Все началось с автобуса.

Был март, а точнее — двадцать первое марта, день весеннего равноденствия. Но погода стояла далеко не весенняя. Дождь лил как из ведра. Ветер свистел и завывал, словно бросая вызов календарю, словно говоря: «Когда захочу, тогда и уймусь, а вовсе не вашего двадцать первого марта!»

Пассажиры автобуса дрожали от холода в своих промокших пальто. С плащей и зонтиков капало, на полу натекли лужи, и один пожилой господин ворчал:

— Похоже, мы не в автобусе, а на корабле, давшем течь.

Хотя час пик, когда толпы людей возвращаются с фабрик, контор, мастерских и магазинов, еще не наступил, автобус был битком набит. Кому охота в такую погоду идти пешком?

Кондуктор, с трудом протискиваясь между людьми, заполнявшими площадку и проход, продавал билеты. Нелегко приходится кондуктору, особенно когда автобус переполнен, да еще все пассажиры насквозь промокли и настроение у них прескверное.

— Сеньоры пассажиры, пожалуйста, пройдите вперед! Разрешите пройти, сеньоры пассажиры! — взывал кондуктор.

Пассажиры автобусов и трамваев в большинстве своем упрямцы. Во всяком случае, они не хотят войти в положение кондуктора. Если тот просит их пройти вперед, они преспокойно остаются на своих местах; когда их призывают к спокойствию и просят не толкаться, они вдруг оживают и принимаются пихать друг друга. Поэтому жизнь у кондуктора незавидная. К концу рабочего дня он еле стоит на ногах и уже не верит, что на свете есть добрые люди.

Пассажиры на остановках входили и выходили. Сетовали на погоду: «Похоже, зима в этом году и не думает кончаться!», «Мерзкий дождь, сил моих больше нет!», «Чертов ветер!»… Вдруг, как раз в тот момент, когда автобус ехал под горку и тормоза его отчаянно скрежетали, в эту разноголосицу ворвался пронзительный голосок: «Мяу, мяу!»

Некоторым пассажирам это показалось забавным, и они засмеялись. Нечасто в автобусе услышишь мяуканье.

— Что такое? — громко спросил кондуктор, будто и без того не было ясно, что это кошка.

— Тигр, наверное, сеньор кондуктор. Сбежал из зоопарка! — крикнул один из сидящих пассажиров.

Теперь смеялись все.

— Ничего смешного! — не поддержал общего веселья кондуктор и строго спросил:

— Чья кошка?

Никто ему не ответил.

Кондуктор, зажатый между набившимися в автобус людьми, вытянул шею, пытаясь что-нибудь разглядеть.

— Сеньоры пассажиры! — закричал он недовольно. — Провозить животных в автобусах запрещено! Пусть тот, кто прячет кошку, выйдет на следующей остановке.

Но на следующей остановке никто не вышел. Вместо этого в автобус вошел мужчина в клеенчатом плаще. Он встряхнулся по-собачьи, обрызгав пассажиров, будто белье перед глажением.

— Поосторожней, невежа! — возмутилась одна женщина.

— Проклятый дождь, — буркнул мужчина.

«Мяу, мяу!» — послышалось снова. Человек в плаще сказал:

— Здесь кошка, сеньор кондуктор.

Кондуктору, и без того раздраженному толкучкой, было не до шуток.

— Сеньоры пассажиры, тише! — сердито приказал он. — Если хозяин кошки не желает выходить, я буду вынужден обыскать автобус.

Среди пассажиров был мальчик по имени Анзелму. Он сидел у окна, прижимая к груди букет гвоздик в целлофане. Мальчик жил на окраине и ехал через весь город в гости к дяде. Его любимый старый дядя каждый год, в первый день весны, приглашал мальчика к себе на чай. Дело в том, что вот уже много лет он страдал ревматизмом, который особенно мучил его зимой, когда стоят холода и, как он говорил, сырость пронизывает все тело. С приходом весны ему становилось легче. И чтобы отпраздновать это радостное в природе событие (и, кстати, свой день рождения), он приглашал Анзелму, самого любимого своего племянника.

