От прежнего военного совета этот не отличался количеством участников, различие было лишь в составе. Пара незнакомых лиц сидела в сторонке как пришибленная - они заменяли магистра и Локоса. Один из них носил звание в сфере космофлота, другой командовал каким-то ударным батальоном. Между ними, положив руки на колени, в своей любимой фуражке сидит прямой, как стрела, адмирал. Я до сих пор не понял, что скрывается за маской бесстрастия: полное довольство собою, чувство собственной значимости или… Двумя словами: фиг знает. Только чувство такое, что он ходит и постоянно читает про себя мантры для сосредоточения.

Я обвел взглядом генерала, лица которого никогда, не видел, пылающего демона, который по-прежнему держался в стороне от всех, искрящегося и будто наэлектризованного Балаута и задержался на Найте. Моя женушка теперь не носила коротких одежд: все самые соблазнительные участки тела были надежно спрятаны под хоть и обтягивающей, но не прозрачной одеждой. Её лицо оставалось изящным, гордым, притягивающим, но сейчас его будто бы окружал невидимый ледяной щит, который предупреждал всех: ближе не подходи! И словно невзначай, её руки постоянно держались около рукояти меча на бедре и рукоятки пистолета в кобуре.

От этой картины моё сердце на секунду замерло, почудилось, что обидел, унизил, причинил боль или что-то подобное, но, коснувшись меня взглядом, Найта словно оттаяла и вновь расцвела, в один миг став прежней.

"Фух", - мысленно выдохнул я.

- Итак, я собрал вас здесь, чтобы обсудить нашу дальнейшую стратегию. В данный момент идет препровождение военнопленных в тюремный комплекс на "Сердце Эльвы", по подсчетам специалистов эта операция займет еще пару часов.

- Простите, сэр, - сказал генерал, - а зачем нам нужны все эти заключенные?

- Во-первых, отпустить их я не могу: они в скором времени пересядут на другие корабли и вновь пойдут против нас. Во-вторых, нам нужны люди… Как это ни печально сознавать, но Орден ограничен и число его последователей не растет, а сокращается. Я хочу, чтобы за то время, пока заключенные здесь, специальные службы занялись их обработкой. Возможно, некоторые из них перейдут в "нашу" веру, а те, кто не захочет… в любом случае, после нашей агитации ОСА их не сразу вновь примет на службу.

- Весьма тонкий расчет, - кивнул генерал. - Я займусь созданием службы "проповедников".

- Ладно, - сказал я, - продолжим. Кроме перевода военнопленных, в данный момент идет наладка прерванного станцией вещания. В самое ближайшее время мы выполним первоочередную задачу: запустим в эфир подготовленную мною речь и тем самым приоткроем людям глаза. Не знаю, поверит ли мне хоть кто-то, но, по крайней мере, я предоставлю им выбор.

Промочив горло стаканом воды, я продолжил:

- Как вы знаете, в результате блестяще проведенного нашим адмиралом боя, хотя вынужден отметить его граничащую с самоубийством контратаку, мы остались в плюсе… По крайней мере в том, что касается количества кораблей. Мы потеряли два линкора и одиннадцать линейных крейсеров, временно вышли из строя еще тридцать - через несколько дней "Эльва" завершит их срочный ремонт, и они смогут вернуться в строй. Взамен утраченного и благодаря "доблести" вражеского командующего, мы приобрели пару эсминцев и семь линкоров. Крейсеров почему-то в этом списке всего десяток - им досталось крепче всего; зато фрегатов и мелкой шушеры - больше сотни.

- Ты говоришь об этом каким-то безрадостным тоном, - грохочуще прокомментировала пылающая гора.

- Верно, Фарк. Не все так радужно. Все эти корабли, в том числе и наши, нуждаются в качественном ремонте. Когда адмирал вражеского флота отдал приказ о капитуляции, все корабли, имеющие хоть какой-то запас энергии в накопителях, включили гипервременные двигатели. Нам достались только поврежденные - с перегруженными щитами. "Сердцу Эльвы", с учетом загруженности ремонтных доков, не справится быстро с такой нагрузкой…

- Что же вы предлагаете? - впервые подал голос адмирал.

- Существует вариант использования космических доков и станций вокруг "Лилис". Работники и персонал этих станций в данный момент спешно их покидают - и вряд ли они станут уничтожать имущество стоимостью в миллиарды, да к тому же они вполне уверены, что в ближайшем времени сумеют от нас избавиться…

- Так в чем же подвох?

