Действующие лица

Бухгалтер Мерони

Синьора Мерони, его жена

Доктор Скотти, директор банка

Синьора Скотти, его жена

Гуидо Скотти, их сын

Сенатор, он же Президент банка

Бухгалтер Бестетти

Синьора Бестетти, его жена

Мимоза

Наташа

Все события происходят в квартире бухгалтера Мерони.

На сцене – гостиная большой квартиры. Слева и справа по две двери, одна из них входная, остальные ведут в другие комнаты Над входной дверью образ и лампадка перед ним. Широкая арка со стеклянной раздвигающейся перегородкой разделяет гостиную на две части. Сейчас перегородка закрыта, поскольку открывается только по большим праздникам. Обстановка квартиры свидетельствует о немалом достатке семьи, прежде всего потому, что у супругов нет детей и они могут тратить на дом все, что зарабатывают. Чего нет в обстановке, так это оригинальности и индивидуальности. Несколько репродукций на стенах (из тех, что еженедельники дарят своим подписчикам), несколько обязательных предметов деревенского быта, несколько полок с книгами, в которых узнаются приложения к еженедельникам: Библия, Музы, Вселенная, Природа, Наука и т. д.

Реплики между двойными скобками (()) представляют собой внутренние монологи персонажей. Они могут быть записаны на магнитофон и звучать через динамики.

 

Действие первое

Занавес раздвигается. Сцена пуста и темна.

Распахивается входная дверь и, не закрывая ее за собой, входит МЕРОНИ. Он в сильном нервном возбуждении. Включает свет и быстро проходит в гостиную.

Мерони. Дрянь! Дрянь! Дрянь!.. Будь ты проклята! Будь проклят день, когда я познакомился с тобой! Будь проклят день, когда я женился на тебе! Будь проклят день, когда я привел тебя в этот дом!.. Где ты?.. Иди сюда, дрянь! Не хватает еще, чтобы весь дом слышал!..

Робко, с виноватым видом ступает СИНЬОРА МЕРОНИ. Аккуратно закрывает за собой дверь. Она красивая, яркая, с прекрасной фигурой.

Дрянь!.. Как такое могло взбрести тебе в голову?! Что там замкнуло, в твоей деревянной башке? Ты меня погубила! Я опозорен! Опозорен! Из-за тебя! Черт бы тебя побрал!..

Она хочет что-то сказать.

Заткнись! Ни слова! Ради всех святых, ради Бога, не раскрывай рта! Поимей совесть, молчи! Молчи! Мол-чи! (В отчаянии). Потерять трусы при всем честном народе!!! И когда! На церемонии открытия нового офиса!.. В присутствии важных персон в первом ряду: президента, епископа, директора!!!..

Синьора Мерони (слабым голосом, оправдываясь). Лопнула резинка…

Мерони. Молчи! Не сваливай все на резинку! Мы отвечаем за свои резинки, дрянь! У меня когда-нибудь сваливались трусы? Или у директора? Сваливались?..

Синьора Мерони. У вас брюки…

Мерони. Хорошо, а у жены директора? У епископа? Нет! Ни у кого не сваливаются трусы! Никогда! Только у тебя, у дряни этакой! И когда они у тебя сваливаются! В какой-нибудь обычный день? Это было бы прекрасно! Нет, они падают с тебя именно сегодня! На праздновании открытия нового офиса! При всех, на глазах банковского и церковного начальства в первом ряду!

Синьора Мерони. Но этого почти никто не заметил…

Мерони. Почти никто?! Как будто мы не живем в мире сплетен и слухов! Все кончено! Все! Ты погубила меня! Тебе это удалось! Бессмысленно предпринимать что – либо: директор мне этого не простит никогда!.. В присутствии президента банка! Это же надо! Крах всей карьеры! (Обессилено замолкает. Пауза). И не стой столбом! Приготовь мне поесть… В этом доме есть, что поесть, или нет?

Женщина скрывается в кухне, затем появляется в фартуке, начинает накрывать на стол. Мерони, не прекращая жаловаться себе и Вселенной, причитает:

Дрянь!.. Дрянь!..

Синьора Мерони. Что ты хочешь съесть?

Мерони. Ну не ждать же, когда ты приготовишь спагетти, почти ночь на дворе!.. Сделай мне соте. Дрянь!.. Только следи за корочкой! (Пауза). Потерять трусы на людях! При директоре и коллегах, сидящих в двух шагах!.. Все коту под хвост! Все жертвы моих родителей, выбивавшихся из сил, чтобы дать сыну образование! Говорила мне мама: «Не увлекайся ею, она слишком бросается в глаза, это не жена для бухгалтера! Она слишком легкомысленна, чтобы отвечать за семью!». Как она была права! Ах, как была права! А я?… Упрямец, влюбленный кретин! И вот теперь я расплачиваюсь за ошибки молодости! Все пошло крахом!.. Все, что я строил день за днем, со святым терпением и скрупулезностью часовщика! Я в этом банке с двадцати четырех лет! Двадцать лет безупречной карьеры! Только-только заслужил расположение директора и зависть коллег из-за того, что мой стол самый красивый и лучше всех освещен… почти как у самого директора! Мой стол! Ты поняла? Мой! У меня полностью оплаченная собственная квартира в банкирском кондоминиуме, в том же самом доме, где живет директор! Правда, у него подъезд А, а не Б, но номер дома тот же! И все это сделано моими руками! Вот этими… (смотрит на ладони. И вот этим! (Стучит себе по голове). Кирпичик за кирпичиком, день за днем! С клиентами любезен, на работу прихожу первым и ухожу последним, всегда готов вскочить, чтобы открыть дверь, когда директор идет выпить кофе!.. Никогда ни одного возражения!.. Что, по-твоему, он просто так выделил мне стол у окна? Тебе известно, что продвижения по службе ждал Бестетти, который на два месяца старше меня? А ты знаешь, почему директор продвинул именно меня? Ты никогда об этом не задумывалась? Конечно, ты можешь только трусы терять, где ни попадя! (Пауза). Он предоставил мне этот стол потому, что я самый лучший, самый усердный, самый сообразительный! Потому что на анекдоты директора я реагирую первым, смеясь громче всех, убедительнее всех! Потому что я все хорошо продумываю и ничего не оставляю на волю случая! Никогда никому я не сказал, что мои родители – торговцы фруктами! Никто не узнал от меня, что твой кузен – профсоюзный функционер! Я болел за «Интер» – с этим покончено! Потому что завтра может выясниться, что директор терпеть не может «Интер», и у меня могут быть неприятности! Я не оставил без внимания ничего, я был само совершенство! Ты когда-нибудь ценила это, дрянь?

Синьора Мерони. Кроме соте, что тебе еще приготовить?

Мерони. Что хочешь. Давай яйцо.

Синьора Мерони. В рубашке?

Мерони (саркастически). В трусах!.. Дрянь!..

Тяжело дыша, падает в кресло.

Синьора Мерони . ((Уффф! Боже, сколько он говорит! Никак не может остановиться! С меня свалились трусики, тоже мне событие! Лопнула резинка, они и упали. Словно все только на меня и смотрели! Я нагнулась, подняла их и спрятала в сумочку… Без четверти семь. Сейчас он спросит, где его приложения…))

Мерони. Где мои приложения?

Синьора Мерони. На столике, где обычно.

Мерони. Почему таким тоном?

Синьора Мерони. Каким таким?

Мерони. Каким-таким… Таким. Последи за собой!

Берет стопку журнальных приложений и вновь садится в кресло.

Синьора Мерони . ((Каждый вечер, в одно и то же время один и тот же вопрос: «Где мои приложения?». Ладно, лишь бы успокоился… Сейчас начнет делиться со мной прочитанным, что мне абсолютно неинтересно… «Любопытно! Послушай-ка это!»))

Мерони. Любопытно! Послушай-ка это! Знаешь, какое настоящее имя Карлы дель Поджо? Мария Луиза Аттаназио!

Синьора Мерони (без всякого интереса). Не может быть!

Мерони. Да-да. Аттаназио. С двумя «т». Если это только не опечатка. Но думаю, что не опечатка, потому что обычно эти приложения готовятся довольно тщательно. Она родилась в 1935 году. Однако!

Синьора Мерони (опять же без какого бы то ни было интереса). Она старше или моложе Мазиеро?

Мерони (возмущенно). Что за дурацкий вопрос? Мазиеро! Откуда, по-твоему, я могу знать о Мазиеро? Это же на букву «м»!

Синьора Мерони. Извини, я не приняла этого во внимание.

Мерони. Неудивительно, ты никогда ничего не принимаешь во внимание!.. Беда этих приложений в том, что они начинаются с буквы «а». Я согласен, что с нее начинается алфавит, но если тебе уже известно все до буквы «д», то ты ничего не знаешь о тех, кто на «л», «м», «р»! Взять только «р»: Рафаэль, Рахиль, Робинзон Крузо… и ты ничего не знаешь! И до мая или июня следующего года, ничего не узнаешь!

Синьора Мерони. Купи себе энциклопедию.

Мерони. Чего? Энциклопедию? И кто ее будет читать? Эти приложения тем и удобны, что выходят раз в неделю… всегда в срок… К тому же, энциклопедия стоит кучу денег.

Синьора Мерони. Если посчитать, сколько ты тратишь на эти приложения…

Мерони. Нет, вы только послушайте ее! Разговаривать с ней о культуре…

Синьора Мерони . ((Иди принеси лучше поесть!))

Мерони. Иди принеси лучше поесть!

Пауза. Мерони безуспешно пытается сосредоточиться на чтении.

((Не могу читать! Натворила дел! Теперь уж точно мой стол достанется этому Бестетти! Чтоб ей пусто было! Мало было того, что жены моих коллег косо смотрели на нее из-за ее походки! Когда она ходит – виляет бедрами! Нет, чтобы вести себя скромнее… не бросаться в глаза! Так она еще прилюдно теряет трусы! В присутствии президента моего банка, в присутствии директора! Хорошо, что завтра вечером она уезжает к своей матери! Я попрошу, чтобы она осталась там на неделю. Надеюсь, за это время скандал уляжется! Ах, дрянь!.. Никак не могу сосредоточиться!..))

Отбрасывает приложение. Встает.

Где шахматы?

Синьора Мерони. На серванте.

Мерони. Ты можешь быть точнее в своих ответах? «На серванте, за большим блюдом».

Синьора Мерони. Если ты знаешь, где они, зачем меня спрашиваешь?

Мерони. Ты всегда хочешь выглядеть правой! (Внезапно его охватывает паника). Святое небо!.. А если он сегодня не придет?

Синьора Мерони. Кто, директор? А почему он может не придти?

Мерони. А ты как будто не догадываешься!

Синьора Мерони. С тех пор, как мы переехали сюда, он не пропускал ни вечера, чтобы не прийти поиграть в шахматы… Ровно в семь. Почему этим вечером он не должен прийти?

Мерони. После всего, что случилось сегодня?

Синьора Мерони. Уффф!..

Мерони. Если он не придет: я конченный человек!.. Который час? (Смотрит на стенные часы. Кричит): Что это?! Они стоят?

Синьора Мерони. Они сломались.

Мерони. Как это сломались? Давно?

Синьора Мерони. Вчера вечером. Они упали.

Мерони. И они тоже?!

Синьора Мерони. Сейчас без четырех семь.

Мерони. Четыре минуты! Одна, две, три, четыре… Шестьдесят на четыре – двести сорок! Я не выдержу! Видишь, как меня трясет? Он не придет!!

Синьора Мерони. Подожди расстраиваться, семи же еще нет.

Мерони. Хорошо, я подожду до семи, но если он не придет, мне конец!

Синьора Мерони. Может случиться, что он чуть опоздает.

Мерони. Он?!. Ты его не знаешь. Сколько времени?

Синьора Мерони. А сколько было?

Мерони. Без четырех семь.

Синьора Мерони. Значит, сейчас без трех.

Мерони. Не смей отвечать мне в такой манере! Сейчас даже секунды имеют значение!.. Если в семь его здесь не будет, я пропал! И ты тоже! Конец красивой жизни, конец летнему отдыху… один год на Капри, другой в Пунтале, никакого мороженого, когда тебе его захочется… Он просто выбросит меня на улицу!

Синьора Мерони. Без двух семь.

Мерони. Он ушел из нового офиса пятью минутами раньше нас. Этого достаточно, что прийти домой и переодеть ботинки, которые ему жали… Что они ему жмут, я понял по тому, как он пил шампанское!.. Ему уже пора быть здесь!.. Нет, он не придет!..

Звонок телефона.

Это он! Это он, и сейчас он скажет, что не придет!..

Дрожащей рукой поднимает трубку.

Алло…. Что?… Нет, вы ошиблись…

Кладет трубку.

Синьора Мерони. Вот видишь, это не он.

Мерони. Что видишь?! Он даже не звонит! Все! Я больше не могу! Я иду к нему сам!.. (Направляется к двери, но останавливается и указывает на лампадку перед образом над дверью.) Лампадка перед Святым Сердцем погасла! Зажги ее немедленно, дрянь! В такой момент мы ничего не можем оставлять без внимания!

Выходит. Женщина встает на стул и зажигает лампадку. Звонок в дверь. Синьора Мерони спрыгивает со стула и идет открывать. Быстрым и решительным шагом входит молодой человек лет двадцати пяти, в солдатской форме, останавливается посреди комнаты, возвращается назад, закрывает дверь, хватает руку ошеломленной хозяйки и прижимается к ней губами в долгом горячем поцелуе. Отрывается, отступает на шаг, делает легкий поклон, щелкая каблуками.

Солдат. Позвольте представиться! Меня зовут Гуидо. Гуидо Скотти. Я сын директора банка, в котором работает ваш муж. Я живу в этом доме в подъезде А.

Синьора Мерони (смущенно). Очень приятно. Мой муж… он только что вышел. Вы с ним не столкнулись?

Гуидо. Я его видел. Я прятался на верхней площадке. Я прошел в ваш подъезд через чердак. Я ждал, когда уйдет ваш муж. И вот он я.

Синьора Мерони. Но… вам что-то угодно?

Гуидо (с некоей перевозбужденностью). Я вернулся в город только сегодня. Я провел целый год в армии. На Сардинии.

Звонок телефона. Гуидо хватает трубку.

Алло?.. (Синьоре Мерони, закрывая микрофон рукой). Вас зовут Франческа?

Она отрицательно качает головой.

(В трубку). Нет, вы ошиблись… Пожалуйста. (Кладет трубку). Сегодня днем я присутствовал на церемонии открытия нового офиса. Я стоял за вашей спиной… когда… ну вы понимаете… когда это случилось!..

Синьора Мерони. О, Боже мой!

Гуидо (с жаром). Я хотел бы рассказать вам о своем чувстве и продемонстрировать свидетельство моей самой горячей солидарности…

Синьора Мерони. Извините… о чем вы?.. Я вас не понимаю…

Гуидо. Поставьте себя в мое положение! Я единственный сын директора банка… детский сад при монастыре… католическая начальная школа… потом лицей… затем юриспруденция в урбинском университете, поскольку туда было легче поступить… потом армия… три месяца в учебной школе… затем девять на Сардинии…

Звонит телефон.

Алло?.. Я же вам сказал, тут нет никакой Франчески… Вы опять ошиблись… Пожалуйста. (Бросает трубку). На чем я остановился?..

Синьора Мерони. На Сардинии.