Сейчас Анзелму был поглощен происшествием с кошкой и прямо умирал от любопытства, гадая, куда это она могла спрятаться. Кондуктор проталкивался между пассажирами, пытаясь найти того, кто хотел тайком провезти в автобусе кошку. Он просил пассажиров открывать портфели, корзины, сумки и все прочее, в чем могла поместиться кошка. Но когда он искал в одном конце автобуса, в другом раздавалось: «Мяу, мяу!» Ну прямо игра в прятки! Пассажиры возбужденно переговаривались и звали:

— Кис-кис-кис! Иди сюда, иди сюда! — И кричали кондуктору: — Сеньор кондуктор! Она здесь, плутовка! Нет, теперь уже там!…

Кондуктор был в отчаянии. Он был добрым по природе человеком и предпочел бы посмеяться вместе со всеми, а не разыгрывать суровость. Но служащий обязан следовать инструкции, а она требует не впускать в автобусы никаких животных. Кроме того, существуют контролеры, которые появляются всегда неожиданно. Если кто-нибудь из них, войдя в автобус, увидит кошку, то пожалуется в Транспортную Компанию, и у кондуктора будут неприятности.

Кошка, разумеется, ничего не знала ни о требованиях Компании, ни об обязанностях кондукторов. Она продолжала прятаться. То ли игра ей понравилась, то ли боялась, что поймают. Пассажир в клеенчатом плаще предложил кондуктору свои услуги:

— Ну-ка, сеньор кондуктор, посмотрим, кто умнее, мы или эта мошенница. В конце концов, легче поймать кошку в автобусе, чем блоху на собаке.

Сказав это, он гордо поднял голову и огляделся по сторонам. Он явно считал себя очень умным. Потом, не обращая внимания на протесты пассажиров, принялся шарить под сиденьями.

— Погоди же, разбойница! Вот поймаю, тогда узнаешь… — угрожал он невидимой кошке.

Как раз в этот момент Анзелму почувствовал, что кто-то царапает ему ногу. Он хотел ойкнуть, но вовремя сдержался. Слегка наклонился вперед, и его глаза встретились с зелеными, блестящими и испуганными глазками. Мальчик подтолкнул котенка к стене, затем схватил его за лапу и быстрым движением сунул под завернутый в целлофан букет. Котенок не издал ни звука, сидел тихо, как мышка.

Пассажир в клеенчатом плаще, закончив поиски под сиденьями, выпрямился и сказал очень громко, так, чтобы было слышно всему автобусу:

— Это чертова кошка испарилась! Может, это привидение? У меня глаза, как у рыси. Если бы она здесь действительно пряталась, то от меня бы не ушла.

На его лице было написано разочарование. Ему хотелось показать себя в лучшем виде. Пассажиры же, напротив, были рады. Они посмеивались: оказывается, животные иногда бывают умнее людей.

А котенок тихонько лежал, свернувшись клубком на коленях у Анзелму, как будто признал его своим хозяином. Мальчику было приятно ощущать его тепло, и он осторожно просунул руку под букет, чтобы погладить зверька. Но в этот самый момент он поймал на себе взгляд человека в клеенчатом плаще, стоявшего в нескольких шагах от него, и сердце мальчика громко застучало. Он заволновался, заерзал, букет сдвинулся в сторону, и показался кошкин хвост. Это заметил человек в клеенчатом плаще. Он был раздражен неудачными поисками и очень хотел узнать, где же все-таки прячется кошка. Недолго думая, он отпихнул в сторону полную женщину, которая загораживала ему проход и тут же его обругала:

— Грубиян! Вести себя не умеете!

Быстрым и ловким движением мужчина схватил котенка за хвост и, высоко подняв, чтобы всем было видно, воскликнул:

— Полюбуйтесь-ка на это привидение!

И расхохотался, очень довольный собой. Он чувствовал себя героем.

Кондуктор подошел к Анзелму:

— Мальчик, будь любезен выйти на следующий остановке вместе со своей кошкой. Ты понял?

