Йонатан
3 января, среда, 9 часов 11 минут
Йонатан принял душ после своей обычной пробежки, оделся и позавтракал. Потом сел за письменный стол и просмотрел стопку документов, которые ему вчера оставил Маркус Боде. Йонатан понимал, что как руководитель издательства он несет за него ответственность и должен этим заниматься, но делать этого ему совершенно не хотелось.
По большому счету, Маркус Боде мог бы управлять издательством, как посчитал бы нужным. Йонатан ему полностью доверял.
Вот только если тому об этом сказать, это будет что-то вроде объявления о банкротстве издательства, поэтому Йонатану ничего не оставалось, кроме как проработать по крайней мере основные моменты.
Йонатан взглянул на длинные колонки цифр. Некоторые места Боде пометил маркером. Йонатан почувствовал себя полным идиотом, потому что с ходу не мог понять, на что хотел обратить его внимание коммерческий директор. Ему было невыносимо тяжело признаться в этом даже себе. У Йонатана возникло чувство, что он бредет по мрачной долине неведения. Когда отец отправлял его изучать философию и сравнительное литературоведение, он, улыбаясь, говорил, что коммерческую сторону дела сын освоит «с самых азов» прямо в издательстве. Последнее оказалось преувеличением. Осознав это, Вольфганг Гриф решил, что в издательстве его сын годится только для репрезентативных функций. Йонатан и сегодня не знал, что повлияло на отцовскую оценку, но теперь это не имело значения, ведь в результате этого решения Йонатану досталась роль, с которой он всегда успешно справлялся.
Возможно, со стороны казалось, что Йонатан – настоящий издатель и заботится о том, чтобы авторов замечали и ценили. А кто не любит вкусно поесть и поболтать при этом со сведущими людьми о хорошей литературе? В действительности же важные решения принимал отец. Даже когда тот уже официально отошел от дел, все равно считался в издательстве серым кардиналом.
Во всяком случае, так было, пока Вольфганг Гриф не заболел настолько серьезно, что Йонатан уже просто не мог положиться на его мнение. Но ситуация оказалась не столь трагичной. Маркус Боде оказался замечательным коммерческим директором, и в издательстве все шло своим чередом. До теперешнего момента. Йонатан понял, в какой переплет попал. Стоит ли признаться коммерческому директору, что он совершенно ничего не смыслит в управлении и финансах фирмы и уж тем более в бухгалтерии?
Йонатан смотрел на бумаги еще несколько минут, потом со вздохом сгреб их в кучу, отодвинул в сторону и взял в руки свежий номер «Гамбургер нахрихтен». Проблемами издательства он займется позже, а начать день ему хотелось с приятного утреннего чтения.
С досадой он заметил, что титульный лист газеты надорван. Он решил, что непременно должен серьезно поговорить с почтальоном, чтобы тот впредь был внимательнее, засовывая газету в почтовый ящик. Йонатан должен подать жалобу. Неужели действительно трудно аккуратно свернуть газету и целой сунуть ее в идеально подходящий газетный ящик-трубку на входной двери? Ему так не казалось.
Йонатан бегло, но с интересом просмотрел свежие объявления, подчеркнул отточенным карандашом в нескольких местах грамматические и орфографические ошибки, прочитал спортивные новости – спорт для Йонатана имел какой-то смысл, только если им активно заниматься, а не просто читать о достижениях других, – и наконец принялся за фельетоны.
Спустя полчаса, когда он сворачивал газету, чтобы положить ее на письменный стол, в подвале первой страницы ему в глаза бросилось объявление:
В интересах газеты: после Нового года пропал сотрудник «Гамбургер нахрихтен»!
Гамбург. В понедельник пропал тридцатипятилетний Симон Кламм, проживающий в районе Гамбург-Хоэнфельде. Господин Кламм – давний сотрудник «Гамбургер нахрихтен», поэтому мы срочно публикуем это объявление. Полиция считает: не исключено, что Симон Кламм совершил самоубийство. Поскольку речь может идти о жизни и сме…
Ну да, здесь статья обрывалась благодаря почтальону.
Как раз в конце должны быть точные данные и фото пропавшего, а конца-то и не было. Какое свинство!
Имя Симон Кламм показалось Йонатану знакомым. Но почему? Может, Йонатан его знал? Нет, не знал, память у него была безупречной. Возможно, он не раз читал его статьи. Вероятно, этот Кламм был членом команды «Гамбургер нахрихтен», а эту газету Йонатан выписывал вот уже много лет.
