Приоткрыв глаза, я спросонья не сразу поняла, где я. Почему в палатке один лежак из сложенных друг на друга спальных мешков и где сумки с моими вещами. В углу чей-то багаж присутствовал, но явно не мой. Сев, я прижала к груди одеяло и осмотрелась. Мой взгляд натолкнулся на рубашку, лежащую в моих ногах. Взяв ее в руки, расправила и обмерла.

Да твою же… Я в палатке Жеана.

Вот это компромат. Вот это кто-то озолотится, кто поставил на мою скорую капитуляцию ведуну. А теперь пойди и докажи им, что ничего не было и я его невеста. Нет на запястье плетения – значит, не считается. И ведь не расскажешь, что тут только романтика витала и никакой плотской любви.

Вот это я подставилась.

Подскочив на ноги, я осмотрела себя. Спала я в платье, хоть за это спасибо и поклон до земли. С этого наглого профессора станется меня спящую раздеть. Подскочив к выходу, я высунулась наружу. Совсем недалеко от палатки стояла стайка наших девчонок, и они явно чего-то выжидали. Хотя понятно чего – меня во всей красе. А фигу, не дождутся. Вернувшись в палатку, я призадумалась, вспоминая, как она поставлена. С трех сторон ее должны окружать кусты. Значит, нужно просочиться через них.

Подскочив к одному краю палатки, я его приподняла. Зазор, образовавшийся между тканью и землей, оказался мал.

«Хоть подкоп рой» – простонала я и тут же подхватила за хвост эту мысль. Кинувшись к вещам Жеана, я зарылась в них с головой и к своему счастью и удаче нашла то, что сейчас было нужно – небольшую лопатку. Металлическую и прочную. Вернувшись к краю палатки, я принялась рыть, активно помогая себе магией ветра. Я просто выталкивала потоком воздуха вскопанную землю. Процесс пошел очень быстро. Надо же, какое только применение своему дару не найдешь, лишь бы тебя профессорской подстилкой не назвали. Мне такая слава не нужна! Пусть сначала во всеуслышание невестой назовет, а потом и поговорим!

Ямка была уже внушительной, когда я услышала голоса снаружи. Жеан возвращался. Отбросив лопату и максимально приподняв край палатки, я принялась протискиваться через дыру. Застряв в области таза, мысленно выругалась и потянулась, выдергивая себя из этой компрометирующей ловушки.

Как только я вся оказалась наружи, в палатке раздался громкий смешок.

— Надо же, успела! – узнала я голос Жеана. – Ну, и шустрая же ты, невестушка.

Горделиво задрав нос, я полезла в кусты. Конечно, я догадалась, что ведун знает, где я, но понадеялась, что он не побежит следом. Хотя зачем ему это? Он и так знает, где меня искать, если что. Пробираясь через кусты, я смачно ругалась себе под нос. Мои волосы постоянно путались в ветках, оставляя на себе листики, палочки и прочий мусор. Коленями я наступала на свой подол и неуклюже валилась вниз, а под очередным кустом чуть не угодила в кучу жизнедеятельности какого-то животного. Хотя вполне понятно какого. Всего в метре от меня недоуменно фыркал знакомый высокомерный белоснежный конь. Казалось, он раздражен тем, что по его кустам ползают сомнительные личности и мешают ему трапезничать свежими зелеными листочками.

— Тьфу ты, - ругнулась я, снова натолкнувшись на жутко пахнущую кучу, – надо же, с виду такой благородный скакун, а внутри все тоже кило навозу.

Не дожидаясь пока конь положит на меня еще одну кучку, я поползла дальше. Кусты становились гуще.

Готовая разрыдаться и сдаться на милость всех сплетниц нашей группы, я таки добралась до своей палатки. Мысленно поблагодарила Жеана за то, что он так удачно разместил свое временное жилище рядом с нашим.

Вползая в палатку, я готова была целовать землю, на которой она стоит.

— Малика! - от удивления глаза Рояны стали в два раза больше, — а ты чего на карачках-то?

Я подползла к своему спальному месту и мешком грохнулась на него.

— Я спасаюсь от сплетни, – сообщила я ей и так очевидные факты.