Гуидо. Да, девять месяцев на Сардинии. Целых девять месяцев, синьора! От совокупления двух человеческих существ за это время рождается дитя, живое и здоровое! А моя личность все эти годы подвергалась систематическому умерщвлению! Вы ведь знаете моего отца, не правда ли? Вам, должно быть, известно, что каждый вечер, садясь за стол, он говорит: «Не забывайте правила: не оставлять ни кусочка на тарелке!». А моя мать?.. Дважды в год, накануне Пасхи и Рождества, она тащит нас с визитом в дом престарелых к нашей старой парализованной горничной! В школе, в течение четырнадцати лет, каждый день перекличка и крещенье лба! В казарме каждое утро перекличка и крещенье лба! Это, по-вашему, жизнь? Ах, как мне хотелось хотя бы раз нарушить все идиотские правила и приличия: пнуть в зад профессора, послать к такой-то матери лейтенанта… Нельзя! Надлежит соблюдать приличия! Нужно козырять, кланяться, улыбаться… Вы говорите, бунтовать?.. Да, но до какой степени мы можем себе это позволить? Втайне от моего отца я записался в радикальную партию. Это был первый шаг, согласен, согласен, что необходимы другие, моя синьора, другие! Но я-то сейчас задыхаюсь!.. Понимаете теперь, почему я так возбужден?…

Синьора Мерони. Н-н-нет…

Гуидо. Не понимаете?! Но это же так очевидно!..

Звонит телефон. Гуидо с яростью хватает трубку.

Алло!! Нет!.. Вероятно, что-то с контактом… Хорошо, я не буду класть трубку. (Держит трубку в правой руке, в левую берет телефон). А вы поставьте себя на мое место и поймете. Демобилизовавшись, я вернулся в семью. И мама с сестрами потащили меня на эту церемонию. Для меня было пыткой выслушивать речь моего отца, которую я слышал дома в то утро четыре раза. Я обливался потом в этом дурацком мундире… Воздуха, воздуха, кричал я про себя! И вдруг, в абсурдной безотрадности этой смехотворной церемонии, вспышка! Порыв свежего весеннего ветра! Яркий луч света!.. Я вижу, как падают ваши трусики!!! Ах, какая пощечина приличию! Какой бунтарский жест! Какой символ обновления! (В эмоциональном порыве дергает телефон, вырывая его из розетки.)

Синьора Мерони. Извините… вы не поверите…

Гуидо (перерывая ее). Синьора! Я хочу целиком открыть вам свою душу, выразить полную солидарность с вашим гениальным издевательским поступком…

Синьора Мерони. Вы что, шутите?

Гуидо. Шучу?! Вы убедитесь в этом сегодня ночью!

Синьора Мерони. Сегодня ночью?

Гуидо. Нет, сегодня ночью нет… Я весь день провел в дороге и немного устал. Завтра ночью. Я приду к вам завтрашней ночью.

Синьора Мерони. Но синьор!.. А мой муж?..

Гуидо. Об этом позабочусь я… Нам с вами есть что сказать друг другу!

Звонок в дверь. Гуидо подносит трубку к уху.

Алло?.. Ах, нет, это в дверь…

Синьора Мерони открывает. Входит Мерони, учтиво пропуская впереди себя доктора СКОТТИ, директора банка.

Это мужчина несколькими годами старше Мерони, сухощавый, нервный, типичный мелкий диктатор.

Мерони (церемонно). Доктор, прошу вас, проходите! Вы же здесь, как у себя дома, доктор. (Жене). Доктор немного задержался: телефонный разговор.

Скотти. Да, чуть-чуть опоздал. Впервые в жизни, поверьте! (Заметив сына). А ты как здесь оказался?

Гуидо. Заскочил на секундочку, папа. Синьора попросила у меня одну книгу, которая, я думал, у меня есть, а ее нет. Я забежал сказать ей об этом.

Скотти. Вы знакомы с моим сыном, бухгалтер?

Мерони (почтительно). Очень рад, доктор!..

Гуидо (пожимая его руку, вежливо). Бухгалтер!..

Скотти. А что за телефон у тебя в руке?

Гуидо. А… это синьоры, папа…

Мерони. Сломался?

Сеньора Мерони. Упал.

Мерони вздрагивает.

Скотти. Ладно. А теперь ступай. Мы сядем за шахматы.

Гуидо. Да, папа.

Скотти. Если хочешь, можешь пойти немного погулять.

Гуидо. Да, папа, спасибо.

Скотти. Ужин ровно в восемь. Не опаздывай.

Гуидо. Да, папа.

Скотти. Попрощайся с синьорами.

Гуидо (галантно). Синьора!.. Бухгалтер!..

Мерони. Дорогой доктор, я был очень рад познакомиться с вами!..

Гуидо. Ах да, телефон…

Ставит на место телефон и выходит.

Мерони. Какой симпатичный молодой человек.

Скотти. Да, неплохой мальчик. Очень послушный, весь в учебе и в семье, и никаких тараканов в голове… Мой характер.

Мерони. Я как раз это и собирался сказать: ваш характер.

Скотти. Шахматы на месте?

Мерони. Да, доктор, они ждут вас.

Скотти. Новая партия, так?

Мерони. Так.

Скотти. Последнюю, если не ошибаюсь, выиграл я.

Мерони. Разумеется. Вы же играете сильнее меня, доктор!

Скотти. Какие вы предпочитаете, черные или белые?

Мерони. Ради Бога, выбирайте вы.

Скотти. Вы не возражаете, если я выберу белые?

Мерони. Да ни за что! Больше того, мне это будет приятно.

Скотти. Вам будет приятно? Почему?

Мерони. Ну… не знаю… ну я просто так сказал…

Скотти. Никогда ничего не говорите просто так, бухгалтер. Мой вам совет. Поступайте, как я, который всегда думает, прежде чем сказать что-либо.

Мерони. Да, доктор, спасибо за совет.

Усаживаются за шахматы.

Скотти. А вы знаете, почему я предпочитаю играть белыми?

Мерони. Откуда же мне это знать…

Скотти. И никогда не задумывались над этим фактом?

Мерони. Н-н-нет…

Скотти. Вы не часто напрягаете мозги, правда, Мерони?

Мерони. Но… знаете… я много читаю.

Скотти. Не больше моего!

Мерони. Разумеется, нет. Этого просто не может быть.

Скотти. Почему «не может быть»? Надо надеяться на будущее. Если я вдруг ослепну, вы прочтете больше меня.

Мерони. Боже, что вы говорите: ослепну! Постучим по дереву!

Скотти. Постучим по дереву? Вы суеверны, бухгалтер?

Мерони (смеясь). Да не-е-е-ет!

Скотти. А я-таки да. Я очень суеверен. И не вижу в этом ничего смешного!

Мерони мгновенно прекращает смеяться.

Скотти расставляет фигуры.

О чем мы говорили?

Мерони. Почему вы предпочитаете играть белыми фигурами.

Скотти. Ах да! Потому что мне нравится ходить первым. Понятно?

Мерони (не понимая, что здесь понимать). Как это тонко!

Скотти. Знаете, психологи считают это проявлением сильной личности!

Мерони. Как они правы!

Скотти. А вам известно, что даже Бетховен, когда садился за шахматы, всегда хотел играть белыми?

Мерони. Действительно, в вас есть что-то от Бетховена… Характер.

Скотти. Не шевелюра же. (Смеется).

Мерони (смеется тоже). Нет, не шевелюра! Хотя и у вас самого она превосходная!

Скотти. Что вы, по сравнению с ним у меня мало волос!

Мерони. Нет! Это у Бетховена их было слишком много!

Скотти. Это точно. У меня… с физической точки зрения все в порядке. Волосы… зубы… Хотя у меня есть один малюсенький дефект, скажем так, анатомический.

Мерони. Да не может быть!

Скотти. Есть-есть. Угадайте, какой.

Мерони. Ну… Нет, не угадаю…

Скотти. Угадайте! Я вам сказал!

Мерони. Может быть… уши?..

Скотти. Уши? Чем вам не нравятся мои уши?

Мерони. Ну… может быть… они несколько… как сказать… приплюснутые…

Скотти (сухо). У меня немного расплющенный мизинец левой ноги! А вовсе не уши!

Мерони. Я сказал уши… просто так… Я же не знал о мизинце…

Скотти. Вы слишком часто говорите «просто так», бухгалтер! Я хожу! (Двигает пешку.)

Мерони . ((Черт подери! Он явно настроен против меня. И я его понимаю. Он не может простить мне эту историю с трусами. Я попал в немилость. И он пытается найти предлог, чтобы выказать мне ее! Хотя уши у него, действительно, приплюснутые…))

Мерони (делая ход). Дорогой доктор, ваш ответ!

Скотти (передвигает фигуру). Вот так! Замечательный ход, согласитесь?

Мерони. Действительно, замечательный ход! Что же мне делать?

Скотти. Давайте, давайте, все так просто!

Мерони задумывается.

В комнату входит синьора Мерони, начинает накрывать на стол. Скотти с интересом разглядывает ее.

Скотти . ((Однако, однако, однако!.. Жена Мерони! Черные трусики с кружевами! Кто бы мог подумать! С виду человек старой закваски: пунктуальный, усердный, галантный, всегда открывает мне дверь, когда я иду выпить кофе, а на самом деле классический тип с двойной жизнью, жена которого носит черные кружевные трусики. А у меня при виде черного нижнего дамского белья всегда кровь ударяет в голову!..))

Мерони. Я сходил.

Скотти. И я хожу… Нет, я должен подумать…

Мерони. Сколько угодно, доктор.

Поднимается, чтобы пойти взять что-то в буфете. Сталкивается с женой.

Синьора Мерони. Твой директор… он все время пялится на меня…

Мерони. Ну и что, дрянь, это же мой директор! Если он захочет, он сотрет меня в порошок!

Синьора Мерони. Ну, раз ты настаиваешь…

Мерони. Я что, предлагаю тебе лечь с ним в койку?.. Пусть посмотрит, если ему приятно… (Возвращается к столику. Садится). Доктор Скотти, я хочу извиниться… за сегодняшнее…

Скотти. Что? О чем вы?

Мерони. Я имею в виду то, что случилось с моей женой… Мне хотелось бы надеяться, что это не испортит отношений, которые связывают меня с нашим банком… и не изменит вашего доброго мнения обо мне лично…

Скотти. Дорогой Мерони! Поскольку я считаю, что мы можем исключить любой, скажем так, умысел, в том, что случилось…

Мерони. Клянусь вам, абсолютно никакого умысла!

Скотти. … то я склонен рассматривать этот эпизод как случайность, непредвиденную случайность…

Мерони. Лопнула резинка…

Скотти. Будем надеяться, что ни сенатор, ни епископ ничего не заметили… А вы, Мерони, все-таки… эх-хе-хе! Вы что-то скрываете от меня!..

Мерони. Я?!

Скотти. Хожу!

Мерони (изображает ужас). Боже, да вы меня загнали в угол!

Скотти. Ну что вы, право! Это же очень простая ситуация!

Мерони. А с чего вы взяли, что я от вас что-то скрываю?

Скотти. С чего я взял?.. Скажите мне… вопрос не начальника подчиненному, а… мужчины мужчине… Женщины?

Мерони. Что?!

Скотти. Я сказал, женщины…

Мерони. Да… Моя жена…

Скотти. Женщины!

Мерони. Моя жена… Она женщина!

Скотти. Другие женщины. Бабы… А?

Мерони (до которого, наконец, дошло). Никогда, доктор! Я венчался в церкви!

Скотти (раздраженно). При чем тут это, Мерони! Я сам добропорядочный банкир, и все же, не скрою от вас… мужчина всегда мужчина, я это имею в виду… то, что иногда и у меня появляются капризы и скажем так … грезы!.. Женщины в наши дни одеваются так вызывающе, Мерони! Это возбуждает… А я в полном расцвете сил, зрелый, статный мужчина… Некоторые исключения из правил… не знаю, понимаете ли вы, о чем я… Я не какой-то там тупой моралист… Раз в году не грех и взбрыкнуть, и я не только не вижу в этом ничего предосудительного, наоборот, я воспринимаю это как залог отличного морального и физического здоровья, позволяющего плодотворно работать все остальное время года… как отдушину для выхода некоторых инстинктов, которые в противном случае могли бы пагубно отразиться на нашей деятельности…

Мерони. Ах, ну да, если рассматривать вещи с такой точки зрения, то конечно. Вы, как всегда, правы!

Скотти. Мне очень жаль, Мерони, что вы такой ограниченный праведник… иначе мы могли бы подробнее поговорить на эту тему… как мужчина с мужчиной… Вы сходили?

Мерони. Да… вот… (Делает ход).

Скотти, покачивая головой, задумывается над шахматной доской.

Мерони. ((Ты понял, на что он намекает? Он хочет оргии, вот что он хочет! И кто ему ее должен организовать? Я! Обреченный человек, жена которого теряет трусы! Зря я ему сказал, что у меня нет женщин! Я найду их ему, сколько понадобится! Это мой шанс! Ведь, если я ему их найду, мы станем… закадычными друзьями, и моя карьера обеспечена!))

Встряхнулся, переходит к действию.

Доктор… я должен попросить у вас прощения. Я сказал вам неправду.

Скотти. То есть вы меня обманули, бухгалтер?

Мерони. Да. Когда сказал, что у меня… никаких женщин… никогда! По правде говоря… несколько телефончиков у меня есть… И иногда… В общем, в качестве исключения из правил…

Скотти. Ага! Браво, Мерони!..

Мерони. …поскольку это, как вы верно заметили, залог хорошей работоспособности безупречного банковского служащего…

Скотти. Да, вы как всегда безупречен, и как всегда определенен! Браво!

Мерони. Но, доктор! Если необходимо, то с этого момента… в интересах банка… я готов покончить с моим прошлым…

Скотти. Нет, нет, Мерони! В этом нет необходимости. Частная жизнь свята! Даже если это жизнь банковского служащего. Я никогда не позволил бы себе потребовать от вас такого… И потом… я вам признаюсь тоже… опять же как мужчина мужчине… у меня есть кое-какой интерес к подобным вещам. Не только потому что, как я уже сказал, раз в году можно позволить себе расслабиться… чтобы привести себя в отличную физическую форму… но еще и потому, что… это уж совсем по секрету, пожалуйста, только никому… я пишу книгу. Современный роман, реалистический, естественно, с моральной подоплекой, которому уготована судьба бестселлера… и я хотел бы найти возможность погрузиться в соответствующую среду. Сегодня литература – это реальная жизнь, Мерони! Так что… исключительно в познавательных целях, если как-нибудь, Мерони, вам случится… и мне тоже… натурально, если позволят обстоятельства, и появилась бы возможность организовать совместно, но, разумеется, каждый за свой счет… прелестную девушку… конечно за деньги, но и в то же время готовую вложить в это немного страсти… по возможности, воспитанную и тактичную… ça va sans dire! – это по-французски… в общем, одним словом, я был бы не против… Вы меня поняли.

Мерони. Ах, ну конечно же, все это можно быстро организовать…

Скотти. Нет-нет-нет, ничего срочного… Просто это пришло мне в голову как-то неожиданно, сегодня в полдень… на церемонии открытия нового офиса, и я подумал, ах, ах, ах! Даже сам не знаю, почему… В общем, повторяю, нет никакой спешки… может, скажем… завтра вечером было бы неплохо! К тому же, моя жена именно завтра вечером занята допоздна…

Мерони. А моя уезжает. К своей матери.

Скотти. Нет, я не настаиваю… Как я уже сказал, смотрите сами. Я не хотел бы произвести впечатление человека, который только того и ждет, чтобы…

Мерони. Бога ради, доктор! Я сам предложил вам это!..

Скотти. Вот именно.

Мерони. Это я настоял. Поскольку понимаю важность этого для вас… так сказать… с познавательной целью и такое…

Скотти. Но вы же знаете, какие люди! Если бы я сказал кому-нибудь то, что сказал вам… как, по-вашему, что бы он подумал? Что я ищу банального разврата!

Мерони. К сожалению, не всякому дано понять душу настоящего писателя, доктор.

Скотти. Все. Не будем больше об этом. Что-то мы разболтались, даже о шахматах забыли! Итак, я хожу! (Двигает фигуру).

Мерони. Прекрасный ход! Поздравляю!

Скотти. Детские игрушки! Ходите, ходите, а то уже поздно, а мы сделали еще очень мало ходов.

Мерони. Да-а, здесь есть над чем задуматься!..

Задумывается. Скотти, довольно напевая, потирает руки. Мимо проходит Синьора Мерони, он провожает ее липким взглядом.

Скотти (игриво синьоре Мерони). Прекрасная синьо-ора!..

Синьора Мерони. Не утруждайте себя, доктор.

