Огромные двери Хрустального зала распахнулись перед родом Азилла. Они ровной шеренгой вошли в пустой зал. Так на Амане было принято чествовать победителей — пустой зал, украшенный праздничными огнями. В воздухе витали ароматы цветов и благовоний. Звучала негромкая музыка, доносящаяся издалека.

Орам оглянулся, рассматривая пышное окружение: он много слышал об этом зале, часто видел его на фотографиях и открытках, но никогда в живую. Теперь он понимал величие инженерного замысла, и в его голове возникали десятки идей, способных превратиться в новые изобретения.

Он невольно сжал руку жены, сокрушаясь, что на нем сейчас роскошные одежды, принятые во дворце Светлейшего. И нет на поясе потрепанной записной книжки, настроенной на голосовые команды.

Амина, провинциальная девочка, заброшенная волей судьбы из оазиса в космос, а теперь и во дворец, смотрела на украшения Хрустального зала, как на ожившую сказку. Ее взор упирался то в деревце в стеклянной кадке, увешанное полупрозрачными, точно стеклянными, плодами. То она глядела в журчащий фонтанчик, разбрызгивающий капли по причудливым потекам цветного стекла.

От волнения у Амины перехватывало дыхание, и только крепкая рука мужа, сжимающая ее пальцы, не давала ей упасть в обморок.

Зобейда смотрела на знакомый с детства зал и по ее щекам текли слезы. Она не смахивала их. По большому счету, то были слезы радости: она смогла вернуться в этот зал. Вернуться как мать и жена достойных людей, принесших славу и богатство своей родине.

Улуф смотрела на красоту и блеск дворца почти равнодушно: там, на планете, среди песчаных бурь и неровных зеленых посадок у них с Руэром есть дом. И в этом доме есть детская, в которой осталась немного недоделанная ее мужем колыбель.

Только вчера вечером врач подтвердил — у них будет ребенок! Улуф нежно хранила свой секрет, предвкушая, как обрадует Руэридха, которому до смерти надоели церемонии и тяжелый кафтан. А потому Хрустальный зал виделся ей лишь огромной детской игрушкой, переливчато звенящей, но совершенно неинтересной.

Джанна стояла рядом с Аббасом. Непривычно серьезная внучка Светлейшего рассматривала Хрустальный зал с интересом. Ей хотелось запомнить, как организовано празднество, кто подает незаметные сигналы, по которым усиливается музыка, фонтаны плещут живее, а хрустальные блики на стенах начинают приплясывать.

Джанне безумно нравился Аман, нравился дворец и она была не против здесь задержаться. Аббас же был счастлив счастьем жены и рассматривал окружающую их роскошь как достойное обрамление его жемчужины.

Медленно истекли отведенные награжденным полчаса.

Медленно истекли отведенные награжденным полчаса. Цветные шары скатились в бассейн, уровень воды поднялся, и шустрые струйки побежали по желобам, задевая невидимые язычки серебряных колокольчиков.

С легким звоном распахнулись боковые двери: вошли гости, приглашенные на чествование семьи Азилла. Шурша одеждами, постукивая каблуками вычурных туфель, знатнейшие люди Амана проходили перед очами семьи Азилла, не забывая отвесить поклон принцессе, ее детям и их супругам.

Великую честь оказал Светлейший своим внукам!

Едва гости уселись на низких удобных пуфах, стоящих вдоль стен и просто на коврах, усыпанных подушками, как затрубили трубы. В Хрустальный зал вошел сам Сиятельный Сомади иль Анджан ильдур Сомейни.

Сиятельный был одет удивительно скромно. Охотничий кафтан цвета темного серебра, подпоясанный алым кушаком, подчеркивал величественность его крупной фигуры. В разрезах рукавов проглядывала белоснежная рубашка. Белые шальвары были украшены полосой серебряной вышивки и алыми шнурами. Поверх алого чаха была накинута белоснежная повязка кочевника, оттеняющая седину на висках и бороде властителя.

С появлением владыки планеты шорохи затихли, и его голос легко разнесся по залу, заставляя дребезжать хрустальные подвески:

— Подданые мои! Сегодня на Амане радость! Мы приветствуем принцессу Зобейду, принесшую счастье и гордость под отеческий кров!

Зобейда зарделась, а две тихие ловкие девушки преподнесли на пунцовой подушке изящную высокую диадему из бриллиантов и изумрудов — подарок отца к ее возвращению. Поклонившись родителю, принцесса немедленно подняла подарок над головой и девушки помогли ей закрепить украшение поверх темно-зеленого покрывала.

— Также мы сегодня чествуем моего внука, Орамазада ильдур Азилла! Его усилиями на планете Абаль— Ахмад образовалась торговая фактория, подчиненная Аману!

Орам шагнул вперед. Он волновался. Конечной целью колонизации было освоение новой планеты, а пришлось ограничиться торговлей местными растениями и минералами, что, правда, обещало неплохой доход.

— Как вы помните, — сиятельный дед позволил себе легкую усмешку, — наградой за хорошо сделанную работу становится работа более сложная. Поэтому я здесь и сейчас сообщаю о назначении Орамазада ильдур Азилла главой колонизации недавно обнаруженной планеты земного типа в секторе пять!

Среди гостей опять разнесся шорох торопливых вздохов и охов, а перед Орамом остановился мужчина средних лет в дворцовом кафтане с нашивками старшего секретаря.

На золотом подносе, который государственный секретарь протянул Ораму, лежали свитки, снабженные многочисленными печатями. Легкое зеленоватое марево над подносом подтверждало их подлинность — взять бумаги мог только тот, кому они были предназначены.

Орам почувствовал невыразимое облегчение — кораблям с поселенцами, ожидающим на орбите решения своей судьбы, не придется долго ждать. Уже сегодня он начнет пополнять изрядно растраченные запасы техники, а его жена Амина…

Опомнившись, Орам отдернул руку от подноса и вопросительно посмотрел на супругу:

— Ты поедешь со мной, моя Амина?

— С тобой — куда угодно, муж мой, — молодая женщина чуть-чуть улыбнулась и ласково прижалась плечом к руке супруга.

И Орам, более не раздумывая, принял бумаги.

За спинами Орама и Амины стоял Хамид иль Хамид. Старый хитрец и сейчас скрывал свое участие во всем случившимся. Да и кто бы поверил ему тридцать пять лет назад, когда он, юный дворцовый стражник, увидел судьбу собственного брата, его друзей и родных?

Всего час назад Хамид ильдур Азилла встречался с Сиятельным в его личной библиотеке. Сомади иль Анджан ильдур Сомейни расспросил бывшего главу стражи сына о гибели принца Ардура и его лучшего друга Хирсана, уронил слезу в пиалу крепкого черного чая.

А потом показал документы, согласно которым благородный паша якобы убитый будущим наследным принцем, был убит немым золотарем, пришедшим чинить лопнувшую трубу. Приказ на убийство отдала двоюродная сестра паши и супруга Сиятельного.

Судьба вернула долги — ханым позволили принять яд, а ее подельнику отрубили голову.

И вот теперь, прищурив темные глаза, Хамид иль Хамид стоял в Хрустальном зале и поглядывал на взволнованного племянника:

— Эх, сынок, знал бы ты, что приготовила тебе судьба! Но тс-с-с-с! Секреты этой капризной дамы нужно хранить крепко, чтобы иметь возможность иногда помочь. А вы как думаете?

Конец