В начале декабря в дом скульптора приехала Эмма, сводная сестра Светланы Константиновны. Она приехала этим днем в дом скульптора для того, что бы отыскать кое-какие документы, которые ей были очень нужны, как она же сама выразилась, для собственных же похорон…
– Вадик, если нужных справок вовремя не соберешь, то похоронят под забором. До смеха доходит, приходится заранее собирать документы для своих же похорон. Таких законов напридумывали, что и на кладбище после смерти без бумажки не попадешь…
– Так что, нашла свои справки?
– Не-а. Все перерыла… Пусто!!!
– Что же, тогда под забором похоронят!
– Типун тебя на язык, Вадик! Рано меня хороните! Я какая-то живучая!!!
– Скажи мне лучше, как твое здоровье…
– Честно сказать… хреново! Вчера, когда в горку поднималась, так мне так плохо стало, что всех подряд, кто мне по пути попадался, прямо убить была готова, на части разорвать!
К этому году тете Всеволода, по моим прикидкам, было глубоко за восемьдесят. Это был человек уникальной биографии и неординарных способностей. Она была небольшого росточка, худощавая и подвижная шатенка с короткими волосами. Современная, начитанная и продвинутая в общении женщина. Словом «старушка» у меня язык не поворачивается ее назвать. Можете не верить мне, но мы общались друг с другом как ровесники. Мы были похожи – оба Овны, оба интроверты, уже не с один десяток лет назад ушедшие в свои тени…
– Как продвигается твой роман?
– Ну, это ты слишком громко хватанула – роман?! А так, выхожу на финишную прямую.
– И как ты видишь Севку, положительным героем или отрицательным?
– Ты знаешь, Эмма, еще не определился, он очень сложен, я бы сказал, противоречив и неординарен. Но кто виноват в его бедах, мне в принципе ясно. После последнего разговора с его отцом у меня не осталось на этот счет никаких сомнений. Я виню в том двух людей – двух женщин…
– И кто же это, по-твоему?
– Марта и мама Всеволода…
– Кто… кто??? Светлана?!! Я не ослышалась?! Ты что, с дуба рухнул?!! Ты знаешь, сколько Светка для Всеволода сделала? Она жила им, жила его проблемами. Она в театре вкалывала, как лошадь, ради него!!! Этот Стельнов ей алиментов никаких не платил!!!
– Я знаю об этом. Не хотел я об этом писать. Потому что до конца не уверен в этом.
– Не хотел он об этом писать, не уверен он! Правду надо писать!!! Ты со мной вначале бы поговорил, а потом бы и писал. Нельзя слушать только одну точку зрения. Ты знаешь, какой негодяй этот Стельнов? Слышал бы ты, что мне Светка про него рассказывала! Ты поставь перед собой простой вопрос – стал бы Севка так носиться за тобой, как ты за ним носишься последние три года?
– Эмма, это сложный вопрос…
– Сложный ему вопрос. Нет здесь сложности – не стал бы!
– Эмма, мне кажется, ты уж слишком категорична. Ты же любишь Всеволода?!
– Люблю, и что. Я Светку еще больше люблю!!!
В этот момент я задумался и вспомнил слова Милосердовой Ирины: «Не согрешишь – не покаешься».
– Вот что, Эмма. Вот теперь, после этого короткого разговора с тобой, я точно знаю, что Всеволод – герой положительный, и все потому, что он не только крепко грешит, но и крепко каяться умеет, пред Господом!!!
– Господом! Господом! Заладили одно и то же. Можно прямо подумать, что весь свет белый клином на Нем сошелся. Богом легче всего прикрываться… А совесть где?
– Там, где Бог… На то он и Господь, чтобы им было легко прикрыться…
– Так почему же, по-твоему, Светка вместе с Мартой виноваты в бедах Всеволода?
– Эмма, мне кажется это настолько очевидным, что я не сомневаюсь ни на грамм в том, что женщина твоего ума поймет меня без слов и согласится со мной во всем…
– Насчет Марты, да! Насчет Светки, нет!!! Не принимаю, не соглашаюсь и слышать не хочу!!!
