Знакомый извозчик подогнал коляску по первому приглашающему жесту. Взял дополнительную плату, соглашаясь, что пригляд за дамами весьма, нужен и своевременен.

— Марья, привези с собой модистку, раз уж она так тебе понравилась, — выдал указание Джонатан. — Работы на пару дней у нас есть, а ездить туда-сюда долго.

— Натан, с тобой только слабительное хорошо пить, изо рта выхватываешь. Так бы и стукнула! — Марья закатила глаза, а потом потребовала. — Кукуруза чтобы к вечеру была. По паре фунтов разных сортов и желтых обязательно, будем на практике выяснять в каком из них меньше «старых дев».

— Да старые девы — это проблема… — Нат потер висок, глядя в след удаляющейся коляске.

Робин Смит раздумывал, а не проверить, ли побеги из скорбного дома? Раз уж среди объявленных в розыск преступников, никого похожего нет, то может среди сумасшедших найдутся? Старые девы в кукурузе?!

— Ой, не могу, — смеялась в коляске Эни. — Какое у сержанта лицо было! Это же надо такое выдумать. Это ты специально, что бы слишком умным не казался?

— Робин Смит очень умный человек, Эни. Не заблуждайся его грубым лицом. Большинство полицейских выше офицера не поднимаются за всю службу. А «старые девы» это вполне официальный термин в технологии изготовлении попкорна, — Марья откинулась на спинку сидения. — Кукуруза раскрывается при термообработке, а те зерна, что остаются закрытыми так и называются.

— Фу противный термин! Точно мужчины придумали! — и вдруг девушка вздохнула, и спросила жалобно. — Марья, а нас найдут?

— Нас будут искать, — Марья обняла Эни за плечи. Женщина понимала, что девушка элементарно боится. Еще бы первый заброс и такое приключение. Да еще и никакой гарантии, что тебя найдут и спасут. — Ты же учила, что ищут всех и всегда. И находят.

— Не всех… Одну команду, которая провалилась на другую «страницу», так и не нашли, — Эни ссутулилась.

— Твоей бабуле закон не писан и секретность не для нее. Она сама уровень секретности определяет, и допуски раздает, — скривилась женщина. — Все от нас зависящее мы сделаем. Как требует протокол нештатных ситуаций, доберемся до места плановой высадки и будем ждать. Сократим круг поисков, для спасателей, до минимума, а там дело техники. — Марья встряхнула девушку. — Взбодрись! Какое приключение получается, а ты киснешь. В бродячем цирке выступать, тебе такое могло присниться?

— Ага в страшном сне, — Эни вздохнула и улыбнулась. — Хорошо не к ящерам загремели, там затеряться было бы сложней.

— Нанялись бы в цирк уродов, твою ж бабушку! — не сдержалась Марья. Ну, тетя Софа! Сначала устанавливает секретность уровня, «перед прочтением съесть», а потом рассказывает, как страшную сказку, внукам на ночь!

— А правда, служба ходоков началась с шутки? Бабушка, как-то обмолвилась.

Ехали к модистке, по длинному маршруту, в объезд «пахучих» кварталов, времени для рассказа было вполне достаточно.

— Скорее с розыгрыша. В двадцатом веке, был такой фантаст Савченко и его небольшая повесть «Встречники» попала, как уж не знаю, в руки аспиранту, перед самым первым апреля. Веселый паренек переписал текст в виде отчетов по опытам, якобы древнего, закрытого проекта и подсунул коллегам. Разгорелся спор, начали выдвигать теории, отвергать их как невозможные и тут же придумывать новые. Ребята были физиками временщиками и пространствениками и так увлеклись, что виновник «торжества» просто побоялся признаться в розыгрыше. Побили бы однозначно. И через два месяца на стол директора института лег полностью разработанный проект. Конечно, метод доставки ходоков и все прочее кардинально изменилось, но главный постулат — память и чувства большого количества людей, делают свершившееся событие необратимым — остался незыблемым правилом. И потому мы работаем быстро, пока слухи не расползлись.

— А тот аспирант? Что с ним стало?

— Когда все выяснилось, разработка метода Савчкнко, подходила к концу. Посмеялись все вместе, предложили все фантастические теории проверять на аспирантах и студентах двоечниках. Если человек не знает, что вот этого сделать нельзя, то вполне может сделать.