Не успел Йонатан поразмышлять над этим, как вздрогнул от звонка в дверь. Он взглянул на наручные часы. Было уже десять, и он, как обычно, забыл, что по средам в это время приходит домработница Генриетта Янсен, чтобы позаботиться о нем и привести в порядок его «холостяцкую берлогу».
Он тут же вскочил, сбежал вниз по лестнице в столовую и быстро, с грохотом собрал со стола тарелки, чашку и столовые приборы, оставшиеся после завтрака, и отнес все в посудомоечную машину. Когда прозвучал второй звонок, он поспешил к двери и распахнул ее с радостной фразой:
– Всего наилучшего в новом году!
– И вам тоже, господин Гриф.
Женщина размерами метр шестьдесят в высоту, ширину и глубину решительно прошла внутрь, положила букет свежих амариллисов на шкаф в прихожей и принялась развязывать платок, из-под которого показались синевато-серые кудри, завитые с помощью бигуди.
– Ну что? Вы снова все быстро убрали? Дверь в кухню еще не успела закрыться.
Она весело подмигнула ему, и вокруг светло-карих глаз образовалось множество морщинок.
– Конечно нет, – ответил он. – У меня ведь для этого есть вы!
– Точно.
Она сокрушенно покачала головой, сняла зимние сапоги и достала пару вьетнамок, которые стояли в шкафу рядом с домашними тапочками для гостей.
– Сегодня что-то особенное?
– Нет, все как всегда.
– Тогда я, пожалуй, начну.
– Меня уже почти нет.
Генриетта Янсен исчезла в кухне, а Йонатан поднялся наверх, чтобы прихватить из кабинета какую-нибудь хорошую книгу.
Пока домработница будет наводить порядок в квартире, а это у нее займет часов пять, он почитает книгу в каком-нибудь кафе. Так они поступали уже много лет: Генриетта Янсен не любила, когда кто-нибудь во время работы «заглядывал через плечо».
Генриетта много раз говорила, что он мог бы дать ей ключи от дома, чтобы не ждать ее, не впускать и не выпускать. Однако Йонатану не нравилась эта мысль. И дело было не в том, что он не доверял своей домработнице, нет, этого точно не было. В конце концов, Генриетта работала на Йонатана еще с тех времен, когда тот жил вместе с Тиной. Женщина и тогда была такой же выдающейся во всех смыслах личностью. Просто… он чувствовал бы себя некомфортно.
Йонатан рассматривал корешки многочисленных книг, стоя возле большой книжной полки в кабинете.
К чему же он сегодня расположен? Лирика? Вот уж нет. Прикладная литература? Однозначно нет. Роман? Сегодня не тот случай. Йонатан не мог собраться с мыслями. Его взгляд перескакивал с одного названия на другое – ничто его не привлекало.
Он мог бы распечатать одну из присланных рукописей, которые ему всегда предоставляла редакционная коллегия. Но, вспомнив вдруг о неутешительной теме под названием «Издательство и цифры», Йонатан потерял к этому интерес. Значит, сегодня он просто погуляет, вместо того чтобы посвятить себя литературе. И тут он, досадуя на себя, вспомнил и о том, что все еще не просмотренные документы, которые подготовил Боде, остались лежать на письменном столе. Пусть он целиком и полностью доверял Генриетте Янсен, но финансовые дела «Грифсон и Букс» ее точно не касались.
Йонатан подошел к столу, взял стопку бумаг с цифрами и недолго думая сунул их между листами «Гамбургер нахрихтен». Несколько секунд его терзали сомнения. Потом он взял газету и засунул ее подальше, в картонный ящик для макулатуры, который стоял на полу возле письменного стола. Осторожность прежде всего.
Йонатан спустился на первый этаж, испытывая облегчение, надел зимнюю куртку и подошел к кухонной двери, чтобы попрощаться с Генриеттой Янсен.
– Все, я ушел, – сказал он.
– Хорошо, – отозвалась та, продолжая надраивать в кухне рабочую поверхность.
– Ах, и еще кое-что: старую бумагу и мусор можете сегодня не выбрасывать. Ящики снаружи и так переполнены, там все равно нет места.
– Я видела, договорились.
– Хорошо. Тогда увидимся с вами в следующую среду!
Он уже взялся за ручку входной двери, как вдруг его взгляд упал на сумку. Та болталась на крючке гардероба, до этого ее прикрывала его зимняя куртка.
Сумка с ежедневником.
Теперь он знал, как проведет время, пока Генриетта не закончит работу. Он поедет в бюро находок, расположенное в Альтоне, и сдаст туда ежедневник.
Он предпринял все возможное, все, что было в его силах, чтобы отыскать владельца. Обо всем остальном позаботится судьба. Да, судьба. Сарасвати Шульц сама ведь об этом сказала.