11 апреля

Итак, мы с Дороти действительно на корабле, плывущем в Европу, и это станет ясно любому, кто выйдет на палубу и увидит океан. Я всегда любила океан. Ну, то есть я хочу сказать, что я всегда любила корабли и что мне и в самом деле нравится «Мажестик», потому что кажется, что ты не на корабле, а в «Ритце», да и стюард говорит, что океан сейчас не такой противный, каким он обычно бывает в это время года. Ну а мистер Эйсман собирается встретить нас с Дороти в Париже, куда он приедет по делам в следующем месяце. Потому что я хочу сказать, что мистер Эйсман считает, что нет в мире другого места, кроме Парижа, где можно было бы увидеть последние модели пуговиц.

Ну а сейчас Дороти вышла на палубу и прогуливается там с каким-то джентльменом, с которым познакомилась на лестнице, но лично я не собираюсь тратить время на прогулки с джентльменами. Потому что, если бы я только и делала, что прогуливалась с ними, я не закончила бы свой дневник и не смогла бы почитать ту хорошую книгу, которую я всегда читаю, чтобы улучшить свой ум. Но Дороти и в самом деле не думает о своем уме, и мне всегда приходится с ней ссориться, потому что единственное, что она делает, так это тратит время зря, прогуливаясь с джентльменами, у которых нет ни цента, тогда как Эдди Голдмарк, например, по-настоящему богатый джентльмен и может делать девушке прелестные подарки. Но Дороти только и делает, что тратит время зря, и вчера, например, перед тем как мы должны были отплыть в Европу, она не пошла на ланч с мистером Голдмарком, но отправилась на встречу с джентльменом по имени мистер Менкен из Балтимора, который только тем и знаменит, что напечатал какой-то зеленый журнал, в котором нет ни одной картинки. Не зря мистер Эйсман всегда говорит, что далеко не каждая девушка желает так преуспевать и совершенствовать свой ум, как я.

Итак, мистер Эйсман и Лулу приехали на пристань, чтобы проводить нас, и Лулу пролила немало слез. Ну, то есть я хочу сказать, что вряд ли она заботилась бы обо мне больше, если бы была белой, а не цветной. У самой Лулу была очень печальная жизнь, потому что, когда она была еще совсем молоденькой девушкой, в нее безумно влюбился проводник пульмановского вагона. Ну и она поверила ему, и он уговорил ее бросить дом и уехать в Аштабулу и там обманул ее. Ну и когда Лулу в конце концов увидела, что ее так обманули, сердце ее было разбито. А когда она попыталась вернуться домой, оказалось, что уже поздно, потому что ее лучшая подруга, которой Лулу всегда доверяла, как себе, украла у нее мужа, и он отказался принять Лулу обратно. Я всегда говорила ей, что она может продолжать работать у меня, и она собирается присматривать за квартирой, пока я буду в отъезде. Потому что мне не хотелось бы сдавать квартиру, потому что, когда Дороти, например, в прошлом году уехала в Европу, она сдала свою квартиру одному джентльмену, и оказалось, что этот джентльмен позволял не совсем приличным девушкам наносить ему визиты.

Мистер Эйсман буквально заполонил нашу каюту цветами, и стюарду пришлось изрядно побегать, чтобы найти для них вазы. И я хочу сказать, что стюард потом признался, что, как только он увидел нас с Дороти, он сразу понял, что ему придется побегать с вазами.

Ну и, конечно, мистер Эйсман, как всегда, прислал мне много хороших книг. Потому что он знает, что я всегда рада хорошим книгам. Одна из них — довольно большая книга об этикете, потому что мистер Эйсман говорит, что и в Англии, и в Лондоне очень много этикета и что для девушки совсем неплохо с ним познакомиться. Поэтому я собираюсь взять эту книгу про этикет с собой, когда я после ланча пойду на палубу, и почитать, потому что мне интересно знать, что должна делать девушка, когда джентльмен, с которым она только что познакомилась, говорит ей кое-что в такси. Конечно, сама я в таких случаях ужасно сердилась, но при этом всегда верила, что джентльмену следует дать шанс, чтобы исправиться.

