул, но глаза сверлили тебя, как лучи лазера.

Я думала, ты почувствуешь его взгляд даже через стекло и даже на расстоянии.

Бетти неловко заерзала на стуле.

— Ага, ты все-таки его почувствовала! — Мойра рассмеялась. — Я так и знала. И что ты собираешься со всем этим делать?

Бетти замотала головой так резко, что из ее прически выбилась прядь волос. Упругий локон повис возле уха, подпрыгивая шелковистой спиралькой.

— Ты ошибаешься. Но даже если ты права, это ничего не меняет. Ты же знаешь, каких строгих правил был мой отец. У меня нет никакого опыта отношений с мужчинами, так что я ничего не собираюсь предпринимать.

Мойра серьезно кивнула.

— Да, взгляды твоего отца я хорошо помню.

Но его больше нет, а ты ведешь себя так, словно он по-прежнему контролирует каждый твой шаг, Пора тебе повзрослеть. Чем дольше ты это откладываешь, тем будет труднее.

— Насколько я понимаю, — с расстановкой сказала Бетти, — под взрослением ты подразумеваешь вполне конкретные вещи. Ты хочешь сказать, что мне надо поскорее расстаться с невинностью и тогда я заживу другой жизнью, жизнью взрослой женщины?

— Ну… я не хотела выражаться так прямолинейно, но по сути имела в виду именно это.

Бетти вспомнила недавний случай на берегу, когда Джек ее поцеловал. Она ровным счетом ничего не почувствовала, ей было даже немного жаль, что она не испытывает того же, что он.

С другой стороны, прикосновения Майкла, в которых не было ни малейшего намека на ласку, воспламеняли ее в одно мгновение. Даже сейчас, при одном воспоминании о них у нее внутри разлился запретный жар. Бетти спохватилась, что молчит слишком долго, и быстро проговорила:

— Может, ты и права, но, если мой отец относился к этим вещам так серьезно, наверное, у него были на то основания. Я не могу так сразу отбросить то, что во мне воспитывали всю жизнь. Это было бы неуважением по отношению к памяти отца. Мне нужно время, чтобы начать, как ты выражаешься, жить своим умом.

С этим Мойра не могла спорить.

— Тебе виднее, только умоляю, не откладывай слишком надолго. — Она лукаво подмигнула. — Вот увидишь, когда ты вкусишь взрослой жизни, она тебе понравится.

 

Глава 3

Вечером, когда Бетти собиралась ложиться, она вдруг поняла, что ей совсем не хочется спать.

Ее снедало странное беспокойство, о том, чтобы заснуть в таком состоянии, не могло быть и речи. Она накинула халат и вышла на террасу.

Глядя на океан, по которому лунный свет проложил серебристую дорожку, Бетти думала, что, когда она уедет, ей будет очень недоставать этого привычного пейзажа. Ей будет не хватать друзей, с которыми она вместе росла. Но, несмотря ни на что, она все-таки поедет.

Бетти села в плетеное кресло-качалку и задумалась. О чем бы она ни думала, ее мысли постоянно возвращались к Майклу Гаррису. Что он затеял? Зачем он вообще купил «Траут-спрингс», если сомневается в его прибыльности? Он пользуется репутацией проницательного бизнесмена, значит, перед тем как вкладывать деньги в какое-то предприятие, он должен был навести о нем справки, все просчитать на несколько шагов вперед. Бетти плохо знала Майкла, но она видела, что на филантропа он не похож.

Для того чтобы осуществить свои планы и встретиться с матерью, Бетти нужны были деньги; она накопила чуть больше половины нужной суммы. Если она останется без работы, то новую в их городке не найти, а чтобы переселиться и начать все сначала в другом месте, нужны деньги.

Луна скрылась за тучей, стало совсем темно.

Неожиданно на дорожке скрипнул гравий под чьими-то подошвами. Бетти вскочила и всмотрелась в темноту — бесполезно, разглядеть что-нибудь невозможно. Бетти в который раз пожалела, что не установила перед домом хотя бы один фонарь. Однако еще до того, как она смогла рассмотреть на дорожке крупную фигуру, она уже знала, кто это.

Только один человек мог явиться к ней в такой час без приглашения — Майкл Гаррис.

Бетти попыталась скрыть волнение и совершенно неуместное возбуждение под маской недовольства.

— Что вам нужно?

— Поговорить с вами.

Не дожидаясь приглашения, Майкл Гаррис не спеша поднялся по лестнице на террасу. Остановился у самых перил и прислонился к столбу. Снова выглянула луна, и Бетти невольно поежилась. Силуэт Майкла выглядел устрашающе, а тень, которую отбрасывала его крупная фигура на залитый лунным светом пол веранды, казалась зловещей. Бетти обхватила себя руками и с вызовом спросила:

— Не понимаю, о чем нам разговаривать?

— О будущем отеля.

— Но почему? — искренне удивилась Бетти. — Я же не разбираюсь в финансовых вопросах.

— Возможно, — снисходительно согласился Майкл. — Зато вы разбираетесь кое в чем другом.

Например, вы давно живете в Блу-Вэлли и хорошо знаете всех обитателей.

— Конечно, ведь это мой дом.

— Но родились вы в другом месте. В Блу-Вэлли, кажется, каждая собака знает, что вы приехали сюда с отцом в совсем еще нежном возрасте.

— Какое отношение имеет место моего рождения к «Траут-спрингс»?

Майкл не ответил. Он повернулся, посмотрел на сад и неожиданно сменил тему.

— Насколько мне известно, ваш дом — по сути служебная квартира, вы имеете право жить в нем только до тех пор, пока работаете в «Траут-спрингс».

Бетти и без того пробирал холодок, но теперь на нее словно пахнуло ледяным ветром.

— Но галерея принадлежит отелю, не так ли?

В любом случае, это моя забота. Я вообще не понимаю, почему вас интересуют подробности моей жизни.

Майкл снова повернулся лицом к ней и бесстрастно сказал:

— Я всегда стараюсь знать о своих врагах как можно больше, такое у меня правило.

О врагах?.. Бетти была потрясена. Она бы никому не пожелала иметь такого врага, как Майкл Гаррис. Чтобы скрыть свое потрясение, она затараторила:

— Полагаю, мне следует прийти в ужас от того, что великий и могущественный Майкл Гаррис объявил меня врагом? Если бы я знала, что мое письмо к матери вызовет столь бурную реакцию, я бы, может, и не стала ей…

— Она не ваша мать, — холодно перебил Майкл. — А насчет ужаса вы правы. Как враг я очень опасен. — Он выдержал паузу, давая Бетти время осмыслить услышанное. — Однако я могу быть очень хорошим другом.

Только не для меня, подумала Бетти.

— Но прежде всего я — бизнесмен.

Еще одна многозначительная пауза.

Бетти понимала его тактику, но от этого ей не становилось легче, она чувствовала себя все более и более неуютно. Своим молчанием Майкл провоцировал Бетти заговорить, чтобы в попытке заполнить неловкую паузу она наговорила лишнего — это известный психологический прием, которым пользуются полицейские. К счастью, здравый смысл подсказывал ей, что сейчас лучше помалкивать.

Наконец Майкл заговорил снова:

— Вы знаете, что «Траут-спрингс» практически не приносит прибыли. Я был бы плохим бизнесменом, если бы позволил одному предприятию существовать за счет других, более успешных компаний, входящих в мою империю.

На этот раз Бетти не смогла смолчать:

— Признаться, я удивлена, что такой проницательный бизнесмен, как вы, вообще вложил «деньги в столь бесперспективное предприятие.

— У меня были на то свои причины.

В коротком ответе Майкла слышалось недосказанное предостережение. Бетти могла только догадываться, что это были за причины. Мысль, что Майкл купил отель только затем, чтобы добраться до нее, она сразу отбросила как абсурдную — он мог бы достичь того же результата с куда меньшими затратами. Бетти украдкой посмотрела на его неподвижный темный силуэт и вдруг вспомнила просьбу Мойры: «Будь с ним поласковее ради всех нас». Она попыталась исправить положение и осторожно начала:

— Если вы потратили на него деньги…

— Возможно, вас это удивляет, но деньги способны решить не все проблемы. И в данном случае они вряд ли помогут вдохнуть в городок новую жизнь. Можно, конечно, понастроить аттракционов, это увеличит приток туристов, но не намного — поблизости нет крупного аэропорта.

Майкл говорил правду, его доводы звучали разумно, и все-таки Бетти чувствовала какую-то фальшь в самом их разговоре.

— Зачем вы все это мне говорите?

Он небрежно пожал плечами.

— Хочу услышать ваше мнение. Как, на ваш взгляд, закрытие отеля скажется на жизни Блу-Вэлли?

Бетти не поверила, что его действительно интересует ее мнение. Она даже не пыталась скрыть свое недоверие.

— Почему именно мое? Я же не эксперт по экономике!

— Мне не нужна оценка эксперта, я хочу взглянуть на проблему изнутри, а для этого как раз ценно мнение человека, который давно здесь живет, у которого здесь друзья.

— Даже если этот человек — мошенница и шантажистка? — не удержалась от колкости Бетти.

Майкл снова пожал плечами.

— Что ж, даже у шантажистов есть друзья.

Бетти была рада, что полумрак не позволяет Майклу рассмотреть выражение ее глаз и он не видит, как сильно ее задели его слова. На что ты надеялась, дурочка, с горечью думала она, неужели размечталась, что он осознает свою ошибку и признает, что ты не мошенница? С какой стати?

— Если вы хотите услышать мое мнение, то для городка закрытие отеля станет катастрофой.

Жизнь всех трудоспособных жителей так или иначе связана с отелем и обслуживанием тех немногочисленных туристов, которые у нас все-таки бывают.

Майкл молчал. Молчание затягивалось. Бетти не понимала, чего он хочет от нее на этот раз, может быть, ждет, что она станет умолять его не закрывать отель? Наконец он сказал:

— Ну и что вы лично готовы сделать, чтобы отель продолжал работать?

Бетти охватила паника.

— Я? А что я могу? — пролепетала она.

Майкл выпрямился, отошел от столба и направился к Бетти. Он остановился так близко, что она ощутила тепло его тела.

— Для сохранения «Траут-спрингс» мне придется пожертвовать некоторой частью моих прибылей. В ответ я хочу, чтобы вы тоже пошли на некоторые жертвы.

К лицу Бетти прихлынула кровь. Неужели он намекает на то, о чем она подумала? Она облизнула внезапно пересохшие губы.

— Если вы имеете в виду то, о чем я подумала…

— Именно это, уверяю вас, — насмешливо согласился Майкл, даже не дав ей закончить фразу. — Я хочу вас, и вы могли бы об этом догадаться, вы же не наивная девочка.

Бетти снова облизнула губы.

— Я прошу вас выражаться понятнее.

Черные брови Майкла поползли вверх.

— Вот как? Вы этого хотите? В таком случае, наверное, мне стоит продемонстрировать вам на практике, что я имею в виду. — Он сардонически усмехнулся. — Чтобы у вас не осталось никаких сомнений.

Он взял ее за плечи, развернул к себе и поцеловал.

Хотя Бетти и была девственницей, она, конечно, знала, что происходит между мужчиной и женщиной в минуты физической близости. Ей уже приходилось целоваться с мужчинами, точнее с парнями, ее ровесниками. Но до той секунды, когда ее губ коснулись губы Майкла, она не представляла, что от одного поцелуя ее может бросить одновременно и в жар, и в холод, что у нее может закружиться голова, что ее может охватить слабость и дрожь, что она может превратиться в податливый воск в руках мужчины. Последняя связная мысль Бетти перед тем, как она вообще утратила способность мыслить связно, была о том, что губы Майкла не горячие, как можно было ожидать, а прохладные, и целует он ее не страстно, а скорее умело. Но от этого воздействие его поцелуя не становилось менее разрушительным. Майкл за считанные секунды сумел разбудить в ней примитивные инстинкты, которые вытеснили из сознания все остальное.

Когда Майкл прервал поцелуй, Бетти открыла глаза и обнаружила, что цепляется за его рубашку, как будто боится его отпустить. Но в этом не было необходимости, Майкл и не собирался никуда уходить.

— Милая, — произнес он севшим голосом, — не упрямься, впусти меня…

Бетти со вздохом прошептала его имя. Майкл хрипло рассмеялся и снова приник к ее губам.

На этот раз его поцелуй был чем угодно, только не холодной демонстрацией превосходства. Его губы и язык обжигали, возбуждали, воспламеняли Бетти. Она инстинктивно прижалась к Майклу. Желание переросло сначала в голод, а затем в острейшую жизненную потребность, настойчиво требующую удовлетворения. У Бетти возникло странное, необъяснимое ощущение, что именно этого момента она ждала всю жизнь.

Майкл оторвался от ее губ, но только затем, чтобы покрыть поцелуями ее глаза, щеки, подбородок, шею. Бетти задрожала от удовольствия и откровенно прильнула к нему, прижимаясь бедрами к его возбужденной плоти. Майкл резко втянул воздух, и Бетти испытала всплеск чисто женского торжества от того, что это она довела его до такого состояния, от ощущения своей женской власти над этим сильным мужчиной.

Неудивительно, что отец воспитывал ее в такой строгости, наверное, он знал об опасности, которую таит в себе чувственная, скрытая от посторонних — да и от нее самой — часть ее натуры. Повинуясь примитивным инстинктам, можно забыть об осторожности и пуститься во все тяжкие. К этому недолго и привыкнуть. И действительно, когда Майкл разжал объятия и на шаг отступил от Бетти, она ощутила острое чувство потери, неудовлетворенности, тоски по чему-то, чего она никогда не испытывала.

— На всякий случай, чтобы между нами не было недопонимания, хочу уточнить: вы предлагаете мне себя в обмен на то, что я не закрою отель? — поинтересовался Майкл ровным голосом.

Бетти не знала куда деваться от стыда, ее возбуждение сменилось жгучим унижением. Она стиснула кулаки — не столько от злости, сколько для того, чтобы Майкл не заметил, что у нее дрожат руки.

— А вы этого хотите?

— Я всегда готов к переговорам, — уклончиво ответил Майкл, наблюдая за Бетти из-под полуопущенных век.

— Я не проститутка, — процедила сквозь зубы Бетти.

Майкл молчал. Бетти уже поняла, что он использует молчание как оружие в словесном поединке, и не собиралась поддаваться на его уловки. У нее так и вертелись на языке горькие слова, но она промолчала.

В конце концов Майкл прервал паузу:

— Я бы не говорил о проституции. Скорее, речь идет о взаимовыгодном обмене.

— То есть вы предлагаете деловую сделку? — Бетти не пришлось изображать презрение, оно получилось у нее естественно. — Но проституция — это как раз сделка, не так ли? Ни о каких эмоциях и речи нет. Прямо как в нашем случае.

Майкл улыбнулся без тени юмора и легонько дотронулся кончиком пальца до уголка ее рта.

— Никаких эмоций, говорите? — Он обвел пальцем очертания ее губ. — Я бы поверил, если бы не знал, как обстоит дело. Может, мне еще раз вас поцеловать?

Этого Бетти не могла допустить — она боялась, что, если Майкл поцелует ее снова, ее чувственность вырвется из-под контроля. Она поспешно сделала шаг назад и замотала головой.

— Моя реакция ничего не доказывает. Ощущения и эмоции — не одно и то же.

Майкла ее возражения не тронули. Он невозмутимо заметил:

— Думаю, когда мы будем заниматься любовью, можно забыть о лингвистических тонкостях.

Бетти решила, что лучший способ закончить этот опасный разговор — поскорее расставить все точки над «i».

— Хорошо, я согласна заключить с вами сделку.

Давайте обсудим условия. Сколько раз я должна с вами переспать, чтобы вы согласились не закрывать отель? Один раз? Или, может быть, вы хотите, чтобы я оставалась в вашем распоряжении до вашего отъезда? Как часто вы собираетесь заниматься со мной сексом?

— Всякий раз, когда захочу, — ответил Майкл без тени эмоций в голосе. — Думаю, одного раза нам обоим будет мало.

— И сколько это будет продолжаться?

— Пока мне не надоест, — равнодушно бросил Майкл. — Естественно, я рассчитываю, что в перерывах между нашими встречами вы будете мне верны.

— А вы? Вы тоже будете хранить мне верность?

Майкл не ответил. Бетти посмотрела ему в глаза и с презрением прошипела:

— Ничто, слышите, ничто на свете не заставит меня отдаваться вам за деньги или за какие-то другие блага. Я вообще не хочу вас больше видеть.

— Ну это как раз не трудно устроить… — протянул Майкл.

Бетти невольно поморщилась: как же он безжалостен! Но Майкл еще не закончил, он продолжил сухим деловым тоном, в котором не осталось ни намека на сексуальность:

— Умерьте свое благородное негодование, Бетти. Я не собираюсь угрозами или силой затаскивать вас в мою постель. Я обещаю не закрывать отель, если вы останетесь в Блу-Вэлли и будете и дальше работать в галерее.

Бетти показалось, что она ослышалось.

— Что-о?

— Вы слышали. Если вы примете мои условия, ваши друзья не потеряют работу, рабочие места сохранятся.

— Но почему?

— Условия сделки предельно просты и понятны. Я хочу, чтобы вы никогда больше не пытались связаться с Сьюзен Гаррис.

Бетти задохнулась от возмущения.

— И вы еще смеете называть меня шантажисткой? Да вы сам шантажист!

Майкл развел руками и равнодушно констатировал:

— Что ж, каждый пользуется тем оружием, которое есть в его распоряжении.

Бетти уже знала, что у нее нет выбора, придется принять его условия. Но она еще раз попыталась найти выход.

— Означает ли это, что мне придется оставаться в городе до конца моих дней — или до конца дней Сьюзен Гаррис?

Майкл помолчал.

— Вы уедете отсюда тогда, когда я решу, что вам можно это сделать.

Бетти чуть не расплакалась от горечи и досады, ей помогла сдержаться только мысль, что, если она проявит слабость, Майкл может изменить условия сделки. Она осторожно спросила:

— Зачем вы это делаете?

Майкл притворился, что понял вопрос не правильно, и ответил:

— Чтобы держать вас подальше от Сьюзен.

— А если я дам слово не связываться с ней…

Майкл поднял руку. Бетти инстинктивно отшатнулась. Он удивленно воскликнул:

— Да не шарахайтесь вы от меня! У меня и в мыслях не было вас ударить.

Бетти выпрямилась и смущенно пробормотала:

— Я знаю.

— Отец вас бил? — тихо, пугающе тихо спросил Майкл.

— Нет, что вы! — ужаснулась Бетти. — Он был очень мягким человеком, даже слишком мягким, себе во вред. — Она помолчала и закончила неестественно спокойным голосом:

— Хорошо, я принимаю ваше предложение, но я хочу, чтобы наша сделка была оформлена в письменном виде.

Бетти ожидала какой угодно реакции, только не той, что последовала: Майкл расхохотался, да так искренне, словно она сказала нечто очень смешное. Наконец отсмеявшись, он сказал:

— Мой поверенный свяжется с вами в течение недели.

— Буду ждать. Пока мы не заключим официальный договор, я не считаю себя связанной какими-то обязательствами. И, к вашему сведению, — быстро добавила она, — я не собираюсь навязывать свое общество Сьюзен Гаррис.

Я всего лишь хотела задать ей несколько вопросов.

— В таком случае, — назидательно произнес Майкл, — вам следует научиться выражать свои намерения в более дипломатичной форме. — Он повернулся, чтобы уйти. — Что касается вопросов, то вряд ли у нее есть на них ответы. Если вы действительно ищете родную мать, то вы ищете ее не в том месте.

Бетти промолчала, хотя это было и нелегко.

Если Сьюзен сказала Майклу, что у нее нет дочери, то ее ложь вполне соответствует образу женщины, который уже сложился в представлении Бетти — женщины, отказавшейся от своего ребенка и за все эти годы ни разу не поинтересовавшейся ее судьбой.

— Пока вы не ушли, ответьте мне на один вопрос, — попросила Бетти.

Майкл даже не потрудился надеть маску любезности.

— Я не обязан отвечать на ваши вопросы. Но так и быть, спрашивайте.

— Вы пошли на большие расходы ради того, чтобы оградить от меня Сьюзен Гаррис. Кто она вам? Ясно, что не мать, так кто же?

— Она моя мачеха. — Майкл помолчал. — Теперь вы ответьте на мой вопрос. Вы сказали, что видели фамилию моей мачехи на свидетельстве о браке вашего отца. Сьюзен замужем во второй раз, но, когда она выходила за моего отца, ее фамилия была не Паркер.

— Я знаю, — тихо сказала Бетти. — После развода она вернула свою девичью фамилию, Роудс. После смерти отца я нашла в его бумагах свидетельство о браке, о разводе и вырезку из газеты с объявлением о свадьбе Сьюзен и вашего отца.

Выражение лица Майкла неуловимо изменилось.

— Значит, вы еще до моего приезда в Блу-Вэлли знали, кто я такой?

Бетти замотала головой.

— Понятия не имела. В объявлении о свадьбе не упоминалось, что у жениха есть сын от первого брака. Фамилия у вас очень распространенная, да я ее и не знала — я слышала только, что «Траут-спрингс» сменил владельца, но не знала, кто именно его купил.

— Понятно. — Майкл помолчал. — Я сегодня улетаю. Ведите себя хорошо, и, может быть, вам скостят срок за примерное поведение.

Он повернулся и ушел не попрощавшись. Бетти смотрела ему вслед со смешанными чувствами досады, удивления и негодования.

 

Глава 4

Бетти ловко спрыгнула с лошади на землю и погладила лошадь по шее.

— Молодец, хорошая девочка.

Держа поводья в руке, она остановилась у края скалистого обрыва и посмотрела на запад. Далеко, за тысячи километров, по другую сторону континента остались ее друзья, ее прежняя жизнь.

Она покинула Блу-Вэлли полгода назад — через полтора года после заключения сделки с Майклом Гаррисом. Она по-прежнему скучала по друзьям, но за полгода успела привыкнуть и к климату Восточного побережья, и к новому образу жизни.

С океана дул прохладный ветер, но чувствовалось, что весна уступает место лету. На каменистых склонах уже набирал цвет дрок.

— Бетти!

Бетти оглянулась и увидела, что к ней спешит коренастый мужчина средних лет с всклокоченной рыжей шевелюрой.

— Добрый день, Патрик. Что случилось, у нас неприятности?

— Можно и так сказать. — Патрик подошел ближе и остановился, переводя дыхание. — У нас гость, и он хочет видеть тебя. — Он протянул руку за поводьями. — Давай я останусь с Леди, а ты иди в «Шелтер». По всему видно, этот парень не любит, когда его заставляют ждать.

Бетти нахмурилась.

— Кто он такой и что ему нужно?

Патрик пожал плечами.

— Он не представился, сказал только, что желает видеть мисс Паркер. — Он усмехнулся. — Черт его знает, что ему нужно. Может, он прочитал в газете статью про то, как ты спасаешь горе-яхтсменов, увидел твою фотографию и решил познакомиться с хорошенькой спасательницей?

— Надеюсь, что нет. Не хватало еще, чтобы после этой злосчастной статьи меня стали осаждать любопытные. Тем более что я никого не спасала, просто оказалась рядом.

Бетти старалась держаться в тени, но недавно поневоле попала в поле зрения широкой публики: на побережье произошел небольшой инцидент — подвыпивший юнец свалился за борт отцовской яхты, на которой он вышел в море вместе с компанией таких же оболтусов. Друзья пострадавшего хотя и были пьяны, но догадались вызвать спасательный катер. Каждый момент спасения горе-яхтсмена его друзья засняли на пленку, но в газеты почему-то попали не те кадры, на которых запечатлели сам момент спасения.

На снимке, помещенном на первой полосе местной газеты, был виден лежащий на брезентовых носилках парень, но еще лучше была видна Бетти, склонившаяся над ним. Снимок был сделан с такой точки, что стройные ноги Бетти в коротких шортах оказались на переднем плане.

Коллеги Бетти шутили, что об инциденте написали только для того, чтобы иметь повод поместить на первую полосу женские ножки крупным планом.

— Ну иди же, — поторопил Бетти Патрик. Если этот парень начнет бузить, позови на помощь мою благоверную.

— Ладно, я так и сделаю, — со смехом согласилась Бетти.

Долли, жена Патрика, была крепкой дородной женщиной весьма крутого нрава и к тому же в карман за словом не лезла. Однако для внуков она была нежной, любящей и даже чересчур снисходительной бабушкой.

Бетти отдала поводья Джо и поспешила к «Шелтеру» — небольшой уютной гостинице, где она теперь работала. Быстро шагая по узкой тропинке, петляющей между кустами дрока, Бетти гадала, кто может ею интересоваться. Все друзья, которыми она успела обзавестись на новом месте, жили в окрестностях «Шелтера». Но, если Джо не знает гостя, значит, он не местный. Может быть, это кто-то из Блу-Вэлли?

Войдя в вестибюль, Бетти сразу заметила высокого мужчину, который стоял спиной к входу и рассматривал фотографии на стене.

— Прошу прощения, если заставила вас ждать, но…

Бетти не договорила: мужчина повернулся к ней лицом, и у нее язык прилип к гортани.

— Ничего страшного, я терпеливый, — спокойно сказал Майкл Гаррис.

Бетти с ужасом поняла, что за два года ничего не изменилось, она так же беззащитна перед мощным животным магнетизмом Майкла Гарриса, как и в их первую встречу. А он… он по-прежнему хладнокровен. Вот и сейчас он наблюдает за ней с бесстрастным, абсолютно непроницаемым выражением лица, которое она хорошо помнила. Бетти глотнула и спросила севшим от волнения голосом:

— Что вам нужно?

Майкл высокомерно изогнул бровь.

— А вы как думаете? Может, я приехал выяснить, почему вы нарушили наше соглашение?

— Я его не нарушала! — парировала Бетти. — Я не пыталась установить контакт с Сьюзен Гаррис, а суть нашего соглашения к этому и сводилась.

— Это еще как посмотреть.

Бетти с некоторым облегчением отметила, что в голосе Майкла не чувствуется злобы. Она осмелилась добавить:

— «Траут-спрингс» перестал быть убыточным.

— Полагаю, в основном благодаря вам, — милостиво заметил Майкл.

— Благодарю.

Он опустил ресницы, скрывая выражение глаз.

— Кто бы мог подумать, что маленькая сирена превратится в успешную бизнес-леди?

— Откуда вы знаете, что… — Бетти осеклась. — Как вы меня назвали? Сирена?

— По-моему, это слово вам подходит. Когда рекламная кампания начала приносить плоды, управляющему отелем хватило совести признаться, что идея исходила от вас. Раз уж нельзя было преподнести «Траут-спрингс» как шикарный курортный отель, вы решили подать его под другим соусом, как отдых для любителей экстремального туризма. Умный ход, ничего не скажешь.

Бетти пожала плечами.

— Идея напрашивалась сама собой. Хотя меня удивило, что вы не отмели ее сразу, как только узнали, что она исходит от меня.

— Я стараюсь судить объективно, — равнодушно бросил Майкл. — К тому же вас поддержал новый управляющий.

Для Бетти так и осталось загадкой, почему Майкл, сохранив отель и весь персонал, уволил только одного человека — управляющего Хью Лэннинга. Новым управляющим Майкл назначил Фила О'Коннора, сорокалетнего ирландца, души не чаявшего в своей жене и трех детях.

— Интересно, после того, как я уволил Лэннинга, он отправился за женой? Они помирились?

Что-то в его тоне насторожило Бетти. Она прищурилась и встретилась с непроницаемым взглядом Майкла.

— Откуда мне знать?

Казалось, ее ответ позабавил Майкла, но он не стал развивать эту тему.

— Как вы ускользнули с Блу-Вэлли? О'Коннор сказал, что никто не догадывался о ваших планах, о вашем отъезде стало известно, только когда вы не вышли на работу после выходных и позвонили уже из «Шелтера».

— Если ему было любопытно, куда я делась, он мог бы спросить у Джека, тот знал о моих планах. Я уехала на автобусе с группой туристов.

Майкл улыбнулся. Его улыбка могла бы даже сойти за искреннюю, обнажай она чуть меньше зубов.

