Две недели спустя по местному исчислению.

Орбита планеты Ирзонг, звездная система Ахунтов.

Страх. Жутчайший панический страх.

Моя выдержка дала сбой, а мозг ушел на выходной. Срочно так отпросился и отказывался выходить на работу. Вцепившись в Сферра руками и ногами, и буквально повиснув на нем обезьянкой, я верещала во все горло. И мне ни капельки не было стыдно. Потому как нам предстояла высадка.

Если эту попытку суицида вообще можно адекватно назвать высадкой.

Около получаса назад внезапно погасли решетки, и пол трюма куда-то уехал в прямом смысле. Вот я всегда думала, что это крыша уезжает, ан нет. Разъехался в сторону пол и все, как по команде, принялись прыгать вниз. А там внизу такая высота, что материк зеленый с трудом рассмотреть можно. И как прыгать? У меня все инстинкты самосохранения вопят, да что там вопят, они революцию затеяли и уже свергли холодный рассудок.

Вот не прыгну я и все тут.

Только Сферру отчего-то было весело. Этот гад смеялся и откровенно надо мной потешался. Окончательно взбесившись, я все-таки отодрала одну руку от его шеи и врезала ему хорошенько, но тут же снова обвила его всеми конечностями. Смех моего мужчины прекратился.

— Не уж-то так страшно, каиша? Не любишь высоту, а, мой маленький командир?

А голосок такой нежный и заботливый. Вот ирод инопланетный.

— Дай парашют или еще какое приспособление для полета, тогда прыгну, а так нет и все, — тут же обозначила я свое видение ситуации. — Прыгать просто так — это самоубийство и, если вы все тут психи, то у меня с головой полный порядок.

Поток воздуха толкнул меня в спину, и я снова заверещала. Ну, страшно же.

— Каиша, неужто, ты мне так не доверяешь, — снова засмеялся Сферр. — Ну, все, держись, малыш.

И он прыгнул, со мною на руках. Гад такой, ну хоть бы: «раз», «два», «три» посчитал, чтобы я морально собралась, ну или с его рук спрыгнуть успела. От ужаса у меня буквально перехватило дыхание. Паника сменилась ступором и я, обмерев, с ужасом наблюдала, как стремительно приближается земля.

«Лишь бы не опозориться, — промелькнуло в голове. — Вот если мочевой не выдержит, вот позору-то будет».

О том, что еще у меня может не выдержать, старалась больше не думать.

А между тем, я уже отчетливо видела, что под нами очень густой лес. Заметила тонкую ленту реки, далеко впереди виднелась верхняя часть пирамиды. Такие некогда и на Земле существовали, жаль только, не уберегли мы такое историческое наследие.

Наше падение все продолжалось. В одной из многочисленных прочитанных мною книг, я встречала очень живописное описание прыжка с парашютом. Роман был невероятно старым и относился еще к докосмической эпохе. Вот почему-то сейчас мне вспомнились строчки из нее: «Парение — это ни с чем несравнимое чувство свободы и радости. Мы распахнули руки, словно птицы и ощущали себя частью неба» — бред, скажу я вам. На самом деле это холодно и зябко, глаза слезятся, губы грозят и вовсе оторваться. И какая там свобода, когда вот сейчас ты в лепешку расшибешься. В общем, холодно и страшно.

Но как только эти мысли плотно угнездились в моей голове, скорость нашего падения стала ощутимо снижаться, словно мы в желе вязли. Воздух ощущался на ладонях легкой ватой.

— Вот и купол, — шепнул на ухо Сферр, — а вот теперь тебе нужно быстро переползти мне за спину, Селена. Будем прыгать на деревья. Оцарапаешься. Да и есть возможность того, что я, ненароком, покалечу тебя тяжестью своего тела.

