К обеду оперативная группа была на месте. Местный участковый, молодой парнишка лет двадцати пяти, в звании младшего лейтенанта, охотно согласился показать меловые пещеры.

О спрятавшейся в этих местах группе сектантов, он слышал, но сам их не видел. К тому же организованные местными милиционерами поиски не увенчались успехом. Сектантов не обнаружили.

— Как же мы их найдём? — с нескрываемым пессимизмом в голосе спросил участкового Аверьянов. — Неужели их и вправду нельзя обнаружить в этих бесконечных пещерах. Вот спрятались!

— Если бродить по пещерам, то практически невозможно. Здесь знаете, какие ходы.

— Представляем.

— Не представляете. В этих пещерах целую дивизию спрятать можно.

— Прямо-таки дивизию.

— Зря иронизируете, товарищ капитан, — указывая на бесконечную гряду высоких меловых отложений, продолжил младший лейтенант. — Тут во время войны немцы столько новых ходов и укрытий понаделали. Тут у них склады с боеприпасами были. Тут оружия с войны осталось тьма. До сих пор люди подрываются. У нас эти пещеры — самое больное место. Кого тут только не встретишь: и туристов, и скалолазов, и копателей, и просто праздно шатающихся людей. За всеми глаз да глаз. Только и происшествий: то школьник пропал, то взрослые ушли и исчезли.

— Гиблое место.

— А сколько тут скотины сгинуло, — участковый с горечью махнул рукой.

— Может, проводник какой-нибудь есть? — не решаясь идти в пещеры, спросил Хлебников. — А то и вправду заблудимся.

— Нет тут проводников, — пожал плечами младший лейтенант. — Кто был, померли, а на молодёжь положиться нельзя.

— Что же делать?

— Местные говорили, что иногда встречают неизвестных людей из пещер возле ручья.

— Тут ручей есть?

— Да, вот там.

Участковый махнул в сторону рукой.

— В полукилометре отсюда.

— Правильно, вода же им нужна.

— Да, одними молитвами сыт не будешь.

— Вода питьевая?

— Пить можно, особенно если жажда замучает.

— Тогда пошли.

— Идите за мной.

Участковый инспектор первым пошёл по каменистой тропинке, увлекая за собой остальных. Машину пришлось оставить, так как подъезда к ручью не было.

Идти было трудно. По этой тропке ходили не часто, и она порядком заросла, местами осыпалась — постарались дождевые воды, они во многих местах размыли слабый известняковый грунт.

Наконец путники добрались до ручья. Вода била из меловой глыбы, образуя в паре метров от источника небольшую протоку, шириной пару метров и простирающуюся на десяток метров, после устремлялась по узкому жёлобу вниз.

— Ого, родник, тут купаться можно.

— Есть и такие, приходят сюда купаться, полагая, что меловые ванны лечат от кожных болезней.

— Действительно лечат?

— Я не знаю, но говорят, помогает.

Аверьянов набрал воды в ладонь и попробовал на вкус. Она оказалась очень холодной. Сразу заломило зубы.

— Как водичка?

— Холодная.

— Мел её чистит и холодит, — пояснил младший лейтенант. — Даже в самый знойный день вода здесь самая холодная.

— Значит, сюда они за водой ходят?

— Да, тут видели незнакомцев.

— Давайте поступим так, — предложил Хлебников. — Пока у нас время есть, посидим в засаде. Расположимся где-нибудь рядышком и подождём. Может, кто за водой и придёт.

— Давай, — согласился Аверьянов.

Вся группа, попив воды из ручья, отошла метров за триста, расположившись в зарослях кустарника, на возвышенности. Место для наблюдения было самое подходящее: ручей и все подходы к нему — как на ладони.

Делать было нечего. Спасаясь от скуки, стали играть в карты.

Изредка Хлебников, не доверяя никому, поднимался во весь рост, осматривая окрестности.

После окончания очередной картёжной партии оперативник вновь поднялся и стал осматривать прилегающую к ручью территорию.

— Смотрите, — выпалил Хлебников, указывая рукой в сторону ручья. — Вон там какой-то человек.