— Я так и предполагал. С группой молодых французов?

— Нет, с группой японских пенсионеров.

Майкл поднял брови и посмотрел на Бетти с каким-то странным выражением, которое она не смогла расшифровать.

— Что ж, по крайней мере, вы подготовили себе замену — и на том спасибо.

— Мне не нужны ваши благодарности! Зачем вы приехали? Только не говорите, что рассчитываете силой вернуть меня обратно в Блу-Вэлли. Раньше я не умела противостоять шантажу, но теперь вполне в состоянии это сделать.

— Рад это слышать. Нет, я не собираюсь отправлять вас обратно, да это и не в моей власти.

Кроме того, как вы сами сказали, моей главной задачей было держать вас подальше от Сьюзен. — Выражение ленивого спокойствия сытого хищника в глазах Майкла сменилось решимостью. — Но теперь она сама хочет вас видеть.

— Я не хочу с ней встречаться, — решительно заявила Бетти.

Майкл нахмурился. После долгой паузы он угрожающе тихо произнес:

— Решили отомстить, Бетти?

— Элизабет. Теперь я называю себя Элизабет, это звучит солиднее.

Бетти не стала уточнять, что еще сама не привыкла к более солидному варианту.

— Ваш работодатель зовет вас Бетти.

— Это ничего не значит, он любит сокращать все, что можно. Нет, я не хочу никому мстить.

— Если это не месть, то что?

Бетти помолчала, анализируя свои чувства и пытаясь облечь их в слова.

— Инстинкт самосохранения. Один раз она уже от меня отказалась, я не хочу испытать новую боль, когда она сделает это еще раз, Лицо Майкла посуровело. Глядя на него сейчас, Бетти легко могла представить, как он ведет дела. На ум невольно приходило сравнение с акулой бизнеса. Не хотела бы она быть его соперником! Однако, когда Майкл заговорил, его голос прозвучал на удивление ровно, так ровно, что в этом было даже нечто подозрительное.

— Не думаю, что она хочет вас увидеть, чтобы снова отвергнуть.

Перспектива встретиться с Сьюзен Гаррис была такой заманчивой, что едва не пересилила здравый смысл, Бетти понимала, что, если откажется сейчас, другой такой возможности ей может и не представиться. Когда-нибудь она может горько пожалеть, что в свое время струсила, испугалась душевной боли. Но и надеяться на то, что мать вдруг решила ее признать, было бы чересчур оптимистично, Осторожность заставила Бетти поинтересоваться:

— Тогда зачем она хочет меня видеть?

— Не знаю.

Бетти внимательно посмотрела на Майкла.

— Как вы меня нашли?

— Случайно. Наткнулся на статью в газете.

Бетти недоверчиво покачала головой.

— Статья вышла больше месяца назад.

— Сьюзен была больна. Я ждал, когда она окрепнет.

После того, как Майкл вручил Сьюзен досье на Бетти, собранное по его поручению частным детективом, она несколько недель не касалась этой темы. Потом появилась эта статья с фотографией — газету прислал все тот же частный детектив, он отслеживал перемещения Бетти. Майкла ужасно раздражало, что снимок, на котором лицо Бетти едва можно было разглядеть, зато на нем хорошо просматривались ее длинные стройные ноги, накрепко засел в его памяти. Майкл даже не мог назвать ее красавицей в классическом понимании этого слова, но в сочетании больших невинных глаз с пухлыми чувственными губами было нечто такое, что будило его сексуальные желания. А уж фигура…

Когда Сьюзен заявила, что хочет разыскать Бетти, Майклу пришлось признаться, что он уже знает, где ее найти. Однако он не спешил связываться с Бетти, пока семейный врач не заверил, что возможные переживания не отразятся на здоровье Сьюзен.

— Она хочет вам что-то сказать, — все так же коротко ответил Майкл.

В душе Бетти вспыхнул огонек надежды, который она так долго гасила, но Бетти боялась поверить.

— Если она хочет сказать, что не признает меня своей дочерью, то это она уже говорила.

— Не это.

— Тогда что?

Майкл отошел к окну.

— Она сама скажет, я не имею права говорить за нее.

Бетти очень хотелось увидеть женщину, давшую ей жизнь, в то же время она побаивалась этой встречи и подсознательно искала предлог ее отсрочить.

— Я не могу просто так взять и уехать, у меня работа.

— С вашим боссом я уже поговорил.

— С Патриком? — удивилась Бетти. — Когда вы успели?

Майкл усмехнулся.

— Не с Патриком, с его женой. Она вас отпустила сегодня с середины дня, а завтра у вас выходной.

Короткая, но отчаянная битва с самой собой, происходившая в душе Бетти, закончилась: она поддалась искушению.

— Хорошо, я еду с вами, только быстро переоденусь.

— Возьмите с собой все, что нужно для ночевки.

Недоуменный взгляд Бетти встретился с непроницаемым взглядом Майкла.

— Нам что, так далеко ехать?

— Нет, дорога займет пару часов.

— В таком случае, не думаю, что мне придется заночевать.

Он небрежно пожал плечами.

— Как знать, на всякий случай лучше подготовиться. Лично я предпочитаю быть готовым к любому повороту событий.

Бетти не стала тратить время на споры. На всякий случай она все-таки положила в сумку смену одежды. Спускаясь по лестнице с дорожной сумкой, Бетти услышала смех в кухне. По-видимому, дожидаясь ее, Майкл развлекал разговором Долли, которая в это время готовила обед для постояльцев. Бетти не без досады отметила, что он чувствует себя как дома и даже успел очаровать Долли. Однако притупить ее бдительность Майклу не удалось — провожая Бетти, Долли как бы невзначай поинтересовалась:

— Можно узнать ваш адрес и телефон? На всякий случай, если вдруг понадобится срочно связаться с Бетти.

Майкл достал из кармана блокнот, черкнул несколько строк, вырвал страничку и протянул Долли.

— Вот, здесь адрес и телефон дома и адрес электронной почты. Иногда это самый простой способ со мной связаться.

Долли посмотрела на него с выражением, близким к ужасу.

— Я к компьютеру и близко не подхожу. Бетти все уговаривает меня научиться с ним обращаться, но я не хочу. Я, знаете ли, не понимаю, как эта штука работает, для меня это какое-то колдовство, а колдовства я всегда побаивалась.

Бетти заглянула в кухню и включилась в разговор:

— Долли, тебя послушать, так телефон и даже электричество — тоже колдовские штучки, но ими-то ты пользуешься.

— Ну, это другое дело. Как работает телефон и что такое электричество, мне еще в школе объяснили. А все эти новомодные штучки, компьютеры, да еще мобильные, — это для молодежи.

Бетти чмокнула Долли в пухлую щеку и вслед за Майклом вышла из дома навстречу неизвестному.

Темно-вишневый «БМВ» выделялся среди немногочисленных машин попроще, в основном малолитражек, так же, как его хозяин выделяется в любой толпе. В салоне автомобиля было просторно, но Бетти на мгновение испытала приступ клаустрофобии, представив, что ей придется провести два часа в замкнутом пространстве, на расстоянии вытянутой руки от Майкла Гарриса.

Словно почувствовав ее состояние, Майкл стал развлекать ее беседой. Сначала он заговорил о происшествии, о котором была написана статья, затем разговор незаметно перешел к книгам и фильмам. Бетти обнаружила, что у Майкла оригинальный взгляд на самые разные предметы, порой их мнения совпадали, порой — расходились, но в любом случае говорить с ним Бетти было интересно. Примерно через полчаса Бетти поймала себя на мысли, что непринужденно обсуждает с Майклом нашумевший роман известного писателя и не испытывает никакой неловкости.

— Надуманный сюжет и топорный стиль, к тому же роман весьма сомнителен с моральной точки зрения, — вынес свой вердикт Майкл, — С моральной? — переспросила Бетти.

Майкл пожал плечами.

— Да, я, знаете ли, придерживаюсь традиционных моральных ценностей.

Бетти так опешила, что даже потеряла нить рассуждений. Некоторое время она лишь молча смотрела на четкий профиль Майкла. Это оказалось ошибкой. Ощущение легкости, непринужденности исчезло, она почувствовала жар где-то внизу живота. Два года, прошедшие со дня их первой встречи, не сделали Бетти более устойчивой к магнетизму Майкла, скорее наоборот.

Затянувшееся молчание прервал Майкл. Он искоса бросил на Бетти ледяной взгляд и саркастически поинтересовался:

— Что, язык проглотили?

Бетти спохватилась и продолжила спор, но напряжение уже не отпускало ее. Положение осложнялось тем, что ей приходилось бороться не только с магнетизмом Майкла, но и с самой собой — Бетти не хотела испытывать к нему симпатию и уважение, она не хотела, чтобы Майкл нравился ей как человек, это было бы слишком опасно.

Движение стало более напряженным, Майклу пришлось следить за дорогой, и разговор сам собой угас. Бетти ожидала, что они въедут в центр города, но Майкл свернул на автомагистраль, ведущую в тихий респектабельный пригород.

Проехав еще пару миль, он свернул на менее оживленную дорогу, по обеим сторонам которой разместились небольшие утопающие в зелени коттеджи. Их скромные размеры не ввели Бетти в заблуждение, она знала, что небольшой домик с прилегающим участком в этом районе стоит дороже, чем просторные апартаменты в многоэтажном жилом доме на Манхэттене.

Майкл въехал на территорию одного из коттеджей и затормозил. Когда он повернулся к Бетти, выражение его лица ее поразило: черты Майкла, казалось, окаменели.

— Она нас ждет, — угрожающе тихо произнес он, Бетти вдруг стало страшно. Они молча вышли из машины и пошли к дому по дорожке, окаймленной с двух сторон цветущим низкорослым кустарником. Бетти едва переставляла ноги, которые вдруг словно одеревенели, во рту у нее пересохло. Майкл поднялся по ступенькам и нажал на кнопку звонка.

Дверь им открыла красивая молодая женщина, ровесница Бетти или на пару лет старше. Но, кроме возраста, между ними не было ничего общего. Холеная красавица, безукоризненно элегантно одетая, взирала на Бетти с нескрываемой враждебностью. Пока Бетти спрашивала себя, чем могла вызвать столь явную враждебность незнакомой особы, Майкл сказал:

— Хизер, позволь тебе представить мисс Бетти Паркер. Бетти, это Хизер, моя кузина. Она пожертвовала своим отпуском, чтобы побыть со Сьюзен, пока та не поправится окончательно.

— Здравствуйте, — холодно поздоровалась Хизер, не подавая Бетти руки. Ее холодные серые глаза быстро скользнули по Бетти, и в них мелькнуло удивление. — Это не жертва с моей стороны, Сьюзен — приятная собеседница. — Хизер многозначительно улыбнулась Майклу. — Она вас ждет, проходите в гостиную.

Проходя по короткому коридору, стены которого были обшиты светлыми деревянными панелями, Бетти пыталась избавиться от неприятного предчувствия какой-то неведомой опасности.

Просторная гостиная, выходящая окнами в сад, была обставлена элегантной мебелью. В углах комнаты стояли большие фарфоровые вазы с живыми цветами. Сьюзен Гаррис сидела в кресле. При появлении гостей она встала и сделала несколько шагов им навстречу. Она посмотрела на Бетти, их взгляды встретились, и Сьюзен побледнела как полотно. Бетти в ужасе увидела, что женщина покачнулась и начала падать. К счастью, Майкл одним стремительным движением оказался рядом, легко, словно Сьюзен ничего не весила, подхватил ее на руки и бережно уложил на диван.

Хизер повернулась к Бетти и злобно прошипела:

— Уходите! Я хочу, чтобы к тому времени, когда Сьюзен очнется, вас здесь не было!

Бетти медленно повернулась и, двигаясь механически, как заводная кукла, побрела к двери.

Но голос Майкла пригвоздил ее к месту:

— Бетти, стойте, где стоите! Сьюзен хотела с вами встретиться, значит, вы останетесь. Хизер, принеси стакан воды.

Неприязнь Хизер была почти ощутимой, казалось, она отравляет воздух в комнате. Бетти могла только гадать, чем вызвано подобное отношение к ней. В конце концов, она была рождена в законном браке, она же не виновата, что ее родители разошлись…

— Бетти, сядьте! — приказал Майкл. — Вы бледны как смерть, не хватало еще, чтобы вы тоже лишились чувств.

Бетти покорно села на стул.

Вернулась Хизер со стаканом воды и пузырьком каких-то капель.

— Выпей лекарство, Сьюзен, — мягко сказал Майкл. — Ты ненадолго потеряла сознание, но теперь все в порядке.

Сьюзен попыталась встать.

— Не вставай, просто приподними немного голову, я подержу стакан. Если бы я знал, что ты так остро отреагируешь, я бы не стал привозить Бетти.

— Я хочу ее увидеть, — прошептала Сьюзен.

— Только после того, как выпьешь лекарство, Майкл поднес стакан к ее губам и подождал, пока она сделает несколько глотков. После этого он выпрямился и строго посмотрел на Бетти.

— Подойдите ближе, Хизер хотела возразить, но Майкл остановил ее одним только взглядом, потом перевел взгляд на Бетти. Она медленно подошла к дивану, боясь сделать резкое движение. Сьюзен посмотрела на нее, побледнела еще сильнее и закрыла глаза.

Воцарилось напряженное молчание, никто не двигался с места, Бетти даже забеспокоилась, не потеряла ли Сьюзен сознание снова, но в это время женщина открыла глаза и слабо проговорила:

— Хизер, будь так добра, оставь нас ненадолго.

— Хорошо, — без энтузиазма подчинилась Хизер. — Если что, я в соседней комнате.

Когда она ушла, Сьюзен посмотрела на Майкла.

— Помоги мне сесть, пожалуйста.

Майкл помог ей сесть и подложил под спину подушки. Сьюзен устремила на Бетти взгляд, полный боли.

— Ах, деточка, хотела бы я сказать, что я ваша мать, но это не так.

Бетти испытала неожиданное облегчение: значит, эта милая, не совсем здоровая женщина, к которой она уже прониклась безотчетной симпатией, не отказывалась от своей дочери.

— Тогда, может быть, вы скажете, кто моя мать?

Сьюзен попыталась заговорить, но не смогла.

Она выпила еще немного воды и прошептала:

— Не могу. Майкл….Майкл отрывисто произнес:

— Твоей матерью была другая женщина. Твой отец изменил Сьюзен.

Бетти вскочила со стула так резко, что у нее закружилась голова. Она прошептала:

— Не верю…

— Тем не менее, это так, — веско сказал Майкл. Он взял с журнального столика, на который Бетти раньше не обратила внимания, конверт, достал из него фотографию и протянул Бетти.

— Это ваша мать. Думаю, комментарии излишни.

Бетти осторожно взяла карточку и увидела улыбающуюся молодую женщину. Любительский снимок был не очень хорошего качества, но, несмотря на это, сходство Бетти с женщиной на снимке не вызывало сомнений. Бетти казалось, что она смотрит на самое себя, только на несколько лет старше.

Однако фотография ничего не объясняла.

— Кто она? Что с ней случилось?

Сьюзен посмотрела на Майкла. Бетти поняла, что эта женщина привыкла в трудных ситуациях полагаться на своего пасынка.

— Когда Сьюзен узнала, что эта женщина беременна от Колина, она уехала от него и позже через своего адвоката потребовала развода. С Колином она больше не виделась. Через некоторое время она узнала от общих знакомых, что эта женщина погибла в автокатастрофе. До сегодняшнего дня Сьюзен думала, что ребенок тоже погиб. Но девочка выжила — это вы.

В комнате воцарилось молчание.

Бетти всмотрелась в фотографию матери, пытаясь представить, какой она была, о чем думала, что чувствовала. Она перевела взгляд на Майкла, но его лицо снова было непроницаемым.

— Откуда вы все это узнали, если никто даже не догадывался о моем существовании?

— Как я уже говорил, когда Сьюзен получила от вас письмо, я нанял частного детектива и поручил ему провести расследование. Установить, что в той давней автокатастрофе ребенок не погиб, оказалось непросто, но возможно. Пришлось поднять архивы полицейского управления. Не буду вдаваться в подробности, но в конце концов детектив сумел найти запись в книге регистрации рождений и смертей в местной церкви.

Дальше дело пошло быстрее.

Рассказ Майкла вызвал у Бетти противоречивые чувства. С одной стороны, она испытала облегчение, узнав, что родная мать ее не бросила. С другой, ей было неловко, что она потревожила покой женщины, которая и, без того немало настрадалась в жизни.

— Ах, Сьюзен, я виновата перед вами! Простите, что я причинила вам столько волнений.

К удивлению Бетти, пожилая женщина посмотрела на нее с теплотой и мягко сказала:

— Вы тоже испытали шок.

— Но не такой сильный, как вы. В конце концов, я всю жизнь жила с мыслью, что мать бросила меня сразу после рождения, так что теперь мне в какой-то степени стало даже легче. Спасибо, что рассказали мне правду о моем рождении. Бетти встала. — Я, пожалуй, пойду.

Она повернулась и пошла к двери. Майкл догнал ее и предложил:

— Я вас отвезу.

— В этом нет необходимости, я могу…

— Не спорьте и не заставляйте меня вас уговаривать.

Бетти помялась в нерешительности, потом кивнула. В коридоре Майкл задержался, чтобы перекинуться парой слов с Хизер. Бетти покорно ждала в сторонке.

На улице заходящее солнце освещало верхушки деревьев, еще не остывший воздух был напоен ароматами цветов, но у Бетти внутри все словно заледенело, ей казалось, она уже никогда не сможет согреться.

На обратном пути Майкл вел машину молча.

Бетти тоже молчала, глядя прямо перед собой.

Однако мысли ее были далеко, и она даже не замечала, где они и куда едут. Она спохватилась, только когда Майкл затормозил перед незнакомым ей особняком.

— Где мы? Почему не едем в «Шелтер»?

Майкл ответил только на один вопрос:

— Это мой дом.

Он въехал на крытую стоянку у торца дома.

— Зачем вы меня сюда привезли?

Майкл заглушил двигатель.

— Вы перенесли сильное эмоциональное потрясение, так что, думаю, вам лучше не совершать сегодня вечером еще одну длинную поездку. Проводить ночь в отеле в одиночестве я бы вам тоже не посоветовал, так что предлагаю переночевать у меня.

— Нет, я бы лучше… — слабо запротестовала Бетти.

Майкл молча дотянулся до ручки дверцы со стороны Бетти. Бетти вдохнула аромат его тела, и у нее слегка закружилась голова.

— Выходите.

— Но я не хочу!

Майкл сел прямо и, повернув к Бетти голову, спокойно посмотрел ей в глаза.

— Если вас волнует ваша, гм, честь, то, уверяю вас, ей ничто не угрожает.

Майкл говорил вежливо, но под внешней мягкостью в его голосе чувствовалась непоколебимая твердость.

Бетти почувствовала себя еще более неловко и попыталась пошутить:

— А вы не боитесь, что я стану к вам приставать?

— Не боюсь. Я не Сьюзен, я вполне способен за себя постоять.

Бетти непроизвольно поежилась.

— Я бы не отказалась от чашки чаю. А потом я поеду домой.

Майкл согласился подозрительно легко:

— Хорошо. — Он развернулся, протянул руку к заднему сиденью и взял с него дорожную сумку Бетти. — А еще вам нужно принять душ, это поможет смыть неприятный осадок.

Последняя реплика поразила Бетти: секунду назад она подумала о том же самом: после встречи со Сьюзен она чувствовала себя грязной, словно поведение ее отца и матери оставило пятно и на ней. Умом Бетти понимала, что ей следует отказаться от предложения Майкла, но согласиться с ним было гораздо проще, чем продолжать упорствовать, к тому же сказывались усталость и перенесенное нервное напряжение. Бетти сдалась.

Ни слова не говоря, она вышла из машины, дождалась, когда Майкл тоже выйдет, и пошла за ним к парадной двери особняка.

 

Глава 5

Дом Майкла соответствовал владельцу — большой, прочный, способный противостоять любой непогоде. Внутреннее убранство приятно удивило Бетти. Она ожидала увидеть тяжеловесную старинную мебель, темное полированное дерево, бронзу, но комнаты были оформлены в неожиданном для старинного особняка минималистском стиле. При этом дизайнеру — а Бетти не сомневалась, что оформлением занимался профессионал, — удалось не перейти тонкую грань, за которой минимализм становился холодным, безличным.

Майкл показал Бетти, где находится ванная, Оказавшись в царстве полированного зеленого мрамора и хрома, Бетти в первую секунду даже оробела: ванная в доме Майкла была едва ли не больше, чем ее собственная гостиная. Она подошла к раковине. На стеклянной полочке стояло несколько флаконов — все с мужским парфюмом и косметическими средствами. Бетти огляделась и поняла, что во всей ванной нет ни одного предмета, который указывал бы на присутствие в доме женщины. Но ее удивило не столько само это обстоятельство, сколько облегчение, которое она испытала. Личная жизнь Майкла Гарриса не должна ее интересовать. К тому же, если он не позволяет любовнице разложить свои вещи в его ванной, это еще не означает, что этой самой любовницы нет. Майкл слишком мужественен, чтобы обходиться без женщины. И слишком красив, чтобы не пользоваться вниманием женщин.

Досадуя на себя за то, что ее мысли приняли совершенно неподобающее направление, Бетти усилием воли выкинула из головы Майкла. Она разделась, зашла в душевую кабинку и включила воду посильнее. Майкл угадал, ей действительно хотелось поскорее принять душ. Логика подсказывала, что нелепо переносить на себя вину за прегрешения родителей, однако Бетти чувствовала себя грязной. Неудивительно, что Сьюзен так долго не хотела с ней встречаться.

Бетти терла себя губкой так яростно, что кожа стала скрипеть, а потом Бетти еще вымыла голову шампунем.

Через полчаса, когда Бетти наконец вышла из ванной, Майкл встретил ее у двери гостиной.

Окинув Бетти бесстрастным взглядом естествоиспытателя, изучающего неизвестный науке вид животного, он заметил:

— Я забыл вас предупредить, что в шкафчике есть фен.

— Спасибо, но я обычно не пользуюсь феном.

Так что, если вы не против, я похожу с мокрыми волосами.

Майкл равнодушно пожал плечами.

— Почему я должен быть против? Когда ваши волосы мокрые, они блестят еще сильнее. Мне даже нравится.

Это бесстрастное наблюдение подействовало на Бетти сильнее, чем самый изысканный комплимент из уст другого мужчины.

Майкл переоделся — Бетти впервые видела его в джинсах и в футболке и не могла не отметить, что в этой одежде он смотрелся ничуть не хуже, чем в сшитом на заказ деловом костюме.

Футболка обтягивала широкие плечи, ее серо-голубой цвет перекликался с цветом глаз Майкла, джинсы выгодно подчеркивали его длинные ноги и узкие бедра. Взгляд Бетти против ее воли задержался на застежке джинсов, под которой явственно проступал бугор; она покраснела, поспешно отвела глаза и стала смотреть в окно.

— Какой у вас замечательный вид из окна, — сказала она светским тоном.

— Вы не обязаны развлекать меня разговором, — мрачно ответил Майкл. — Проходите в гостиную и налейте себе чаю.

Бетти подошла к сервировочному столику и налила чай в две чашки, но Майкл от чая отказался.

— Мне нужно кое-что покрепче. Может быть, и вы предпочитаете не чай, а виски?

— Нет, спасибо, — поспешно отказалась Бетти.

До сих пор ей удавалось держаться с достоинством, и она не собиралась ослаблять свой самоконтроль спиртным. Взяв чашку с блюдцем, она села в глубокое мягкое кресло. Майкл достал из встроенного в бар холодильника колотый лед, бросил несколько кубиков в стакан и налил виски. Взяв стакан, он сел в кресло напротив того, в котором устроилась Бетти. Вдруг он окинул Бетти придирчивым взглядом, нахмурился и приказал:

— Возьмите сахар.

— Я не люблю сладкий чай.

— Неважно, считайте, что это лекарство. Вы пережили потрясение, сахар поможет вам восстановить силы.

Видя, что Бетти и не собирается двигаться с места, Майкл встал, серебряными щипчиками достал из сахарницы кусок сахару и бросил в ее чашку. Если подавить в себе дух противоречия, то Бетти должна была признать, что Майкл прав.

Более того, именно сейчас ей бы не помешало какое-нибудь успокоительное. Когда Майкл смотрел на нее своим немигающим взглядом, чуть кривя суровые и одновременно чувственные губы, ее сердце сбивалось с ритма и стучало так громко, что шумело в ушах. Бетти сказала себе, что ее реакция совершенно неуместна. Майкл видит в ней не женщину, а всего лишь досадную помеху спокойствию его мачехи. А женщины… ему нравятся элегантные, искушенные красавицы вроде Хизер, с которыми у Бетти нет ничего общего.

Бетти глотнула чаю, поморщилась, но стала пить дальше — горячее сладкое питье действительно подействовало успокаивающе. Майкл откинулся на спинку кресла и, прищурившись, посмотрел на Бетти.

— Что вы собираетесь делать дальше?

«Делать?

— Ну да, делать. Кроме того, что выпьете пару чашек чаю.

— Вернуться в «Шелтер».

— Странно, что человек с дипломом бакалавра по истории искусств довольствуется работой в заштатной гостинице на краю света, куда забредают в основном одни только пешие любители экстремального туризма.

— «Шелтер» — вовсе не заштатная… Откуда вы знаете про мое образование? Вы что, собирали на меня досье?

— Чему вы удивляетесь? — спокойно спросил Майкл. — Поскольку были затронуты интересы моей семьи, я считал своим долгом узнать о вас как можно больше.

Бетти кипела от негодования, но она уже поняла, что ей не удастся задеть Майкла за живое, так что лучше и не пытаться. Усилием воли она взяла себя в руки и только позволила себе язвительно заметить:

— Наверное, вам приходится содержать целую армию детективов.

Майкл пожал плечами.

— Это вынужденная мера. Вы видели, что Сьюзен очень хрупкая, я не могу рисковать ее здоровьем. Когда я в первый раз собирался в Блу-Вэлли, я знал о вас только то, что вы любовница Лэннинга и что вы написали Сьюзен резкое, агрессивное письмо.

Тут уж Бетти не удалось сдержаться.

— Я никогда не была любовницей Лэннинга! Не знаю, кто вас снабдил такими сведениями, но если это ваш детектив, то вы зря платите ему деньги.

— Мой источник утверждал, что информация проверенная. — Майкл произнес это с такой спокойной уверенностью, что Бетти захотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым. — Между прочим, я сам видел, что Лэннинг относится к вам не просто как босс к подчиненному.

— Если вам так показалось, значит, у вас грязное воображение. А если даже все сплетники твердят что-то в один голос, это еще не означает, что они правы! — пылко воскликнула Бетти.

Майкл, как это не раз бывало, скрыл свои чувства под непроницаемой маской. Бетти не смогла разгадать, какие чувства прячутся за его загадочной, немного ироничной улыбкой.

— Не будем спорить, сейчас это не имеет значения.

Бетти вдруг поняла, что ей бы очень, очень хотелось, чтобы ее прошлое имело для Майкла значение. Эта мысль повергла ее в панику. Она поспешила сменить тему.

— Если вы были обо мне столь невысокого мнения, то почему вообще решили меня разыскать через два года?

— Факты, — коротко ответил Майкл.

Бетти подняла на него недоуменный взгляд.

— Как только я узнал, что вы прислали письмо Сьюзен, я поручил моим людям узнать о вашем происхождении как можно больше. На это потребовалось довольно много времени.

— Меня удивляет, что вы вообще взяли на себя труд меня разыскать. Вы же сами хотели, чтобы я держалась от Сьюзен подальше.

Майкл выразительно изогнул брови.

— Ситуация изменилась. Одно дело, когда невесть откуда взявшаяся особа пишет агрессивное письмо пожилой и не очень здоровой даме, заявляя, что она ее дочь, и совсем другое — когда упомянутая дама сама изъявила желание найти эту особу. — Майкл помолчал. — К сожалению, к тому времени, когда мне удалось проследить ваше происхождение, вы уехали из Блу-Вэлли, и мне пришлось снова вас разыскивать. Помогла случайность — статья в газете с вашей фотографией.