Повторять дважды мне не нужно было. Под нами уже отчетливо можно было различить отдельные верхушки деревьев. Цепляясь за него и пользуясь тем, что теперь падали мы очень медленно, я переползла ему за спину и крепко обхватила руками за шею, а ногами за талию.

— Теперь держись, — спокойным ровным голосом приказал Сферр. — И прижмись личиком ко мне, чтобы ветками не оцарапало.

Я подчинилась и, зажмурив глаза, ощущала только приятный запах его тела.

Приземление на дерево вышло очень болезненным. Мою кожу хлестали веточки, и я мысленно поблагодарила Сферра за заботу о моем лице. А еще с ужасом понимала насколько ему сейчас больно. Мой мужчина с глухим стоном ударился животом о толстую ветку и с трудом уцепился за нее. Я же, не ожидая удара, в ужасе разжала руки, за что и поплатилась. Мое тело продолжило падение теперь уже самостоятельно. Но падала я недолго. Кто-то сильный ухватил меня за руку и буквально подвесил поперек ветки, так что колени оказались на уровне глаз.

— Аррафат, лучше следи за своей женщиной. Вторую такую не найдешь, — грубый тяжелый голос резанул слух и я увидела паучьи ножки.

«Арух с нашего трюма» — быстро догадалась я, кажется, Сферр назвал его Аргат.

— Благодарю, брат рода моего, — раздался ставший уже родным голос над моей веточкой, — за мной очередной долг.

— Какие долги между равными?! — послышалось с другой стороны.

Нет, ну я тут изображаю мокрое белье на сушилке, а они в любезностях рассыпаются. Хотя, после моего эпического падения и визга, который я подняла на весь трюм при высадке, стыдится мне было уже нечего и так опозорилась по полной. Слава высшим силам, что, после незабываемого полета, хоть штаны остались сухими и чистыми.

Нежные руки бережно подняли мое тельце и посадили, прислонив спиной к стволу дерева. Лицо Сферра действительно оказалось сильно исцарапанным. Не удержавшись, я легонько погладила его скулу, за что и получила лучезарную улыбку.

Покрутив головой, поняла, что мы снова одни. Арух куда-то скрылся. Хотя с его паучьей комплекцией эти деревья, наверное, как дом родной. Глянув вниз, я инстинктивно схватилась сильнее за ветку. Под нами была внушительная высота, но не это самое жуткое. На земле кто-то копошился. Нет, даже не так. Там ползали и пищали десятки каких-то мелких животных и при этом они явно кого-то объедали, таская части чьего-то тела по полянке, отнимая друг у друга красные свежие куски мяса.

— Это лумики, они падальщики, не беспокойся, — обронил Сферр, заметя, как я напряглась.

Я, конечно, не биолог, но что-то говорило мне, что либо меня сознательно обманывают, либо Сферр сам не знает местную живность.

— Знаешь, я не специалист, но вот такой внушительный набор зубов и когтей и вдруг падальщики… да и то, что они жрут, явно совсем недавно дышало и брыкалось, а не мирно разлагалось, — озвучила я свои подозрения.

Сферр хмыкнул.

— Умная женщина оказывается не всегда хорошо, — проворчал он. — Да, они хищники и довольно опасные, но от них легко укрыться на деревьях.

— Угу, — я наблюдала за этой сворой яшероподобных крыс, копошащихся под нашими деревьями, — ты это тому парню расскажи, которого они доедают.

Сферр хохотнул, но ничего мне не сказал.

Мы сидели на толстых ветвях и потихоньку приходили в себя после падения. Сферр осторожно опирался на левую руку, но старался не показывать, что ранен. С его лица очень быстро сходили царапины. Видимо регенерация у его расы в десятки раз лучше нашей, поэтому я пристально следила и подсчитывала, насколько быстро заживает его ушиб.

