Руки предательски подрагивали, а пальцы не слушались от нанесённых ранее ударов. Лишь с четвёртого раза ему удалось таки чиркнуть зажигалкой и прикурить сигарету. Несмотря на прохладу каменных стен подвала, на лбу выступила испарина, а тело противно вспотело. Надо было срочно принять ванну и вызвать лекаря. Он невольно поморщился, с новой силой ощущая жжение на спине. — Подумать только, его исстегали его же собственным хлыстом! И за что? За то, что тупоголовые орки гонялись за гномами, вместо того чтобы схватить эту девку.

Даниэль злобно усмехнулся и сплюнул на пол. Эта неуловимая огонь-баба (неизвестно вообще зачем понадобившаяся заказчику) умудрилась проскользнуть сквозь пальцы вот уже третий раз кряду. А этот несчастный орк-альбинос не только придумал целую сказку с полётами и зелёным пламенем, так ещё и имел дерзость свалить всё на него. Что, мол, это он, «Похититель», неправильно рассчитал сроки.

Светловолосый до боли сжал кулаки, чувствуя новую волну вскипающей ярости. Нет, его всё больше и больше раздражала эта «Белоснежка». Это из-за неё у него в последнее время одни неприятности и проблемы. Его взгляд скользнул по подземелью и остановился на длинном деревянном столе. Мужчина зарычал. Теперь ему, в добавок ко всему прочему, придётся искать себе и другое занятие. Даниэль устало откинул голову назад, прокручивая в голове недавние события. Он вернулся в такой ярости, что немного не сдержался и не успел вовремя остановиться. Да, его немного занесло, но виной этому была «Белоснежка» и всё что с ней связано.

Даниэль решительно встал, приминая окурок носком сапога, и медленно подошёл к столу. В голове противно застучало, и его тонкие пальцы чуть сжали виски, пытаясь унять ноющую боль. Нет, ему определённо нужна была травяная ванна. Вот только его помутнённый накатывающей мигренью мозг никак не хотел вспоминать имя его нового слуги.

— Горх!!! — Наконец выкрикнул он как можно громче. Через несколько секунд дверь со скрипом отворилась, и на пороге возник носитель имени. Это был сутуловатый гоблин, одетый в одну грязно-серую рубашку, подпоясанную обычной верёвкой.

— Хозяин? — Спросило существо. Даниэль медленно обернулся, окинув уродца презрительным взглядом.

— Ты что, опять подглядывал за моими занятиями? — Молодой мужчина иронично изогнул бровь.

— Нет, что Вы, хозяин… — Залепетал гоблин.

— Зачем ты врёшь? Я же вижу, что у тебя до сих пор стоит. — Даниэль с отвращением наблюдал, как слуга костлявыми руками отчаянно пытался прижать явную эрекцию. — Что, я слишком быстро закончил? — Усмехнулся светловолосый.

— Простите, хозяин! — Гоблин упал на колени, уткнувшись лбом в каменный пол.

— Прекрати, это меня раздражает. Лучше приготовь мне ванную и пошли за лекарем. — Гоблин тут же вскочил на ноги и выбежал.

Светловолосый закурил, с удовольствием отметив, что руки перестали дрожать. Его взгляд снова скользнул по столу, и с губ сорвался вздох, полный печали. Это его «занятие» было милым созданием, да и продержалась она довольно долго, по сравнению с другими. Зажав сигарету в зубах, Даниэль ещё раз проверил пульс, но безрезультатно. Тонкие пальцы скользили по молочной коже. «Такая мягкая», — пронеслось в голове.

— Хозяин, ванна готова. — В дверях снова материализовался гоблин. Мужчина кивнул, глубоко затянулся сигаретой и тут же откинул окурок в сторону.

— Уберись здесь. Терпеть не могу грязь и бардак. — Гоблин услужливо поклонился, когда Даниэль прошёл мимо. Уже в дверях светловолосый ещё раз оглянулся на бездыханное женское тело на столе. — Да, и избавься от неё, как обычно. Только не забудь снять цепи и извлечь все инструменты. Не так как в прошлый раз. — Гоблин склонился ещё ниже.