— А ты про тех куриц, что пасут тебя у палатки? Их Сальвовски уже дважды разгоняла. Они вход с рассвета сторожат, такое чувство, что и ночью не спали.

— Жаль их так жестко обламывать, - вздохнула я, — но куда деваться, не мы такие жестокие – это обстоятельства. Давай, Рояна, бери ткань и пошли на озеро – умыться нужно. Сегодня вроде теплее, чем вчера.

Выйдя на улицу, я дельно потянулась и зевнула так, что, наверное, и ежи в лесу услышали. После изящно закинув ветошь для обтирания на плечо, двинулась к озеру. Проходя мимо палатки Жеана, я снова обнаружила стайку кудахтающих девиц и моего ведуна, стоящего неподалеку. Завидя меня, он проказливо подмигнул и закричал:

— Доброе утро, моя невеста, как прошла ваша ночь?

Вот же, милый нахал, а! Решил в краску меня вогнать.

— Да, как и прошлые, — я пожала плечами, — сыро, твердо и никакого комфорта.

Ведун приподнял бровь, но благоразумно промолчал. Интересно, а что он от меня хотел услышать? Ну не брошусь же я сейчас к нему в объятья с комплементами по поводу совместно проведенной ночи, тем более что ничего не было, и я спала крепким здоровым девичьим сном.

— Слушай, Малика, это, конечно, не моё дело, но как оно было? – шепнула Рояна, когда мы чуть отошли от излишне любопытных девушек.

— Что оно? – не поняла я

— Ой, подруга, не тупи! Вы спали вдвоем в одной палатке, а там, насколько я помню, всего одна постель! – выдала эта любопытная темная ведьма. Услышав ее слова, я споткнулась. А потом повернув голову зыркнула на ведуна. Жеан поймал мой взгляд и поиграл бровями.

— Этот профессор с утра такой довольный и счастливый ходит. Все парни говорят, да и девчонки наши, что все - пала твоя крепость. Да и Сальвовски рычит, что ты не выходишь с его палатки, а этот ведун ей в ответ: мол, не тревожьте мою девочку, она отсыпается, – шепот Рояны вводил меня в шок.

— Не поняла, так он что всем сообщил, что я в его палатке спала! - выдохнула я. – Ах так, да! Все уже разнес!

Я знала, что он слышит. В мою сторону полетел воздушный поцелуй в исполнении мужчины. Нет, ну каков, а!

— Вот бесстыдник, скомпрометировать меня решил, – бросила я в его сторону, - одного моего «да» мало было. Ну и проныра же, а еще взрослый мужчина.

— Да где ты их видела, взрослых – то? У них в любом возрасте одно на уме: поесть, поспать и женщину потискать за филей. А потом перед другом прихвастнуть, кто за что ухватил и какого оно было размера! – фыркнула подруга.

Через мгновение над поляной прокатился раскатистый мужской хохот. Причем смеялся не один Жеан, а еще добрая половина парней, находившихся от нас на приличном расстоянии. Неужели они все тут такие ушастые. Это же ужас просто!

Обогнув очередную группу девиц, неприлично нас обсматривающих, мы с выражением полнейшего не понимая, чего они тут делают и кого караулят, прошагали по тропинке в сторону озера.

Вступив на деревянный мостик, умылись.

— Знаешь, мне все интересно: это с водой маги все-таки что-то сделали, или у нас носы настолько атрофировались, что мы болотную вонь перестали ощущать? – проворчала Рояна

— Мне кажется, что от нас теперь просто благоухает одинаково, – бросила я в ответ, — как говорится: мы сливаемся с природой.

— Не шути так, Малика, я не хочу вонять как дохлый карась, – ужаснулась подруга.

Переодевшись, мы двинулись обратно в лагерь. За ночь лужи окончательно подсохли. А кое-где перемешанная с землею глина под лучами солнца высохла настолько, что превратилась в корочку и теперь трескалась, создавая интересный узор на земле.

— У нас с тобой растений почти нет, — услышала я от Рояны.

— И, — не поняла я.

— Вчера Сальвовски была не в себе весь день. Она так нас всех отчитала за безделье. Мол, если студенты Академии Боевого Искусства сюда отдыхать группой приехали, то у нас полевая практика. В общем, она сегодня будет проверять сушилки и смотреть, кто что нарыл.