По моему ощущению, через полчаса, ну может быть, час мой мужчина уже вовсю прыгал по веткам и разведывал обстановку. Видимо, не зря аррафатов опасаются. Сильны они и живучи. Я же все не могла отойти от своего первого и, очень сильно надеюсь, что последнего полета. Голова кружилась, перед глазами бегали мурашки, а руки тряслись, как после попойки. В общем, состояние аховое. Ну не люблю я высоту, боюсь даже, а тут такой стресс на меня одну.

— Селена, нам нужно идти, — вернул в реальность меня голос Сферра.

Аррафат незаметно обогнул ветку, на которой я сидела и теперь стоя чуть ниже меня, тихо перебирал мои волосы.

— Куда? — лениво отозвалась я.

— Нам нужно добраться до пирамиды и желательно до заката, ночью тут крайне опасно, даже на такой высоте. Поднимайся, каиша, нужно идти.

Идти… ага, вот так прямо и пошли мы.

Под этим «идти» Сферр подразумевал прыжки с одной шатающейся ветки на другую. Вот есть у нас теория, что люди, вроде как, от обезьян произошли. Когда-то это была даже основная версия. Вот именно сейчас я бы хотела глянуть в глаза тем ученым дарвинистам, или еще лучше заставить их тут макаками по этим веткам поскакать. Вот и пусть бы потом заикнулись о том, что наши предки обезьянами были.

С этими мыслями я цепляясь, то за стволы, то за ветви, пробиралась вперед. Под нами, то там, то тут, выскакивали стайки этих зубастых лумиков и пристально следили за нашим продвижением. Твари жуткие.

Изредка Сферр забирался на верхушку очередного дерева и указывал нам направление. Местная звезда уже довольно высоко поднялась над горизонтом, когда аррафат, наконец-то, соизволил объявить привал. Устало я присела на очередную ветку и осознала, что даже не осмотрелась, как следует.

Вокруг меня, надо мной и подо мной, всюду торчали ветви странных с точки зрения землянина деревьев. Не обычными они были хотя бы, потому, что листва как таковая отсутствовала. С огромной натяжкой эти исполины можно было бы причислить к хвойным деревьям, если бы не одно «но». Вместо тонких иголочек на тонких веточках наблюдались короткие зеленые многочисленные шипы, более всего ассоциирующиеся у меня с маленькими кактусами. В общем, ничего даже отдалено похожего на Земле не водилось. Чтобы убедится в своей правоте, я активировала щит.

Сделала это несознательно — мысленно. И мой галощит подчинился. Привычная серая непрозрачная маска скрыла мое лицо.

— Как это устройство работает? — вопрос Сферра застал меня врасплох. Я так к нему привыкла, что и не осознавала его присутствие рядом.

— Это галощит, — принялась зачем-то объяснять я. — Он напрямую соединен с нейронами моего головного мозга. Постепенно он полностью подчинится моему сознанию и станет дополнительным органом чувств. А пока мне нужно им управлять, чтобы работал.

— У вас у всех такие импланты или только у тебя? — продолжил он свой расспрос.

— Нет, это экспериментальная модель. Изобретение девятьсот пятьдесят первой. Она в этом гениальна, — похвалилась я подругой.

— Почему она его себе не установила? — допытывался Сферр.

— Потому, как со стороны проще оценивать эффективность работы данного щита, — еще раз пояснила я простые, на мой взгляд, вещи. — Но эксперимент провалился. Щит слишком, скажем так, вжился в мой мозг и стал его частью. Убрать его теперь невозможно. А слишком частое использование ведет к переутомлению. Проще использовать обычный визор со встроенными программами и не мудрить.

— Эта штука тебе вредит? — Сферр навис надо мной и пытался всмотреться в мое лицо.

— Не вредит, пока я его периодически отключаю. Но если забыться, то можно и мозг сломать, — честно выложила я все побочные эффекты своего импланта.

— Отключи, — раздалось резкое, — и чтобы больше я его не видел. По прилету домой разберемся, как эту штуку убрать. Пусть теперь твоя подруга включит свой гениальный мозг и удалит это.