Скотти (слегка уязвленно, обращаясь к Мерони). А что это она так нервничает, ваша дражайшая половина?

Мерони. Я сходил. Конем.

Вскакивает, и пока Скотти размышляет над ответным ходом, спешит к жене.

Дрянь! Тебе что, трудно быть полюбезнее с директором? Я из кожи вон лезу, душу себе рву, чтобы исправить то, что ты сегодня натворила! А ты из себя недотрогу строишь, ходишь тут, словно лимон проглотила!

Скотти. Я сходил, Мерони. Идите посмотрите, куда я поставил ладью!

Мерони (подходит, все еще не отойдя от брани в адрес жены). Да… прекрасный ход… А я отвечу… шахом королю!..

Переставляет фигуру и спешит к жене, чтобы продолжить ее бранить, оставив Скотти размышлять над своим ходом.

Скотти (весело). Шах королю! Ишь, что он хочет! Ну-ну! А я схожу конем… Нет, лучше слоном… Сюда … Нет, ладью он может съесть… А если ферзем? Где мой ферзь… Но это… это же… это мат!!..

Мерони (подбегает, в ужасе). Как то есть мат?! Этого не может быть!..

Скотти (растерянно). Конь не может… слон тоже… ладья… ферзь…

Мерони (покрываясь потом). Можно съесть мою ладью вашей…

Скотти. Да? А ваш ферзь? Куда я дену вашего ферзя? Это мат, Мерони, это самый что ни на есть мат!.. Очень хорошо!!!..

Мерони. Нет-нет, посмотрите получше… по-моему, вы где-то ошибаетесь…

Скотти. Я вам повторяю, что это мат, Мерони! Вы что, думаете, я не могу понять, когда мат?! Я проиграл. Ничего не поделаешь. Мои поздравления. (Встает, собираясь уйти).

Мерони (с убитым видом). Я не знаю, как так получилось, доктор, простите меня…

Скотти. Бухгалтер Мерони! Завтра вечером, в девятнадцать тридцать, президент нашего банка, сенатор Барсанти, будет, как вам известно, моим гостем на маленьком коктейле. По этому случаю, моя супруга попросила вашу жену разрешить воспользоваться вашей гостиной, которая намного больше нашей, и ваша жена любезно согласились. Так что коктейль состоится в вашей квартире. Считайте, что вы уже приглашены… Обязательно приходите. И последите за своим поведением. Это мой вам совет. До свиданья.

Уходит.

Мерони (ошарашенно смотрит ему вслед. Взрывается). Дрянь! Видела? Ты довольна тем, что я из-за тебя натворил? Мат! Я поставил ему мат! Весь вечер я пытался исправить последствия того, что с тобой случилось, и на тебе – мат! Этого он мне никогда не простит! Я погиб! Со мной покончено!

Синьора Мерони. Соте готово! Посмотри, такая корочка тебя устроит?

Мерони (падает на стул, с тоской). Да, да, нормально… (Начинает есть. С полным ртом). Дрянь! Будь проклят день, когда я с тобой познакомился! Будь проклят день, когда я женился на тебе…

Конец первого действия

 

Действие второе

Вечер следующего дня. Квартира Мерони приготовлена к приему. Стол придвинут к стене, стеклянная перегородка раздвинута, демонстрируя продолжение гостиной. Телефон включен в розетку.

Посреди гостиной стоит СИНЬОРА СКОТТИ, крупная, полная и властная женщина. Руководит действиями мужа и сына.

Синьора Скотти. Стол немного правее!.. Ты, помоги своему отцу!.. Эта картина, мне кажется, висит криво, поправьте ее!.. Нет, слишком… еще немного… еще чуть-чуть… Стоп! Так лучше! Подушки на диване смяты… Вы, что ослепли, сами не видите?.. Бумажные салфетки разложите двумя стопками, одну на левый конец стола, вторую – на правый!.. Как, по-твоему, все в порядке?

Скотти. Мне кажется, да.

Синьора Скотти. А мне кажется, нет. Возьми это кресло и перенеси его в тот угол… Этот стул туда! Все я должна вам говорить! Картина опять перекосилась. От сквозняка, что ли. Проверьте окна. Как, по-твоему, теперь лучше?

Скотти. Да. Но…

Синьора Скотти. Ну конечно! Что бы ты понимал! (Сыну). Ты! Свободен. Пойди вымой руки!

Гуидо. Да, мама.

Синьора Скотти. Во сколько явится президент?

Скотти. В девятнадцать тридцать.

Синьора Скотти. В полдесятого у меня заседание в патронате, и я абсолютно не намерена туда опаздывать.

Скотти. Конечно-конечно, к двадцати одному, я думаю, все закончится. Сенатору надо уезжать. Обоим Мерони тоже.

Синьора Скотти. И куда они уезжают, эти Мерони?

Скотти. Он… на рыбалку. Она к своей матери в Варезе.

Синьора Скотти. Сбегает, значит? Немудрено, после такого скандала!

Скотти. Да какой скандал?

Синьора Скотти. Ты прекрасно знаешь, какой, старый развратник!

Скотти. Я?! Я-то здесь при чем?

Синьора Скотти. При том, что ты их покрываешь. Кому взбрело в голову пригласить их?

Скотти. О Боже! Мы попросили одолжить нам их гостиную, потому что она больше нашей, и что, мы не должны были их приглашать?

Синьора Скотти. Ну и что с того, что они нам ее предоставили?.. О ребенке бы подумал!

Скотти. О каком ребенке?

Синьора Скотти. О твоем сыне, негодяй! Позволить ему посещать эту шлюху!..

Скотти. Шлюху?! Но она вовсе не проститутка!

Синьора Скотти. Она хуже! Если б она была проститутка, мой патронат смог бы сделать для нее что-нибудь!.. Что ты сказал?

Скотти. Ничего…

Синьора Скотти. Тем лучше для тебя! И моли Бога, чтобы оказалось так, что президент этого не видел, и не видел епископ – почетный президент нашего патроната!.. Что ты сказал?

Скотти. Ничего…

Синьора Скотти. И прекрасно! Иди на кухню, проверь, все ли там в порядке! (Хватает за рукав сына, который проходит мимо). Мой бедный мальчик!

Гуидо. Почему, мама?

Синьора Скотти. Ни почему, дорогой, это я так. (Умильно смотрит на него). Послушай свою маму и вспоминай эти слова, когда меня больше не будет: сторонись плохих компаний! Гнилое яблоко портит здоровое!

Гуидо. Да, мама.

Синьора Скотти. Помни об этом. А сейчас… иди вымой руки. (Страстно целует его).

Скотти (вернувшись). Мне кажется, там все в порядке, дорогая.

Синьора Скотти. Кажется, или действительно все в порядке?

Звонок в дверь. Всех охватывает волнение.

Скотти. О, Боже! Президент!

Спешит открыть дверь. Успокаивается. Это входят СУПРУГИ БЕСТЕТТИ. Они примерно одного возраста с супругами Мерони. Он – явный зануда, помешанный на латинских цитатах. Она – маленькая, тощая, с ханжеским выражением лица, с дурацкой прической, во всем поддакивающая синьоре Скотти. Обе женщины – закадычные подруги, солидарные в своей безжалостной манере осуждать всё и всех.

Бестетти. «Я спешу на желанный зов, уповая на благосклонность звезд, сияющих в небе, свободном от туч…»

Скотти. Прекрасно!

Бестетти. А между тем, это Марциал!

Скотти. Неужели? Мне он казался менее… романтичным…

Бестетти. Вы правы, поскольку вообще-то он мастер латинской эпиграммы.

Скотти. Действительно! Как я мог это забыть?

Жены Скотти и Бестетти встречаются в центре гостиной.

Синьора Скотти. Дорогая, как я рада!..

Синьора Бестетти. Мне так нужно было поговорить с вами!.. У вас есть какие-нибудь новости о скандале?

Синьора Скотти. Сегодня вечером она уезжает!

Синьора Бестетти. Ах, так! Продолжайте…

Синьора Скотти. Она едет в Варезе, к своей матери.

Синьора Бестетти. Насовсем?

Синьора Скотти. До понедельника.

Синьора Бестетти (разочаровано). Всего лишь?

Синьора Скотти. Эта бесстыдница сбегает!

Синьора Бестетти. А как ее муж?

Синьора Скотти. Этот идиот? Он в бешенстве!

Синьора Бестетти. Представляю себе. Он такой серьезный, такой принципиальный! Вы видели цвет?

Синьора Скотти. Черный! С кружевами шириной в два пальца!

Синьора Бестетти. Какая развратница!

Синьора Скотти. Скажи мне, какого цвета твое белье, и я скажу тебе, какого цвета твоя совесть!

Синьора Бестетти. Прекрасная максима! Ваша?

Синьора Скотти. Разумеется. Вы только послушайте, я попросила ее уступить нам на сегодняшний вечер эту гостиную, потому что она больше, чем наша. У них вообще больше места, потому что у них нет детей…

Синьора Бестетти. Понятно. Такие кокотки, как она, не желают иметь детей!

Синьора Скотти. И знаете, что она мне ответила?.. «С огромным удовольствием! Хоть всю квартиру!» Вы представляете? «С огромным удовольствием! Хоть всю квартиру!»

Синьора Бестетти. Какая нахалка!

Синьора Скотти. Нет, ну что за люди! Нельзя попросить палец, сразу же норовят сунуть тебе всю руку!.. Тссс! Вот и она.

Открывается дверь, и входят супруги Мерони с пакетами в руках. Вероятно, это покупки к приему. По очереди здороваются с присутствующими. Долгое неловкое молчание. Мерони раскладывают принесенные покупки. Тишина прерывается «мыслями» хозяев и гостей.

Мерони . ((Дрянь! Посмотри, как все на тебя уставились!..))

Синьора Скотти . ((Как все на нее пялятся, на эту шлюху!))

Синьора Бестетти . ((Какая наглость, явиться сюда, словно ничего не произошло! Вот нахалка!)).

Скотти . ((Однако шикарная женщина! Самая настоящая красотка! Ну ничего, черед два с половиной часа…))

Бестетти . ((Надо быть начеку, вдруг она опять случайно потеряет трусики. Вчера я был невнимателен и…))

Мерони с супругой отходят в глубину комнаты.

Синьора Скотти. Шлюха! Притягивает мужиков, словно мед мух!

Синьора Бестетти. И что они в ней находят? Не понимаю!

Синьора Скотти. Что? Задницей виляет, когда ходит. И платья обтягивающие носит, из которых все вываливается наружу! Ни капли стыда!

Синьора Бестетти. Действительно, вызывающий зад!

Синьора Скотти (сморщившись). Это никакой не зад, это жопа!

Синьора Бестетти. Знаете, что я вам скажу? Она это сделала нарочно!

Синьора Скотти. Разумеется!

Синьора Бестетти. Потому что кокотка!

Синьора Скотти. Вы сорвали это у меня с языка.

Синьора Бестетти. Подумайте, все глазеют только на нее!

Синьора Скотти. У нее, видите ли, порвалась резинка!

СиньораБестетти. Неслыханное вранье! Мы импортируем резинки из Германии. А немцы начали делать резинки марки У2 раньше американцев, которые, кстати, до сих пор не научились их делать!

Синьора Скотти. А что вы от них хотите!

Синьора Бестетти. Хватит о ней, много чести!.. Пойду в ванную поправить прическу.

Синьора Скотти. Она и так у вас превосходна!

Синьора Бестетти уходит. Синьора Скотти хватает за рукав мужа, проходящего мимо.

Ты! Прекрати пялиться на эту шлюху! Старый греховодник! И знай, что немцы научились делать прекрасные резинки марки У2 раньше американцев и умеют делать их лучше тебя и меня, вместе взятых! Ты понял меня?

Скотти. При чем тут я?!

Но Синьора Скотти уже отошла от него.

С противоположной стороны к Скотти устремляется Мерони. Убедившись, что рядом никого нет, подходит к нему вплотную и с заговорщическим видом толкает его локтем в бок.

Мерони. Доктор, все отлично! Мы на пороге оргии!

Скотти (отскакивая, как ошпаренный). Бухгалтер, что за фамильярность?! Держите себя в руках!

Мерони (побледнев). Но, доктор…

Скотти. Никаких докторов, Мерони! И не думайте, что я не знаю о том, что немцы изобрели резинку У2 раньше американцев! И еще кое-что, бухгалтер. Я вам сказал это вчера и повторяю сегодня: следите за своим поведением. Возьмите себя в руки! И как можно скорее, Мерони. Как можно скорее!

Отходит. В это время к мужу приближается синьора Мерони.

Синьора Мерони. Посмотри, пожалуйста, у меня не торчит комбинация из-под юбки?

Мерони (в ярости). Ни слова об этом! Даже в шутку! Дрянь, бич моей жизни! Думай о резинке!

Синьора Мерони. Но я…

Мерони. Молчи! Иди и проверь резинку на трусах!

Синьора Мерони. Я надела новые, я их еще не разу не надевала!

Мерони. Тем более! И не отвечай мне в таком тоне!.. Нет, не торчит. Где директор?

Синьора Мерони. Я видела, что он пошел туда…

Мерони направляется в указанную сторону и сталкивается с Гуидо. До сих пор, в ожидании удобного момента, он прятался за дверным косяком, словно шпион из мелодрамы.

Мерони. Дорогой доктор…

Гуидо. Дорогой бухгалтер… (Пауза. Замешательство). У вас… Ваша фамилия Мерони? Вы случайно не родственник сенатора Мерони… того, который…

Мерони. Н-нет, мне очень жаль…

Гуидо. А я подумал…

Мерони. Нет-нет… Как-нибудь в другой раз, может быть…

Быстро уходит.

Гуидо (оглядывается по сторонам, подскакивает к синьоре Мерони). Этого не может быть! Как вы, такая независимая, презирающая условности и лицемерие… как вы можете жить с таким невеждой, лишенным чувства прекрасного…

Синьора Мерони. Но, синьор! Это мой муж!

Гуидо. А я о ком говорю! Как может быть вашим мужем этот человек … такой жалкий и бесполезный? Вы с вашей жаждой свободы, чистого воздуха, света… и он… Ах, я не могу выразить вам того, что бушует в моей душе! Сегодня ночью я приду к вам!

Синьора Мерони. Но, синьор…

Гуидо. В полночь!

Синьора Мерони. Но… А мой муж?

Гуидо. Все предусмотрено! Я насыплю ему снотворное в бокал с вином. Эффект медленный, но верный. В полночь он будет спать как сурок.

Синьора Мерони. Я даже и не подумаю открыть вам дверь.

Гуидо. Я войду через окно. Спущусь по водосточной трубе. С крыши.

Синьора Мерони. По водосточной трубе?!

Гуидо. Такая сила чувства требует достойного ее испытания! Тихо, сюда идут!

Отбегает, кланяется приближающимся Скотти и Мерони и вновь прячется за косяк, подсматривая за происходящим.

Мерони (жене). Дорогая, там синьора Скотти … ей нужна твоя помощь…

Синьора Мерони уходит.

Скотти. Который час?

Мерони. Семь с половиной.

Скотти. Вы не могли бы отвечать правильно, Мерони? Я говорил вам об этом десять тысяч раз!

Мерони. Ах, пардон!.. Семнадцать тридцать.

Скотти. Мерони, черт бы вас побрал, вы меня в гроб вгоните!

Мерони (поправляясь). Ах, да, простите… Девятнадцать тридцать.

Скотти. Семь с половиной соответствует девятнадцати часам и тридцати минутам, а не семнадцати с половиной! Имея в виду дневное время, два часа прибавляются к двенадцати, а не к десяти! Пятнадцать часов – это три, а не пять, восемнадцать – шесть, а не восемь!

Мерони. Простите, я просто оговорился…

Скотти. Давайте, вываливайте, что случилось и зачем вы меня позвали.

Мерони. Доктор… нам надо бы поговорить о сегодняшнем вечере.

Скотти. А о чем тут говорить? Ведь все решено. Вы же все организовали. Или нет?