— Ну и что?

— А то, что это наш клиент, человек из пещер.

— С чего бы это?

— Да он весь в мелу.

Аверьянов выглянул из-за камней и увидел идущего по тропинке человека. В руках у незнакомца была металлическая канистра. В таких канистрах водители хранят бензин. Неизвестный шёл осторожно, будто крадучись. Он озирался по сторонам, явно боясь встретить кого-нибудь на пути. Его одежда действительно была выпачкана мелом.

— Озирается по сторонам, боится, — предположил Хлебников.

— Надо задержать, — отдал команду Аверьянов. — Только сделайте тихо, а то заорёт и спугнёт своих. Может, он не один. Вдруг его кто-то ждёт рядом. Тогда бегай за ними по пещерам.

— Не волнуйся, — улыбнулся Хлебников. — Всё сделаем без шума и пыли, будь спокоен, командир.

— Может, помочь? — предложил свои услуги младший лейтенант.

— Нет, оставайся здесь, сами справимся. Нам не впервой. Ты лучше осмотри округу. Вдруг действительно он не один. Если кого заметишь, задержи.

— Хорошо.

Хлебников махнул помощнику, и они, пригнувшись, побежали к ручью, скрываясь за кустами.

Аверьянов из укрытия наблюдал за коллегами, которые скрытно подбирались к незнакомцу.

Неизвестный, тем временем, не замечая опасности, подошёл к ручью, и, напившись, стал набирать воду в канистру.

В это время следователя толкнул в бок участковый.

— Что? — недовольный тем, что его отвлекают, спросил Аверьянов.

— Смотрите, товарищ капитан!

Участковый указал на почти неприметный тёмный силуэт, выделявшийся на фоне большой меловой глыбы, возле самого подножия горного выступа.

— Что это?

— Человек.

Аверьянов прищурился, пытаясь как можно лучше рассмотреть видение. Наконец его усилия увенчались успехом. Он увидел торс мужчины, прятавшегося за камнями и оттуда осматривавшего подходы к ручью. Сомнений не было: это напарник водоноса. Прикрывавший его с тыла.

— Лейтенант, быстро за ним, — скомандовал Аверьянов. — Задержи любой ценой!

— Есть.

— Слышишь, любой ценой.

— Справлюсь.

Младший лейтенант, бросив на землю папку и фуражку, помчался через кусты к горному уступу.

Проводив участкового взглядом, Аверьянов вновь переключился на ручей. Там ничего не изменилось. Неизвестный продолжал набирать воду, оперативники, тем временем, очень близко подобрались к водоносу и были готовы выскочить из укрытия и его захватить.

— Подождите чуть-чуть, — всматриваясь вдаль, шептал Аверьянов.

Он боялся, что задержание пройдёт бурно и будет замечено тайным наблюдателем, и тот скроется до того, как к нему доберётся участковый.

К счастью, оперативники справились с задержанием очень быстро и бесшумно. Аверьянов видел, как из кустов спокойно вышел Хлебником, и, тихо подойдя сзади к водоносу, ударил его по затылку. Водонос, выронив канистру, упал. Тут же к неизвестному подскочил напарник Хлебникова, и они вместе, схватив потерявшего сознание мужчину под руки, поволокли к наблюдательному пункту. Всё проделано было очень быстро и бесшумно.

Убедившись, что водонос обезврежен, Аверьянов глянул в сторону участкового, который стремительно приближался ко второму субъекту. Наблюдатель, видимо, плохо видел напарника, поэтому момент задержания не заметил. Он оставался на месте, продолжая выглядывать из-за камней.

— Давай, лейтенант, давай… — нервничая и сжимая кулаки от напряжения, прошептал Аверьянов.

Участковый выбрал верную тактику. Он передвигался не прямо к объекту, а по дуге, стремясь отрезать незнакомцу путь.

— Такой догонит, — уверенно произнёс Аверьянов.

Пока молодой участковый преследовал дозорного, к Аверьянову привели, точнее, притащили, едва перебиравшего ногами водоноса.