О-па! Вот это уже проблема, я не хотела, чтобы учитель обрушила на меня свой гнев. Я уже вижу, как она перед всеми чихвостит меня и в хвост и в гриву. Так и слышу ее ироничное: мол, не перед мужиками хвостом крутить нужно, студентка лу Сионе, а делом заниматься.

Я приподняла брови и прикусила губу от досады.

— Жеан сказал, что уже собрал для меня гербарий, - поделилась я с Рояной своей маленькой тайной, - но вот как у него его забрать?

Рояна закатила глаза и фыркнула, выражая свое отношение к этому моему «как забрать».

— Да молча. Идешь и просишь у него сушилку. А вот как мне быть? У меня и двадцати цветочков не наскребется, а нам осталось только три дня. Да и то в последний день вещи будем собирать, там не до гербариев будет. Ей-богу, хоть еще на недельку к боевикам напроситься, что ли. Они-то тут остаются.

Услышав такое, я замерла. Вот это новость. То есть мы уедем, а они останутся и Жеан тоже.

— И сколько они тут еще отдыхать будут? — выдавила я из себя, а у самой в горле пересохло. Жеан же мне ничего не сказал. А я не хочу уезжать без него, а вдруг за неделю он изменит свое решение. Вдруг поймет, что я ему не нужна и он со своим «кажется, люблю» погорячился.

— Ты чего, – темная ведьма внимательно вглядывалась в мои глаза.

— Ничего, – я покачала головой, первый раз решив не рассказывать подруге всего.

—Ты в него влюбляешься, Малика, это уже заметно. Нити ваших сердец переплетаются. Я завидую, - Рояна схватила меня за руку. — Ты не думай, я по-доброму, я знаю, что тебе в этой жизни просто так ничего не доставалось. И я рада за тебя. Просто я ревную, мне ведь придется делить тебя с ним.

Услышав такие откровения, я обняла ведьмочку за плечи и прижала к себе. Вот такая она – темная ведьма, сердце нараспашку.

— Ну и ладно, – встрепенулась Рояна. — Пошли за сушилкой, будем мне растения добывать.

Через час, плотно позавтракав, мы уже гуляли по берегу озера, высматривая нужные растения и отдаляясь от лагеря все дальше. Благоразумно решив, что следопыты из нас никакие, я настаивала на том, чтобы все время держаться линии берега. Так хоть какой-то ориентир имеется. Рояна согласилась.

Солнце поднималось все выше, а все что мы смогли выкопать - это стрелолист и молодые ростки рогоза. И все. Ну, хоть камыш дери, да кубышки в букет собирай.

В отчаянье мы пошли дальше.

Легкий шум отвлек нас от созерцания природы на предмет чего бы выкопать. Навстречу нам из густых кустов вышла Саманта. Наша староста вид имела озадаченный.

— Ну и как у вас? – она с любопытством глянула на нашу тощую сетку.

— Плохо, – буркнула я, - а у тебя?

— Нашла гречиху, рогоз, шикшу да стрелолист, - поделилась с нами своими успехами черноволосая ведьма. От досады на саму себя и эту скудную флору, что нас окружала, Саманта дергала себя за вечные косички. - Ну как тут сотню собрать?! Это же нереально. Девочки, может, вместе пойдем. В три пары ведьминских глаз виднее-то. Ну, были бы мы магичками, еще не так стыдно, а тут ведьмы в лесу и растений лечебных не отыскали. Сальвовски нас позором толстым слоем покроет.

— А ты откуда знаешь, что ведьма я? — подозрительно мило спросила Рояна.

— Мама моя тоже из темных, она в том году на каникулах приезжала и увидела тебя. Но не думай, я никому не сболтнула. Я-то знаю, как предвзято к вам относятся порою.

Причин возражать против еще одной ведьмы в нашей компании не осталось. Уже втроем мы принялись обшаривать прибрежные кусты в попытке найти хоть что-то с приятным зеленым или желтым свечением. Но как назло нам попадались одни сорняки, вернее сказать - заросли сорняков.

— Смотрите, вот там, - Рояна указала на небольшой холмик, - там что-то есть.

