Утро началось внезапно — с душераздирающего стона, вроде как, искусственного происхождения. С перепугу я буквально подскочила, как ужаленная, мужчины подпрыгнули следом. Озираясь, я не могла сообразить, где я и что происходит. К тому же, после вчерашних приключений в джунглях, у меня болели все мышцы, и нещадно ломило спину. Эх, мне бы сейчас укольчик обезболивающего и в медкапсулу на часок-другой. Но, увы, придется разминать тело и терпеть ноющую боль весь день.

Мое внимание привлек какой-то жужжащий коробок, парящий над нами.

— Ты смотри, Сферр, они уже камеры не прячут. Что-то странное происходит, не находишь? — прошипел арух спросонья и заозирался.

Камеры? Эта мысль промелькнула в сознании. Точно, мой аррафат ведь еще в трюме сказал, что игры уже начались. А значит, что их кто-то смотрел, так ведь. То есть, снимали все это время. Стало неприятно, вот чего-чего, а быть на виду у толпы я не любила. А что уж говорить о камерах и прочем.

Неожиданный грохот не предвещал ничего хорошего. Как по команде мы сделали шаг к решетке и выглянули наружу. Грохот повторился. Начиная с первой камеры решетки перекрывали тяжелые, явно металлические, щитки. Именно они, опускаясь, сильно грохотали. Увидя это, мы также слажено отошли от решетки.

— Мысли на этот счет есть? — поинтересовался Аргат, обращаясь, толи к Сферру, толи к нам обоим.

— Ни одной, — прорычал аррафат.

— В том-то и проблема, что ни одной, — арух странно покосился на меня, словно ждал, что я сейчас выдам что-нибудь дельное.

Вот только я совсем не понимала по поводу чего волнение. А судя по нервным дерганым движениям мужчин, переживать пора начинать и мне. Буквально через минуту и нашу камеру изолировали от внешнего мира.

— Ну и что дальше? — нервно буркнул «паук».

— Скоро узнаем, — Сферр притянул меня к себе. — По-видимому, правила игры меняют. С чего бы это?

«Может с того, что у них в этом году женщина есть в игроках?!» — проскочила мысль в моей голове.

Но озвучить данное предположение, я почему-то не решилась. Может я слишком большого о себе мнения. Внутреннее предчувствие вопило, что впереди грядет большая… Ну, в общем, мысли на сей счет были неприлично ругательными. Слишком все хорошо и легко было до этого. Мало крови, так сказать. Хотя, что я знаю об этих играх, чтобы делать подобные выводы. Может наоборот, слишком много игроков погибло, вот и меняют ход игры.

— Аргат, ты это слышишь? — голос Сферра казался крайне взволнованным. В напряжении он сдавливал мое тело, прижимая меня к груди. Я же пыталась хоть что-то расслышать.

— Слышу, асмор их раздери! — ругнулся арух и пригнулся, словно готовясь к атаке.

А я ничего не слышала. Хотя! До меня донесся непонятный хрип, словно, душили кого-то. К нему присоединился еще один. Звук нарастал, и теперь нервничали мы все трое. Я цепко вцепилась в полу куртки Сферра. Геройствовать мне совсем не хотелось. Что бы там ни было — это пугало!

С тихим шипением из отверстий, что находились у самого нижнего края стены, в нашу камеру повалил подозрительный розовый дым. Он стелился по полу и все ближе подбирался к нам, стоящим в центре помещения.

Над моей головой раздался такой надрывной рык, что я инстинктивно присела. Оскалился и арух и в бессильной злобе перебирал передними лапками. Я же, по-прежнему, не понимала степень нашего влипания в неприятности.

Камера наполнялась дымом, и вскоре мне стало сложно дышать. Постепенно немело все тело. Дыхание превратилось в хрип. Сферр тряс меня, пытаясь привести в чувство, но мое сознание уплывало.

* * *

Странный толчок вывел меня из оцепенения. Чуть приоткрыв глаза, я уставилась на металлическую стену у самого моего носа. Толчок повторился. Сверху что-то жужжало. Двигаться не было сил, к боли в мышцах присоединилась и слабость. Мысленно я заставляла себя встать и оглядеться, но мое второе «я» убеждало полежать еще немного. Ну, кто я такая, чтобы с собой же спорить?!

Правда, лежать долго не получилось. Еще один толчок этой странной металлической коробки, в которой я находилась, заставил меня приподняться на четвереньках и усесться прямо на полу. Я была одна в помещении, напоминающем лифт, только с одним «но»…

Дверей я тут не наблюдала. Словно меня в герметичную консервную банку закатали. О том, что это был за розовый дым, я уже догадалась. Нас усыпили и разделили. Для меня это было очень плохо.