Анзелму мог, конечно, объяснить, что котенок вовсе не его; мог даже предложить кондуктору выгнать котенка на улицу. Но зачем же было тогда, минуту назад, спасать его от этого человека, который сейчас держит беднягу за хвост?

«Если я дам выбросить котенка на улицу, этот тип будет ужасно рад, — подумал Анзелму. — „Ага, — скажет, — вышло по-моему!“ Но я не собираюсь доставлять ему это удовольствие. Котенок подошел ко мне. Он решил, что мне можно доверять. Нет, я не могу его теперь предать! Он такой хороший, теплый…»

Анзелму больше не колебался. Он поднялся и взял котенка. Пассажиры набросились на человека в клеенке:

— Что за жестокость! — Что она вам сделала, эта кошка? — Побывали бы в ее шкуре, сердца у вас нет!

— Вот те на! — закричал тот. — Скажите им, сеньор кондуктор, разве я не помог вам?

Кондуктор пожал плечами и не ответил.

— Разве дождешься от людей благодарности, — проворчал мужчина.

Оказавшись под дождем, Анзелму обнаружил, что оставил в автобусе зонтик. Совсем расстроенный, он смотрел вслед быстро удалявшемуся автобусу, пока тот не завернул за угол.

Тогда он двинулся в путь. До дядиного дома было еще далеко. Он взглянул на часы: десять минут пятого. Он обещал приехать ровно к половине. Дядя привык пить чай рано. Конечно, на автобусе он добрался бы как раз вовремя. Но пешком? Нечего и думать!

Плащ на Анзелму моментально промок, а за ним и костюм, и рубашка, и все остальное. А котёнок-то! Шерстка промокла и растрепалась, и вид у него был довольно унылый. Время от времени он мяукал так жалобно, будто у него что-то болело. Тогда Анзелму сердился:

— Тссс! Сиди тихо, слышишь? Сам виноват! Мне, думаешь, хорошо?

Между тем букет гвоздик погиб окончательно. Ветер сорвал с него целлофан, а потом вместе с дождем превратил бедные цветы в пучок переломанных стебельков.

Стараясь держаться поближе к стенам домов, Анзелму шел навстречу ветру, и дождь лупил ему в лицо. Ему хотелось плакать, и честно говоря, он немножко поплакал.

Вдруг мальчик вскрикнул от неожиданности: он со всей силы налетел на человека, как раз выходившего из дома. Котенок отчаянно замяукал, ударившись носом о твердую пуговицу.

— У тебя что, глаз нет? — услышал Анзелму раздраженный голос.

Голос принадлежал парню в кожаной куртке и белом шлеме, вышедшему из кафе.

— Извините, — пробормотал Анзелму и хотел пройти.

— Постой, постой, — сказал парень уже спокойней. Он смотрел на Анзелму, насквозь промокшего, прижимавшего к груди измызганную кошку и жалкий букет цветов, больше похожий на растрепанный кочан капусты, и не мог удержаться от смеха. — Ой-ой-ой! Что это с тобой стряслось? Нет денег на автобус?

— Меня не пустят в автобус с кошкой.

— Ах вот оно что? Как же это тебе пришло в голову прогуливать кошку в такой день? Тебе куда нужно?

— Як дяде. У него сегодня день рождения.

— А где он живет?

Анзелму объяснил, и парень вдруг предложил ему:

— Давай подвезу!

И вот уже Анзелму на заднем сиденье мотоцикла. Они мчатся по улице в густом потоке легковых машин, грузовиков, автобусов и трамваев.

— Держись крепче! — кричит время от времени мотоциклист. Анзелму держится за него одной рукой, потому что в другой у него кошка и букет.

Дождь и ветер постепенно стихали. Солнце уже проглядывало из-за туч, и весь город, еще несколько минут назад такой серый и неприглядный, светлел и постепенно хорошел. С шумом пролетел самолет, оставив за собой длинную белую полосу. Анзелму, провожая его глазами, подумал: «Вот бы полетать на самолете! Правда, сейчас мне кажется, что мотоцикл — лучшая в мире машина!».