Уже в ванной, невольно морщась от режущей боли на спине, Даниэль не смог опять не вспомнить о «Белоснежке». Эта девка отплатит ему за всё сполна. Дайте ему только до неё добраться. Заново прокручивая в голове минувшие события и подсчитывая сроки, он внутренне тоскливо застонал. Теперь, чтобы перехватить её, придётся отправиться в лес, а может и вообще к занудным эльфам. А там ему не дадут особо повеселиться.

* * *

Говорят, человек привыкает ко всему, и даже к тому, к чему привыкать не хочется и не стоит. Так и я стала уже постепенно привыкать, что постоянно что-то теряю, а если и нахожу, то это не несёт ничего приятного или жизнеутверждающего. Тем не менее, упорно продолжаю дышать. Подобно кошке, вот уже который раз приземлялась на все четыре лапы, отсчитывая очередную из девяти жизней, снова и снова зализывала свои раны, чтобы на следующий день вновь отправиться по дороге странствий.

Мы покинули владения Беорна ранним туманным утром. Трава была ещё мокрой от росы, а воздух прохладен и отрезвляюще чист, как после дождя. «Терем» и его хозяина я покидала, обуреваемая смешанными чувствами. Какая — то часть меня совершенно не хотела уезжать и предпочла бы остаться тут, укутавшись, словно в плед, царившим повсюду покоем и задремать под постоянное мурлыканье голосов. Но в то же время, внутри даже посреди этих умиротворённых полей было неспокойно и тревожно. Прошлой ночью я долго не могла заснуть и в раздумьях рассматривала деревянный потолок отведённой мне спальни.

За последние несколько дней я одним махом потеряла не только надежду вернуться обратно, потому как возвращаться было некуда, но и всех, кто был дорог сердцу. Мы даже не успели проститься. Какими были наши последние слова друг другу? Я не помню. Мама, папа, сестра, любимый… Они умерли. Я жива. Хоть и не просила разрывать наши судьбы. И пусть в том 2014 году нам оставалось совсем немного, я бы всё равно предпочла разделить участь любимых мне людей. А так, кто-то насильно вырвал меня оттуда, закинув сюда. Там был мой мир, пусть грязный, жестокий, несовершенный, но прекрасный, удивительный и родной. Здесь я лишь чужеродный и неестественный элемент, никак не вписывающийся в рамки и законы Средиземья. Мне сложно понять их мировоззрение, обычаи и устои, поэтому, как невиданная зверушка в зоопарке, я выбиваюсь из гармоничной картины мира и привлекаю ненужное внимание. Но теперь, когда путь назад заказан, мне придётся приспосабливаться и подстраиваться хотя бы до тех пор, пока цель не будет достигнута. И она у меня появилась. На фоне смерча мыслей, чувств и эмоций последних дней внутри чётко оформилось одно желание — узнать кто и зачем затащил меня в Средиземье. Узнать и, по возможности, отомстить. А значит, я не могла остаться у оборотня просто потому, что здесь ничего не узнаю. Беорн, хоть и помнил действительно много о моём мире, но у него не было ответов на интересующие меня вопросы. Да и что лукавить, никто особо и не предлагал мне остаться.

Сам лесной хозяин за завтраком был угрюм и неразговорчив и лишь слегка улыбнулся, когда окинул взглядом мой новый наряд. Каким образом собаки могли что-то сшить для меня до сих пор оставалось секретом, да и представить Белку и Стрелку с иголками в руках, вернее в лапах, было очень сложно. С другой стороны, шили же сказочным героиням (Золушке и прочим) белки, птички и мышки всякие платья. Так чем я хуже? Махнув рукой на технологию производства, я была благодарна, что сейчас на мне было свежее нижнее бельё и нательная рубаха, новые коричневые леггинсы и зелёная туника до колен. Кроме того, животные сумели залатать мой плащ, и, уже изрядно потрёпанные, но всё же горячо любимые, сапоги. Мелочь, а приятно.

