Не греческий храм, не пирамида и не сфинкс. Это было нечто действительно грандиозное даже в полуразрушенном состоянии, и Дэниел не мог подобрать сравнение.

Сооружение было ясно видно в рассеянном свете на дне азотного моря. Дэниел подумал, не связано ли это странное сияние с радиоактивностью. Но как это может воздействовать на него? Можно не волноваться, что он лишится волос и зубов или что из-за генетических мутаций произведет на свет монстров.

Но он может заболеть раком. Если это случится, то что он будет чувствовать? Утрату некоторых функций? И если он вернется на Медицинский Остров, то смогут ли его старые друзья Ройс и Кимура заменить поврежденные клетки мозга электроникой? Он попытался — в который уже раз — определить, что он такое. Сейчас, хотя все его тело было искусственным, у него осталась кора головного мозга и часть центральной нервной системы, определявшие его сущность. Все остальное можно считать лишь сервомеханизмами, поставленными на службу оставшемуся фрагменту Дэниела Китаямы.

Если убрать из него последние части органики и заменить кремнием, пластиком и металлом, что тогда? Он представил себе, как его тело поднимается с операционного стола, подобно чудовищу Франкенштейна, а в это время легкий белый голубь — его отделившаяся душа — взмывает в небеса, чтобы обрести вечное блаженство в священном сердце Иисуса.

Дэниел отбросил абсурдные мысли и опустил свой глиссер на покрытое песком и камнями дно моря. Высокие водоросли поднимались сквозь толщу жидкого азота, колыхаясь в подводном течении. Какие странные химические реакции протекали в их клетках? Еще одна загадка для исследователей из МГО, если они удосужатся прилететь на Титан.

Он вошел внутрь здания. Комнаты в нем формой, напоминали яйцо, а коридоры были сделаны для плавающих в воде существ, способных одинаково свободно перемещаться в горизонтальном и вертикальном направлении. Их размеры было трудно определить, возможно, они были меньше человека, хотя Дэниел не мог бы с уверенностью утверждать это. Если их тело обычно находилось в горизонтальном положении, то этот факт мог объяснить низкие потолки.

В одной из комнат он обнаружил удивительную картину. Теперь Дэниел знал, пак выглядели разумные обитатели Титана. Они напоминали тюленей с жабрами и органами, похожими на пучки щупальцев, служивших им вместо рук.

Они строили неоновую скульптуру.

Картина была вмурована в стену. Внутри здания не было остатков мебели или других признаков того, что оно обитаемо. Не видно было и разумных существ.

Дэниел выплыл из здания и пошел по дну к своему глиссеру. Он забрался в машину и поднялся на поверхность.

Вынырнув из жидкого азота, Дэниел увидел, что тусклое пятно Сатурна, игравшего роль солнца на Титане, немного опустилось к горизонту.

Итак, что он узнал? В обычных обстоятельствах этого было бы достаточно, чтобы обессмертить его имя. Он открыл целую экологическую систему. Он нашел остатки неизвестной доселе цивилизации.

Но он не обнаружил почти ничего, что помогло бы разгадать стоявшую перед ним и его товарищами загадку. Древняя раса, установившая неоновую скульптуру на Меркурии, вероятно, — нет, поправил он себя — определенно посещала и Титан.

Но кто они были? Как они выглядели? Неужели похожие на тюленей существа с Титана прилетали на Меркурий и установили там скульптуру? Маловероятно. Разница в условиях окружающей среды была слишком велика. Как вообще раса, обитающая в жидком азоте при температуре, близкой к абсолютному нулю, могла совершать космические путешествия? А если и могла, то зачем им прилетать на Меркурий, где было настолько же жарко, насколько у них холодно, и где полностью отсутствовала атмосфера?

Если допустить, что разумные обитатели Титана все же путешествовали в космосе, то они должны были осваивать миры, пригодные для жизни. Они могли по крайней мере основать станции на других спутниках газовых гигантов — Юпитера и Урана.

Как могли бы выглядеть их корабли? Летающие аквариумы с жидким азотом? Или тюленеобразные существа просто облачились в скафандры — индивидуальные системы жизнеобеспечения. Тогда им не нужен наполненный азотом корабль.

