— Смотрите, — вдруг закричал Витя, показывая на долину, по которой мы только что шли, — это же географическая карта!

Действительно, долина, в которой стоял Дворец Дракона, была теперь похожа на географическую карту, по которой Витя изучает моря и континенты в школе, только колоссальных размеров. То здесь, то там горели костры, дымились пороховые озера, текли огненные реки. Кое-где прямо на земле были норы, похожие на ту, через которую мы попали сюда. Они были задёрнуты цветными занавесями: синими, жёлтыми, красными и даже серебряными. Ребята остановились и конечно же подумали о том, что какой-то из этих кругов-колодцев приведёт их домой. Но о возвращении пока рано было думать.

И я так понял, что за каждым колодцем был свой мир, и больше чем уверен — в каждом из этих миров нуждались в Мире…

Я стал обнюхивать колодцы, чтобы найти тот, что приведёт нас домой. Но вдруг откуда ни возьмись послышался оглушительный гул, налетел вихрь и погасил огонь пожарищ. На секунду погасли и разом вновь вспыхнули все звезды в небе.

Над поляной словно стрела гигантского подъёмного крана показалась остромордая и горбоносая голова Дракона.

Дракон разинул огненную пасть, из неё немедленно выскочил пылающий жираф и помчался навстречу ребятам. Да, да, пылающий жираф! Он фосфоресцировал и горел.

— Не бойтесь, ребята, — проговорил мой хозяин Витя, заслонив собою девочек.

Даже в такую страшную минуту мой хозяин не утратил галантности, а я — способности оценить её. Уроки Пал Палыча не прошли даром — Витя растёт джентльменом.

А жираф вдруг исчез.

Раздался громогласный хохот Дракона. Видимо, другие советники ему доложили, что идут враги, а он увидел всего лишь детей и собаку. Он смеялся и брызгал огненной слюной, попадая ею на географическую карту. И на карте, где ещё не горело, вспыхивали новые костры на месте гор, равнин, городов, лесов.

На мне поднялась шерсть от возмущения. Вот так от старческого брызганья слюной начинаются кое-где войны.

— А ну-ка, теперь посмотрим, доберусь я сегодня до вас, сожгу или нет, — и с этими словами Аштар-и-Калона взял из-за спины гигантскую ромашку и стал обрывать на ней лепестки: сожгу, не сожгу, сожгу, не сожгу, — произносил он громовым голосом и вдруг расхохотался. — Шучу, чужестранцы.

— Да, — придя в себя и посерьёзнев, заговорил он снова, но уже тоном любезного собеседника, — будьте моими гостями, посмотрите, сколь Богата моя земля и как счастлив мой народ. Могу вам сообщить, что ваша приятельница Лайце выходит сегодня замуж за моего сына Дракошу, она не желает возвращаться в ту страну, откуда вы прибыли. Она изъявила желание стать невозвращенкой и сегодня намерена сама заявить об этом за свадебным столом. Вы тоже можете быть свидетелями этого.

— Пир по протоколу начнётся через… — тут Дракон посмотрел на часы, висевшие на его левом крыле. — … Впрочем, он уже начался. милости просим и вас к столу, сочтём за честь, — Дракон огненным крылом, не тем, на котором висели часы, а другим, сделал пригласительный жест, но при этом опалил ресницы и брови Вити, хотя и не очень сильно. Витя решил проверить: почему Дракон не сжигает их, может быть, у него не хватает сил? Достал из кармана гвоздь и бросил в ту часть карты, где пылали костры.

В ту же секунду гвоздь расплавился и кусочки металла, брызнувшие как шрапнель, попали Вите на рукав и прожгли его. Витя встряхнул рукой. Девочки взвизгнули. Приток Белой Реки тотчас же побрызгал нас холодной водой.

Дракон захохотал:

— Оставайтесь у меня во владениях, чужестранцы, и я научу вас этим нехитрым фокусам. Будьте благоразумны, как ваша подруга. Она ведь наконец обрела свободу, ведь скоро того мира, откуда вы прибыли, не будет, я сожгу его, и вы тоже превратитесь в ничто, превратитесь в пустоту. И весь мир превратится в ничто, все живое…

— А что вы тогда будете делать? — наивно спросила Три Лепестка Чёрной Розы.

— О, я буду владыкой мира, — немедленно ответил Дракон.

— Пустынного мира? — уточнил Витя.

— Мир не может быть пустынным, — заявил Дракон, — он может быть потусторонним.