За столом, кроме нас с хозяином, больше никого не было. Беорн молчал, сцепив мощные руки на столе, и грустно меня рассматривал.

— Ты садись. — Хрипловато отметил он. — Весь отряд уже давно поел и теперь заканчивает сборы. — Он неопределённо кивнул в сторону входной двери. — Я заметил, что у тебя с собой ничего не было. Поэтому взял на себя смелость собрать самое необходимое. Вон там. — Оборотень указал на небольшой походный мешок, примостившийся у двери.

— Благодарю. — Тихо сказала я. — Ты очень добр ко мне. — Но он лишь махнул рукой.

— Я никогда не думал, что встречу кого-то из того мира. Хотя и знаю многое… Но одно дело знания, а другое — увидеть самому.

— Откуда тебе так много известно? — Не удержалась я, намазывая мёдом кусок ароматного хлеба.

— Это долгая история, и у нас сейчас нет на это времени. — Вздохнул он. — Просто мой народ всегда хранил в памяти сказания о древних людях. А причину этого я расскажу тебе, когда мы встретимся вновь. — Улыбнулся Беорн краем губ.

— А мы встретимся?

— Я надеюсь. — Золотые глаза задумчиво скользнули по моему лицу, и их обладатель тяжело вздохнул. — Тебе пора. — Он резко поднялся и скрылся за входной дверью. Я молча проследила за ним взглядом, и всё время меня не покидало чувство, что он хотел сказать что-то ещё. В одиночестве я закончила завтрак и, подхватив мешок, выскользнула из «терема».

В этот раз, к моему ужасу, мне выдали отдельное средство передвижения. Когда я увидела высокую серую кобылу, то вдруг с отчаянием поняла, что за всё время пребывания в Средиземье ни разу не ездила верхом самостоятельно и до сих пор имею очень смутные представления о том, как управлять этим животным. Прошлый раз со мной рядом был Элладан, а до этого Гендальф. Но эльф был далеко, а волшебник сегодня выглядел особенно хмуро и неприветливо. Завидев меня, он лишь кивнул мне в знак приветствия и, буркнув, «Следуй за мной», — отвёл к лошади и сразу удалился. «И тебе доброе утро», — мысленно послала я ему вдогонку. Поведение мага в последнее время, начиная с Ривенделла, часто ставило в тупик. То он не отпускал меня ни на шаг, был заботлив и даже нежен, то обходил стороной, сверкая глазами, будто я в очередной раз что-то сделала не так, вот как сейчас. Я искренне скучала по нашему безмятежному общению до долины эльфов, но, похоже, это осталось в прошлом. Я мысленно убрала эти переживания в дальний ящик, обращая своё внимание к более насущной проблеме, которая безмятежно щипала траву передо мной.

Проследив за магом, который теперь стоял в стороне с Беорном, что-то обсуждая и постоянно хмурясь, я сразу отмела мысль о том, чтобы просить Гендальфа о помощи. Обращаться же к другим участникам похода я не решалась. В последнее время моя персона слишком часто привлекала к себе внимание, в основном, не по хорошему поводу, когда у них и своих дел было навалом. А после вчерашних откровений, я вообще не знала как они будут ко мне относиться. Погруженная в эти раздумия, я медленно и аккуратно обошла лошадь стороной, присматриваясь, как и где будет проще на неё залезть, и поэтому чуть не подпрыгнула от неожиданности, когда рядом раздался звучный баритон Торина.

— Тебе помочь? — Я резко обернулась. Похоже, всё и так уже был написано у меня на лице, потому как король слегка хмыкнул и протянул мне руку. — Твой мешок. — Уточнил он, в ответ на мой непонимающий взгляд.

— А да, конечно. Благодарю. — Затараторила я, снимая и передавая поклажу. Гном только покачал головой. — Хочешь угадаю, о чём ты подумал? — Выпалила я, и Торин удивлённо посмотрела через плечо, уже прикрепляя мешок позади седла.