После обеда и пива, работать не хотелось категорически. Промучившись, минут десять сам, и полюбовавшись на засыпающую, на лету команду Ло объявил «тихий час». Народ и не подумал идти в палатку, пристроившись прямо во дворе, кто на чем. Бледнолицая часть команды старательно подставляла лица весеннему теплому солнышку, а Оле вообще разделся до пояса и раскинулся на двух ящиках. Робин, посмотрел на шведа и тоже снял рубаху, попытался разбирать реквизит, но оглянулся вокруг, подумал и тоже пристроился в уголке. Поспать удалось не долго, как раз тот самый заявленный час. Попытка продлить удовольствие не удалась, спать под высокий ввинчивающийся в уши вопль, не получалось. Вопили, где-то возле палатки, и пока команда бежала разбираться, кто, где и по какой причине, не прервался ни на секунду. Кричали не возле, а в нутрии закрытой палатки. Шнуровку выдернули в мгновения и опешили от открывшейся картины. В углу «предбанника» прямо на земле, сидел отчаянно рыжий пацаненок лет десяти, и обнимал две пары сапог. Сапоги работали щитом от Неваськи, биофаг распушил шерсть как ершик для мойки бутылок, и стал еще больше. Он шипел, порыкивал и делал вид, что «кидается» на мальчишку. Как только появились хозяева, встряхнулся как собака, гребанул пару раз задними лапами в сторону «задержанного», и гордо задрав хвост, удалился.

— Я-я-я, — крик перешел в заикание.

— Залез в чужую палатку, — помог мальчику Робин. — Хотелось бы знать как?

Мальчишка хлопал глазами, черный сержант, обнаженный по пояс с рельефно прорисованной мускулатурой, являл собой грозное зрелище.

— Я- я-я…мку прокопал, — выдал наконец юный диверсант, трясущимся пальцем показав на подкоп. — А тут ОН, глаза злющие, зубы во и когти! Он меня чуть не съел!

И зачем ты ямку копал? — подключился к допросу, не более, одетый Оле. Мальчишка повесил голову и начал ковырять ботинком землю.

— Дедушка вас ругал, и говорил, что было бы хорошо разузнать, что вы в своей палатке прячете…

— Какой исполнительный внучек! — «порадовался» за неизвестного дедушку Робин, одел принесенную Дени рубаху и взял мальчишку за шкирку. — Пошли знакомиться, с дедушкой…

— Хотите, я с трех раз отгадаю, кто у нас дедушка? — предложил Оле.

— Цагель! — хором предположила команда.

— Скучно с вами.

Ло быстро отпорол подол от второго, сарафана и приметал к подолу первого. Шить и подгонять костюмы его научили в оперной школе. А то, что верх костюма был красный, а низ зеленый, его вовсе не смущало. Было бы время он бы вообще сделал перед, весь красный, а спину всю зеленую, но и так сойдет.

— Дядя Ло а вы не сердитесь? — сбоку осторожно подобралась Стаси. — Я не хотела, чтобы над вами смеялись.

— Почему не хотела? — командир ходоков сделал удивленное лицо. — В цирке должно быть весело. — Он улыбнулся.

— А почему вы тогда так пятились и руками махали? — девочка удивлено раскрыла глаза. Ло рассмеялся, от чего его глаза совсем спрятались в веках.

— А ты сама подумай, — он легонько стукнул Стаси по носу. — Помоги мне вот рукава отпороть. И сюда на кокошник пришить.

— Ой, красиво будет развеваться на ветру, рукава тонкие! — сообразила девочка и принялась за работу.

— Дядя Ло, а я поняла, вы, баловались, когда махали руками, — Стаси откусила нитку. — Вы хотели, нам подыграть. Как в репризе.

— Ло! Там, Оле и Робин моноциклы нашли! — из-за фургона вылетел Денни. — Целых три! Но один поломан, жаль. А еще они ящик с гирями уронили.

— Ага, вот, отчего фургон подпрыгнул! — китаец подмигнул девочке.

— Мы даже испугались, — сделала круглые глаза Стаси.

На деревянном кругу Гарри и Алекс пытались объездить одноколесных скакунов. У шотландца координация была куда лучше, но сидел он на моноцикле впервые. Сашку учил, когда-то дед, но два года без тренировок даром не прошли. И теперь по деревянному кругу перемещалась шеренга, двое на колесах держались за руки, а справа и слева их страховали швед и сержант. Дед Федор пытался давать указания, но за возгласами «Держись ровно, кудааа, да чтоб тебя…», его не слышали. За тренировкой изумленно наблюдал медведь, стоя в клетке во весь рост. Из ближнего фургона раздавались плеск, шлепки, собачье недовольное ворчание, там танцовщица Ая и Сонк купали собак.