Пленника аккуратно положили на землю под большим кустом.

— Принимай, — доложил Хлебников.

— Вы его не убили?

— Что ты, господь с тобой.

— Я видел, как вы его, — для демонстрации, Аверьянов ударил кулаком по ладони. — Мастерски, нужно сказать, задержали.

— А что с ним церемониться.

— Это хорошо, что шума не поднимали.

— А где лейтенант? — заметив отсутствие участкового инспектора, спросил Хлебников. — Куда он запропастился?

— Там, — Аверьянов кивнул в сторону высокого выступа, — сидел ещё один из катакомб, наблюдал. Его лейтенант заметил. Помчался задерживать.

— Может, ему помочь?

— Пошли своего помощника.

— Сева, давай, — обратился к напарнику Хлебников.

Сева кивнул в знак согласия и быстрым шагом стал спускаться с холма.

— Давай пока арестанта расшевелим, — предложил Хлебников.

— Его ещё в чувства нужно привести.

— Приведём.

Оперативник склонился над лежащим на земле мужчиной, рассматривая лицо.

— Послушай, Санек, а это, кажется, наш клиент.

— Конечно, наш.

— Я к тому, что он похож на нашего убийцу. Посмотри сам.

Аверьянов нагнулся и посмотрел в лицо неизвестному. В это мгновение лежавший без чувств водонос, приподнялся с земли, вцепившись руками в воротник Аверьянова. Следователь, не ожидавший нападения, потерял равновесие и рухнул на незнакомца. Разъярённый водонос ещё сильнее вцепился в Аверьянова, став его душить. Он хрипел от злости, всё сильнее и сильнее сжимая горло следователя.

Аверьянов не только не мог сопротивляться, он был не в состоянии позвать на помощь. К счастью, находившейся рядом Хлебников, не растерялся, и, перевернув задержанного на бок, ударил ногой по почке.

Удар был такой сильный, что водонос потерял способность оказывать сопротивление.

Он, изгибаясь от боли, ухватившись рукой за больной бок, завертелся на земле, как юла, издавая стоны и бормоча непонятные слова.

Освободившись от железных объятий задержанного и немного отдышавшись, Аверьянов подошёл к водоносу и помог ему приподняться, посадив на землю, оперев спиной о камень.

— Что ты с ним возишься, дай ему в рог!

— Избить мы его всегда успеем, — намеренно громко отвечал Аверьянов. — Нам побеседовать нужно. Он нам всё расскажет.

Аверьянов присел на корточки напротив задержанного мужчины, ухватив его за плечи.

— Правда, всё нам расскажешь?

— Что вам нужно? — прохрипел водонос.

— Сущий пустяк. Расскажешь нам, за что пытался убить ребёнка.

— Какого ребёнка?

— Володю Волынского.

Услышав имя, задержанный вздрогнул, его глаза испуганно забегали.

— Я божий человек. Я ничего не знаю. Отстаньте от меня, — запричитал водонос.

— Смотри мне в глаза, — одёрнув мужчину, выкрикнул Аверьянов. — Я сказал, смотреть в глаза!

Мужчина робко поднял голову и посмотрел на следователя. По его неуверенному взгляду Аверьянов понял, что водонос его боится. Он психологически сломлен, самое время надавить на него и получить всю нужную информацию.

— Значит, говоришь, божий человек, — мягко произнёс Аверьянов. — Богу молишься в этих благословенных местах.

— Да.

— Только бог не на твоей стороне, а на нашей.

— Почему?

— Сам посуди: если бы господу-богу было не угодно тебя найти, мы не нашли бы. Вон ты куда спрятался, под землю. А ты знаешь, что у нас под землёй.

— Что?

— Ад.

— Нет!

— Да, потому что бог на небесах. Там было нужно прятаться, а ты ошибся, поэтому господь и отвернулся от тебя.

— Нет, не может быть!

— Может, дружок, пришло время ответ держать за свои грехи.

— Что вам нужно? — дрожащим голосом произнёс водонос. — Кто вы?