Он покачал головой.

Нет смысла сейчас ломать голову. Нужно быстрее заканчивать все дела на Титане, а затем договариваться с Мгоабе о встрече и возвращаться на скиттер.

Он языком включил микрофон, но прежде чем, успел что-то сказать, яркая вспышка озарила небо.

Среди желтого тумана появилось кроваво-красное пятно. Оно увеличивалось, растекаясь во все стороны, как кровь атакованного акулой ныряльщика. Через несколько секунд послышался громкий хлопок, напоминающий звук выстрела старинной гаубицы.

Дэниел наклонился назад, пытаясь рассмотреть источник звука.

Свет Сатурна померк из-за темно-красного сияния, резко выделявшегося на желтом небе. Зигзагообразные молнии плясали между ярко-красным пятном и покрытым волнами морем из жидкого азота. Рубиновое свечение спускалось ниже, приближаясь к поверхности моря.

Темный металлический конус появился впереди светящегося пятна. Между конусом и поверхностью моря проскакивали молнии.

Дэниел услышал потрескивание в динамике. Он различил голос Мгоабе, но не понял, что тот сказал, — вероятно, предупреждал, что русские прилетели и собираются совершить посадку. Это он и сам видел.

Металлический корпус был похож на древнюю военную ракету из средневековой космической сказки. Сначала Дэниелу показалось, что спускаемый аппарат направляется к той же льдине, где приземлился он сам, но потом понял, что корабль слишком велик для этой площадки и поэтому будет садиться на более крупное ледяное поле, расположенное в нескольких километрах отсюда.

Дэниел еще раз попытался установить связь со своим скиттером, но помехи, вызванные работой систем чужого корабля, были настолько сильны, что полностью заглушали слова Освальдо. Дэниел выругался про себя. После приземления русских помехи исчезнут, но к тому времени скиттер скроется за линией горизонта, и придется ждать, пока он совершит оборот вокруг Титана.

Усилиями Дэниела глиссер плавал на поверхности моря. Под собственным весом и весом Дэниела машина непременно погрузилась бы, но ядерный реактор Дэна, питающий энергией и глиссер, имел более чем достаточную мощность, чтобы удерживать их на поверхности.

Русский корабль опустился на соседний ледяной остров и скрылся из виду в густом желтом тумане.

Дэниел выровнял глиссер, так что он заскользил по поверхности моря. Сделав еще одну безуспешную попытку связаться со скиттером, он решил заняться конкурентами. Грохот и треск, издаваемый кораблем русских, стих. Дэниел настроил свой оптические сенсоры и рассмотрел чужой корабль. Он стоял на ледяном поле, указывая своим закругленным носом в небо.

Глиссер скользил по поверхности океана из жидкого азота, поднимая каскады брызг. Достигнув льдины с русским кораблем, он уменьшил скорость. Глиссер зарылся носом в жидкий азот. Полозья заскользили по льду, и Дэниел остановился, выехав на льдину.

Красное облако вокруг корабля исчезло: Дэниел наблюдал, как в его корпусе на высоте нескольких метров открылся люк. Из люка выдвинулся трап, затем появилась огромная неуклюжая фигура, осторожно спустилась вниз и спрыгнула на лед.

В отверстии люка появилась еще одна фигура, затем еще и еще.

В Корабле находились четверо русских, если, конечно, внутри не остался еще кто-нибудь.

Дэниел наблюдал, как первый вышедший из корабля человек неуклюже полез в висевшую у него на плече сумку. Позади него крышка люка задвинулась, и послышался щелчок замка. Значит, на борту оставался, по крайней мере, еще один русский.

Одетый в скафандр человек вытащил из сумки несколько стержней и соединил их вместе, пока не получился один длинный стержень метра три длиной. Русские установили на нем маленький подъемный механизм. Затем один из них достал из своей сумки какое-то приспособление и неловко опустился на колени. Дэниел увидел короткую вспышку, когда это приспособление вонзилось в лед. При этом его сенсоры зафиксировали инфракрасное излучение. Более толстый конец металлического стержня погрузился в расплавленный лед. Возможно, они берут пробы. Вряд ли они много узнают из азотного льда, но все же это можно считать началом… Они были лучше экипированы для проведения научных исследований, чем Дэниел.

