Май. Светит ласковое солнце, сочная зеленая трава радует глаз. Наконец-то стало так тепло, что можно было избавиться от теплых свитеров. Ванька сидел под деревом, прислонившись к коричневому стволу. Соня стояла чуть поодаль.Под ногами журчал веселый ручей. То тут, то там в прозрачной воде мелькали сухие былинки и листья. Соня рассеяно слушала шум ручья, а ее мысли упрямо возвращались к последним событиям.

В институт она снова не попала. Меньшим злом оказался дом. Девушка с ужасом поняла, что у нее не хватит смелости заявиться в таком виде в институт. Должно пройти время, она должна была привыкнуть к своей новой внешности. И сбежала… опять, несмотря на то, что решила этого не делать.

– Сонька, - Ванька держал травинку во рту, - ты собираешься в институт ходить? Нельзя же вечно прятаться!

Иногда ей казалось, что друг детства читает ее мысли, так безошибочно ему удавалось угадывать, о чем она думает в тот или иной момент. Соня вздохнула. Тем не менее Ванька прав. Она должна вернуться. На носу сессия, пропускать сейчас ничего нельзя. Вот только как заставить себя вернуться в город?

Мать… Она просто посмотрела на нее и ничего не сказала. Как будто у Сони от рождения такие глаза и цвет волос. Впрочем - как всегда. Раньше Соню обижало это равнодушие с ее стороны, теперь… теперь она наплевала на все.

Мать… Всегда такая отстраненная, такая сдержанная… Она всегда относилась к ней по другому, никогда улыбалась, чаще не слышала.. Как будто она знала, что Соня не совсем человек.

И стоит задуматься, действительно, ли они родственники? Может, Соня просто подкидыш?

– Прекрати думать всякую чушь! По лицу вижу.

Соня постаралась улыбнуться. Не получилось.

Ванька. Ванька. Ванька. Он всегда принимал ее такой, какая она есть. Похоже, ему было абсолютно все равно, как выглядит Соня. Будь она хоть чертом. Настоящий друг.

– Все нормально, - она подошла к нему и присела рядом на зеленую траву, ее взгляд остановился на роскошном одуванчике, что нагло цвел недалеко от нее, - просто… когда понимаешь, что вся твоя жизнь была ложью… Ужасное чувство. Будто весь мир тебя предал.

– Понимаю… - Ванька поднял голову, посмотрел на солнце, Соня наблюдала, как он прищурился, - у тебя до сих пор бессонница?

– Ничего не могу поделать.

– Слушай, может, тебе стоило остаться с братьями? Когда ты с ними, то нормально спишь.

Конечно… драконы… Как ни странно, но рядом с ними она спала, как убитая. Соня скривилась.

– Я уже все решила.

Ванька только хмыкнул.

– Что ты решила? Посмотри на себя, сидишь целыми днями и жалеешь себя. Какая я бедная и несчастная, как со мной плохо поступили! Сбежала от всех, решив, что так тебе станет легче. Так ведь не стало. Кончай, ты это неблагородное дело. Прими себя такой, какая ты есть и успокойся.

Кажется, его терпение тоже не бесконечно. Но Ванька снова прав. Пора что-то делать и перестать прятаться.

– Я сниму печати.

Ванька открыл глаза и серьезно посмотрел на нее.

– Уверена?

Соня вздохнула. Она решила. Даже если она станет в результате всего настоящим чудовищем с тремя головами. С ложью надо бороться, а правда порой бывает очень горькой и не всегда справедливой.

– Да.

Друг улыбнулся.

– Вот и хорошо. Только держись подальше от этого типа… - Соня поняла, что он говорил про Вэя.

Ванька лег на траву и положил руки под голову. Соня тоже последовала его примеру. Легла и закрыла глаза. Ясно, что не уснет. Но ведь можно просто полежать на свежем воздухе, послушать, как струится вода в ручье, как жизнерадостно поют птицы. Расслабиться и почувствовать, как теплый ветер касается обнаженной кожи, вдыхать запахи свежей травы и сырой земли. Вскоре, согретая солнцем и приласканная ветром, Соня признала, что ради таких моментов стоит жить, пусть даже нечеловеком…

Ванька засопел. Соня приоткрыла глаза, посмотрела на пушистые белые облака, удивительно похожие на огромные парусники и величаво плывущие по бескрайнему небу, и думала. О братьях, о Гай, о Гертах и о том, что произошло той ночью, когда она сняла вторую печать. Братья сказали, что ничего особенного, но ей почему-то в это не верилось. Нет, она совершенно не предполагала, что Валентин солгал ей. Может, что-то скрыл? Наиболее вероятно.

"Слабачка… трусиха… ничтожество…" - сделала Соня слабую попытку возненавидеть себя и призвать к действию.

Она ведь решила, что больше не станет убегать. Но ушла… из-за них… как всегда, впрочем. Да, жизнь злая штука. Это она поняла еще давно, когда маленькой девочкой, сидя в сарае, плакала, не понимая, почему мать не относится к ней так, как к сестрам.

Но все равно она чувствовала страх. Страх оказаться слишком непохожей на человека.

"Я похожа на Гай. Является ли это признаком того, что я сама - Гай? Или это просто еще один эксперимент? Скорее второе. Я не чувствую себя Гай, но…"

Она приложила руку к груди и долго слушала, как два сердца бьются у нее в груди. Два, не одно, как раньше.

Вспомнился разговор между ней и братьями.

– Кто я теперь такая?

– А разве Вэй тебе не сказал? - нахмурился Александр.

– Нет.

Когда она видела этого Гай, то у нее в голове начинался форменный бардак. Она забывала обо всем, что хотела у него узнать. Все, на что ее хватало, это бестолково пялиться на него и что-то мычать в ответ, когда ее о чем-то спрашивают.

– Тогда, боюсь, мы тоже ничего не сможем тебе сказать, - вздохнул Валентин.

Соня начала нервничать. Братья молчали. Это очень выводило из себя.

– Я - Гай, да? Я так на них похожа… - молчание, только грустные взгляды, - так что, я права?

– Не факт, что если ты похожа на Гай, то им являешься. Скорее всего у тебя только вторичные признаки и ничего более.

В который раз Соня убеждалась, что когда люди не хотят ничего объяснять, то начинают говорить терминологией. Вторичные признаки? А это еще что такое? И Вэя нет, как назло. Нет, нет и еще раз нет! Она не хотела его видеть. Да он уже не станет больше с ней возиться. Сколько можно? "Хочу правды! Ой, боюсь правды…". Трусиха, вот она кто, по-другому не назовешь.

– А то что у меня теперь два сердца? - сощурилась она.

– Модификация. Но мы не уверены в своей правоте. Когда дело касается тебя, все наши утверждения в большинстве своем бывают ошибочны.

Угу, конечно. Сначала нашли Сосуд, который откликался на их Зов, потом решили, что она дура непроходимая и стоит им только немножко посуетиться, и она упадет в их объятия. Все-таки хорошо, что она вовремя сбежала, что не дала себе к ним привязаться.

Ложь, ложь! Кругом ложь!

Соня вздохнула и посмотрела на спящего Ваньку. Он был сейчас похож на ангела, спустившегося с небес. Светлые прядки волос упали на лицо. Только острый нос выглядывал наружу. Ему не хватает только крыльев. И, точно, будет ангелом.

Девушка снова перевела взгляд на облака. Вот кто такие вечные, такие прекрасные и такие… равнодушные. Они плывут себе по небу, и им ни до кого нет дела.