Мерони. Да, но…

Скотти. Мне кажется, вы придаете слишком много значения этим вещам. Я вам уже сказал: это только так… из любопытства… для моей книги…

Мерони (учтиво). Я знаю, доктор. Я помню, что, думая о вашей книге, я уговорил вас согласиться.

Скотти. Это точно. И что?

Мерони. Я подумал, будет отлично, если все состоится здесь и сегодня, в десять часов. Моя жена уедет к матери, ваша супруга уйдет в патронат…

Скотти. Но мы ведь уже договорились, зачем вы опять повторяете это?

Мерони. Есть небольшая проблема. Я договорился с одной знакомой девушкой, которая дала мне список не занятых подруг…

Скотти. Как зовут вашу знакомую?

Мерони. Мимоза Бледная. Псевдоним. Артистическое имя…

Скотти. Хм, Бледная. Она что, больна?

Мерони. Не-е-ет, здоровая девушка, в теле…

Скотти. А другая?

Мерони. А вот другую как раз надо выбрать вам. У меня здесь список имен…

Скотти. Зачитайте!..

Мерони. Франсуаза…

Скотти. Нет. Француженка, это банально.

Мерони. Дженни…

Скотти. Нет-нет, тягой к английскому я не страдаю.

Мерони. Долорес… Мариолина… Грациелла… Саманта…

Скотти. Саманта?.. Нет!..

Мерони. …Адриена… Наташа…

Скотти (поражен). Наташа?!.. Она! Никаких сомнений! Наташа меня убеждает! Наташа… я ее чувствую: у меня даже все внутри задрожало … Наташа!

Мерони. Наташа Бастион.

Скотти (увлеченно). Наташа! Да еще Бастион! Я так и представляю ее себе на баррикаде…

Мерони. Скорее, на бастионе…

Скотти. … в ботфортах и с хлыстом…

Мерони. Значит, я могу позвонить ей?

Скотти. Звонить?.. Отсюда?!

Мерони. Ничего страшного. Это же одно мгновение.

Скотти. Давайте! Я вас прикрою!

Несколько раз сбиваясь, Мерони наконец-то набирает нужный номер.

Мерони. Алло!.. Алло!.. Синьорина Мимоза? Это бухгалтер Мерони… Да, из банка… Вы были так любезны, согласившись встретиться сегодня вечером тет-а-тет… Что?.. Да-да, ближе к делу… Нужна еще одна девушка… мой друг, доктор…

Скотти. Мерони, вы хотите погубить меня? Никаких имен!

Мерони…. Мой друг… доктор Скоттини, по зрелом размышлении остановил свой выбор на синьорине Наташе… Если, конечно, ваша подруга примет предложение с той же любезностью, как и вы… Отлично. Да-да, в тот же час… И в том же месте. Синьорина, дорогая… à bientôt!..

Кладет трубку.

Скотти. Какие любезности!

Мерони. Стиль нашего банка.

Скотти (раздраженно). Мерони, не смешивайте наш банк с подобными вещами! Помните, что это приключение на вечерок, одноразовый грешок, маленькое приключеньице в нашей жизни мужчин и банковских служащих. И я хотел бы, чтобы вы к этому так и относились!

Мерони. Разумеется. И потом еще … исследовательский мотив…

Скотти. Скажем точнее… поэтическая вольность!..

Мерони (угодливо хихикает). Ах, как превосходно сказано! Поэтическая вольность!..

Скотти. Я сказал это очень серьезно, бухгалтер.

Мерони мгновенно прекращает смеяться.

Вы слишком часто смеетесь, бухгалтер. Слишком часто и неуместно. И не в первый раз вы предоставляете мне случай сделать вам замечание.

Возглавляемые Бестетти появляются остальные.

А вот и Бестетти собственной персоной. Бестетти, как там, в латинской поговорке?… Смех без причины…

Бестетти. Ризус абундат ин оре стулторум… Смех без причины – признак дурачины.

Скотти (повторяет, глядя на Мерони). Смех без причины – признак дурачины. Великий народ – эти древние римляне!

Бестетти (садясь на любимого конька). Еще бы! Достаточно вспомнить, как они повели себя после Канн!..

Скотти (ничего не зная об этом). Вот именно!

Мерони (невпопад). А как они повели себя?

Скотти. Бросьте, Мерони, не прикидывайтесь, что вы этого не знаете! (Великодушно). Расскажите ему об этом вы, Бестетти!

Бестетти. С Ганнибалом у самых стен… они не растеряли своего хладнокровия. Как Англия после Дюнкерка!

Скотти. Именно так!

Бестетти. Трусис трусандис, понимаете ли?

Мерони (вздрогнув). Как вы сказали?..

Бестетти. Я сказал… трусис трусандис…

Всеобщее замешательство. Группка, до того компактная, распалась под тягостным эффектом этой бестактно прозвучавшей фразы. Скотти закашлялся и отошел в сторону. Мерони, казалось, готов провалиться сквозь землю.

Синьора Бестетти (мужу). Думай, что несешь! Никогда не научишься держать язык за зубами!

Синьора Скотти. Ничего! Она это заслужила, бесстыдница! Браво, бухгалтер!

Мерони (жене). Ты слышала, дрянь? Ты, разбрасывающая повсюду свои трусы!..

Отбегает от нее и сталкивается с Гуидо.

Дорогой доктор…

Трель звонка в дверь разряжает напряжение.

Голоса: Синьор президент! Сенатор!..

Скотти. Это он, Я узнаю его по тому, как он звонит.

Все приводят себя в порядок и выстраиваются в ряд у входной двери для торжественной встречи.

Мерони открывает дверь. Входит СЕНАТОР, бодрый на вид мужчина, радушный, жизнерадостный, как это свойственно людям великим и могущественным..

Скотти, почтительно поздоровавшись с ним, ведет его вдоль ряда, представляя присутствующих.

Скотти. Моя супруга… С ней вы уже знакомы… Синьора Бестетти… Бухгалтер Бестетти… опора нашего агентства, отдел валюты, как мы шутим, наш министр иностранных дел.

Бестетти. Си личет парва сомпонере магнис!

Скотти. Увлекается латынью… Во внеурочное время, разумеется. (Ускоряя шаг, мимоходом). Синьора Мерони и бухгалтер Мерони… (Спешит дальше). Мой сын, дипломированный юрист…

Поздоровавшись со всеми, Сенатор берет инициативу в свои руки.

Сенатор. Я хотел бы произнести несколько слов и, прежде всего, выразить … (достает из кармана листок бумаги) чувство моего горячего удовлетворения тем, что я присутствую здесь сегодня, после волнующей вчерашней церемонии открытия нового офиса нашего банка, а также после утомительного совещания, касающегося вопросов нашей дальнейшей работы, которому мы… я прав, дорогой Скотти?… посвятили себя сегодняшним утром…

Синьора Бестетти (умильно). Боже, как красиво сказано!

Мерони (угодливо). Тсс!

Сенатор. Также я хотел бы сказать, уважаемые дамы и господа, коллеги и, не побоюсь этого слова, друзья, что у меня есть повод испытывать чувство огромного удовлетворения… я убежден и имею возможность констатировать тот факт, что ваш филиал, опирающийся на ваши плечи, дорогой Скотти, дорогой Бестетти, дорогой… (Не может вспомнить).

Мерони. Мерони!

Сенатор. … дорогой Мерони… вносит огромный вклад в прогресс, и не только экономический, но и гражданский, и духовный, каким характеризуется исторический курс, указанный нашим сегодняшнего правительством. И хотя мне хорошо известна ваша неутомимая деятельность, я выражаю уверенность в вашем еще большем усердии для ускорения приближения неминуемого будущего, и надеюсь, что эта деятельность, соединяясь с деятельностью ваших коллег из других филиалов, послужит делу мира во всем мире, преодолению логики блоков, экономическому и социальному процветанию… (Забыл слова, смотрит в бумажку) … итальянского народа!

Все. Браво!!!

Аплодисменты, переходящие в овацию.

Синьора Скотти. Уважаемый сенатор, не хотели бы вы пройти в гостиную выпить чего-нибудь?

Сенатор. С большой охотой!

Все идут к столу. Первыми сенатор, за ним синьора Скотти и остальные, словно стадо за пастухом.

Мерони (оставшись один). ((Подумать только! Каков гимн, который он пропел этому ничтожеству Бестетти? «Наш министр иностранных дел! Опора нашего банка!». А нам: «синьорамеронисиньормерони»… и все. Осталось рассчитывать только на оргию, потому что уже окончательно ясно, что я впал в немилость… Значит, он хочет Наташу, в ботфортах и с хлыстом! Ладно, будет ему Наташа в ботфортах и с хлыстом!. Я еще попрошу ее надеть куртку с галунами… меховую шапку… и захватить кнут!))

Подходит к телефону, набирает номер.

Алло!.. Я хотел бы поговорить с синьориной Наташей… Ушла? А вы не знаете, где я могу найти ее?… С главным администратором? Спасибо, соединяйте…

((Надо же, у них есть даже главный администратор! Вот это организация! О Господи, сюда идет этот придурок, сынок Скотти, Какого черта он весь вечер крутится возле меня?))

Дорогой доктор!

Гуидо подходит к нему с подносом, на котором стоят два бокала с шампанским.

Гуидо. Дорогой бухгалтер! Мы можем себе позволить выпить наедине?

Мерони. Спасибо, доктор.

Берет бокал, но не пьет, ждет ответа по телефону, в то время как Гуидо отходит в сторону и замирает в ожидании, когда тот выпьет.

Гуидо . ((Пей, Розамунда, в череп твоего отца! Двойная доза снотворного, чтобы назавтра ты проснулся с рогами на голове, подарком всей Эллады!.. Ага, сейчас он выпьет!..))

Мерони подносит бокал к губам. На другом конце, очевидно, взяли трубку.

Мерони. Алло? Это управляющий?.. Добрый день! Вы не скажете, где бы я мог найти синьорину Наташу?.. У нее деловое свидание?.. В восемь?.. А с кем, простите?.. Ах, вы не можете сказать! Правильно, более чем правильно… Почему? Потому что сегодня вечером… в десять у нее назначена встреча со мной… Как то есть, не может быть?.. Сегодня у нее только одно свидание?.. В восемь?..

Видя, как к нему приближается Гуидо, спешит закончить разговор.

Спасибо, прошу извинить меня.

Кладет трубку.

Дорогой доктор!

Гуидо. Дорогой бухгалтер! Вы не пьете?

Мерони. Что? Ах, сейчас…

Поднимает бокал, но в это время в гостиную входит сенатор, а за ним все стадо. Гости проходят все помещение насквозь, направляясь к противоположной двери. Внезапно сенатор останавливается.

Сенатор. Кстати, дорогой Мерони, из чистого любопытства, вы случайно не родственник сенатора Мерони… того, который…

Мерони. Нет, мне очень жаль…

Синьора Скотти. Сенатор, расскажите еще о ваших поездках.

Синьора Бестетти. А в Азии вы были, сенатор?

Сенатор. Нет, в Азии нет. Но однажды я открывал институт итальянской культуры в Мендризио, это в Швейцарии.

Бестетти. Да, было время, я тоже часто ездил в Швейцарию. Заправляться бензином.

Синьора Скотти. Как жалко, сенатор, что вы должны уезжать сегодня вечером!

Сенатор. Да, и мне тоже. И не позже половины девятого. У меня неотложная встреча в Мантуе…

Бестетти. У меня в Мантуе живет второй кузен.

Вся группа уходит. Остается только Скотти, которого Мерони лихорадочно схватил за рукав.

Скотти. В чем дело, Мерони? Что-то с нашим дельцем на сегодняшний вечер?

Мерони. Доктор, боюсь, что случилось маленькое недоразумение. Я только что позвонил… синьоринам, чтобы проверить… потому что, как вы меня ежедневно учите в банке…

Скотти. Да-да, я понял. Что за недоразумение?

Мерони. Кажется… я говорю кажется, потому что, как вы мне неоднократно и справедливо напоминали, и как я…

Скотти. Ну же, ну же, что случилось?

Мерони. В общем… кажется, у синьорин назначена встреча … на восемь часов…

Скотти. Ну и что? А в десять они будут здесь.

Мерони. Да, но администратор, с которым меня соединили, чтобы я уточнил… хорошо помня, как вы меня всегда учите…

Скотти. Мерони, черт возьми, скажите, наконец, в чем дело!

Мерони. Он сообщил мне, что на сегодня у них нет других встреч.

Скотти. Что вы хотите этим сказать, бухгалтер? Вы договорились о встрече или нет?

Мерони. Договорился, доктор.

Скотти. Тогда в чем дело, не можете объяснить?

Мерони. Я и объясняю… вероятно, я назвал им ошибочное время. Вероятно, имея в виду десять часов, я сказал двадцать… вместо того, чтобы сказать двадцать два…

Скотти. Ну, естественно! С вашей-то тупостью, Мерони! Сколько раз я вам говорил: к дневному времени добавляется два часа: тринадцати часам соответствует один час, а не три!.. Что мне еще надо сделать, чтобы до вас, наконец, дошло? Теперь выкручивайтесь сами!

Мерони. Но я не знаю, как… Ведь если я, действительно, сказал двадцать вместо двадцать два, они придут сюда в восемь часов. Сегодня вечером! Сейчас!

Скотти, до которого дошло, на мгновение впадает в ступор.

Доктор, что с вами?!

Скотти. Бухгалтер, я вас в порошок сотру! Вы понимаете, что вы натворили? Вы представляете, что будет, когда эти две… синьорины заявятся сюда в восемь… при сенаторе?!..

Вновь появляется Сенатор, сопровождаемый своим кортежем, гостиная заполняется народом.

Синьора Скотти. Наш патронат занимается девушками, сбившимися с правильного пути: юными матерями-одиночками, даже анархистками и левачками… мы не делаем никаких различий…

Сенатор. Апостольское великодушие.

Синьора Скотти. Разумеется. Президент нашего патроната – епископ.

Сенатор. Епископ – мой лучший друг. Мы вместе учились в гимназии. Увы, это было так давно!

Бестетти. Эхеи фугацес Постуме Постуме лабунтур анни.

Синьора Скотти. Вы знаете, сенатор, эти девушки – самая настоящая социальная язва нашего общества! Просто необходимо делать для них что-то!

Сенатор. Ах, дорогая синьора! Пожелать им исправления, напутствовать их добрым словом – что еще мы можем сделать для них! У нас столько более важных забот! Представьте себе, как остры в настоящий момент противоречия между либералами и социал-демократами!..

Бестетти. Де минимус нон курат праетор.

Синьора Скотти. Да, но тем временем количество девочек-матерей увеличивается в значительной прогрессии! Хотя это, с определенной точки зрения, только на руку нашему патронату, ибо его цель и состоит в том, чтобы им помогать. Нас не пугает работа!

Сенатор (проходя мимо Скотти). Дорогой Скотти, не составите мне компанию?

Оба выходят, сопровождаемые остальными.

Мгновенно к Мерони подскакивает Гуидо.

Гуидо (Скотти). Вы так и не выпили, бухгалтер?

Мерони. Ах, да… Где мой бокал?

Гуидо. Стоит рядом с телефоном.

Мерони берет бокал, а Гуидо вновь убегает за дверной косяк, выглядывая из-за него, чтобы контролировать ситуацию.

Входит Синьора Мерони и направляется к мужу. Тот опускает бокал, который поднес, было, к губам.

Синьора Мерони. Что с тобой?

Мерони. Почему ты спрашиваешь?

Синьора Мерони. У тебя странное лицо!

Мерони. Хотел бы я посмотреть на тебя на моем месте, дрянь!

Собирается отпить из бокала.

Синьора Мерони (инстинктивно). Не пей!..

Мерони. Почему?

Синьора Мерони. Мне нужно тебе кое-что сказать. Сенатор хочет проводить меня до Варезе. К моей маме. На своей машине.

Мерони (отставляет бокал). Но он же едет в Мантую!

Синьора Мерони. Он сказал, что захватит меня и высадит по дороге, в Варезе.

