Гибрид дулся, эти двое наглых типа припоминали ему ночь одомашненного волка. Эдмунд особенно, у старшего брата хватало такта не лезть на рожон, а вот с Эдом они собачились постоянно. В основном словесно, но иногда доходило и до различных переломов. А один раз умный Клаус, решил, что его дружок из прошлого давно не загорал и пока Эд крепко спал, умыкнул с его пальца кольцо. По-детски, но так приятно. Выходит на палубу в разгар солнца Эдмунд и начинает дымиться, олимпийского факела жаль не получилось, вовремя в тень забежал, а потом бегал по всей яхте искал кольцо. В голову ему не пришло, что это не случайность, а шалость гибрида. Так и просидел целый день в тенечке.

Элайджа постоянно на них смотрел как на детей малых. Эдмунд тоже потом Клаусу отомстил, добавил настойку «от Аларика», смесь специально для гибридов, в стакан с виски. Обжигающий получился коктейль. Иногда чудо травки находились и в еде гибрида, тунец приправленный вербеной, кровь с ароматом аконита. Дошло до того, что Клаус взбесился и пригрозил зажарить одного орла по рецепту своего отчима. Белая голова птички от этого нахохлилась и вжалась в темное тельце, но зато Клаус избавил себя от «острой» пищи. Но Эд нашел новое развлечение, достань гибрида за художеством. Их маршрут можно отследить по клочкам бумаги, что Клаус в порыве злости рвал и выкидывал, а Эду приятно, а потом он всем разболтал, что за портретики сын Эстер там тщательно вырисовывает. Отбил все вдохновение. Теперь только уединившись, он придавался творчеству. В голове постоянно был список знакомых ведьм, которые могли бы состряпать ему новые кинжалы, да, что там кинжалы, хотя бы один для одного наглеца.

Еще удручающие мысли о матери не давали покоя, неужели ведьма и вправду хочет всех своих детей на тот свет отправить, а с виду такая милая. Майкл спит и видит, как бы заколоть его, но тут плясать спокойно можно, кола нет и первородный охотник беспомощен без него, только переламывать шеи ему остается. Тут можно добавить: «у меня самые лучшие родители в мире!» И всплакнуть. Горькими волчьими слезами. Ну почему он? В его жизненной программе установка стать целью номер один для всех? К нему уже очередь выстроилась, чтобы отправить на тот свет. А потом все удивляются, что это такой злыдень разгуливает.

Вот не наложила бы мама проклятье, все было бы тип топ. Но нет, баланс, тварь противная, запечатаю суть. Так еще и Татию угробила, добила своей магией. Любовь поостыла со временем, не до любви было. Некогда любить, когда весь мир против тебя. И появись сейчас Татия без боя бы отдал ее Элайдже, не ну может покочевряжился бы, поревновал, лет на сто в гроб кое-кого отправил и успокоился. Из-за этих двойников весь светлый образ испарился: одна пакость ходячая, другая суицидница беременная. Хотя если Катерину и Елену смешать, получился бы микс Татии. Не ну на фиг, Татия не такая и не будем извращать образ погибшей девушки.

Бесился он еще и на самого себя. Он тысячелетний гибрид, ходячее зло, самый ненавистный в мире представитель сверхъестественных тварей втюрился… нет, нет — увлекся. Влюбляться это для романтиков и идиотов, он просто увлекся Керолайн Форбс. Но, черт возьми, на столько, что каждый клочок бумажки пестрит ее образом! И это его раздражало. Так же как и раздражало ее безразличие к нему. Все о Тайлере думает. Любовь-морковь, тыры-пыры пассатижи! Мрак! Ну, как она не поймет, что Тайлер деревня и он может дать ей гораздо больше, чем этот щенок. Лет через сто одумается, но поздно будет.

Да и где, кстати, этот Тайлер шляется, гибрид его недоделанный, хоть и первый удачный экземпляр массовой штамповки. На звонки не отвечает, точнее, отвечает тетка противным голосом, что абонент не в сети, позвоните позднее. Позволения отправится в отпуск, он не получал. Тут вырисовывается мнение, что все те, кто был отштампован в районе Мистик Фоллс, имеют свое собственное мнение и разрешение на длительные загулы не спрашивают, а так же творят, что в голову влезет. А потом обвиняют во всем гибрида. Хотя кружок самодеятельности иногда полезен, например Елену воскресили, а то бы сейчас сидел у разбитого корыта, единственный и неповторимый.