— Неужели вы меня узнали? — удивилась Бетти.

Майкл усмехнулся.

— Стройные ножки я всегда узнаю.

Бетти поняла, что он нарочно ее дразнит, наверное, ему удобнее свести их разговор к обмену шутливыми репликами. Но ее такой вариант не устраивал.

— Почему Сьюзен решила со мной увидеться? Если для того, чтобы раз и навсегда доказать, что я не ее дочь, то напрасно. Я не собиралась настаивать на своем родстве с ней.

Майкл промолчал. Бетти подняла на него взгляд и увидела, что он задумчиво вертит в руке стакан с виски. Словно почувствовав на себе ее взгляд, он поднял голову и посмотрел на нее с загадочным выражением в глазах.

— Если Сьюзен хочет получить какие-то гарантии, что, я не стану докучать ей в будущем, я могу написать какое-нибудь заявление, отказ от притязаний… не знаю, как это официально называется…

Майкл покачал головой.

— Этого может быть не достаточно. Если когда-нибудь вы передумаете, опытный адвокат найдет способ доказать, что заявление было написано под давлением.

Из слов Майкла стало ясно, что он рассматривал и такой вариант и всесторонне изучил возможные последствия. Бетти сделала еще один глоток горячего сладкого чая.

— Тогда почему Сьюзен пожелала меня видеть?

— Думаю, моя мачеха решила, что вы имеете право знать правду о своем происхождении.

— Очень мило с ее стороны, — пробормотала Бетти.

— А еще… я подозреваю, она хотела вас увидеть, потому что вы — ее единственная родственница.

— Я ей не родственница, у нас нет ни капли общей крови.

— Я ей тоже не кровный родственник, но это не мешает Сьюзен любить меня. А мне — любить ее.

Майкл задумался, вспоминая. После смерти первой жены его отец долго находился на грани депрессии, знакомство со Сьюзен вернуло его к жизни. Майкл был тогда мальчишкой, но он хорошо помнил, что с появлением Сьюзен в их семье снова появились улыбки, радость, тепло, любовь.

— Я знаю, что вы росли без матери, но была ли в жизни вашего отца, в вашей жизни женщина, которая заменила вам мать?

Вопрос удивил Бетти.

— Нет. — Помолчав, она добавила:

— Но я проводила много времени в семье соседей.

— А, в доме безнадежно влюбленного Джека.

— Да, в семье Джека. — Бетти сделала вид, что не услышала сарказма в его голосе. — Что касается Сьюзен… думаю, вы ошибаетесь. Она, должно быть, ненавидела мою мать, а я одним своим видом постоянно о ней напоминаю, зачем же Сьюзен со мной встречаться?

Майкл пожал плечами.

— Думаю, вы напоминаете ей о первом муже.

Несмотря ни на что, она его любила.

Ответ явно не удовлетворил Бетти, но ничего другого Майкл сообщать ей не собирался. Он наблюдал, как она подносит ко рту чашку и делает глоток. Сейчас она казалась очень хрупкой, незащищенной, помимо воли в Майкле проснулось желание защитить ее, оградить от всех невзгод, но не только это: другое его желание было не столь благородным, более примитивным и, как Майкл с неохотой был вынужден признаться самому себе, куда более сильным. Даже когда он вдруг заметил, что на ресницах Бетти блеснули слезы, первое, что он почувствовал, были жар и напряжение в паху.

Даже такая, как сейчас — расстроенная, неуверенная в себе, со слезами на глазах, — Бетти всем своим обликом излучала чувственность, к которой он не мог оставаться равнодушным. Ему пришлось собрать все резервы силы воли, чтобы не вскочить и не прижать Бетти к себе, не предложить ей выплакаться у него на груди. Он подозревал, что даже стремление утешить Бетти — не что иное, как предлог, который позволил бы ее обнять. Майкл презирал самого себя за слабость.

За прошедшие с их знакомства два года у него был немало женщин, можно было надеяться, что за это время бездумное, примитивное влечение угаснет, но нет, стоило ему увидеть Бетти, как все началось сначала.

Злясь на себя, Майкл нарочно откинулся на спинку кресла и стал ждать, пока Бетти выплачется и успокоится сама.

— Извините.

Бетти встала и, двигаясь без своей обычной фации, почти неуклюже, пошла к окну. Майкл тоже встал и пошел за ней. Однако он по-прежнему был полон решимости побороть в себе неуместное желание, не поддаться безмолвному призыву красивого личика и соблазнительной фигурки. Или непривычному для него желанию защитить. Обычно любовницами Майкла были уверенные в себе, независимые женщины, способные за себя постоять. Ничто из того, что ему до сих пор удалось узнать о Бетти Паркер, не давало повода предположить, что она окажется другой. Ее ранимость застала его врасплох, наверное, именно поэтому Майклу оказалось так трудно устоять перед ней.

Бетти остановилась у окна и стала смотреть на улицу. Ее плечи были заметно напряжены.

Майкл подошел ближе и бережно развернул ее к себе лицом.

— Я где-то читал, что, если хочется плакать, не надо сдерживаться, — сказал он мягко. — Так что поплачьте, говорят, это лучший способ справиться со стрессом.

Бетти всхлипнула и, заикаясь, пробормотала:

«г»

— Визжать и-и б-бить посуду куда эффективнее.

И вдруг ее как прорвало, будто рухнули сдерживающие барьеры — слезы хлынули из ее глаз горячими ручьями, все ее гибкое тело затряслось от рыданий.

В каком-то смысле Бетти всю жизнь была одинокой, но сейчас она оказалась в полной изоляции. Ее старые друзья остались в Блу-Вэлли, за сотни миль, женщина, о которой она так много думала, оказалась не ее матерью, а отец — отец, как выяснилось, был совсем не таким человеком, каким она привыкла его считать. Она прожила бок о бок с ним всю жизнь, за исключением нескольких лет учебы в колледже, но только сегодня сделала открытие, что не знала его по-настоящему.

Бетти поежилась и вдруг почувствовала, как ее окутывает приятное тепло, — Майкл одной рукой притянул ее к своему большому телу, а другой стал гладить по голове, как ребенка. Он даже сунул ей в руку носовой платок. Почему-то от этого невинного трогательного жеста Бетти заплакала еще горше. Но постепенно рыдания стали утихать. Бетти отстранилась от Майкла, высморкалась, вытерла глаза и опустила голову, чтобы он не увидел, как она смущена.

— Ну что, полегчало?

Майкл задал вопрос таким бесстрастным, отчужденным тоном, что Бетти сразу поняла: он уже думает, как от нее избавиться.

— Немного.

— Идите умойтесь холодной водой, а я пока налью вам виски.

— Спасибо, не нужно.

Бетти выскользнула из комнаты в коридор и юркнула в ванную… Посмотрев в зеркало над раковиной, она ужаснулась: лицо опухшее, глаза красные. Холодная вода не намного улучшила ее вид, но помогла успокоиться. Когда Бетти вернулась в гостиную, Майкл протянул ей стакан, на дне которого было налито немного виски.

— Вот, выпейте. А потом мы пойдем прогуляться.

— Прогуляться? Вы шутите?

Казалось, ее реакция задела Майкла, всего на мгновение с его лица слетело непроницаемое выражение, но маска вернулась на место так быстро, что Бетти даже не была уверена, что ей не почудилось.

— Нет, не шучу, — спокойно сказал Майкл. — Возможно, вам сейчас не хочется никуда выходить, но прогулка пойдет вам на пользу. Как и виски. Выпейте, считайте, что это лекарство.

— Ну хорошо. — Сделав глоток, Бетти поморщилась, но все-таки допила виски до конца.

Потом поставила стакан на журнальный столик и вздохнула. — Я готова.

Выйдя из дома, они не пошли пешком, как ожидала Бетти, а поехали на машине, Майкл остановил машину неподалеку от входа в парк, разбитый на пологом холме. Они пошли по дорожке, посыпанной мелким гравием. Майкл подстроил свой широкий шаг под шаги Бетти. Между деревьями проглядывала вода небольшого пруда, в которой отражалось закатное небо. Делая вид, что любуется пейзажем, Бетти время от времени украдкой поглядывала на Майкла. Она знала, что выглядит ужасно, глаза у нее по-прежнему красные и припухшие, но стоило Майклу взглянуть на нее, как ее сердце начинало биться быстрее, на щеках выступал румянец. А когда он улыбнулся, она была окончательно околдована.

Что со мной происходит? — подумала она.

Интуиция подсказала неутешительный ответ: ее влечет к Майклу, причем «влечение» — слишком слабое слово для описания ее ощущений. Ее не просто к нему влечет, ее снедает острейшее желание.

Бетти была так поражена этим открытием, что даже остановилась. Так и есть, ее неудержимо тянет к Майклу, она его хочет. До встречи с Майклом она даже не подозревала, что способна испытывать такое сильное желание.

— Что случилось? — спросил Майкл.

Бетти спохватилась и поспешно притворилась, что любуется видом, открывшимся с высокой точки холма. Никогда еще она не испытывала ничего подобного. Желание было мощным, как циклон, горячим, как пламя костра, сладким, как спелый персик… Наверное, ее отец чувствовал то же самое, когда предал жену, изменил ей с другой женщиной и в результате на свет появилась она, Бетти.

— Бетти.

Голос Майкла вывел Бетти из задумчивости.

Она вздрогнула от неожиданности.

— Если Сьюзен сказала правду…

— Сьюзен никогда не лжет, — убежденно сказал Майкл.

— Значит, мои родители были предателями.

Я не хочу носить имя отца.

Майкл покачал головой.

— Бетти, в жизни не все можно разделить на черное и белое. Возможно, ваш отец был не самым лучшим мужем и отцом, но в остальном он был очень порядочным человеком. В Блу-Вэлли он пользовался большим уважением.

Бетти уже не удивлялась осведомленности Майкла. Он был прав, ее отца действительно уважали в Блу-Вэлли.

— Как бы вы ни относились к тому, что сделал ваш отец, он все равно остается вашим отцом. О вашей матери мне почти ничего не известно, но эта женщина дала вам жизнь, вы несете в себе частицу ее; Полагаю, отец вас любил?

Бетти посмотрела вдаль.

— Не знаю, наверное. Я привыкла воспринимать его отношение как должное. Не могу сказать, чтобы он обо мне не заботился, он был строгим, он прививал мне свои взгляды на жизнь, объяснял, что такое хорошо и что такое плохо, он следил, чтобы я была одета, сыта…

Бетти не стала говорить, что при этом отец никогда не ласкал ее, не целовал, не читал на ночь книжку. Когда ей было очень плохо — или очень хорошо — она шла со своими горестями и радостями к Джеку и его матери. Это в их семье она научилась и любить, и смеяться, и ссориться — познала разные оттенки человеческих отношений.

Майкл с ноткой цинизма в голосе заметил:

— Ваш отец — не первый мужчина, который полюбил неподходящую женщину, и полюбил ее слишком сильно, — Если это вообще была любовь.

— Если нет, то он был не первым, кто слишком сильно желал не ту женщину, — уточнил Майкл.

На этот раз в его голосе слышалось плохо скрытое презрение.

Конечно, к вам, сэр, это не относится, с горечью подумала Бетти. Майкл Гаррис никогда не потеряет голову из-за желания или даже из-за любви. Для этого он слишком хорошо владеет собой.

— Теперь, когда вы знаете об обстоятельствах вашего появления на свет, вы собираетесь копнуть глубже? Вы не хотите найти родственников со стороны отца?

Бетти содрогнулась от одной мысли об этом.

— Только не сейчас. Мне и так неловко, что я причинила столько неприятностей Сьюзен. А еще… я чувствую себя испачканной.

— Это ваше воображение. Вы же ни в чем не виноваты, страсти разгорелись задолго до вашего рождения.

Несмотря на резкость тона, слова Майкла подействовали на Бетти до странного успокаивающе.

— Кроме того, вы знаете только версию Сьюзен. Возможно, версия ваших родителей звучала бы по-другому. А если поведение вашей матери вызывает у вас отвращение — что ж, постарайтесь не следовать ее примеру.

Бетти поняла, что Майкл намекает на ее предполагаемую связь с Хью Лэннингом. Она иронично улыбнулась.

— Это нетрудно. Меня никогда не тянуло к чужим мужьям.

Майкл не поддержал ее шутливый тон.

— Не притворяйтесь, будто не поняли, что я имел в виду. Если что-нибудь в собственном поведении внушает вам опасения, боритесь с этим. Многое можно преодолеть усилием воли.

Солнце село. На дорожку откуда-то вывалилась шумная компания парней и девушек, все явно были навеселе. Майкл настороженно наблюдал за приближающейся группой молодежи. Компания поравнялась с ними и, громко галдя, прошла мимо. Один из парней свистнул Бетти и жестом поманил ее присоединиться к компании.

Бетти поморщилась, отвернулась и тут же споткнулась о выступающий из земли корень.

Майкл взял ее за локоть.

— Темнеет, — сказал он. — Предлагаю выйти на асфальтированную дорожку.

Как только они вышли на ровную дорогу, Бетти отстранилась от него. Майкл в то же мгновение убрал руку, но пошел рядом. Бетти испытала смешанные чувства: с одной стороны, ей нравилось ощущать близость Майкла, его крупного сильного тела, вдыхать его неповторимый аромат, но с другой, когда он находился так близко, ее сковывало непонятное напряжение, ноги становились деревянными. Неожиданно для себя она поняла, что из всех переживаний и потрясений, выпавших на ее долю в этот день, самым болезненным станет расставание с Майклом. В первый раз Бетти было легче противостоять его волнующему, опасному обаянию — тогда ей помогало справедливое негодование, ведь он принуждал ее остаться в Блу-Вэлли.

К сожалению, на этот раз ей не в чем было его упрекнуть. Возмущение и гнев не придут ей на помощь, придется полагаться только на свою силу воли. Ну и разве что на разум. Бетти призвала на помощь логику. Да, Майкл хорош собой, он мужественный, сексуальный — что из этого? Ей приходилось встречать привлекательных, даже красивых мужчин, но никогда еще у нее не возникало этого опасного ощущения, что кости размягчаются, как теплый воск, а мозг напрочь отказывается работать. Если уж совсем честно — другие мужчины просто оставляли ее равнодушной.

Может быть, все дело в том, что у Майкла физическая привлекательность сочетается с внутренней силой, уверенностью, даже властностью?

Как бы то ни было, мысленно подытожила Бетти, ни к чему хорошему это влечение не приведет. У Майкла наверняка есть подруга, такой мужчина просто не может быть один. Возможно, она даже знает эту женщину — Хизер. Вероятнее всего, ее связывают с Майклом не только родственные отношения, иначе она вряд ли стала бы ухаживать за Сьюзен. Хизер — не просто красавица, она утонченная, элегантная светская дама, то есть именно такая женщина, какая подошла бы Майклу в качестве жены. И уж конечно она подходит ему больше, чем девушка, которая будет постоянно напоминать его мачехе о крахе ее первого брака.

Бетти мысленно одернула себя: глупо даже сравнивать себя и Хизер, Она Майклу даже не нравится, он ей не доверяет, и, хотя его бьющая через край сексуальность вызывает у нее обостренное ощущение собственной женственности, в сущности она сама не понимает, как к нему относится.

Тишину парка прорезали крики, хлопки дверец автомобиля, визг покрышек по асфальту и какие-то странные хлопки. Майкл почувствовал опасность за доли секунды до того, как она реально возникла.

— В сторону!

Он вытолкнул Бетти с дороги так резко, что она потеряла равновесие, и сам бросился на землю, при этом он успел развернуться так, что упал первым и Бетти не рухнула на твердую землю, а приземлилась на него. Мимо них по пешеходной дорожке с ревом пронеслась открытая машина, в которую, по-видимому, загрузились те самые подвыпившие юнцы. Снова прогремел выстрел. Бетти догадалась, что это была не перестрелка, пьяные подростки просто развлекались, паля в воздух.

Майкл крепко прижимал Бетти к себе. Машина скрылась за поворотом дороги, и почти сразу же раздался визг тормозов, звук удара и скрежет металла.

— Похоже, веселая компания не уехала далеко, — мрачно сказал Майкл и отрывисто добавил:

— Вы в порядке?

— Да, а вы?

Ответ Бетти, по-видимому, не удовлетворил Майкла, и он решил лично убедиться, что она не пострадала. Майкл быстро провел ладонями по ее рукам и ногам и, только убедившись, что она действительно не пострадала, помог ей сесть, Потом он пружинисто встал на ноги и помог встать Бетти.

— Я позвоню в полицию и в службу спасения.

Пьяные подростки за рулем, да еще и с оружием могут натворить бед. — Майкл достал из кармана мобильный, набрал номер и коротко, но четко объяснил, что произошло. Закончив разговор, он убрал телефон в карман и сказал:

— Пошли.

В машине Майкл сказал тоном не допускающим возражений:

— Я отвезу вас домой.

— Домой? — удивилась Бетти.

— Я имею в виду не ваш дом, а мой. У меня есть гостевая спальня, там и переночуете.

Бетти хотела было возразить, но он жестом велел ей молчать и чуть насмешливо уточнил:

— Не волнуйтесь, вы будете в полной безопасности, даю слово.

Бетти смутилась. Ей и в голову не могло прийти, что Майкл попытается к ней приставать.

— В этом я ни минуты не сомневалась. Но Хизер… разве она не будет возражать?

Майкл посмотрел по сторонам и выехал на оживленную автомагистраль.

— Во-первых, — бесстрастно сказал он, — я не сообщаю ей о каждом своем шаге. А во-вторых, если бы она и узнала, у нее бы не было никаких причин возражать.

— Понятно, — буркнула Бетти.

В действительности ей было понятно далеко не все. Прежде всего, она не знала, какие отношения связывают Майкла с Хизер. Не понимала она и другого: как относиться к заявлению Майкла, что Хизер не будет против; радоваться ли, что Майкл не так сильно зависит от мнения Хизер, или обижаться, потому что Хизер даже не рассматривает ее в качестве возможной соперницы.

Погруженная в свои мысли, Бетти молчала всю дорогу до дома Майкла. Он тоже молчал.

 

Глава 6

Гостевая спальня в доме Майкла была декорирована с безупречным вкусом и так элегантно, что это даже немного подавляло. Бетти помедлила на пороге и огляделась. Перехватив ее взгляд, Майкл иронично улыбнулся.

— Гостевые комнаты зачастую выглядят как гостиничные номера, это потому, что они обезличены, не сделаны под конкретного человека.

— Возможно, — осторожно согласилась Бетти. — Но мне кажется, что эта комната вам очень подходит.

Майкл усмехнулся.

— Уж и не знаю, считать ли ваши слова комплиментом или наоборот. Наверное, это зависит от того, что вы имели в виду. Скажите, Бетти, вам показалось, что комната холодная и неприветливая?

— Ни в коем случае. Я бы выразилась по-другому: сдержанная.

Насмешливые огоньки в глазах Майкла потухли, и его лицо снова стало непроницаемым.

Он показал на белую дверь справа от двери в коридор.

— Ванная там. Вам что-нибудь нужно?

— Нет, спасибо.

Бетти не могла понять, что она такого сказала, из-за чего Майкл снова замкнулся в себе. До последней минуты он вел себя как радушный хозяин. Он накормил ее ужином, вернее уговорил поужинать, хотя она отказывалась. Потом предложил посмотреть на видео короткометражную комедию, чтобы отвлечься от всех переживаний прошедшего дня, на что она охотно согласилась. Бетти расслабилась, а теперь у нее снова возникло ощущение, будто она стоит рядом с айсбергом.

Майкл кивнул, густые ресницы скрыли выражение его глаз.

— Тогда спокойной ночи, до завтра.

После того, как Майкл ушел, Бетти приняла душ и легла. Неожиданная перемена в настроении Майкла выбила ее из колеи, в голове вертелись сумбурные мысли, и Бетти подозревала, что уснуть ей удастся не скоро. Она закрыла глаза и стала слушать отдаленный шум города, пытаясь представить, что слышит морской прибой. Бетти сама не заметила, как уснула.

Ей снилось, что она бежит ночью по узкой, мощенной булыжником улочке какого-то старинного города, дома стоят вплотную друг к другу, на всей улице нет ни одного фонаря, но в каждом доме заманчиво светятся окна. Вдруг поднимается холодный ветер, в воздухе появляются снежинки, начинается метель. Бетти понимает, что ей нужно постучаться в какой-нибудь дом и попроситься на ночлег. Она стучится в первую попавшуюся дверь, Хозяева не открывают, мало того, свет в доме гаснет и дом сразу кажется необитаемым. Бетти подбегает к следующей двери и стучится в нее — ситуация повторяется. Становится все холоднее, Бетти, чувствуя, что вот-вот замерзнет, начинает в панике стучать во все двери и окна. Ей никто не открывает, никто не отзывается на ее стук, только окна одно за другим гаснут. И вот уже вся улица погружается во тьму. Бетти ничего не видит, лишь чувствует под ногами неровный булыжник. Внезапно она спотыкается и падает, но не ударяется о мостовую, а проваливается в бездонную черную пропасть, Бетти раскидывает руки, пытаясь за что-нибудь ухватиться и остановить падение, и кричит.

Ухватиться не за что, но падение вдруг прекращается так же внезапно, как началось, и Бетти чувствует под собой что-то теплое, живое, ее окутывает приятное тепло и знакомый аромат…

Бетти проснулась с бешено бьющимся сердцем. Она открыла глаза и резко села в кровати, Рядом с ней во сне заворочался Майкл.

Майкл?!!

Бетти невольно ахнула. Майкл открыл глаза, встретился взглядом с Бетти и прищурился. Бетти пулей выскочила из кровати.

Майкл с поразительным хладнокровием повернулся на спину, заложил руки за голову и окинул Бетти неторопливым взглядом. Она спала в трусиках и в просторной футболке, прикрывавшей ее бедра, но под взглядом Майкла она почувствовала себя голой, ей захотелось закутаться во что-нибудь длинное и плотное, например, в махровый халат. Желательно длиною до пят. Однако броситься на поиски одежды означало бы показать свое смущение, а это в планы Бетти не входило, поэтому она притворилась, что собственный наряд ее нисколько не смущает, и, присев на самый краешек кровати спиной к Майклу, накинула на себя простыню.

Бетти сглотнула и пробормотала хрипловатым спросонья голосом:

— Что происходит?.. Что вы делаете в моей постели?..

Майкл сделал вид, что страшно оскорблен.

— Как, дорогая, после нашей бурной ночи ты еще спрашиваешь, что я здесь делаю? Неужели ты так быстро все забыла?

Не понимая, шутит он или говорит серьезно, Бетти покраснела как помидор.

— Вы… вы…

Майкл погрозил ей пальцем.

— Не вздумайте обвинить меня в изнасиловании.

Бетти похолодела.

— В и-и-знас-силовании? — пропищала она, заикаясь.

— Расслабьтесь, я пошутил. Ничего не было.

Ночью меня разбудил ваш крик, вы звали на помощь. Естественно, я примчался выяснить, что случилось. Оказалось, что вы кричите во сне, вам снился кошмар. Я присел на кровать, чтобы вас успокоить, а вы… — Майкл выдержал многозначительную паузу, Бетти с замиранием сердца ждала, что он скажет дальше. — А вы прижались ко мне и не хотели отпускать. Вы бормотали что-то про тьму и холод, а потом утихли и уснули.

Я честно пытался встать и уйти, но вы прижались ко мне так крепко, что я не смог бы встать, не разбудив вас. В конце концов я решил, что проще всего будет остаться.

Бетти не знала куда деваться от стыда.

— Прошу прощения… я спала и не контролировала свои действия, — Не извиняйтесь, вы ни в чем не виноваты.

День был трудным, неудивительно, что вам приснились кошмары.

Майкл говорил искренне, похоже, он не собирался ее высмеивать. Бетти повернула голову и посмотрела ему в глаза, стараясь не пялиться на его широкие мускулистые плечи и обнаженный торс, на поросль темных волос на груди.

Солнце, пробиваясь в щели между планками жалюзи, озаряло комнату золотистым светом.

— Все-таки надо было меня разбудить, — сказала Бетти.

Майкл пожал плечами. Бетти увидела, как играют его мускулы под гладкой загорелой кожей, и поспешно отвела взгляд, — Один раз я попытался, но вы не проснулись, — сказал он.

— Еще раз прошу прощения.

Бетти понимала, что из неловкой ситуации, в которую она непреднамеренно поставила и себя, и Майкла, красивого выхода не существует. Она на секунду закрыла глаза и пробормотала:

— Я… спасибо.

— Пожалуйста, — сухо ответил Майкл. — По крайней мере, мы оба поспали. А теперь, если вы не возражаете, я вас покину.

Бетти ошарашенно уставилась на него. Встретив ее взгляд, он добавил сухо:

— Обычно я сплю нагишом, но, когда я шел к вам в комнату, мне хватило ума натянуть «боксеры». Если вас это не смущает…

Он сделал движение, собираясь откинуть простыню. Бетти крепко зажмурилась, мечтая только о том, чтобы он поскорее ушел и оставил ее наедине с ее смятенными чувствами. Она услышала, как Майкл прошел к двери, потом его насмешливый голос:

— Надеюсь, можно не объяснять, что если с вашей стороны это была уловка, то она не сработала.

Бетти широко раскрыла глаза. Майкл стоял, повернувшись к ней вполоборота, у самой двери, и Бетти имела возможность оценить его фигуру в новом ракурсе. Со спины он выглядел так же внушительно и сексуально, как и спереди, Бетти поймала себя на мысли, что разглядывает его гибкую мускулистую спину и откровенно ею любуется. Такого с ней еще не случалось. Она каждое лето бывала на пляже, естественно, ей доводилось видеть многих мужчин в плавках, но никогда еще полуобнаженный мужчина с широкими плечами и узкими бедрами не вызывал в ней такого всплеска эмоций — да что там эмоций, самого что ни на есть примитивного желания. Она с большим трудом оторвала взгляд от Майкла.

— Уловка? Вы шутите?

Майкл повернулся к ней лицом и выразительно изогнул одну бровь.

— Напротив, я серьезен как никогда. Я никому не позволю меня шантажировать. И имейте в виду: когда нужно, я умею драться не по правилам.

От его слов на Бетти повеяло холодом. Стараясь сохранять невозмутимость, она парировала:

— Я не хочу ни с кем драться, ни по правилам, ни без них. И я не шантажистка.

Майкл обнажил зубы в улыбке, напоминающей оскал хищника, и вышел из комнаты. Дверь за ним закрылась, а в комнате, казалось, еще долго витала оставленная им аура пугающей силы.

И вызывающей мужской сексуальности, столь мощной, что пульс Бетти учащенно бился даже через полчаса после его ухода.

Бетти приняла душ и оделась. Она не знала, где находится кухня, но ей подсказал дорогу аппетитный аромат кофе. Следуя этой невидимой путеводной нити, Бетти оказалась в небольшой, но оборудованной по последнему слову техники кухне. Майкл колдовал над кофеваркой. Застав его за таким домашним занятием, Бетти ощутила прилив какой-то странной теплоты. В голову полезли абсолютно нелепые мысли — например, как хорошо было бы каждое утро пить кофе вместе с Майклом. Скрывая смущение, она заговорила самым что ни на есть будничным тоном:

— Я сняла постельное белье, но не знаю, куда его девать.

— Оставьте там, где оставили, у меня есть экономка, она с ним разберется.

— Везет вам, — бросила Бетти и повернулась, чтобы уйти.

— Подождите, а кофе? — окликнул ее Майкл.

Она молча вышла в коридор.

— Бетти! — В голосе Майкла послышались металлические нотки. — Не заставляйте меня идти за вами. Может, вы и росли без матери, но отец наверняка учил вас хорошим манерам.

Бетти остановилась, повернулась к Майклу и воинственно сказала:

— Если уж вы заговорили о хороших манерах, вряд ли правилами хорошего тона предусмотрено, чтобы хозяин отдавал гостье приказы, даже если эта гостья непрошеная и он подозревает ее во всех смертных грехах.

К ее удивлению, Майкл от души рассмеялся.