— Не бойся, мы не посланцы ада, мы из милиции, — успокаивал задержанного Аверьянов. — Ты нам сейчас всё расскажешь, и тебе сразу станет легче, Бог тебя полюбит. Облегчи душу.

— Что, что рассказывать?

— Для начала, за что ты хотел убить Володю Волынского?

— Я ничего не знаю.

— Отвечай, — приблизившись к задержанному, гневно выкрикнул следователь.

— Это не я, меня, меня…

— Не мямли.

— Мне нужен адвокат.

— О как, — удивился до этого не принимавший участия в разговоре, Хлебников. — Вот тебе и божий человек.

— Действительно говорят, что на бога надейся, а сам не плошай, — дополнил Аверьянов. — Только ты, Андрей, или как там тебя, не надейся, что мы пойдём у тебя на поводу. Ты не в том положении, чтобы ставить нам условия. Твоего помощника мы задержали, он уже даёт показания. Мы вычислили вашу группу, и ваш вождь, господин Лепёхин, узнает от нас, что продал его ты.

Услышав имя духовного лидера, водонос вновь вздрогнул, что не осталось незамеченным для следователя.

— К тому же доказательств о твоём участии в покушении на убийство Вовы Волынского и убийстве Дениса Попова у нас предостаточно. Тебя все видели, опознают.

— Если вам всё известно, что вы ещё от меня хотите?

— Подробностей.

— Я ничего не скажу, — обретя твёрдость в голосе, заявил задержанный. — Хотите — бейте, только я на вас жаловаться буду.

— Ах ты, гнида! — с негодованием выкрикнул Хлебников.

— Успокойся, — остановил товарища Аверьянов. — Бить мы его не станем.

— Ага, — заулыбался водонос.

— Мы просто тебя прибьём, — спокойным голосом произнёс Аверьянов. — Да убьём, и делу конец. Посуди сам, за тебя никто не вступится. Место глухое, ты скрывался под землёй. Кто тебя прибил — неизвестно. Пошёл за водой, оступился и упал в канаву, шею свернул. Быстрая смерть. А мы нашли твоё бездыханное тело. Проведём опознание, тебя все узнают. Преступление будет раскрыто, дело прекратим за смертью обвиняемого. Никакой мороки. Все довольны. Прокуратура и суд, потому что не придётся возиться с тобой. Мы, потому что дело раскрыто, получим звёздочки и ордена.

— А что, и вправду хороший расклад, — согласился Хлебников.

— Значит, так и решим.

Аверьянов поднялся, прошёлся вдоль кустарника, осматривая место. Увидев большой раздвоенный на конце в виде рогатины сук, он поднял его, и, подойдя к водоносу, прижал суком его шею.

— Иди, подыщи подходящее место, — обратился Аверьянов к товарищу, — а я его постерегу.

— Чего далеко ходить, вот высокий уступ.

Хлебников развернувшись к водоносу, чтобы тому было хорошо видно, показал рукой на находившуюся в ста метрах небольшую площадку, заканчивавшуюся крутым обрывом.

— Оттуда и сбросим.

— Подойдёт, — согласился Аверьянов.

— Вот и решили проблему.

— Потащили.

— Сам пойдёт.

Хлебников взял из рук следователя рогатину и с силой ударил водоноса в живот. Мужчина скрючился от боли. Тогда Хлебников, не давая водоносу отдышаться, схватил его за ворот, и, подталкивая коленом, потащил к выбранному для казни месту.

— Шагай, гад.

Водонос не на шутку испугался, стал выть, он еле передвигал ногами, стараясь сесть на землю. Но крепкие руки оперативника удерживали его, а чувствительные удары коленом под зад заставляли, хотя и медленно, двигаться вперёд.

— Шагай, шагай, — повторял после очередного удара коленом Хлебников.

Пройдя треть пути, Хлебников, взглянув на идущего рядом Аверьянова, предложил передохнуть.

— Давай перекурим, а то устал тащить этого борова.

— Может, дотащим, и дело с концом, а то ещё до дома добираться, — серьёзно ответил следователь.

— Я правду подустал.