Елена Гилберт, еще один пункт по выведению гибрида из себя. Залетела! Кто блин ей разрешал? Да и от кого? От вампира! Накосячила Бонни, а ему теперь, что? Забыть об армии гибридов? Неизвестно, что за двойника он получит через пятьсот лет. Остается только уповать, что голубоглазый брат Стефана став отцом, забудется от счастья, а Клаус быстренько Елену какому-нибудь мужику в кровать и спит спокойно. А уж Сальваторе пусть потом сам разбирается, что это второе чадо на него не похоже и клыки в ход не пускает.

Да и вообще не будь Эда поблизости, отправил бы Деймона на корм акулам. Достает одним своим присутствием. Мракобесия ходячая решившая, что он может с ним тягаться. Два брата акробата, все нервы на них ушли. Стефан и Деймон Сальваторе, с ними еще Катерина Петрова, три самых раздражающих вампира в мире. Первый неблагодарная скотина, второй потерял чувство самосохранения и лезет на рожон, третья вообще смертница. И каждый видит сон, в котором гибрид спотыкается и убивается на смерть. Не видать вам этого.

Но больше всего на данный момент Клауса раздражал тунец! Да обыкновенная дохлая рыба, которой кормят всех подряд. И не только его раздражал, но и всех. С завистью смотришь на Елену, которой Эд из закромов достает мясо и птицу, остальные же давятся блюдами из тунца. Хоть иди и срочно беременей, чтобы и тебя кормили человечески. Первые два дня терпимо, но на третий тунцовая диета доставала не хуже Деймона. Поэтому великий гибрид решился на диверсию, на которую никто не решался. Но он Клаус и терпеть не намерен это безобразие, он не японец, чтобы есть рыбу на завтрак, обед и ужин.

Прокравшись на кухню, он открыл холодильник, где хранилось филе этого самого врага номер один. Тунец — вторая смерть пришла за тобой.

— Рыбаки долбанные, — фыркнул Клаус, — тут тунца еще недели на две.

И быстренько гибрид начал таскать кусочки рыбки к борту, постепенно выкидывая их в открытое море, на радость дельфинам и прочим рыбоедам. И вот осталась последняя партия, как на кухне он нос носом столкнулся с Керолайн. Попался.

— Шалим? — вскинула она бровь и сложила руки на прелестной груди, скрытой совсем не нужной кофточкой голубого оттенка.

— Нет, — покачал головой Клаус, — мне срочно понадобился эмм… — он начал бегать глазами по кухне, — баклажан! — схватил он несчастную ягоду, произведенную растением семейства паслёновых. Не признается же он, что тайком выкидывал рыбу.

— Баклажан? — удивилась блондинка.

— Художники древнего Рима из этих овощей получали чудесную по своему составу краску, — начал заливать Клаус.

— Интересно, — оживилась Керолайн, — не знала, что из баклажана можно сделать краску.

— Конечно можно, — улыбнулся Клаус.

— Ладно, потом покажешь, а сейчас я намерена избавить всех от вынужденного применения в пищу тунца, — девушка открыла холодильник. — Хм, думала больше будет.

— Может помочь?

— А как же краска из баклажана?

— Баклажан никуда не убежит, — отложил он в сторону овощ.

Оставшиеся залижи тунца, быстро обрели покой в синих пучинах моря и желудках дельфинов. Керолайн еще как маленькая радовалась этому событию, а от дельфинов вообще пришла в восторг. За яхтой плыла целая стая, то и дело выпрыгивая из воды, приветственно крича вампирам.

Девушка от восторга вцепилась в руку Клауса, которая покоилась на перегородке, похоже она не заметила этого невинного, но в то же время дающему Клаусу надежду, жеста. Гибрид улыбнулся, смотря, как блондиночка с восхищением указывает на дельфинов.

— Дельфины сближают, — улыбнулся один из невидимых наблюдателей.

— Эд, сидеть тут, как партизан меня совершено не радует, — буркнул Элайджа, двое первородных заметили странные и быстрые передвижения Клауса от кухни к краю борта и решили за ним проследить.

— Уймись Эл, под вертолетом не так уж и плохо, — шикнул на него Эдмунд. Двое первородных устроили наблюдательный пункт под вертолетом на специальной площадке. — В следующий раз туда полезешь как обезьяна, — указал он на спутниковую мачту.

— Зачем нам это?

— Проверяю, есть ли в Нике еще добро, — фыркнул брат Татии.