— Один — один, вы сравняли счет. А теперь хватит дуться, садитесь за стол и давайте завтракать. Долли предупреждала, что с утра с вами невозможно иметь дело, пока вы не выпьете первую чашку кофе.

Бетти медленно вернулась в кухню.

— Ерунда, просто я не люблю, когда меня обвиняют…

— Что-то не припомню, в каких таких смертных грехах я вас обвинял, — перебил ее Майкл.

Помолчав, он добавил:

— И я не говорил, что вы нежеланная гостья.

Бетти покачала головой.

— Об этом необязательно говорить, я и так знаю. «А насчет обвинений… Вы, может, и не обвиняли меня в шантаже напрямую, но намекали.

Майкл молча всмотрелся в ее лицо. Бетти была для него загадкой. Ночью, во сне, она хваталась за него, как утопающий за спасательный круг, это он еще мог понять, хотя не был до конца уверен, что она не притворялась. Но, когда утром Бетти вся ощетинилась колючками, как разъяренный дикобраз, это привело его в замешательство. Майкл давно привык к женскому вниманию, порой он мог вести себя как восточный деспот, но большинство женщин это не отталкивало, они по-прежнему искали его расположения.

Все дело в деньгах, цинично подумал Майкл, их всех интересую не столько я сам, сколько мой банковский счет.

— Вы не непрошеная гостья, — сказал он отрывисто. — Если у вас сложилось такое впечатление, значит, это моя оплошность. Простите. Так вы будете пить кофе или нет?

— Вы ясно дали понять, что подозреваете, будто я разыграла спектакль, — упрямо возразила Бетти.

Она села на высокий хромированный табурет с мягким сиденьем, взяла кружку и поднесла ее к лицу так, словно пыталась за ней спрятаться.

Глядя, как Бетти вытягивает губы, чтобы осторожно отпить горячий кофе, Майкл мысленно поздравил себя с тем, что сел за кухонную стойку, которая скрывает реакцию его тела.

Прошедшая ночь стала для него тяжким испытанием. Страстное желание едва не пересилило разум. Близость соблазнительного тела Бетти подействовала на него так сильно, что ему пришлось собрать в кулак всю волю, чтобы не поддаться искушению. Поделом ему, не надо было напыщенно заявлять Бетти, что сила воли поможет справиться с чем угодно.

Даже сейчас он желал ее. Майклу очень хотелось поверить, что ночной эпизод не был мастерски разыгранным спектаклем, что Бетти действительно приснился кошмарный сон. Хотя она и цеплялась за него, ничто в ее поведении не давало повода предположить, что ей нужен секс.

Казалось, она просто искала в его объятиях убежище от своего кошмара. Однако Майкл на собственном опыте давно усвоил урок, что не стоит принимать все, что видишь, за чистую монету, да и похоть — далеко не лучший советчик. Он не настолько хорошо знает Бетти Паркер, чтобы ей доверять, а то немногое, что он о ней все-таки знает, говорит скорее не в ее пользу. Слишком многое было поставлено на карту, он просто не мог себе позволить рисковать, доверяя Бетти Паркер.

Майкл налил себе кофе.

— Расскажите, что вам снилось.

Бетти поколебалась, но потом пожала плечами и пересказала свой сон.

— Я вижу этот сон уже не впервые, но каждый раз я переживаю леденящий ужас, — закончила она, невольно поежившись при воспоминании о кошмаре.

— Детям часто снялся одни и те же сны по несколько раз, но с возрастом это обычно проходит. Говорите, вы летели в темноте в бездонную пропасть? — Майкл задумался. — Кажется, я понимаю, где лежат корни этого сна. Еще не родившись, вы пережили автокатастрофу. Машина, в которой ехала ваша мать, попала в аварию на горном серпантине и летела по склону. Даже в утробе матери ребенок кое-что ощущает, кроме того, ему передаются чувства матери. Ваша мать в той катастрофе сильно пострадала, у нее начались преждевременные роды, вскоре после которых она умерла. Вероятно, ваши ощущения тех роковых минут, наложившись на опыт взрослой жизни, и породили кошмар.

— Пожалуй, логично. Раньше мне это не приходило в голову.

Звонок в дверь заставил Бетти вздрогнуть от неожиданности. Майкл встал.

— Я ненадолго.

Бетти проводила его взглядом и посмотрела на настенные часы, висевшие над холодильником. Без четверти восемь. В такой ранний час может прийти только очень близкий друг. Кто это? Хизер? Почему-то Бетти не верилось, что эта холеная красавица возьмет на себя труд куда-то ехать ни свет ни заря.

Из холла послышались голоса, потом входная дверь негромко хлопнула. Через несколько секунд в кухню вернулся Майкл с двумя бумажными пакетами в руках.

— Это был посыльный, я заказал на дом завтрак. Берите свой кофе, мы поедим в соседней комнате.

Бетти прошла за Майклом в комнату, которая оказалась чем-то средним между столовой и гостиной. Окна выходили на восток, и сейчас просторная комната была залита ярким солнечным светом. Майкл поставил пакеты на стол из полированной сосны и стал выкладывать продукты.

Бетти посмотрела через стеклянные двери на широкую террасу, где стояли плетеные кресла. Проследив направление ее взгляда, Майкл заметил:

— Я не предлагаю завтракать на террасе, на улице еще довольно прохладно. Хлопья с молоком будете?

Словно в ответ на вопрос Майкла у Бетти заурчало в животе, и она вспомнила, что вчера легла спать без ужина.

— Буду, я проголодалась, — просто сказала она.

Невероятно, но от такой малости, как завтрак в обществе Майкла Гарриса, Бетти охватило ощущение безмятежного счастья.

За завтраком они с Майклом вспоминали Блу-Вэлли и общих знакомых. За столом установилась непринужденная атмосфера, и все шло прекрасно, пока Майкл не поинтересовался;

— Как поживает Джек?

Невинный вопрос, заданный небрежным тоном, казалось, не таил никакого скрытого подтекста, но выражение глаз Майкла противоречило его интонации. Бетти насторожилась.

— Джек? У него все хорошо. Он окончил колледж и вернулся в Блу-Вэлли помогать отцу.

— Он женат?

— Нет еще, но помолвлен с девушкой, с которой познакомился в колледже.

Майкл помолчал, потом, вскинув брови, все с той же мнимой небрежностью поинтересовался:

— И как вы к этому относитесь?

— Я? — удивилась Бетти. — Конечно, я рада за Джека. Он хороший парень, я рада, что он нашел свою любовь.

Ее ответ, по-видимому, показался Майклу искренним. Но он задал следующий вопрос:

— А как поживает Хью Лэннинг? — На лице Бетти отразилось недоумение, и Майкл добавил:

— Полагаю, вы поддерживаете с ним связь?

Она помотала головой.

— Нет. С тех пор, как я уехала из Блу-Вэлли, мы с ним даже по телефону ни разу не разговаривали. После того, как вы его уволили, он остался в Блу-Вэлли или переехал?

— Он уехал на Средний Запад.

— Правда? Я не знала.

Майкл помолчал, всматриваясь в ее лицо так пристально, словно надеялся увидеть признаки неискренности. Бетти выдержала его взгляд спокойно: в том, что касалось Хью Лэннинга, ей было нечего скрывать.

— А как поживает ваша подружка, Мойра, кажется?

— Отлично, она вышла замуж, у нее уже двое детей. — Перехватив удивленный взгляд Майкла, Бетти пояснила:

— Близнецы.

— Будете с ней говорить, передайте от меня привет, — добродушно сказал Майкл.

Бетти подумала, что при желании он может быть этаким обаятельным душкой, но она уже знала, что обаяние Майкла — лишь маска, под которой скрывается опасная сила.

После завтрака Бетти поднялась в комнату за своей сумкой. Смятая постель живо напомнила ей 6 том, что происходило в этой комнате утром.

И ночью. Она хорошо помнила, как сильная рука Майкла обнимала ее во сне… или ей это только приснилось? В таком случае, она видела одновременно два сна, кошмарный и приятный.

И если кошмар она хотела поскорее забыть, то хороший сон… Бетти вдруг поняла, что ей хочется, чтобы приятная часть сна стала явью. От этой мысли она покраснела. Пришлось заглянуть в ванную и ополоснуть лицо холодной водой, чтобы избавиться от предательского румянца.

Бетти выпрямилась, посмотрела на свое отражение в зеркале и пробормотала:

— Дурочка ты дурочка, Майкл спокойно спал, пока ты его не разбудила, выскочив из кровати как ошпаренная. Он даже не сознавал, кого обнимает, наверное, ему снилось, что он лежит с одной из своих подружек.

Когда Бетти спустилась, Майкл Ждал ее у входной двери. Но, едва он взялся за ручку двери, как в глубине дома зазвонил телефон.

— Подождите, я поговорю из кабинета.

В ожидании Майкла Бетти стала рассматривать висевшую на стене гравюру с изображением развалин средневекового замка. Гравюра навевала грусть: на остатках некогда мощных стен росли деревья, от былого могущества замка остались только воспоминания… Задумавшись, Бетти не услышала звука шагов и от голоса Майкла вздрогнула от неожиданности.

— Это звонила Сьюзен.

Бетти медленно повернулась и придала своему лицу выражение вежливого интереса.

— Вот как?

— Она хочет еще раз с вами увидеться до того, как я отвезу вас домой. — Предвидя возражения Бетти, Майкл добавил:

— Это не займет много времени.

Бетти всмотрелась в его лицо, но оно было непроницаемым.

— Сьюзен не говорила, зачем она хочет меня видеть?

— Нет.

Майкл открыл входную дверь и пропустил Бетти вперед.

Идя рядом с Майклом по дорожке к машине, Бетти украдкой поглядывала на его четкий профиль и пыталась понять, в чем секрет необъяснимого воздействия, которое оказывал на нее Майкл. Когда он был рядом, казалось, небо становилось голубее, солнце сияло ярче, птицы пели громче, а аромат цветов на клумбах ощущался сильнее. Самое удивительное, что Майкл ровным счетом ничего для этого не делал, это получалось само собой, без его участия.

В машине Бетти смотрела в окно и старалась не думать о близости Майкла. Наконец они подъехали к дому Сьюзен, снова прошли по окаймленной благоухающим кустарником дорожке, и Майкл позвонил в дверь. На этот раз им открыла сама Сьюзен. Она выглядела гораздо лучше, чем в прошлый раз. Майкл поцеловал Сьюзен в щеку, она улыбнулась Бетти и спросила:

— Как спалось, дорогая?

Бетти предпочла не вдаваться в подробности:

— Спасибо, хорошо.

Сьюзен провела их в ту же комнату, в которой принимала накануне.

— Садитесь, — предложила Сьюзен и села в кресло. Она посмотрела на Бетти с озабоченным видом. — Хизер рассказала мне, что вчера вечером в парке вы оказались чуть ли не в гуще какой-то перестрелки. Ей звонил Майкл. Это ужасно! Если бы такое случилось со мной, мне бы целую неделю снились кошмары!

Не глядя на Майкла, Бетти сказала:

— Кажется, никто не пострадал, подростки просто палили в воздух.

— Просто! — всплеснула руками Сьюзен. — Как к ним вообще попало оружие?

— Полиция разберется, — коротко ответил Майкл, закрывая тему.

Сьюзен поняла намек. Она взяла с журнального столика какой-то конверт и протянула Бетти.

— Я попросила вас прийти сегодня утром, потому что мне нужно было вам кое-что отдать.

Бетти внутренне напряглась. Если Сьюзен собирается предложить мне деньги, подумала она, я… я брошу ей их в лицо! Когда она брала конверт, пальцы ее дрожали. Но, открыв конверт, она испытала огромное облегчение: в нем оказались не деньги, а фотография ее матери. Бетти смотрела на счастливее молодое лицо со смешанными чувствами.

— Спасибо. В свою очередь я хотела бы кое-что отдать вам. — Бетти открыла сумочку. — Не знаю, захотите ли вы оставить ее у себя, но в любом случае, думаю, она принадлежит вам, а не мне.

Бетти достала из сумочки конверт, похожий на тот, который ей вручила Сьюзен.

— Что это? — спросила пожилая женщина, как показалось Бетти, с некоторой опаской.

— Свадебная фотография, которую я нашла среди бумаг отца.

Повисло неловкое молчание, потом Сьюзен тихо сказала:

— Спасибо. Вы знаете что-нибудь о своей матери?

Бетти покачала головой.

— Совсем ничего. Отец никогда о ней не говорил.

Взгляд пожилой женщины затуманился от грустных воспоминаний, но затем она, по-видимому, вспомнила о своих обязанностях хозяйки, встрепенулась и любезно спросила:

— У вас было счастливое детство?

Бетти улыбнулась.

— Во многих отношениях мое детство можно было назвать идеальным. Вы знаете, дети более гибкие, чем взрослые, они легче ко всему привыкают.

Сьюзен переглянулась с Майклом.

— Я рада, что у вас было благополучное детство.

Сьюзен встала и пошла к двери, но на полпути остановилась и повернулась к Бетти.

— Спасибо, что согласились со мной встретиться. Я догадываюсь, что после того, как я отказала вам во встрече два года назад, вам, наверное, хотелось послать меня к черту. Не знаю, сможете ли вы меня понять, но само известие о том, что вы существуете, стало для меня шоком.

Я думала, что вы… — Сьюзен замялась, казалось, ей трудно было произнести эти слова вслух, — что вы вообще не родились.

Бетти поняла, что слова Сьюзен объединяют в себе и извинения, и прощание. Она не винила пожилую женщину, ведь само лицо Бетти должно было постоянно напоминать Сьюзен о крахе ее первого брака.

— Все в порядке, — быстро сказала Бетти. — Я вас понимаю. И большое спасибо за фотографию.

Сьюзен слабо улыбнулась в ответ.

— Бетти, нам пора, — объявил Майкл.

— Хизер расстроится, что не застала вас, — сказала Сьюзен.

Однако Хизер встретила их за дверями гостиной. Бетти сразу почувствовала, что Хизер не рада ее видеть, а когда та улыбнулась, от ее улыбки повеяло арктическим холодом.

— Майкл, ты не забыл, что мои родители дают сегодня обед? — сказала она. — Ты будешь?

— Обязательно.

— Вот и хорошо, значит, там и увидимся. — Когда Хизер удостоила Бетти еще одним взглядом, в нем сквозило самодовольство. — Приятно было с вами встретиться, Элизабет. Всего хорошего.

Бетти тоже попрощалась и вместе с Майклом вышла из дома.

День выдался на удивление погожий, солнечный, безветренный, но настроение у Бетти было далеко не радостное. Ее охватила глубокая печаль, всю дорогу она молчала, боясь, что если заговорит, то не выдержит и расплачется. Майкл тоже молчал. Только свернув с шоссе на дорогу, ведущую к «Шелтеру», он заметил:

— Кто это сказал, что надо быть поосторожнее с желаниями, а то они могут и сбыться?

— Не знаю, — тихо ответила Бетти, — но это был мудрый человек. — Она выпрямилась и подняла голову, исполненная решимости не показывать, как ей больно, и с напускной небрежностью сказала:

— Не волнуйтесь, я не убита горем. Конечно, я была удивлена, когда узнала правду о своем рождении, но, наверное, в глубине души я всегда подозревала, что в нашей семье было нечто странное. Если мужчина всю жизнь проводит в глуши с единственным ребенком, на то может быть две причины: или он что-то скрывает, или от чего-то прячется.

— Поистине философское наблюдение, — сухо заметил Майкл.

Прощаясь с Майклом у дверей «Шелтера», Бетти протянула руку для рукопожатия.

— Спасибо за… все. Прощайте.

Бетти рассчитывала на быстрое и окончательное прощание, но ее планы нарушила Долли, которая появилась в дверях и радушно предложила:

— Майкл, может быть, останетесь пообедать?

Майкл улыбнулся, но отрицательно покачал головой.

— Я бы рад, но не могу, мне нужно возвращаться.

— Ну что ж, — Долли развела руками, — нужно так нужно. Но имейте в виду, у меня на обед седло барашка под мятным соусом — пальчики оближешь!

— Долли, это запрещенный прием! — шутливо возмутился Майкл. — Вы знаете, как найти у мужчины самое слабое место. Сегодня я действительно не могу, но за приглашение спасибо. Могу я воспользоваться им в другой раз?

— Конечно! Я всегда буду рада угостить вас своей стряпней.

Майкл пристально посмотрел на Бетти.

— Берегите себя.

Потом повернулся и быстрым шагом пошел к машине. Бетти хотела войти в дом, но дородная Долли, которая махала Майклу рукой, загородила собой весь дверной проем. У Бетти не было другого выбора, кроме как остаться. Наконец автомобиль Майкла скрылся из виду.

Долли опустила руку, покачала головой и вздохнула.

— Вот это мужчина! Все при нем. Будь я лет на двадцать помоложе и не замужем, уж я бы его просто так не отпустила. Небось женщины ему проходу не дают!

Бетти подумала об утонченной элегантной Хизер. Майкл, правда, говорил, что у Хизер нет оснований возражать против чего бы то ни было в его жизни, однако сегодня вечером он идет на званый обед к ее родителям.

— Возможно, он уже выбрал ту, которая ему подходит.

Кроме того, Хизер, как показалось Бетти, была одной из тех женщин, которые точно знают, чего хотят, и умеют этого добиться.

— Ну, пора и делом заняться, — сказала Долли, поворачиваясь к двери. Она внимательно посмотрела на Бетти. — У тебя усталый вид. Советую тебе полежать, а когда отдохнешь, возьми Леди и прогуляйся верхом. — Долли дождалась, когда Бетти войдет в дом, и только после этого спросила:

— Когда вы снова встретитесь?

— Никогда.

Бетти показалось, что ее ответ прозвучал как приговор, но Долли рассмеялась.

— Не скромничай, на тебя это не похоже.

— Я не скромничаю.

— Тогда я вот что тебе скажу. Этот парень тебя хочет, и он непременно вернется, помяни мое слово!

— Не знала, что ты умеешь читать чужие мысли.

— Насчет мыслей не скажу, но язык тела я читаю довольно неплохо, — парировала Долли. — И я вижу, когда мужчина делает на женщину стойку, как охотничья собака на дичь. Это как раз тот случай. Так что, Бетти, — подытожила она, — если он тебе не нужен, тебе надо удирать.

 

Глава 7

На следующее утро, когда Бетти вошла в кухню, Долли посмотрела на нее так, словно только что узнала о ней что-то новое, и покачала головой.

— А ты, оказывается, скрытная. Ни словом не обмолвилась, что ночевала у этого супермена, с которым якобы не собираешься больше встречаться. Или о том, что за вами охотились папарацци.

Бетти недоуменно заморгала.

— Что ты имеешь в виду?

Долли взяла со стола вчерашнюю вечернюю газету и ткнула пальцем в фотографию в колонке светских сплетен.

— Вот, смотри. Это ты, фотография очень четкая, не то что та, которая была напечатана в нашей местной газете.

Бетти с неприятным предчувствием взяла в руки газету. Автор снимка запечатлел ее и Майкла садящимися в машину возле его дома. Подпись гласила: «Рано утром Майкл Гаррис вышел из собственного дома с новой пассией. Кто она?».

Долли даже не пыталась скрыть любопытство.

— Ты видела репортера?

— Нет.

— Что ж, это и неудивительно. Если бы рядом со мной был такой красавчик, я бы тоже ничего вокруг не замечала. — Она посмотрела на Бетти с легкой завистью. — Ты у нас становишься знаменитостью, уже во второй раз попадаешь в газету.

Может, тебе уже пора собирать коллекцию вырезок?

Бетти отчаянно замотала головой.

— Какая ерунда!

Долли боковым зрением заметила за окном какое-то движение и, повернув голову, посмотрела в окно.

— Ну не знаю, ерунда или не ерунда, а мне надо идти встречать гостя. К нам пожаловал не кто иной, как этот твой Майкл Гаррис.

Бетти охватили смешанные чувства — удивление, радость и тревога одновременно. Она подбежала к окну. Так и есть, на стоянку перед гостиницей въезжал хорошо знакомый ей темно-вишневый «БМВ».

— Черт возьми, этого только не хватало! — в сердцах воскликнула Бетти.

Долли усмехнулась.

— Готова поспорить, ты — первая женщина на свете, которая при его появлении не обрадовалась. Я пойду встречать гостя, а ты сходи переоденься во что-нибудь посимпатичнее. Эти джинсы сидят на тебе неплохо, но вот свитер явно знавал лучшие времена.

— Майкл не обратит внимания на мою одежду.

Долли снова покачала головой и авторитетно возразила:

— Ну нет, этот замечает все. Так что не теряй времени, иди и переодевайся. И хотя бы губы немного подкрась, а то ты с утра какая-то бледная.

Бетти, бросив еще один взгляд в окно, выбежала из кухни. Оказавшись в своей комнатке, она достала из ящика комода относительно новый свитер цвета морской волны, который очень хорошо гармонировал с цветом ее глаз и выгодно оттенял рыжие волосы. Однако подкрашивать губы Бетти все-таки не стала. Она сомневалась, что встреча с Майклом будет приятной. Он наверняка взбешен из-за фотографии. Она тоже не в восторге. Но если их караулил какой-то репортер, то только из-за Майкла: кому нужно выслеживать ничем не знаменитую Бетти Паркер?

Читателям газеты ее имя ничего не скажет.

Почему-то при мысли о новой встрече с Майклом Гаррисом Бетти охватывало тревожное предчувствие, хотя она не чувствовала за собой никакой вины. Стараясь не показывать своего волнения, Бетти вышла из своей комнаты и пошла по коридору, держа спину неестественно прямо.

Долли ждала ее у лестницы.

— Я проводила его в твой кабинет, — быстро сказала она.

В ожидании Бетти Майкл стоял у окна и с мрачным видом смотрел вдаль. Когда она вошла, он обернулся и окинул всю ее ледяным взглядом. У Бетти мелькнула мысль, что она могла бы и не переодеваться, вряд ли при виде ее непрезентабельного свитера Майкл мог выразить еще большее недовольство, чем сейчас.

— Нам нужно поговорить, — отрывисто проговорил он вместо приветствия.

Бетти нравился ее кабинет, но присутствие в нем Майкла подействовало на нее угнетающе, ей даже стало казаться, что потолок в комнате слишком низкий.

— Если вы не возражаете, я бы предпочла выйти на свежий воздух, — сказала она. — Мы можем прогуляться по берегу океана.

— Не возражаю, — все так же отрывисто бросил Майкл. — Показывайте дорогу.

Бетти пошла вперед, Майкл последовал за ней. Он держался в футе от нее, но она постоянно чувствовала на себе его взгляд и ощущала его присутствие каждой клеточкой тела.

Каменистая тропинка, петляя между валунами, вывела их на берег океана. Майкл огляделся.

— Это место чем-то похоже на Блу-Вэлли.

— Наверное, тем, что и то, и другое на океане.

Майкл не поддержал ее шутливый тон, и Бетти замолчала.

Они спустились к самой воде. Волны набегали на узкую полоску песчаного пляжа, оставляя хлопья белой пены. Океан был испещрен треугольниками парусов — дул свежий бриз, и для любителей парусного спорта погода была самая что ни на есть подходящая.

— Зачем вы приехали? — спросила Бетти.

— Отчасти для того, чтобы поговорить о снимке в газете.

Бетти посмотрела вдаль, щурясь от яркого солнечного света.

— Какой смысл его обсуждать? Все равно мы ничего не можем сделать. Будем надеяться, что сплетни скоро утихнут, ведь меня никто не знает, я не представляю интереса для читателей светской хроники. — Она повернулась к Майклу. — А вам часто досаждают папарацци?

— Не очень, но случается.

— Почему репортер подкарауливал вас именно в тот день?

— Не из-за вас, — отрезал Майкл.

Бетти бросила на него сердитый взгляд.

— Разумеется, не из-за меня, мне такое и в голову не приходило. Ведь это вы знаменитость, а не я.

— Я не знаменитость и сплетни меня не волнуют.

— К сожалению, не могу сказать того же о себе. У меня при мысли, что кто-то тайно следит за мной и фотографирует без моего ведома, а потом эти снимки могут появиться в газетах, просто мороз по коже. — Бетти поежилась. — Главное, я не могу понять, где прятался фотограф. Я никого не видела.

Наверное, потому что то и дело украдкой поглядывала на Майкла, с досадой подумала Бетти.

— Снимок вполне могли сделать с противоположной стороны улицы через телеобъектив. — Майкл остановился, поднял с песка ракушку и бросил ее в воду. — В любом случае вы можете об этом не волноваться. Ни одна ваша фотография, во всяком случае, в моем обществе, больше не попадет в газеты.

— Ра» это слышать.

В сердце Бетти вспыхнула надежда, но, чтобы не страдать потом от разочарования, она решила не дать крошечному огоньку разгореться до размеров костра и протараторила:

— С вашей стороны, конечно, было очень мило приехать и сказать мне все это, но, право же, в этом не было необходимости. Я ни на что подобное не рассчитывала, вам достаточно было просто позвонить. В конце концов, мы ведь уже попрощались.

Майкл посмотрел на нее сверху вниз и мрачно поинтересовался:

— Неужели вы думали, что Сьюзен обменяется с вами фотографиями и распрощается навсегда?

Бетти обескураженно молчала. Именно так она и думала.

— Вижу, что думали. Значит, вы ошиблись.

— Но почему? — удивилась Бетти. — Ей должно быть неприятно меня видеть, я постоянно напоминаю ей о крахе ее первого брака и о… — у Бетти язык не повернулся сказать «о моей матери», — о той женщине.

— Ваше появление, точнее, само ваше существование было для нее потрясением, — признал Майкл. — Но теперь, когда она привыкла к этой мысли, ее чувства изменились. Сьюзен очень любила своего первого мужа, и вы, его дочь, — единственное, что от него осталось, хотя вы и похожи на свою мать. С годами люди становятся мудрее, юношеский максимализм проходит. Теперь Сьюзен уже не считает, что ваш отец ей изменил. Строго говоря, измены не было, ведь отношения Колина с Фионой закончились до его брака со Сьюзен. Она не хочет терять с вами связь.

Бетти не знала, что на это сказать. В конце концов она осторожно заметила:

— Сьюзен очень добра, но я не хочу, чтобы она считала себя чем-то мне обязанной.

Майкл пожал плечами.

— Ничего не поделаешь, такой уж у нее характер. Она послала меня передать, что просит вас пожить некоторое время у нее, точнее, в ее загородном доме Мейсон-грин, чтобы вы могли лучше узнать друг друга. Вам должно там понравиться, Мейсон-грин стоит на побережье, там очень красиво.

Лицо Майкла не выражало никаких эмоций, но Бетти каким-то образом почувствовала, что он не одобряет решение мачехи. Бетти колебалась.

Желание поближе познакомиться с женщиной, которую любил ее отец, с женщиной, которую она некоторое время считала своей матерью, было сильным, но инстинкт самосохранения был сильнее.

— Но Хизер…

— Хизер это не касается, — перебил ее Майкл, — она живет в другом месте. Она жила со Сьюзен только потому, что та была нездорова, но не желала это признать и отказывалась нанять сиделку.

Бетти украдкой вздохнула с облегчением.

— «Некоторое время» — это сколько? — уточнила она.

— Пару недель.

Бетти представила, как две недели живет в роскошном особняке, подавляющем ее своей элегантностью… Вряд ли дом Сьюзен на побережье окажется скромнее ее городского особняка.

— По-моему, это не очень удачная мысль, — быстро сказала Бетти. — Я вообще не понимаю, зачем нам знакомиться поближе. У Сьюзен больное сердце, а я буду вызывать у нее болезненные воспоминания, даже если сейчас ей кажется, что это не так.

Майкл помрачнел.

— Боюсь, вы несколько переоцениваете значимость этих воспоминаний. После короткого брака с вашим отцом Сьюзен много лет была замужем за моим, и они были счастливы.

— Я подозреваю, что она меня жалеет, а мне не нужна жалость. Я не нуждаюсь ни в чьей благотворительности. — Бетти дерзко вскинула подбородок. — Я не какая-нибудь нищая сиротка, а взрослая женщина, которая в состоянии себя обеспечить.

Ветер взъерошил ее волосы и бросил одну прядь на лицо. Бетти, продолжая с вызовом смотреть на Майкла, заправила волосы за ухо.