«— Заброс у нас аварийный на все сто, — тихо балдея от окружающего бедлама, думал Ло. — Но за такие внештатники с нас нужно приплату брать. Если бы не этот прилипала Цигель, почему-то вся команда упорно именовала немца именно так, вообще курорт был бы. Дедушкой, действительно оказался он, а когда узнал о случившемся, чуть в ноги полицейскому не бухнулся. С воришками тут не церемонились, и скидок на возраст, особо не делали. Однако, против всякой логики, обещание со стороны «пострадавших» не давать делу хода, особой благодарности, как ни странно не вызвало.

Размышления Ло прервал приход Джонатана и старого клоуна. Аналитик с видом аристократа на прогулке, катил одноколесную тачку с двумя мешками кукурузы и здоровенной литров на пятнадцать плоской кастрюлей. Клоун одной рукой придерживал погромыхивающую посудину, а второй бережно придерживал бутыль с маслом.

Согласно отчету Натана, на рынке с сортностью кукурузы было туго, всего два «сахарной» и остальные кормовые. Из «сахарной» один сорт был желтый, второй красный. А так как красный попкорн экзотика, им принято решение брать желтую, в достаточном объем для производства. А что бы уж совсем два раза не бегать, была прикуплена кстрюлька, бутыль кокосового масла, а еще сахарная и соляная пудра. Тачка взята на прокат за десять центов, (совсем обнаглели такие цены драть!) Зара блестя глазами от любопытства, предложила свои услуги в изготовлении пробной продукции, тем более, что технологию Марья рассказала. Об отсутствии упаковки вспомнил Дени, за что тут же поплатился, получив задание сию упаковку найти. На помощь пареньку пришел Робин, рассказав, где находится аптека.

Глазам вернувшихся женщин предстала мирная картина- «цирк за подготовкой программы» Во «дворе», каждый был занят своим делом. В уголке рядом с фургоном цыган сидели, что-то обсуждая, клоун Бигль и Джонатан. Танцовщица с прикрепленными к рукам бамбуковыми удлинителями, пыталась танцевать. Она закрыла глаза и с сосредоточенным лицом, как будто вслушивалась в свои ощущения, рядом стоял Ло и говорил, что-то одобрительное. Возле клетки медведя сидел Сонк, а перед ним, вальсировали Стаси в обнимку с Потапычем. Сбоку Оле и Робин пытались работать с гирями, жимы и статические позы получались весьма прилично. Но восхищение вызывало не актерское мастерство, а мускулатура обоих мужчин, в контрасте белого и черного. Посредине двора, на деревянном кругу, ездили уже без страховки, Гарри и Сашка. Мокрые от пота, но весьма довольные. На солнышке из большой плетеной корзины, торчали пять все еще влажных, собачьих голов. Собак сторожил Неваська, и пресекал попытки выбраться на волю тихим ворчанием.

— Ой, смотри, похоже на дракончика, — развеселилась Эни. — Сам в корзине, а головы снаружи. Собако- дракон.

Неваська повел ушами, развернулся и стремительно кинулся к девушке, проскочив между моноциклистами. Сашка от неожиданности дернулся, и врезался в партнера. Моноциклы, изобразили полноценный велосипед, а «наездники», обнявшись, как давно не видевшиеся родственники, свалилась на доски. Нижним оказался дед Федор, рванувший подстраховать внука.

Танцовщица, вздрогнула, резко опустила руки, поворачиваясь на шум. Китаец, автоматически выполнил упражнение «упал — перекатился», уходя от бамбуковой палки. Робин уронил гирю, а Оле едва успел убрать из-под нее ногу. Вырвавшиеся на свободу, без бдительного присмотра биофага, собаки кинулись под ноги Заре, громким лаем, жалуясь на свою судьбу. Падающую женщину поймал Джонатана, а тарелке с пробной порцией попкорна, повезло меньше, она как награда за мучения, досталась своре влажных кикимор.

— ОЙ! — только и смогла сказать Стаси обнимая за шею, севшего на зад медведя. Неваська виновато прижал уши и юркнул под ближайший фургон. Но, это не помешало ему услышать о себе много лесного, сказанного, как вслух, так и по внутренней связи.

— А, что это вы тут делаете? — хлопал глазами Дени. Он прижимал к груди большой пакет из коричневой бумаги. — Зара, а попкорн готов? Я кулечки купил, дешевые.