Рванув по указанному направлению, мы нашли несколько рядом расположенных стебельков, имеющих явно одно корневище. На них виднелись крупные продолговатые листья. Осмотрев растение, мы убедились, что оно целебное. На одном стебельке на вершине свисали цветы, собранные в колосовидные соцветия.

—Девочки, по-моему, это горец змеиный. У него под листьями длинные сероватые черешки должны быть.

Выкопав маленький куст, мы сверили все признаки и условно обозначили эти стебельки горцом. Обсмотрев все вокруг, нашли еще четыре растения этого вида. Об их местонахождении нам поведало неяркое зеленое свечение, видимое одними ведьмами. Я представляю как сейчас магичкам тяжко, они-то природу чувствовать не могут. Если уж мы, ведьмы, стонем, то им, вообще, впору «Караул!» кричать! Я подленько, по-ведьмински, ухмыльнулась, осторожно извлекая из земли буровато розовые корневища. Не всегда же только магичкам из себя совершенство корчить, в травоведение мы, ведьмы, куда способнее и талантливее будем.

Обтряхнув землю с корневища очередного целебного растения, убрала его в сушилку. Мы ликовали. Хоть что-то нашлось, не зря на ножках мозоли натираем.

Воодушевлённые успехом, мы ринулись дальше. Здесь еще явно никто не копался из наших. Чтобы не заблудиться, мы отыскали ручей и пошли вдоль него. Все-таки надежный ориентир.

— Смотрите, девочки, ветла! – сорвавшись с места, Саманта понеслась вперед. Мы с Рояной за ней. При этом я еще и сушилку тащила. Недалеко от воды действительно обнаружилось небольшое деревцо с серыми листочками.

— А там ива пепельная, - наша староста ткнула пальцем вперед на кустарник с серовато-зеленой корой. От радости она разве что только на месте не плясала. Хотя чего скрывать, в душе и я галоп отплясывала. Да, конечно, Жеан собрал для меня нужные растения, но поддавшись общему азарту, я была готова собрать свою собственную коллекцию и доказать всем, что я очень способная студентка.

— А она-то нам зачем? – недоуменно спросила Рояна. — Из нее же хозяйственные корзины плетут, да кое-какую мебель.

Я улыбнулась, но смолчала. Я- то приютская и знаю, как полезен при болезнях этот кустарник. По весне мы с нянечкой выезжали за городские стены и собирали дружно кору с молодых веточек. Неумелыми детскими ручками мы делали аккуратные кольцевые надрезы и, соединяя их продольно, снимали нежные пленочки, складывая их в холщевые мешочки. И совсем неважно было, что я одна ведьма. Мы старались все, и мешочки заполняли до завязочек.

Эта кора была гарантом того, что осенью и зимой нас не одолеет лихорадка. Отваром из этого растения мы дружно полоскали горло, а нянечка его пила, чтобы нервы успокоить. В водном настое коры мы часто держали ножки, если вдруг там появятся гнойнички и ранки. В общем, очень нужное растение, и одними корзинами да лаптями его полезность не заканчивается.

— Ты не вопросы задавай, Рояна, - прикрикнула Саманта, - а ветви срезай. Будешь потом мужу своему отвар из коры ивы в тазу под ноги ставить, чтобы они несильно благоухали.

Я тихо посмеялась над задумчивым личиком подруги. Умом Рояна и сейчас блистать отказывалась. В группе все считали ее простой магичкой, при этом силой особой не наделенною. Спасало ее то, что подвластна ей была магия земли, а это для травницы большой бонус. Вот только использовать свой дар подруга не спешила. Она как всегда витала где-то в своих мыслях.

Собрав ветвей ивы пепельной и ветлы, мы уже с приподнятым настроением понеслись дальше, забыв о ручье и ориентирах.

Обыскивая полянку за полянкой, мы перестали следить за временем. Наша сушилка становилась толще. И уже было чем «порадовать» нашего недовольного учителя.

— Девочки, земляника! – воскликнула Рояна.

Выбросив из головы все, кроме этих растений, мы принялись выкапывать кустики вместе с висевшими на них яркими мелкими ягодками. Попутно складывали их в рот, наслаждаясь чуть кисловатым вкусом. Нашей радости не было предела.

