Отец Савватий и отец Сергий были в недоумении. Впервые они столкнулись с кем-то, кто смог им противодействовать. Их можно было понять, ведь целенаправленная работа в энергетических полях очень сложна – нужно обладать множеством знаний и умений, чтобы за неё безбоязненно браться. Если твоего умения и сил не хватит, если твоя воля легко подавляема обстоятельствами, то не контролируемая тобой Сила пожрёт тебя или, по крайней мере, может нанести серьёзные увечья психике, а то и телу.

Впрочем, справедливости ради стоит заметить, что о самом существовании плотных полевых структур, обладающих своей волей, или эгрегоров, мало кто знает, а те, кто знают, просто мирятся с этим фактом, никак не используя его в повседневной жизни. На неосознанном уровне кое-кто из людей может влиять на эгрегоры, на их суть и содержание, но буквально считанные единицы, песчинки в океане человечества, могут эффективно воздействовать через эгрегор на других людей. Проще пользоваться разлитой вокруг энергией Жизни. Но её воздействие также требует, во-первых, умения, а во-вторых, у такой энергии есть своя сущность, можно сказать, даже свой Разум и Воля, и не всегда её действие можно направить куда-либо по своей прихоти.

Одним из таких редких индивидуумов, могущих влиять на эгрегоры, был отец Евпатий. Но умел он не только это, он мог передавать свои умения, так сказать, делегировать полномочия, своим ученикам, в число которых входили монахи Савватий и Сергий. Им уже приходилось пользоваться переданными им способностями, но каждый раз это требовало непосредственного их присутствия в том месте, где находились объекты приложения сил.

Вот и в этой ситуации они были в полной уверенности, что всё идет, как надо, воздействие удалось и план отца Евпатия набирает силу. Ещё несколько дней – и сообщество неординарных личностей превратится в стаю истеричных и параноидальных человекоподобных, и не надо будет им ничего: ни славы, ни открытий, ни признания, ни восхищения. Передерутся между собой и разбежатся или, по крайней мере, президент вынужден будет их разогнать. А дальше кто-то из них, возможно, придёт в себя, а кто-то окончательно съедет с катушек, ведь от гениальности до безумия один шаг.

И тут на тебе, вмешался какой-то приспешник Сатаны, из-за чего всё пошло прахом. Мало того, что ему практически удалось снять воздействие с большинства учёных, так его присутствие каким-то образом соединилось с тем, что провели монахи, повлияв на работу «Нимба». Они пытались на время вывести аппарат из строя, а он всего лишь дал сбой, но сбой в самый неожиданный момент. Из-за этого «Нимб» и его изобретатель сейчас находились под усиленной охраной, что существенно усложняло выполнение основного задания.

Монахам пришлось разделиться, как только они почувствовали, что вмешался ещё кто-то. Отец Савватий попытался своей Силой отследить пакостника, а отец Сергий предоставил своё «расширенное сознание» под контроль отца Евпатия. Это было очень рискованно – в случае какого-либо воздействия на Сергия Евпатий тоже мог серьезно пострадать.

В эзотерике такой процесс называется «созданием аватара», или образа-проводника. И аватар на какое-то время действительно может стать носителем большой мощи, особенно, когда овеществляет Силу одной из высших личностей, иногда называемых Богами, или коллективный интеллект какого-нибудь мощного эгрегора. Например, святые, творящие чудеса именем Бога, являются проводниками эгрегориальной мощи соответствующего коллективного разума, но при этом они очень рискуют, ибо, как уже говорилось, в случае неспособности умело контролировать поток энергии люди могут быть запросто уничтожены этим потоком. То же касается всех магов, колдунов и экстрасенсов. Многие из них получают доступ к этим силам, почти не понимая их природы, из-за чего не могут держать их под контролем и, уж тем более, правильно ими управлять. Поэтому так и велик процент смертности от внезапных и очень сильных болезней среди практикующих экстрасенсов и прочих колдунов, а заодно и их не в меру доверчивых клиентов. Впрочем, каждому даётся по вере его. Чаще всего именно неверие и становится причиной фатальных отклонений от выбранного пути.