— Готов, ой готов! Наверное, вкусный был — Зара хохоча указала на пустую миску и облизывающихся собак.

Зачем Цагель пошел к русскому цирку, он и сам не знал вроде нужно было поблагодарить, что внука в работный дом не отправили. Но душа протестовала против этого во весь голос! Из-за этих шайзе все пошло наперекосяк. Синяк в пол-лица приобрел радужные разводы и не замазывался даже гримом. Цагель, вынужденный уступить место шталмейстера более молодому актеру, уже слышал шепотки за спиной, что тот-де лучше ведет представления. А если это дойдет до хозяина? А все проклятый Федор и его непонятно, откуда взявшиеся «партнеры». С одной стороны, хорошо, что Федор теперь не пьет, но вот что на уме у тех прощелыг, непонятно. Да и странные они какие-то.

Шум из-за фургонов, вскрики, собачий лай и ругань на кого-то, и грохнувший следом взрыв смеха, как будто окатили немца ледяной водой. Цагель резко развернулся и почти бегом кинулся назад, бормоча под нос проклятия.

— Знакомьтесь, это Люсиль, — начала представлять гостей Марья. Молодая, светловолосая женщина явно нервничала. — А это ее сестричка…

Торжественность момента нарушил Неваська, решивший явить свою покаянную морду общественности. Он медленно выбрался на полусогнутых лапах из-под фургона. Развесил уши горизонтально земле и замер как раз напротив гостей.

«Я, больше не будууу», — прозвучало совсем по-детски, по внутренней связи.

Люди опять грохнули смехом, команда от услышанного, а остальные от уморительной виноватости, написанной на кошачьей морде.

— Кооотиик, — из-за Люсиль осторожно вышла девочка, лет двенадцати. Первое, что бросалось в глаза в ее внешности, были тугие пружинки светлых кудрей, обрамлявшие лицо. Она подошла к коту, присела и обняла его поперек туловища. — Не надо смеяться, котику обидно. — Говорила она протяжно и довольно медленно. На людей, собравшихся во дворе, смотрели совершенно чистые, наивные глаза. Ло внимательно всмотрелся, «Внимание! У ребенка синдром Дауна.» Он уже присел на корточки, перед девочкой, и улыбаясь спросил.

— Как зовут юную мисс?

— Марина, — девочка смутилась, и неуверенно попросила: — Не ругайте котика, он больше не будет…

— Не будем, что с него возьмешь он еще маленький, — Ло почесал «коту» под горлом и тот обрадовано заурчал, хотя это урчание было больше похоже на грохот. — Знаешь, у нас там есть, собачки…

Люсиль облегченно вздохнула, зря она боялась: сестричку приняли спокойно без лишних эмоций и нездорового любопытства. А через пару минут ее уже закружил водоворот дел. Забрать все сложенные у арены вещи (кучеру пришлось поработать грузчиком), рассортировать, расставить. Ручная швейная машина, десяток отрезов ткани и прочая «мелочь» образовали приличную кучку. Попытка поселить вновь прибывших в фургоне провалилась с треском, из-за пыли, грязных окон и следов пребывания мышиного семейства. Так что до проведения генеральной уборки спать сестричек позвала к себе Зара. Робкую попытку швеи прибраться собственноручно пресекли на корню.

— Еще чего! Для уборки можно кого-нибудь нанять, — высказал всеобщее мнение Оле.

— Каждый делает то, что лучше всего умеет, — покивал головой Ло и выразительно посмотрел на шведа. Команда прекрасно поняла смысл этого взгляда, а Оле почесал коротко стриженый затылок и огляделся.

— О! Сержант!

«— Пошла команда по низам!» — откомментировала Марья по связи.

Робин внимательно выслушал просьбу, покивал и уточнил.

— Цвет кожи уборщиц имеет значение?

Оле уставился на сержанта в полном недоумении, потом сощурился и поинтересовался.

— А ты, что любого цвета найти можешь? — дождался утвердительного кивка и радостно потребовал. — Тогда, пожалуйста, пригласи зелененьких в голубую клеточку! — Полюбовался, на вытаращенные глаза собеседника, покачал головой и укоризненно пояснил. — Какая нам на хрен разница, какого они цвета? Тряпку в руках держать умеют и ладно!

Швед давно ушел, а темнокожий человек все еще задумчиво смотрел ему в след. Сержант прекрасно увидел полное непонимание в глазах этого белого, а потом безграничное удивление. И где же, скажите на милость, живут люди, которым глубоко наплевать на чужой цвет кожи?

