Ночью в особняке неслышно приоткрылся чердачный ставень. Маленький сгусток тьмы скользнул в щель и медленно потек вниз, отыскивая магическую метку. Темный маг сидел над чашей с водой и направлял свою магию желая попортить жизнь командиру «ястребов».

— Вот, так сейчас, — бормотал он себе под нос, наблюдая, как заклинание ползет по перилам черной лестницы к жилым помещениям.

Скользнуть под дверь, принюхаться, наткнуться на закинутый веником под кровать «маячок» и наконец раскрыть свою задумку в черное дымчатое «покрывало ужаса», готовое накинуться на беспечного «ястреба» и поглотить его разум.

Кто же знал, что «репей» отвалиться в спальне ведьмы? В дороге Веданика часто пренебрегала мерами защиты, вычерпывая себя на нужды отряда, но тут в столице, вспомнила былые школьные привычки и обвела кровать защитной полосой из соли, смешанной с травами, отгоняющими зло. Амулеты амулетами, а в столице ежедневно рождаются и умирают сотни людей, и высокая чувствительность ведьм требует защиты, а защиту ведьмочка ставила хорошо. Поэтому, когда «покрывало ужаса» раскрылось, собираясь напасть, девушка лишь невнятно что-то пробормотала и повернулась на другой бок.

Обозленный темный отдал приказ. Кусочек «покрывала» отделился, пометался по комнате и начал пульсировать темнотой приманивая грызунов. По задумке темного мыши должны были разорвать защитный круг, но шумная толпа грызунов начала сносить мебель, и пока ведьмочка продирала глаза в комнату ворвался Алайн с обнаженным мечом. «Покрывало ужаса» увидела форму «ястребов» и кинулось на воина, но тот лихо попытался разрезать его на куски. Наговор крепости железа наложенный Веданикой еще в Бурне помог оружию устоять против темной магии, а личный амулет Алайна уберег его от моментального нападения темной материи.

Окончательно проснувшаяся ведьмочка кинулась на помощь «ястребу», но разглядела несметное количество мышей бестолково носящихся по комнате. Визг девушки оглушил всех, даже «покрывало ужаса» замерло, трепеща в воздухе, а грызуны сметенные магической звуковой волной разлетелись к стенам, после этого на руках ведьмы вспыхнуло синее пламя враз пожравшее «покрывало ужаса» и тот его клочок, который приманивал мышей.

Темный колдун грязно выругался, отпрянув от чаши: откат ударил по нему, донеся пригоршню мелких синих искр до потрепанной мантии. Попрыгав по комнате, маг загасил пламя, а потом поймал последнюю гаснущую искру и сжал в кулаке. Было что-то очень знакомое в этой силе, такой резко-травянистый привкус, где же он его ощущал? Память моментально среагировала на запах трав — оглушающе навалилось воспоминание тучи, бьющейся над головой и неведомой силы, рвущей привязь. Ругань стала еще забористей, а потом темный решительно сел к столу и раскрыл темный гримуар: ведьма попортила ему много крови, зато теперь он знает, где ее найти и в свою очередь попортит кровь ей!

***

Вернувшись домой, Дугал Гвин бросил свои походные мешки в спальне, и впервые за несколько лет решил пройтись по дому, внимательно рассмотреть отцовский подарок. Слуги так удивились этому действию господина, что принялись следить за ним выглядывая из дверей, на цыпочках следуя из комнаты в комнату, забывая обсуждать и волноваться.

«Ястреб» прошелся по анфиладе комнат первого этажа и грозно нахмурил брови, обнаружив всюду чехлы, паутину, следы мышей и свечного сала. Второй этаж порадовал еще меньше — мыши поселились в тюфяках, и успели расплодиться до неприличия, а в мансардном этаже чирикали птички, влетая в комнаты через разбитые стекла.