Ну а сейчас стюард говорит, что пора идти на ланч, и я собираюсь подняться наверх, потому что джентльмен, с которым Дороти познакомилась на лестнице, пригласил нас на ланч в «Ритц» — это особая столовая на корабле, где можно лишь истратить много денег, потому что настоящую еду они подают в другой столовой.

12 апреля

Сегодня утром я собираюсь остаться в постели, потому что чувствую себя совсем разбитой, потому что вчера я встретила одного джентльмена, и эта встреча меня ужасно расстроила. Я не совсем уверена, что это именно тот самый джентльмен, потому что видела его издалека, в баре, но если это действительно он, то остается только сказать, что, когда у девушки роковая судьба, с ней непременно в жизни что-нибудь случается.

Итак, когда я увидела этого джентльмена и подумала, что я где-то с ним встречалась, я была с Дороти и майором Фальконом — это тот самый джентльмен, с которым Дороти познакомилась на лестнице, и майор Фалькон заметил, что я совсем расстроилась, и захотел, чтобы я рассказала ему, что случилось, но все это так ужасно, что я ни с кем не хочу говорить об этом. Ну и я пожелала всем спокойной ночи и оставила майора Фалькона с Дороти, а сама спустилась в каюту и не могла ничего делать, а только плакала, ну а потом отправила стюарда за шампанским, чтобы немножко приободриться. Ну, то есть я хочу сказать, шампанское всегда настраивает меня на философский лад, потому что заставляет признать, что когда судьба у девушки такая роковая, как у меня, то с этим ничего не поделаешь.

Ну а сегодня утром стюард принес мне кофе и довольно большой кувшин ледяной воды, так что я останусь в постели и не буду больше пить шампанское до ланча. Вот у Дороти никогда не было в жизни ничего рокового, и единственное, чем она занимается, — это просто зря тратит время, и я начинаю думать, правильно ли я сделала, что взяла с собой ее, а не Лулу. Ну, то есть я хочу сказать, Дороти и в самом деле производит на джентльменов плохое впечатление, потому что часто употребляет жаргонные слова. Так, например, когда вчера я поднялась, чтобы вместе с нею и майором Фальконом пойти на ланч, я вдруг услышала, как она говорила майору, что ей нравится время от времени напиваться «до одури». Только она сказала не «напиваться», а произнесла жаргонное слово, означающее опьянение, и мне всегда приходится ей повторять, что «до одури» — это вульгарно и что ей ни в коем случае не следует так говорить.

Майор Фалькон и в самом деле совершенно очаровательный джентльмен, хоть и англичанин. Ну, то есть я хочу сказать, что он и в самом деле не жалеет денег, и у нас были совершенно замечательные ланчи и обеды в «Ритце» до тех пор, пока мне не показалось, что я увидела этого джентльмена, который так расстроил меня. Я и сейчас такая расстроенная, что мне кажется, я должна немедленно одеться, выйти на палубу и посмотреть, действительно ли это тот самый джентльмен, о котором я думаю. Ну, то есть я хочу сказать, что на сегодня я написала достаточно и мне не остается ничего другого, как отложить дневник. И еще я решила не читать книгу об этикете, потому что просмотрела ее всю и она не показалась мне поучительной. В ней нет ничего, что я хотела бы узнать, и слишком подробно пишется о том, как надо обращаться к лорду, тогда как все лорды, с которыми я была знакома, сами говорили мне, как я должна их называть — и все это были какие-то укороченные имена типа Куку, хотя на самом деле это был лорд Куксли.

13 апреля

Да, это и в самом деле тот самый джентльмен, с которым, как мне кажется, я где-то уже встречалась. И я хочу сказать, что, когда я в этом убедилась, мое сердце почти остановилось, потому что это напомнило мне такое, о чем никто не любит вспоминать.