— Ты проверяешь, а я то тебе на кой черт? — приподнял голову Элайджа и стукнулся о дно вертолета. — Ай!

— Мне одному скучно, — закатил глаза Эдмунд. — К тому же он твой брат, неужели тебе не интересно?

— Никлаус уже не способен на добро, как его брат заверяю.

— Ты уверен? — глазами указал он в сторону парочки, наблюдающей за дельфинами.

— Может ему скучно?

— Да и поэтому он все, что можно изрисовал портретами Керолайн?

— Да ну тебя.

— И куда делась твоя рассудительность?

— Испарилась, как только ты вернулся. Ты же всегда меня портил.

— Да-да увлекая на оргии с девчонками, а потом их отцы оккупировали Майкла…

— Молчи развратник старый!

— Кто бы говорил…

Элайджа улыбнулся, все же его бесенята никуда не делись и с появлением Эда вернулись, отталкивая невозмутимое спокойствие и подталкивая его к безумным вещам, которые джентльмен делать не должен. Вот, например, тайком следить за братом. А может Эдмунд прав, в Клаусе еще есть добро и его можно вернуть на пусть истинный?

— Считаю, что у блонди есть шанс вернуть нашего прежнего Ника, а то этого клона придушить хочется, — сообщил Эдмунд.

— Прежнего не получится, мы вампиры…

— И ты представь, как мы оторвемся? — загадочно улыбнулся первородный.

Элайджа округлил глаза, когда они были людьми, все селение до нервного тика доводили, да пятые точки вечно болели от розги Майкла. Отцу всегда докладывали на шалопаев: Элайджу и Никлауса, правда младшему больше доставалась, ибо, видите ли, он виновен, что старший сын опускался до не подобающего поведения. Похоже, из всех детей Майкла не доставалось лишь Финну, он был слишком послушен, этакий маменькин сынок и Ребекке, она девочка. Хотя отец пару раз шлепал единственную дочку. Элайджа и Клаус вечно ходили с больными попами, а Кол с отодранными ушами. А потом мальчишки выросли и пошли взрослые игры, Элайджа старался оградить себя, Майкл теперь брался за меч и бегал по всему поселку за Никлаусом, но потом забил на него, ибо подрос Кол и начал трепать нервишки отцу. А он, бедняжка, разрывался на части, не зная кого из них подвергнуть своему воспитанию.

Эдмунду повезло с родителем больше, отец у него был мягче Майкла, за что тот его всегда упрекал. Не наказываешь сына, а он творит, что хочет, бегая в набедренной повязке и пугая всех боевой раскраской. Эдмунд рано потерял мать и был единственным сыном, вторая жена родила Татию, а через пять лет, умер отец Эдмунда и Татии. Случайность на охоте, стрела Майкла угодила в старого друга, рана была смертельной и он умер сразу. Но Эдмунд всегда винил Майкла в смерти своего родителя. Майкл полностью захватил власть среди викингов, а Эдмунд ушел к индейцам, не желая видеть этого тирана, лишь изредка появляясь в родном селении. И все же отец Элайджи продолжал настаивать на свадьбе между Ребеккой и Эдмундом, тогда пришлось отпугнуть настырного диктатора своим окончательным отсутствием манер и показать, что индейцы ему роднее, чем викинги. Дикарь, нелюдь с вопиющим поведением не кандидатура для его дочери. Ребекка осталась без женишка. А родители спокойны, что не совершили ошибку, чуть не выдав свою доченьку за чокнутого на всю голову шамана.

— Интересно, какие бы дети у вас с Беккс получились? — Эд с этой фразы Элайджи чуть не подавился воздухом.

— Не понял, ты чего это?

— Ну, в тебе кровь шаманов была, в ней кровь европейских ведьм. Что бы у вас получилось?

— Элайджа завязывай…

— Да просто интересно было бы посмотреть на племянников с двумя способностями к магии, какую бы они избрали?

— Беккс не научилась колдовать, Эстер не обучала вас, — то, что все дети Эстер имели дар к магии, предопределялось кровью и родом, но по какой-то причине ведьма не спешила развивать их дар.

— Да, но от генов, то никуда не деться.