Люсиль быстро раскроила белые «крылья» из легкой блестящей ткани. Они закрывали бамбуковые удлинители, и соединялись на спине танцовщицы. Сначала модистка хотела сшить костюм из алого шелка, но ей объяснили, что белая ткань потом, под лучами разноцветного прожектора будет выглядеть цветной. Хотя алые «крылья» тоже будутнужны, только позже…

Она шила и поглядывала на сестру, уже переодетую в шаровары, и увлеченно расчесывающую мелкую рыжую собачку. Рядом крутился кот Невс, и Мара время от времени пыталась расчесать и его. Но хитрюга ловко уворачивалась от гребешка, а вот под пустую руку охотно подставляла голову.

Модистка благодарила судьбу за то, что та, прикинувшись уличной цветочницей, привела к ее мастерской миссис Марью. Конечно, заработок, уже полученный и еще обещанный, был не лишним, но улыбка на лице Мары грела сердце куда больше. Слишком редко девочка встречала такое доброе отношение к себе, и слишком часто ее гнали и дразнили слабоумной. Вот сейчас, закончив расчесывать рыжую псину, сестренка напросилась помогать стричь пуделя. Ей доверили гладить собаке уши, пока миссис Марья избавляла его ногу от лишней шерсти. Хотя только что недовольная Марья просветила всех подвернувшихся под руку по поводу очередности, стрижки собак и их купания, но для девочки у нее нашлась улыбка. Как было бы хорошо и дальше жить вместе с сестрой, но от проклятого замужества, видимо, не отвертеться…

— Нет, без музыки танцевать рок-н-ролл, это просто нонсенс! — раздраженный девичий голос отвлек внимание Люсиль от ставших неприятными мыслей. — Я же просила у деда Федора про музыкантов узнать!

— Я, что против? — отбивался от нее молодой человек. — Спрашивал! А он буркнул, что был один тут, целый оркестр заменял, да весь вышел. И ничего не стал объяснять!

— А кто это таки весь вишел? Стоит, таки старому Изе отлучиться на свадьбу к любимой племяннице Сарочке, и он уже весь вишел! — народ в очередной раз отвлекся от тренировок и уставился на весьма колоритную личность. Среднего роста и очень среднего телосложения пожилой мужчина, в черном костюме с белой рубашкой и плоской черной шляпе. За спиной у человека висел большой барабан с литаврой сверху. На металлической рамке справа крепилась губная гармошка, и что-то состоящее их трубок разной длинны. На уже заметном брюшке висел баян, бережно упакованный в чехол.

— И шо ви на меня так смотрите?! Вам нужна музыка, так ви ее получите! — мужчина начал распаковывать свой инструмент. — Конечно, когда Изя был молодой, он пел за весь хор еврейских мальчиков, но и теперь Изя не поц! Нате вам вашу музыку!

И над двором зазвучала мелодия всех времен, и как выяснилось, измерений — «Семь сорок».

Стаси радостно запрыгала.

— А такую вы сыграть можете? — она хлопая в ладоши отсчитала, раз, два, три и…начала напевать рок-н-рольный мотив. Музыкант сначала слушал, скривившись, потом заинтересовано, а потом закрыл глаза и начал тихонько бухать в барабан, дергая ногой. Марья удивилась, как быстро мужик «въехал» в мелодию.

— Таки интересно, — кивнул он головой. — Но таки шож можно под это сплясать? Ребята переглянулись и показали.

Федор досмотрел показ, покачал головой и хмуро кивнул музыканту в сторону шапито.

— Я думал, ты насовсем ушел, — Федор сел на барьер, ограждающий манеж.

— От тебя прошлонедельного, и черт бы ушел, — Изя кряхтя, стал снимать свою музыкальную амуницию.

— Ну, так чего назад заявился? Или и там ты всем надоел своим брюзжанием.

— Ой, ну вот кто бы говорил! — музыкант присел рядом, и устало вытянул ноги. — Федор! Свадьба, это таки весело, но потом стало грустно. Я три дня сидел на стуле во дворе и слушал, что у Зямы болит поясница и он лечит ее мазью для лошадиных копыт. А у Фимы болят колени, и он их лечит лошадиным навозом! А у Миши, внуки такие сволочиии… А, сегодня я вдруг понял, что если не сбегу, то скоро-таки сам стану старым пердуном! Тем более у нас тут становится весело. Откуда такие цацы взялись?

— Хотел бы я сам знать… Свалились как снег на голову и делают теперь, что хотят.