Плохо, опасно и даже смертельно.

Встав на ноги, я покрутилась на месте. И как прикажете отсюда выбираться?! И надо ли отсюда выбираться? Что-то подсказывало, что да. Очередной толчок подтвердил мою догадку — высота лифта уменьшилась, примерно на одну мою ладонь.

Он сжимался!

В душе поднималась паника. Меня же тут раздавит. Что-то снова жужнуло. Камера! Прямо в центре потолка. Вот гады. Решили, показать всему инопланетному миру, как выглядит мокрое место от землянки. Ну, уж нет! Так просто превращаться в отбивную я не собиралась.

Не на ту напали!

Подсобравшись, я принялась осматривать каждый сантиметр этой камеры, очередной толчок придал мне скорости. На полу ничего хоть немного странного не нашлось. Все ровно и гладко. Стены тоже сомнений не вызывали.

Я трижды провела по ним ладонью и ничего. Все ровно и гладко. Остался потолок, но пока я до него не доставала. Значит, нужно еще раз исследовать пол со стенами. Вдруг что-то упустила.

Я ползала на карачках, ощупывая каждый миллиметрик металла под нудное жужжание камеры. В какой-то момент, она меня взбесила. Желая хоть на ком-то выместить свою злость, я подпрыгнула и уцепилась за нее, вырывая из панели потолка.

И это была удача.

Потому, как вместе с камерой, вырвалась и панель, в которую она была вмонтирована. Уж не знаю, так ли останавливается эта сжимающаяся камера, но, в принципе, мои габариты вполне позволяли мне выбраться наружу через дыру в потолке. Не раздумывая, я еще раз подпрыгнула и, ухватившись руками за край, высунула голову через отверстие. Очередной толчок уменьшил эту коробку на пару десятков сантиметров. И как меня вообще угораздило во все это ввязаться. Все-таки за спиной сильного и умного Сферра, куда приятней было в этих чертовых играх участвовать.

Вот теперь я оценила своего мужчину по достоинству.

Надеюсь, он выберется. Хотя, за кого я переживаю, мой мужчина точно вылезет из такого ящика. Он, наверное, сейчас так зол, что эти жестянки голыми руками на кусочки порвет. Последнее, что я помнила перед тем, как окончательно отключиться, надышавшись розового дыма, — это жутчайший рык аррафата. Признаться меня пробрало. Надеюсь, ту муху, что все это придумала, тоже.

Очередной толчок и сжатие моей камеры, заставили меня вырваться из воспоминаний и приняться за спасение себя любимой.

Спрыгнув снова на пол камеры, я схватилась за края разлома в потолке и попробовала отодрать еще чего-нибудь, чтобы отверстие увеличить. Ничего не вышло, только ладони оцарапала до крови. Ну, ничего, это заживет, правда, болит невыносимо. Покрутившись, я ухватилась за другой край пролома и …

О чудо! Я вырвала еще одну панельку, увеличив дыру.

Счастливо оскалившись, я в порыве чувств, со всего маху врезала каблуком по камере, валяющейся на полу.

Выбравшись из лифта, я оказалась в шахте. Обойдя вокруг, не обнаружила никакого намека на лестницы, но при этом заметила какой-то вход выше меня метра на три. Казалось бы, недалеко, но все же не допрыгнуть. Выдохнув, я приказала себе успокоиться и взять себя в руки. Подышав глубоко пару минут, активировала галощит. Мое лицо быстро прикрыла серая маска. Перед глазами тут же понеслась информация.

Действительно в трех с половиной метрах от меня был проем. Лестницы отсутствовали, стены гладкие. Но раз вход куда-то есть, значит и способ туда добраться тоже должен быть. Надо еще чего-нибудь сломать. Крушить у меня хорошо выходит.

Подо мной методично продолжала уменьшаться камера, то есть, я постепенно отдалялась от заветной ниши в стене.

А что, если так и надо, и способ туда добраться подо мной, то есть, под этим проклятым лифтом. Ну, раз я все равно не могу ничего сделать, значит, стоит подождать. Усевшись удобнее, я взглядом гипнотизировала заветный вход. Надолго меня не хватило. Ну, и где спрашивается, моя хваленая выдержка. Сунув обратно голову в дырку в потолке лифта, я стала оглядывать его сверху, и ожидаемо ничего не увидела.