Грозный рык хозяина услышали все и, сообразив, что он означает, попытались сбежать. Но воин есть воин — через пару минут дворецкий во главе с поваром полетел в снег, следом отправилась парочка отъевшихся лакеев, конюх, мальчишка на побегушках и печник. Оправданий Дугал не слушал. Его спальня, кухня, холл и пара комнат лакеев оказались единственными годными для проживания помещениями в доме. Остальные теперь требовали не просто уборки — ремонта и желательно срочного.

Осознав масштаб проблемы, «ястреб» с тоской посмотрел на походный мешок и даже малодушно помечтал о том, чтобы съехать на постоялый двор, рассчитав слуг, но потом представил, что в столице придется сидеть не месяц, а два или три. Куда черному карлику спешить? Он может растянуть удовольствие, заставив команду Дугала являться во дворец каждый день, и тогда ему точно потребуется свое жилье. А еще где-то в глубине души командир понимал, что его отношение к дому продиктовано конфликтом с отцом, но сейчас прежние обиды потеряли свою остроту.

Вздохнув, мужчина сложил на груди крепкие руки и ткнул носком сапога скулящего дворецкого:

— Завтра, с утра, приведешь плотников, обойщиков, столяров и маляров! — слуга мелко закивал, понимая, что хозяин сменил гнев на милость. — До утра отмыть все! Не хватит рук — наймешь поденщиц за свой счет. И чтобы ужин и завтрак были готовы вовремя! Я вернусь после колокола!

Развернувшись Дугал Гвин переоделся в простой камзол, вместо формы и отправился назад в город. Воины его отряда собирались посидеть в кабачке, и следовало воспользоваться моментом, напомнить им про дежурства и спросить совета.

Таверна Ордена была полна. За широкими столами вольно расположились «хранители справедливости», многие заглянули под гостеприимный кров без формы, но хозяин, сам бывший «ястреб» отлично знал всех в лицо и даже помнил, кто чем предпочитал запивать горе и радость. Увидев Дугала, высоченный краснолицый трактирщик радостно вскрикнул:

— Гвин! Неужели ты добрался до столицы!

— Как видишь, Кайл, — улыбаясь ответил воин, — мои еще не подтянулись?

— Да вон там сидят, — махнул рукой хозяин, и понизив голос добавил: тепленькие уже, вроде все живы, а не веселы.

— Потери есть, — командир вспомнил погибших и тряхнул головой: — Мне красного подай, терпкого, а там посмотрим.

Кайл не удивляясь снял с полки кувшин, накрыл горлышко чистым стаканом и присовокупил тарелку инжира:

— Горячее будешь?

— Позже! — Дугал взял вино и протиснулся мимо шумных компаний к тем, кто сидел в углу. Все были здесь, не хватало только Норри, охраняющего Веданику.

Увидев командира, бойцы встрепенулись, но он поставил на стол свою ношу и успокоил:

— Я с вами! Друзей помянем, дела обсудим, а потом напьемся!

«Ястребы» расслабились, а Дугал ткнул пальцем в самого трезвого:

— Алайн, этой ночью ты нашу ведьму охраняешь! Потом Каллум сменит, дальше Игэн в день, Артан в ночь, следом я, а там по кругу.

— Командир, — Игэн не стал упускать момент, — сколько тут сидеть будем? Я бы пару дней отработал, да к своим смотался.

— На месяц точно рассчитывайте, — Гвин поморщился, — магистр предупредил, что Трюдо просто так не отстанет и столицу в это время лучше не покидать, чтобы своим сыскарям не объявил поиск.

«Ястребы» вздохнули, переглянулись и подняли бокалы в грустном салюте.

— А что Игэн, твоя матушка в столицу не соберется? Повидались бы, — осторожно спросил командир, заедая вино сладкой тягучей ягодой.

Заместитель выразительно поморщился и ответил:

— Я очень надеюсь, что она не найдет времени приехать, — и быстро поднял кружку с крепким яблочным вином.

