Раздел: Венок сонетов
1
Киммерии заветный уголок
На сорок лет – пристанище, обитель.
Здесь он – творец, художник, небожитель,
Философ, прорицатель и пророк.
Властитель дум, истории знаток,
В которой – созидатель, а не зритель,
Степей и моря ревностный смотритель,
В хитоне и с прическою «в кружок».
«Травою жесткою, пахучей и седой,
Пророс бесплодный скат извилистой долины.
Белеет молочай. Пласты размытой глины
Искрятся грифелем и сланцем, и слюдой». *
И Понт Эвксинский ** берегом размытым
Манит, влечет поэта, как магнитом.
-----------------------
* М. Волошин «Киммерийские сумерки. Полдень» 1907
* * Понт Эвксинский – древнегреческое название Черного
моря.
2
Манит, влечет поэта, как магнитом,
Не только близкий черноморский пляж,
Знаком ему и апеннинский кряж,
И римских улиц каменные плиты,
И тонкие пушинки - синьориты,
И у музея Прадо экипаж,
Эль Греко кисть и Гойи карандаш,
И танцы, и мадридские орбиты.
«Парижа я люблю осенний, строгий плен,
И пятна ржавые сбежавшей позолоты,
И небо серое, и веток переплеты –
Чернильно-синие, как нити темных вен». *
История искусств, детали быта…
Античность неземною дымкой скрыта.
----------------------------------------
* «Париж» 1909
3
Античность неземною дымкой скрыта,
Здесь Кафа, Сугдея, Пантикапей. *
И города средь гор, среди степей,
По сути, - черноморская элита.
Здесь знали Геродота, Демокрита,
Здесь, по преданью, плавал Одиссей,
Здесь слышны битвы, явствен звон мечей,
Эпоха за эпохой пережита.
«Безлесны скаты гор. Зубчатый их венец
В зеленых сумерках таинственно печален.
Чьей древнею тоской мой вещий дух ужален?
Кто знает путь богов – начало и конец?» **
Начало и конец! Где устье, где исток –
Какое здесь сплетение дорог!
----------------------------------
* Кафа, Сугдея, Пантикапей – старые названия городов,
соответственно, Феодосии, Судака, Керчи.
** «Киммерийские сумерки» 1907
4
Какое здесь сплетение дорог!
Как уместит их стихотворный сборник?
А дни бегут – вот понедельник, вторник,
А там и год уходит за порог…
И первый сборник – творчества итог,
В те «Годы странствий» не войдет затворник.
Венеция, Мальорка и Дубровник –
Здесь что-то в строках, что-то – между строк.
«Как горек вкус земного лавра…
Родэн навеки заковал
В полубезумный жест Кентавра
Несовместимость двух начал». *
Несовместимы – «вдоль» и «поперек», -
Степная ширь уходит на Восток.
--------------------------------
* «Письма» 1904
5
Степная ширь уходит на Восток,
Где Керченский пролив за Митридатом,
Где Киммерией дышит каждый атом,
Проникший в корень, стебель, лепесток,
А, может быть, и в лисий язычок,
В курганы скифов, начиненных златом,
Или в вулкан, так рудами богатый, -
Обычный эволюции виток.
«Я вновь пришел – к твоим ногам
Сложить дары своей печали,
Бродить по горьким берегам
И вопрошать морские дали». *
Морская даль огнем зари повита,
У Карадага – самоцветов свита.
-----------------------------
* «Моя земля хранит покой…» 1910
6
У Карадага – самоцветов свита,
Агаты, сердолики, халцедон…
Зубцы, как башни, поднимает он –
Вулкана шапка временем прошита.
Хотел бы он главой достичь зенита,
Да так, чтоб удивился Посейдон,
Что скопищем русалок окружен,
Чье царство моря в глубине сокрыто.
«Над синевой зубчатых чащ,
Над буро-глинистыми лбами
Июньских ливней темный плащ
Клубится дымными столбами». *
Но снова солнцем вся земля облита…
В прибрежном Коктебеле – дом пиита.
------------------------
* «Над синевой зубчатых чащ…» 1913
7
В прибрежном Коктебеле – дом пиита,
Сосредоточье экзотичных стран.
Кораблик-дом, поэт в нем – капитан,
И карта мореходная раскрыта.
Что видит он? На побережьи Крита –
Со свечками роскошнейший каштан,
А может, то – оптический обман,
Дошедший со времен палеолита?
«Безвестных стран разбитые заставы,
Могильники забытых городов.
Размывы, осыпи, развалины и травы
Изглоданных волною берегов». *
А дом поэта – , и док,
Открытый всем в дни мира и тревог.
-------------------------------
* «Города в пустыне» 1916
8
Открытый всем в дни мира и тревог,
Как будто вожделенная Итака,
Сюда идут и в фраке, и без фрака,
Мельканье лиц, столпотворенье ног.