Монахи всё это знали, но спокойно продолжали выполнять порученное, ибо были твёрдо уверены в том, что для отца Евпатия эти силы представляют не большую опасность, чем для Теслы электричество. Однако таинственного соперника отследить не удалось – видимо, он потратил все свои силы и сейчас отдыхал, находясь в пассивном режиме. Так в темноте не виден выключенный светильник. Отец Евпатий быстро оценил обстановку, но операцию отменять не стал, наоборот, велел, чтобы монахи, несмотря ни на что, были готовы к осуществлению той её части, которая касалась «Нимба» и его изобретателя. После этого он покинул сознание отца Сергия, незаметно выехал из монастыря и направился к базе в Томилино, чтобы воздействовать на происходящее в непосредственной близости, поскольку почувствовал, что противостоит ему очень серьёзный противник, и очень хотел познакомиться с ним воочию.

Когда уже стало совсем темно и на территории комплекса всё затихло, отцы решили приступить к выполнению решающей стадии операции и для этого разделились. Сергий должен был добыть «Нимб», а Савватий прихватить Александра. После этого, отведя всем глаза, они собирались просто воспользоваться одной из машин охраны, чтобы на ней выехать с территории и спокойно доставить Сашу и его игрушку в монастырь.

Поначалу всё шло так, как было задумано, но потом начались непредвиденные проблемы. Отец Сергий, направляясь по коридору за «Нимбом», активизировал ментальное воздействие на охрану, отключил камеры и вдруг почувствовал ускользающий след такого же воздействия, которое было совершено от силы пять минут назад. Он мгновенно перешёл в трансовое состояние и помчался к комнате с «Нимбом», но успел только увидеть, как кто-то выскользнул в окно в конце коридора. Монах бросился следом, но сумел разглядеть в темноте только силуэт человека с какой-то тяжёлой ношей, уже входящего на склад. «Врёшь, не уйдёшь!» – подумал Сергий и проскользнул к складу. Нейтрализовать внезапно возникшего противника монах мог бы без проблем и уже готовился ворваться на склад, как вдруг почувствовал, что человек на складе не один, их несколько, они вооружены и кто-то из них на ментальное воздействие не среагирует. «Вот искушение!» – подумал монах и тенью проскользнул в приоткрытую дверь, поняв, что эти люди начинают смещаться в угол здания. «Надо же, подземный ход», – не без удивления понял Сергий и решил уже скрытно последовать за беглецами, но потом одумался. Негоже оставлять одного отца Савватия, которому тяжелее, так как он вынужден вести человека под своим контролем, а не тащить в руках достаточно лёгкий прибор. А ведь при этом необходимо и отводить внимание охраны. Поэтому отец Сергий решил помочь напарнику, рассудив, что изобретатель важнее, чем его изобретение, и вернулся к основному корпусу. Из него уже выходил отец Савватий, ведущий ничего не соображающего Александра, как вдруг резко взвыла сирена в караульном помещении, а вокруг разлился яркий свет мощных прожекторов. Раздались топот бегущих бойцов и отрывистые команды. Сейчас всё решали мгновения. Отец Сергий, молча присоединившийся к отцу Савватию, выставил защиту. Обычные бойцы не должны были бы заметить их группу, но не дай Бог нарваться на кого-нибудь, не подверженного ментальному воздействию. В этом случае защита не помогла бы, а прямой бой на открытой местности мог иметь фатальные последствия – пришлось бы бросать Сашу и спасаться бегством. Но обстоятельства оказались на их стороне, и монахи достаточно спокойно добрались до одного из броневиков охраны и загрузили туда Александра. Отец Савватий сел за руль, а отец Сергий побежал открывать ворота и нейтрализовывать охрану на контрольно-пропускном пункте. Кроме того, предстояло ещё сломать привод ворот сразу после выезда, чтобы задержать возможную погоню, поскольку происходящее было далеко от идеального варианта.

