— Как вам таверна, принцесса? Бывали раньше в заведениях подобного рода?

— Бывала, Бирх, и обращайтесь ко мне по имени. Не хочу привлекать лишнее внимание своим титулом.

— Как скажете, Виария. — Маг пил вино маленькими глоточками, не давая подавальщице доливать пьянящую жидкость до самых краев. Настырная девица крутилась неподалеку, и Бирх внимательно следил за ее перемещениями по залу. Влюбилась она в него, что ли?

Виария раздраженно ковырялась в принесенном блюде, напоминающем остатки от того, что подавалось два дня назад. Кристоф за всю дорогу не проронил ни слова, перекинувшись лишь парой фраз с Бирхом, и теперь серой тенью сидел рядом с принцессой. Один только маг сохранял жизнерадостность и любовался красотами мест, мимо которых они проезжали верхом на лошадях.

— Почему с нами не обедает ваш паж? — Бирх не мог долго молчать, и его болтливость начала раздражать принцессу. Идеальный образ дал трещину. — Разве приличия дозволяют трапезу отдельно от опекуна-рыцаря?

— К черту приличия, Бирх! Мы не во дворце, чтобы им безоглядно следовать и терпеть этого… этого… у меня нет слов, чтобы выразить всю полноту моего презрения к нему!

— Чем же он вам так не угодил, принцесса? На мой взгляд, вполне милый мальчик. Немного трусливый, правда, но все это лечится боем, проверено на личном опыте.

Виария бросила тяжелый взгляд на Бирха, словно загнала копье в шкуру дикого быка. Тот давно бы уже лежал у ног принцессы, а маг и глазом не повел. Толстокожий, однако!

— Я могу быть с вами откровенной, Бирх?

— Разумеется, принцесса! — Маг указал на едва заметную руну на столешнице. — Отводящий знак уже работает так, как надо. Окружающие не поймут ни единого слова, что проскользнет между нами. Особенно достанется читающим по губам — несварение им обеспечено.

Кристоф заерзал, придвигаясь поближе, дабы запомнить каждый штрих интересной руны. Зарг такого ему не показывал. Он вообще ничего не показывал! После того инцидента с куполом маг Филиппа Спокойного ни разу не подходил к своему ученику, словно его и не существовало.

— Я не люблю предателей, Бирх, такой я уродилась. Во мне бурлит кровь валькирий, а она не выносит фальши и гнили, коих в Джанарио столько, что хватит на целое государство лицемеров. Вы знаете историю Сарии, Бирх?

Маг кивнул, делая еще один маленький глоток.

— Тогда вы помните, что изначально в Сарии насчитывалось семь Высокородных домов. Пока один не решил, что для правления не нужен король, что он жалкая обуза и ни на что не годен. Его можно свергнуть и затопить страну хаосом и неразберихой, пока трон не перейдет к тому, кто сильнее… Тогда Седьмой дом пал, но не был разрушен до основания. Прошли годы, сменялись столетия, а этот муравейник становится только крепче, набирая силы для повторного захвата власти. И этот дом все еще присылает своих сыновей для посвящения в рыцари, не в качестве платы за совершенное зло, а для того, чтобы они были рядом с королем. Чтобы в решающий момент нанести один-единственный удар, что станет роковым и смертельным. — Принцесса отпила из своего кубка, ощутив сухость во рту, после чего скривилась и отодвинула кубок в сторону. Какое мерзкое вино, кислятина! — Вам очевидна трусость Джанарио, а как по мне — это искусная маска, которой нельзя доверять!

— Мне кажется, вы преувеличиваете, Виария, и видите врагов там, где их нет.

— Возможно, Бирх, но лучше быть такой, подозревающей всех и вся, чем доверять тем, кто точно предаст. Нельзя изменить сущность, в которую веками закладывали зло, и только зло. — Виария перевела взгляд на массивное полотно, закрывающее собой всю стену рядом с ними. — Королева Вессергерского леса понимает меня как никто другой!