— Я помогу.

— Только минутку, дух переведу.

— Хорошо, отдохни чуток.

Хлебников отпустил мужчину, который упал на землю и замер, лишь изредка всхлипывая.

Оперативник, тяжело дыша, сел рядом на камень. Аверьянов, показывая свою нервозность, стал ходить вокруг, рассказывая товарищу, как он провёл весело вчерашний вечер.

— Знаешь, я вчера был в гостях в одном приличном доме. Изысканное общество, кормили отменно. Блюда — произведения искусства, даже прикасаться боязно. Отличная музыка. Что ни говори, жизнь прекрасна.

— Я тоже вчера оторвался по полной, — поддержал товарища Хлебников. — С ребятами рванули пивка баварского со свиными ножками. А какие с нами девочки были! Королевы.

Ведя беседу, друзья внимательно следили за лежащим на земле мужчиной. Как только он прекратил всхлипывать и умолк, Аверьянов обратился к товарищу:

— Отдохнул? Потащим этого дальше.

— Вроде передохнул.

Хлебников встал, потянулся, и, всматриваясь вдаль, театрально сделал заключение:

— Какая красота, живём, суетимся, не видим, что вокруг творится. Вот так помрёшь, а в жизни ничего и не увидел.

— Это точно.

Ведя разговоры, друзья украдкой посматривали за лежащим на земле человеком, изучая его реакцию на слова.

Водонос лежал молча. Почти не шевелился, лишь изредка морщил лицо, которое приобретало страшный вид полностью разбитого и потерянного человека. Психологически он был сломлен, едва сдерживал себя, чтобы не закатить истерику. По крайней мере, так казалось конвоирам. Ещё одно, самое незначительное усилие — и лежащий на земле мужчина сорвётся и пойдёт на контакт.

— Всё, пора, — грозно выпалил Хлебников.

Он подошёл, намеренно делая большие шаги, к водоносу, ухватил его за шиворот, и, потрясая, приподнял с земли.

— Отдохнул, теперь в путь, навстречу с вечностью.

Хлебников потащил жертву к уступу. Водонос почти не сопротивлялся, его ноги волочились по земле, задевая камни и корни кустарника.

Вдруг, совершенно неожиданно для конвоиров, он, словно обретя неведомые, скрывавшиеся в нём силы, крепко упёрся ногами в каменистую почву, и, рванув в сторону, освободился от цепких рук оперативника. При этом Хлебников потерял равновесие и упал, приземлившись на заднее место. Растерялся шедший сзади Аверьянов, по крайней мере, несколько секунд он не мог ничего предпринять. У водоноса появилась возможность попытаться убежать от конвоиров.

Но он не побежал. Тяжело дыша, развернувшись к милиционерам, он упал на колени, прижав дрожащие руки к груди, и что-то забормотал. Похоже, веря, что наступили последние минуты его жизни, решил помолиться.

Хлебников и Аверьянов обступили молящегося мужчину, но перебивать молитву не стали. Он имел право попытаться вымолить у бога свои грехи. Они стояли и терпеливо ждали, пока арестант закончит молитву.

Молился водонос недолго. Перестав бормотать молитву, не поднимаясь с колен, он посмотрел на конвоиров, и тихо, голосом обречённого человека, стал молить о пощаде.

— Не убивайте меня, грешен я. Бог не простит меня. Не убивайте меня, я всё расскажу. Только не убивайте меня.

— Встряхни его, — обратился Аверьянов к товарищу.

Хлебников поднял арестанта, отряхнул его колени от меловой пыли, и, усадив на ствол поваленного дерева, предложил выпить воды. Он протянул задержанному баклажку, на самом дне которой было немного минеральной газированной.

— Попей, полегчает.

Водонос вцепился в баклажку и одним махом опорожнил её.

Он находился в состоянии крайнего напряжения, продолжал тяжело дышать, иногда вздрагивал. Руки его дрожали. По всему было видно, что арестант немного не в себе. Однако медлить с разговором было нельзя. Его настроение могло измениться.

Аверьянов включил диктофон и начал допрос.