Если задуматься, что объединяет фильмы лауреата Государственной премии РСФСР, заслуженного деятеля искусств РСФСР режиссера Евгения Ташкова, то сразу на этот вопрос и не ответишь. Ну чего общего между «Майором Вихрем», «Адъютантом его превосходительства» — динамичными, остросюжетными сериалами, собиравшими у телеэкранов массу зрителей, и «тихой» картиной по В. Распутину «Уроки французского», раскрывающей чувство сострадания молоденькой учительницы к способному мальчонке, ее ученику, в голодное послевоенное время. И все-таки фильмы режиссера объединяет одно: интерес к людям, пристальное исследование их характеров.

Первой самостоятельной работой Ташкова была лента «Жажда», поставленная в 1960 году по сценарию поэта военного поколения Г. Поженяна. В ней рассказано о подвиге моряков, ставших пехотинцами-разведчиками, чтобы не дать осажденной фашистами Одессе погибнуть без воды. Эта картина о человеческой стойкости, вере в победу и сейчас смотрелась бы с интересом: так ярко очерчены в ней персонажи и достоверен почерк режиссера.

Сам Евгений Ташков не воевал, был в то время подростком. До села Быково в Сталинградской области, где он родился и жил с мамой и старшей сестрой Марией, вражеские войска не дошли, застряли где-то в ста километрах, зато педантично бомбили с воздуха почти каждую ночь. А так как все, кто мог, воевали (ушла на фронт и сестренка), то на мальчишечьи плечи пала вся крестьянская работа. Тяжелая, мужская, с ранней весны и до первых снегов.

Но как ни трудны были эти годы, сейчас Евгений Иванович так вспоминает:

— Парадокс-то вот в чем. Страшное было время, а нам, деревенским ребятам, отчасти и повезло. Из больших городов в наше село эвакуировались самые разные люди. И преподавателями в школе стали замечательные педагоги. Они вели не уроки, скорее читали лекции на высочайшем уровне. Вот, например, историк Николай Степанович Корепанов. Рассказывал он так: «Иван Грозный встал рано — бессонница. Ужасно раздражен был. Надел халат, выглянул в окно…» Мы слушали и будто всё видели. Этот «эффект присутствия» спустя десятилетия так со мной и остался. Другой педагог, Николай Иванович Воронцов, с блеском вел математику, физику и великолепно играл на единственном в селе пианино. А еще актриса из ленинградского Большого драматического, звали ее Инна Александровна, организовала у нас драмкружок. Тут-то я и «попался», раз и навсегда, на всю жизнь.

Лишь год проучившись в Ростовском железнодорожном институте, Ташков пришел на актерский факультет ВГИКа и окончил его. Но уже тогда тянулся к режиссуре. Работая вторым режиссером у М. Калатозова на «Первом эшелоне», он впервые узнал, как надо и как не надо снимать.

Спрашиваю Евгения Ивановича:

— Когда вы делали картины о войне, что виделось вам самым главным, о чем сказать просто необходимо?

— Всякий раз в этой теме, особенно при работе над «Жаждой» и «Майором Вихрем», мне хотелось выразить мысль, что на войне, как в любой другой экстремальной ситуации, главное — это человеком оставаться. Прикасаясь к такому материалу, можно ведь сосредоточиться на том, как война ожесточает людей. А можно иначе: как, несмотря на тяжелейшую обстановку, удается не только проявить мужество, отвагу, но и сохранить самые добрые стороны души. И мне близка такая позиция.

Это одно. Кроме того, хотелось каждый раз глубже вглядеться в людские характеры, а через них по возможности исследовать время. Вот, например, телесериал «Адъютант его превосходительства» по сценарию Игоря Болгарина и Георгия Северского. Можно было основываться лишь на остроте сюжета — был бы чистой воды детектив. Но наиболее плодотворным представлялось раскрытие психологии персонажей в ее сложности. Наверное, поэтому зрители до сих пор помнят не только главного героя, но и неоднозначного, с его по-своему драматическими переживаниями генерала Ковалевского, сыгранного Владиславом Стржельчиком.

— Ну прежде всего, сам Кольцов в исполнении Юрия Соломина казался непривычным, не столь уж жестким, твердым, что ли, а в ту пору иным и не мыслился нам разведчик в стане врага. Вспомним, ведь Штирлиц — Тихонов с его чувствами, волнениями души появился позже вашего «Адъютанта…»

— Вы правы. Именно этого, непривычного, зато жизненно правдивого и хотелось добиться.

Хотелось. А как непросто было отстаивать свою точку зрения. Даже предложение на главную роль Юрия Соломина вызвало отпор руководящих «киноинстанций». Все возражали: непривычно мягкий, какой-то, мол, «салонный герой» — нет, не таким должен быть наш разведчик! А Ташков настаивал: в данном случае, в этой обстановке и среде, — именно таким. После шестой (!) кинопробы упорство режиссера и стоическая выдержка актера победили.