— Ну? — Обернулся он, иронично изогнув бровь.

— Хоть и из прошлого, но полная дура. — Король ухмыльнулся. Я почувствовала, как щёки предательски краснеют, и поспешила отвернуться.

— Не угадала. — Раздалось за спиной. — Просто я уже давно заметил, что ты с лошадьми особо не ладишь.

— Это ты очень дипломатично заметил. — Парировала я, и мне показалось, что уголки губ гнома чуть приподнялись.

— Не переживай. Хоббит, вон, тоже сначала от пони шарахался, а сейчас ничего. Просто соблюдай равновесие и спокойствие, а лошадь и так сама за нами пойдёт.

— Может мне лучше пешком? — Попыталась я возразить, но Торин лишь отрицательно покачал головой.

— Как сказал Беорн, отсюда до Лихолесья два дня верхом. Это как минимум. Пешком ты отстанешь, да и не окрепла ты ещё после всего. — Заключил король и, одобряюще похлопав по плечу, легко подсадил в седло и после отправился к своему пони.

Я, оказавшись на лошади, яростно вцепилась в поводья и нервно огляделась. Остальные участники похода уже сидели верхом и терпеливо ждали своего предводителя. И как только Торин дал знак, все двинулись в путь, выстраиваясь по цепочке друг за другом. Глубоко вздохнув, чтобы расслабиться, я тихо шепнула животному: «Ну, поехали, красавица». Лошадь мотнула головой и в следующее мгновение уже тронулась с места вслед за остальными. Сначала, с непривычки, было страшновато, но постепенно адаптировавшись к размеренному ходу кобылы, я ослабила хватку.

Первый день нашего путешествия прошёл без приключений. Вокруг простирались всё те же бескрайние и безлюдные луга. Лишь однажды мы остановились на отдых, пообедав предоставленным Беорном провиантом, а когда стало смеркаться, решили разбить лагерь для ночлега.

Вопреки моим худшим ожиданиям, участники похода от меня не шарахались, хотя и вели себя несколько осторожно. Первым отошёл Бильбо, и ещё за обедом уселся рядом, болтая так, словно ничего не случилось. Постепенно оттаяли и гномы. А к вечеру Фили и Кили уже пытались склонить меня к очередным тренировкам. И, наверное, склонили бы, не пресеки Оин их пыл на корню. Неразговорчивый гном что-то отрывисто выкрикнул на Кхуздуле, отчего братья сразу прекратили попытки оттащить меня в сторону, ограничившись беседой у костра. Самое удивительное, что никто и словом не обмолвился о вчерашнем разговоре, и всё общение строилось так, будто мы только вчера все вместе покинули долину эльфов. Несмотря на явную искусственность происходящего, я была им благодарна, потому как просто не выдержала бы никаких расспросов.

Единственным исключением был волшебник. За весь день он не обмолвился со мной ни словом (его «доброе» утреннее приветствие я не учитывала), но я то и дело ловила на себе его странный и задумчивый взгляд. Но как только мы встречались глазами, Гендальф сразу отворачивался. На смену его преувеличенной заботе о моей персоне, после случая на горе, пришло полное отчуждение. Казалось, он за что-то на меня злился, и после обеда я даже хотела его об этом спросить. Однако, маг намеренно, как мне показалось, обходил меня стороной и при первой возможности уехал ещё дальше вперёд. И если сначала было больно и неприятно, то к вечеру я сама разозлилась на замороченного волшебника. У меня было больше прав и поводов игнорировать, гневно сверкая глазами. Ведь это он опять скрыл от меня правду, и скрывал бы и дальше, не попадись мне случайно та книга. Решив, что мне хватает и своих тараканов в голове, я махнула рукой на хмурого мужчину. За ужином я довольно мило общалась с молодыми принцами, которым даже удалось вызвать у меня улыбку, и полностью игнорировала сверлящий спину взгляд голубых глаз из-под седых бровей.