Друзья зафыркали, вспоминая последнее появление матушки Игэна в замке. Тогда даже магистр попытался спрятаться в своем кабинете, но был отловлен, расспрошен и накормлен вкуснейшими домашними пирожками. Матушка Игэна мечтала женить своего «младшенького» и прилагала к этому такое количество усилий, что «ястреб» предпочитал бегать от алтаря богини и от матери заодно.

Крепкое вино, горячее жаркое и тесный круг друзей, Дугал опомнился лишь тогда, когда Алайн, выглянул в окно и положив на стол монету начал прощаться с друзьями, хлопая их по плечам.

— Пусть Норри идет к нам, — сказал командир, чувствуя, как под действием алкоголя где-то внутри разжимается что-то крепко стиснутое.

Алайн кивнул и вышел в ночь. Норри явился через полчаса. Упал на скамью, показал трактирщику знаком «две кружки» и выпил их почти не закусывая.

— Как там лордик? — Дугал старательно обдирал большую кость, стараясь не показать своего интереса.

Норри фыркнул, и сам вгрызся в крупный мосол. Командир мрачно глянул на подчиненного, но смолчал. Северянин догрыз мясо, бросил кость в лохань и наконец заговорил:

— Восхищается нашей ведьмой, но рук не тянет.

Дугал очень надеялся, что выражение его лица не изменилось, но Каллум как-то аккуратно отодвинулся, а Игэн поставил перед командиром полную кружку. Один глоток крепчайшего хлебного вина и голове стало легче: пропало видение Веданики в объятиях аристократического красавца.

Допив вино, как воду, Гвин встал, пошатываясь и пошел к двери:

— Командир! Куда?

— Домой! — отмахнулся «ястреб».

Игэн покачал головой и подошел к трактирщику, тот держал на такой случай пару извозчиков, готовых доставить подгулявшего гостя до дому.

***

Когда на шум в спальне гостьи сбежались сонные слуги ведьмочка уже загасила свой огонь, и перевязывала Алайну руку, пораненную упавшим со стены украшением. Уборка в комнате заняла остаток ночи, а едва рассвело Алайн отправил мальчишку в трактир с наказом немедля привести в дом зельевара подмогу.

Утром Веданика спустилась вниз поздно — сказался утомительный день накануне, сильный выплеск магии ночью и скомканный сон в одной из гостевых спален. Госпожа Феба уже сидела в гостиной за чашкой чая и просматривала бумаги, которые лорд Фергус попросил ее переписать. Алайн появился в гостиной как тень Веданики и просто стоял прислонившись к двери, поприветствовав всех коротким кивком. В руках «ястреб» держал нож, делая вид, что чистит им ногти. Поздоровавшись ведьмочка села в кресло, налила себе горячий напиток и поинтересовалась:

— Лорд Фергус не говорил, в каком часу ждет нас в лаборатории?

Почтенная дама охотно ответила:

— Там заканчивают установку рабочего стола для вас и письменного столика для меня, лорд решил, что рецепты лучше всего записывать сразу.

— Это замечательно, — Веданика искренне обрадовалась, и с большим аппетитом откусила булочку.

В это время в комнату вошел довольный лорд, а с ним немного растерянный Каллум.

— Госпожа ведьма, к вам охрана, — сухо сказал лорд, и взглянув на часы поторопил: — Жду вас через полчаса в лаборатории!

— Каллум, доброе утро! — ведьмочка и не заметила, насколько теплой стала ее улыбка, — выпьешь с нами чая?

Воин помялся, но получив разрешение от старшего товарища, все же кивнул и тут же получил чашку и булочку. Госпожа Феба наблюдала за всем с самым безмятежным видом, но потихоньку прятала улыбку за чашкой: похоже лорду не грозит повышенное внимание нечаянной гостьи, ей куда больше нравятся молодые синеглазые сорванцы в модных кожаных куртках с заклепками! Впрочем, компаньонка была немолодой женщиной и умела держать свое мнение при себе.