Среди поставленного Ташковым, пожалуй, особняком стоит картина 1963 года «Приходите завтра» (по его же сценарию). Интонация ленты — мягкий юмор, кое-где переходящий в гротесковую насмешку. Простодушная девушка из глубинки приезжает в столицу поступать в институт — хочет стать певицей. Она бестолково растеряна, не понимает каких-то элементарных для горожан вещей, зато невероятно талантлива. Сыграла эту роль рано ушедшая из жизни Екатерина Савинова, актриса разностороннего драматического дарования, обладавшая красивым сильным голосом. Она была сокурсницей Евгения Ташкова и его женой.

— Фильм этот — лирическая комедия, а в основе лежит действительная судьба, — говорит режиссер. — Очень тут много от самой Кати Савиновой. Признаться, и от меня. Странно? Да нет. И я чем-то был на первых порах похож на такую вот Фросю с ее провинциальным прямодушием и непоколебимым желанием выстоять, все преодолеть, чтобы стать достойным Искусства. С большой буквы. Может показаться, что я подсмеиваюсь над идеалами юности. Нет. Считаю, счастлив тот, кто сохранил свои убеждения с молодости и на всю жизнь.

— Скажите, Евгений Иванович, как складывалась актерская судьба вашего с Екатериной Федоровной сына? Ему, верно, на первых порах было проще?

— Может, в чем-то и проще, а в чем-то труднее. Груз ответственности перед отцом, перед памятью матери давит. Когда Андрей учился в десятом классе, в ответ на вопрос, кем хочет стать, он сначала молчал, потом признался: актером. Я ему: «Попробуй, порепетируй, покажи. И если я скажу «нет» — забудем это, ладно?» «Нет» сказать не пришлось… Он успешно снялся в фильмах «Сыщик» и «Сашка» в главных ролях. Потом и я предложил ему роль Аркадия в телефильме «Подросток» по Достоевскому.

— Ваш взрослый сын уже прошел первые шаги возмужания. Хотя бы поэтому вы, наверное, задумывались о судьбах молодых. Вот и в дилогии «Преступление» во главе угла — становление характера юноши, не без влияния отца-циника полного презрения ко всем и ко всему, очерствевшего, болезненно-мнительного и скатившегося на путь преступления. Ваш фильм подводит к мысли: взорвать бы вовремя этот груз представлений — и жизнь могла сложиться иначе. Таким ребятам, наверное, особенно важна военная закалка, служба в армии?

— Несомненно. Уверен, что армия — это обязательная суровая школа будущего мужчины и человека. Он отрывается от родителей, семьи и приобретает опыт, который будет питать большую часть его жизни. Важно, чтобы эта суровая школа была и школой нравственной. Как кажется, одно из определений нравственности — это соотношение между двумя понятиями: «права» и «обязанности». Если крен к неограниченному увеличению прав — жизнь начинает катиться по сомнительной колее. Если же несправедливо превалируют обязанности — ущемляется личность. Тут-то и необходимо равновесие, зачатки которого способна заложить армейская действительность.

— Что бы вы могли пожелать молодым, которые сегодня служат в армии?

— Всегда, в самых суровых условиях, не забывать об ответственности перед людьми и Родиной.

— Такое пожелание кажется логическим продолжением того, чем проникнуто ваше творчество.

— Надеюсь, что зрители это ощущают.

— Ваша последняя большая работа была обращена к Достоевскому…

— Да, это писатель поразительный, умевший обнажить зло, вытащить его на свет. В «Подростке», романе многослойном, четко проступает одна из вечных тем воспитания на определенном этапе человеческой жизни. А в наши дни разве не раздумываем мы о том, каким раскрывается мир перед юной, еще не окрепшей душой? Как выбраться подростку на верный путь, когда соблазнов более чем достаточно? Как ему сохранить человечность, духовность, когда разрушается семья? Все эти вопросы и сегодня нельзя обходить молчанием, если есть такая вот арифметика: на 100 молодых семей в одном из районов Москвы 72 развода. А ведь в разрушенных семьях остаются дети…

«Болевые точки» наших дней. В то время, когда происходил наш разговор, Евгений Ташков готовился к съемкам фильма по пьесе О. Перекалина «Требую суда!». Она о том, как задыхается душа в атмосфере безнравственности, злоупотреблений, корысти. Путь пьесы на сцену не был простым, но все-таки Ташков ее поставил в Театре-студии киноактера. И вот ей предстояло второе рождение на экране.

— Есть ли планы на более отдаленный срок, спрашиваете вы. Очень хотелось бы снять фильм по историческому роману Алексея Константиновича Толстого «Князь Серебряный». Мы как-то стали забывать о герое романтическом, возвышенно-благородном (заметьте, само это словосочетание звучит непривычно, выспренно). А почему? Желание встретиться с таким героем из прошлого родной страны живет в глубине зрительского сердца всегда.