Щит послушно сполз с моего лица. Странно, еще некоторое время назад я готова была спорить с ним не на жизнь, а на смерть за любую мелочь, но сейчас так просто подчинилась. В чем-то в данном случае он был прав. Галощит действительно представлял опасность и, если раньше мне было все равно, потому как чей-то бластер или нож убили бы меня быстрее, то сейчас в моей голове стали появляться мечты о будущем с Сферром и сойти с ума в мои планы как-то не вписывалось.

— У тебя есть еще что-нибудь экспериментальное? — как-то немного зло раздалось надо мной.

— Да, вроде, нет, — ответила я, не оборачиваясь на голос. За то время, что мы находимся рядом, я как-то научилась понимать, когда его злость обращена на меня, что было лишь однажды, а когда весь его негатив направлен в сторону, что бывает практически всегда.

— Как тебя вообще угораздило выбрать такой путь? — ворчливо поинтересовался он.

— В смысле? — не поняла я.

— Выбрать такой образ жизни. Место женщины в доме, в безопасности. Но точно не где-то в космической дыре в окружении разных опасных тварей! — выдал он гневно.

— Это ты про себя? — не удержалась я от шпильки. — Не тянешь ты, Сферр, на опасную тварь. А если серьезно, то от меня тут ничего не зависело. Отец от меня отказался и передал в закрытую школу. Так я стала собственностью государства.

— Как это собственностью? — лицо мужчины исказила такая гримаса, что мелькнула подленькая мысль пожаловаться ему на всех обидчиков разом.

— Понимаешь, — начала я издалека, — отец сына хотел, а у нас перенаселение, так что квоту на рождение второго ребенка нужно покупать. Отец тратиться не захотел и просто отдал меня в школу мигуми. Я стала принадлежать государству, которое меня кормило, поило и одевало. Теперь я обязана работать тем, кем собственно и работаю. Я не имею право создавать семью, рожать детей ну и вступать в интимную связь с мужчиной. И так, пока не погибну.

Тяжело сопя, Сферр перебрался на одну ветку со мной, благо та была толстой, и резко обхватил мое лицо за подбородок.

— Ты принадлежишь только мне, — такого жесткого, даже жестокого взгляда я у него еще не видела. — Кто посмеет оспорить мое право, умрет и мне абсолютно не важно, будет то мужчина, женщина или население всей планеты разом. Ты только моя.

Его губы жестко впились в мой рот. Но в этом грубом поцелуе я ощутила столько нежности. Прильнув к нему, я обхватила руками его шею и зарылась пальцами в длинных темных необычно фиолетовых волосах. Я отвечала ему со всей страстью, на которую, оказывается, была способна.

Очнулась я, лежа на ветке, а Сферр с наслаждением покусывал мою шею.

— Не место, моя каиша, — с сожалением выдохнул он. — Совсем не место. Я разберу по запчастям эту чертову планету.

Сверху над нами нависла тень. Глухо рыча, Сферр вскинул голову, но тут же успокоился.

— Что там впереди, Аргат? — все же в его голосе присутствовало недовольство.

— Ничего хорошего, — отозвался арух сверху, — река кишит магуфами. Пройти мне не удалось. Вот вышел поохотиться.

— Плохо, — хмыкнул Сферр, — а как остальные?

— Пока никак, несколько особей с планеты Турган оказались съеденными, остальные слоняются вдоль берега или прячутся в зарослях, — лениво описал ситуацию Аргат.

— Лучше держаться пока вместе, брат рода моего, — произнес, на мой взгляд, немного пафосно Сферр, его лицо помрачнело. А мне стало любопытно, что же там такое в реке.

— А магуфы — это что за дрянь такая? — мило полюбопытствовала я.

— Хищные водные животные, — пояснил мне Аргат, — мелкие, с мою ладонь, но зубастые. Обгладывают все, что попадает в воду в считанные секунды. От них даже броня не спасает, выгрызают все.