Итак, вчера, когда я вышла на палубу, чтобы постараться поближе разглядеть этого джентльмена и убедиться, что это действительно он, я встретила другого совершенно замечательного джентльмена, с которым познакомилась на вечеринке и которого звали мистер Гинзберг. Правда, теперь его зовут иначе. Дело в том, что один джентльмен из Лондона, по имени мистер Баттенберг, который был в каком-то родстве с каким-то королем, поменял свое имя и стал мистером Маунтбеттеном, что, как считает мистер Гинзберг, в конце концов, одно и то же. Ну и тогда мистер Гинзберг тоже сменил свое имя и стал теперь мистером Маунтгизом, потому что ему кажется, что это звучит более аристократично.

И вот, когда мы с мистером Маунтгизом прогуливались по палубе, я лицом к лицу столкнулись с этим джентльменом и сразу поняла, что это действительно он, и он тоже понял, что это действительно я. Ну, то есть я хочу сказать, что лицо его стало таким красным, словно его покрасили. Ну а я была так расстроена, что сказала мистеру Маунтгизу «до свидания» и, заплакав, бросилась бегом в свою каюту. Но, спускаясь по лестнице, столкнулась с майором Фальконом, который сразу увидел, что я чем-то расстроена. Ну и майор Фалькон заставил меня пойти с ним в «Ритц» и выпить шампанского, и рассказать ему все.

Ну и тогда я рассказала майору Фалькону о тех временах в Арканзасе, когда папа отправил меня в Литл-Рок учиться на стенографистку. Ну, то есть я хочу сказать, мы с папой немножко поссорились, потому что ему не нравились те джентльмены, которые обычно приглашали меня в парк, и папа решил, что мне было бы полезно уехать ненадолго. Ну и вот, я пробыла почти неделю в бизнес-колледже в Литл-Роке, когда в наш колледж приехал джентльмен по имени мистер Дженнингс, чтобы подыскать себе новую стенографистку. Ну и он внимательно посмотрел на всех девушек колледжа и выбрал меня, и сказал нашей учительнице, что поможет мне кончить курс в своей конторе, потому что он всего лишь адвокат и мне действительно не нужно знать уж очень много.

Ну и мистер Дженнингс и в самом деле много помогал мне, и я пробыла в его конторе почти год, когда узнала, что он совсем не того сорта джентльмен, с которым девушка может чувствовать себя спокойно, потому что, когда однажды вечером я пришла к нему домой с визитом, я обнаружила там девушку, которую знал весь Литл-Рок как девушку не совсем приличную. Ну и, когда я увидела, что такая девушка, как эта, наносит визиты мистеру Дженнингсу, со мной случилась истерика, и я ничего не помнила, а когда пришла в себя, то оказалось, что в руке у меня револьвер, и оказалось, что этот револьвер стрелял в мистера Дженнингса!

И вот этот джентльмен на корабле и в самом деле оказался тем самым окружным прокурором, который был на суде и называл меня такими именами, что даже в дневнике я не смогла бы их произнести. Потому что все на суде, кроме окружного прокурора, были по-настоящему добры ко мне и все джентльмены из жюри присяжных даже заплакали, когда мой адвокат показал на меня и сказал, что ведь почти у каждого из них есть мать или сестра. Ну и жюри отсутствовало всего лишь три минуты, а потом они вернулись и оправдали меня, и все они были так добры, что я и вправду поцеловала каждого из них, а когда я поцеловала самого судью, то на глазах у него появились слезы и он прямо из суда привел меня домой к своей сестре.

Ну, то есть я хочу сказать, что именно тогда, когда револьвер выстрелил в мистера Дженнингса, мне пришла в голову мысль пойти сниматься в кино. Ну и судья Хиббард купил мне билет в Голливуд и придумал мне новое имя, потому что ему не нравилось то, которое у меня было. Потому что он сказал, что у девушки должно быть имя, которое выражало бы ее индивидуальность, ну и он сказал, что мне следует назваться Лорелеей — это имя девушки, которая сидела где-то на скале в Германии и потому стала знаменитой. Так что я жила в Голливуде и снималась в кино, когда встретила мистера Эйсмана, который сказал мне, что девушке с моими мозгами не следует сниматься в кино, а следует получать образование, и он забрал меня из Голливуда, чтобы заняться моим образованием.