Пришлось все-таки ждать, пока эта консервная банка сплющится и радоваться, что меня в этот момент в ней не будет. Так я просидела где-то с полчаса. Когда, наконец-то, потолок лифта соединился с полом, обнаружился рычаг. Даже не задумываясь, я дернула за него. Из той самой ниши, что была надо мной уже, как минимум в пяти метрах, выпала тонкая веревка, буквально толщиной с мой мизинец.

Это садизм какой-то и как, спрашивается, по такой забраться!?

Но, как оказалось, это была не самая большая проблема. Из стены шахты, с громким вжик, выдвинулись острые шипы. Словно кто стену гвоздями утыкал. Вот это засада. Пока выбиралась, вся покрылась мелкими царапинами и проколами. И это не считая того, что мои ладони уже кровоточили. Тонкая веревка только больше их травмировала. Я была зла, как черт. А еще у меня болело все тело и не только мышцы, казалось, что даже косточки ноют.

Забравшись в нишу, обнаружила, что это еще один туннель. Не теряя минуты, я, морщась от боли в ладонях, поползла вперед. Но тут же была вынуждена быстро лечь на живот и прикрыть голову руками. С боковых стен и без того узкого туннеля, в котором и в полный рост не встанешь, повалило пламя.

Из консервной банки, где меня пытались раздавить, я угодила в крематорий, где теперь меня пытаются поджарить. Вытянув руки вперед, я медленно поползла на животе. Над головой ревело пламя. Спасало меня лишь то, что я худая и невысокая. Огонь меня не доставал, но это не отменяло того факта, что от высокой температуры мне становилось плохо. Раскаленный воздух обжигал горло. Меня уже тошнило, и сильно кружилась голова. Пот застилал глаза. Да и железный пол подо мной быстро накалялся. Не знаю, на каких силах, но я практически доползла до конца туннеля. Там всего в паре метров виднелся поворот.

Я очень хотела верить в то, что это спасительный поворот.

Двигалась из чистого упрямства. Задыхаясь и сглатывая тошноту. А в голове блуждала одна мысль: «лишь бы не сгореть заживо». Такой страшной смерти я боялась больше всего.

«Лишь бы не сгореть!»

Добравшись до цели, я выползла за поворот и рухнула, как подкошенная, распластавшись с вытянутыми руками. Страшнее этого крематория быть ничего не может. Дыхание медленно восстанавливалось. Горло горело и отзывалось едва терпимой болью.

И страшно было сделать, хоть одно движение. Ведь неизвестно, что ждет впереди.

Не знаю, сколько я вот так изображала полутруп. Но легче мне нисколько не становилось. Напротив, боль и усталость накапливались. А к ним присоединились и пессимистические мысли. Даже если я выберусь из этого туннеля, а дальше что? Я же и на ноги-то вряд ли встану. Такой с меня боец. Может, просто остаться здесь. Игры закончатся и вытащат меня отсюда.

И как-то некстати вспомнилось последнее задание и тот труп заключенного в вентиляционной шахте, который объедали крысы. Стало стыдно за то, что бросила его там. Заключенный или нет, а все-таки человек и каждый имеет право быть похороненным. И что, останусь я тут, и меня так же какие-нибудь крысы инопланетные обглодают!?

Нет, так не годится, надо собрать все силы в кулак и двигаться!

С диким стоном, я поднялась и поползла вперед. Мучительно перебирала ногами. Так плохо мне не было никогда. Да и к смерти я настолько близко, еще не приближалась. Мысленно, чтобы не спятить от боли и не отключиться от усталости, я прокручивала в голове последние события. Вспоминала наш разговор накануне, уговаривала себя быть сильной ради себя, Сферра, да и Аргату я невесту обещала. И нельзя мне умирать! Я еще должна своих девочек встретить, чтобы они к ахунтам в руки не попали. Ради них, ради себя!

Я должна цепляться за жизнь до последнего глотка воздуха!

Так погруженная в свои мысли, я доползла до конца туннеля, чтобы столкнуться с выбором: направо сворачивать или налево. Широкая труба, по которой я ползла, давала два ответвления, и нужно было решать, куда идти дальше. Мотнув головой, я активировала щит, но ничего это мне не дало: и направо, и налево было темно, грязно и страшно.

Свернула я направо. Проползла всего какой-то метр, как вдруг подо мной пол разъехался, и я полетела в неизвестность.