Один из них достал кусок свернутой материи. Неужели у них есть карта Титана? Если это так, то это не первая русская экспедиция на этот спутник Сатурна.

Дэниел смотрел, не отрываясь.

Русские прицепили свернутую материю к подъемному механизму. Они отступили на шаг и отсалютовали. Когда свернутая ткань достигла верхушки шеста, метановый ветер расправил ее. Это был флаг с двуглавым орлом.

Они объявляли Титан российской территорией! Дэниел двинулся было, но затем остановился, увидев, что они не закончили. Они достали части древнего русского креста и соединили их вместе, а потом проделали второе отверстие в льдине и установили крест.

Четыре фигуры в скафандрах преклонили колени.

Наконец один из них поднялся на ноги. Он обошел остальных членов команды, все еще стоящих на коленях, и благословил каждого, положив руку на шлем.

Священник!

Наверное, корабельный капеллан. Дэниел не знал, смеяться ему или плакать над странным поведением экипажа русского корабля, поднимавшего здесь свой флаг и крест и установившего в этом замерзшем мире власть своего царя и своего Бога.

Он отстегнул ремни, выбрался из глиссера и пошел к русским. Из всех четверых один священник стоял лицом к нему. Коленопреклоненные люди одновременно поднялись и повернулись. Вероятно, священник сообщил им о приближении Дэниела. Если для переговоров они используют радиоволны, то он сможет принимать их сигналы и разговаривать при помощи своего универсального переводчика.

Дэниел шел по льдине. Освальдо Мгоабе предупредил его, что русские враждебно относится к МГО и что коммунистический режим, существовавший в России в его время, сменился реакционным.

Но Освальдо сам был марксистом и не мог испытывать особого расположения к этим нынешним русским. Дэниел ничего не имел против Них. Он осторожно приближался к кораблю.

— Уходи оттуда! — раздался голос в мозгу Дэниела.

Он застыл на месте. Был ли это один из русских? Неужели он прослушивает их диапазон радиочастот?

— Дэниел! Ты в опасности!

Это не было голосом, но в нем сохранились все индивидуальные особенности — акцент, обертоны, интонации.

— Освальдо?

— Они вас еще не заметили. Возвращайтесь к глиссеру и уходите с этой льдины.

— Как вы со мной разговариваете?

— Неважно. Что-то вроде радио. Я же говорил, что Монро выполнил кое-какую работу. Но вам нужно убираться оттуда, пока они вас не увидели.

— Черт возьми! Как вы посмели вторгнуться в мой мозг! Вы не имеете права…

— Сейчас не время! Они заметили вас!

Ближайшая к Дэниелу фигура в скафандре повернулась к нему и махнула рукой.

Дэниел поднял обе руки, показывая, что безоружен.

— Это не доведет до добра, прошептал голос. — Уходите…

— Откуда вы знаете, что здесь происходит? Где скиттер? Черт бы вас побрал, Мгоабе, вы смотрите моими глазами?

Один из русских вытащил что-то похожее на электронный пистолет. Второй последовал его примеру.

— Теперь не время, — прошептал голос в мозгу Дэниела.

Послышался треск — русские переговаривались по радио. Дэниел настроился на сигнал, включил переводчик, вслушиваясь в искаженные помехами слова. У него не было передатчика, и он не мог ответить им.

Он взмахнул руками, показывая, что не вооружен.

Русский направил пистолет на Дэниела. Что-то вылетело из его ствола, просвистело мимо и ударилось в лед.

Дэниел метнулся в сторону и стремительно бросился прочь.

Еще одна пуля ударилась о метановый лед и выбила в нем лунку,

Уходи оттуда!

— Еще бы!

С Мгоабе он рассчитается позже. Теперь нужно добраться до глиссера. Но фигуры в скафандрах бросились вдогонку. Они не знали о глиссере, но, тем не менее, отрезали Дэниела от машины.

Он мог слышать обрывки разговора. Один из говоривших, обладатель резкого хриплого голоса, был командиром. Дэниел не мог определить, мужчина это или женщина.

— Включай ускоритель, — скомандовал Мгоабе.