Он холодно заметил:

— Что-то не припоминаю, чтобы Сьюзен или я называли вас нищей сироткой, которая стучится во все двери в поисках приюта.

Если Майкл нарочно продолжил сравнение с сироткой, чтобы смутить Бетти напоминанием о ее кошмарном сне, то ему это удалось. Бетти покраснела.

— Кроме того, — как ни в чем не бывало продолжал Майкл, — Долли сказала, что у вас остался неиспользованный отпуск, так что не вижу проблемы в том, чтобы вы уехали на пару недель.

В том-то и дело, подумала Бетти, что для него это пустяк, а для меня — событие. Если я соглашусь, то мне неизбежно придется встречаться с Майклом, а у меня в последнее время развилась опасная склонность предаваться мечтаниям о нем.

— Большое спасибо, — сказала она твердо, но в этом нет необходимости. Я хотела встретиться с моей матерью и узнать, почему она меня бросила. Сейчас, когда я знаю правду, у меня нет к вам никаких притязаний, так что нам наверное лучше оставить все как есть.

Майкл спокойно возразил:

— Бетти, раз уж вы достали пресловутого кота из мешка, вам не удастся затолкать его обратно.

Если вы откажете Сьюзен в этот раз, она не успокоится. Я не удивлюсь, если она сама приедет в «Шелтер», — бесстрастно добавил Майкл.

У Бетти возникло новое для нее и определенно неприятное ощущение, что ею манипулируют, что ее исподволь заставляют принять решение, к которому она не готова.

— Сьюзен здесь не понравится. Я видела ее дом, она привыкла к элегантности и комфорту, а у нас здесь все просто и без затей.

— Ничего, она легко приспосабливается.

Бетти отвернулась от Майкла и посмотрела на океан. Пока они разговаривали, ветер почти совсем стих, и сейчас ее лицо пригревали ласковые солнечные лучи. Она молчала, потому что не знала, что сказать. Ей, конечно, хотелось установить хоть какую-то, пусть даже хрупкую связь с единственной своей родственницей, но по иронии судьбы поддерживать отношения с Сьюзен означало бы постоянно подвергаться опасности, которая исходила от Майкла. Вернее, не от самого Майкла, мысленно поправила себя Бетти, а от ее безрассудной реакции на него.

Бетти тянуло к нему, как мотылька к огню, но поскольку она в отличие от мотылька была наделена разумом, она понимала, чем чревата для нее встреча с опаляющим огнем. К сожалению, опасное притяжение от этого не становилось слабее. Но ведь Майкл не говорил, что собирается провести эти две недели с ними… Бетти решилась.

— Ну хорошо, я поживу со Сьюзен в ее загородном доме. Но только не две недели, а десять дней.

Полчаса спустя Бетти уже сидела рядом с Майклом в машине, увозившей ее прочь из «Шелтера», ставшего для нее вторым домом.

— Долли, хотя и улыбается поминутно, все-таки мне не вполне доверяет, — заметил Майкл, вторя мыслям Бетти. — Она и на этот раз потребовала, чтобы я оставил ей точный адрес и телефон виллы, где вы будете жить.

— Не обижайтесь на нее, Долли никому не доверяет по-настоящему, кроме своих родственников.

Майкл кивнул.

— Возможно, она права. Осторожность никогда не бывает излишней.

Бетти почему-то показалось, что он хотел добавить: «Иногда нельзя доверять и родственникам», — но не стал.

Загородный дом оказался на поверку средних размеров особняком с колоннами и множеством полукруглых балкончиков. Он величаво возвышался над окрестностями, лес, подступавший к дому с противоположной от океана стороны, создавал выгодный темно-зеленый фон для его бежевых стен. Подъездная дорога сделала поворот, — и особняк предстал во всей красе.

— Похоже на кукольный домик! — воскликнула Бетти, прильнув к окну. — Только очень большой.

— Да, немаленький, — согласился Майкл. Лет сто назад этот участок принадлежал зажиточному фермеру. Строя этот дом, хозяин, по-видимому, стремился подражать архитектуре особняков аристократии.

Майкл выехал на подъездную дорогу.

— Фермера? А где же ферма?

— Мы по ней ехали, вернее по тому, что от нее осталось. Раньше по обеим сторонам дороги были пастбища. Мой отец, покупая это владение, естественно, не собирался заниматься животноводством, поэтому он пригласил ландшафтных архитекторов и разбил на бывших пастбищах большой парк.

Майкл въехал на крытую площадку на небольшом расстоянии от дома, где уже стоял автомобиль — консервативный «бентли», — и затормозил.

— Приехали. Добро пожаловать в мой дом, Бетти.

Бетти застыла.

— В ваш дом? Но я думала, вы живете в Нью-Йорке.

— И там тоже, но стараюсь как можно больше времени проводить здесь. А что, это имеет для вас какое-то значение?

— Нет, — солгала Бетти.

А что ей оставалось? Признаться, что она ни за что не согласилась бы поехать сюда, если бы знала, что Майкл тоже здесь будет?

Впрочем, она могла бы и не трудиться лгать, Майкл все равно видел ее насквозь. С каменным лицом он произнес:

— Не волнуйтесь. Завтра я улетаю в Нассау, Должно быть, облегчение, которое испытала Бетти, было написано у нее на лице, потому что Майкл улыбнулся одними губами и многозначительно предложил:

— Если хотите, могу взять вас с собой.

— Нет, спасибо.

Бетти поспешно вышла из машины, Майкл тоже вышел — не спеша, — потом достал из багажника ее дорожную сумку, посмотрел Бетти в глаза и вкрадчиво спросил:

— Боитесь?

— Я приехала по просьбе Сьюзен! — вскипела возмущенная столь откровенной провокацией Бетти.

Майкл пожал плечами, подхватил ее сумку и пошел по дорожке к дому. Еще до того, как он поднялся по ступеням, дверь открылась и на пороге возникла улыбающаяся Сьюзен.

— Майкл!

Бетти чувствовала себя очень неловко. Ей Сьюзен тоже улыбнулась, но более сдержанно.

— Входите, Бетти, я рада, что вы приехали.

— Спасибо, — машинально ответила Бетти.

Сьюзен повела Бетти в отведенную ей комнату, Майкл с сумкой Бетти шел сзади. Убранство комнаты было выдержано в разных оттенках голубого, Бетти, чувствуя на себе взгляд Майкла, ахнула с несколько преувеличенным восторгом:

— Как красиво! — Сьюзен показала на французские окна, выходящие на балкон.

— Отсюда очень хороший вид на залив. — Она повернулась в другую сторону. — За этой дверью — ванная. Вы пока освежитесь, отдохните, мы не будем вам мешать, а потом спускайтесь к чаю. Уверена, вы не заблудитесь — как только спуститесь по лестнице, так сразу услышите наши голоса.

Оставшись одна, Бетти первым делом вышла на балкон и сделала приятное открытие: балкон был отдельный, на него выходила только дверь ее комнаты. Она вдохнула полной грудью воздух, напоенный ароматами цветущих растений, к которым примешивался вездесущий терпкий морской запах. — Однако времени любоваться пейзажем у нее сейчас не было.

Бетти неохотно вернулась в комнату и огляделась. Дизайнер, оформлявший интерьер, несомненно, был знатоком своего дела. Каждая вещь в комнате выглядела так, словно стояла здесь всегда, с первого дня существования самого дома. Больше всего Бетти порадовало, что в обстановке не было никакой вычурности: старинная деревянная кровать с пологом, плетеный коврик перед ней, простая мебель в деревенском стиле, зеркало в резной раме, веселенькие обои в мелкий цветочек, — все вместе создавало ощущение поистине домашнего уюта. Бетти открыла дверцы дубового гардероба и развесила одежду на плечиках. Потом взяла туалетные принадлежности и пошла в ванную. Здесь она умылась и расчесала волосы.

Как Сьюзен и предсказывала, Бетти без труда нашла ее и Майкла по звуку голосов. Они ждали ее в гостиной, выходившей окнами на ту же сторону, что и ее комната.

Сьюзен приветствовала Бетти радушной улыбкой.

— Садитесь, дорогая, я налью вам чаю. Вы предпочитаете с сахаром или без?

— Без сахара, пожалуйста.

За чаем обменивались незначащими репликами о погоде. Минут через десять Бетти пришла к выводу, что безупречные манеры Сьюзен — своеобразная маска. Впрочем, подумала она, украдкой взглянув на Майкла, каждый носит какую-нибудь маску. Предстоящие десять дней, которые Бетти согласилась провести с Сьюзен, казались ей вечностью.

После чая Сьюзен встала и хозяйским тоном распорядилась:

— Майкл, покажи Бетти дом и поместье. Я уверена, она с удовольствием прогуляется.

Майкл с плавной грацией хищника встал.

Нечто хищное было и в его улыбке.

— Пойдемте, Бетти, я покажу вам Мейсонгрин.

Они вышли из дома, пересекли лужайку, и Бетти увидела, что к воде ведет пологая деревянная лестница, которую она раньше не заметила.

Лестница привела их в уютную бухточку, с трех сторон заслоненную от ветров высоким берегом.

— Должно быть, здесь очень хорошо купаться, — заметила Бетти. — Не то что в «Шелтере», где постоянно дует ветер с океана и высокие волны.

— Здесь тоже бывает опасно — когда ветер дует с океана. Не советую купаться в одиночку. Майкл насмешливо улыбнулся и вдруг философски изрек:

— Жизнь, знаете ли, вообще небезопасная штука.

Бетти промолчала. Она спустилась к воде и пошла вдоль линии прибоя. Песок хрустел под ее подошвами. У оконечности мыса, окаймлявшего бухту с севера, был построен деревянный причал, выдающийся далеко в воду. На приколе стояли небольшой быстроходный катер и элегантная яхта, сияющая на солнце лакированным деревом и надраенной бронзой.

— Когда-то я любил нырять с причала, — сказал Майкл. — Говорят, плавать я научился раньше, чем ходить, хотя сам я, конечно, этого не помню.

— Я тоже в детстве проводила много времени на пляже. Любила смотреть на океан.

— Вы скучаете по Блу-Вэлли?

— Да, но я всегда знала, что рано или поздно уеду. В Блу-Вэлли у меня не было будущего. Я не могла представить, что всю жизнь проживу в тихом маленьком городке.

— Ваш отец долго болел перед смертью?

— Странно, что вы этого не знаете, я думала, вы разузнали о моей жизни абсолютно все, — не смогла удержаться от иронического замечания Бетти. — Он болел почти год — Ему не приходило в голову перебраться в более цивилизованное место, где бы ему было обеспечено надлежащее лечение?

Бетти уставилась на песок под ногами и глухо сказала:

— Он даже к тем врачам, которые были рядом, не обращался, пока не стало слишком поздно. Мне кажется, он хотел умереть.

Только произнеся последние слова, Бетти осознала, что впервые призналась в этом самой себе. К ее удивлению, Майкл подошел ближе и обнял ее за плечи. От его прикосновения по руке Бетти словно прошел разряд тока и по всему телу сразу разлилось приятное тепло. У нее мелькнула неожиданная мысль: если просто прикосновение Майкла действует на нее таким удивительным образом, что бы она почувствовала, если бы он занялся с ней любовью?

Только он бы не занимался с ней любовью, это был бы просто секс. Поэтому Бетти, хотя ей и было приятно ощущать тепло и силу его тела, осторожно отстранилась.

— Мне кажется, он до конца своих дней любил Сьюзен, — тихо сказала она.

Майкл отреагировал неожиданно резко:

— Пустая трата времени! Не спорю, прошлое не так легко забыть, оно отбрасывает тень на нашу дальнейшую жизнь, но бесконечно переживать о том, чего давно нет, — пустая трата времени и душевных сил. — Он помолчал и продолжил уже мягче:

— Мы, конечно, никогда этого не узнаем, но я уверен, что ваш отец хотел, чтобы вы строили собственную жизнь без постоянной оглядки на его ошибки. Так что пусть прошлое остается в прошлом, не стоит его ворошить.

Бетти глубоко тронуло его понимание.

— Слушаюсь, сэр.

Майкл рассмеялся, звук его смеха, глубокий, низкий, подействовал на Бетти как прикосновение теплого бархата.

— Кажется, я слишком увлекся морализаторством.

— Я бы не сказала. — Бетти старалась быть объективной. — Во многом вы правы. Просто моего отца было трудно любить, потому что его сердце, казалось, всегда было не там, где тело, не со мной, а где-то далеко. Но он был надежным, порядочным человеком, все, кто его знал, его уважали. — Бетти посмотрела Майклу в глаза. — И мне кажется, он воспитывал меня правильно, он учил меня не обманывать ни в большом, ни в малом, не лукавить. Я привыкла считать его человеком твердых моральных принципов. Поэтому я была глубоко потрясена, когда узнала правду о своем рождении.

— Не будем судить его слишком строго. Иногда страсть ослепляет мужчину и толкает его на поступки, которые он никогда не совершил бы в здравом уме. Главное, что вы должны помнить о своем отце, — это что он никогда вас не предавал.

Бетти кивнула, думая о том, что их разговор принял очень интимный характер. Она не ожидала, что когда-нибудь станет обсуждать эту глубоко личную тему с кем бы то ни было, тем более с Майклом Гаррисом.

Она прошла немного вперед и остановилась под старой сосной, наклонившейся над водой.

К толстой нижней ветке были привязаны самодельные качели.

— Ваши? — спросила Бетти.

— О, они гораздо старше меня. Еще мой отец качался на них в детстве. Но веревку с тех пор заменяли, и не раз. Когда у нас бывают гости с детьми, ребятня с удовольствием качается на этих качелях.

Бетти попыталась представить Майкла ребенком и не смогла. Ей казалось, что Майкл всегда был таким, какой он сейчас: зрелым мужчиной, большим, сильным, — Это место — настоящий рай для детей, — сказала она преувеличенно жизнерадостным тоном. Сказала — и чуть не поморщилась от банальности собственного высказывания.

— Да, так и есть, — серьезно ответил Майкл. — Но надеюсь, что вам здесь тоже понравится, хотя вы давно не ребенок. Как только я уеду, вы наконец сможете расслабиться.

Бетти, которая снова побрела вдоль берега, чуть не споткнулась от неожиданности.

— Не понимаю, что вы хотите этим сказать.

Ваше присутствие меня вовсе не нервирует.

Она тут же пожалела о собственных словах.

Лучше бы ей вовсе не открывать рта!

Майкл насмешливо взглянул на Бетти. Но она, заметив искорки смеха в его глазах, посмотрела на него так воинственно, что он сразу посерьезнел. Его взгляд стал напряженным, пронизывающим. У Бетти пересохло во рту. Наступившую тишину нарушали только крики чаек.

— Тогда почему в тех редких случаях, когда вы не боитесь на меня посмотреть, ваши глаза сразу темнеют? — вкрадчиво поинтересовался Майкл.

— Что значит «в редких»? Я часто на вас смотрю! — пылко возразила Бетти.

Даже слишком часто, могла бы она добавить, но не стала.

— Ну да, если принимать в расчет те случаи, когда вы смотрите на мое ухо, на мои волосы, на нагрудный карман моей рубашки. А вы знаете, что всякий раз, когда я подхожу к вам близко, у вас учащается пульс? И не возражайте, я точно это знаю — мне видно, как у вас на шее бьется жилка.

Бетти решительно замотала головой, не рискнув заговорить.

Майкл медленно поднял руку и коснулся пальцем ямочки у основания ее шеи, где бился пульс. Бетти могла только удивляться тому, что даже такая малость способна оказать столь мощное разрушительное действие на ее волю. Она даже попятиться не смогла и, застыв как соляной столб, зачарованно смотрела в прищуренные глаза Майкла.

Он негромко рассмеялся и наклонился к ней так, что его лицо оказалось в каком-нибудь дюйме от ее лица. Теперь его глаза были широко раскрыты, и из них полыхнуло на Бетти таким жаром, что она зажмурилась. Но, как только Майкл коснулся ее плотно сжатых губ своими, она потеряла способность думать.

Бетти покачнулась и прильнула к его сильному телу. В то же мгновение Майкл обнял ее и прижал к себе. У Бетти возникло странное ощущение, как будто он обнимал ее сотни, тысячи раз, она расслабилась в его объятиях, ее губы сами собой приоткрылись, и поцелуй Майкла разрушил то немногое, что еще оставалось от ее изрядно пошатнувшихся защитных барьеров.

Он провел рукой по ее спине сверху вниз и положил ладонь на ее бедро. Бетти не отшатнулась. Раньше, когда она целовалась с мужчинами, их возбуждение всегда если не пугало ее, то вызывало слабое отвращение. Однако сейчас, когда ей в живот уперлось твердое — в прямом и переносном смысле — доказательство возбуждения Майкла, она испытала восторг и ответную вспышку собственного желания.

Майкл оторвался от ее губ и поднял голову, но Бетти не успела почувствовать разочарование: он уже покрывал быстрыми поцелуями ее шею. Кожа Бетти покрылась мурашками — от удовольствия.

Между ее нервными окончаниями, казалось, проскакивали маленькие молнии, а ее саму подхватил мощный торнадо. Майкл нашел ее ухо и стал ласкать мочку губами и языком. Дыхание Бетти сбилось, тело налилось томлением, груди отяжелели, соски стали невероятно чувствительными.

Когда Майкл переместил руку и нащупал большим пальцем отвердевший сосок, Бетти невольно застонала от избытка переполняющих ее ощущений.

Слишком поздно она поняла, что этот стон означает ее полную капитуляцию! Майкл поднял голову, заглянул Бетти в глаза и спросил:

— Ну что, Бетти, не передумали? Вы по-прежнему не хотите отправиться вместе со мной в Нассау?

Его голос — на удивление пустой, бесстрастный — подействовал на Бетти, как холодный душ.

Она вздрогнула, посмотрела Майклу в глаза и встретилась с его холодным взглядом. Как же у нее чесались руки дать Майклу пощечину! Но еще больше ей хотелось убежать куда-нибудь, спрятаться в укромном уголке и дать волю слезам.

Гордость придала Бетти сил и помогла собраться с мыслями. Она сделала шаг назад, расправила плечи и — как она надеялась — с достоинством ответила:

— Я приехала сюда по приглашению Сьюзен, так что уехать с вами в Нассау было бы с моей стороны непростительной грубостью.

Майкл цинично усмехнулся.

— Зато это было бы куда интереснее.

Бетти пожала плечами.

— Интересно, не интересно — разве это главное?

Она осталась довольна собой: ей удалось достаточно убедительно изобразить презрение. Она также надеялась, что ей удалось ранить самолюбие Майкла, — но так это или нет, она не узнала, Майкл умел хорошо скрывать свои истинные чувства. Он знаком предложил Бетти возвращаться и бесстрастно заметил:

— Вы, конечно, правы. Гораздо важнее безопасность.

— Что вы имеете в виду? — резко спросила Бетти.

Майкл посмотрел ей в лицо, и его глаза как-то странно блеснули.

— А вы как думаете?

Бетти, как ей показалось, поняла, на что он намекает.

— Послушайте, мистер Гаррис! Мне не нужно, от Сьюзен никаких денег!

Если она рассчитывала своей прямотой обезоружить Майкла, то ей это не удалось. Он лишь пожал плечами и спокойно ответил:

— Рад это слышать.

Однако Бетти подозревала, что он ей попросту не поверил. От горечи и разочарования у нее чуть было не выступили слезы, лишь все та же гордость, ее верная союзница, помогла ей сдержаться.

— Я не собираюсь перед вами оправдываться, это было бы бесполезно. Люди, склонные к предвзятости, редко меняют свое мнение, даже если столкнутся с правдой лицом к лицу. А то, что я вам сказала, и есть чистая правда. Я не первый год живу одна и пока ни у кого не просила денег.

Не собираюсь делать это сейчас. Признаться, я вас не понимаю. Если вы подозревали, что я вынашиваю какие-то коварные корыстные планы, зачем вы вообще привезли меня сюда?

Майкл пропустил Бетти вперед на лестнице и только после этого выпустил очередную стрелу:

— Ни у кого не просили денег, говорите? А как же Хью Лэннинг? Хотите сказать, что он по собственной инициативе платил вам гораздо больше, чем девушке, которая работала на этом месте до вас?

— Он сказал, что поскольку я получила образование по истории искусств…

Под издевательским взглядом Майкла Бетти осеклась. Какой же она была наивной! Если два работника выполняют одну и ту же работу и выполняют ее одинаково хорошо, никто не станет платить одному из них больше только потому, что у него есть диплом колледжа! Бетти вспомнила, что Хью повысил ей зарплату после смерти ее отца, очевидно, он решил, что теперь ей требуется больше денег, и по-своему позаботился о ней.

— Тогда мне это показалось логичным, — пролепетала она, — я не очень задумывалась… — Бетти снова умолкла, не закончив фразы, ее осенила еще одна неприятная мысль. — Может быть, вы считаете, что я вас обокрала, получая больше, чем заслуживала? В таком случае, скажите, сколько я вам должна, я все верну. Может быть, тогда вы перестанете меня преследовать и приставать ко мне?

— Не стоит, — насмешливо бросил Майкл. — Хью доплачивал вам не за мой счет. Что касается моих приставаний, то готов поклясться: когда я вас целовал, вы получали от этого не меньше удовольствия, чем я.

На это Бетти нечего было возразить. Она уже жалела, что вообще напомнила о поцелуях. Когда она набралась смелости снова посмотреть Майклу в глаза, то увидела, что он наблюдает за ней с бесстрастным интересом естествоиспытателя. Да, они оба получили удовольствие, но если она потеряла голову, то Майкл сохранял хладнокровие и полностью контролировал ситуацию.

— Заняться с вами любовью тоже было бы приятно, — добавил Майкл.

Бетти густо покраснела.

— Секс как очередная проверка на порядочность? От одной мысли об этом у меня просто мороз по коже.

— Если мы займемся любовью, — вкрадчиво произнес Майкл, — уверяю вас, уже на втором поцелуе ни вы, ни я не сможем думать ни о чем, кроме утоления нашего голода. — Он помолчал, наблюдая, как ее лицо заливает новая волна румянца. — У меня были основания вам не доверять. Ваше первое письмо к Сьюзен было написано в весьма агрессивном тоне.

Бетти смутилась.

— Я… наверное, я писала его, когда была очень сердита. Мне хотелось докопаться до истины и понять наконец, почему она… то есть моя мать меня бросила.

Теперь, когда Бетти знала правду, этот вопрос больше не омрачал ее существование. Но ей стало не намного легче.

— Мне знаком страх ребенка потерять мать.

В отличие от вас я свою мать знал и любил. Но она умерла, когда мне было четыре года. Я до сих пор помню, какой ужас пережил тогда.

Бетти вдруг стало до боли жаль маленького мальчика, навсегда потерявшего мать. Потеря Майкла была даже ощутимее ее собственной, ведь она свою мать даже не видела.

— Наверное, мне было легче, я не знала, чего лишилась, — тихо сказала она.

Некоторое время они поднимались по лестнице молча. Когда они достигли верхней площадки, Майкл сказал:

— На всякий случай, чтобы не осталось никаких сомнений. Если вас все-таки интересуют деньги, имейте в виду, что Сьюзен живет на проценты с суммы, оставленной ей в наследство вторым мужем, моим отцом. Она не имеет права трогать основной капитал.

Бетти задохнулась от негодования.

— Вы… вы просто отвратительны!

Резко повернувшись к Майклу спиной, она побежала к дому.

 

Глава 8

Даже оказавшись в своей комнате, Бетти долго не могла успокоиться и все ходила из угла в угол.

Последние слова Майкла явно были рассчитаны на то, чтобы причинить ей боль. Но за что он так сильно ее невзлюбил?

Может быть, это месть за то, что на него их поцелуй подействовал так же сильно, как на нее?

Эту мысль Бетти сразу же отбросила как нелепую. Майкл, наверное, уже на свет появился с задатками хорошего любовника, умение обращаться с женщинами, заставлять их стонать от наслаждения у него врожденное и к тому же отшлифованное годами практики. Так что вряд ли он испытывал какие-то особенные чувства, целуя ее. Да, он ее желал, это было очевидно, но похоть мало что значит. Да и она желала его не меньше…

Бетти вышла на балкон. Теперь солнце светило с другой стороны дома, и балкон находился в тени. Бетти облокотилась на перила и посмотрела вниз. По берегу шел Майкл, его высокую фигуру и хищную грацию движений Бетти узнала бы на любом расстоянии.

Кто-то постучал в дверь. Бетти вздрогнула от неожиданности. В коридоре стояла Сьюзен, она любезно улыбалась.

— Я пришла пригласить вас в столовую. К сожалению, Майклу только что позвонили из офиса, возникло какое-то срочное дело, и ему придется уехать не завтра утром, а сегодня вечером. Так что мы будем сегодня обедать раньше обычного.

Бетти с сомнением посмотрела на свою одежду.

— Наверное, мне нужно переодеться…

— О, не стоит, вы прекрасно выглядите.

Что-то в тоне Сьюзен показалось Бетти странным, но, когда она попыталась посмотреть ей в глаза, Сьюзен быстро отвернулась.

— Приходите, мы вас ждем, — бодро сказала она и быстро ушла.

Бетти привела в порядок волосы, подкрасила губы и поймала себя на мысли, что нарочно тянет время. Перспектива обеда втроем не вызывала у нее энтузиазма, и, как выяснилось позже, интуиция ее не обманула.

Атмосфера за столом царила довольно странная. Сьюзен была олицетворением гостеприимной хозяйки, даже Майкл держался дружелюбно, но это было дружелюбие насытившегося тигра, не более того. Во всяком случае, именно такое сравнение пришло в голову Бетти — когда она смотрела на него, слушала, как он к ней обращается, то сама не верила, что пару часов назад он целовал ее так, что она забыла обо всем на свете.

Под непринужденностью Сьюзен и Майкла таилось скрытое напряжение, под внешне спокойной поверхностью бурлили подводные течения. И Бетти в конце концов не выдержала.

— Вы не возражаете, если я вас покину? У меня был трудный день, я бы хотела лечь пораньше.

Майкл задумчиво посмотрел на нее, Сьюзен же прощебетала:

— Конечно, дорогая. Если что-нибудь понадобится, говорите, не стесняйтесь.

— Спасибо. — Бетти приклеила на лицо дежурную улыбку и повернулась к Майклу. — Счастливого пути.

— Спасибо.

Его серые глаза были непроницаемыми, как зеркальные стекла очков, но Бетти почти физически ощущала на себе его взгляд — словно большая дикая кошка коснулась ее мягкой лапой со спрятанными когтями.

Поднявшись в свою комнату, Бетти не стала зажигать свет. Она села на кровать и попыталась проанализировать собственные ощущения, понять, что же ее насторожило. Бетти чувствовала, что во всей этой ситуации что-то не стыкуется, но не могла понять, что именно. Настороженное отношение к ней Майкла было вполне логичным и объяснимым, Бетти догадывалась, что он доверяет лишь очень немногим людям и то только после того, как они заслужат его доверие. К тому же он очень заботится о своей мачехе, стремится уберечь ее от лишних волнений.

Бетти нахмурилась и снова попыталась разобраться в хитросплетениях собственных ощущений и предчувствий.

Сьюзен пригласила ее пожить в Мейсон-грин якобы для того, чтобы они могли получше узнать друг друга. Но Бетти чувствовала: пожилая дама скрывает под безупречными манерами эмоции, о которых ей оставалось только догадываться по вскользь оброненному слову, украдкой брошенному взгляду и другим столь же трудно уловимым признакам. Пока Бетти могла делать выводы только методом исключения: то, что скрывала Сьюзен, не было неприязнью или даже простой настороженностью. В мозгу Бетти словно что-то щелкнуло, ее осенило: Сьюзен чего-то боится. Да, так и есть, женщина находится в тисках страха, который пытается если не побороть, то хотя бы держать в узде. Но чего Сьюзен бояться? Может быть, думала Бетти, я приняла за страх что-то другое, например, обычную антипатию. Но если Сьюзен все-таки боится, то почему пригласила ее погостить?