Наевшись вдоволь, мы поднялись на небольшой холм. С него открылся вид на красивую полянку, заканчивающуюся крутым обрывом.

— Интересно, что там? – интригующе произнесла Саманта, покручивая в руках косичку. – Девочки, мы с таким успехом полную сетку растений соберем.

Не сговариваясь, мы отправились исследовать новое место. Потом еще одно и следующее. Трав вокруг было великое множество и от некоторых исходило слабое зеленое и желтое свечение.

Вооружившись лопатками, мы ринулись в бой.

Выкапывали все, что казалось нам полезным, лечебным, красящим, ароматным, и просто симпатичным. Не следя за положением солнца на небе, мы носились по огромной поляне, пугая кузнечиков и ярких бабочек. Нашли куст малины и залипли около него, объедая все ягодки. Потом, перейдя через молодой ельник, обнаружили еще одну полянку.

— Малика, у меня кажется зверобой, - прокричала Саманта с одного конца поляны

— А у меня шептуха, – отозвалась я, старательно выкапывая травянистое растение. Я еще раз оглядела стеблевые листья с двумя прилистниками. Приподняла пальчиками черырехлепестные золотисто-желтые цветочки.

— Ну да, шептуха, – пробурчала я себе под нос.

Вообще, в лечебных целях знахарки используют корневище этого растения. Оно неприхотливо. Мы в приюте просто обмывали его, очищали от мелких корешков и сушили. Хранится оно очень долго. Уж сколько я в детстве отвара шептухи выпила. У меня всегда слабый кишечник был. Чуть что-то не то съела, все - стрелой в туалет. Вот и хлебала эту травку. Первое средство после немытых ворованных в городском сквере яблок.

— Девочки, кажется, тут чага, - неуверенно заявила Рояна. - Кто-нибудь посмотрите, это она или нет.

Уложив шептуху в сушилку, я отправилась к Рояне. На березе, вокруг которой крутилась горе - студентка, а по совместительству лентяйка-недоучка, действительно обнаружился паразитный гриб. Огромный такой, внушительный. Проведя ладонью по черным желвакообразным наростам, я приняла решение, что его нужно срезать. Но вот проблема - ножа-то нет

— Саманта, есть что острое? – прокричала я

— Лопата, — спокойно отозвалась черноволосая ведьма позади меня.

Ойкнув, я обернулась. Староста, с умным видом почесывающая затылок, стояла в шаге от меня.

— Чего подкрадываешься? – пробурчала я

— А ушки мыть нужно, – огрызнулась не зло Саманта, – тогда слышать хорошо будешь.

Подвинув меня в сторону, наша умница оглядела потенциальную жертву для гербария. Хмыкнув носом, так же, как и я, пощупала зачем-то гриб. Далее на ее лице отобразилась умственная деятельность. Прямо видно было, как шевелятся в ее голове многочисленные извилины.

— Ну, — не выдержала Рояна, — это чага?

—Да чага, конечно, — отмахнулась я от нее. — Тут в другом проблема.

— В чем? — Рояна тихо бесилась. Не любила она, когда ее подлавливали или уличали в несообразительности.

— Да крупный гриб-то и тяжелый, наверное. Как потащим? - деловито обрисовала Саманта наши трудности

— А может, просто по кусочку собьем и ладно, - внесла дельное предложение Рояна. — Весь-то он нам для чего. Другим от щедрот раздать, что ли?! Я на благотворительность тут не подписывалась.

Следующие полчаса и не меньше мы бегали с лопатами вокруг березы и пытались отбить кусок гриба. Только изрядно помучавшись, мы смогли-таки разжиться ценным экземпляром.

Взглянув на небо, я с удивлением обнаружила, что солнце уже довольно низко над горизонтом. Это сколько мы гуляли-то?!

— Девочки, а давайте-ка в лагерь идти, – с долей тревоги предложила я. Что-то мы загулялись и совсем забылись.

— Да пойдем, конечно. Только хоть глянем, что там за обрыв на той поляне, где малина росла. Помните, – в голосе Саманты звенел азарт. — Да и в другую сторону можно прогуляться. Часик туда, часик сюда. Все равно до сумерек еще далеко. Часа три у нас точно есть.