— А вы всерьёз надеетесь уцелеть? — спросил Витя, и по его виду было видно, что он не знает, на «ты» говорить с Драконом или на «вы».

Дракон задумался:

— Поэтому я и не делаю этого сейчас, — снова захохотал Дракон. — Сейчас я просто репетирую.

— А вас заколдовали? — тихо спросила Три Лепестка Чёрной Розы. — Почему вы так противоречивы?

— Никто меня не заколдовал, — проревел Дракон, — я не люблю об этом рассказывать.

— Расскажите, — попросила изящная Хайди, и в её тоне было столько нетерпения, что Дракон вынужден был сдаться.

— Много лет назад нас было два брата, — начал он свой рассказ. — И любили мы одну женщину. И эта женщина была красива, как все женщины, и она не отвечала «да» ни одному, ни другому. И тогда один брат собрал войско и пошёл войной на другого брата, так и воюем до сих пор.

— Из-за женщины? — спросила Три Лепестка Чёрной Розы.

Все рассмеялись, а Дракон обиделся.

— Тогда горный дух тоже смеялся и превратил нас двоих в одного Дракона, вот мы теперь и боремся между собой.

— Что ж, это мудрое решение со стороны горного духа, — сказала Хайди, — а расколдовать вас нельзя?

— А зачем? Мне приятно быть двуединым, я чувствую, как иногда во мне рождается что-то доброе. Вот, например, я мог бы вас давно уничтожить, а я щажу вас.

В это время по полю снова пронёсся пылающий жираф.

— Почему у вас жираф горит? — спросила Три Лепестка Чёрной Розы.

— Он символизирует моё могущество, — самодовольно заявил Дракон.

Вдали послышался барабанный бой, звуки литавр и кларнета. Мы обернулись.

— Там свадьба моего сына, — объявил Дракон, — пойдёмте, вы уже приглашены и можете воочию убедиться, что ваша приятельница осталась здесь добровольно. Я появлюсь там позже, чтобы не распугать гостей, — добавил он самодовольно.

— Отдайте нам Лайце, — тихо, но решительно потребовал Витя.

Дракон его не слышал, он был слишком занят собой и своими мыслями.

— А кроме Лайце вы отдадите нам украденный вами Мир, — это снова твёрдо и властно сказал мой хозяин.

— Так вот вы для чего здесь! — усмехнулся Дракон и подбросил что-то в воздух. И это что-то упало огненными звёздами на землю.

Ате бросился было собирать эти звезды, но Витя вовремя схватил его за руку.

— Сгоришь!

Дракон захохотал.

— Это были семена Мира, — издевательски ухмыляясь заявил он. — Семена с похищенного мною дерева… Что же вы их не собираете?..

Я видел, как ребята побелели от гнева. И вдруг, не помня себя, я вырвался из рук хозяина и помчался к Дракону. В одну секунду я взобрался по его опущенному до самой земли крылу, вскочил ему на спину и прорычал в самое ухо:

— Смотри у меня!..

В тот момент я не ожидал, что эффект превзойдёт все ожидания. Всесильный Дракон, сжигавший страны и континенты, был, оказывается, очень пуглив. От неожиданности он взял да и… упал в обморок!

Представляете себе эту невероятную картину?! Я, вспоминая это, уже, честно говоря, не представляю…

Что тут началось? Хайди достала лекарственные капли, Гурбахш предпринял что-то йоговское, попытавшись скрестить Дракону на груди лапы. Крылатый Гиппопотам стал делать ему искусственное дыхание, Витя массаж сердца, а я тянул его за хвост и лаял.

Жаль, с нами не было Лайце, она бы сделала ему точечный массаж.

Беда с этими Драконами!

А когда ему стало лучше и он распахнул створки своих глаз, мы оставили его на попечение советника и поспешили туда, где был праздник и где ждала нас — своих освободителей — бедная наша Лайце!

Я, правда, возвратился ещё разок к Дракону, посмотреть, как он себя чувствует, но не только из сострадания к нему, — помните, Белая Река предупреждала, что если Дракон умрёт, сработает механизм войны, разразится побоище. Нам это совершенно было не нужно.

Дракон оказался невредимым. Он уже окончательно пришёл в себя, но, приняв меня за иностранного корреспондента, немедленно предложил мне сотрудничество, обещав устроить меня пресс-атташе при нем, при Драконе. Я, конечно, в ужасе отказался и поспешил за своими друзьями вызволять нашу лимонную девочку.