Лада поправлялась медленно, а на улицу вышла только в конце лета, но выходила она только по делу, гулянок и сборищ девушка избегала до самой зимы. Всемил, как и обещал, на глаза Ладе старался не показываться, а если и случалось что они сталкивались, он тут же уходил, даже если первым пришел. А Любомир наблюдал за девушкой издали, близко подойти не решаясь. Он надеялся что вдруг вспыхнувшие чувство со временем сами пройдут или он еще кем увлечется, но почему‑то не увлекался, и почему‑то ничего не проходило. Поэтому Любомир наблюдал за соседкой издали, точно так же как и его младший брат, мучаясь, но не смея подойти.

— Ой, вы посмотрите кто это, — Бажена Кривая насмешливо уперла кулаки в бока.

Лада не поворачивая головы, вошла в дом купца Микиды, куда ей надо было по поручению отца. Она очень надеялась что когда выйдет, Баженка уже уйдет, но ошиблась.

— А ты чего похудела так, Лада? — не унималась Бажена. — Или тебя несчастная любовь так иссушила? Тяжело это брошенной быть? — насмешливо продолжала она.

— А какого битой быть узнать не хочешь? — перед Баженой непонятно откуда появился Всемил. — Еще раз услышу что ты на Ладу рот открыла, язык оторву, — парень сказал это так, что девка поверила что действительно оторвет и что‑то бурча себе под нос, поспешила убраться с площади. Всемил посмотрел на Ладу, хотел было подойти, но вспомнил что она о том не попросила, опустил голову и пошел прочь. Он остановился только у реки. Парень встал на мосту, глядя на тихо бегущую грязную воду. Ему было очень плохо. Он отчаянно тосковал по Ладе, по прежним временам, когда можно было влезть к ней в окно и проболтать всю ночь или поделиться заботами и тревогами и быть уверенным что Лада не посмеется и потом никому ничего не расскажет. Он скучал по их совместным прогулкам, по авантюрам за которые их пороли, если ловили. Всемил горько усмехнулся, даже порки теперь вспоминались с теплотой. Да, наказывали, но ведь наказанию почти всегда предшествовало что‑то интересное и захватывающее.

— А помнишь как мы тут жемчуг искали? — Лада подошла и встала рядом, опершись локтями о перила мостика.

— Конечно, помню, — Всемил улыбнулся. — Здорово было. Зря дядька Никита тогда рассказал что в нашей речке жемчужных раковин не водится.

— Думаешь, если бы он этого не сказал, мы бы их нашли? — улыбнулась девушка.

— С нас сталось бы, — Всемил повернулся чтобы видеть Ладу. — Мне тебя не хватает, Лада.

— Мне тебя тоже, — девушка избегала смотреть на друга.

— Ты все еще…, — Всемил осекся. — Мне уйти?

Лада отрицательно покачала головой.

— Я не знаю, — тихо сказала она после долгого молчания. — Я уже ничего не знаю, Всемил. Почему все так сложно?

— Я не знаю, — парень вздохнул. — Я очень хочу тебе помочь, только не знаю как. Лада, — он повернул к себе девушку за плечи. — Ты мой лучший друг, самый близкий на свете человек, роднее тебя у меня нет никого. Даже отец с братьями только после тебя идут. И мне безумно жаль что я сделал тебе так больно.

Лада прикусила губу и ладонью закрыла Всемилу рот. Она хотела что‑то сказать, но не успела, на них вихрем налетел Любомир. Лада охнуть не успела, как он ухватил Всемила за шиворот и потащил прочь.

— Ты чего? — Всемил умудрился вырваться из хватки брата только через пару метров.

— Я чего? — Любомир толкнул Всемила в грудь. — Это я чего? Ты зачем к ней лезешь? Тебе же велено было подальше от Лады держаться.

— Любомир, перестань, — Лада бросилась между мужчинами.

— Лада, я сам с ним разберусь, он к тебе больше не подойдет, — заявил Любомир. — Ступай домой. А ты пошел за мной, — он схватил Всемила за руку.

— Отпусти, — возмутился Всемил. — Мы с Ладой сами разберемся.

— Я тебе разберусь, — прошипел Любомир.