Пока Дэниел соображал, что имеет в виду Освальдо, он почувствовал, что его движения убыстрились. Создавалось впечатление, что русские стали двигаться с замедленной скоростью.

— Еще одна штучка Мимира Монро? — с горечью прошептал он Мгоабе и почти увидел утвердительный кивок Освальдо. Новые возможности позволили ему проскочить мимо русских к глиссеру, прежде чем те успели остановить его. Он двигался с максимальной скоростью, отталкиваясь ногами от метанового льда, как спринтер от гаревой дорожки.

Наконец он увидел глиссер.

— Потише, потише! — предупредил Мгоабе. — Если на такой скорости ты врежешься в него, то разобьешь вдребезги.

Уже приготовившись вскочить в глиссер, как спортсмен-саночник прыгает в свой боб, Дэниел понял, что Мгоабе прав, и перешел на обычную скорость. Он не знал, как именно он это сделал, просто искусство Монро дало ему эту возможность.

Последним усилием он бросил свое трехсоткилограммовое тело на сиденье, и скиттер заскользил к краю льдины, пока Дэниел лихорадочно нащупывал кабель для подключения своего мозга и энергетической системы.

Ударила яркая вспышка. Дэниелу показалось, что ему в плечо впились зубы гадюки.

Глиссер рванулся вперед, повернулся и завис на мгновение над кромкой льда. Дэниел слышал взволнованные голоса й стук тяжелых ботинок о лед.

По его коже распространялся жар. То место на спине, куда пришелся удар, нестерпимо горело, и боль распространялась по всему искусственному телу. Периферийная нервная система посылала отчаянные сигналы мозгу. Мышцы беспорядочно сокращались в сильных конвульсиях.

Глиссер рванулся вперед, и бессознательное движение Дэниела заставило его выскочить за край льдины. Машина пролетела несколько метров в атмосфере Титана, а затем рухнула в море.

Когда глиссер переворачивался, Дэниел успел заметить, что одетые в скафандры фигуры стояли на краю льдины и указывали ему вслед.

Один из русских прицелился и выстрелил. Тяжелый снаряд размером со старинную батарейку для фонарика, ударился о воду позади глиссера и исчез.

Дэниел вместе с глиссером опускался на дно.

Сознание его померкло.

Через миллион лет, пристегнутый к сиденью глиссера, он достиг дна моря. Машина с такой силой ударилась, о грунт, что ее заостренный нос возился на несколько десятков сантиметров в ледяную поверхность и застрял, как стрела в мишени.

Дэниел извивался и дергался, пытаясь высвободиться, пока, наконец, не выбрался на неровную твердую поверхность скалы или льда.

У него было чувство, что удар кулака вырвал огромный кусок мяса из его плеча… Но жжение и боль исчезли.

Он покачнулся и с трудом удержал равновесие. Грудная клетка его вздымалась, как будто у него были легкие и он мог дышать.

— Что?

— Дэниел, думаю, что с вами будет все в порядке, — раздался шепот Мгоабе. — Скоро мы заберем вас отсюда. Все будет хорошо.

— Что произошло? Чем это в меня попали?

— Это фазер, Дэниел. Ничем другим это не может быть. Обычному человеку не поздоровилось бы. Я не знаю, как он действует на киборга, но думаю, что он вызвал перегрузку ваших электрических цепей.

— У меня было чувство, что я сгораю.

— Короткое замыкание. Хорошо, что ваши цепи не выгорели полностью.

Дэниел провел рукой по лицу.

— Вы правы, Освальдо. Русские настроены враждебно.

Мгоабе не ответил.

— Где находится скиттер?

— Мы пересекли границу дня и ночи и находимся над освещенной стороной Титана. Меньше чем через час будем прямо над вами,

— Хорошо. Оставайтесь на связи, пока я проверю глиссер.

Он чувствовал себя уверенней и был способен идти по морскому дну.

Опустившись на колени, он подключился к глиссеру. Повреждений не было. Он обхватил руками носовую часть в том месте, где она торчала из дна, и сильно дернул. Глиссер не шевельнулся.

Тогда Дэниел выпрямился, уперся ногами в дно и нажал на машину плечом, пытаясь максимально использовать все триста килограммов своего веса. Глиссер слегка шевельнулся, но остался на месте.