Бетти так и не пришла ни к какому выводу, фрагменты головоломки упорно не желали складываться в единую картину. Бетти встала, включила торшер и прошлась по комнате. Еще одна загадка: какую роль в этой истории играет Майкл?

Он не скрывает, что не доверяет ей, так почему же он поддержал приглашение Сьюзен? Может быть, он надеялся, что коварная Бетти Паркер покажет свою истинную сущность, выдаст свои тайные помыслы? Последнее предположение казалось логичным. Пусть Сьюзен не имеет доступа к капиталам покойного мужа, по сравнению с Бетти ее все равно можно считать богачкой. Майкл тоже скоро станет мультимиллионером, если уже не стал. И когда на них как снег на голову свалилась невесть откуда особа, объявившая себя их родственницей, о существовании которой никто даже не догадывался, естественно, они захотели понять, что она собой представляет и чего от нее можно ждать. А если учесть историю появления Бетти на свет, то их настороженность вполне понятна!

Ребенком Бетти не раз представляла, как найдет своих родственников и они с радостью примут ее в семью. По мере того, как она взрослела, надежды становились все менее радужными, но и сейчас сознание, что ей нужно доказывать Майклу чистоту и бескорыстность своих намерений, причиняло ей боль.

Бетти проснулась на рассвете. В доме было тихо.

Она набросила халат и вышла на балкон. Склоны холма были погружены в туман, из которого выглядывали только верхушки деревьев, и казалось, что дом как корабль плывет в молочно-белом море. Стоя на балконе и глядя вдаль, Бетти думала о том, что ее отношение к Сьюзен меняется, она успела проникнуться к бывшей жене отца симпатией. А еще ей почему-то — Бетти сама не понимала почему — было жаль пожилую женщину. И все же между ними чувствовалась некая настороженность.

— Вы не знаете, у моего отца остались какие-нибудь родственники? — спросила Бетти за завтраком.

Сьюзен быстро посмотрела на нее и отвела взгляд, но Бетти успела прочесть в ее глазах сочувствие.

— Боюсь, что нет. Он был единственным ребенком, а его родители давно умерли. Может быть, у него были двоюродные или троюродные братья и сестры, но он о них никогда не упоминал.

— А у вас?

Лицо Сьюзен стало непроницаемым.

— Есть у меня несколько дальних родственников, но я с ними очень давно не общалась.

Сьюзен сменила тему, ненавязчиво давая понять, что не хочет отвечать на новые вопросы.

Но Бетти и не собиралась ее расспрашивать.

Со дня отъезда Майкла прошла неделя. Как-то днем, спускаясь по лестнице, Бетти услышала какой-то странный звук, словно кто-то застонал. Бетти настороженно замерла. Она знала, что экономка, миссис Батлер, уехала на несколько часов навестить больную родственницу и в доме, кроме нее и Сьюзен, никого нет. Непонятный звук стих, но теперь и тишина казалась Бетти гнетущей. Бетти постояла еще некоторое время, но больше не услышала ничего подозрительного. Стараясь ступать бесшумно, она на цыпочках поднялась по лестнице, подошла к двери комнаты Сьюзен и прислушалась. Ни звука. В это время дня Сьюзен обычно отдыхала. Бетти уже подумала было, что стон ей почудился, и собиралась продолжить путь, как вдруг стон повторился. Теперь у нее не было сомнений, что стон доносился из комнаты Сьюзен.

Бетти негромко постучала в дверь.

— Сьюзен, у вас все в порядке?

Ответа не последовало.

Бетти не на шутку встревожилась.

— Сьюзен, если вы не откликнитесь, я открою дверь!

Снова тишина.

Бетти осторожно приоткрыла дверь и заглянула в комнату. Занавески были задернуты, в комнате царил полумрак, но Бетти хорошо видела неподвижную фигуру Сьюзен на кровати. В этот момент Сьюзен снова застонала. По-видимому, ей снится кошмарный сон, поняла Бетти.

Она вошла в комнату, подошла к кровати и легонько тронула спящую за плечо.

— Сьюзен, проснитесь, это всего лишь сон.

Голова Сьюзен заметалась по подушке, женщина снова застонала, но не открыла глаза. Бетти коснулась ее щеки и с тревогой поняла, что кожа неестественно холодная. Она бросилась к телефону и набрала номер службы спасения.

Бригада «скорой помощи» и миссис Батлер приехали почти одновременно. Пока медики укладывали Сьюзен на носилки, экономка собрала вещи своей хозяйки.

Бетти ничем не могла помочь и чувствовала себя лишней. К ней подошла миссис Батлер.

— Может быть, нужно позвонить мистеру Гаррису? Я, конечно, не врач, но мне кажется, у миссис Гаррис был сердечный приступ.

— У меня нет номера его телефона.

— У меня тоже.

Экономка вопросительно смотрела на Бетти, явно ожидая от нее указаний. Бетти сказала:

— Я поеду с Сьюзен в больницу, возьму ее машину. А вы позвоните в офис Майкла и сообщите секретарю, что Сьюзен положили в больницу. Думаю, секретарь найдет способ известить Майкла.

Миссис Батлер явно испытала облегчение, получив задание.

Сидя за рулем элегантного и в то же время солидного «бентли», Бетти все время думала о Сьюзен. Когда ее уносили на носилках, она выглядела старше своих лет и казалась очень хрупкой.

В больнице Бетти столкнулась со множеством трудностей. Оказалось, что она не может ответить ни на один из вопросов, которые ей задавали врачи. Практически она не знала о Сьюзен ничего, кроме имени. Она не знала, чем Сьюзен болела в прошлом, как она себя чувствовала до переезда в загородный дом. Она даже не знала точно, сколько ей лет. Но наконец с формальностями было покончено и Сьюзен поместили в палату.

Бетти встала у кровати. Рука Сьюзен была опутана какими-то проводами и трубками, и от этого сама Сьюзен казалась еще более хрупкой, чем раньше. Бетти наклонилась и, хотя Сьюзен не могла ее слышать, сказала:

— Я останусь с вами.

Веки Сьюзен слабо дрогнули.

Бетти вышла в холл и из телефона-автомата позвонила в Мейсон-грин.

— Как она?! — взволнованно спросила миссис Батлер.

— Мне не сообщили диагноз, но, по крайней мере, теперь она находится под постоянным медицинским наблюдением. От Майкла новости есть?

— Да, он уже вылетел, возможно, успеет приехать даже сегодня поздно вечером. — Миссис Батлер вздохнула. — Наверное, у нее инфаркт. Поверить не могу, ведь ей всего пятьдесят семь лет!

Бетти попыталась подбодрить экономку, хотя не помешало бы, чтобы кто-то подбодрил ее саму.

— Даже если у нее действительно инфаркт, это еще не смертный приговор.

Миссис Батлер ухватилась за ее слова:

— Конечно, конечно, в наше время медицина способна творить чудеса!

Экономка говорила с таким энтузиазмом, что Бетти поняла: миссис Батлер пытается убедить саму себя. Бетти тоже хотела надеяться на лучшее. Вернувшись в палату, она села рядом с кроватью и взяла тонкую бледную руку Сьюзен в свою. Бетти понимала, что нелепо думать, будто ее прикосновение чем-то поможет Сьюзен, но, по крайней мере, это прикосновение человека, а не бездушного прибора. Откуда-то донесся детский плач, и от этого звука на душе у Бетти стало совсем тоскливо.

Она не знала, сколько просидела у постели Сьюзен, держа ее за руку и тихо разговаривая с ней. За окном стемнело. Бетти то впадала в дремоту, то просыпалась. Она пребывала где-то на зыбкой грани между сном и бодрствованием, когда вдруг почувствовала слабый, но хорошо знакомый запах. Бетти встрепенулась, открыла глаза и подняла голову. Над ней темным силуэтом возвышалась крупная фигура Майкла. Сердце Бетти подпрыгнуло в груди. Она была так рада видеть Майкла, что чуть не расплакалась.

— Как она? — тихо спросил Майкл.

Веки Сьюзен дрогнули.

— Лучше, — прошептала Бетти. — Очень хорошо, что вы приехали. Вы видите, она отреагировала — у нее дрогнули веки.

Майкл наклонился и поцеловал Сьюзен в щеку.

— Все будет хорошо, Сьюзен, я здесь, я с тобой.

К удивлению и радости Бетти, Сьюзен вздохнула. Майкл выпрямился.

— Бетти, вам больше нет нужды здесь оставаться. Миссис Батлер сказала, что вы взяли «бентли» Сьюзен.

— Да, мне пришлось взять его без разрешения…

Майкл отмахнулся.

— Не переживайте, все нормально. Я вернусь на нем обратно. А вас отвезет мой водитель, но не в Мейсон-грин и не в «Шелтер», а ко мне домой.

Майкл протянул ей связку ключей.

— Вот, возьмите ключи.

Бетти замялась.

— Но как же вы сами попадете в дом?

— У меня есть второй комплект. — Майкл всмотрелся в ее лицо. — И вот еще что, Бетти… спасибо.

 

Глава 9

Бетти проснулась с бешено бьющимся сердцем. Темнота, казалось, давила на нее со всех сторон. Она села в кровати и прислушалась. Сначала было тихо, но потом со стороны кухни донесся негромкий щелчок, как будто кто-то закрыл дверь.

Она встала и босиком подошла к двери. Приоткрыв дверь, Бетти выглянула в коридор и снова прислушалась. Из кухни донеслись самые обыкновенные, домашние звуки — звяканье стакана, журчание льющейся воды. Бетти вышла в коридор и бесшумно двинулась в сторону кухни. Мужской голос, пробормотавший какое-то неразборчивое ругательство, не оставил у нее никаких сомнений в том, кто находится в кухне. Майкл.

Он не мог слышать ее шагов, но стоило Бетти чуть-чуть приоткрыть дверь, которая даже не скрипнула, как Майкл резко развернулся и оказался лицом к лицу с ней. Бетти остолбенела — на лице Майкла она прочла ярость.

Что-то было не так.

— Все в порядке, — быстро сказала она.

Майкл поставил стакан на стол и сказал вежливо:

— Прошу прощения, я старался не шуметь и думал, что мне это удалось.

— Как Сьюзен?

— Намного лучше. У нее не было инфаркта.

Тогда почему он на взводе? Бетти осторожно заметила:

— Но это же очень хорошо, разве нет?

Майкл взял стакан, одним махом осушил его и снова поставил на стол. Бетти наблюдала за его движениями, и ей показалось, что он сделал гигантское усилие, чтобы не грохнуть стакан со всей силы, а поставить его аккуратно. Но почему?

— Да, действительно, — ответил Майкл ровным голосом.

От этого ровного голоса, от сдерживаемой силы его движений по спине Бетти пробежал холодок.

— Врачи поставили диагноз? Уже известно, что с ней?

Майкл пожал плечами.

— Пока врачи не могут сказать точно, что с ней случилось. Их общее заключение таково: она находилась в сильном нервном напряжении, организм не выдержал перегрузки и как бы отключил сознание. Они считают, что Сьюзен снова станет реагировать на окружающий мир, когда ее организм почувствует, что это безопасно.

— Это случилось из-за меня? — тихо спросила Бетти.

Несколько секунд Майкл молча смотрел на нее холодным испытующим взглядом.

— Не знаю.

— Но почему она может меня бояться? — выпалила Бетти, не подумав.

— Она не боится, — с нажимом произнес Майкл.

Бетти покачала головой.

— Все равно мне лучше уехать. Я уеду завтра.

— Слишком поздно, — отрезал Майкл.

Повисла гнетущая тишина — казалось, даже воздух потрескивает от напряжения. Чувствуя настоятельную потребность вырваться из этой пугающей атмосферы, Бетти повернулась и пошла к двери. Но Майкл что-то неразборчиво пробормотал, быстро обошел ее и распахнул дверь с такой силой, что та ударилась о стену. Бетти ожидала, что он уйдет в свою комнату, но Майкл остановился и угрожающе навис над Бетти. Несколько секунд они молча стояли, глядя друг другу в лицо. Сердце Бетти забилось учащенно, дыхание стало частым и неглубоким. В полумраке глаза Майкла казались почти черными, наверное, оттого, что зрачки расширились.

Позже, переживая этот эпизод заново, Бетти не могла вспомнить, кто сделал первое движение — то ли она подняла руку, чтобы оттолкнуть Майкла, но ее ладонь уперлась в его твердую грудь, то ли он поднял руку и коснулся ее лица.

Как бы то ни было, мгновение спустя Бетти обнаружила, что Майкл обхватил ее лицо ладонями, и услышала, как он шепчет ее имя. Возбуждение, отчетливо слышавшееся в его хриплом шепоте, вызвало в душе Бетти мгновенный отклик, сколь мощный, столь же и опасный. Голос разума, становившийся все тише, предостерегал ее, предупреждал, что впоследствии она пожалеет о своем безрассудстве. Но желание стремительно нарастало и вскоре совсем заглушило предостережения здравого смысла.

— Да, — просто сказала Бетти.

Она прекрасно осознавала, на что соглашается, и не могла найти ни единой причины, по которой ей стоило бы отказать самой себе в том, чего она страстно желала. Планы Бетти не изменились, она по-прежнему собиралась уехать завтра же и впредь ради собственной безопасности никогда больше не видеться с Майклом. Но до того, как он навсегда уйдет из ее жизни, она хотела узнать, почувствовать, каково это, заниматься с ним любовью.

Бетти приоткрыла губы еще до того, как Майкл припал к ним жадным, требовательным поцелуем, и дала ему все, чего он хотел — чего они оба хотели. Майкл крепче сжал ее в объятиях, а потом подхватил на руки и понес куда-то.

Бетти только ахнула от неожиданности, а потом обхватила его за шею и прильнула к нему.

В спальне Майкл поставил ее на ноги, положил руки на ее плечи и всмотрелся в глаза. По-видимому, то, что он прочел в ее взгляде, его удовлетворило, потому что он кивнул и хрипло сказал:

— Я мечтал об этом с той минуты, когда впервые увидел тебя в Блу-Вэлли.

Охваченная страстным предвкушением, Бетти смогла только кивнуть в ответ.

Майкл коснулся губами ее кожи в том месте, где шея переходила в плечо, погладил ее по спине сильными теплыми руками и нащупал край подола ночной рубашки. Бетти ожидала, что он сорвет с нее рубашку, но он этого не сделал, его руки нырнули под подол рубашки. Бетти поежилась.

— Тебе холодно? — прошептал он.

— Нет.

О, ей не было холодно, нет, всю ее, от кожи до самой глубины ее существа, охватил жар.

Майкл снова коснулся ее губ, на этот раз поцелуй был легким, дразнящим. Если он хотел пробудить в Бетти жажду большего, то он этого добился, она застонала от неудовлетворенности и обняла его за шею, стремясь сделать поцелуй более интимным.

Майкл накрыл рукой одну ее грудь, и Бетти резко втянула воздух. От его прикосновения все ее тело налилось томлением, груди отяжелели и стали невероятно чувствительными к ласкам. Ей даже казалось, что они пульсируют от желания в такт биению сердца.

— Ты тоже можешь ко мне прикоснуться, если хочешь, — прошептал Майкл и нежно прикусил мочку ее уха.

Это нежное поощрение придало Бетти смелости. Она стала быстро расстегивать на Майкле рубашку. Жар его кожи опалил кончики ее пальцев. Она подняла голову, встретилась взглядом с Майклом, и страсть, горевшая в его взгляде, в одно мгновение спалила дотла остатки ее сдержанности. У Бетти возникла острая потребность ощутить прикосновение его кожи к своей, тонкая ткань ночной рубашки превратилась в раздражающую помеху. Она повела плечами в подсознательном стремлении избавиться от этого последнего барьера.

— Что такое? — тихо спросил Майкл. — Чего ты хочешь?

— Я хочу… хочу…

Бетти вдруг поняла, что не в состоянии произнести ни одной связной фразы. В конце концов она просто распахнула полы рубашки Майкла и пробормотала:

— Я хочу тебя.

— Это хорошо, потому что я тоже тебя хочу.

В его низком, чуть охрипшем голосе было столько мужской уверенности и жажды обладания, что у Бетти захватило дух. Она посмотрела Майклу в глаза. Взгляд их, казалось, высекал искры из ее кожи. Все тело Бетти жаждало Майкла, у нее возникло пугающее чувство, что если она прямо сейчас не получит того, чего так страстно желает, то умрет от желания.

— Раздень меня! — сказал Майкл и отступил на шаг.

У Бетти пересохло в горле. Она быстро подняла руки, взялась за полы его рубашки и сняла ее с широких плеч и мускулистых рук. Рубашка с тихим шорохом соскользнула на пол. Вид обнаженного торса Майкла подействовал на Бетти как удар взрывной волны. Несколько мгновений она, совершенно ошеломленная, стояла и смотрела на него. В свете луны, проникавшем сквозь щель между занавесками, торс Майкла с рельефными мускулами казался отлитым из стали.

Бетти охватил благоговейный восторг. Еще немного, мелькнула у нее мысль, и я сползу к его ногам.

У Бетти шумело в ушах от стука собственного сердца. Она медленно положила ладонь на грудь Майкла и с удовлетворением отметила, что его сердце бьется так же сильно и часто, как ее собственное. На его широкой груди рука Бетти казалась маленькой, хрупкой, но от ее прикосновения грудная клетка Майкла резко расширилась — он втянул воздух. Осознание своей женской власти придало Бетти уверенности, она поняла, что не только она едва владеет собой, Майкл, как и она, весь во власти желания. Ей не хватило смелости посмотреть ему в глаза, но само его молчание и неподвижность служили ей безмолвным поощрением. Бетти робко провела рукой по его груди, погладила поросль волос. Ее пальцы нашли сосок, и Майкл содрогнулся. От неожиданности Бетти отдернула было руку, но Майкл схватил ее за запястье и снова прижал ее кисть к своей груди.

— Ты наверняка знаешь, что мужчины и женщины не так уж сильно отличаются. Мы тоже любим, когда нас ласкают, нас тоже возбуждают прикосновения.

Бетти наконец набралась храбрости посмотреть ему в глаза. То, что она увидела, ее потрясло: от страсти его черты заострились, в глазах горела решимость.

— Сними рубашку, — попросил Майкл одновременно и нежно, и грубовато.

Несколько секунд Бетти колебалась, у нее возникло искушение попросить Майкла, чтобы он раздел ее сам, но затем она передумала. В том, чтобы самой снять с себя одежду, ей виделось некое проявление гордости и уверенности. Она выпрямилась, подняла голову, встретилась взглядом с Майклом и, продолжая смотреть ему в глаза, сняла рубашку и осталась в тонких хлопковых трусиках. В глазах Майкла мелькнуло удивление: по-видимому, он ожидал, что под рубашкой на Бетти ничего нет. Майкл молча протянул к ней руку — Бетти успела заметить, что его рука немного дрожит — и погладил ее отвердевший сосок. Бетти затрепетала, ее охватил испепеляющий жар. Майкл привлек ее к себе, его сильное тело было горячим. Бетти вздохнула, обвила руками его шею и без слов предложила себя ему.

Майкл исцеловал нежную впадинку у основания ее шеи, потом опустил голову ниже, лаская ее кожу языком, дразня ее короткими легкими поцелуями. Бетти едва не застонала: ей хотелось большего. Наконец Майкл опустился до одного из двух бесстыдно торчащих сосков и, сомкнув вокруг него губы, втянул его в рот. У Бетти подогнулись колени. Она выдохнула его имя, выдав остроту своего желания.

Майкл поднял голову и прищурившись посмотрел ей в лицо. Бетти несмело коснулась пальцем его губ. Ей казалось удивительным, что они, такие жесткие, суровые, способны дарить ей столь острое наслаждение. Майкл поцеловал кончик ее пальца, потом втянул его в рот и нежно прикусил зубами. Бетти с головой накрыла новая волна сладостной дрожи. Майкл подхватил Бетти на руки, в два шага подошел к кровати и уложил ее на простыни. По контрасту с ее пылающей кожей лен простыней показался ей прохладным.

Наклонившись над Бетти, Майкл освободил ее от последнего предмета одежды, затем выпрямился и разделся сам. Бетти с благоговением взирала на его нагое тело. Майкл был великолепен, другого слова она не могла подобрать. В ней шевельнулась тревога. Может быть, стоит сказать ему, что для нее это впервые, что она никогда не занималась любовью?

Двигаясь с плавной грацией хищника, которая отличала его от всех остальных мужчин, каких Бетти доводилось видеть на своем веку, Майкл опустился на кровать рядом с ней. Глядя, как под его гладкой кожей перекатываются мускулы, Бетти с особой остротой осознавала его мужественность и собственную женственность.

Майкл окинул долгим неспешным взглядом все ее тело. Бетти покраснела и смущенно уткнулась лицом в плечо Майкла. Чуть солоноватый аромат теплой мужской кожи щекотал ее ноздри, и смущение постепенно отступило, страх сменился уверенностью. Бетти поцеловала Майкла в плечо и, совсем осмелев, легонько куснула кожу и тут же погладила это место языком.

Крупное тело Майкла содрогнулось, он хрипло сказал:

— Давай-ка я сам все сделаю, ладно? Только в этот раз.

Бетти с удивлением заглянула ему в глаза и чуть не отпрянула от, жара, которым полыхнул его взгляд. Майкл пояснил:

— Иначе все может закончиться, не начавшись.

Наверное, он давно не занимался любовью, решила Бетти. Эта мысль была так же приятна, как мысль о том, что в постели с ней Майкл не очень-то хорошо владеет собой. Бетти дотронулась до его упругого плоского живота.

— Но это я хотя бы могу сделать?

— Только если я в это время буду читать вслух биржевые сводки.

Он склонился над ней, поцеловал полюбившуюся ему ямочку у основания шеи и стал покрывать поцелуями груди, старательно обходя соски. Когда он все-таки уделил внимание одному изнывающему от желания пику, Бетти уже представляла, что будет дальше, но ощущения, равных которым она никогда еще не испытывала, вытеснили остатки ее сдержанности и самоконтроля; Она застонала и инстинктивно приподняла бедра ему навстречу.

— Еще не сейчас, — мягко сказал Майкл.

Он переключил внимание на другую грудь и одновременно положил руку на живот Бетти. Она издала какой-то нечленораздельный звук и стала гладить его спину, наслаждаясь твердостью его мускулов под своей ладонью.

Майкл переместил руку немного ниже. Больше всего на свете Бетти хотелось, чтобы он продолжал, однако она инстинктивно напряглась в неосознанном страхе.

— Все хорошо, — прошептал Майкл, — я просто хочу посмотреть, готова ли ты.

Готова ли она? В разгоряченном мозгу Бетти возникла мысль: неужели Майкл и так этого не чувствует? Она снова инстинктивно приподняла бедра, но Майкл сел и полез за чем-то в ящик прикроватного столика.

Презерватив, поняла Бетти. Наконец Майкл вернулся к ней и поцеловал в губы так, что у Бетти закружилась голова. На этот раз, когда его рука коснулась низа ее живота, она расслабилась. Все опасения Бетти растаяли, как утренний туман с восходом солнца. И когда Майкл стал гладить нежную плоть, Бетти застонала от непривычной остроты ощущений.

Бетти металась между двух огней, ей хотелось потянуть Майкла на себя, чтобы он наконец сделал ее своей, но не меньше ей хотелось пассивно лежать, предоставив Майклу делать все, что он пожелает. Майкл принял решение за нее. Он раздвинул ее бедра коленом и, опираясь на локти, стал медленно входить в нее.

У Бетти остановилось дыхание, глаза широко распахнулись, и она посмотрела на Майкла.

— Я не слишком тяжелый? — спросил он.

— Н-нет. — Бетти глотнула и смогла добавить. — Мне нравится.

Лежать под Майклом — ничего более близкого к райскому блаженству Бетти не испытывала.

Майкл нахмурился, но повторил движение.

Его лицо стало сосредоточенным, черты словно заострились. Бетти поняла, что он гигантским усилием воли сдерживает страсть. Его выдержка поражала. В эти мгновения Майкл открылся Бетти с новой стороны, она предполагала, что он великолепный любовник, но не ожидала, что он окажется таким заботливым, тем более по отношению к ней. Но ее желание нарастало, и вскоре ей уже хотелось большего, чем это медленное, постепенное продвижение, она готова была просить Майкла не сдерживаться. Однако вместо того, чтобы сказать это словами, Бетти положила руки на его бедра и потянула его на себя. Майкл сделал более глубокий толчок, потом еще один и наконец уступил собственному желанию.

Бетти испытала короткую, но острую боль.

— Нет!

Поздно. Майкл жадно припал к ее губам, и в огне поцелуя сгорели остатки его сдержанности.

Его страсть передалась Бетти, боль отступила под натиском желания, она закрыла глаза и отдалась новым, доселе неизведанным ощущениям. Каждое движение Майкла она встречала с восторгом и отвечала на него со всем пылом пробудившейся страсти.

Блаженство, которое она испытывала, было настолько острым, что граничило с болью. Но едва Бетти успела подумать, что, наверное, это и есть высшее наслаждение, что ничего лучшего просто нет и быть не может, как вдруг ее подхватила новая волна и вознесла еще выше.

В ней стало нарастать какое-то незнакомое напряжение, казалось, некая пружина сжимается все туже, готовая в любой момент со взрывом распрямиться.

Предвкушение этого взрыва одновременно и пугало Бетти неизвестностью, и подогревало ее нетерпение. И когда ей уже казалось, что она не выдержит напряжения, Майкл сделал мощный толчок, огненная пружина распрямилась, рассыпая фейерверк разноцветных искр.

Бетти с трудом открыла глаза и увидела прямо над собой напряженное лицо Майкла. Его кожа блестела от пота, в глазах за полуопущенными веками горел огонь. Подхваченная волной невыносимого экстаза, Бетти прошептала его имя. Казалось, для Майкла звук его имени в ее устах стал неким знаком. Он перестал сдерживаться, его движения стали мощными и яростными, он слился с Бетти в ее фантастическом взлете, и одна и та же волна подняла их обоих на гребень и вынесла на дальний берег неведомой сказочной страны. Там, лежа без сил и обнимая друг друга ослабевшими руками, они оба погрузились в блаженную дрему.

Майкл шевельнулся. Бетти обняла его еще крепче в инстинктивном стремлении не отпускать от себя ни на дюйм. Однако Майкл был сильнее, и, применив силу, он сломил сопротивление Бетти и перекатился так, что теперь не он лежал на ней, а она на нем.

Они долго лежали так, стройное гибкое тело Бетти казалось ему невесомым. Ее голова покоилась на его груди. Бетти дремала, Майкл же смотрел в потолок широко открытыми глазами и думал о том, что с ним произошло. Он лежал и мысленно ругал самого себя на чем свет стоит.

Как тебя угораздило? Ты же знал, что это опасно, так какого черта ты дал слабину, не смог сдержаться?!

В свое время Сьюзен вошла в его жизнь как луч солнца, вернула в их семью тепло и радость, Со временем Майкл проникся к ней доверием, полюбил ее… а теперь она лежит на больничной койке, бледная, безжизненная, и виной тому женщина, которая сейчас рядом с ним.

Бетти во сне потерлась щекой о его грудь. Тело Майкла тут же отреагировало на ее движение.

А все потому, с досадой подумал он, что, когда дело касается Бетти, мне катастрофически не хватает силы воли.

Но Майкл мог сколько угодно презирать себя за слабость, это не мешало ему наслаждаться каждой минутой, каждой секундой, каждым мгновением ее близости.

Бетти проснулась с приятным чувством умиротворенности, глубокого удовлетворения. Она потянулась, ощутила легкую боль в самых неожиданных местах, удивилась: в чем дело, почему она чувствует себя так странно? — и… вспомнила. Майкл! Они занимались любовью!

Бетти села и огляделась, ища глазами Майкла, но в комнате его не было. Бетти лежала на кровати одна, более того, она лежала в своей комнате, а не в его спальне. Наверное, решила Бетти, Майкл перенес меня сюда, после того, как я заснула в его объятиях.

В ее памяти проплыли картины прошедшей ночи. Как она и предполагала, Майкл оказался потрясающим любовником, но это означало, что у него в этом деле немалый опыт. То, что для нее было чарующим путешествием в неизведанную страну, для него было самым обычным делом.

Она прислушалась. В большом доме было тихо.

