Пещерная хроника 004
Не повезло племени лярвов с вождем. Ну, что суров — ладно, а вот то, что при нем холодать стало… Летом — снег, льды какие-то громоздятся на горизонте. Выйдешь поутру из пещеры — зябко. Опять же добычи мало, бизоны стадами на юг уходят. Оголодало племя, осунулось, однако вслух еще роптать не решались. Хряп — он ведь такой. Хряпнет разок — и нет тебя. Поэтому сами охотники к вождю не пошли, а послали юного Миау. Во-первых, слов много знает, а во-вторых, так и так ему пропадать. Опять отличился — разрисовал изнутри всю пещеру. Такую Бизонью Мать изобразил, что дрожь берет. Вроде корова коровой, а присмотришься: морда — как у Хряпа.
— Короче, вождь, — дерзко сказал Миау, Сын Пантеры, приблизившись к горящему посреди пещеры костерку. — С завтрашнего дня объявляем забастовку…
Услышав незнакомое слово, Хряп хмыкнул и даже отложил кремневое рубило, которым как раз собирался раскроить череп наглецу. О своем сходстве с запечатленной в пещере бизоньей коровой вождь, правда, не догадывался, поскольку изображена она была в профиль. Честно сказать, он там и рисунка-то никакого не углядел — просто видел, что стенка испачкана.
— А?… — переспросил Хряп, грозно сводя лохматые брови.
— Холодно, — объяснил Миау. — Бизоны уходят. Совсем скоро не станет. Сделай тепло, тогда и охотиться будем…
Хряп взревел, но, пока тянулся за опрометчиво отложенным рубилом, юный Сын Пантеры успел выскочить наружу. А на следующий день, как и было обещано, ватага охотников начала первую в истории человечества забастовку.
Вроде бы вышли на бизона, а сами взяли и попрятались в лесах… На вторые сутки подвело у племени животы. Да и у вождя тоже… Любой другой на его месте давно бы уже сделал тепло, но не тот был у Хряпа норов. На горизонте по-прежнему мерцал ледник, пушил снежок, копытные тянулись к югу. Шустрый Миау предложил было забить тайком пару отставших телят, а вождю мяса не давать — обойдется!
Ну тут уже самого Сына Пантеры чуть не забили. Как это не давать, если положено?… Тогда Миау придумал новую штуку: не позволять женщинам выкапывать коренья. А то конечно: ватага-то в лесах натощак сидит, а Хряп себе за обе щеки корешки уписывает. Поголодает по-настоящему — глядишь, может, и образумится… А то — ну что ж это такое? Зуб на зуб не попадает…
Понятно, что протянись эта забастовка чуть подольше — вымерло бы племя лярвов за милую душу. Однако уже утром третьего дня Хряп от бешенства утратил бдительность, и забодало его носорогом — прямо на выходе из пещеры. Вождем племени стал Миау.
Ну тут, разумеется, сразу потеплело, льды с горизонта убрались, антилопы вернулись, бизоны… А геологи вон до сих пор толкуют о конце ледникового периода. Чисто дети малые! А то мы не знаем, как оно все на свете делается!..
.