Не понравился мне ее ответ. Мне вообще все происходящее вдруг резко перестало нравиться. Я с трудом припоминала, как мы сюда вышли и как возвращаться. В моей душе уверенности в том, что помню путь в лагерь, становилось все меньше.

— Нет, Саманта, мы возвращаемся сейчас, пока светло. Не стоит тянуть до сумерек. Я, конечно, не заядлый путешественник, но заметила, что темнеет тут быстро как-то. Вдруг заплутаем. Нет, нужно идти в лагерь сейчас. А завтра вернемся и еще раз тут все обыщем, – я строго глянула на одногруппниц.

Но в их глазах увидела лишь несогласие. Они глядели на меня снисходительно, как на зануду, портящую все веселье. Как на старуху, что брюзжит, не позволяя молодым порезвиться.

— Не командуй, лу Сионе, – Саманта махнула на меня рукой и крепче сжала в объятьях свою толстенькую сушилку. — Тебе-то, наверное, ведун уже помог с гербарием. А вот мне крутиться нужно. Да и Рояне вряд ли кто букет целебных трав с корнями подарит. Так что смотрим, что там за обрыв, обследуем, что с другой стороны от полянки, а уж потом в лагерь. Как раз на ужин успеем. Чего тут плутать, по своим следам и вернемся, помним же где и что выкапывали.

Я немного разозлилась. Ну, взрослая же девица, должна понимать что лес - это не городской парк. Тут и зверье и нежить. Как-то сразу крыса вспомнилась с обрубленным кончиком хвоста. Тут наверняка, что крупнее водится.

— Саманта, это не шутки. Начнет темнеть, заплутаем. К тому же было велено только с парнями - студентами в лес уходить, а мы ослушались. Сальвовски будет в ярости. Зачем ее злить. По-тихому вернемся и сделаем вид, что у озера гуляли.

Мои доводы казались мне разумными. Жаль, что только лишь мне.

— Ой, Малика, если вернемся с полными сушилками, никто ничего нам не скажет. Да ладно тебе, а вдруг мы завтра это место не отыщем. А вдруг дождь или еще напасть какая. Я тут слышала, они сильный ветер ожидают. Вот что тогда? С пустыми руками в академию вернемся. С чего ты вдруг стала такой правильной, Малика, времени еще много, нельзя такой шанс упускать.

— Я всегда была такой правильной, — огрызнулась я, — а вот куда ты свои мозги дела, Саманта, непонятно!

— Ну тебя, — на меня повторно махнули рукой, — мы сюда учиться приехали. Я не хочу быть в хвосте. Другие уже с парнями спелись, те им, скорее всего, все, что надо добывают. Что-то я не заметила, чтобы девчонки толпой за растениями с лопатами бегали. Они-то с полными сушилками наверняка, как и ты, уедут. А о нас с Рояной никто не побеспокоиться. Не хочу я перед учителем краснеть и дурочкой себя чувствовать. Вам может и не привыкать выговоры получать, а мне такой опыт ни к чему.

Не слушая более никого, Саманта развернулась и пошла в ельник. Рояна за ней. Мне ничего не оставалось, как плестись за этими упертыми.

— Рояна, – позвала я подругу.

— Еще полчасика и все. Ну не порть настроение, Малика, – отмахнулась от меня подруга. — В кои-то веки появился шанс не схлопотать «неуд».

Покачав головой, я сглотнула все ругательства в их адрес, что скопились у меня на языке. Вот же, дурные головы.

— Смотрите, какая красота, – раздался крик за молодыми елочками.

Рояна ускорила шаг и понеслась вперед. Я с тяжёлой сушилкой в руках так скакать не могла. Вот всегда так, эта вперед к приключениям на свою голову козочкой бежит, а мне сзади нее приходится с баулами или сушилками на выручку тащиться. Иногда складывалось впечатление, что кто-то невидимый Рояне периодически в панталончики ежика подкладывает, вот и носится та потом с иголками в мягком месте.

Выйдя на полянку, я обомлела. Вот и накаркала.

Картина, открывшаяся моему взору, на мгновение ввела в ступор.

— Вы с ума сошли!!! — бросив сушилку, я рванула к подругам.