Мерони. Ну что ж, разреши ему отвезти тебя, мне кажется, это любезно с его стороны.

Синьора Мерони. А мне не кажется, что он хочет сделать это из любезности, если тебе, конечно, это интересно.

Мерони. Ты это о чем?

Синьора Мерони. Тихо, он идет.

Мерони (поспешно). Ну и прекрасно! Не будь идиоткой! Если он хочет сопровождать тебя, позволь ему сделать это. Не в постель же с ним он просит тебя лечь. Ты не видела, как обозлился на меня директор? Или ты хочешь, чтобы Бестетти занял мой стол?

Появляется сенатор. Его обгоняет Гуидо, спеша с бокалом в руке к Мерони.

Гуидо. Ваше здоровье, бухгалтер! (Пьет)

Мерони (рассеянно). Да, спасибо…

Собирается выпить, но опускает бокал, заметив, что к нему приближается Сенатор.

Сенатор. Дорогой Мерони… я тут услышал, что ваша супруга собирается поехать в Варезе и, учитывая, что мне тоже скоро надо уезжать, я предложил ее подвезти…

Мерони. К чему такое беспокойство, сенатор!..

Сенатор. Никакого беспокойства, дорогой Мерони… Это само собой разумеется… между коллегами…

Мерони. Вы уж скажете, сенатор, коллеги!

Сенатор. Коллеги, коллеги, Мерони! Мы все необходимы друг другу, каждый из нас просто обязан подставить плечо коллеге, таков девиз нашего банка. И это обязательно и для президента, и для последнего кретина!

Мерони. Вы меня смущаете!..

Сенатор. Итак, договорились. Вы оказали мне большую честь, разрешив сопровождать вашу супругу до Варезе. Если, разумеется, синьора даст на это согласие.

Входит Скотти.

Скотти. Бухгалтер Мерони, можно вас на пару слов! Извините, сенатор.

Мерони ставит бокал на стол рядом с телефоном и выходит вместе со Скотти. На сцене остаются Сенатор и синьора Мерони.

Пауза.

Синьора Мерони. Вам, действительно, так хочется проводить меня до Варезе, сенатор?

Сенатор (оглядывается по сторонам, убеждается, что их никто не слышит, и дает выход долго сдерживаемым эмоциям). Двадцать семь часов, синьора! С половины пятого вчерашнего вечера! Двадцать семь часов я ждал этого момента, жил надеждой на эту встречу, с трудом сдерживая руку, которая тянулась к аппарату, чтобы позвонить вам, услышать ваш голос!.. (Поясняет). Синьора, у меня тяжелая форма прерывистого косоглазия, которое всякий раз непроизвольно нападает на меня во время нагоняющих тоску мероприятий. В правом глазу. Дефект, запущенный с детства, стал хроническим, и с этим ничего нельзя поделать…

Синьора Мерони. Мой соболезнования…

Сенатор. …И вот вчера, на праздновании открытия нового офиса, скучая, как никогда в жизни, при том, что мое лицо было обращено к выступающим, мой правый глаз, неконтролируемый и свободный, блуждал в поисках развлечения. И вдруг… я увидел!..

Синьора Мерони (мелодраматично). Молчите!.. О Боже, и вы тоже! Вы такой же как остальные!..

Сенатор. Нет, синьора, я не такой! Вы неправильно меня поняли!

Синьора Мерони. Да нет, у вас у всех одно на уме!..

Сенатор. О, нет, синьора, я воспитанный человек! Да, я был поражен, признаюсь! Но то, что меня восхитило и мгновенно заставило обожать вас… не только ваши прекрасные формы, открывшиеся взору в результате банального инцидента, хотя они достойны самого крайнего восхищения… но прежде всего… я хотел бы быть … дипломатичным… прежде всего, ваше поведение в тот момент! Какое спокойствие! Ах, синьора, какое хладнокровие! Какая выдержка, какое самообладание, какая элегантность принятого вами решения! Как это было исполнено! Я, который видел послов, бледневших и принимавшихся лепетать извинения из-за ошибки мажордома, рухнувшие правительства, неспособные держать удар, нанесенный распространением компрометирующих фото… Ах, как я восхищался вами, синьора, тем необыкновенным изяществом, с которым вы вышли из затруднительного положения! Легкий шажок в сторону, чтобы освободить лодыжки от упавшего предмета туалета, грациозный наклон к земле, чтобы подобрать безжизненный лоскуток ткани жестом певца, поднимающего розу, брошенную ему с балкона… правая ручка мгновенно скатывает этот предмет в шарик, в то время, как левая открывает сумочку и тотчас ее закрывает!.. Все исчезло! И никакого следа, никакого свидетельства, никакого намека!.. Даже самомалейшего! И хладнокровие, олимпийское, девственное, оно читалось на вашем милом лице к разочарованию злопыхателей и ехидн из толпы присутствующих скотов, ожидавших вашего позора. Словно дама восемнадцатого века, встающая с брачного ложа санкюлота и возвращающая своему фарфоровому личику невозмутимость и изысканность!.. Ах, синьора, если однажды дипломатия пожелает заиметь свою Музу, я знаю, где найти ее!

Синьора Мерони (слегка ошарашено). Благодарю вас… Но… не по этой же причине вы хотите проводить меня до Варезе?..

Сенатор (другим тоном). Нет, у меня была и другая идея. Сразу же за автострадой я знаю одно прелестное убежище… маленькой очаровательный отельчик… Но, простите, сюда идут… продолжим позже!..

Входят остальные с бокалами в руках, усердно изображая удовольствие от вечеринки. Лишь Скотти и Мерони не могут скрыть своего беспокойства.

Синьора Скотти. Дорогой сенатор, вы не выпьете с нами?

Сенатор. С большой охотой.

Замечает на столике бокал Мерони, поднимает его жестом тостующего и подносит к губам.

Гуидо из-за косяка видит это и, не зная, как помешать Сенатору выпить шампанское со снотворным, лихорадочно пытается найти выход из положения.

Гуидо (внезапно, громко и заполошно, дрожащим голосом). Да здравствует Италия!

Сенатор подскакивает от неожиданности. Ставит бокал и, как и все, с удивлением оглядывается по сторонам.

Голоса. Кто это был?.. Что случилось?.. Кто кричал?..

Скотти. Это мой сын. Что с тобой, сынок?

Гуидо (выходя из-за косяка). Ничего особенного, папа. Просто в какой-то момент я почувствовал необходимость крикнуть: да здравствует Италия!

Сенатор. Патриотично и достойно похвалы! Несколько неожиданно, правда.

Толпа устремляется в глубину комнаты, оживленно обсуждая случившееся.

Мерони подходит к жене, стоящей отдельно.

Мерони. Я с первой секунды догадывался, что сын Скотти – идиот… Так что, ты решилась ехать с сенатором?

Синьора Мерони. Да.

Мерони. Отлично. Постарайся воспользоваться моментом. Помни, что я тебе сказал о директоре… А где мой бокал? (Ищет глазами бокал, находит его).

Знаешь, меня целый вечер спрашивают, не родственник ли я сенатора Мерони. Следующему я отвечу: да. Хочу посмотреть, отстанут они от меня или нет.

Собирается выпить. Гуидо, прячась за косяком, с надеждой смотрит на него.

Входит Скотти.

Скотти. Мерони, подойдите ко мне!

Мерони ставит бокал, оставляет жену и спешит к Скотти.

Послушайте, сделайте же что-нибудь, чтобы исправить то, что вы натворили. Уже семнадцать сорок пять! Бегите вниз к двери в подъезд и, если увидите, как они входят, остановите их! Быстрее. Ради всего святого!

Мерони. Понял! Мигом!

Убегает. Скотти делает глубокий выдох, снимая напряжение, вытирает пот со лба. Внезапно чувствует жажду. Смотрит по сторонам, видит полный бокал, который только что держал Мерони, берет его, подносит к губам.

Гуидо, с ужасом наблюдая за ним, прибегает к испытанному способу.

Гуидо (громко и заполошно, дрожащим голосом). Да здравствует Италия!

Скотти подскакивает, едва не роняя бокал.

Голоса. Опять?.. Может, он перегрелся!.. Да, мне тоже не кажется это случайным!.. Не понимаю, с ним раньше никогда такого не было!..

Гуидо. Папа, папа!

Скотти. Сынок, ты как-то поаккуратнее с патриотизмом, что ли, меня чуть родимчик не хватил!..

Ставит бокал на место.

Синьора Скотти (сыну). Ты себя хорошо чувствуешь?

Гуидо. Да-да, мама, я чувствую себя превосходно.

Сенатор. Может, это стресс от воинской службы?

Синьора Скотти. Вряд ли, он всю ее просидел в штабе.

Синьора Бестетти. А может, он слегка простудился?

Скотти. Нет, он всегда был таким.

Бестетти. Патриа аманда эст!

Все, за исключением Скотти, выходят. Звонит телефон.

Скотти (снимая трубку) . Алло!.. Мерони, вы где?.. Что вы делаете у консьержки?.. Они поднялись?! Что значит они поднялись, Мерони?.. На лифте?!.. А почему вы им не помешали?.. Бухгалтер, немедленно сюда! Обгоните лифт, остановите их на лестничной клетке!.. Ну, смотрите!.. Если не успеете, считайте себя уволенным!.. То есть как это мне их остановить?.. Мы пропали!!. Что?.. Вы возьмете все на себя? Пожертвуете собой ради меня? Что это значит, Мерони? Не говорите глупостей!.. Алло!..Алло!..

Мерони, видимо, положил трубку.

Скотти мечется по комнате, судорожно пытаясь найти выход из положения.

Скотти . ((Он видите ли, возьмет все на себя, этот идиот! Он принесет себя в жертву! Что он хочет этим сказать? Мне-то что сейчас делать? Запереть входную дверь на ключ? Нет, все сразу догадаются! Может, сбежать? Это ничего не даст… все равно все откроется… А у меня семья, банк на плечах… Первая оргия в моей жизни, и та комом!.. Я перехвачу их у выхода из лифта и отправлю назад…

Звонок в дверь.

Слишком поздно!))

Синьора Скотти. Открой!

Скотти. Зачем?

Синьора Скотти. Ты не слышал, звонили.

Скотти. Я… я ничего не слышал.

Вновь звонок в дверь. Скотти показывает жестом, который говорит: видишь, я и на этот раз ничего не слышу.

Синьора Скотти. У тебя что, атеросклероз?

К двери спешит Гуидо.

Скотти (обращаясь скорее к Богу, чем к рабочим сцены). Занавес! Занавес!!

Гуидо открывает дверь и впускает МИМОЗУ И НАТАШУ.

Гуидо. Тут две синьорины…

Синьора Скотти (после некоторого изумления расплывается в приветливой улыбке). Ах, вы мои дорогие… Какой сюрприз!.. Проходите, прошу вас, проходите, славные девочки! Как мне приятно!..

Входит Сенатор.

Сенатор, посмотрите, кто к нам пришел! Два живых доказательства успехов нашего патроната! Подумайте только, было так, что эти две девушки… как бы сказать… шли по кривой дорожке. Вы ведь не против, дорогуши, что я намекнула на ваше печальное прошлое?.. Зато сейчас, сенатор, они вернулись на правильную стезю. Они живут на месячное пособие, которое им платит наш патронат, и это честный плод их работы. Они оставили тротуар и сейчас трудятся… Где вы трудитесь, дорогуши?

Мимоза. Где?.. У телефона…

Синьора Скотти. И сейчас они трудятся телефонистками. А скоро, я уверена, у них будут дети, дом, семья…

Сенатор. Я испытываю чувство глубокого удовлетворения от того, что вы мне сообщили.

Синьора Скотти. А сейчас я попробую угадать, почему они здесь. Они зашли за мной, чтобы пойти вместе в патронат.

Наташа. Ну да. Ну конечно.

Синьора Скотти. Дорогуши, но сегодня собрание исключительно для членов руководства! Ладно, ничего страшного. Вы просто проводите меня туда, и мы попрощаемся. Знаете, сенатор, я настолько растрогана их вниманием. Если бы вы могли себе представить, какую жизнь они вели раньше, на тротуаре!.. А сейчас… у телефона… совсем другое дело!..

В комнату вбегает Мерони. Он сильно возбужден.

Мерони (задыхаясь, героически). Я! Это был я! Вся вина на мне! Доктор Скотти не виновен! Виноват я один!

Все ошарашено смотрят на Мерони, несущего эту чепуху.

(Продолжает, но постепенно пыл его затухает). Это была моя идея… это я настоял… и я должен ответить за все последствия… это моя вина… только моя…

(Видит замешательство присутствующих. Замолкает, не зная, что говорить дальше. Пауза. С легким поклоном здоровается с девушками). Синьорины, добрый вечер!

Синьора Скотти (свирепо). Бухгалтер, вы уверены, что с вами все в порядке?

Синьора Бестетти (ехидно). Он сказал, что во всем виноват он один… В чем же, интересно, его вина?

Мерони. Я сказал?… Я говорил это просто так. Каждый из нас в чем-то виноват.

Сенатор. Да, но я не понимаю, почему именно в этот вечер…

Внезапно взрывается Гуидо, указывая пальцем на столик с телефоном.

Гуидо (дрожащим голосом). Бокал! Бокал!.. (Хватает со столика бокал и демонстрирует его присутствующим). Он пустой! Папа! Мама! Сенатор!.. Этот бокал пуст! Но бухгалтера Мерони здесь не было! Кто-то другой выпил из него! Выпил из бокала бухгалтера! Кто-то выпил из бокала бухгалтера, когда его здесь не было!..

Мерони (успокаивающе). Ничего страшного… это не имеет никакого значения…

Синьора Бестетти. Может, именно это он имел в виду, когда говорил, что виноват?

Сенатор. Какая вина? Его же здесь не было.

Гуидо (по-прежнему в возбуждении). Кто-то выпил из этого бокала, пока бухгалтер Мерони отсутствовал!

Скотти. Ну и что? Не вижу в этом никакой трагедии!

Мерони (словно извиняясь). Я вышел всего на минутку… и если…

Гуидо. Нужно найти того, кто это сделал!

Сенатор. Бокал стоял здесь. Его мог выпить любой! Даже я.

Бестетти. Я куокуэ!

Скотти. Я не понимаю, почему столько шума из-за пустяка!

Мерони (угодливо). Что до меня, то у меня никаких претензий! Любой может выпить из моего бокала! Даже не спрашивая моего разрешения!..

Мимоза. Синьора, если мы вам мешаем…

Синьора Скотти. Да что вы, девочки! Никоим образом! Инцидент исчерпан. Мы можем извинить бухгалтера Мерони и покинуть этот дом. Не так ли, сенатор?

Сенатор. Так. Конечно, уже пора…

Мерони (Скотти). А за что меня хотят извинять?

Скотти. Замолчите, Мерони. И благодарите Бога, что закончилось так, а не иначе!

Синьора Скотти. Последний тост, сенатор?

Сенатор. Нет, дорогая синьора, уже восемь часов, и я вынужден оставить эту милую… и жизнерадостную компанию. Тем более, что я обещал подвезти синьору, которой нужно в Варезе… (Синьоре Мерони). Синьора готова?

Синьора Мерони. Да, только сумку заберу.

Скотти. В таком случае мы можем выйти отсюда все вместе.

Синьора Скотти. А вы, дорогуши, что делаете сегодня вечером?

Наташа. У нас урок на курсах кройки и шитья.

Синьора Скотти. Вы слышали, сенатор? Посвящать вечерние часы изучению кройки и шитья!

Сенатор. Я воспринимаю это с чувством глубокого удовлетворения!

Гости собираются уходить.

Синьора Мерони (мужу). Итак… я еду.

Мерони. Помни, что я тебе сказал! Этот негодяй, если захочет, сотрет меня в порошок!

Бестетти (подходя к Мерони). Кстати о сенаторах, Мерони. Я как-то забыл спросить вас: вы случайно не родственник сенатора Мерони?.. Ну, того, который повсюду выступает с речами!

Мерони (с силой). Родственник!

Бестетти. Очень жаль. Потому что я терпеть его не могу. (Отходит).