— Аргат, не пугай ее, друг, — одернул его Сферр.

— Твоя женщина не слабая, и ее сложно запугать. Ну, разве что, высотой, — арух хитро глянул в мою сторону, но его намек на мою истерику при высадке я проигнорировала. Что было, то было. Мне не стыдно, я женщина и имела право слегка поистерить.

Меня больше заинтриговали эти их магуфы, по описанию схожи с нашими пираньями. А что если сравнить?! Галощит медленно прикрывал лицо, а на визоре уже горела информация об этой хищной рыбе.

— Селена, убери это с лица! — рыкнул мой мужчина.

— Не сейчас, Сферр, — отмахнулась от него я, — не мешай пока.

Читая, я отчетливо понимала, что хороших новостей нет, пока мой взгляд не уцепился за одну строчку.

— А эти твари живут повсеместно или только в заводях? — спросила я, но ответа не последовало.

Убрав щит, я взглянула на мужчин. Сейчас нижняя часть аруха с паучьими ножками была мне не видна, поэтому этот инопланетянин воспринимался мною именно как мужик, причем довольно симпатичный. В общем-то, вполне человеческие черты лица — высокий лоб, прямой нос с небольшой горбинкой, тонкие губы, длинные темные волосы, собранные сейчас в хвост. Кожа смуглая, а ширина плеч очень внушительная. Хорош, но не цепляет.

Холодный он какой-то, высокомерный, хоть и ведет себя со мной очень дружелюбно. Хотя, может, не встреть я Сферра, то мое мнение об Аргате было бы несколько иным.

— Есть идея. Нужны тушки животных или же что-то крупное можно на части разобрать, — процедил мой аррафат, заметя мой интерес к его другу. — Аргат, сможешь достать?

Следующий час мы вышагивали вдоль берега, разгоняя своим свирепым видом всех вокруг, включая остальных участников игры. Периодически закидывали в воду тушки каких-то зубастых тварей, коих тут обнаруживалось в избытке. Но результат был везде один. Тушку обгладывали в считанные секунды, а потом из воды высовывались мелкие острые толи крокодильи, толи рыбьи морды и глядели, не перепадет ли им там еще чего-нибудь.

Аргат откровенно злился, Сферр напоминал подвижную статую с застывшей маской крайней скуки на лице, а я наслаждалась инопланетной природой. В компании этих двух мужчин, я могла быть абсолютно спокойна за свою жизнь.

В воду полетела очередная тушка пойманного тут же зверька.

И… ничего…

Аргат остановился, зашел в ближайшие кусты и вышел с какой-то зверюгой волосатой размером с крупную собаку. Секунда и в воде плывущий на противоположный берег хищник. И никто его не ест и даже не дегустирует. Зверюга фыркая выбралась и скрылась с глаз долой. Хмыкнув, в кусты зашел Сферр и выбрался оттуда с двумя уже знакомыми мне змейками неопределенного пола.

— Сферр, не надо, — только и успела крикнуть я, но поздно: змеюки уже полетели в воду. Оторопело покрутившись, они, резво виляя хвостами, рванули на противоположный берег. Выбравшись, эти милахи обернулись и шипяще бросили в нашу сторону: «Шпасибо за помошшь» и уползли в ближайшие заросли.

Следом за ними перебралась через реку и наша дружная компания.

До вечера мы бодрым шагом топали к пирамиде. Мои силы, казалось, покинут меня в любую минуту. Несмотря на свою профессию, так много я еще никогда не ходила. И не радовала уже ни природа, ни теплая погода, ни инопланетный мир. В голове проскальзывала мысль малодушно попроситься Сферру на ручки, тем более, что он все чаше бросал пристальные взгляды в мою сторону, но гордость упрямо гнала меня вперед.