Привычно топчут берега песок,
Сверкают словно знаки Зодиака,
И Гумилев, и Брюсов, и Булгаков,
Цветаевский здесь слышен говорок…
« И слепнет день, мерцая оком рдяным,
И вот вдали синеет полоса
Ночной земли и, слитые с туманом,
Излоги гор и скудные леса». *
И мыслями о вечном занят ум,
Ласкает слух прибоя мерный шум.
---------------------------
* «Одиссей в Киммерии» 1907
9
Ласкает слух прибоя мерный шум,
О чем доносит, что напоминает?
Кто в Коктебель приветы посылает –
Босфор турецкий или свой Батум?
А, может, из Аравии самум,
Что так упорно, долго не стихает,
И души жертв неумолчно считает
Средневековьем пережитых чум?
« И куда б ни кинул смутный взор я,
Расстилались саваны пустынь
Русла рек, иссякших, плоскогорья,
По краям, где индевела синь…» *
Приносит море траурные трели,
О нем не все еще стихи пропели.
------------------------------
* «Армагеддон» 1915
10
О нем не все еще стихи пропели,
Про знаменитейший Эвксинский Понт,
Что породил феодосийский
На ближней к Коктебелю параллели.
Как здесь снаряды яростно гремели
И застилали дымы горизонт.
Не ведали ни Бунин, ни Бальмонт
Про крымские свирепые метели.
«Солдаты навезли товару
И бойко продавали тут
Орехи – сто рублей за пуд
Турчанок – пятьдесят за пару». *
А здесь опять волна идет на штурм,
Шаги в ночи – тяжелый спутник дум.
--------------------------------
* «Феодосия» 1918
11
Шаги в ночи – тяжелый спутник дум,
Стремление хоть в чем-то разобраться.
И в результате тех ассоциаций –
Противник патриарший – Аввакум. *
Не избежать Руси тюрем и сум,
В который раз слезами умываться,
И с кораблей своих вперед бросаться
На брег чужой, что мрачен и угрюм.
« То было в дни, когда над морем
Господствовал французский флот
И к Крыму из Одессы ход
Для мореходов был затворен». *
Печально со страниц стихи смотрели
И свернутые в трубку акварели.
------------------------------------
* «Протопоп Аввакум» 1919
* * «Бегство» 1919
12
И свернутые в трубку акварели –
Еще один неповторимый дар,
Чтоб выразить души своей пожар,
Чтобы стихи торжественней запели…
Предотвратить кровавые капели,
Спасти поэта от тюремных нар, *
Сдержать репрессий перегретый пар,
Найти друзьям спасительные щели.**
« А я стою один меж них
В ревущем пламени и дыме
И всеми силами своими
Молюсь за тех и за других» ***
Возможность исповедь его читать
Нам многое теперь дает понять.
------------------------------------
* Во время белого террора М.Волошину
удалось вызволить из тюрьмы поэта Осипа Мандельштама.
** В период красного террора М.Волошин
помог бежать белому офицеру Сергею Эфрону,
мужу Марины Цветаевой.
*** «Гражданская война» 1919
13
Нам многое теперь дает понять
Его непогрешимая кристальность,
Сонетов и поэм исповедальность –
Не книги, а интимная тетрадь.
И время, поворачивая вспять,
Столь приближает этой жизни дальность,
Что зыбкая романтики реальность
Не устает собою увлекать.
«Еще томит, не покидая,
Сквозь жаркий бред и сон – твоя
Мечта в страданьи изжитая
И не осуществленная…» *
Как прежде продолжает удивлять
Ушедших лет незримая печать.
----------------------------------
«Родина» 1918
14
Ушедших лет незримая печать –
Восточный Крым, Музей и Макс Волошин.
И стих идет к тебе, пускай непрошен,
Ничто не может этих чувств унять.
И моря переменчивая гладь,
И палец Карадага насторожен,
И в глубь воды закинутые гроши,
Чтоб снова в Коктебеле побывать.
«Его полынь хмельна моей тоской,
Мой стих поет в волнах его прилива,
И на скале, замкнувшей зыбь залива,
Судьбой и ветрами изваян профиль мой».*
Он песнею своей восславить смог
Киммерии заветный уголок.
----------------------------
* «Коктебель» 1918
МАГИСТРАЛ
(акростих)
Киммерии заветный уголок
Манит, влечет поэта, как магнитом,
Античность неземною дымкой скрыта,
Какое здесь сплетение дорог!
Степная ширь уходит на Восток,
У Карадага – самоцветов свита,
В прибрежном Коктебеле – дом пиита,
Открытый всем и вся в дни мира и тревог.
Ласкает слух прибоя мерный шум,
О нем не все еще стихи пропели.
Шаги в ночи – тяжелый спутник дум,
И свернутые в трубку акварели…
Нам многое теперь дает понять
Ушедших лет незримая печать.