Мерони. Ублюдок! Видите ли, он терпеть не может сенатора Мерони!

Синьора Мерони. Тебе-то что с того? Ты ведь с ним даже незнаком!

Мерони. Да, но меня это оскорбляет.

Подходит Сенатор, чтобы попрощаться с ним.

Уважаемый сенатор!..

Гуидо (подскакивая к оставшейся одной синьоре Мерони). Синьора, я не знаю, кто выпил шампанское со снотворным, но не бойтесь, я буду следить за вашим мужем и найду какой-нибудь способ усыпить его!

Синьора Мерони. Уймитесь, юноша! Я уезжаю в Варезе. Меня отвозит туда сенатор на своей машине.

Гуидо (с демоническим смешком). Ха-ха! Вы в этом уверены? А ключи видите? Это ключи от его машины! Я их стащил! Сенатор не покинет Милана, вы вернетесь в свой дом, а ваш муж будет спать летаргическим сном в течение двух часов. В полночь я буду у вашего окна!

Синьора Скотти. Ну что, все готовы? Можем идти?

Сенатор. Мы возьмем такси, доедем до стоянки перед префектурой, где я оставил свою машину.

Мимоза (Мерони). Мы проводим старую мымру, которая нас уже достала, и через час будем здесь, как договорились.

Девушки выходят.

Сенатор. Благословим этот гостеприимный дом…

Бестетти. Домус ауреа…

Выходят.

Синьора Бестетти. Вы слышали? Он проводит эту нахалку до Варезе!

Синьора Скотти. А в машине сенатора всего два места. Вам все ясно?

Выходят.

Гуидо. Никто из вас не ощущает тяжесть в веках?

Скотти. Тебе стоит немного отдохнуть, сынок.

Мерони. Я просто хотел сказать, что каждый из нас в чем-то виноват.

Гуидо. Да, я кричал «да здравствует Италия!». И не вижу в этом ничего зазорного!

Мерони. Кто из вас безгрешен, может бросить в меня камень!

Гуидо. «Да здравствует Италия!» я могу кричать это с высоко поднятой головой! Это из Евангелия… (Уходит).

Скотти. Что она вам сказала?

Мерони. Что через час они вернутся сюда.

Скотти. Мерони, молите Бога, чтобы все прошло наилучшим образом. Вы поняли? Молите Бога!

Выходит.

Мерони стоит на пороге, потом гасит большой свет. Поворачивается и видит, что лампадка перед образом не горит. Берет стул, встает на него, зажигает лампадку. Выключает остальной свет и покидает квартиру. Сцена пуста и освещается только красным светом лампадки.

 

Действие третье

Темноту гостиной разрывает свет фонарей, раскачиваемых непогодой. Она заявляет о своем приближении дальними раскатами грома. Спустя некоторое время открывается дверь, и быстро входит Мерони. Включает свет. Начинает готовиться к оргии. Достает из буфета бутылку шампанского, разворачивает обертку и опускает бутылку в ведерко со льдом, стоящим рядом с телефоном.

Мерони . ((Проклятье! Чтоб ему пусто было! Весь вечер не оставлял меня ни на минуту! Я и представить себе не мог, что у директора сын – еще больший идиот, чем он сам! Видите ли, я ему симпатичен. Мерзавец! Даже на улице от него не было покоя. Мы не прошли и ста метров, а он уже затащил меня в четыре бара. Я ему: я не хочу пить, спасибо, я ничего не хочу!.. Не отвязаться. Три стакана газированной воды, один – кока-колы и один – лимон-соды. Я чувствую себя как беременный. А через полчаса оргия!.. Так, посмотрим… шампанское стынет… с комнатами никаких проблем… я пойду в свою, Скотти – в гостевую… все готово… А завтра хорошо прибраться и ничего не забыть, потому что жена возвращается в понедельник, и мне не хотелось бы… Моя жена! Дрянь! Ночью, в компании сенатора, на автостраде, пользующейся дурной славой!.. А если он попытается?.. Она же способна влепить ему оплеуху!.. И тогда все прощай, я, точно, погиб!))

Звонок в дверь.

Это Скотти!

Открывает дверь и, к своему ужасу, видит входящего Гуидо с термосом в руках.

Гуидо (жизнерадостно). Дорогой Мерони!

Мерони. Дорогой доктор!

Гуидо. Я заскочил пожелать вам доброй ночи, прежде чем пойти к бабушке.

Мерони. Вы очень любезны.

Гуидо. У вас не жжет в желудке?

Мерони. Нет. А должно?

Гуидо. Я знаю, что вам поможет. Позвольте поухаживать за вами.

Мерони. Да, но я… но я уже собираюсь лечь спать…

Гуидо. Прекрасно. Вам поможет мое средство, которое я своими руками приготовил специально для вас. Немного теплой воды, чуть-чуть мелко нарезанного лимона и сахар на кончике ножа. Позвольте, я вам налью… Вы садитесь, садитесь. Где у вас чашки?.. На кухне?.. Это там?.. Спасибо. (Выбегает в боковую дверь).

Мерони . ((Он, точно, сумасшедший. И родился уже сумасшедшим. Чего он прилип ко мне, словно банный лист! Ведет себя как безумная нянька. У него явно бзик! Весь вечер заставляет меня пить. Три стакана газировки, один – кока-колы, еще один с лимон-содой. А сейчас еще это пойло!.. Сделаю вид, что мне смертельно хочется спать, надеюсь, он уйдет!))

Возвращается Гуидо с чашкой в руке.

Гуидо. Вуаля! Наш божественный напиток! Вы слышите, какая гроза надвигается?… Вы его выпьете и даже не услышите ее. Мой напиток снимет с вас все нервное напряжение! Сахару на кончике ножа достаточно?.. Пейте, пейте!.. Горячо?… А вы подуйте, подуйте!..

Мерони. Я выпью, только давайте подождем, пусть немного остынет.

Гуидо . ((Пей, Менелай, чтобы проснуться назавтра мировым рекордсменом среди рогоносцев… Весь вечер я пытаюсь заставить его выпить порошок, а а всыпать его никак не получалось! Три стакана газировки, два – кока-колы и один – лимон-соды! Я потратил целое состояние! Но на этот раз все, он попался! Я безумно люблю эту женщину, и ничто не сможет остановить меня! Ты заснешь… или… умрешь!.. Я оставил открытым газ в кухне, и если Менелай пойдет подогреть себе еще немного моего напитка… он взлетит в воздух со всеми филистимлянами!..))

Мерони, воспользовавшись тем, что Гуидо возвел очи к небу, выливает напиток в вазу с цветами и, делая вид, что выпил, демонстрирует Гуидо пустую чашку.

Гуидо. Понравилось?

Мерони. Безумно! Я уже чувствую себя восставшим из пепла!

Гуидо. А что я вам говорил?

Мерони. Правда, действует расслабляюще. Я чувствую себя так, словно… словно… мне вдруг смертельно захотелось спать…

Гуидо. Так сразу?… Мой напиток творит чудеса!..

Мерони (зевая, заплетающимся языком). Боже, как хочется спать!..

Гуидо. Вам лучше пойти в постель. Я вас покидаю.

Мерони (зевает). Извините, что не могу… побыть с вами…

Гуидо. Только обещайте мне, бухгалтер, если вам вдруг не удастся заснуть, выпить еще чашку.

Мерони (зевает). И не сомневайтесь…

Гуидо. Вы мне обещаете?

Мерони (зевает). Я вам клянусь.

Пошатываясь, провожает Гуидо до двери.

Спокойной ночи!..

Гуидо. Приятных сновидений!

Мерони закрывает за ним дверь, сопровождая действие неприличным жестом. Идет в кухню. На полпути его останавливает новый звонок в дверь. Мерони открывает. Входит Скотти со свертком подмышкой и в огромных темных солнечных очках, которые явно мешают ему видеть.

Мерони (бодро). Дражайший доктор, добро пожаловать в царство наслаждений!

Скотти. Спокойнее, Мерони. К чему столько пафоса!.. Они уже пришли?

Мерони. Еще нет.

Скотти. Я едва не столкнулся с моим сыном. Он вышел от вас?

Мерони. Да. Он приходил напоить меня каким-то напитком. Видимо, его не оставляло чувство вины за то, что сегодня на вечеринке все выпили без меня. Он такой впечатлительный молодой человек…

Скотти. Да уж… Все готово?

Мерони. Все готово. Бутылка шампанского охлаждается… (Показывает на ведерко). А что это у вас в пакете?

Скотти. Это?… Моя пижама.

Мерони. Пижама?!

Скотти (сухо). Да, моя фланелевая пижама.

Мерони. Но… пижама… она… как бы это сказать… она не будет вам мешать?

Скотти. Вам-то какое дело, будет она мне мешать или нет! Мне уже не двадцать лет, и если внезапно начнется сквозняк, а я вспотею…

Мерони (игриво). Вспотеете, док? Смотрю, вы настроены решительно, док!

Скотти (очень сухо). Мерони, что еще это за «док»? Попридержите язык!

Мерони. Но… «док»… это сокращено от «доктор»… Дружеская форма…

Скотти. Не вижу никакого смысла демонстрировать ваше отношение ко мне в столь нетактичной и фамильярной форме… Если я хочу быть на оргии во фланелевой пижаме, вы не можете запретит мне это, понятно?

Мерони (обесураженно.) Вы правы. Вы более, чем правы. В вашем возрасте…

Скотти. Какой, к черту, возраст! Я разве сказал, что я старый, Мерони? Следите за речью! И не подумайте, что я не могу делать это без пижамы. Просто я не хочу подвергать себя риску!

Мерони. И правильно! Я тоже, когда зима, всегда одеваю пижаму!

Скотти. Вот видите? Хорошо, что вы меня понимаете… А вам не кажется, что здесь чересчур темно?

Мерони. Да, по моему, света много…

Скотти. Может, это только мне кажется. У этих солнечных очков слишком темные стекла.

Мерони. Я как раз хотел спросить: для чего они вам…

Скотти. Я подумал, что будет лучше надеть их, потому что… я не хотел бы, чтобы меня узнали.

Мерони. Узнали? Кто?

Скотти. Эти две синьорины.

Мерони. А как они могут вас узнать?

Скотти. То есть как как?.. Я известный человек.

Мерони. Вы известный?

Скотти (сердито). Да, известный. Я директор банка, в конце концов. Не последний человек… И потом… есть газеты…

Мерони. Газеты?..

Скотти. Мерони, что с вами сегодня? Вы что, не помните четыре месяца назад мое фото в «Ночной панораме»? «Группа руководителей банка нашего города на прогулке по озеру Лаго Маджоре»? Я среди других… меня хорошо видно… во втором ряду… немного в профиль…

Мерони. Ах, да, вспомнил!.. Ну и что из этого?

Скотти (раздраженно). Как то есть что из этого! Мерони, иногда, я вам скажу откровенно, мне кажется, что вы говорите мне гадости из зависти!

Мерони. Я?!

Скотти. Да, вы, Мерони! Потому что вашей фотографии в газетах не было никогда! А так как у меня довольно выразительное лицо, решительное и вдумчивое, с очевидными благородными чертами, что производит большое впечатление на женщин, то не будет ничего странного, если эти две синьорины вспомнят и узнают меня!

Мерони. Ах, да, вы, как всегда, правы! Я об этом как-то не подумал.

Скотти. Вы частенько говорите, не подумав, Мерони. И не первый раз даете мне повод заметить это… Где моя комната?

Мерони (бросается отрыть дверь). Вот эта.

Скотти. Я оставлю там пижаму. (С порога). Где включается свет?

Мерони. Так он уже включен.

Скотти входит в комнату.

Мерони . ((Надо же, фото в газете! Да в тот день никто в нашем районе не смог бы найти эту газету, даже если б захотел, потому что он лично скупил в киосках все экземпляры!.. Боится, что его узнают! По вдумчивому и решительному профилю! Ха-ха-ха!..))

Появляется Скотти, в одной рубашке.

Мерони. Вот так лучше, доктор! Без пиджака вы выглядите совсем юношей!

Скотти. Вы тоже это заметили? Эх, Мерони, вы даже не знаете, что такое – держать себя в форме! Вы моложе меня, а смотрите, на кого похожи! Я старше вас на несколько лет, а… пощупайте мой бицепс.

Подходит к Мерони, согнув в локте правую руку. Тот пытается найти бицепс, тыча пальцем вдоль руки.

Здесь, здесь… где вы его ищете?..

Мерони (с восхищением). Надо же! А не подумаешь!

Скотти (напрягает мышцы в позе культуриста). А вот так? Как фигура?

Мерони. Черт возьми, вот это да!

Звонок в дверь.

Это они!

Скотти. О Боже, это они!.. Мне надеть пиджак?

Мерони. Да, наверное, так будет лучше.

Скотти скрывается в комнате и появляется оттуда уже в пиджаке.

Мерони. Как нам с ними? На «ты» или на «вы»?

Скотти. Начнем на «вы». Надо держать стиль. А там посмотрим, как будут развиваться события.

Мерони. Хорошо. Представлять буду я?

Скотти. Только предупреждаю: никаких имен.

Мерони. А как же?…

Скотти. Псевдонимы… Ложные имена! Подпольные клички!

Мерони открывает дверь. Входят Мимоза и Наташа, раскованные профессионалки, что особенно заметно в контрасте с зажатыми, неопытными клиентами. Мимоза – тип спокойный, материнский, эдакая корова. Наташа более вульгарна, резва и с причудами.

Мерони. Дорогие синьорины!..

Мимоза. Привет, сокровище…

Наташа. Чао-чао!.. Мы немного опоздали, просим прощения, но нам нужно было проводить эту мымру до патроната.

Мимоза. Это она о синьоре Скотти. Между собой мы зовем ее Мымра. Вы с ней хорошо знакомы?

Скотти. Н-н-нет… Так, немного…

Мимоза. Однако сегодня вечером, когда мы тут оказались, она тоже была среди гостей.

Скотти. Это совпадение.

Наташа. В хорошенькое положение вы нас поставили! Взяли и пригласили придти как раз тогда, когда здесь эта Мымра. Она не устает снабжать нас пособиями патроната, потому что свято верит, что мы прекратили заниматься тем, чем занимаемся.

Мерони. Небольшая хронологическая ошибка.

Мимоза. А вы представляете, что было бы, останься мы без этих пособий? Если б вы знали, сколько денег уходит на содержание администрации, компьютеризированной диспетчерской, на всю это организацию по американскому типу. То, что у нас есть возможность работать, исключительно благодаря патронату.

Мерони. Синьорины желают чего-нибудь выпить?

Наташа (воркующе, томно). Вы пригласили нас сюда, чтобы напоить?

Скотти (петушась). О нет, синьорина! Я сказал бы, совсем не для этого!

Мимоза. Тогда можем начать. Как мы разделимся? (Мерони). Ты кого предпочитаешь, сокровище мое?

Мерони. Я…

Наташа (подруге). Если не возражаешь, старичка я возьму на себя. Я сегодня немного устала.

Мимоза. Ну и бери. А я возьму, что осталось.

Наташа (Скотти). Вот она я, вся твоя.

Тянет Скотти за руку на диван.

Вторая парочка садится на другой диван.

Наташа (изображая страсть). Скажи мне, что бы от меня хотел? У тебя есть какие-нибудь тайные желания, а? Какие скверные привычки ты скрываешь в своей душоночке?

Скотти. О Боже, какие привычки?..

Наташа. Знаешь, мне больше нравятся зрелые мужчины. Как раз такие, как ты. Молодые, они слишком брутальные, без фантазии, без обаяния… А с тобой я чувствую себя… защищенной…

Скотти. Конечно, я же начальник…

Наташа. Ты слышишь раскаты грома? Приближается буря, небо почернело, тучи, словно морские волны, вспыхивают молнии… Скоро… бррррум! бррррум!.. и потки воды обрушатся на землю… А я и ты, погасив свет, обнаженные, на шкуре ягуара, брошенной на пол…

Скотти. Боюсь, что шкуры ягуара здесь нет…

Наташа. … и я, вся трепещущая, и ты, готовый наброситься на меня, словно тигр, с налитыми кровью глазами, сверкающими во мраке, … А почему ты носишь темные очки?