От сильного удара о твердую поверхность у меня клацнули зубы. В голове зазвенело. А вокруг как-то подозрительно громко шумела вода. Приподняв голову и потратив на это последние силы, увидела удручающую для себя картину. Комната три на три метра с высоченным потолком, а впереди меня прямо на уровне глаз из трубы хлестала вода. Помещение, в которое я упала, медленно, но верно, наполнялось водой. Упала я на какое-то возвышение. Оглядевшись, сообразила, что уступ в стене. И подо мной, и надо мной еще несколько таких плит выпирающих из стены. Последняя, как раз, над странным люком в потолке.

Вот только добраться туда и не утонуть — это постараться надо. Это, получается, придется ждать, пока тут все затопит, чтобы доплыть к выходу. Ну не сложно, не окажись я в таком плачевном физическом состоянии. В чем-то должен быть подвох!

Ну как же без этого-то…

И стоило мне об этом подумать, как что-то плюхнулось в воде. Нехорошо очень так. Подтянувшись руками вперед, я подобралась к краю уступа. Лучше бы я этого не делала. Там, в воде подо мной, плавала какая-то длинная гадость и не одна. Периодически эти твари выпрыгивали из воды и клацали челюстями. Эдакие щуки размером с небольшого крокодила, да еще и с передними лапками. Жуть полная.

Все, мне конец! Меня сожрут!

Уткнувшись лбом в камень, на котором лежала, я расплакалась. Сил ни на что другое, просто не осталось. Рыдала, уже не стеснялась пролетающих мимо меня довольно увесистых камер. Пусть смотрят и радуются. Твари инопланетные. Одна такая махина размером с баскетбольный мяч подлетела совсем близко. Вскинув голову, я зло взглянула прямо в камеру. Мяч пару раз качнулся и взлетел вверх. Скрылся он, как раз, в том самом недосягаемом люке на потолке. Вокруг меня летали еще пару таких мячиков. Внезапно меня осенило! Есть идея!

Разрыдавшись пуще прежнего, я устроила воистину вселенский плач.

Для пущего эффекту, повернулась на спину и завопила.

— За что мне такая боль!? — выкрикнула я и размазала рукой сопли под носом.

— Сферр, — снова заголосила я. Ну, как заголосила?! Насколько позволяло обожженное горло, настолько и пропищала. Главное, чтобы услышали и заинтересовались.

Истерика набирала космические масштабы. Мысленно я припоминала все беды, что когда-либо со мной случались. Одно неудобно, слезы затекали в уши и неприятно щекотали. Но это ладно, главное, стонать и причитать погромче. У меня уже горло горело, и весь запал практически иссяк, когда этот мячик с камерой соизволил ко мне подлететь. О да, этого-то я и ждала!

Резко выбросив руки вперед, я схватила камеру и подтащила к себе. Обняла, как родную, и прижала близко к сердцу.

— Спасительница, ты моя! — мило шепнула я ей. — Кто же там такой доверчивый, тобою управляет?

Камера дернулась в моих руках. Но куда там, я вцепилась в нее как клещ. Все, надоело мне умирать. Жить хочу. Как только к Сферру вернусь, на всех нажалуюсь.

Вот не знаю, что он сделает, но пусть мстит жестоко и кроваво.

Камера отчаянно дергалась, пытаясь меня скинуть. А потом рванула к потолку и я, естественно, вместе с ней. И пусть от такого полета у меня в голове помутнело. Главное, руки не разжать. А мячик бесновался. Поднявшись вверх, он резко рванул вниз и потряс меня у самой воды. На уровне моих глаз сиганула зубастая тварь. Но, не на ту мигуми напали! Выпускать свою добычу, я была не намерена. Еще пара кульбитов и камера смирилась со своим поражением, и медленно потащила меня под потолок.

В спасительный люк влетали мы с ней в обнимку.

Свалившись на пол я, наконец-то, разжала руки. Камера взметнулась и покачалась у моего лица. Не выдержали нервы мои в тот момент. Потому как из моего рта вырвался истеричный смех, а напоследок я зрителям еще и язык показала.

Невоспитанно, но мне простительно, у меня нервный срыв! Меня тут медленно, но верно убивают.

Дождавшись пока моя спасительница улетит, я снова упала ничком на пол лицом вниз. Ползти дальше было откровенно страшно. Хотя огонь и воду я прошла, остались только медные трубы. Ну, это если верить известной присказке. И вот перспектива этих труб не радовала!

Приподняв голову, я осмотрелась. Здесь было довольно просторно. Все тот же туннель, конечно, но шире. Наверное, можно даже встать на ноги. Но вот подняться мне не удалось, ноги не держали. Ну и ладно, мы не гордые, можем и на четвереньках. Так вернее и надежнее.