- Этот подвох неразрывно совмещен с самой "Лилис". И вопрос о "Лилис" является главной причиной по которой я устроил это совещание. Я отдаю себе отчет, что не являюсь великим стратегом - с моей стороны было бы убийственно глупо полагать так. Когда я составлял этот план, он казался безупречным: захват "Лилис" означал бы захват невероятного промышленного комплекса, судостроительных заводов, до отказа забитых стратегических складов. Я рассчитывал, что имея столь серьезную производственную базу и мою способность вдыхать жизнь в пустые корабли, мы за короткий срок захватили бы половину Вселенной… Но только во время развернувшейся космической баталии я сообразил, что не учел один немаловажный факт. Мы просто не в состоянии удержать эту систему! У нас не хватит сил, чтобы отразить контратаку нескольких объединенных флотов Великих. И мы не знаем, когда они нападут, через час или через неделю - но то, что они непременно сюда явятся, - неоспоримо.

- Тогда, чего же мы тут еще сидим? - спросил генерал. - Не пора ли сматываться?

Я покачал головой, но ответил ему адмирал:

- В этом вопросе Сияющий абсолютно прав. Пользуясь предоставленным временем, мы спешно ремонтируем корабли - когда же в систему заявятся флоты Великих, нам потребуется всего лишь тридцать секунд, чтобы открыть временной тоннель. Вряд ли враг станет соваться за нами - так и на засаду недолго наскочить.

- Что за засада? - Вцепился я в незнакомое слово.

- Мало ли. Например минное поле с распознаванием свой-чужой.

- Сможете такое организовать?

- Да, Сияющий, но как обычно потребуются ресурсы…

- Эльва, выделишь часть?

- Да, отец.

- Ладно, если с вопросом дислокации разобрались, то вопрос о захвате ремонтных станций на орбите "Лилис" остается открытым.

- Я считаю, - сказал адмирал, - что нам стоит рискнуть. Чтобы захватить и заново включить ремонтные мощности, потребуется от пары часов до суток; кроме того, мы потеряем некоторую мобильность. И из-за кораблей находящихся на ремонтных станциях мы сможем открыть трубы во времени не раньше нескольких минут… Но я уверен, что это время нам предоставят - вряд ли флоты будут прыгать в центр системы, нам нужно только сконцентрировать силы ближе к планете.

- Значит, захват станций безопасен?

Адмирал кивнул, и я обратился к генералу:

- Тогда, как только закончите с переводом военнопленных, вы знаете, чем занять ваших людей.

- Да, сэр.

- Хорошо, - сказал я. - Значит, вопрос о захвате "Лилис" решен тоже. Мы не станем рисковать, поскольку не сможем вовремя оттуда убраться. Эльва, можешь остановить производство штурмовых машин и андроидов…

- Сэр, - прервала меня Эльва, - пришло срочное сообщение от людей на станции. Они готовы пустить в эфир вашу запись, но обнаружили кое-что неожиданное.

- Что же?

- Они перехватывают целые ряды чрезвычайно интересной информации, идущий по всем новостным каналам ОСА. Я полагаю, вам нужно на это посмотреть.

- Ну что же, раз это так важно - включай.

На экране перед столом возник объемный и чуть взволнованный образ диктора, его слова пришли спустя мгновенье:

- … подобные сообщения приходят со всех концов Объединенных Систем Аливрии! Кроме того, мы получаем похожие известия от наших репортеров в Федерации и из некоторых других независимых систем. Через несколько минут мы в прямом эфире услышим обращение к нации недавно избранного Величайшего.

- Кто-нибудь понял что происходит? - прогрохотал Фарк.

Ему никто не ответил: изображение сменилось перспективой какого-то шикарного дворца, а потом перешло в обставленный золотом зал, битком забитый журналистами. Они с ожиданием смотрели на трибуну, установленную на небольшом подиуме. Наконец, сбоку вышел, блистая золотыми доспехами, Великий Инспектор ОСА собственной персоной.

Мне показалось, что он неуловимо изменился: ледяные глаза как-то посерели, лицо осунулось, а когда он провел рукой по шевелюре, почудилось, что волосы крашены.

Он возвысился над трибуной гордый и блестящий, словно титан. Звездный флаг на заднем фоне стал реять, понукаемый вентиляторами, скрытыми в полу.

- Дамы и господа, - произнесли за кадром, - избранный глава правительства - Величайший.

Объявившийся на трибуне Инспектор, теперь уже, Величайший, властным жестом остановил гул аплодисментов.

- Я обращаюсь к нации, - сказал он, - по чрезвычайному поводу. На нас напали. Объявлена война.

Золотая перчатка властно поднялась - вздохи удивления, и неразборчивые возгласы затихли повинуясь ей.

- Долгое время человек считал себя хозяином Вселенной, - продолжил он. - Слишком долгое время мы считали себя единственными разумными сущностями… Теперь я могу с уверенностью сказать, что мы ошибались. И мы уже заплатили страшную цену за эту ошибку. Наши миры атакованы чужими! Мы мобилизуем все военные силы, чтобы дать им отпор! Сохраняйте спокойствие, эти твари не знают, с кем связываются… что за…

Экран подёрнулся рябью помех, потом на месте Величайшего возник я. Правда, в другой одежде и более уверенный в собственных силах.

