Я ласкаю нежныя кисти рук твоих и целую бледные суставы пальцев твоих, о сладчайший.
Я вдыхаю запах хитонов твоих, ароматных от вянущих лавров, влажной земли и роз багряных.
Я молюсь тебе, о, прекрасный, созданный мною.
Душа моя — миллионы изломленных, тревожных зеркал и в гранях зеркальных тускнеет вечность и отражают причудливыя очертания свои миры и вселенныя.
На утренней росе, когда рождается солнце в алом и дымном тумане, я бегу с седыми оленями к снеговым горам севера. И встречаю там богов моих, веселых и радостных. И смеюсь я там с ними и пляшу вместе с ними, розовея и пьянея от холода.
Я люблю их, ибо они, прекрасные, созданы мною.
Вот я иду, подымая ногою ворохи червонеющих листьев. Голодная ящерица уснула в валежнике и я буду ступать осторожно, чтобы не встревожить ее.
И буду целовать упавшее птичье перо и омывать себе руки пахучей росистой травою.
О, как прекрасна холодная зеленоватая плесень на стенах городских каналов и капли дождя на чугунных решетках.
Я подыму в пыли у дороги, придавленный и смятый тяжелым колесом, придорожный цветок и возьму его в грудь мою и он отдаст мне и мертвые лепестки свои и нити голубых и неясных жилок своих.
Бледную девочку с темным и печальным взглядом, встречу я на панелях города и буду венчать ее на призрачный трон белых стран моих, бледную девочку, маленькую королеву мою. И буду целовать ея грязный атласный башмак и золотистыя волосики на затылке.
Все мое и нет ничего кроме меня. Я создал вселенныя и я создам мириады вселенных ибо они во мне.
И вешняя лужа, в которой утонуло все небо с белыми купавами облак, — моя.
Вот я вижу землю и кажется она мне серым зерном, которое я могу сдунуть с ногтя моего, но на драгоценных пергаментах начертаю я тайны: знаки медно звучной поэмы моей о тревожной, увлажненной дымною кровью земле. Ибо я поэт.
Желтыя с синими жилками груди старухи прекрасны, как сосцы юной девушки, нежной, точно лесной снег, уснувший на тяжелых черных ветвях.
О, дай поцеловать мне темные зрачки твои, усталая ломовая лошадь.
О, дай поцеловать мне серыя ладони твои печальный негр.
Меднозвучныя и тревожный, как гул набатов, поэмы сложу я тебе, о, человек.
И увидишь ты полыхание зарев и грохот ревущий органов и флейт ты услышишь, о, человек.