Подсобравшись, и мысленно даже помолившись, чего отродясь не делала, я поползла вперед.

Знать бы, что там за поворотом. Но всяко ближе к выходу. Не могут же эти испытания длиться вечно?! У всего есть начало и конец, только не у всех хватает порою мужества и сил дожить до этого конца. Но мой запал пессимизма подошел к концу. Да, мне было больно, да, безумно страшно, но осмыслив ситуацию, я поняла, что самое жуткое и неправильное, что я могу сейчас сделать — это сдаться и остаться здесь. Как тот покойник в шахте. Нет, буду идти до конца — своего или игры. Но на половине пути я не остановлюсь.

Постанывая, я ползла вперед, с опаской озираясь на стены, все ждала подвоха — огня там или шипов, или еще чего неизвестного, но все было спокойно. И это нервировало. Что же там за испытание такое, что дают передышку?

Перебирая руками, я вдруг поймала себя на том, что читаю стишок вслух. Какую-то нелепую детскую считалочку про трех кроликов, которые забрались в норку к кроту и заблудились:

Такого раньше за мной никогда не водилось. Видимо потихоньку схожу с ума, или у меня шок. Но стишок был словно обо мне написан. Только вот юбочки у меня не было.

«Боже, о чем я только думаю, какие кролики, какие юбочки, тут бы живой остаться», — мысленно поругала я саму себя.

Впереди виднелась странная круглая металлическая дверь. Вздохнув и пожелав себе удачи, я поползла вперед, неприятно царапая коленки о грязный шероховатый пол. Встать на ноги не решалась, так передвигаться было удобнее и безопаснее.

За дверью, которую я распахнула одним ударом руки, меня поджидали те самые медные трубы в прямом смысле этого слова.

Попала, так попала. Буквально в метре от меня начиналась полоса препятствий. Трубы толщиной с мою голову тихо, что удивительно, долбили без устали об пол. То есть, меня все-таки сегодня размажет или раздавит, ну или сплющит. Расстояние между этими толкушками примерно в двадцать сантиметров, то есть остановиться и переждать пока очередная трубочка не жахнет об пол, невозможно.

И как мне через это переползать прикажете?

И что обидно, дверь в соседний «пыточный» туннель была на расстоянии всего каких-то трех метров. Так близко…Только вот пробраться через эти штыри, похоже, невозможно. Я сидела и чуть не хныча, смотрела, как многочисленные штыри с огромной силой, но абсолютно бесшумно пронизывают пол. И страшно было даже представить, что будет со мной, если я попытаюсь сделать сквозь них хоть шаг в сторону двери.

Прошла пара минут, прежде чем я сообразила, что даже не активизировала свой щит. Скрывшая лицо маска оказалась абсолютно бесполезна. Она указала скорость, с которой опускаются эти страшные трубы, предполагаемую силу удара, расстояние между штырями и более ничего. Осталось загадкой и почему весь этой смертельный ужас происходит так тихо. Ну не может, металл бить о металл и при этом не издавать ни звука.

Так не бывает!

Повинуясь какому-то нелепому детскому любопытству, я подлезла совсем близко к первому ряду опускающихся штырей и попыталась рассмотреть момент удара. Ничего подозрительного. Вроде все нормально, как и должно быть. Но почему нет звука самого удара?

Почесав голову, я решилась на маленький эксперимент. Сняв куртку, свернула ее валиком и подсунула под штырь. Какого же было мое удивление, когда он остановился в момент соприкосновения с вещью.

Это что за шутки такие…

Не веря себе, я подсунула одежду под второй штырь и произошло тоже самое. То есть, едва толстая труба достигла скомканного валика, она остановилась. Это что за испытание такое? На сообразительность или безрассудность. Мол, кто полез под трубы, тот и выбрался.

Решив в своих экспериментах зайти чуть дальше, я убрала куртку и сунула под штырь руку. Зажмурившись в ожидании удара, взмолилась о том, чтобы эта машина не раздробила мою кисть.

И ничего…

Открыв один глаз, я убедилась, что штырь едва касается меня. Собрав всю свою смелость и решив больше не думать, я поднялась на ноги и шагнула вперед. Надо мной зависали огромные толстые тяжелые даже на вид металлические трубы. Но вреда мне они не причиняли. На одном дыхании, боясь даже моргнуть, я прошла эти кошмарные три метра комнаты. И осталась живой.

Выдохнув, тяжело оперлась на дверь. Она под тяжестью моего тела распахнулась, и я вылетела вперед и тут же зажмурилась от яркого света и вспышек.