Да, похоже, майору Фалькону и в самом деле интересно все, что я рассказала, потому что он сказал, что это просто удивительное совпадение, потому что этот окружной прокурор, которого зовут мистер Бартлетт, теперь работает на правительство Америки и что сейчас он направляется в одно место под названием Вена по какому-то делу для «дяди Сэма», и дело это ужасно секретное, но майору Фалькону очень хотелось бы узнать, что это за секрет, потому что правительство Англии специально послало его в Америку, чтобы узнать, что это за дело. Но только, конечно, мистер Бартлетт не должен знать, кто такой майор Фалькон, потому что это такой большой секрет, что майор Фалькон может доверить его только мне, потому что он, майор Фалькон, прекрасно знает, кому можно доверять.

Ну и потом майор Фалькон сказал, что такая девушка, как я, должна все простить и забыть, как мистер Бартлетт называл ее, и что он хочет свести нас вместе, и что он уверен, что мистер Бартлетт многое мне расскажет, когда по-настоящему меня узнает, и что я прощу его за тот случай в Литл-Рокс. И что мистеру Бартлетту это показалось бы довольно романтичным, если бы мы с ним стали друзьями. Майор Фалькон говорит, что джентльмены, которые служат «дяде Сэму», обычно любят быть романтичными с девушками.

Итак, сегодня вечером он собирается свести нас с мистером Бартлеттом на палубе, и я должна буду простить прокурора и о многом с ним поговорить, потому что зачем девушке «иметь зуб» на джентльмена, который вынужден был так поступить не по своей воле. Ну а майор Фалькон принес мне большой флакон духов и очень миленькую большую игрушечную собаку, купленную в маленьком корабельном магазине. Ну, то есть я хочу сказать, что майор Фалькон и вправду знает, как можно приободрить девушку, и потому сегодня вечером я собираюсь помириться с мистером Бартлеттом.

14 апреля

Итак, вчера вечером мы помирились с мистером Бартлеттом и теперь собираемся стать лучшими друзьями и о многом поговорить. А когда я уже довольно поздно спустилась к себе в каюту, майор Фалькон пришел узнать, действительно ли мы с мистером Бартлеттом собираемся стать лучшими друзьями, потому что, по его словам, такая девушка, как я, у которой есть мозги, о многом может поговорить с таким умным джентльменом, как мистер Бартлетт, который знает все секреты «дяди Сэма».

Ну и я рассказала майору Фалькону, что мы с мистером Бартлеттом как-будто играли какую-то пьесу, потому что он все время называл меня всеми теми именами, которыми, как он думал, я и в самом деле была в Литл-Рокс. Ну а когда он увидел, что я не такая, он сказал, что всегда считал, что я просто использую свои мозги против джентльменов и что на самом деле сердце у меня холодное. Но теперь он думает, что я должна написать пьесу о том, как он называл меня всеми теми именами в Литл-Рокс и как потом, спустя семь лет, мы стали с ним друзьями.

И еще я сказала майору Фалькону, что согласна с мистером Бартлеттом и что мне действительно хотелось бы написать пьесу, но у меня совершенно нет времени, потому что мне приходится вести дневник и читать хорошие книги. Оказывается, мистер Бартлетт не знал, что я читаю книги, которые — надо же, какое совпадение! — он тоже читает. Ну и сегодня вечером он собирается принести мне книгу по философии под названием «Всегда улыбайтесь!», которую читают все умные сенаторы в Вашингтоне и которая неплохо развлекает.

Ну и еще я сказала майору Фалькону, что дружить с мистером Бартлеттом — занятие довольно утомительное, потому что мистер Бартлетт ничего не пьет, а о том, как он танцует, лучше вообще не говорить. Но майор Фалькон попросил меня обедать за столом мистера Бартлетта, который обедает совсем не в «Ритце», но я сказала, что уж этого я сделать не могу, но майор Фалькон сказал, что я должна, но я сказала, что там почти на все ограничения. Так что до ланча я собираюсь остаться в каюте, а на ланч пойти в «Ритц» с мистером Маунтгизом, который знает, как надо ухаживать за девушкой.