— Гены страшная вещь, — улыбнулся Эдмунд. — хорошо, что Елена не ваш потомок, а то бы взлетели бы на воздух. Чисто теоретически Клаус мог грохнуть на алтаре свою много раз правнучку. Ну, или твою…

И тут Элайджа задумался, а ведь верно, но Татия им в голову вбила, что ребенок от индейца. Зараза, изменщица, встречающаяся и с его братом. Ох, он был зол, и Клаус был зол, наколошматили себе боевую раскраску не хуже чем у индейцев. И все враги по жизни, простили оба ребеночка от не пойми кого, и стали соперничать за сердце сестрицы Эдмунда. В итоге мать не выдержала, долго терпела, но нервы сдали, и похитила Татию, с глаз долой из сердца вон. И тут закрутилось, завертелось. Так до сих пор крутится и вертится.

— Но скажу по-честному, Клаусу с ней не светит, — проговорил Эдмунд.

— В каком смысле?

— Да тут хоть жопу рви не быть им вместе, другая ему предназначена.

— Ты откуда знаешь?

— На кофейной гуще гадал, — подмигнул Эд. — Друзьями могут, может быть даже особыми…

— Ты взорвал мне мозг, — фыркнул Элайджа, зачем следить за братом и его якобы любовью, если у них ничего не выйдет?

— Керолайн та кто может выковырять его из панциря вселенской злобы, но любовь у него другая и пока он ее не нашел.

— Тогда может и мне погадаешь, умник?

— Зачем гадать, с тобой и так все ясно было тысячу лет назад, — пробубнил Эдмунд. — Ты сестру моею любишь и будешь любить, пока не усохнешь.

— Но она умерла!

— Да, — кивнул Эдмунд, — в этом тебе не повезло. Но моя любовь тоже умерла, так что можем нажраться как свиньи и запить кровью.

— И чтобы нас малец опять сфотографировал не в приглядном виде?

— Так, а ты сейчас о чем?

— У Джереми Гилберта походу не только красивые пейзажи, да улыбающиеся лица на фотокамере, но и парочка первородных не в самом лучшем ракурсе.

— Не желаете ли дорогой друг отведать сегодня свежий крови?

Только Элайджа собирался ответить, как неожиданно пред их лицами появилась наглая физиономия Деймона Сальваторе.

— А что это вы тут делаете? — спросил вампир.

Не ожидавшие такого подвоха Эдмунд и Элайджа подскочили со всей дури, а цепи державшие вертолет не выдержали, вертушка подскочила вместе с ними, вот только гораздо выше и плавно приземлилась в море.

— А-а-а! — заорал Эдмунд, хватаясь за голову и наблюдая, как техника уходит под воду. — Деймон! Сука! Мать твою! Чтобы тебя, чмо голубоглазое! Ненавижу, срань редкостная! — ругался Эдмунд. — Рояль испоганил, теперь еще и вертолет! Ну, молись, скотина!

— Удачи, — похлопал по плечу вампира, Элайджа.

Деймон искренне не понимал, в чем же он тут виноват, не он имеет супер силу, чтобы отправлять вертушки на дно океана. Виновны Элайджа и Эдмунд, но его опять выставили крайним.

— Эд, прекрати это дело! — убегал от размахивающего ремнем Эдмунда, Деймон.

— А ну стой, — поймал брата Стефана, Клаус. — Вертолет утопить, не хорошее это дело.

— И ты туда же! — из стальной хватки гибрида, вырваться ему было трудно. Но хочешь, жить — умей вертеться. Клаус стал живым щитом, гибрид явно не ожидал такого подвоха.

— Ауч! — взвыл он, когда по нему прошелся ремень.

— Сам виноват, а теперь мне пора! — улизнул Деймон.

Джереми Гилберт, выбежавший на шум, только и успевал щелкать отличные кадры. Коллекция пополняется на радость начинающего фотографа. Эх, эти бы кадры да мир, но он пока еще обладает маломальским чувством самосохранения, понимая, что с ним сделают три вампира и гибрид, если фото выйдут в свет. Но, смотря через объектив своей фотокамеры, он видел обычных людей. Они, как и люди могут попасть в забавные ситуации на грани фола, злится и смеяться над своими проколами, отчаянно любить и ненавидеть. Вот только все это усиленно во сто крат.

— Венеция через три дня, удивительно, что мы доплывем живыми, — прокомментировала Анна. — Хотя я призрак, мне боятся нечего.

— Эд в плаванье позвал, чтобы ремнем забить? — спасал свою шкуру Деймон.

— Нет, но одно другому не мешает! — рычал ему вдогонку Эдмунд. — И в кого такой скоростной пошел? — устало растянулся первородный на палубе. — Чертовы консервы, довели… — фыркнул он. — Деймон перерыв пять минут!