- Я приветствую вас, граждане ОСА, - сказал я, - приветствую всех, кто меня слышит. Я тот, кого незаслуженно называли террористом номер один, и тот, кого во всеуслышание объявили мертвым. Я обращаюсь к вам с единственной целью: рассказать о том, что ваше любимое правительство Великих обманывало вас долгие годы…

Мой рассказ не затянулся, пересказ истории о "Запретных мирах", о добыче тиринтума и геноциде "мутантов" занял всего несколько минут. Но я похвалил себя за лаконичность: техникам на местных станциях скоро удалось выделить и заблокировать сигнал со станции "Лилис" и на экране вновь появился крайне обеспокоенный Величайший.

Он смотрел куда-то в бок, кажется на экраны, которые должны были непрерывно транслировать только его и, убедившись, что я с них исчез, он хлопнул по трибуе бронированным кулаком:

- Это ложь! Проклятый террорист вновь совершил бессмысленный подлый акт и захватил одну из станций связи ОСА!

- Простите, Величайший, - донеслось из зала, - но вы уверяли, что террорист уничтожен!

- Вы демонстрировали запись!

- И как такое возмо…

- Тихо! - гаркнул Старведий.

В край экрана попала его облаченная в золотой доспех рука: кулак в перчатке яростно сжимался.

- Я приказал успокоиться! Как вы знаете, бывший Великий Гроссмейстер оказался предателем - он убил моего предшественника на посту! И разумеется, он, используя моё имя как щит, объявил, что убил террориста номер один…

- Но Величайший, - перебил его тот же журналист, - позвольте заметить, что смерть террориста номер один стала вашей основной картой в предвыборной кампании…

Начал журналист ликующе-громко, однако с каждым произнесенным словом его тон утихал, а конец речи он, вообще едва промямлил. Под тяжелым взглядом Величайшего на него навалилась бледность, а затем он едва опираясь на трясущиеся ноги, упал в свое кресло.

Но вряд ли кто-либо из наблюдателей обратил внимание на эту кратковременную сцену: все были поглощены только Величайшим.

- С вами все в порядке?..

- Что происходит?..

- У вас на лице кровь!

И действительно, на скулах, сначала незаметно, выступили алые капельки, очень скоро превратившиеся в кровавые дорожки. Мне даже показалось, что я увидел там что-то белое…

Старведий потрогал щеку закованным в броню пальцем, а затем, закрывая лицо, хлопнул себя ладонью:

- Конференция окончена! Как только я разберусь в ситуации, вы узнаете об этом первыми!

С этими словами он вышел из зала, а собравшийся на "Эльве" военный совет, молчал продолжительное время. Тишину нарушила Эльва:

- Сэр, есть еще кое-что. Эту запись перехватили с самой "Лилис" - её недавно транслировали местные каналы.

Запись была короткой, когда она завершилась, я попросил Эльву показать её еще раз.

Предыстория была такова: в руки масмедиа на "Лилис" попала запись, сделанная визором десантника погибшего в результате крушения в горах боевого вертолета. Кажется, это было пару дней назад.

Боевой вертолет, представлявший собою платформу с хвостом, кабиной пилотов и двигателями установленными на крыше, во время планового патруля был привлечен каким-то блеском в горах. Снизившись, и приблизившись к месту, он ничего, кроме скал, не обнаружил, но неожиданно, в открытый салон откуда-то запрыгивают темные фигуры.

Крики. Стрельба. Тяжелые стальные мечи и кровавые вихри. В грудь солдата, от чьего лица велась запись, вонзился огромный фламберг, а потом в поле зрения появилась бледнокожая черноволосая женщина. Легким движением руки она, взметнув фонтан крови, вырвала меч из груди поверженного, подняла его вверх и слизала стекающую кровь…

На этом запись окончилась, точнее она замерла на кадре запечатлевший девушку слизывающую кровь с острой кромки меча. Бирюзовые глаза пробирали душу, а из-под полуоткрытых чувственных губ виднелись белые иглы клыков…

- Вампир, - шепнул я. - Вампирша!

- К такому выводу пришли местные телеканалы, - подтвердила Эльва. - Вот только, похоже, что вещание всех студий сейчас находится под жестким контролем военных. Объявлен режим чрезвычайного положения, мы не знаем точно, что там происходит, но одному из моих спутников-шпионов удалось пробиться через оборону "Лилис". Кажется, планета-крепость находится в осаде. Причем, не столько с нашей стороны…

Я намеревался расспросить Эльву о подробностях, но неожиданно, нахлынула тяжесть. Возникло ощущение чьего-то присутствия. Мир на мгновенье покачнулся, и едва не прижал меня к полу.

- Демиург, - сказал я. - В систему вошел Демиург!