— А шо они плохо хотят? — Изя озабочено потер подбородок.

— Да вроде все по делу, — старик махнул рукой и добавил возмущенно. — Но меня-то не спрашивают!

— Ну, ты Федор — поц! — констатировал музыкант.

Люсиль задумчиво крутила в руках алый шелковый костюм и морщилась — этот костюм категорически не подходил к тому «танцу». Да, красивая вышивка бисером, да, яркий цвет, но совершенное не то.

— Какие-то трудности?

Люсиль вздрогнула. Она не заметила, как рядом появился Ло.

— Вот, понимаете, мистер Ло. Этот костюм, конечно очень красив… — девушка заколебалась. А стоит ли ВООБЩЕ оспаривать решение нанимателей?

— Но? — пришел ей на помощь китаец.

— Но, он не совсем подходит под тот танец. Мне так кажется. Извините.

— Вам не за что извиняться, мисс, — Ло слегка поклонился. — Мы пригласили вас не только как швею, но и как модельера. Поэтому вы должны высказывать свое мнение.

— Ой, ну что вы, модельеры — это во Франции, — смутилась Люсиль, но все же продолжила. — По-моему, для девушки подошло бы что-то индейское, с длинной бахромой…

— А молодому человеку — простой костюм джентльмена.

— Будет отличный контраст, — похвалил идею Ло. — А бахрома, разлетаясь, отлично подчеркнет движения. Он огляделся и понял, что за делами и суетой не заметил сгустившихся сумерек.

Марья сидела, удобно откинувшись на стуле, и пыталась вспомнить, когда в последний раз она так объедалась попкорном?! Лакомство понравилось всем, сержант на полном серьезе обещал завтра же отнести заявку в патентный отдел. Только вот на кого тот патент оформлять? Громко урчащая тяжесть рухнула на колени женщины, а в ушах зазвучал язвительный и веселый одновременно девичий голос.

«Получи наказ, как включить сей керогаз!

Испытателю и первому пользователю изделия — биофаг малый разведывательно-охранный, модифицированный.

Характеристики.

Вес — не более пятнадцати килограмм.

Зрение — дневное, инфракрасное, ультрафиолетовое и еще хрен знает какое.

Когти, зубы, кости и прочее — титаново-керамический сплав, твердость офигенная.

Слух — во всех диапазонах, плюс эхолокация.

Средства коммуникации — речевой интерфейс, спутниковая, лазерная и оптоволоконная связь.

Шерстяной покров — аналоговый дубликат кота русского помойного, материал синтеволокно.

Огнестойкость — неопалимая купина.

Питание — твердотопливное, жидкотопливное, электрическое, солнечное.

Управление — биокомп, объем памяти стандартный.

Дополнительные средства коммуникации — зонд малый автономный, тип «блоха». Хранить вне тела носителя не более двадцати четырех часов. (Разрядятся.)

Плавучесть — ноль целых, хрен десятых. Водную преграду шириной до трех километров и глубиной до километра, может перейти пешком, по дну, — к ехидному голосу добавилось хихиканье, и еще один девичий голос добавил. — Может еще и рыбки по дороге наловит. Только сеточку ему дай, чтобы было куда складывать!

Вооруженность — пусть для тебя это будет сюрпризом.

Дабы исключить провалы вследствие нехарактерного поведения, в биофаг слиты характерные поведенческие матрицы животных.

Так что, только для тебя друг мой Лексус, специальное предложение — рыжий кот по имени Васька, которого ты непременно выберешь!

Матрицу сознания, скопирована с твоего сволочного кота, которого ты подсунул мне на передержку! И пока ты плавал с аквалангом со своей девицей, эта рыжая скотина сожрала мою коллекцию кактусов, и не подавилась при этом! Ободрала до каркаса мое любимое и зверски дорогое компьютерное кресло и пометило клавиатуру! А также всю обувь, до которой смогло добраться…Так получи и распишись!»

— Значит, когда тебя называют Неваськой, в тебе частично включается вредность? — вытирая глаза и все еще посмеиваясь, спросила Марья. — А если Невсом, то нет?

— Агау, — муркнул кот.

— А почему только через полтора суток выдал инструкцию?

— Что бы имя сменить нельзяу было. Закреп прошел.

— А подмяукивать во время разговора так и будешь?

— Агау, колорит…

— Да колоритный ты наш, вот уж ребята повеселятся! — женщина покачала головой. — Это надо ухитриться, прототипа спереть…