После чаепития дамы спустились в лабораторию. Алайн убедившись, что ведьма никуда больше не собирается отбыл с поста, намереваясь сообщить командиру о ночном нападении. Темная субстанция напомнила ему о сбежавшем маге, но вдруг воин ошибается, и скромная ведьма перебежала дорогу кому-то еще? Например, черному барону?

В подвале-лаборатории было чисто, светло, и большую часть свободного от столов пространства занимали тюки и корзины.

— Госпожа Феба, — скомандовал лорд едва увидел своих помощниц, — садитесь за стол и пишите список того, что мы с госпожой Веданикой будем вынимать и раскладывать.

Женщина степенно кивнула, села за стол, уже укомплектованный письменным прибором, выбрала перо и приготовилась записывать:

— Масло ароматической, сандаловое, — тридцать унций! — провозгласил лорд и сразу показал ведьмочке полку, на которой стояло масло.

— Масло кунжутное — одна бутыль, масло льняное — две бутыли, — подхватила Веданика.

Перо заскрипело, покупки быстро разлетались по полкам и шкафчикам. Через час все было разложено, и вот тогда зельевар показал обеим женщинам шкафчик с защитными средствами для работы в лаборатории: длинные широкие передники, хлопковые маски, перчатки, шапочки, и даже щипцы на длинной рукояти. Веданика переоделась полностью, а госпожа Феба положила рядом с собой маску на случай резких запахов или брызг.

Сначала лорд устроил ведьмочке экзамен: расспросил, какие зелья она умеет готовить, и с какими лабораторными процессами знакома. Причем девушка не просто отвечала, а сразу готовила простейшие составы, которым училась в Школе, а потом рассказывала, что добавляла и как совершенствовала базу сама.

Убедившись в приличной квалификации помощницы, лорд наконец занялся тем, чем планировал заняться накануне. Под его руководством Веданика принялась варить самые ходовые зелья от простуды, от колик, сонное, бодрящее и восстанавливающее. Поскольку дело это было небыстрое, требующее времени, они под скрип перьев загрузили тигли, перегонные аппараты и прессы, а потом прервались на обед.

Скучающий Каллум встретил их у дверей и сообщил:

— К вам приезжали из тайного сыска, лорд. Я уверил их, что вход в лабораторию под заклятием, поэтому они оставили письмо.

Фергус вздохнул, а Веданика заволновалась, кажется выдержав короткую паузу черный карлик снова вспомнил про них. Письмо лорд прочитал за столом, а потом наморщив лоб удивленно повернулся к своей гостье:

— Госпожа Веданика, здесь написано, что меня приглашают на очную ставку с вами!

— Похоже господин барон просто не знает, что я живу у вас, — несмело улыбнулась девушка, — думаю это может спутать ему все карты.

Лорд задумчиво потер висок и так странно взглянул на ведьму, что она заволновалась.

— А знаете, — сын графа откинулся на спинку стула и оценивающе посмотрел на ведьму, — я ведь не только лорд, но еще и маг, а значит вполне могу за вами поухаживать…

Веданика с трудом проглотила кусочек сыра и уставилась на мужчину своими бездонными черными глазами:

— Зачем?

— Вы очаровательная девушка, с магическим даром, воспитанная и умелая, разве этого мало, чтобы увлечься? — легкомысленно сказал лорд, небрежно взмахнув кистью.

Каллум сидящий рядом с госпожой Фебой побагровел и, кажется собрался встать, но женщина ловко схватила его за рукав и удержала.

— По закону, свидетельство жены против мужа не принимается в суде, — вспомнила девушка, — и, наверное, невесты против жениха так же?

— Верно, — лорд кивнул, и снова сел как обычно, стерев образ аристократического оболтуса, — мне неприятно это говорить, госпожа Веданика, но я боюсь боли. Может поэтому и стал зельеваром, научился варить обезболивающие зелья, не суть. Барон может надавить на меня, заставить в чем-то признаться, но, если ваши показания не будут приняты, ему придется искать другие, придется вызвать в суд Лалли, а в этом случае дело становится государственным.