Бетти встала с кровати. Она спала обнаженной, ее ночная рубашка лежала на стуле, аккуратно свернутая. То есть Майкл не только перенес в гостевую комнату ее саму, но и не поленился перенести одежду. Бетти не знала, как к этому относиться.

Приняв душ и вытершись пушистым махровым полотенцем, Бетти встала перед зеркалом.

Она выглядела точно так же, как раньше, разве что губы чуть припухли. Присмотревшись, Бетти заметила кое-где на теле отметины, похожие на мелкие царапины. Должно быть, щетина, отросшая на щеках и подбородке Майкла за день, царапала ее нежную кожу, но Бетти этого не почувствовала. Впрочем, она была во власти совсем других ощущений, и, наверное, даже если бы над ее кроватью разорвалась граната, она бы не услышала.

Выйдя из ванной, Бетти увидела на комоде записку. Бетти несколько секунд не решалась взять ее в руки, словно парализованная каким-то необъяснимым страхом. Наконец она развернула записку и увидела четкий, уверенный почерк Майкла. Всего пара строчек с сухой информацией, что он едет в больницу — адрес указан — и рассчитывает встретиться с Бетти там. И подпись:

Гаррис.

Глаза Бетти защипало от слез. Можно подумать, Майкл обращался к деловому партнеру, а не к женщине, с которой провел ночь! Механически Бетти оделась и спустилась в кухню. День обещал быть нелегким, Бетти понимала, что ей нужно позавтракать, но не смогла заставить себя проглотить ни кусочка. Она только выпила чашку растворимого кофе с сахаром и вызвала такси, чтобы ехать в больницу по адресу, указанному Майклом.

Это была не та больница, в которую Сьюзен доставили накануне, по распоряжению Майкла ее перевезли в дорогую частную клинику. Бетти проводили в комнату для посетителей, и дежурная сиделка пошла узнать, можно ли ей навестить Сьюзен.

Бетти была слишком напряжена, чтобы сидеть на мягком диване, и она бесцельно ходила по комнате. Наконец скрипнула входная дверь.

Бетти оглянулась, ожидая увидеть Майкла, но встретилась с ледяным взглядом Хизер.

— К Сьюзен сейчас нельзя, — спокойно сказала Хизер. — У нее Майкл, так что нам обеим придется подождать. — Хизер подошла к окну, выходящему в больничный сад. — Не хотите прогуляться на свежем воздухе?

— Нет, спасибо, я лучше подожду здесь.

Бетти заметила, что на пальце девушки красуется обручальное кольцо с крупным бриллиантом. Хизер равнодушно пожала плечами.

— Ждать придется долго. А вы выглядите так, как будто провели бессонную ночь. Не упрямьтесь, прогулка пойдет вам на пользу.

— Как Сьюзен?

— Ей уже лучше. — Хизер открыла дверь в коридор и задержалась в дверном проеме. — Но она говорит, что чувствует себя очень усталой. Вы можете мне объяснить, что произошло?

Хизер говорила о Сьюзен с неподдельной теплотой, она явно волновалась за здоровье пожилой женщины. При таких обстоятельствах, если бы Бетти отказалась пойти с Хизер в сад, это выглядело бы с ее стороны мелочным. И она согласилась.

Гуляя с Хизер между пышными клумбами, Бетти рассказала, как случилось, что Сьюзен попала в больницу.

— Должно быть, вы очень испугались, — сочувственно заметила Хизер. Она остановилась и глубоко вздохнула пропитанный ароматом цветов воздух. — Как здесь хорошо! Давайте присядем ненадолго на скамейку, вы не против?

После того, как они сели на скамейку в тени раскидистого бука, Хизер спросила:

— Как вы думаете, что вызвало у Сьюзен сердечный приступ?

— Сердечный приступ? — удивилась Бетти. — Но Майкл сказал, что у нее что-то другое.

— Вот как? — Хизер пристально посмотрела на Бетти — без тени улыбки, даже, как показалось Бетти, враждебно. — Вы же знали, что один ваш вид вызывает у Сьюзен болезненные воспоминания. Почему вы приняли приглашение приехать к ней в дом?

Бетти в негодовании вскочила, но Хизер крепко схватила ее за запястье и вынудила сесть снова.

— Послушайте, — начала она, — не знаю, рассказал ли вам кто-нибудь правду о том, что произошло с вашими родителями. Подозреваю, что нет. Думаю, вам пора ее услышать.

Бетти растерялась.

— Право, я не знаю…

Хизер вежливо, но твердо перебила ее:

— Я бы не стала вмешиваться, если бы мне не была дорога Сьюзен. Я прошу прощения, если при нашей первой встрече вам показалось, что я настроена к вам враждебно. Но с того дня, когда я узнала о вашем существовании, меня очень беспокоило, как встреча с вами может повлиять на здоровье Сьюзен, Бетти ожидала чего угодно, только не этого.

Однако Хизер продолжала:

— Да, я знала о вас. Кажется, я упоминала, что мы с Сьюзен очень близки. Именно поэтому я знаю, что ваше появление стало для нее большим потрясением. Ваша мать…

Теперь уже Бетти перебила собеседницу.

— Я знаю, что сделала моя мать.

Хизер покачала головой.

— Наверное, вам было очень тяжело об этом слушать, но от правды никуда не деться. — Она посмотрела на обручальное кольцо. — Когда мы были в Нассау, Майкл решил, что Сьюзен нужно показать психологу. А теперь он переживает, что не сделал этого сразу же. Думаю, он чувствует себя виноватым, ведь это он согласился на вашу встречу и даже сам организовал ее.

Хизер повернула обручальное кольцо так, что солнечный луч отразился от камня. Бетти казалось, что этот луч, как пучок лазера, прожег брешь в броне ее самообладания. У нее закружилась голова. Так Майкл летал в Нассау с Хизер?

Тогда обручальное кольцо на ее пальце означает, что они… Бетти не смогла додумать эту мысль, от отвращения ее почти тошнило. Как Майкл мог обручиться с одной женщиной и тут же уложить в постель другую?!

— Он очень опекает Сьюзен, — пояснила Хизер. — Это естественно, он сильный мужчина, а сильные мужчины всегда опекают своих женщин.

По-видимому, Хизер вполне устраивал разговор в форме монолога, она не ждала от Бетти ответа, и это было хорошо, потому что Бетти понятия не имела, что сказать.

— Отец Майкла отличался суровым характером и был всецело поглощен бизнесом, сыну он почти не уделял внимания. Но Сьюзен была очень добра к Майклу, она стала для него настоящей матерью. Думаю, теперь вы понимаете, почему Майкл так о ней заботится и переживает за нее.

Бетти встала.

— Да, я понимаю, — произнесла она ровным голосом. — Но они могут больше не волноваться из-за меня, я уезжаю и больше никогда не побеспокою их.

Хизер тоже встала.

— Мне очень жаль, я понимаю, что вам тоже тяжело.

— Поэтому будет лучше, если я уеду как можно быстрее.

Хизер понимающе кивнула.

— Да, думаю, так будет лучше для всех. Вот только… боюсь, Сьюзен будет чувствовать себя обязанной поддерживать с вами связь.

Бетти пожала плечами.

— Если я перееду и не сообщу своего адреса, она просто не сможет меня найти. — Борясь с собой, чтобы не расплакаться, Бетти отвернулась от Хизер и пробормотала скороговоркой:

— Передайте ей от меня привет и пожелайте скорейшего выздоровления. И еще… передайте, что я сожалею, что невольно причинила ей страдания.

Хизер, казалось, только этого и ждала.

— Конечно, я все передам, — с готовностью заверила она Бетти. — У вас есть деньги?

— Вполне достаточно.

А если бы и не было, подумала Бетти, то я бы не стала занимать их у тебя.

Хизер кивнула.

— Тогда счастливого пути. И удачи.

 

Глава 10

Бетти поставила дорожную сумку на землю и помахала на прощание семейной паре, согласившейся ее подбросить на своем «лендровере» до поворота на Блу-Вэлли. «Лендровер» набрал скорость и вскоре скрылся из виду. Оставшись одна, Бетти огляделась. Знакомый пейзаж, казалось, предстал перед ней в ином свете, ей с трудом верилось, что когда-то она считала это место родным. Сейчас дом для нее был там, где Майкл.

Но Бетти не смела думать о Майкле и загнала воспоминания о нем в самые отдаленные тайники своей памяти.

После разговора с Хизер Бетти немедленно вернулась в дом Майкла, собрала вещи и, оставив ему записку, что с ней все в порядке и она просит ее не искать, уехала в «Шелтер». Оттуда она сбежала так же поспешно, наспех упаковав сумку и попрощавшись с Долли. И поспешность Бетти была оправданна — разгневанный Майкл появился в «Шелтере» уже на следующий день.

К счастью, Долли ее не выдала.

О том, что он приезжал, Бетти узнала из телефонного разговора с Долли. Долли успокоила ее, передав со слов Майкла, что Сьюзен чувствует себя неплохо и поправляется.

Когда Бетти думала о том, куда ей направиться из «Шелтера», ее первая мысль была о Блу-Вэлли. Конечно, если бы Майкл захотел ее разыскать, ему пришла бы та же самая мысль, но Бетти была уверена, что он не станет ее разыскивать. Сьюзен и он должны были вздохнуть с облегчением, узнав, что она навсегда избавила их от своего общества. К тому же, если Майкл обручился с прекрасной и идеально подходящей ему Хизер, вряд ли он захочет продолжить интрижку с Бетти.

Однако оказалось, что решение вернуться в родной городок было не таким уж мудрым. В Блу-Вэлли слишком многое напоминало Бетти о Майкле. Через три месяца она поняла, что не может больше здесь оставаться, ей нужно уехать и начать все сначала на новом месте, оставив позади и Майкла, и Сьюзен, и весь тяжкий груз воспоминаний и эмоций.

В этом Бетти помог случай. В «Траут-спрингс» остановилась супружеская пара средних лет из Калифорнии. Бетти с самого начала почувствовала к ним симпатию. Как-то вечером в баре она познакомилась с ними и во время разговора узнала, что они ищут управляющего небольшим семейным отелем. Раньше эту работу выполняла их дочь, но она вышла замуж и уехала на родину мужа, в Австралию.

Можно сменить город, страну, континент, можно убежать от человека, который самим своим существованием причиняет тебе боль, но нельзя убежать от собственного разбитого сердца. Бетти оставалось надеться только на то, что ее сердечные раны залечит время.

Чтобы сэкономить, Бетти решила отправиться в путь на своей машине — она недавно купила подержанный «форд», — а на ночь останавливаться в мотелях. Под вечер первого дня путешествия ей попался по пути вполне приличный на вид мотель. Она свернула с дороги и затормозила перед входом.

На ее счастье, в мотеле оказались свободные номера. Портье взял с Бетти плату — она расплатилась по кредитной карточке — и выдал ей ключи от номера на втором этаже. Она поднялась по лестнице и прошла по коридору до нужной двери. Номер оказался небольшим и довольно скромным, но безукоризненно чистым. Бетти так устала, что даже не стала ужинать, она приняла душ и легла спать.

Как ни странно, спала она» крепко и проснулась посвежевшей. Собрав вещи, Бетти вышла в коридор и стала запирать дверь номера, когда вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд. Ее кожа мгновенно покрылась мурашками. Затаив дыхание, Бетти оглянулась и увидела, что по коридору в ее сторону решительно шагает не кто иной, как Майкл. Она хотела юркнуть обратно в номер и запереться, но не успела. Пока Бетти пыталась дрожащей рукой вставить ключ обратно в замочную скважину, Майкл подошел к ней вплотную, схватил ее за запястье и отобрал у нее ключ.

— Наконец-то я тебя нашел!

Бетти колотила дрожь, во рту у нее пересохло, голова кружилась, в глазах потемнело. Она уставилась на верхнюю пуговицу рубашки Майкла, не решаясь посмотреть ему в лицо, — Сьюзен?..

— Сьюзен здорова, только страшно беспокоится за тебя.

Бетти молчала.

— Ты не собираешься спросить, что я здесь делаю?

— Можешь сам мне рассказать, — пролепетала Бетти.

Майкл проигнорировал ее реплику и тоном, не допускающим возражений, распорядился:

— Ты поедешь со мной.

Не дождавшись от Бетти никакой реакции, Майкл подхватил ее сумку и, взяв Бетти за локоть, коротко бросил:

— Пошли.

Бетти была так ошеломлена, что даже не подумала возразить. Возле мотеля Майкла ждало такси. Он отпустил таксиста, протянул руку к Бетти и приказал:

— Ключи.

Инстинкт самосохранения кричал ей, что нельзя позволять Майклу командовать, что нужно возмутиться, взбунтоваться, наконец, но она не прислушалась к его голосу. Слишком поздно. Бетти покорно вручила ему ключи от своего «форда» и села на переднее сиденье.

Майкл положил ее сумку в багажник и сел за руль.

Некоторое время ехали молча. Майкл был так мрачен, что Бетти даже боялась спросить, куда он ее везет. Наконец она набралась храбрости поинтересоваться:

— Сьюзен совсем поправилась?

— Да. После того, как оправилась от шока, вызванного твоим внезапным бегством, — язвительно сказал Майкл. Он вдруг резко свернул на обочину и затормозил. Повернувшись к Бетти, он посмотрел ей в глаза:

— Какого черта ты сбежала? Что на тебя нашло? Хизер сказала, что, когда вы с ней гуляли в саду клиники, с тобой все было в порядке.

Вероятно, Хизер постаралась сделать все возможное, чтобы не беспокоить Сьюзен, подумала Бетти.

— Я решила уехать потому, что мое присутствие очень волновало Сьюзен и из-за этого она заболела. Я знаю, что каждый раз, когда она меня видит, она вспоминает женщину, которая разрушила ее первый брак.

— Возможно, — согласился Майкл. — Но она не винит в том, что произошло больше двадцати лет назад, тебя. Согласись, это было бы глупо и несправедливо.

— Я уехала не только из-за Сьюзен.

Майкл нахмурился. Бетти истолковала это по-своему.

— Ты не скрывал, какого мнения обо мне.

Признайся, ведь ты считал, что я ложилась в постель с каждым встречным? Может быть, ты до сих пор так считаешь?

— Так вот о чем ты думала?

Майкл протянул руку к Бетти, она отпрянула, и он убрал руку.

— Не шарахайся от меня. — Бетти с трудом узнала его голос. — Я никогда не ударю женщину.

И я никогда не сделаю тебе больно. Но мне нужно кое-что узнать.

— Что?

— Скажи, когда мы занимались любовью, ты была девственницей?

Такого вопроса Бетти не ожидала. Она заморгала.

— Какое это имеет значение сейчас?

— Очень большое. Я обращался с тобой, как с опытной женщиной, которая относится к сексу спокойно, без излишних эмоций.

— Иными словами, как к потаскушке.

Майкл побледнел.

— Нет! Я этого не говорил. Но ты не ответила на мой вопрос.

Признаться, что она была девственницей, означало выдать себя. Только без памяти влюбленная женщина готова отдать свою невинность мужчине, отчетливо осознавая, что он ее не любит. И Бетти попыталась уйти от ответа.

— Это тебя не касается. Я же тебя не спрашиваю, сколько у тебя было женщин. Интересно, с чего ты взял, что я была любовницей Хью Лэннинга?

Майкл пожал плечами.

— Во-первых, он вел себя так, будто он твой любовник. А во-вторых, ходили упорные слухи, что именно из-за тебя от него ушла жена.

— Кто же это распространял такие слухи?

— Неважно. Так это правда?

— Нет. Его жена терпеть не могла захолустье, как она выражалась. В Блу-Вэлли ей было скучно, и она даже не пыталась это скрыть. Поэтому она ждала любого предлога, чтобы уехать.

— А по-твоему, когда тебя, полуголую, застукали в объятиях Хью в какой-то клетушке, это был недостаточно серьезный предлог?

Майкл говорил спокойно, даже слишком спокойно, но его истинное состояние выдавал подергивающийся на щеке мускул.

— Насколько я понимаю, тот, кто рассказал тебе эту историю, забыл упомянуть, что, когда нас с Хью «застукали», я орала во всю глотку?

Майкл не стал отрицать. Он лишь уточнил:

— И почему же ты кричала?

— Я увидела мышь. Я в раздевалке переодевалась из униформы в свою обычную одежду, как вдруг увидела в углу мышь. Я завизжала и вскочила на стол. Хью в это время проходил по коридору, услышал мой визг и пришел мне на помощь. Он прогнал мышь и снял меня со стола.

Я была в шоке и так дрожала, что не могла спуститься сама. В этот самый момент, когда Хью снимал меня со стола, в раздевалку вошла одна из горничных, она-то и насплетничала жене Хью.

На следующий же день его жена уехала.

— Но я видел, каким взглядом Лэннинг на тебя смотрел. Он тебя хотел, это было ясно как день, — Возможно, но я тут ни при чем, я его не поощряла. — Бетти подняла голову и с вызовом посмотрела Майклу в глаза. — Только я не понимаю, какое это имеет значение сейчас? Тем более для тебя. Я не сплю с женатыми мужчинами.

И с помолвленными тоже.

Майкл вздрогнул, словно она его ударила.

— Ты намекаешь на то, что я помолвлен?

Бетти вспомнила разговор с Хизер. Строго говоря, та не говорила, что обручилась с Майклом, она лишь демонстрировала свое обручальное кольцо. Неужели Хизер нарочно ввела ее в заблуждение? Но зачем?

— А ты помолвлен?

— Нет. И никогда не был. Но ты все еще не ответила на мой вопрос.

В сердце Бетти вспыхнул огонек надежды, но тут же погас. Даже если Майкл не помолвлен, это еще не означает, что она ему нужна. Если она его и интересует, то только как средство удовлетворения физиологических потребностей.

Бетти отвернулась к окну и тихо сказала:

— Да, я была девственницей.

— Тогда ты едешь со мной. — Майкл включил зажигание, завел мотор и выехал на дорогу, — Куда? Зачем? Почему?

Из трех ее вопросов Майкл ответил только на последний, да и то весьма своеобразно:

— Я не соблазняю девственниц, — процедил он сквозь зубы.

— Значит, если бы я до встречи с тобой не была девственницей, ты бы расстался со мной посреди дороги?

Майкл на секунду оторвал взгляд от дороги и посмотрел на Бетти так, словно она сошла с ума.

— Не говори глупости!

— Оставь меня в покое! Ты мне ничего не должен! — вспылила Бетти. — Если хочешь знать, ты меня не соблазнил, я сама хотела заняться с тобой любовью! Ты оказался прекрасным любовником, и я рада, что моим первым мужчиной стал именно ты, но в наше время женщины вовсе не обязаны выходить замуж за первого, с кем им довелось заняться сексом!

Бетти пожалела о своих последних словах еще до того, как закрыла рот. Как ей только в голову пришло упомянуть о замужестве? У Майкла и в мыслях не было на ней жениться! Она вся сжалась, приготовившись услышать убийственную отповедь. Но Майкл, по-видимому, пропустил конец ее гневной тирады мимо ушей или предпочел сделать вид, что не расслышал. Он сказал ровным голосом:

— Сьюзен просила привезти тебя обратно.

Бетти замотала головой.

— Не может быть! Ей неприятно меня видеть, это из-за меня у нее был сердечный приступ…

— Не из-за тебя!

Бетти совсем запуталась, теперь она уже вообще ничего не понимала. Она всмотрелась в суровый профиль Майкла, пытаясь понять, что он задумал. Куда там, непроницаемая маска надежно скрывала его эмоции и мысли.

— Сьюзен хочет тебе что-то сказать.

— Открыть мне еще какую-нибудь тайну? осторожно спросила Бетти. — Боюсь, я больше не хочу откровений. С меня хватит. Я устала.

— Очень жаль, потому что у тебя нет выбора.

Тебе придется поехать со мной. До тех пор, пока ты не выслушаешь все, что тебе хочет сказать Сьюзен, я не оставлю тебя в покое. Ты от меня не скроешься. Куда бы ты ни уехала, я везде тебя найду. Так что лучше побереги время и силы, не упрямься. Поговори со Сьюзен, выслушай ее, а потом можешь быть свободна.

Бетти колебалась, но в конце концов кивнула и сказала с мрачной решимостью:

— Хорошо, я вернусь с тобой к Сьюзен. Но после того, как она скажет мне все, что собиралась, я уеду.

В местном аэропорту их ждал частный самолет, который доставил их в Нью-Йорк. Бетти заикнулась было о своем стареньком «форде», но Майкл отрезал:

— О нем позаботятся.

В Нью-Йорке их встречал лимузин с водителем. В машине Бетти отодвинулась от Майкла как можно дальше и стала смотреть в окно. Майкл не сделал попытки прикоснуться к ней или хотя бы сесть ближе, и Бетти испытывала одновременно и облегчение, и разочарование. Наконец лимузин подъехал к дому Сьюзен. Майкл и Бетти молча вышли из машины и подошли к двери.

Бетти набрала в грудь воздуху, словно готовилась нырнуть с вышки, и неожиданно почувствовала на своей руке теплую сильную руку Майкла. Бетти была благодарна ему за молчаливую поддержку, но не решилась посмотреть на него. Он убрал руку еще до того, как Сьюзен открыла дверь. Однако Бетти еще долго ощущала тепло.

Сьюзен смотрела на Бетти без улыбки, но Бетти увидела, как тревога в ее взгляде сменяется облегчением.

— О, дорогая, я так за вас волновалась!

— Я тоже за вас волновалась, — с улыбкой сказала Бетти, — но теперь вижу, что напрасно, вы прекрасно выглядите.

Сьюзен взяла Бетти за руку и ввела в дом. Все трое прошли в гостиную.

— Как глупо получилось! — Сьюзен смущенно улыбнулась, словно чувствовала себя виноватой. — Кажется, у меня развилась странная склонность временами терять сознание и пугать этим окружающих. Врач сказал, что это последствия неполадок с сердцем и что мне нужно соблюдать режим дня. Я пообещала Майклу питаться регулярно, достаточно гулять и вовремя ложиться спать. Но хватит обо мне, Бетти, расскажите, как у вас дела.

Минут десять Майкл молчал, слушая, как женщины обмениваются новостями, но в конце концов не выдержал и вмешался:

— Сьюзен, ты тянешь время. Расскажи Бетти то, что рассказала мне.

Сьюзен вздохнула, — Майкл, в детстве ты был славным мальчиком, как случилось, что ты вырос в настоящего тирана? Ну хорошо, перейдем к делу. — Она подошла к кофейному столику, налила в стакан минеральной воды, медленно сделала несколько глотков, потом осторожно поставила стакан обратно, снова села и объявила официальным тоном: Бетти, мой муж Колин никогда мне не изменял.

— Но… как же…

Сьюзен жестом попросила Бетти не перебивать ее.

— Если говорить начистоту, то он изменил другой женщине… изменил со мной.

На лице Сьюзен появилось отрешенное выражение, казалось, она не видела ни Бетти, ни Майкла, взгляд ее был обращен в прошлое.

— Я познакомилась с Колином здесь, в Нью-Йорке. Я тут жила, а он был проездом. Мы встретились с ним в кафе. Он зашел перекусить, а у меня был обеденный перерыв. Обычно я ходила на обед с подругой, но в этот день она устроила себе разгрузочный день, и я пошла одна. Если бы Лора не решила, что ей нужно сбросить несколько фунтов, мы бы пошли с ней вместе, и тогда моя жизнь и жизнь Колина могли бы сложиться совсем по-другому.

Сьюзен снова замолчала. Бетти сидела, затаив дыхание.

— Я отчетливо помню нашу встречу, словно это было вчера. Я села за свободный столик, дожидаясь официанта, от нечего делать посмотрела по сторонам и увидела за соседним столиком мужчину. Он повернулся в мою сторону, и наши взгляды встретились. Это было… когда в романах пишут, что это было похоже на удар молнии, фраза кажется банальной, но на самом деле я чувствовала именно это. Словом, это была любовь с первого взгляда в прямом смысле слова. Колин молча встал и, не спросив моего разрешения, пересел за мой столик. У меня и в мыслях не было возразить. Я не помню, что я тогда ела, мне было все равно. Я помню только лицо Колина, помню, как он смотрел на меня, как он накрыл мою руку своей… Из кафе мы вышли вместе. Я позвонила на работу, сказала, что плохо себя почувствовала и не вернусь сегодня, Мы гуляли в Центральном парке. Катались в повозке. Целовались. Это было какое-то сумасшествие. Я не была девственницей, но такого, чтобы я легла в постель с мужчиной, с которым только что познакомилась, со мной никогда не случалось. Домой Колин вернулся только через три дня и не один, а с женой. Он позвонил своему боссу и предупредил, что задержится, я взяла на работе отпуск, на следующее утро мы первым же рейсом вылетели в Лас-Вегас и поженились.

Бетти с трудом верила своим ушам. Рассказ Сьюзен был больше похож на пересказ романтического фильма, чем на реальную жизнь, — Уже поселившись с Колином в его домике на ранчо, я услышала от местных сплетниц, что у него была девушка. Она жила на соседнем ранчо, они встречались от случая к случаю, иногда ездили в ближайший городок на танцы или в кино. Со стороны Колина это было просто увлечение, но она, как мне передали, была в него влюблена и мечтала выйти за него замуж. Как бы то ни было, я ее никогда не видела, Колин о ней не упоминал, и я из-за нее не переживала.

Прошлое Колина меня не интересовало, мне важно было только то, что мы вместе и любим друг друга.

Сьюзен замолчала, на ее лицо набежала тень.

— Наше безоблачное счастье продлилось недолго, всего полгода. Колин научил меня ездить верхом, сначала я побаивалась — я выросла в городе и видела лошадей только в кино, — но постепенно освоилась и научилась управляться с лошадью. Вернее, мне казалось, что я научилась. Однажды, когда мы с Колином скакали наперегонки, копыто моей лошади попало в нору суслика, она споткнулась на полном скаку и я полетела на землю.

На этот раз Сьюзен молчала так долго, что Бетти начала сомневаться, что ей удастся услышать рассказ до конца. Но поторопить Сьюзен она не решалась — что-то в выражении лица рассказчицы предвещало, что ее история будет иметь трагическую развязку.

— Я ушиблась не очень сильно, но у меня открылось кровотечение. Колин отвез меня в больницу. Только там мы узнали, что я была беременна. Падение с лошади спровоцировало выкидыш, кровотечение создало угрозу для жизни, мне сделали операцию. Я выжила, но врачи сказали, что я никогда не смогу стать матерью. Сьюзен опустила голову, смахнула слезу тыльной стороной ладони и продолжила рассказ. С того дня все пошло вкривь и вкось. Мне очень хотелось, чтобы у нас с Колином было много детей, и, когда оказалось, что этим мечтам не суждено сбыться, я впала в депрессию. Я перестала выходить из дому, начала пить… Колин, как мог, старался меня подбодрить.

Однажды днем, когда я была дома одна, в дверь постучали. Я открыла и увидела на пороге незнакомую женщину. Женщина была беременна, ее живот невозможно было не заметить. Я не успела и рта раскрыть, как она накинулась на меня, стала кричать, что я разрушила ее жизнь, что, если бы не я, они с Колином поженились бы. Фиона, так ее звали, много чего тогда наговорила. После того как она ушла, я чувствовала себя раздавленной, уничтоженной. Мне казалось, что Колин меня предал. Но больше всего меня задели ее слова, что я не смогу дать Колину детей, а его единственный ребенок будет расти без отца. Меня терзали противоречивые чувства, мне было горько, потому что в чем-то она была права, и обидно, поскольку мне казалось, что Колин меня предал. Я собрала вещи, попросила соседа отвезти меня на автобусную станцию и, не дожидаясь возвращения Колина, уехала к родителям.

— Неужели вы не хотели выслушать версию мужа? — изумилась Бетти. — Ведь вы его любили, почему вы не дали ему возможность все объяснить?

Сьюзен покачала головой.

— Как я уже говорила, тогда я была не способна рассуждать разумно, я была в депрессии.