Кристоф нервничал из-за находящейся неподалеку от него красочной картины. Огромный лес, объятый пламенем, кричал с той стороны полотна о помощи, боли и непонимании. Молили птицы о снисхождении, не смея покинуть родные пенаты, как и живущее там зверье и падающие на землю нелюди. Лишь объятая огнем фигура лучилась спокойствием и принятием того, что ее ожидает. И от этого Кристофу становилось как-то не по себе.

— Вы хорошо знаете судьбу Вессергерского леса? — В голосе Бирха проскользнуло что-то непонятное… Удивление… насмешка… печаль?

— Достаточно, чтобы делать выводы. Разум королевы затуманили иллюзии темного мага, чье сердце желало лишь одного: уничтожить Вессергерский лес любой ценой. Она слишком поздно поняла, что оказалась в умело расставленных сетях, и поплатилась за это своей жизнью. Нельзя верить тому, кто обязательно предаст! Порождения тьмы не меняются!

— Ложь! — громыхнуло над ухом Виарии, заставив ее развернуться к тому, кто посмел повысить на нее голос.

Это был Зарг. От его спокойствия не осталось и следа.

— Вы трактуете историю так, как вам вздумается, лишь бы она свободно помещалась в рамки ваших представлений, и ничьих больше! — Зарг навис над принцессой грозным вороном, потрепанным жизнью и временем. — Вессергерский лес сгорел не из-за козней злого колдуна, а потому, что давно прогнил. Его съедала болезнь, выпивая все соки до капли и обрекая населяющий те земли народ на вымирание. Только огонь мог спасти Вессергерский лес от медленного увядания, очистив его от скверны и хвори. Говорите, что королева отдала свою жизнь, прозрев и не перенеся позора? О нет! Из-за страха и боязни перемен! Она предала любовь ради мученической смерти. Разве это героизм? — Зарг с хрустом выпрямился, пожирая глазами невозмутимую принцессу. — Нам пора ехать, время не ждет!

— Вот и послетали маски, — довольно сказала Виария, покидая таверну.

Кристоф последовал за принцессой, а Бирх еле слышно пробормотал, стирая руну, что оказалась бессильной перед магом Филиппа Спокойного:

— Жаль, что Киммер не видел, как пала ваша…

Конные прогулки маг Элирии не жаловал. Зачем трястись в седле и напрягать ни в чем не повинное животное, если можно создать портал в искомую точку и телепортироваться туда довольным и в меру счастливым?

Эх, если бы Бирх знал, где держат Киммера, то непременно бы воспользовался излюбленным способом, а не слушал сейчас нравоучения Себастьяна, грустные вздохи Джанарио и еле слышное фырканье Виарии в ответ на любые приказы рыцаря Высокородного дома.

Принцесса вела себя относительно спокойно: не закатывала сцен, не устраивала конфликтов на пустом месте, но всем своим видом давала понять, как относится к тому, что Себастьяна назначили главным. Тот, в свою очередь, попросту не замечал Виарию, словно она осталась дожидаться жениха во дворце Сарии с ежедневным ритуалом созерцания ускользающей дымки заката, за которой вот-вот должен был появиться наследник Элирии.

— А вы хорошо сыграли роль наивной принцессы, Виария, — произнес Бирх, рассматривая все, что окружало их небольшой отряд. Маг искал выгоду в сложившейся ситуации, заполняя раздражение новыми впечатлениями и видами. Оказывается, что если очень сильно постараться, то можно получать удовольствие и от медленной езды. Удивительно!

— У меня был хороший пример перед глазами. — Виария выразительно посмотрела на Бирха. — Моя кузина. Если бы я была мужчиной, то сказала бы, что она мне всю плешь проела, как нужно выглядеть и что следует говорить, чтобы произвести нужное впечатление.

— Испугались, что Киммер может отказаться и убежать в Элирию? — усмехнулся Бирх.

— Скорее опасалась, — улыбнулась в ответ Виария. — И приняла соответствующие меры, чтобы подобного точно не случилось.