Скотти. Я? Так…

Наташа. Ты косоглазый или стесняешься?

Скотти. Я косоглазый?! Да ни в коем случае!

Наташа. А, понимаю, ты хочешь сохранить инкогнито.

Скотти. Ну… в общем… более или менее…

Наташа. Мой тигрище хочет быть загадочным мужчиной… (Гладит его «кошачей лапой»).

Скотти (мгновенно возбуждаясь). Нет, синьорина, только не за ушами!.. Позже, позже…

Тем временем вторая парочка разыгрывает свой дуэт.

Мимоза. Смотри, какой ливень приближается! Придется возвращаться домой на такси… Сокровище, если хочешь, пойдем сразу в койку.

Мерони. Давай еще посидим немного… Познакомимся поближе.

Мимоза. Тогда, если ты не возражаешь, сокровище, я пока свяжу квадратик?

Мерони. Что ты сделаешь?!

Мимоза. Квадратик. (Достает из сумки металлические спицы, разноцветные клубки шерсти, квадратные куски связанной ткани, сантиметров по пятнадцать шириной каждый). Я дала себе слово делать их по десять в день, когда я отдыхаю. Я вяжу их из разной шерсти, которая мне попадается. Всех цветов. Затем сшиваю друг с другом, и получается покрывало для кровати.

Мерони. Красиво…

Мимоза. Это типа мозаики. Легко сделать, ничего не стоит, потому что используются отходы, а производит большой фурор. А ты чем занимаешься, сокровище?

Мерони. Я? Я бухгалтер.

Мимоза. Ну конечно, вы все так говорите: бухгалтер. Все вы бухгалтера.

Мерони (играя роль соблазнителя). Куколка…

Мимоза. Сейчас-сейчас, уже иду, дай мне закончить.

Мерони. Куколка, от одной только мысли о твоем обнаженном теле…

Мимоза. Будь паинькой, сокровище, иначе я потеряю счет петлям… Уже иду.

Мерони (увядая). Куколка…

Тем временем парочка на первом диване продолжает.

Скотти. Наташа!.. Ты русская?

Наташа. Немного есть, со стороны бабушки.

Скотти. А акцент у тебя римский.

Наташа. Это потому, что я снималась в кино. Ты не видел «Я недостойна тебя» с Ренато Дзеро?

Скотти. Нет.

Наташа. Жалко. Там есть сцена на пляже, где загорает одна девушка. Мимо на мотороллере проезжают два парня, и один другому говорит: «Ты посмотри, какая телка!». Так вот, это была я. Роль не очень большая, но все-таки в кино…

Скотти. А ты… ты меня не узнала?

Наташа. Ты тоже снимаешься в кино?

Скотти. В кино? Нет… Ты когда-нибудь читаешь «Ночную панораму»?

Наташа. Листаю иногда, чтобы посмотреть, что пишут о кино…

Скотти. Так вот, в «Ночной панораме»… Взгляни на мой профиль…

Наташа. Мне кажется, с ним все в порядке.

Скотти (сухо). Я знаю, что с ним все в порядке! Но этот профиль… Он ничего тебе не напоминает?

Наташа. Знаешь, для меня красивый мужик или некрасивый не имеет никакого значения.

Скотти. Значит, ты никогда его не видела, раз не узнаешь меня.

Наташа с удивлением рассматривает его.

(Раздраженно). Потому что ты мало читаешь газет! Иначе ты бы его видела!.. В «Ночной панораме», если быть точным!

Наташа (которая ничего не понимает). Ты рассердился? (Мурлыча, гладит его).

Скотти. Нет… но… меня очень удивляет, что ты меня не узнала, вот и все!..

Наташа. Так ты же специально надел очки, чтобы я тебя не узнала.

Скотти. Да, конечно!.. Но все равно я надеялся…

Наташа. Ах, как ты очарователен, когда у тебя такая сердитая рожица!

Скотти. Что ты сказала?

Наташа. Сказала, что ты очарователен, когда делаешь такую злую мордочку!

Скотти. Тебе нравится, когда я делаю…. злую мордочку? Такую?..

Наташа. Нет! Так ты меня пугаешь! Ты хочешь, чтобы твоя кошечка умерла от страха? Ах, какие когтищи, ты настоящий тигрище! Что будет с несчастной кошечкой в когтях этого тигра?

Скотти. Грррр!.. Грррр!..

Наташа. Ах-ах, тигрище, сжалься надо мной!.. Я маленькая бедная кошечка…

Скотти. Нет, синьорина!.. Только не за ушами!..

Наташа. Нет, за ушами… за ушками…

Скотти. Одну минуточку… тихо… У меня, кажется, давление…

Наташа. Уведи меня прочь отсюда, мой тигр…

Скотти. Да-да, уходим…

Поднимаются и направляются в спальню.

Мерони (вскакивает на ноги, чтобы попрощаться). Доктор!.. Синьорина!..

Скотти и Наташа выходят.

Мерони усаживается рядом с Мимозой.

Ты видела, как нетерпеливы наши друзья?

Мимоза. Сейчас пойдем и мы, сокровище. Закончу квадратик и пойдем. А пока давай рассчитаемся.

Мерони. Ах, да, конечно… (Смущенно). Вот… все в конверте… надеюсь, ты не обидишься… я хотел выписать чек, но…

Мимоза. Это только за меня одну или за обеих?

Мерони. За обеих… Я понимаю, что расплачиваться банкнотами немного вульгарно, но…

Мимоза (посмотрев содержимое конверта). Сто?! Сокровище мое, ты разве уже разорился?!

Мерони. Но… мне показалось, что…

Мимоза. Нет, любовь моя! Сто евро за полный вечер… да еще за двоих! За такие деньги тебе бы приглашать кого-нибудь с улицы… Сокровище, чтобы мы сделали для вас самую малую малость, нужно добавить к этому еще два раза по столько же!

Мерони. Триста евро?! Это же огромная цифра!

Мимоза. Любовь моя, таков тариф.

Мерони. За два или три часа?!

Мимоза. Сокровище, я тебе уже сказала, иди прогуляйся по улице и за тридцатку плюс комната найдешь все, что пожелаешь. Но если ты обратился к нам, извини, профессионализм, уровень организации, качество товара и обслуживания…

Мерони. Да, но триста евро!.. Мне нужно трудиться десять дней, чтобы столько заработать!

Мимоза. Сокровище, разве это моя вина? Я хотела бы, чтоб ты зарабатывал по миллиону в день. Но, очевидно, на бухгалтеров невысокий спрос. Таковы законы рынка.

Мерони. Да, но триста евро!..

Мимоза. Любовь моя, ты не обязан их платить. Если хочешь, заплати мне только за потерянное время, я свистну моей подруге и…

Мерони (доставая еще банкноты). Нет-нет… Вот, возьми… Триста евро! Да хранит вас Святая Лючия!..

Мимоза. Спасибо, любимый. Выписать счет-фактуру или достаточно чека для налоговой?

Мерони. Нет-нет, ничего не надо!

Мерони с потерянным видом погружается в тяжкие раздумья.

Мимоза, сунув деньги в карман, возвращается к своему вязанью.

Мерони. ((Триста евро! Каков удар! И все из-за того, что натворила эта дрянь! Ну почему, почему эта проклятая баба разбрасывает повсюду свои трусы!.. А директор там, в спальне, резвится от души. Не могу же я ему сказать: верните мне половину моих затрат!.. Треть зарплаты тю-тю! А эта еще… вяжет тут!.. Раз уж это стоит таких денег, пусть, по крайней мере, поработает по специальности!..))

Мерони. Ну, ты закончила, наконец, свой квадратик?

Мимоза. Да, сокровище. Тебе нравится? Теперь я вся твоя.

Мерони. Куколка!..

Мимоза. Подожди, я уберу спицы.

Мерони. Куколка… одна только мысль о твоем обнаженном теле…

Мимоза. Где мы устроимся? Останемся здесь?

Мерони. Нет, куколка, мы пойдем туда!..

Мимоза. Увидишь, любовь моя, что ты потратил деньги не зря.

Мерони. Куколка!..

Мимоза первой идет в комнату, расстегиваясь на ходу и напевая первые строфы песенки «Боже, как я тебя люблю» или что-то в этом роде. Мерони спешит следом. Дверь комнаты закрывается за ними.

Сцена пуста.

За окном слышны раскаты грома и шум дождя. Открывается входная дверь. На пороге – синьора Мерони и Сенатор.

Синьора Мерони. Входите. Раздевайтесь.

Сенатор. Вы уверены, что вашего мужа нет дома? (Шарит взглядом по полу).

Синьора Мерони. Не волнуйтесь, по субботам он торчит на рыбалке. И, как обычно, ушел, не погасив свет… Вы что-то ищете?

Сенатор. Смотрю, не оставил ли я случайно ключи от машины в вашем доме… Не понимаю… такого со мной еще не было… (Зевает). Они лежали у меня в кармане, я прекрасно помню…

Синьора Мерони. Завтра закажете другие.

Сенатор. Завтра воскресенье… (Зевает). Черт знает что! В таком гигантском городе, как Милан, в воскресенье ни одного работающего магазина автомобильных принадлежностей! Как люди теряют ключи исключительно по рабочим дням! (Зевает). Извините, что-то мне вдруг смертельно захотелось спать…

Синьора Мерони. Видите, как хорошо, что мы не уехали! А представляете, если б вам захотелось спать на ходу!..

Сенатор. Тогда, я думаю, у меня бы это быстро прошло… (Зевает). Смотрите, здесь еще осталась бутылка шампанского… и к тому же, хорошо охлажденного! Не возражаете, если я сделаю глоток? Может, это прочистит мне мозги… А вы не выпьете со мной капельку?

Синьора Мерони. Спасибо, с удовольствием.

Сенатор (откупоривая бутылку). А по поводу карьеры мужа не беспокойтесь. Я представляю, как Скотти может повернуть вчерашнюю историю… Он ведь абсолютно лишен поэзии и фантазии… Я позабочусь обо всем Я изложу ему в письменном виде мою точку зрения… Обещаю вам!

Зевает. Откупоривает бутылку, наливает вино в два бокала и усаживается рядом с синьорой Мерони, обнимая ее за талию.

Синьора Мерони. Спасибо, сенатор.

Сенатор. Синьора… для вас… все, что пожелаете… (Целует ее и тотчас отворачивается, чтобы зевнуть). Невероятно, как хочется спать…

Осушает бокал одним глотком и трясет головой, словно изгоняя из нее дурман.

Синьора Мерони. Вам лучше?

Сенатор (неуверенно). Чуть-чуть лучше. Кажется. (Целует ее). Не пройти ли нам к вам в спальню, синьора!..

Синьора Мерони. Нет-нет, только не в мою спальню!.. Туда (показывает на часть гостиной, скрытую стеклянной перегородкой).

Сенатор (зевнув, галантно,) Ах, какая понятная деликатность, какая восхитительная стыдливость, целомудренная скромность, бесподобная женская прелесть…

Уходят, забрав с собой бутылку шампанского.

Тут же открывается дверь комнаты Скотти, который, шепча: я сейчас, моя кошечка, – выходит в гостиную. Он без темных очков, на нем пижама в широкую вертикальную полоску. Он обводит глазами комнату в поисках чего-то, что не находит. Стучит в дверь комнаты Мерони.

Скотти. Мерони!.. Мерони!.. Бухгалтер!..

Мерони (из комнаты). Что-то случилось?

Скотти. Бутылка!.. Я не могу найти бутылку шампанского!..

Мерони (из комнаты). Она возле телефона, доктор.

Скотти. Спасибо. Извините за беспокойство.

Подходит к телефону и не видит бутылки. Вновь стучит в дверь.

Мерони! Бухгалтер Мерони!

Мерони (из комнаты). Да-да!

Скотти. Рядом с телефоном нет никакой бутылки.

Мерони (из комнаты). Сейчас я выйду. Один момент.

Скотти ждет. Из двери его комнаты выглядывает Наташа.

Наташа. Тигрище! Мой тигрище! Почему ты оставил так надолго свою кошечку?

Скотти. Бутылка шампанского…

Наташа. Заберешь ее потом. Иди, иди к своей кошечке!..

Втаскивает его за рукав в комнату. Едва оба скрываются за дверью, в гостиную возвращается Сенатор. Зевая, ставит бутылку в ведерко со льдом.

Сенатор. Пусть постоит во льду, а то согрелось…

Зевает, уходит обратно за стеклянную перегородку.

Моментально в гостиной появляется Мерони. Он без пиджака и рубашки, в одной только майке.

Мерони. Вот и я, доктор… Я оставил бутылку здесь… (Видит бутылку на своем месте, бормочет). Где была, там и стоит… вот придурок! (Стучит в комнату Скотти). Доктор! Бутылка в ведерке со льдом стоит рядом с телефоном!

Скотти (из комнаты). Спасибо, бухгалтер. Иду.

Мерони возвращается в свою комнату. Через мгновение из-за стеклянной перегородки появляется синьора Мерони.

Синьора Мерони (кричит, обращаясь к Сенатору). Знаешь, что тебе надо сделать? Положить немного льда в носовой платок и поводить им за затылком! Сейчас я тебя научу!..

Возвращается к Сенатору, унося ведерко вместе с бутылкой.

Тут же из своей комнаты выходит Скотти и направляется прямиком к телефону. Ищет глазами бутылку, вспыхивает. Стучит в дверь Мерони.

Скотти. Мерони! Бухгалтер Мерони! Можно узнать, в какую игру мы играем?

Мерони (из комнаты). А в чем дело?

Скотти. Рядом с телефоном нет ни бутылки, ни ведерка со льдом!

Мерони (из комнаты). Не может быть! Сейчас выйду. (Появляется).

Скотти. Вот телефон. А где бутылка?

Мерони. Как же так! Я только что видел ее там собственными глазами!

Скотти. Может, она в кухне?

Мерони. Да нет, мне кажется, что я ее ставил именно сюда… Пойдем посмотрим.

Выходят в кухню.

В гостиную входят Сенатор и синьора Мерони. Сенатор еле держится на ногах, с трудом держа глаза открытыми. В руках у него ведерко с бутылкой, которое он ставит на буфет. Выпивает из бокала, который подала ему синьора Мерони, делает несколько шагов, сильно шатаясь.

Синьора Мерони. Не полегчало?

Сенатор. Не понимаю… вроде, немного лучше… будем надеяться… Пойдем, я посижу немного…

Скрываются за стеклянной перегородкой.

Из кухни выходят Скотти и Мерони.

Мерони. И там ее нет… Совсем ничего не понимаю…

Скотти. Послушайте, вам не показалось, что в кухне пахнет газом?

Мерони. Нет, мне не показалось. А вы почувствовали запах газа?

Скотти. Вроде бы да.

Вид бутылки отвлекает обоих от темы.

Мерони. Вот же она! На буфете!

Скотти. Да-да, вижу. Спасибо!

Мерони (стоя на пороге своей комнаты). Доктор, а?.. Ну как она?..

Скотти. Что-то невероятное, бухгалтер! Невероятная женщина! В первый момент мне даже показалось, что на ней черное белье, которое сводит меня с ума…

Мерони. А на самом деле?

Скотти. А на самом деле нет. Это просто я тогда еще не снял своих очков. Но все равно это нечто невероятное!

Наташа (выглядывая из двери). Тигрище, мяу!.. Где ты, мой тигрище!..

Скотти. Иду-иду! Грррр! (Мерони). Она зовет меня тигрище!.. Пока, Мерони…

Мерони. Успеха, доктор! (Скрывается в своей комнате).

Скотти (Наташе). Беру бутылки и иду, моя кошечка! (Взяв бутылку, замечает, что она пуста. Резко стучит в дверь Мерони). Мерони! Мерони!!..

Мерони (из комнаты). Что-то еще, доктор?

Скотти (раздраженно). Выйдите на минуту!

Мерони (подчинившись, но явно теряя терпение). Извините, доктор, но я так же, как и вы, кое-чем занят!