Дэниел попытался зайти с другой стороны. Глиссер имел форму вытянутого треугольник и был похож на суженную разновидность дельтаплана или на бумажные самолетики, которые Дэниел в детстве складывал на скучных уроках в школе.

Он опять опустился на колени, руками разгрёб обломки породы вокруг застрявшего носа глиссера и вновь подключился к его цепям управления и питания. Глиссер дернулся, приподнялся на несколько сантиметров, а затем высвободился и подался в сторону, увлекая за собой Дэниела.

Он распутал кабель и забрался внутрь.

— Освальдо?

— Да, Дэниел.

— Я поднимаюсь. Не хочу больше встречаться с моими русским друзьями. Как могло получиться, что они приземлились так близко от меня на такой большой планете, как Титан?

— Для меня это не загадка. Они ориентировались на тот же сигнал, что и мы.

— Понятно, Послушайте, мне не хочется кружить над этим районом. Я собираюсь подняться вверх и хочу, чтобы вы были готовы к встрече. Если что-то не получится, то я перейду на собственную орбиту, и мы повторим попытку позже. Как вы считаете?

— Думаю, все будет в порядке. Мы находимся… секундочку… на полярной орбите и движемся с севера на юг в семидесяти градусах над линией горизонта.

— Хорошо, — кивнул Дэниел. — Вы можете включить какой-нибудь радиомаяк. Наверное, вы не хотите, чтобы русские заметили вас. Хотя вряд ли они будут, что-либо предпринимать,

— Предпочитаю вообще не иметь с ними дела. Мы включим маяк в рентгеновском диапазоне. Сомневаюсь, что им придет в голову искать что-нибудь в небе, но если и так, то вряд ли они будут регистрировать рентгеновское излучение, А вы сможете свободно ориентироваться на наш маяк.

— Вы чертовски много знаете, Освальдо. Полагаю, вы правы. Я поднимаюсь!

Глиссер некоторое время двигался параллельно морскому дну, затем нос задрался вверх, и Дэниел почувствовал, как перегрузка вдавила его в кресло.

Нос глиссера вспорол поверхность моря, и машина взвилась в воздух, подобно взлетающему гидроплану. Жидкий азот стекал с поверхности глиссера и с самого Дэниела. Дэниел оглянулся.

Русский космический корабль являл собой грандиозное зрелище. Он походил на иллюстрацию из старинного журнала: толстые плиты потемневшего металла, скрепленные выпуклыми заклепками, массивные металлические выступы двигателей, навигационных систем, оборудования наблюдения и связи. Материализовавшаяся фантазия Циолковского.

Русские космонавты прочесывали ледяной остров и сердито жестикулировали, очевидно, разыскивая следы присутствия Дэниела или еще кого-нибудь.

Дэниел знал, что здесь они ничего не найдут. Они могут повстречать тех же морских животных, что и он. Возможно, русские зафиксируют идущие из глубины моря радиосигналы и обнаружат те же свидетельства исчезнувшей цивилизации.

Но к тому времени, как они закончат исследование Титана, Дэниел успеет перебраться в скиттер, и они с Освальдо, Товак и Лидией будут уже на пути к Жимерзле — истинной цели их путешествия.

Глиссер вышел из атмосферы Титана.

Над Дэниелом висел огромный диск Сатурна. Его разноцветные кольца занимали почти все небо.

Даже сейчас Дэниел притормозил, и его глаза наполнились несуществующими слезами при виде этой прекрасной и величественной картины.

Затем в поле его зрения появился странный мерцающий огонек. Длина волны его излучения находилась Далеко за пределами видимого спектра.

Это был рентгеновский маяк скиттера.

Дэниел перешел на орбиту, пересекающуюся с орбитой скиттера, и увеличил скорость, направляясь к точке встречи. Кольца Сатурна вращались позади яркой мерцающей звездочки скиттера, освещенные сиянием гигантской планеты.

— Отлично вижу вас, Освальдо. Не меняйте курс.

Мгоабе не возражал.

Дэниел чувствовал леденящий холод космоса и излучение Сатурна, ощущал, как о его кожу и поверхность скиттера ударяются частицы, пролетевшие сотни миллионов километров от Солнца или неисчислимое количество световых лет от далеких звезд и галактик.