Маг уловил в интонациях будущей супруги Киммера легкую грусть, умело растворенную временем до состояния обыденного воспоминания, не причиняющего сильной боли. Видимо, не всем по нраву пришлась принцесса со своей точкой зрения, что умела постоять за себя и не терпела пренебрежительного отношения к собственной персоне. На кротких овечек спрос гораздо выше, чем на гордых львиц.

Бирх еще хотел кое-что спросить у Виарии, но не успел.

Раздался свист, и пущенная невидимым лучником стрела попыталась отведать плоти ведущего отряд Себастьяна. Когда до цели оставалось каких-то жалких полметра, она ударилась в невидимую преграду и отлетела. Зарг держал свое слово: его магия работала безупречно.

Прикрытая листвой земля пришла в движение, выпуская на волю воинов, одетых во все черное. Нападающие, вооруженные длинными изогнутыми клинками, организованно бросились на рыцарей: одна часть атаковала Зарга, как главный источник магического щита, а вторая — принцессу, решив, что такой рычаг давления сбрасывать со счетов не стоит.

Стрелы с шумом рассекали воздух, заставляя щит реагировать на попытки вторжения извне, что, в свою очередь, вынуждало Зарга расходовать магический резерв сильнее, предотвращая возможное появление дыр в поставленной им защите.

На принцессу насело сразу трое. Они методично прижимали ее к границе щита, заставляя отступать назад. Бирх пытался прийти ей на помощь, но его молнии не причиняли нападающим абсолютно никакого вреда, позволяя лишь удерживать их на почтительном расстоянии.

Кристоф укрылся за спиной Бирха, подпитывая его энергией, дабы магия в руках элирийского колдуна не иссякла. Юнец видел, как сначала пал один рыцарь, как завалился второй и как третий был пронзен сразу двумя мечами.

Себастьян стремился к принцессе, позабыв о том, что стоит защищать Зарга, а вот маг позаботиться о себе не забыл.

Щит затрещал по швам, словно стекло от удара камня, и начал блекнуть, растворяясь в воздухе.

Воодушевленные таким исходом лучники выглянули из своих укрытий, ни от кого не таясь.

Это было их роковой ошибкой.

Фигура Зарга уплотнилась, стала серой и дымчатой, словно кокон, из которого вот-вот должна выбраться прекрасная бабочка.

И она появилась на свет.

Во все стороны от мага полетели призрачные щупальца, и пространство огласили крики тех, в кого они попадали.

Замахнувшийся на Виарию мечом воин безжизненной грудой опустился на землю, а из его тела энергия по щупальцам устремилась к Заргу, восполняя потраченные запасы магии на годы вперед.

Кристоф с явным ужасом и затаенным восторгом наблюдал за происходящим, не веря, что стал свидетелем такого события.

Он впервые видел, как пожиратель питается теми, кто посмел заступить ему дорогу. И в глубине души надеялся, что наблюдает такую картину в последний раз.

В лагере царила тишина. Говорить было не о чем.

Павших рыцарей погребли в тех ямах, откуда вылезли посланные за отрядом убийцы. От нападавших остались лишь заговоренные доспехи да оружие, валяющееся там, где было совершено нападение. А вот тела их бесследно испарились.

Зарг хорошо подчистил за собой следы.

Виария напряженно вглядывалась в размеренные всполохи костра, словно пытаясь разглядеть в нем допущенные ею ошибки.

Кристоф спал, уткнувшись в плечо Бирха, Себастьян о чем-то негромко беседовал с Джанарио, который еще не определился, какое выражение лица ему выставить на всеобщее обозрение: скорбящее, поскольку полегло три рыцаря, или радостное, ведь он смог убить четверых и постоять за себя.

В отличие от Виарии.

На ее счету было только двое.

Отдельно от всех сидел Зарг, любовно поглаживая кристалл, чье свечение не казалось таким уж ярким по сравнению с костром, разгоняющим густой мрак наступившей ночи. Нельзя сказать, что сарийский маг таким образом жалел чувства остальных участников отряда, давая им тем самым возможность привыкнуть к своей сущности. Даже во дворце Филиппа Спокойного Зарг держался вдалеке от придворных и стражников, делая исключение разве что для Кристофа. Да и то потому, что занятия с мальчишкой ему навязали!