У меня от страха колени затряслись. Вот такого идиотского поведения от двух взрослых девиц, которым уже детей рожать впору, я ну никак не ожидала. Чумные на всю голову.

Свесившись с обрыва, Саманта пыталась лопатой откопать какой-то куст, имевший неосторожность вырасти там. Рояна же при этом держала ее за ноги, чтобы та не скатилась с крутого практически вертикального склона, на дне которого протекала небольшая речка.

— А ну-ка вытаскивай ее, - заорала я, - совсем мозги отшибло.

Схватив нашу заучку за ноги, я потащила ее вверх.

— Отстань, Малика, если я принесу Сальвовски медвежий черенок, она меня к себе в ученицы возьмет. Это же такая редкость в наших лесах. А тут сразу два куста растет. Вот сейчас капну глубже и считай, Рояна, что мы будем лучшими по итогам практики!

Мысленно схватившись за голову, я сильнее потянула эту свихнувшуюся на учебе особу на себя, за что и получила каблуком туфли в подбородок

— Ну, в самом-то деле, Малика, ну хоть раз отличимся с положительной стороны, – заканючила Рояна. — Представляешь, как удивится учитель, когда мы ей такую ценность сдадим. Хоть раз в жизни меня дурой не обзовут и не будет моего имени в списке отстающих.

В моей душе вскипала злость. Столь глупое поведение я видела впервые. Так рисковать ради какой-то пусть и ценной, но травы.

— Не стоит этот куст такого риска! — прошипела я и отпустила ноги Саманты. — Мы с тобой и так знаем, что ты не дура, кому ты это еще хочешь доказать? Вытаскивай эту укушенную за голову и пойдем в лагерь.

Рояна насупилась и поджала губы.

— Готово, – выкрикнула Саманта.

Рояна взвизгнула от радости,… а в следующее мгновение я услышала отчаянный крик и успела только схватить ноги подруги, исчезнувшей с края обрыва.

Я кубарем катилась вниз, отчаянно пытаясь хоть немного притормозить и замедлить падение. Одной рукой держа Рояну, я хваталась второй за все корешки и растенья, что были на пути, но ничего не выходило. Мы катились вниз с чудовищной скоростью. Раздался приглушенный всплеск, а спустя секунду и надо мною сомкнулась обжигающе холодная вода. Мой живот обдало режущей болью. Вынырнув, я бестолково дергала руками и пыталась сориентироваться и понять где я и что произошло. А потом все мысли вылетели из моей головы, потому что я увидела впереди то, что заставило мою душу взвыть от ужаса. В паре метров от меня лицом вниз плавала Рояна, каким-то чудом удерживая себя на поверхности, а вокруг нее расходилась яркая розовая вода.

Не помня себя от смертельной паники, скользя по камням, устилающим дно, я устремилась вперед. С глаз капали жгучие соленые капли. Перевернув самого близкого мне человека, я разрыдалась в голос. Она была без сознания, но жива. Схватив ее за волосы, с трудом доплыла до берега, а потом, отдавая все силы, вытащила ее тело из воды и уложила набок. Рояна закашлялась, избавляя легкие от воды.

— Саманта, – выдохнула темная ведьма и снова отключилась.

Зажмурившись от страха, я встала на ноги и осмотрелась. Саманты нигде не было видно. Прикусив до боли губу, я полезла снова в реку и принялась искать вторую подругу в воде. Бестолково водя руками в разные стороны, я металась вдоль берега, пока, наконец, не заметила черные косички и зеленое платьице под водой. Нырнув, я схватила девушку и что было сил потянула на себя. Живот нещадно болел, вызывая спазмы. Но я упрямо тащила Саманту на берег.

Выбиваясь из сил и натужно кряхтя, трясущимися руками я отволокла бесчувственную девушку к Рояне и уложила. Черноволосая ведьмочка закашлялась и задышала. Упав на голые теплые камни рядом с ними, я закрыла глаза и беззвучно снова расплакалась.

Ощупав свой живот, поднесла руку к лицу. Она была в крови, густой и странно тягучей. Присев, я глянула на разорванное платье и широкий, но неглубокий порез, идущий от бедра до правой груди. Ничего меня об камни приложило.