— Любомир, не надо, — Лада повисла на занесенной над Всемилом рукой. — Это я к нему подошла, не он, слышишь?

— Ты? — Любомир удивленно посмотрел на девушку. — Зачем?

— Просто так. Поговорить.

— С ним?

— Конечно с ним. Уходи.

Любомир побледнел, бросил злой взгляд на брата, развернулся и пошел прочь.

— Идиот, — пробурчал Всемил.

— Не надо так, он же обо мне заботится, — возразила девушка. — Любомир, — крикнула она и побежала за мужчиной. Любомир остановился сразу, едва его окликнули.

— Чего тебе? — буркнул он.

— Ничего, — Лада смутилась. — Спасибо.

— За что?

— За то что заботишься обо мне.

— А ты все так же его покрываешь, — Любомир усмехнулся.

— Я не покрываю.

— Ну да, а кто только что сказал что он к тебе не лез?

— А он и не лез, я правда сама подошла. Он Баженку отогнал, она …, — Лада осеклась.

— Тебе уже легче? — спросил Любомир. — Ну, с ним, — он кивнул на брата.

— Да. Наверное, — добавила она уже не так уверенно

— Все еще любишь его?

— Да. Нет. Я не знаю, — Лада смутилась окончательно.

— Держись от Всемила подальше, — посоветовал Любомир и пошел прочь. Он ругал себя последними словами: за то что влез, за то что так сердито с Ладой разговаривал, за то что когда она рядом, совсем теряется и ведет себя как придурок последний.

Лада тяжело вздохнула, бросила тоскливый взгляд на друга детства, покачала головой и пошла к дому. Всемил утробно зарычал и стукнул кулаком о дерево, около которого стоял, ему на голову посыпался снег, что разозлило парня еще сильнее, но Ладу догонять он не пошел.

— Ладушка, что с тобой? — поинтересовался за обедом Никита у младшей дочери.

— А что со мной? — Лада подняла на отца глаза.

— Задумчивая ты какая‑то, будто не с нами за столом сидишь, а витаешь где‑то.

— Извините, — Лада опустила голову.

— С утра ты такая, — вмешалась в разговор Лебедь. — Как по отцовскому поручению вернулась, так и молчишь. Опять Всемил?

— Нет, он тут не причем. Он меня защищает, — Лада вздохнула. — И Любомир, — она горько усмехнулась.

— Не рвала бы ты себе сердце, — Никита вздохнул.

— Держись от Всемила подальше, — строго велела Лебедь. — Только оправилась ведь.

— Так плохо мне без него, — Лада обхватила голову руками.

— А ты представь что он опять в Быстроград уехал, — посоветовала Дарена, старшая сестра Лады. — Письма ему пиши, коли совсем не можешь.

— Мы разговаривали, — тихо сказала Лада. — Мам, ну как же теперь совсем врозь, когда мы всю жизнь вместе были?

— То детство было, — строго сказала женщина. — Взрослей, тебе пора.

— Ладушка, коли общение со Всемилом все еще ранит, не надо тебе с ним видеться. Дай себе еще время, — мягко сказал Никита.

— И вообще хватит дома сидеть, — Лебедь поднялась из‑за стола. — Выходи на улицу, с подругами гуляй, на праздники ходи. Погляди вокруг, молодых мужчин неженатых полно. Есть кому Всемила твоего заменить.

Лада вздохнула, но ничего не ответила, не знала она как матери объяснить что нет никого кто Всемила заменить бы ей мог. Ни одна подружка, даже самая близкая, с ним не сравнится. Всемилу все доверить можно, любую тайну, любыми страхами поделиться. Он, конечно, посмеется, но потом все сделает чтобы помочь, развеять опасения или предотвратить ситуацию, в которой ей страшно может стать. Всемил хвастун и болтун, но он самый лучший. Он настоящий друг. Лада замерла с недомытой тарелкой в руках. Друг. Вот оно что. Она смирилась с тем что не любит он ее, но совсем жизни без друга не представляла. А вот если он будет в ее жизни как друг, как брат, которого у нее никогда не было. Девушка счастливо улыбнулась и принялась домывать посуду.