— Вы знали, что он пожиратель? — спросил Бирх, подкидывая ветку в костер и не уточняя, кого он имеет в виду. Говорить о ком-то другом после произошедшего не имело никакого смысла.

— Да, — не стала скрывать Виария. — В детстве он выпил мою лошадь. Хороший был конь, грозный, непокорный, никого не уважал, даже меня. Мог запросто скинуть с седла и убежать, а мне оставалось только смотреть, как развевается его черная пышная грива… Дух свободы, что не укротить никому и не удержать ничем. Думаю, этим он и приглянулся Заргу. Никогда не забуду его довольную рожу после того, что он сделал…

— Я смотрю, вы его не боитесь. — Бирх заметил, как Себастьян отправился вглубь леса, оставив лагерь под защитой рыцарей, назначенных часовыми. Джанарио последовал примеру Кристофа, уснув со счастливой улыбкой на губах. — А вдруг он возьмет и…

— Ничего он мне не сделает, — уверенно перебила Бирха Виария. — Зарг дал клятву мне и отцу не причинять вреда королевскому роду Сарии. Подозреваю, что такой же клятвой с элирийской династией связаны и вы, Бирх!

— Все верно, принцесса. Связан по рукам и ногам. — Маг не стал умалчивать о подобном факте своей биографии. — Когда Кристоф проснется, я расспрошу его про проведенный им ритуал, возможно, удастся выяснить что-нибудь интересное.

— Полагаете, Зарг приложил руку к разрушению защиты дворца?

— Пока говорить об этом рано. Я видел бреши в куполе. Чтобы сотворить такое, нужно много энергии. Теоретически ритуал Познания дает необходимое количество разрушительной силы, если не брать в расчет того, что Зарг — пожиратель.

— Это многое меняет? — спросила Виария, краем глаза следя за обсуждаемой персоной. Сирийский маг неподвижно смотрел на кроны деревьев, словно его здесь и не было, и даже не думал погружаться в царство вечернего сна.

— Многое, — уверенно ответил принцессе Бирх. — У пожирателей огромный резерв. Он в десятки раз больше, чем у простого мага. К тому же они чуют флюиды колдовства, как бабочки любимый цветочный нектар. Я сильно сомневаюсь, что Зарг бы смог пройти мимо такого дармового лакомства, способного нанести непоправимый ущерб куполу. По рассказам наставника, вечный голод пожирателя не позволит ему отказаться от того, что падает на него буквально с неба.

— А если он был сыт? — Виарии тяжело было признавать подобный вариант случившихся событий, но просто так его отбросить она не могла. Ненависть ненавистью, а объективность еще никто не отменял. — Что тогда?

— Тогда… что мешает Заргу усилить ритуал Познания? — возбужденно загорелся пришедшей на ум идеей Бирх. — Все сходится! Кристоф проводит ритуал, слабенький, как и полагается магу его уровня. Зарг засекает всплеск магии, усиливает его до необходимой кондиции… и… Вот! В куполе появляются дыры. Резерв Зарга неполон, но отнюдь не потому, что маг латал бреши в защите, а потому, что он, наоборот, их создавал! Только возникает вопрос: зачем ему это?

— Действительно, зачем?..

Веки ощутимо потяжелели, усталость навалилась всем своим немалым весом, уговаривая Виарию подумать о причинах поступка мага позже. Бирх помог принцессе устроиться на импровизированном ложе из листьев как можно удобнее, после чего прислонился к стволу дерева, проклиная выработанную еще в его бытность учеником привычку спать сидя.

Элирийский маг быстро оказался в сетях липкого сна, окутавшего большую часть разбитого лагеря. Не спали лишь часовые, Себастьян да Зарг.

В глазах мага отражались блики костра, а руки сжимали посох, оставляя на древке следы от ногтей.