Миновав очередную полянку, я отметила, что местное солнце уже довольно низко склонилось к горизонту, а на небе отчетливо виднеются два спутника, куда больших размеров, чем наша Луна. С севера наползали тяжелые тучи, да и в воздухе появилась странная тяжесть. Словно собирается гроза. Ветер играл в высоких ветвях деревьев, заставляя их странно протяжно стонать и поскрипывать.

А еще появились странные насекомые, которые жужжа, постоянно стремились сесть на открытые участки кожи. Размером эти инопланетные комары могли посрамить даже муху. Ощутимо занервничав при виде этих летающих тварей, я жалась ближе к Сферру, наплевав уже даже на гордость. Он, ничего не говоря, просто крепко обнял меня за талию, плотно прижав к своему телу, и это придало мне уверенности.

Смеркалось, когда вдали отчетливо проявились очертания ярко желтой гигантской пирамиды. По моим подсчетам нам оставалось чуть более часа пути. Я уже видела симпатичную полянку с занятными розовыми и красными цветочками. Очень красивые бутончики чем-то напоминали нераспустившиеся розочки. Такая красота среди сочной зелени.

Сферр встал как вкопанный и сжал меня так крепко, словно я в захват попала.

— Аргат, это то, что я думаю? — в голосе его проскальзывало крайнее беспокойство.

— Я надеюсь, что нет, но очень похоже, что это именно то, — странно ответил арух и запустил по воздуху вперед в цветочки зубастую тушку, которую, видимо, приберег для собственного ужина.

Мохнатое тельце пролетело вперед и приземлилось прямо на цветочек, а потом случилось страшное. Огромные листья приподнялись над землей и захлопнулись, сверкнув острыми зубцами. Этот милый цветочек приподнялся на толстом стволе и завис, повернувшись в нашу сторону. Икнув, я плюхнулась на зад. То, что я считала милой розочкой, по факту, оказалось язычком куда более внушительного растения. Такой и человека проглотит, не подавится.

— Предложения есть? — арух глянул на Сферра. А тот в свою очередь на меня.

— Не смотрите на меня, — простонала я, — у нас цветы — это милейшие растения, которые обожают все женщины. У нас они никого не жрут. Хотя…

Тут я вспомнила об этих язычках. Включив щит, попыталась найти аналогию. Нашла, но мне на экране мой галощит выдал почему-то рыбу. Некого удильщика. Прочитав все, что есть, сделала единственный вывод.

— Надо попробовать пройти, не задевая эти цветочки яркие. Желающие проверить мою теорию есть? — поинтересовалась я.

— Сейчас найдем, — с этими словами Аргат исчез.

Со Сферром мы остались вдвоем.

— А ты любишь цветы? — в глазах моего мужчины горело любопытство.

— Конечно, — отозвалась я, — как их можно не любить. Всегда мечтала завести хоть один в горшочке.

— А почему не сделала этого? — казалось бы, задал простой вопрос, а как сложно объяснить.

— Меня часто не было дома. У меня нет личных вещей. Только три комплекта формы. За цветком нужен уход, нужен полив. Да и каждый раз, уезжая, я не знала, когда вернусь и вернусь ли вообще. Кто бы о нем заботился? Он погиб бы. А если бы я погибла, так и вовсе на помойку с остальными малочисленными вещами выкинули бы. Живое существо, будь то цветок или животное, оно в заботе нуждается, — как могла, объяснила я.

— У тебя будет много цветов, я обещаю, — сказано это было так буднично, словно мы не на смертельно опасной планете, а в парке на прогулке.

— Ты так уверен, что я останусь жива? — мне очень хотелось услышать его ответ.

— Более чем, — спокойно произнес он, — даже, если со мной что произойдет, здесь есть те, кто за тобой присмотрят, главное пройти пирамиду. Но и останься ты в полном одиночестве, все равно справишься. Ты, девочка моя, очень сильная и храбрая.