Раздел: Разная лирика

В декабре пустынны пляжи

Даже в жарком Ашкелоне.

На поверженном баркасе

Мы сидели – я и сын.

«Морж», видать, с российским стажем,

В синей кепке фирмы «Сони»

Плавал в море на матрасе

Надувном. Он был один.

Было тихо и покойно,

Солнце грело, но не шибко,

Как в апреле на Урале,

Все понятно – не сезон.

В древний берег плещут волны,

Вдруг блеснет на солнце рыбка

И уйдет в морские дали.

У природы – свой закон.

Не заметили вначале,

Как, откуда он явился,

Только вот – сидит здесь, рядом

И в глазах его вопрос.

Да, глаза его алкали…

Видно, здесь он и родился

Между яхтой и причалом,

Ашкелонский рыжий пес.

Он пропах портовым духом,

Знает он, чем море дышит

На восходе и закате.

Досконально знает пляж.

Почесал его за ухом,

Пес придвинулся поближе

Я сказал ему: «Приятель,

Дай-ка лапу! Ну, уважь!»

Пес прислушался прилежно,

Заработала с нагрузкой

Мысль собачья. Озабочен:

- Мол о чем он говорит?

Сын взглянул на нас с усмешкой:

- Видно, сбрендил доктор Луцкий,

Видно, образован очень,

Да не выучен иврит.

Но – внимателен, как летчик,

Пес сидит, наставив уши,

Бьет хвостом в баркаса днище

И с меня не сводит взгляд.

Нам с ним нужен переводчик,

Сын сказал ему :«Послушай,

Извини его, дружище,

Папа просит: «Тави яд!» *

Я казнил себя жестоко:

- Ну и что ж, что я – советский,

И не знал другого крова,

В паруса чужие дул…

Но – велик язык Пророков,

Знаменит язык библейский –

Пес все понял с полуслова,

Сходу лапу протянул.

Чайки тешились в просторе,

И крутился у причала

Ашкелонский пес поджарый,

Жадно съевший пару пит,**

И глядели в сине море

Бравый сын – сержант Цахала***,

Я – еврей седой и старый,

Не освоивший иврит…  

-------------------------------------------

*«Тави яд!» - (иврит) «Дай лапу!»

**Пита - (арабск.) лепешка

***Цахал – (иврит, аббревиатура) Армия Обороны Израиля