— Малика, Рояна, – простонала Саманта

— Я здесь, не переживай, - отозвалась я. – Рояна без сознания, но жива. Она сильно разбила голову.

Пробормотав это, я уставилась на лужу крови, собравшуюся под головой подруги. Это было плохо, очень плохо.

— Нужно идти за подмогой, – голос Саманты буквально шелестел.

Посмотрев на высоту склона, с которого мы скатились, я покачала головой.

— Я ранена, ты тоже, – неутешительно пробормотала я. — Никто не сможет вернуться в лагерь. Придется ждать, пока нас найдут.

Саманта слабо засмеялась. Да я ее понимала. Кто же нас кинется. Кому мы нужны?

«Жеану» - тут же шепнуло сердечко. Он увидит, что нет меня. Ему я нужна. Прикрыв рот рукой, я захныкала и от боли и от облегчения. Первый раз в жизни я была точно уверена, что кому-то нужна. Я верила в него как ни в кого другого. Он увидит, что меня нет. Он будет искать.

— Учитель Сальвовски не станет всех пересчитывать за ужином. А Канели сегодня у лу Сапрое в палатке ночует, у них там групповое свидание вечером намечается. Никто нас не кинется.

— Нет, нас будут искать, – уверенно прошептала я, – я знаю это.

— Думаешь, ты нужна этому ведуну, – хрипло засмеялась Саманта, - очнись, Малика. На это смешно смотреть. Он аристократ, чистокровный ведун. Профессор. Состоятельный зрелый мужчина. А ты сопливая студентка без рода и племени, и приданого к тому же. Ты для него игрушка, чтобы скоротать скучные полевые будни. Подарит тебе сеточку с гербарием и посчитает, что расплатился с глупой девчонкой сполна.

Слушать ее было неприятно. Закрыв глаза, я вспомнила последние шесть дней. Игрушка ли я для него?

— Нет, – шепнула я посиневшими от холода губами.

— Не тешь себя мечтами, - пробурчала Саманта, - видела я таких. Сначала пообещают любовь и верность. Опишут красивую жизнь. Детей, счастливое будущее, а потом, получив свое, исчезают. Делают вид при встрече, что и не знакомы вы вовсе. Разговаривают высокомерно, словно ты грязь с их ботинка. У меня был жених - ведун. С детства дружили, всегда под ручку ходили, целовались за кустами в саду. А потом он исчез, нашел себе другую и счастливо женат. Знаешь, что он мне сказал на прощанье, - Саманта хлюпнула носом, – что я слишком доступна и неинтересна. Проста, как лошадиная подкова.

Ведьмочка стихла, а у меня на душе растеклась такая горечь.

— Это неправда, - прошептала я, - ты очень красивая и умная. Очень азартная и непоседливая. Он просто слепой дурак раз не рассмотрел за столько лет, какое сокровище держал в руках. А ты найдешь себе еще лучше. И пусть он локти потом кусает

— Ты, правда, так думаешь? - заплаканный голосок Саманты звучал глухо

— Конечно!

— Знаешь на что похоже разочарование в любви? – девушка чуть сдвинулась и легла на спину. - Это словно у тебя в душе разом умерли все мотыльки с белоснежными крылышками, и порхать там больше некому. Остается лишь тяжесть и глухая боль потери.

Улыбнувшись такому сравнению, я стерла слезы с глаз.

— Ничего, вырастишь новых мотыльков. Оторвешься от своих учебников да трав и увидишь как много достойных парней вокруг тебя.

— Прости за то, что не послушалась тебя. Я как этот медвежий черенок увидела, так мозг словно отключился.

— Ничего, Саманта, - спокойно произнесла я, — у нас у всех бывает помутнение. Рояна ничуть не меньше виновата, чем ты. Да и я хороша. Надо было за шкварник тебя оттуда тащить, а не слушать ваши уговоры.

На землю спустились сумерки. Солнце согревало камни, на которых мы лежали последними лучиками света. Становилось холодно, а мы и так закоченели, упав в ледяную воду. Рояна не приходила в себя. Саманта вяло что-то шептала, ее состояние ухудшалось. А я смотрела на закат и не верила в то, что Жеан меня не найдет.