Дороти поднялась на палубу и сейчас теряет время с джентльменом, который всего лишь чемпион по теннису. Ну а я намерена позвонить стюарду и попросить шампанского, которое весьма полезно во время плавания на корабле.

Этот стюард и в самом деле приятный малый, и у него была довольно печальная жизнь, и ему очень нравится рассказывать о себе. Ну, то есть я хочу сказать, оказывается, что однажды его арестовали во Флэтбуше, когда он пообещал каким-то джентльменам, что принесет им очень, очень хорошее виски, и эти джентльмены ошибочно приняли его за бутлегера. Ну и оказалось, что его посадили в тюрьму и поместили в камеру с двумя другими джентльменами, которые были очень, очень известными грабителями. Ну, то есть я хочу сказать, что фотографии их были во всех газетах и что все только о них и говорили.

Ну и наш стюард, чье настоящее имя Фред, был очень, очень горд, что сидит в одной камере с такими знаменитыми грабителями. И когда они спросили, за что его посадили, Фред не захотел говорить, что только за бутлегерство, а сказал, что за то, что он поджег дом в Оклахоме. Ну и все могло бы обойтись, но оказалось, что полиция спрятала в камере микрофон и использовала слова Фреда против него самого. И Фреду пришлось сидеть в тюрьме до тех пор, пока полиция расследовала все пожары в Оклахоме.

Я вообще считаю, что разговаривать с такими парнями, как Фред, которые так много испытали в жизни, намного более поучительно, чем разговаривать с такими джентльменами, как мистер Бартлетт. Однако я весь вечер буду разговаривать с мистером Бартлеттом, потому что так приказал мне майор Фалькон.

15 апреля

Вчера на корабле был неплохой бал-маскарад, организованный с благотворительными целями, потому что у большинства матросов, оказывается, есть сироты, которых они оставляют, плавая по океану в ненастную погоду. Ну и на балу провели сбор пожертвований, а мистер Бартлетт произнес довольно утомительную речь в пользу сирот, особенно тех, чьи родители — моряки. Мистер Бартлетт и в самом деле любит долго говорить. Ну, то есть я хочу сказать, он может говорить речи, даже гуляя на палубе наедине с девушкой.

Но бал-маскарад был довольно забавным, а один джентльмен был ну просто копия мистера Чаплина. Мы с Дороти не хотели идти на бал, но мистер Бартлетт купил нам два шарфа в маленьком магазинчике на корабле, и мы обмотали их вокруг бедер, и все говорили, что мы выглядим прелестно и похожи на Кармен. Ну а мистер Бартлетт, майор Фалькон и чемпион по теннису были судьями жюри. Ну и, конечно, мы с Дороти получили призы. Но я хочу сказать, что я действительно надеюсь, что больше не получу ни одной игрушечной собаки, потому что их у меня стало уже три, и я не понимаю, почему это капитан не попросит мистера Картье открыть на корабле ювелирный магазин? Потому что мало веселого в том, чтобы ходить с джентльменами за покупками, но покупать одних игрушечных собак.

Итак, после того как мы с Дороти получили призы, мистер Бартлетт предложил мне подняться на палубу, потому что ему очень нравится смотреть на лунный свет. Ну и я сказала, чтобы он шел один и ждал меня и что я подойду позже, потому что обещала танец мистеру Маунтгизу. Ну и тогда он спросил, как долго я собираюсь танцевать, но я сказала, что если он не уснет на палубе, дожидаясь меня, то он и сам это узнает.

Мы с мистером Маунтгизом пили шампанское и восхитительно танцевали, пока наконец майор Фалькон не нашел нас. Потому что он искал меня, чтобы сказать, что мне не следует заставлять мистера Бартлетта так долго ждать. Ну и тогда я поднялась на палубу, где меня ожидал мистер Бартлетт, и оказалось, что он безумно влюблен в меня, потому что не сомкнул глаз с тех пор, как мы стали друзьями, и потому что он никогда не думал, что у меня и вправду есть мозги, но что теперь он это знает, и оказывается, что такую девушку, как я, он искал годами. И еще он сказал, что, когда он вернется домой, моим настоящим местом будет Вашингтон, круг Колумбия, где живет он сам. Ну и я сказала ему, что всегда считала, что такие встречи, как наша, это судьба.