* * *

Посреди ночи меня разбудили голоса. Я, поначалу, приняла их за вновь вернувшиеся звуки в моей голове, и лишь спустя пару секунд поняла, что разговаривали где-то рядом со мной. Это были Торин с Гендальфом. Очень хотелось вернуться в объятия Морфея, но что-то в их приглушённом тоне заставило меня настороженно прислушаться. Они снова спорили.

— Зачем она опять поехала с нами? Ладно, с Ривенделлом — то понятно, но почему не оставить её у Беорна? — Как можно тише выспрашивал Торин у мага.

— С какой стати ей оставаться у оборотня? Она…

— Я знаю, что он просил тебя оставить её. — Отрезал гном, не дав волшебнику договорить. Повисло тяжёлое молчание, а по моей спине пробежал холодок.

— Что ещё он тебе рассказал? — Тихо и напряжённо спросил волшебник.

— Ты знаешь, о чём я. — Буркнул гном.

— Я многое знаю, сын Траина. — Процедил Гендальф. — Но если ты думаешь, что можешь играть со мной в загадки, ты ошибаешься. — Закончил майар с холодком.

— Нет, загадками разговариваешь у нас только ты, Гендальф Серый. — Сыронизировал Король-под-горой. — Я говорю прямо, потому что отвечаю за жизни участников этого похода, и посему имею право знать, что происходит. Поэтому я ещё раз тебя спрашиваю, зачем ты тащишь за собой эту женщину? Ведь невооружённым глазом видно, что она ещё не оправилась от ранений, ни физических, ни душевных.

— Она сильнее, чем ты думаешь. — Парировал маг.

— Конечно, и именно поэтому с каждым днём женщина всё бледнее и бледнее. Хотя нет, я поправлю себя, с каждым выбросом магии. — Гном замолчал, и между собеседниками повис невысказанный вопрос. Я внутренне напряглась в ожидании ответа, но волшебник не проронил ни слова. — Я понимаю твоё молчание, как согласие. — Снова заговорил Торин. — Значит то, что сказал оборотень — правда? — Гендальф тяжело выдохнул и, судя по звукам, кажется, поднялся. Я могла ясно представить, как он теперь нервно ходит перед костром, подбирая слова. Мне же стало страшно.

— Она нам нужна. — Наконец изрёк маг. — Или ты думал одолеть дракона, если тот жив, голыми руками? Тогда, если помнишь, всё войско Эребора и Дейла не смогло его победить. Я не думаю, что она повстречалась нам случайно, Торин. — Продолжил волшебник после недолгой паузы. — Её силы растут с каждым днём, и я уверен, что когда мы доберёмся до Одинокой горы, её магия сможет справиться даже с драконом. — Закончил он. Теперь настала очередь Торина тяжело вздыхать.

— Гендальф, Беорн сказал, что её магия сжигает тело женщины изнутри. — Начал тихо гном. — Даже мне, абсолютно непосвящённому в дела магии ясно, что чтобы справиться со Смогом, потребуется колоссальный выброс энергии. Это убьет её. — Прошептал король. — Она знает об этом?

— Нет. — Отрезал маг.

— Я не могу пойти на это, волшебник. Это не её мир, и это не её война… — Почти выдохнул гном.

— Ты прав. Это не её мир. Думаешь почему она уже столько раз оказывалась на краю гибели? Порой совершенно нелепой, как по дороге в Ривенделл? Средиземье её отторгает и постоянно пытается избавиться, как от постороннего элемента. — Голос Гендальфа был абсолютно бесстрастным, словно он рассуждал о химической реакции, а не о человеческой жизни. — Ей осталось недолго, учитывая то, с какой скоростью растут её силы. Если бы она осталась у Беорна, это только бы немного отсрочило неминуемое. Она всё равно умрёт, а так женщина хотя бы успеет побыть нам полезной… — Они ещё о чём-то говорили, но я уже ничего не слышала. К горлу подступила тошнота, а в голове снова и снова эхом отдавались последние слова мага.