Индикатор «Глонасс» сообщал, что контрольная точка пройдена. Инерциальная система определения координат показывала стремительно уменьшающееся расстояние до рубежа пуска. Штурман-оператор сверял показания аппаратуры ракет с контрольными.

– Точка! – скомандовал штурман, когда приборы показали, что рубеж пуска достигнут.

– Контроль закончен, параметры оружия в норме, – речитативом откликнулся штурман-оператор.

– Открыть бомболюки!

Скомандовав, командир поднял голову. Его ведомый, «Валерий Чкалов», висел в ослепительном солнечном сиянии метрах в пятистах и тоже готовился к пуску. Истребителей видно не было.

Рубеж пуска находился в сотне километров к северо-востоку от северного побережья Шпицбергена. Норвежцы, если верить разведке, свернули радиолокационный пост на северном побережье, а для локаторов аэроузла в Лонгьире, за четыреста километров, они, скорее всего, не видны. Местность горная, а графитовое покрытие воздухозаборников и радиопоглощающая окраска носовой части фюзеляжа серьезно снижают ЭПР.

Даже если их и заметили и через натовские тактические компьютеры эта информация дошла до американцев, то предпринимать что-то уже поздно. До авиабазы в Туле, в Гренландии, где базируются канадские истребители, тысяча восемьсот километров. До Исландии, где расположена американская авиабаза, – более двух тысяч.

Вспыхнувшие сигнальные огни и дрожь фюзеляжа возвестили об открытии створок первого и второго бомбоотсеков. Револьверные установки провернулись, и толкатель швырнул вниз первую ракету. В каждом из отсеков бомбардировщика после модернизации, в ходе которой были удлинены бомболюки, помещалось по шесть новых ракет Х-101 или Х-102. Но сейчас половина слотов под оружие пустовала.

Двенадцать крылатых ракет с обоих бомбардировщиков были сброшены менее чем за десять секунд. Боевая подготовка экипажей 37-й воздушной армии Верховного главного командования в последние годы проводилась особенно интенсивно, но ни одному из членов экипажей ракетоносцев еще не доводилось проводить практический пуск более одной ракеты за вылет.

Каждая ракета, оказавшись в свободном полете, раскрывала сложенные крылья и оперение, выпускала в боевое положение воздухозаборник и, дождавшись, пока набегающий поток раскрутит турбину, запускала двигатель. После этого она начинала плавное снижение до шестикилометровой отметки – только способность проходить значительную часть пути на большой высоте позволяла достигать дальности стрельбы в пять тысяч километров, а оптимальная форма корпуса и радиопоглощающее покрытие, снижавшие ее ЭПР до сотых долей квадратного метра, делали ее практически невидимой.

Пилот проводил взглядом шестерку ракет, цепочкой уходивших в сторону Гренландии, но так и не понял, какая из них «та самая». Потом оба бомбардировщика заложили глубокий правый вираж, ложась на курс, ведущий к родным берегам.