Мистер Бартлетт захотел, чтобы завтра я сошла бы с парохода во Франции и поехала бы с ним в Вену, потому что Вена — это где-то во Франции, и если плыть дальше в Англию, то окажешься намного дальше. Но я сказала, что не смогу, потому что думаю, что если он действительно так безумно влюблен в меня, то лучше ему отправиться со мной в Лондон. Но он ответил, что у него в Вене — серьезный бизнес. Очень, очень серьезный. Но я сказала, что не верю, что это бизнес, а думаю, что это какая-нибудь девица, потому что ну какой бизнес может быть таким серьезным? Ну и тогда он сказал, что это бизнес для правительства Соединенных Штатов и что он никому не может рассказать о нем.

Потом мы долго смотрели на луну, и я сказала, что поехала бы в Вену, если бы точно знала, что это действительно бизнес, а не какая-то девица, потому что я просто не могу понять, как это бизнес может быть таким серьезным. Ну и тогда он мне все рассказал…

И оказалось, что «дяде Сэму» нужны какие-то новые аэропланы, которые нужны и всем остальным, особенно Англии, но у «дяди Сэма» есть какой-то хитроумный способ, чтобы заполучить их, долго писать — какой.

Так мы сидели и смотрели на восход солнца, и я наконец совсем закоченела и сказала, что мне нужно спуститься в каюту, потому что, в конце концов, сегодня мы прибываем во Францию и, если я собираюсь сойти с корабля, чтобы ехать с ним в Вену, мне нужно уложить вещи.

Ну и я спустилась в каюту и легла в постель. Ну а потом зашла Дороти, которая тоже была на палубе с чемпионом по теннису, но не заметила восхода солнца, потому что совершенно не любит природу, но всегда попусту теряет время и портит одежду, хотя я всегда ей говорю, что нельзя пить шампанское из бутылки на палубе, потому что там сильно качает.

Ну а теперь я собираюсь позавтракать в каюте, а потом пошлю записку мистеру Бартлетту, что я просто не в состоянии сойти с корабля во Франции, чтобы ехать с ним в Вену, потому что у меня сильно болит голова, но что я обязательно когда-нибудь и где-нибудь еще увижусь с ним. Майор Фалькон собирался зайти в двенадцать, и я опять вспомнила о том, как мистер Бартлетт называл меня в Литл-Роке, и опять ужасно расстроилась. Ну, то есть я хочу сказать, что джентльмен никогда не платит за такие вещи, а всегда расплачивается девушка, и потому я решила, что расскажу майору Фалькону об этом бизнесе с аэропланами, если уж ему так хочется все это знать. Ведь не могу же я считать, что мистер Бартлетт — джентльмен, после того как он называл меня всеми этими словами в Литл-Роке, даже если это и было семь лет назад. Но я хочу сказать, что майор Фалькон, например, всегда ведет себя как джентльмен и что он и в самом деле хочет сделать для нас в Лондоне все. Потому что он знаком с принцем Уэльским и уверен, что нам с Дороти принц понравится, стоит лишь нам его увидеть.

Так что я собираюсь не выходить из своей каюты, пока мистер Бартлетт не сойдет с парохода во Франции, потому что мне кажется, что я не буду очень сильно переживать, даже если никогда больше его не увижу.

Итак, завтра мы будем в Англии — блестящей и древней, — и я действительно испытываю некоторый трепет, потому что мистер Эйсман прислал мне сегодня утром телеграмму, как он это делает каждое утро, в которой сообщил, что нам следует взять из этой поездки все, потому что путешествия — это высшая форма образования. Ну, то есть я хочу сказать, что мистер Эйсман всегда прав, и поскольку майор Фалькон знает все достопримечательности Лондона, включая и принца Уэльского, то похоже, что мы с Дороти можем совершенно восхитительно провести время.