– Хорошо, Эмма, все сейчас поймешь… Одна лишила сына отца – без злого умысла. Вторая же злонамеренно, в силу своего характера, в силу завышенной самооценки, лишила хорошего человека, мечтателя, росшего без отца и всю жизнь мечтавшего о семье, той самой семьи. Заметь, и его лишила, и себя лишила, и дочку не пожалела. Амбиций-то, самолюбия-то, гордости, самооценки – всего через край, а голова на пустом месте оказалась… Ведь ни о ком не подумала, когда разводилась. Ни о себе, ни о дочке, ни о муже. Ноль здравого смысла. Гордость во главу угла поставила. А ведь какая могла быть счастливая семейная пара… Ум залюбуешься… Книжки можно писать… Они с Державиным друг другу по темпераменту и энергетике идеально подходят, это сразу по ним видно… Хотя, может, и не злонамеренно, а по глупости, молодая была… А молодостью, как и влюбленностью, эмоции правят, взаимные обиды и эгоизм, а не расчет и здравый смысл…
– Насчет Марты я согласна. Но со Стельновым Светка не смогла бы жить – они такие разные. Этот Стельнов – такая скотина, я тебе скажу.
– Во-первых, не скотина, а обыкновенный себе на уме мужик. У вас у всех, баб, как что не по-вашему, так сразу подлец и убийца. Во-вторых, разные и разные, разошлись и разошлись, не все же друг для друга предназначены, иногда в разводе спасение для обоих и для всех… Зачем же совместную жизнь в ад превращать, я не об этом… В-третьих… не платил и не платил алиментов, много кто разводится, и много кто не платит алиментов. Но зачем же сыну психику разрушать, лишая его отца чуть ли не навсегда, из-за того, что личная жизнь не сложилась, в выборе ошиблась. Зачем же зло вымещать на отце – за счет сына.
– Тебя послушать, так все во всем виноваты, все вокруг плохие, а Севка вроде как святой получается.
– Почему же святой? Совсем не святой, вовсе не святой, он грешен.
– Тогда и Светка с Мартой виноваты лишь в том, что грешны. – Да нет же. Они не виноваты в том, что грешны, кто их в этом обвиняет, кому такое в голову придет. Все так или иначе грешны. Они виноваты пред Всеволодом в том, что во главу угла поставили для себя самолюбие женское, взведенное ими в ранг величия. По-другому у экстраверта женщины, строящей из себя персону, и быть не может…
– Мне кажется, Вадик, что Всеволод живет до тех пор, пока у него деньги есть, как только закончатся, то сразу и помрет.
– Даже так?
– Да, так. Кто же за ним будет ухаживать, когда у него денег не будет – кому он тогда будет нужен? Кто ему будет готовить, за няню надо платить…
– Сыщется кто-нибудь, мир не без добрых людей… Та же Марта, например…
– Марта???.. – Удивлению Эммы не было предела.
– А почему нет? Чего только в жизни не бывает, после того как человек спустится с небес на землю и уйдет в тень. Они по духу одинаковы. Я думаю, они останутся друзьями. Потом Полина подрастает, она вся в отца и любит его больше всех на свете, она его в обиду никому не даст, такая же упрямая и настырная растет, как и отец. Не останется один, не бойся. Что касательно самого Всеволода, то он жив до тех пор, пока психа в себе не разбудит… Да и с чего ты вяла, что за ним уход будет нужен… Оклемается, как пить дать, поправится и в норму придет.
– Что еще за псих? Это что еще такое?
– Есть тут один такой… Трудно словами объяснить… Короче, так… Он жив до первого своего запоя… Да и то не факт, как Бог решил по замыслу, так и будет. Проживет ровно столько, сколько следует ему прожить, ни секундой больше, не секундой меньше.
– Что, по-твоему, он и после инсульта не остановится и продолжит пить?
– Похоже на то.
– Что значит похоже, перестань говорить намеками, говори как есть. Он что, опять начал выпивать?!
– По слухам, да, но сам я этого не видел, но жду каждый день…
На этом я ставлю точку. Лично мне все ясно, за одним лишь маленьким исключением по словам. Я так и не понял для себя до конца, что есть плевс – человек или же тварь дрожащая. А с римлянами мне так тоже все ясно, лишь один из миллиона умирает с мечом в руках и уходит от нас на щите, без тени сомнения на окаменелом лице. Остальные неизбежно превращаются в тех самых плевсов… Тварей – пред смертью дрожащих… Но это уже слова лишь частично мои, и я за них полностью не ручаюсь и ответственности как таковой не несу… Смерть – воплощение Бога на земле – если нет смерти то и Бога нет… Потому-то мы все ее и боимся и даже дрожим пред ней. А как? Коль скоро – плевс!!!