Я сбежала к родителям и сказала им, что ушла от мужа. Родители меня поддержали — они с самого начала не одобряли мое скоропалительное замужество. Они заметили, что я не в себе, показали меня специалистам. Мне пришлось на полгода лечь в клинику. За это время отец по моей просьбе нанял адвоката и подготовил бумаги на развод. Как только я вышла из клиники и снова стала дееспособной, развод был оформлен. С Колином я больше не разговаривала даже по телефону — родители боялись, что у меня может случиться рецидив. От общих знакомых я узнала, что та женщина погибла в автокатастрофе, но это уже ничего не меняло. Я не могла вернуться к Колину. О том, что ребенок выжил, мне не сказали.

После того, как решение о разводе вступило в силу, родители купили мне путевку в кругосветный круиз на океанском лайнере. Во время путешествия я познакомилась с Чарльзом Гаррисом. На этот раз я уже не бросилась в брак очертя голову, мы поженились только через год.

Остальное вы знаете.

Некоторое время все трое молчали. Бетти была подавлена обрушившимися на нее подробностями, Наконец она нарушила тягостную тишину и тихо сказала;

— Так вот какой была моя мать. Это она во всем виновата.

— Нет, Бетти, в этой трагической истории никто не виноват, так уж сложилась жизнь. Когда мы с Колином познакомились, его роман с Фионой уже закончился, он сам мне об этом рассказал, когда мы уже были мужем и женой и до меня дошли слухи о его девушке. И, конечно, Колин не знал, что она беременна, иначе он бы ее не бросил. Вероятно, тогда она и сама еще этого не знала. Но, узнав о своей беременности, она решила, что это ее шанс вернуть Колина.

Когда я потеряла ребенка, она решила, что настал подходящий момент взять реванш. Не знаю, как бы Колин поступил, если бы я не уехала.

Могу только сказать, что он был глубоко порядочным человеком, он бы не стал делать вид, что не имеет отношения к ее ребенку. Теперь, когда я об этом думаю, мне ясно, что наш брак был обречен с самого начала. Но я благодарна судьбе за те месяцы, что были у нас с Колином. Он был хорошим человеком, тебе нечего его стыдиться.

Бетти посмотрела Сьюзен в глаза и тихо сказала:

— Вы знаете, мне кажется, он… мой отец всю жизнь вас любил. Он хранил ваши фотографии и вырезку из газеты с объявлением о вашем втором замужестве. Спасибо, что рассказали мне правду.

Майкл встал.

— Бетти, думаю, нам пора. Сьюзен нужно отдохнуть. Я отвезу тебя домой.

Бетти не стала возражать, она понимала, что рассказ о прошлом дался Сьюзен нелегко. Она кивнула и тоже встала.

Когда Майкл выехал на оживленную улицу, Бетти спросила:

— Куда мы едем?

— В Мейсон-грин.

Бетти украдкой покосилась на Майкла. Он смотрел на дорогу, но неожиданно повернул голову к Бетти и улыбнулся. И в эту секунду Бетти вдруг отчетливо поняла, что поедет с ним куда угодно, всюду, куда он скажет. Она не будет ничего от него требовать, ей ничего не нужно, кроме него самого. До тех пор, пока он ее хочет, она останется с ним без всяких условий и оговорок и будет счастлива довольствоваться тем, что он готов ей предложить.

К Мейсон-грин они подъехали уже на закате.

Заходящее солнце золотило верхушки деревьев.

— Завтра будет погожий день, — заметил Майкл, доставая из багажника сумку Бетти.

Он отнес ее багаж в ту же комнату, которую она занимала раньше. Бетти приняла душ, переоделась в легкие льняные брюки песочного цвета и в кремовую шелковую блузку с короткими рукавами. Ветер был теплый.

Майкл ждал ее на террасе. На столике стояли два фужера и ведерко со льдом, в котором охлаждалась бутылка шампанского. Майкл откупорил бутылку.

— Предлагаю выпить за будущее.

Он налил игристый напиток в фужеры и поставил один перед Бетти.

— За это я с удовольствием выпью. — Однако Бетти только чуть пригубила шампанское и поставила фужер на стол. — Ты знал про мою мать?

— Да. Когда детектив, которого я нанял, докопался до истории твоего появления на свет, я рассказал все Сьюзен. Она была потрясена и дополнила отчет детектива тем, что знала сама.

Таким образом мы получили полную картину.

Бетти смотрела на пузырьки, поднимающиеся со дня фужера.

— Почему ты отнесся ко мне так враждебно?

— Я тебя не знал, — просто сказал Майкл. У меня были основания подозревать, что ты унаследовала некоторые черты характера твоей матери. Если Сьюзен почти всегда действовала импульсивно, то Фиона полгода ждала подходящего момента, чтобы ошеломить Сьюзен и Колина новостью о своей беременности. Эта женщина обладала поистине макиавеллевской хитростью.

Поэтому я должен был понять, чего от тебя можно ждать. Я купил «Траут-спрингс», чтобы в случае необходимости использовать его как средство оказания на тебя давления.

— Должна сказать, ты выбрал очень дорогостоящее средство. К тому же, если бы я оказалась такой, как моя мать, даже оно могло бы не сработать.

Майкл пожал плечами.

— Считай, что я просто вложил деньги в землю и недвижимость. Не думаю, что я на этом что-то потеряю. У меня были кое-какие планы по поводу использования земли. Потом я приехал в Блу-Вэлли, увидел тебя… А еще я увидел, что Хью раздевает тебя взглядом.

— Не правда! — возмутилась Бетти.

— Правда, просто Хью смотрел на тебя плотоядным взглядом, только когда ты его не видела. Уж я-то знаю, что означает такой, взгляд, — сухо сказал Майкл. — И хотя я был настроен против тебя и подозревал тебя во всех смертных грехах, этот Хью меня просто бесил. Я дико ревновал, хотя, конечно, тогда ни за что бы в этом не признался. Поэтому я предложил тебе шанс остаться в Блу-Вэлли и спасти своих друзей от безработицы.

— Наверное, мне следовало тебя возненавидеть, — сказала Бетти.

Глаза Майкла вспыхнули.

— Но ты ведь не возненавидела?

Бетти промолчала. Она встала у перил террасы и устремила взгляд на виднеющуюся вдали полоску моря. Майкл поставил фужер на стол и подошел к ней.

— После нашего разговора ты больше не пыталась встретиться со Сьюзен. А когда вы встретились — по ее просьбе — ты уехала сразу же, как только тебе сказали, что твое присутствие плохо влияет на ее здоровье. Твоя мать, насколько я ее представляю, думала только о себе, она не боялась причинить боль другим.

— Да, похоже, что так.

Признание далось Бетти с трудом. Майкл медленно, с расстановкой сказал:

— Ты хороший человек, Бетти.

Он взял ее за плечи и развернул к себе. Бетти подняла голову и посмотрела в его лицо, озаренное заходящим солнцем.

— Я знаю, сегодня ты перенесла сильное потрясение. Какое бы решение ты ни приняла, я с ним соглашусь. Скажи, Бетти, ты хочешь ночевать сегодня в гостевой спальне?

Бетти не долго раздумывала над ответом. Если одна или несколько ночей с Майклом — это все, на что она может рассчитывать, пусть так, она примет и то немногое, что подарит ей судьба.

— Нет.

Майкл привлек ее к себе, и Бетти вдруг захлестнула волна счастья.

 

Глава 11

Бетти проснулась с ощущением блаженства, но ночные ласки так утомили ее, что, когда Майкл вошел в комнату, ей едва хватило сил ему улыбнуться.

— Бедняжка, — сонно пробормотала она, тебе нужно на работу, встречаться с каким-то скучным конгрессменом.

Майкл завязал галстук и наклонился, чтобы поцеловать Бетти. Она обвила руками его шею и ответила на поцелуй с энтузиазмом, которого после бурной ночи от себя не ожидала. Но Майкл развел ее руки в стороны, освобождаясь.

— Прекрати, соблазнительница, а то я не попаду на важную встречу. Конгрессмены терпеть не могут, когда на встречу с ними опаздывают.

Бетти вздохнула.

— Так и быть, иди.

Ей нравилось, как вспыхивали глаза Майкла, когда он на нее смотрел. Впрочем, ей нравилось в нем абсолютно все. Пока Майкл надевал пиджак, Бетти села в кровати и целомудренно прикрылась простыней до самого подбородка. Ей было приятно просто смотреть на Майкла, наблюдать за ним, когда он занимался самыми обычными делами, например, как сейчас, одевался на работу.

Но, когда он застегнул пуговицу строгого делового пиджака, в облако безмятежного счастья, в котором пребывала Бетти, вонзилась маленькая, но очень острая темная стрела. Майкл больше не принадлежал ее мирку. Последние три дня они жили как на райском необитаемом островке, изолированные от всего мира, не общались ни с кем, кроме друг друга, сами себе готовили еду и бесконечно занимались любовью.

В его объятиях Бетти узнала много нового о самой себе, да и о Майкле тоже. Иногда он любил ее так нежно, что у нее слезы наворачивались, а иногда они набрасывались друг на друга жадно, как тигры, любили друг друга с яростным исступлением, и тогда Бетти еле сдерживалась, чтобы не закричать.

Майкл открыл портфель и проверил, все ли бумаги на месте. Глядя на него, Бетти подумала, что в постели они равны, но вот за ее пределами… Бетти безраздельно отдала сердце Майклу, его же привязывало к ней лишь желание. Майкл снова подошел к кровати и поцеловал Бетти в губы.

— Спи. — Он быстро окинул ее лицо придирчивым взглядом. — У тебя тени под глазами.

— Это не от усталости.

Майкл хмыкнул.

— Все равно постарайся отдохнуть к моему возвращению.

Он ушел, и Бетти снова легла.

Что со мной стало? — думала она. Я потеряла не только независимость, но и элементарный здравый смысл. Бетти с трудом сдерживала слезы. Майкл уехал всего лишь на несколько часов, она же чувствовала себя так, словно они расстались навеки. Спать ей расхотелось, она натянула футболку, встала и подошла к зеркалу.

— Ты сошла с ума, — сказала она, обращаясь к собственному отражению. — Тебе давно пора задуматься, как жить дальше, хотя бы найти себе работу, а ты вместо этого сидишь в четырех стенах и переживаешь из-за того, что не удастся провести день в постели с Майклом.

Бетти надела шорты и спустилась в кухню. Там она приготовила себе кофе и развернула газету на странице с объявлениями о вакансиях. Ни одно из предложений не показалось привлекательным, Бетти отложила газету и включила портативный телевизор. Через минуту она его выключила новости тоже не вызвали у нее интереса.

Беда в том, что Бетти не знала, чего Майкл от нее хочет — кроме секса, естественно. Более того, она даже не знала точно, какие чувства он к ней испытывает. Он не признавался ей в любви, впрочем, она ему — тоже. Казалось, его вполне устраивает, что они занимаются сексом без всяких взаимных обязательств и обещаний. Но подобная сексуальная идиллия не могла продолжаться бесконечно. Бетти не собиралась становиться содержанкой Майкла, даже если бы он сам этого захотел. Ее не устраивала роль живой игрушки очень богатого мужчины. Перспектива целыми днями только и делать что ожидать, когда Майкл вернется с работы и займется с ней любовью, Бетти не прельщала. Но Майкл, по-видимому, хотел видеть ее в роли любовницы — только бурный секс и головокружительная страсть, и никакой духовной близости. Возможно, он даже рассчитывает, что Бетти останется его верной любовницей и после того, как он женится на подходящей женщине из своего круга.

При одной мысли об этом Бетти содрогнулась от отвращения.

— Никогда!

До того, как жизнь свела ее с Майклом, Бетти даже не подозревала, что способна ревновать. Но теперь она точно знала, что никогда не согласится делить Майкла с другой женщиной. Уж лучше она проживет до конца дней в одиночестве, чем станет частью любовного треугольника.

Вконец расстроенная, Бетти долго сидела на кухонном табурете, уставившись в пространство.

Долли, вот кто всегда умеет поднять ей настроение! Бетти сняла трубку и набрала номер «Шелтера».

— Привет, Долли, как дела?

— Прекрасно. Сельма, — так звали девушку, которая сменила Бетти, — совсем освоилась, в этом месяце у нас очень много постояльцев. А как дела у тебя? Чем занимаешься?

— Наслаждаюсь бездельем, — ответила Бетти наигранно веселым тоном.

Больше она ничего не успела сказать.

— Подожди минутку, меня зовут, — быстро сказала Долли.

В трубке послышались приглушенные голоса, Бетти поняла, что Долли прикрыла микрофон рукой. Потом Долли снова заговорила:

— Извини, мне нужно бежать, хорошо, что ты позвонила, но будет еще лучше, если ты к нам заглянешь. Между прочим, все твои знакомые спрашивают, когда ты вернешься.

Никогда, подумала Бетти, но вслух ответила уклончиво:

— Постараюсь когда-нибудь выбраться.

Однако Бетти знала, что ни в Блу-Вэлли, ни в «Шелтере» ее больше ничто не привлекает. Вся ее жизнь связана теперь с одним-единственным человеком, с Майклом, хотя его интерес к ней ограничивается пределами большой кровати, стоящей в спальне.

За эти дни, что они провели вместе, Майкл ни разу не ходил с ней в гости к друзьям, он даже не познакомил ее с ними, хотя друзья у него наверняка были, и немало. Может, он меня стыдится? — с горечью думала Бетти.

Без Майкла время тянулось нестерпимо медленно. Чтобы занять себя хоть чем-то, Бетти принялась наводить порядок в кухне и в ванной, хотя необходимости не было — этим занималась приходящая уборщица. Когда все было прибрано и сияло чистотой, Бетти выпила чаю с печеньем вместо ланча, вышла на террасу и устроилась в кресле-качалке. Она не знала, сколько времени просидела, тихо раскачиваясь, когда с подъездной дороги донесся гул мотора автомобиля.

Майкл!

Бетти вскочила. Но ее радость была недолгой, она увидела белый «ягуар».

Может быть, это Сьюзен?

В последние несколько дней Бетти не раз говорила с Сьюзен по телефону, и между ними, хотя и медленно, начало устанавливаться некоторое взаимопонимание. Но из машины вышла не Сьюзен, а Хизер. Бетти сразу насторожила ее странная улыбка: самодовольная и одновременно напряженная.

— Добрый день.

Бетти была недовольна собой: голос прозвучал неуверенно. Хизер оглядела ее, и улыбка на ее красивом лице стала еще более натянутой.

— Здравствуйте, Бетти. Вы прекрасно выглядите. Не могли бы вы принести мне стакан воды?

— Конечно.

Бетти пошла в кухню. Она старалась держаться уверенно, с достоинством, как подобает хозяйке — пусть и временной, — но ее попытки не увенчались успехом.

— Как здоровье Сьюзен?

— Прекрасно.

И опять в голосе Хизер послышалось странное напряжение. У Бетти появилось неприятное предчувствие. Она натянуто улыбнулась и предложила:

— Давайте пройдем на террасу.

Хизер кивнула и прошла за Бетти. Они сели в плетеные кресла. Хизер потягивала воду из принесенного Бетти стакана, Бетти, как могла, пыталась развлечь гостью разговором. Ее запас тем для светской беседы подходил к концу, когда наконец Хизер решительно поставила стакан на столик.

— Я знаю, вам будет неприятно это услышать, возможно, вы меня даже возненавидите, но думаю, вам следует об этом знать. Скажите, Майкл говорил вам что-нибудь о доверительном фонде?

— Нет.

Уже ответив, Бетти вспомнила, что он что-то такое упоминал, когда пытался запретить ей встречаться с Сьюзен.

— Я так и думала, — удовлетворенно заметила Хизер. — Отец Сьюзен отставил ей наследство.

Сумма не фантастическая, но вполне приличная. В штате, где оформлялся развод, имущество супругов делится поровну, таким образом, ваш отец должен бы был получить половину наследства, но он отказался. Когда Сьюзен и ваш отец разводились, ни сама Сьюзен, ни ее родственники не знали о вашем существовании, поэтому ваше имя нигде не упоминалось.

— Но я же не ее дочь, — вставила Бетти.

— Вы родились тогда, когда ваш отец и Сьюзен еще формально состояли в браке, Колин Паркер записал вас как свою дочь. Значит, вы имели право претендовать на свою долю наследства, даже если ваш отец не претендовал на свою.

Когда отец Майкла женился на Сьюзен, он использовал для расширения своих предприятий часть средств из доверительного фонда жены.

— Не пойму, при чем здесь я?

Хизер нетерпеливо замотала головой.

— Я уверена, что вы знаете о репутации Майкла в деловом мире. Его отец был таким же. Это их усилиями «Гаррис энтерпрайзис» превратилась в компанию мирового масштаба.

— Зачем вы мне все это рассказываете?

Хизер подалась вперед.

— Когда вы написали Сьюзен письмо, в котором объявили себя ее дочерью, она точно знала, что это не так, и она поступила так, как всегда поступала в трудных ситуациях — обратилась к Майклу. Он нанял частного детектива и велел ему собрать о вас всю возможную информацию. Что ему удалось выяснить, вы уже знаете.

Бетти начала кое-что понимать, но отказывалась верить в свои догадки. По ее спине пробежал холодок.

— Хизер, я это знаю, что…

— Как дочь бывшего мужа Сьюзен вы имеете право через суд потребовать свою долю отцовского наследства. За эти годы средства фонда, вложенные в предприятия Гаррисов, принесли немалый доход, соответственно, сумма ваших претензий увеличилась. Вы можете даже потребовать долю акций «Гаррис энтерпрайзис».

Бетти замотала головой.

— Какая ерунда.

— Нет, не ерунда. Возможно, вы бы не стали обращаться в суд и вообще отказались бы от претензий, но Майкл не мог знать это наверняка.

При желании вы могли бы причинить Майклу немало неприятностей. А Майкл Гаррис не из тех, кто оставляет без внимания какие бы то ни было обстоятельства, касающиеся его бизнеса.

На сердце Бетти навалилась свинцовая тяжесть, ей стало трудно дышать.

— Хизер, — с трудом проговорила она, — хватит ходить вокруг да около, говорите то, ради чего вы приехали.

— Я же предупреждала, что вы меня возненавидите. — Посмотрев на Хизер, Бетти прочла в ее взгляде неприязнь, которую та уже не скрывала. — Да, у меня есть в этом деле свои интересы. Я люблю Майкла, и еще недавно я думала, что он тоже меня любит. — На лицо Хизер набежала тень, в глазах мелькнула досада, но она быстро справилась с собой. — Не волнуйтесь, я не умру от разбитого сердца, я переживу. Но он собирается на вас жениться только для того, чтобы избежать возможных проблем с вашим наследством. Думаю, вам следует об этом знать. Если честно, то, по-моему, это просто отвратительно.

Хизер встала и посмотрела на сидящую Бетти сверху вниз. На ее красивом лице не отражалось никаких эмоций.

— Майкл хорошо воспитан и ведет себя как джентльмен, но на вашем месте я бы не обольщалась: за изысканным фасадом скрывается совершенно безжалостный человек. Когда кто-то встает у него на пути, он бывает беспощаден. Его компания — это его жизнь. Как только он понял, что вы можете претендовать на акции и хотя бы немного повлиять на благополучие его драгоценной компании, он тут же меня бросил и переключился на вас.

Хизер скользнула по лицу Бетти быстрым взглядом. У Бетти возникло такое ощущение, как будто ее ударили плеткой по лицу.

— Вы в него влюблены, это заметно, — холодно сказала Хизер. — Мне вас жаль. Но вам следует, по крайней мере, знать, во что вы ввязываетесь и какого человека вы полюбили.

Хизер пошла прочь, но Бетти не двинулась с места, она лишь смотрела на уходящую женщину в странном оцепенении. Хлопнула входная дверь, и через некоторое время послышался гул мотора отъезжающего автомобиля.

Бетти не знала, сколько времени просидела на веранде неподвижно. За долгие часы ожидания она решила, что именно скажет Майклу, но, когда он вернулся, словно какой-то спазм сжал ее горло, и Бетти не смогла произнести ни слова. Майкл вышел на террасу, окликнул ее, но Бетти не шелохнулась. Тогда он подошел к ней и тронул за плечо.

— Бетти, что с тобой? Что случилось?

Бетти не ответила, тогда он поднял ее с кресла.

Стоило Майклу приблизиться вплотную, коснуться ее, как у Бетти возникло сильнейшее искушение выкинуть из головы все, что рассказала Хизер, и пойти на поводу у собственных желаний, подыграть Майклу.

Пусть он манипулирует тобой в своих интересах, нашептывал предательский голосок, что с того? Главное, что в результате вы будете вместе, ты можешь даже стать его женой.

Но Бетти устояла перед искушением и глухо сказала:

— Сегодня приезжала Хизер.

— Ну и что?

Майкл отпустил Бетти. Она устремила взгляд на узел его галстука и, стараясь не смотреть ни выше, ни ниже, почти дословно пересказала все, что говорила Хизер. Когда она закончила, наступила гнетущая тишина. Наконец Майкл медленно произнес:

— Хизер очень умна и расчетлива. А кроме того, как выяснилось, она любительница подслушивать чужие разговоры, потому что Сьюзен никогда не делилась с ней подробностями о своем прошлом.

— Это не ответ, — все так же глухо сказала Бетти.

— А если я отвечу, ты мне поверишь?

О, как же Бетти хотелось ему поверить! Но она понимала, что не сможет. Какое-то крошечное зернышко сомнения все равно останется.

Майкл прочел ответ по ее глазам. Если бы Бетти смотрела ему в лицо, она бы увидела, как он помрачнел.

— Вижу, что не поверишь. Как я уже сказал, Хизер очень расчетлива. Но прежде, чем ты меня бросишь, хочу сказать тебе одну вещь: это Хизер продала в газету нашу фотографию.

— Но почему?

— От злости.

Бетти побелела.

— Потому что ты ее бросил?

— Это она тебе такое сказала?

Бетти кивнула. Майкл помрачнел еще больше и покачал головой.

— Оказывается, я ее недооценил.

— Так это правда? Вы были любовниками, а потом ты бросил ее ради меня?

Бетти запоздало спохватилась, что последним вопросом выдала себя.

— Нет, — спокойно сказал Майкл. — У меня, конечно, много недостатков, но я не садист, а заниматься сексом с женщиной, которая страдает от безответной любви ко мне, было бы жестоко.

Бетти несколько секунд переваривала информацию, в ее душе снова вспыхнула надежда, но она не позволила крошечному огоньку разгореться.

— Откуда ты знаешь, что фотографию сделала она?

— У меня есть знакомства в среде газетчиков.

Я точно знаю, что это ее рук дело.

— И что же, она мне все наврала?

— Факты она изложила правильно, — ответил Майкл с жестокой честностью. — Но она не правильно объяснила тебе мои мотивы, причем я уверен, что она не просто ошиблась, а сделала это намеренно.

Бетти очень хотелось, чтобы Майкл убедил ее в своей правоте, но она уже не доверяла ни своим эмоциям, ни своим инстинктам, да и просто боялась поверить, а потом разочароваться.

— Чтобы получить свою часть наследства, тебе придется обратиться в суд, но по закону ты действительно вправе на нее претендовать. И у тебя действительно появляется инструмент, которым ты при желании можешь причинить мне немало неприятностей.

— Почему ты не рассказал мне об этом раньше, до того как я узнала от Хизер? Ты решил сначала подчинить меня своей власти? Для этого ты уложил меня в постель?

Бетти и хотела услышать ответ, и боялась.

Майкл не дрогнул, напротив, он выглядел как никогда уверенным в себе, даже высокомерным.

— В ту ночь, когда Сьюзен увезли в больницу, я не собирался заниматься с тобой любовью, я просто не смог с собой совладать. Но сюда я привез тебя нарочно, у меня был корыстный умысел, хотя его-то Хизер как раз упустила. — Майкл выдержал паузу. — Я хотел иметь возможность заниматься с тобой любовью и втайне надеялся, что ты в меня влюбишься.

Майкл увидел, как от лица Бетти отхлынула кровь, она побелела как полотно, а потом залилась румянцем.

— Чтобы легче было мной манипулировать? — тихо спросила она.

Майкл невесело усмехнулся.

— Скажи на милость, когда это мне удавалось тобой манипулировать? Я совершенно не в силах перед тобой устоять, поэтому я и занимался с тобой любовью.

— Не верю.

Бетти отчаянно пыталась держать себя в руках, потому что знала: если она проявит слабость сейчас, то будет сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь.

На щеке Майкла задергался мускул.

— А ты подумай. Предположим, Хизер права и я тебя соблазнил, чтобы потом повести под венец. Тебе не кажется, что это было бы уже чересчур? Неужели ты думаешь, что я ради каких угодно акций обрек бы самого себя на жизнь с нелюбимой женщиной? А если бы ты попросила развод, мне пришлось бы отдать тебе половину состояния. Не самый дешевый способ подстраховаться от потери некой доли наследства мачехи, тебе не кажется? Если бы я был таким манипулятором, каким меня представила Хизер, я бы, наверное, нашел более эффективный способ решения проблемы. Например, я мог бы честно рассказать тебе все и выкупить у тебя акции. Я мог бы на этом даже выиграть, ведь ты не биржевой брокер и плохо ориентируешься в ценах. В любом случае, это было бы гораздо проще и дешевле, чем жениться на тебе.

— Тогда почему ты не поступил именно так?! в сердцах воскликнула Бетти. — Я бы передала тебе эти акции бесплатно, я не считаю, что имею хоть какое-то право на них претендовать. — Не дожидаясь ответа Майкла, Бетти пошла к двери. Попрощайся за меня с Сьюзен. Я больше не могу участвовать в этом фарсе.

Она уже входила в гостиную, когда прямо над ухом услышала голос Майкла:

— Это не фарс, это чудо. Последние несколько дней были просто сказочными.

Бетти быстро обернулась. На напряженно застывшем лице Майкла жили только глаза, они горели каким-то странным огнем.

— Пусть так, но любая сказка рано или поздно кончается и начинается реальная жизнь.

Ничего не могу сказать, любовник ты потрясающий, но наша связь все равно ни к чему не приведет. Брак из практических соображений — это не для меня.

— Из практических соображений?! — вдруг взорвался Майкл. — Бетти, для умной женщины ты иногда бываешь на редкость недогадливой! Ты хотя бы отдаленно представляешь, что ты со мной делаешь?! С самой первой нашей встречи!

Стоит мне на тебя посмотреть, как я теряю способность думать. Наверное, мой мозг сжимается до размеров горошины, и я способен только желать тебя, — Майкл усмехнулся, — ну и, конечно, заниматься с тобой любовью. На это я всегда готов. Черт возьми, Бетти, я же люблю тебя! Черт с ними, с акциями, делай с ними, что хочешь, мне все равно. Только скажи, что ты выйдешь за меня замуж!

Бетти, не веря своим ушам, всмотрелась в его лицо. Майкл знал, что если он к ней прикоснется, обнимет ее, поцелует, то она скажет все, что он только пожелает, со всем согласится. Но он остался на месте — он решил играть честно, хотя это стоило ему неимоверного напряжения воли.

— Ах, Майкл, — прошептала Бетти, — почему ты раньше этого не говорил?

— А ты почему не говорила?

— Я думала, ты сам догадался. Я же была девственницей, конечно, я в тебя влюбилась, если…

— Секс и любовь — не одно и то же, — настойчиво перебил Майкл. — За последние несколько дней я это понял. Я рассчитывал, что смогу привязать тебя к себе при помощи секса, сделать так, чтобы ты не мыслила жизни без того, чтобы заниматься со мной любовью. Но сегодня по дороге домой я вдруг понял одну важную вещь.

Я понял, что я тебя люблю. Я не имею права хранить от тебя секреты, даже секрет о моей любви. Если хочешь, я тебя отпущу, я не буду удерживать тебя ни силой, ни хитростью.

Бетти рассмеялась, но ее смех был подозрительно похож на плач. Майкл застонал, сгреб ее в объятия и прижал к себе.

— Не плачь, любимая, конечно, я тебя люблю, ты меня околдовала. Считается, что у женщин интуиция развита лучше, чем у нас, мужчин.

Как же ты не догадалась, что я от тебя без ума?

— Я не смела об этом даже подумать…

— Но теперь-то ты мне веришь?

Бетти подняла к нему сияющее от счастья лицо.

— Верю.