Путешествие от Земли до Титана было лишь перепрыгиванием с песчинки на песчинку на бесконечном космическом пляже. Жимерзла будет еще одним таким прыжком.

Даже Острова, построенные для путешествия к ближайшим звездам, не расширяли границы исследуемого дальше соседних песчинок. Если бы Дэниел жил неограниченно долго, найдя способ поддерживать искусственные части своего тела в исправном состоянии и регенерируя органическую часть или заменив ее электроникой, он смог бы увидеть действительно далекие берега!

Но сейчас их целью была Жимерзла. То, что, они там найдут, может оказаться либо единственной надеждой на выживание для миллиардов обитателей Земли, либо подтверждением неминуемой гибели меньше чем через столетие.

Сияние рентгеновского маяка скиттера затмило свечение колец Сатурна. Видения заполнили мозг Дэниела. Мари-Элейн, Лидия и Товак, Ройс и Кимура, Мимир Монро, его дочь Элизабет и внук Йеясу, гейша Кодаи-но-кими.

Они сменяли друг друга, пока наконец не превратились в черную величественную фигуру Мгоабе, обнаженного, огромного, держащего в руках миниатюрную розу.

Дэниел энергично тряхнул головой.

Рентгеновский маяк светил уже в метре от него.

* * *

В скиттере Дэниел обнял Лидию и Товак. Освальдо поздравил его со счастливым возвращением.

— Ерунда. Нужно двигаться к Жимерзле, Мгоабе.

— Вы недооцениваете меня, Дэниел. Мы уже на пути туда. Сразу же после нашей встречи этот маленький корабль покинул орбиту Титана, — Мгоабе похлопал по пульту управления скиттера, как наездник по шее лошади. — Мы уже в пути.

— Нам давно уже следовало быть там.

— Вы думаете, что полученная на Титане информация не имеет особой ценности? Вы не считаете важным то обстоятельство, что чужаки посетили и Титан, и Меркурий?

Дэниел смотрел на экран в бесконечную черноту неба, по которому были рассыпаны обсидиановые кристаллы, чьи грани отражали свет бесчисленных далеких маяков.

— Полагаю, это что-то означает. Кем бы ни были пришельцы. Вы действительно считаете, что неоновые скульптуры на Титане и Меркурии являются тотемами карго-культа, как у папуасов?

Мгоабе кивнул.

— Не только. Думаю, они функциональны, В них сохраняется древняя технология, так же, как и форма древних сооружений.

— Лопасти бамбукового пропеллера, которые поворачиваются от ветра, — подала голос Лидия.

— Вы думаете, что все эти вещи родом с Жимерзлы, Освальдо? — спросила Товак.

Он медленно повернулся, сцепил свои великолепные искусственные руки и сымитировал пальцами движение раскрывающихся утром навстречу росе и солнечным лучам лепестков, цветка.

— Думаю, да. И думаю, что это важно. Но я не уверен.

Мгоабе стал рядом с Дэниелом, глядя на сверкающую россыпь звезд. Он был выше Дэниела, чья голова касалась его бицепса, а бедро — колена.

— В солнечной системе много маленьких загадок, бесчисленное количество сундучков с сокровищами знаний, ожидающими, когда мы собьем замок и откроем крышку. Но единственная оставшаяся большая загадка — Жимерзла. После нее следующей манящей целью может быть присоединение к обитателям тех Островов, что покинули пределы Солнечной системы. Но жизнь слишком коротка для этого.

Мгоабе вздохнул и махнул черной рукой в черноту космоса, как будто мог движением ладони послать частички пыли через световые годы к чужим далеким звездам.

— Жизнь слишком коротка. Чья нога ступит на изумрудные берега Проциона? Кто обнимет гостеприимных обитателей Альтаира? Кто исследует лабиринты Магелланова Облака? Не мы, — он печально покачал головой. — Наш друг Дэниел сможет сделать это. Он сможет! Но мы всего лишь органические существа, куски ожившей глины… хотя потомки наших потомков… Но боюсь, я лишен инстинкта продолжения рода, необходимого, чтобы предпринять подобную экспедицию.