Весь день я вел себя очень странно. На уроке музыки я не попадал в такт, когда играл на тамбурине, о чем мне даже Ульрика сказала. На физкультуре, когда мы играли в гандбол, я со всей силы залепил Хьюго мячом в живот, но это вышло случайно. По крайней мере, я так думаю. На остальных уроках я сидел погруженный в свои мысли и почти не слушал, когда нам рассказывали про викингов и круговорот воды в природе. Когда последний урок подошел к концу, все высыпали в коридор. Меня окружил гудящий рой болтающих и одевающихся одноклассников. Я уселся на низенькую скамеечку в середине коридора и принялся переобуваться. Я не торопясь завязывал шнурки, а сам то и дело поглядывал в сторону Бие и Хьюго. Что они делают? О чем говорят? Собираются ли пойти куда-нибудь вместе? Вспомнят ли они вообще про меня? Я наклонился и принялся еще медленнее шнуровать ботинки.

Осторожно подняв голову, я увидел ноги Бие – она вышла в коридор и двинулась к раздевалке. Следом я увидел ноги Хьюго в полосатых носках. В голове у меня шумело. Я покончил с первым шнурком и навострил уши. Мне было жутко интересно, о чем же они все-таки будут говорить.

Но говорил только Хьюго. Он все болтал о какой-то ерунде – кажется, о визите к стоматологу, – а потом крикнул «Пока, до завтра» и унесся куда-то один. Я увидел, как его спина мелькнула и исчезла на лестнице.

Я поднял голову. Бие надела куртку и медленно натянула шапочку. Она постояла немного, теребя в нерешительности ремень своей сумки, потом быстро взглянула на меня:

– Ну, я пошла…

«Иди с ней!» – крикнул мне мой внутренний голос, и, быстро вскочив, я сделал шаг вперед.

Но не тут-то было! Ноги внезапно отказались мне повиноваться. Словно кто-то сделал мне подножку или шнурки прилипли к полу. Я повалился, словно срубленное дерево в лесу, едва успев подставить руки. В это момент из класса выходила Ульрика, и, вместо того чтобы грохнуться на каменный пол, я впечатался лицом в ее живот.

– Вот это да! Ну ты даешь, Оскар, – сказала учительница, помогая мне встать. – В следующий раз повнимательнее шнуруй ботинки, – посоветовала она и показала на мои ноги.

Стоявшие неподалеку Майя с Мариам согнулись от хохота. Я посмотрел вниз и покраснел, как помидор. Какой же я болван – я же связал вместе шнурки на ботинках! На лестничной площадке хлопнула дверь, и я повернул голову. Там стояла Бие и смотрела на меня. Она чуть улыбнулась, но уже без былого блеска в глазах, и, молча развернувшись, ушла.

Следом за ней я вышел на школьный двор. Бие была уже у ворот. Сзади по-прежнему слышались фырканье и смех Майи и Мариам. Но мне было все равно. Я хотел, чтобы все стало как прежде. Случись все еще неделю назад, Бие рассмеялась бы сейчас своим добрым смехом, и тогда даже мое падение из-за связанных вместе шнурков показалось бы мне сущей безделицей. Но теперь все было по-другому. При мысли, что Бие больше меня не любит, вся моя жизнь сразу стала серой и скучной. Или, возможно, не любит. Я решил во что бы то ни стало это выяснить.

Я припустил бегом и догнал Бие на середине улице, но, едва оказавшись у нее за спиной, вдруг замешкался. Как я осмелюсь ее спросить про такое? Но пока я думал, Бие резко остановилась и повернулась ко мне:

– Что? Ты хотел меня о чем-то спросить?

– Да, – выдавил я.

– О чем же?

Мы стояли на тротуаре друг напротив друга и молчали. Я в отчаянии сжал фигурку дракончика в кармане.

Ты меня больше не любишь? Теперь ты любишь Хьюго? Вы пара? Вот какие вопросы крутились в моей голове, но, открыв рот, я не смог произнести ни слова. Вспотевшими пальцами я выудил подвеску с дракончиком из кармана.

– Быть может… – начал я. Мой голос дрожал.

– Что? – спросила Бие.

– Быть может, ты захочешь забрать его обратно? – спросил я.

Бие смотрела на меня во все глаза. Потом вырвала подвеску из моих рук и убежала. Я остался стоять, совершенно опустошенный. Солнце освещало крыши домов, и воздух был очень теплым, но внутри меня все превратилось в лед.

Я медленно побрел по улице. Домой идти не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Но мне же нужно гулять с поводком, вспомнил я вдруг. Глубоко вздохнув, я подумал, что совсем перестал думать о собаке. Или нет? При воспоминании о блестящих глазках Амелии я вновь почувствовал, как у меня сладко защемило сердце. Мне будет гораздо легче, если у меня появится собака. По крайней мере, у меня будет единственный в целом мире друг, который ни за что не предаст меня. Пес, на которого я смогу положиться.

Внезапно я остановился перед витриной магазина. В голове всплыли слова, сказанные мне хозяйкой Амелии: «Ты можешь поступать так же, как поступают девочки в моем квартале: они выгуливают собак соседей. Получают за это небольшую плату. И одновременно узнают массу полезных вещей про то, как обращаться с собаками».

Я вошел в магазин. Внутри рядом со входом висела большая доска, где каждый желающий мог разместить свое объявление о продаже вещей, пропавшей кошке или рекламу. Я извлек из сумки бумагу с ручкой и принялся писать.

«С удовольствием выгуляю вашу собаку!»

Я покрутил ручку между пальцев, раздумывая, как мне лучше представиться. Но стоило мне об этом подумать, как я тут же понял, о чем писать дальше.

«Я аккуратный, ответственный мальчик, который умеет обращаться с собаками. Имеется свой собственный поводок. С удовольствием выгуляю вашу собаку. Оплата по договоренности».

Внизу я приписал номер своего мобильного телефона и, отыскав свободное местечко, прикрепил объявление к доске. Я аккуратно разгладил бумажку и с удовольствием оценил проделанную работу. И в этот момент на мое плечо опустилась чья-то рука.