— Как ты там? — крикнул ему парень.

— Прекрасно! — ответил Анзелму.

Когда они подъехали к дядиному дому, Анзелму долго благодарил мотоциклиста.

— Пустяки, — ответил тот. — Рад был тебе помочь. И поздравь от меня дядю.

Нетрудно себе представить, как беспокоился дядя, дожидаясь мальчика. Он уже несколько раз пытался дозвониться родителям Анзелму, но никто не брал трубку: оба были на работе. «Где он пропадает?» — думал дядя, шагая взад и вперед по комнате и охая от боли в ногах. Стол был накрыт уже два часа назад, и дядя, проголодавшись, отщипывал время от времени кусочки бисквита, чтобы заморить червячка.

Наконец раздался звонок, и дядя поспешил к дверям. Он перепугался, увидев Анзелму, промокшего и встрепанного.

— Что случилось, мальчик мой, что с тобой? Я же подарил тебе зонтик… Ты его потерял?

— Надеюсь, что не потерял, — ответил Анзелму, рассчитывая завтра утром зайти в Бюро находок Транспортной Компании. А потом добавил:

— А пока, дядя я вместо зонтика принес котенка. И букет цветов.

Дядя растерянно взглянул на то, что племянник назвал букетом. Растрепанные головки гвоздик болтались на стебельках, утратив и форму, и цвет. Он взял цветы, а потом стал рассматривать котенка, такого же мокрого, как Анзелму, и такого же непривлекательного, как букет.

— Хорош у тебя приятель, — пошутил дядя. — Как его зовут?

А действительно, как звали котенка? Анзелму не имел об этом ни малейшего понятия.

— Я не знаю, дядя.

— Да-а, — сказал дядя, — вот, оказывается, сколько сюрпризов. Что ж, нужно подобрать котенку имя. Но прежде всего следует заняться твоей одеждой.

Вскоре костюм и рубашка Анзелму висели на спинке стула, придвинутого к горящему камину. Котенок сидел рядом, наслаждаясь теплом, и лакал из плошки молоко с накрошенным туда хлебом.

А Анзелму, укутанный в халат, с удовольствием уселся за накрытый к чаю стол. После злосчастной поездки в автобусе, прогулки под дождем и ветром и гонки на мотоцикле у него разыгрался зверский аппетит.

Он съел большой кусок шоколадного торта с миндалем, потом ореховое пирожное, ванильную вафлю, бутерброд с ветчиной и еще многое другое.

— Вот это жизнь! — повторял с набитым ртом Анзелму.

Дядя не отставал от него. Он тоже с удовольствием поглощал пирожные и смотрел на сад, на мокрую, свежую, светло-зеленую листву деревьев. Ветер стих, и солнце согревало землю.

— Ты прав, мой мальчик, у жизни есть приятные стороны. Кажется, весна и в самом деле пришла.

Котенок, словно желая принять участие в разговоре, покинул свое местечко у камина и прыгнул на колени к Анзелму. Мальчик провел рукой по его разогретой шерстке. И воскликнул:

— Знаю, дядя, знаю!

— Что ты знаешь, малыш?

— Как мы назовем котенка: Мартом, Мартиком.

— Мартик? Отлично, я согласен. Великолепная идея.

А котенку до своих крестин и дела не было. Он прыгнул на подоконник, просительно мяукнул и царапнул стекло. Анзелму выпустил его. Он тут же выпрыгнул в сад, а потом быстро и ловко вскарабкался на самую верхушку липы.

Дядя посмотрел на котенка, такого крохотного среди буйной зелени, с удовольствием вылизывающего темную шерстку, и сказал:

— Март наслаждается весной.

— Знаешь, я хочу, чтобы весна и тебе принесла радость.

— Ну что ж, если завтра опять не будет дождя, — с улыбкой вздохнул дядя.

— Пусть весь год не будет дождя! Желаю тебе, дядя, здоровья!

— А я желаю тебе отыскать в Бюро находок свой зонтик. Вдруг завтра все-таки пойдет дождь? — ответил дядя.