Скотти (показывая ему бутылку). Бухгалтер, что за дурацкая игра? Эта бутылка пуста со вчерашнего вечера!

Мерони. Доктор! Клянусь вам!..

Скотти. Бухгалтер, или вы немедленно находите мне бутылку шампанского, или я не могу гарантировать дальнейшее ваше сотрудничество с нашим банком!

Мерони. Я сейчас посмотрю в своей комнате…

Скотти. И побыстрее, Мерони! Бегом!

Возвращается в свою комнату.

Мерони еще раз с недоумением оглядывает гостиную, затем уходит к себе.

Шатаясь, с закрытыми глазами, идет Сенатор.

Сенатор. Ничего не понимаю… такого со мной никогда не случалось…

(Падает на диван). Впервые… со мной… такое… (Мгновенно засыпает).

Выходит синьора Мерони. Видит уснувшего Сенатора. Закуривает сигарету, берет газету и усаживается в кресло.

Открывается дверь из комнаты Скотти. Он с гневной физиономией возникает на пороге. Наташа пытается удержать его.

Скотти. Нет, оставь меня! Если он не найдет шампанское, я его убью… а потом уволю!.. Оргия без шампанского в двадцать первом веке неприемлема! Где это видано?!.. (Стучит в дверь Мерони). Мерони, моему терпению пришел конец!

Наташа. Тигрище, тигрище мой! Сделай еще гррр!

Скотти. Гррр!

Наташа. О Боже, как я напугана! Несчастная кошечка!.. Какие ужасные когтищи у этого тигрищи! (С силой втягивает Скотти в комнату и закрывает дверь).

Из своей комнаты показывается Мерони.

Мерони. И в моей комнате его нет… Понять не могу, куда оно могло подеваться…

Мимоза (выглядывая из двери). Любовь моя, мы что, весь вечер проведем таким образом? Посмотри, который час, я стою совсем голая, и мне хочется спать!.. (Скрывается в комнате).

Мерони. Я должен найти бутылку, иначе этот тип прибьет меня…

Ходит по гостиной, несколько раз проходит мимо жены, которая с любопытством следит за происходящим.

Синьора Мерони. Ты что-то ищешь?

Мерони. Бутылку шампанского! Ничего не понимаю. Когда я пришел, я поставил ее в ведерко у телефона, это я прекрасно помню. А сейчас я ее больше не вижу. Мистика какая-то… (Не прекращая говорить, выходит, но быстро возвращается в гостиную, остолбенело смотрит на жену). А ты что тут делаешь?

Синьора Мерони. А ты?

Мерони. Я?… Я собирался… поехать на рыбную ловлю…

Синьора Мерони. Ну и почему не поехал?

Мерони. Так гроза же… и ливень какой…

Синьора Мерони. И что? Когда идет дождь, рыба прячется?

С дивана доносится храп Сенатора.

Мерони. Сенатор?! Что здесь делает сенатор?

Синьора Мерони. Спит. Ты разве не видишь?

Мерони. Спит?! Здесь… в нашем доме… с тобой… вдвоем?..

Синьора Мерони. Вдвоем?! Мне кажется, в нашем доме давно уже не было столько народу, как сегодня.

Мимоза (возникает на пороге комнаты). Ну так что, сокровище? (Видит синьору Мерони). Ой!

Синьора Мерони. Никаких проблем, синьорина. Я уже все поняла. Оденьтесь и можете идти. О своем муже я позабочусь сама.

Мимоза скрывается в комнате.

Поздравляю! Симпатичная барышня.

Мерони. Не вали с больной головы на здоровую! Объясни – ка лучше, чем ты занималась здесь с сенатором!

Синьора Мерони. Я привела его сюда, потому что он потерял ключи от машины и предложил мне пойти с ним в гостиницу! Я знала, что он может заснуть в любую минуту, потому что сын Скотти подсыпал снотворного в шампанское. Так что можешь быть спокоен. Сегодня вечером ты ничем не рисковал… Повторяю: сегодня вечером!

Мерони. Но он … Он, правда, ничего не сделал? Поклянись!

Синьора Мерони. Он ничего не сделал. И он обеспечит тебе твою карьеру.

Мерони. Это он тебе сам сказал?

Синьора Мерони. Это он мне сам сказал. Доволен? А теперь о тебе и об этом мерзавце твоем директоре. Тебе не стыдно? В нашей спальне, с проституткой!

Мерони. Замолчи, дрянь, бич моей жизни! Все это только для того, чтобы исправить положение, в которое я попал с твоими трусами! Тебе понятно? Триста евро! Треть моей зарплаты!.. Из-за тебя, дрянь… теряющая свои трусы, где ни попадя!..

Синьора Мерони. Что это с вами со всеми? Вы словно с цепи сорвались из-за того, что со мной произошло! Из-за лопнувшей резинки поперла наружу вся ваша гнусность и похоть!..

Внезапно из комнаты Скотти доносится истошный крик.

Открывается дверь, и вылетает Наташа.

Наташа. На помощь! Помогите!.. О святое небо, быстрее!.. Ему стало плохо… (Заметив синьору Мерони, умолкает). Ой!.. Извините…

Синьора Мерони. Продолжайте, продолжайте, синьорина, не обращайте на меня внимания.

Мерони. Что случилось?

Наташа. Ему стало плохо!.. Он был там… со мной… и вдруг как закричит!..

Наташа и Мерони скрываются в комнате Скотти.

Из другой комнаты выходит Мимоза, полностью одетая.

Мимоза (синьоре Мерони, добродушно). Вы жена того, что помоложе?

Синьора Мерони. Да, я жена того, что помоложе.

Мимоза. Мне очень жаль, сокровище… Что еще я могу сказать в такой ситуации… Только то, что я делаю свою работу… Вы его любите?

Синьора Мерони. Успокойтесь, милочка, в такой ситуации это ничего не значит.

Мимоза. Да, но оказаться нос к носу с женой клиента… не очень-то приятно… Я могу подождать здесь свою подругу?

Синьора Мерони. Устраивайтесь поудобнее.

Мимоза (усаживается в кресло, достает спицы и шерсть). Я пока повяжу немного? Это будет покрывало на кровать. Сегодня я связала на два квадратика больше, чем рассчитывала. Если так пойдет и дальше, то к концу месяца я все закончу.

Мерони и Наташа с двух сторон поддерживают скрюченного Скотти, который морщится от боли.

Скотти. О Боги! Тише… тише… А!..

Мерони. Мужайтесь, доктор, мужайтесь!

Скотти. Аккуратнее, Мерони, черт бы вас побрал!..

Наташа. Мой бедный дряхленький тигрище! Сделал бобо спинке!.. Забыл, что уже в возрасте и потянул себе мышцу!

Мерони (с ласковым упреком). Ну что ж вы, доктор!

Скотти. Не суйте свой нос в чужие дела, бухгалтер! Никто не просит вашего сочувствия!.. А!.. У! (С трудом усаживается в кресло).

Мимоза. Ему нужен крем вегеталюмин.

Мерони. Вегеталюмин у нас есть.

Наташа. Где он?

Мерони. В ванной, в шкафчике.

Наташа идет в ванную.

Скотти. О Боже, как больно!..

Сенатор всхрапывает во сне и переворачивается на другой бок.

Мерони, что тут делает сенатор?!

Мерони. Прилег отдохнуть.

Синьора Мерони. Добрый вечер, доктор!

Скотти. Синьора, извините, но мне не до вас, очень болит спина. (Обращаясь к Мерони, убито). А ведь все шло так хорошо, Мерони! Я чувствовал себя как буд-то…

Наташа (входя). А вот и крем, мой раненный тигрище.

Заставляет Скотти перегнуться через подлокотник кресла, задирает ему пижаму и начинает втирать крем в поясницу.

Увидишь, как быстро тебе полегчает.

Звонит телефон.

Мерони. Кто бы это мог быть в такой час?

Синьора Мерони (саркастически). Вы еще кого-то ждете?

Мерони (не замечая сарказма). Нет, никого. (Снимает трубку). Алло!.. Да, я… добрый вечер… Нет, не беспокоите, говорите… Что?… На окне?! К нам в окно лезет мужчина? Да-да, я понял… со стороны двора… нет, мы никого не ждем… но не через окно же все-таки… хорошо, спасибо…. (Кладет трубку). Звонит человек из дома напротив, он говорит, что какой-то мужчина пытается влезть к нам в окно…

Синьора Мерони. Вместо того, чтобы стоять столбом, делая вид, что это не к нам лезут, сходи посмотри, кто это.

Мерони. Как то есть «сходи посмотри»! Я же без оружия! А вдруг это грабитель? Шпион? Злоумышленник?.. Наверное, лучше позвонить в полицию!..

Синьора Мерони. Боже, сколько вариантов! Пойдемте, синьорина, посмотрим сами.

Вместе с Мимозой идет к стеклянной перегородке, раздвигает ее. Видно окно, за которым кто-то есть.

Мерони. Я прикрою вас со спины!

Наташа. Надо же, мужчина лезет в окно!.. В моей практике такого еще не случалось.

Мерони. Тихо!

Скотти. Синьорина, будьте добры, не отвлекайтесь, продолжайте массаж.

Наташа. Конечно, мой тигрище! Поверь мне, завтра будешь как огурчик…

Мерони (не отрывая взгляда от окна). Доктор… похоже… это ваш сын!

Скотти. Мой сын?!

Мерони. Ваш сын… в нашем окне…

Скотти. В окне? Без моего разрешения?

Синьора Мерони и Мимоза тащат кашляющего, промокшего, морально убитого Гуидо.

Мимоза (с материнской). Боже, сокровище, как ты промок! Надо же додуматься до такого – подсматривать в окно в такую непогоду!

Скотти. Сынок!.. Ох, моя спина!..

Гуидо (из-за сильной простуды говорит в нос). Папа, папа! Эти женщины… они не способны понять мятущуюся любящую душу!..

Синьора Мерони. Надо же, как он простужен!

Мимоза. Сядь сюда, сокровище, я помогу тебе снять рубашку…

Мерони. Позвольте узнать, молодой человек, что вы делали у моего окна в столь поздний час?

Гуидо. Сжальтесь, бухгалтер, никаких вопросов!

Мимоза. Надо бы приготовить ему чего-нибудь горячее.

Синьора Мерони. Пойду сварю ему пунш.

Гуидо (с ужасом). Нет! Нет, только не вы! Бухгалтер, друг мой, не могли бы вы приготовить для меня горячий пунш?

Мерони. Я?!.. Ну если вы предпочитаете, чтобы это был я… Хорошо, сейчас приготовлю.

Выходит в кухню, Гуидо, ухмыляясь, смотрит ему вслед, затем с жаром хватает руку синьоры Мерони.

Гуидо. Синьора! Ни ураган, ни окно, ни ваш муж… ничто не может остановит меня! Страсть меня опрокинула! Вы будете моей, моей, клянусь Богом! И даже если для этого мне не останется ничего, кроме убийства, это меня не испугает! Кухня!.. Кухня заполнена газом! Это моя работа! Моя! И сейчас ваш муж… цзак!.. Искра и буммммм! И вы вдова, и мы двое навеки вместе!

Взрыв в кухне.

Так распорядилась судьба! Теперь вы свободны, и для нас, наконец-то, открываются светлые дали и прекрасное будущее!..

Синьора Мерони. Но там мой муж!!

Гуидо. От вашего мужа, синьора, осталась только горстка пепла! Папа, я безумно люблю эту женщину! Дай нам свое благословение!

Наташа (визжит, глядя на кухонную дверь). А-а-а! На помощь!!

Шатаясь, из кухни ковыляет Мерони. Его одежда разодрана и дымится, лицо и руки в копоти. Он направляется прямо к Гуидо.

Мерони. Мерзавец!.. Я задушу тебя собственными руками!

Женщины встают между ними.

Пустите меня к нему! Я должен задушить этого негодяя! (Размахивая руками, задевает свое лицо и обнаруживает, что его рука в крови. Моментально забывает о Гуидо). О Боже! Кровь!! Я ранен!.. Смотрите, кровь! Я истекаю кровью… Помогите!.. Я ранен… Скорую помощь! Переливание!..

Мимоза (невозмутимо). Сядь сюда, сокровище, дай я посмотрю. (Усаживает его). Ничего серьезного, несколько царапин. Достаточно протереть спиртом, любовь моя…

Скотти. Эй, не оставляйте меня одного с моей спиной!

Гуидо. Конец надеждам, папа! Они рухнули! И теперь навсегда!

Мерони. Помогите, я ранен! Вызовите врача!

Стенания троих заглушают звуки дождя.

Синьора Мерони. Ну-ка, тихо! Замолчите вы, трое! Сейчас мы вас вылечим, одного за другим! Берите пример с того, кто спит там! Вам не кажется, что вы уже достаточно натворили за сегодняшний вечер?.. Вот аптечка. Посмотрим, что в ней есть… Так, спирт, вата…

Наташа берет то и другое и занимается царапинами Мерони.

Синьора Мерони. (Мимозе). Синьорина, а вы сходите в ванную, там должен был быть тазик. Налейте в него, пожалуйста, горячей воды и принесите сюда. Да, и захватите с собой полотенца. Надо сделать синьору Гуидо ингаляцию.

Мерони. Ах, как жжет!.. Больно…

Наташа. Сидите спокойно, иначе как я смогу продезинфицировать ваши царапины? Боже, как мужики боятся крови!

Синьора Мерони. Мой особенно. Как только увидит кровь в бифштексе, падает в обморок.

Скотти. Моя спина!.. Кто-нибудь займется моей спиной?..

Синьора Мерони. Успокойтесь, сейчас я вам сделаю массаж с вегаталюмином.

Скотти. Спасибо… только никаких комментариев, пожалуйста!

Гуидо. Я этого не перенесу, папа! Только смерть избавит меня от этой душевной боли! Дайте мне умереть! Коварная женщина! Я хочу умереть!..

Мимоза (появляется с тазиком и полотенцами). Вот, сокровище, сейчас сделаем тебе ингаляцию, и увидишь, как быстро у тебя прочистится нос… А заодно и мозги…

Синьора Мерони. Выдавите туда этот тюбик, синьорина, это специально для ингаляций. Очень сильное средство.

Мимоза. Это? Надо запомнить название. Я тоже частенько страдаю простудами. (Выжимает тюбик в воду. Гуидо). Ну-ка, нагибайся и дыши носом!

Гуидо. Нет, нет, синьорина, нет! Очень горячо!

Мимоза (заставляя его подчиниться). Давай дыши, если хочешь выздороветь! (Показывает на спящего Сенатора). А этого, может, накрыть чем-нибудь?

Синьора Мерони берет плед с кресла и бережно накрывает Сенатора.

Теперь сцена выглядит так: накрытый пледом, со вкусом похрапывая, глубоким сном спит Сенатор; перегнувшись через ручку кресла, с задранной до шеи пижамой полулежит Скотти; склонившись над тазиком, с головой под полотенцами, пыхтит Гуидо; в кресле, грязный и оборванный, в прострации полулежит Мерони. Женщины спокойно и деловито их лечат: Наташа протирает спиртом царапины Мерони; Мимоза вяжет, не забывая пресекать попытки Гуидо поднять голову над тазиком; синьора Мерони массирует поясницу старшего Скотти.

Буря утихла.

Мимоза. Синьора, хотите, я вас сменю?

Синьора Мерони. Нет, синьорина, спасибо. Это друг семьи.

Мерони. Ах, как щиплет!

Наташа. Сидите спокойно!

Скотти. Чуть ниже, синьора, пожалуйста, чуть ниже.

Гуидо. Яду мне, яду! Дайте мне умереть!

Мимоза. Не открывай голову, сокровище, иначе и правда умрешь… По-моему, дождь прекратился.

Наташа. Может нам открыть окна? Вы не возражаете, синьора?

Синьора Мерони. Нет, нет, напротив… После непогоды воздух всегда свеж и чист…

Обводит глазами «поле боя».

Господи! И все это из-за того, что с меня вчера упали трусики…

Конец