В спешке оба монаха не заметили, как на заднее сиденье проскользнула вёрткая лёгкая фигурка, сразу перебравшаяся в багажное отделение броневика, чтобы прикрыться там кучей сумок из-под амуниции, оставленных охраной…

Зигфрида, успевшего задремать, из неги сна вырвал вой сирены. Он в ярости выскочил из комнаты, которую занял в основном корпусе, на бегу натягивая форму. В коридоре было темно, вокруг суетливо бегали бойцы, раздавались маловразумительные команды. Полковник мощной лапищей выхватил одного из пробегавших мимо бойцов:

– Стоять! Кто такой, и что происходит, докладывай, живо!

– Лейтенант Зеленцов, твщ пкник, кажется, проникновение!

– Как это, кажется?! Капитана Тарасюка ко мне, живо! Блокировать все окна и наружные двери! Ты, лейтенант, бери вот этих бойцов – и по номерам с проверкой, при сопротивлении – захват, но старайтесь никого не убить и не покалечить!

Полковник стремительно помчался в сторону комнаты, где четверо бойцов должны были охранять «Нимб». Наконец кто-то догадался включить освещение, и тогда стало окончательно ясно – случилось что-то экстраординарное. Единственное, что пока утешало, так это то, что люди полковника быстро сориентировались, уже успели блокировать все входы и выходы и начали проверять номера. Полковник влетел в комнату с «Нимбом», где капитан Тарасюк короткими ударами по щекам приводил в чувство охрану. Оглядев комнату, Зигфрид понял, что дело плохо – чемоданчика с прибором в комнате не было. Тут раздался топот, прибежал лейтенант Зеленцов.

– Товарищ полковник, изобретатель Астафьев пропал!

– На территорию, живо, всё прочесать. Капитан, свяжись с периметром, поднимай ментов, пусть организовывают перехват. Мобильные группы на выезд, – полковник давал распоряжения на бегу, стремительно перемещаясь наружу.

– Капитан, что там за суета у ворот? – спросил Штаевский, выбежав на крыльцо.

– Где, товарищ полковник, вроде всё тихо?

– Как это, где? Ты что, не видишь, что одна машина выезжает с территории?

– Никак нет, не выезжает!

– Идиот слепой! За мной, бегом марш!

Полковник на бегу стал орать в рацию:

– Ворота, мать вашу, кто выезжает? Как никто, вы что там, совсем ослепли?! Всех расстреляю к чертям!

Зигфрид не успевал. До ворот было метров триста, а они уже закрывались за покидающим охраняемую территорию мощным внедорожником.

– Стреляйте, огонь, мать вашу! – орал полковник, но выскочившие на улицу охранники только недоумённо водили дулами автоматов по окрестностям, не понимая, в кого надо стрелять.

Штаевский, не снижая темпа, выскочил за ворота. Уехавший экипаж мелькнул задними фонарями вдали улицы и скрылся.

– Капитан, срочно в погоню, за нашей машиной!

Наконец-то и подбежавший капитан, и остальные бойцы смогли понять, что на стоянке не хватает одной из машин. Быстро загрузились в оставшиеся внедорожники, но возникло очередное препятствие – они не заводились, а ворота не захотели открываться, оказался сломанным привод. Сначала полковник хотел приказать взорвать ворота, к чёртовой матери, но потом понял, что поздно, время упущено. Сам быстро связался с вертолётами, патрулировавшими МКАД, сам связался с ОМОНом и ГИБДД, а также с оставленными на базе собственными подразделениями. Но Зигфриду уже было понятно, что он чудовищно опаздывает. Пока менты организуются, пока их начальство даст добро на начало операции «Перехват», злоумышленники успеют до Саратова доехать, если они, конечно, туда поедут, а не притаятся где-нибудь в Москве, что было более вероятным.

Это был жестокий удар. Ещё никто не убегал от Зигфрида на его же собственном броневике. Но не это больше всего злило и удивляло полковника. Всё что произошло, выходило за меру его понимания: что за чертовщина тут творилась?