— За пять минут я успею от тебя спастись, — подлетел к нему Деймон и вонзил деревяшку в сердце. — Отдыхай старичок.

— Это было подло, — подошел Элайджа. — Он разозлиться.

— Я бы разозлился, — прокомментировал Клаус.

— А мне все равно, — режим «пофиг» удачно активирован. Деймон отсалютовал Клаусу и Элайдже, подмигнул обалдевающей от всего Керолайн, показал кулак юному папарацци и направился к Елене.

— Интересно когда чаша терпения в Эдмунде наполнится, и он по настоящему на него разозлится? — задумался Клаус. — Нужно будет не упустить этот момент.

— Да, Деймон отлично умеет доводить первородных, — согласился с ним Элайджа.

— Хотя Стефан превзошел своего брата в этом.

— Ну, Стефан доводит лишь тебя, мне лично на него все равно.

— Это ты с мясником не знаком, такой вампир! Прелесть, правда, мстительным оказался.

Деймон прошел в каюту, Елена, задумавшись, сидела на кровати, она не заметила, как Деймон подсел к ней и вздрогнула когда он ласково провел по ее голове.

— О чем задумалась? — спросил он.

— С чего ты взял? — приняла невозмутимый вид девушка.

— Ты не слышала, как я вернулся, так какие мысли бродят в твоей голове?

— Клаус, — вздохнула она. — Кажется, я нашла способ его убить.

Вампир встрепенулся и с интересом посмотрел на Елену, что знает она, чего не знает он?

— Я долго думала и вспоминала слова Валара, любой вампир умирает от моей крови, кроме тебя. Любой Деймон! А это значит, моя кровь может убить Клауса.

— Он первородный… — она не дала ему договорить, перебив.

— Любой Деймон, он не выделил, что кроме первородного. Я могу убить Клауса и мы свободны, понимаешь?

Вампир резко встал.

— Нет, Елена!

— Что!?

— Я не позволю рисковать тебе собой и нашим ребенком! Даже если это и так, то нет!

— Деймон…

— Я сказал нет и точка! Забудь об этом, — резко перебил ее вампир.

— Но это мое решение! — возмутилась она, опять он не считается с ее решениями, выбором и мнением.

— Ни одно твое решение, до добра не доводило. Рисковать нашим ребенком я не намерен! Так что уймись и забудь о Клаусе, пока он действительно безобиден.

— Но как ты не понимаешь…

— Вот упрямая! Я все понимаю, но нет! И только попробуй что-нибудь выкинуть, как я запру тебя.

— Тиран!

— Согласен, — кивнул вампир.

Елена надулась, а ведь это был реальный шанс избавиться от гибрида и почему Деймон его не принимает? Если ее кровь способна на такое, то почему не попробовать? Минута и Клауса нет, все и они живут спокойно и счастливо. И даже если не сработает, то ничего не случится, она же нужна гибриду для разведения племенных волкодавов. За попытку он ее не убьет, Деймон зря переживает. А упускать такую возможность с их стороны глупо.

— Господи, Елена вот дуться не нужно. Твоя кровь средство защиты малыша от особо голодных вампиров, но никак не оружие против сумасшедшего гибрида, — сел он на корточки напротив девушки и нежно провел по щеке.

— Но это шанс, — вздохнула она.

— Шанс использовать нашего ребенка, как оружие? — вскинул он бровь. — Бесчувственная мамаша, — шутя, произнес он.

— Просто все варианты мы упустили.

— Найдем новый, — уверенно произнес Деймон. — В Мистик Фоллс ждет мама-ведьма, которая, по словам Эда, может уничтожить Клауса. Надежда есть, только не ценой ваших с ним жизней, — коснулся он ладонью Елениного животика, места, где развивалась совершенно новая часть сверхъестественного мира. Пока не ощутимая, но убийственная для желающих перекусить его мамочкой.

— А может это она? — пробубнила Елена.

Деймон улыбнулся, похоже, она отвлеклась от гибрида и планов по его уничтожению. Самому вампиру и в голову не приходило использовать кровь Елены как оружие.

— Пока определить мы не сможем, — щелкнул он ее по носу, от чего Елена рассмеялась. — Но мне все равно он или она.

— Деймон?

— Что?

— А что был за шум на яхте?

— А это…

Дверь в каюту сорвало с петель и на пороге появился Эдмунд.

— Деймон Сальваторе! — взревел он, испепеляя взглядом сына Велии. — Молитвы уже не помогут!