— Вы хотите затянуть следствие? — ведьмочка насупилась.

Ей вовсе не улыбалось сидеть в столице под присмотром «жениха». Учится у лорда Фергуса это одно, а считаться его любовницей — совсем другое.

— Не затянуть, — покачал головой маг, — сделать его публичным. Если меня сошлют в поместье, я не пропаду, буду варить зелья, и жить в общем, как жил, но, если бросят в тюрьму, — многозначительная пауза передала целую гамму эмоций.

— Не думаю, что все будет так строго, — пробормотала Веданика и тут вспомнила разговор Дугала Гвина и директора Школы: — к тому же я не имею права выходить замуж без разрешения командира отряда, у меня контракт.

После этих слов Каллум успокоился и снова уставился в тарелку, а вот лорд Фергус разочарованно поморщился:

— Очень жаль, понимаю, что талантливую ведьму командир просто так не отпустит, даже замуж. Что ж, это была неплохая попытка с моей стороны, вы не находите? — маг поднял бокал, превращая свою идею в шутку, и сотрапезники дружно его поддержали.

После обеда лорду Фергусу и Веданике пришлось ехать во дворец. Барон Трюдо прислал за ними черную карету без гербов и опознавательных знаков. Прохожие, увидев зловещий экипаж отворачивались, творя охранные знаки, и это заставляло ведьмочку нервничать. Умом она понимала, что не виновата и даже удостоена награды от короля, за доблесть, но все атрибуты принудительной доставки во дворец вызывали у нее нервную дрожь.

Госпожа Феба села в карету вместе с девушкой, и завела легкую беседу о модном в этом сезоне цвете лент. Лорд Фергус подхватил тему, предложив украшать лентами флаконы с традиционно «дамскими» зельями. Веданика сначала отвечала рассеяно, а потом втянулась и предложила сделать пробную партию зелий для мужчин в цветных флаконах. Под удивленными взглядами мага и компаньонки пришлось признаться:

— Просто, когда я в село приехала, за этим снадобьем женщины, сразу прибежали, пришлось варить по учебнику, но добавлять от себя кое-что для эффективности.

Идею похвалили, хотя цветное стекло было дорого, но ведь некоторые зелья, например, драгоценную гламарию, увеличивающую внешнюю привлекательность женщин, раскладывают в серебряные баночки, чем же зелье поднимающее интерес мужчин к женщинам хуже?

В итоге дружная компания так увлеклась обсуждением формы и цвета флаконов, что просто не заметила приезда во дворец! Когда человек в черном открыл дверь, ожидая увидеть бледных и нервных пассажиров на него просто рыкнули, прося закрыть дверь и не мешать лорду и графу, объяснять окружающим, почему флакон с мужским зельем нельзя украшать ленточками, но можно украсить неприличными картинками!

Тем временем Каллум отправился на поиски командира. Пока кучер черной кареты выбирал самый длинный и неспешный путь, чтобы потомить пассажиров ожиданием, «ястреб» успел добраться до постоялого двора, узнать, что Дугал Гвин не появлялся с рассвета, а затем галопом доскакал до угрюмого холостяцкого дома, в котором шла уборка и понемногу начинался ремонт.

Командир в домашней куртке и мягких тапочках похаживал по комнатам и тыкал ножнами в разные углы, демонстрируя плотнику проваленные полы, покосившиеся рамы и подмоченные стены. Увидев подчиненного, майор удивился:

— Почему ты здесь?

— Госпожу ведьму вызвали во дворец вместе с лордом! — выпалил тяжело дышащий оруженосец.

Других слов не понадобилось, командир тотчас развернулся к слугам:

— Дальше без меня! — и помчался в свою спальню, чтобы переодеться.

Двадцать минут спустя он выезжал из ворот, одновременно инструктируя юнца:

— Сейчас едешь в замок ордена, и передаешь магистру записку. Если понадобиться, объяснишь на словах, а я — во дворец!