Перемены, перемены в Севруме… шатание зданий и движение земной коры — их и самые толстокожие чувствовали и трепетали… неустойчивость, страх… Но и новые, как первый снег, надежды. Мятежники созвали новый парламент. Собственно, парламент был в стране и раньше, но существенных, важных решений — не принимал. Его созывали раз в год, в начале зимы, когда в столице открывался сезон зимних балов. Провинциальные дворяне привозили своих дочерей на "смотр невест". Пока отцы семейств заседали в парламенте, их жены и дочери веселились на балах. В Севруме вообще любили совмещать приятное — с бесполезным, но безвредным (наподобие заседаний парламента). Многие хотели бы изменить роль парламента — чтобы он действительно принимал решения, важные для страны, но иным не хватало решительности, иным — возможностей. Монархи Севрума никогда не давали парламенту настоящую власть.

Однако парламент Донна был другим. Во-первых, избраны в него были лишь представители провинций, поддержавших мятежников. Во-вторых, в этот парламент "по умолчанию" вошел Военный Совет бунтовщиков. Как минимум, половина парламента была за Донна. Но не большинство. Да, многие дворяне поддержали идею переворота, но сам Донн был для них еще малоизвестен — "темная лошадка", рвущаяся к власти. Когда лидер мятежников в первый раз вышел на трибуну, на него смотрели со жгучим любопытством, но многие — недоверчиво или иронично. Донн кратко и четко, по пунктам, изложил программу бунтовщиков.

"Установить парламентскую республику вместо монархии.

Вывести Севрум на иной, более высокий уровень в науке и производстве. Соответственно, и в производстве оружия"…

И далее, так же кратко, перечислил то, что необходимо было сделать для технического прорыва. Конечно, Севрум не мог бы за короткое время достичь уровня той же Альтарры, но сравняться с ближайшими к их планете мирами было вполне возможно.

Начало речи Донна изредка сопровождалось неприязненными или ехидными репликами депутатов. Окончил он выступление в полном молчании. Но не злом молчании — уважительном и немного подавленном. Лидер мятежников словно околдовал слушавших его. Трудно было объяснить, как Донн подчинял себе души и умы, но всем слышавшим его было ясно — это самый необычный человек из всех, которых они когда-либо встречали в жизни. За ним не просто можно было смело пойти — за ним хотелось идти. Такие люди рождаются редко, раз в столетие, а возможность действовать и влиять на события получают намного реже. И за ним пошли — с радостью и надеждой.

Начались перемены…

Увеличили налоги — на содержание армии, на постройку новых заводов, а крестьяне, к тому же, должны были часть урожая также отдавать в виде налогов. Из других миров приглашались ученые, маги, инженеры. Вся страна не только воевала — она еще и работала, как каторжная… На заводах и в государственных мастерских рабочий день вместо десяти часов стал двенадцать. И успехи появились почти сразу. Быстроходные, легко управляемые, усовершенствованные дирижабли… Паровые машины, способные перевозить огромное количество людей. Дома из нового, неизвестного еще в их мире материала — стампра — который трудно было производить (нужны были тогда еще не известные в Севруме механизмы, их закупали сначала, потом стали делать в самом Севруме), но он был удивительно дешев, и здания из него строились быстро и легко. Работавшим на заводах жилье в новых стампровых домах давали бесплатно — так же и тем, у кого разрушили жилье во время бомбардировок. Крестьяне, просто бедные люди запросто могли получить такой домик в рассрочку. В Граниане, на окраине, появился целый квартал таких домов. Красно-розовые, светло-зеленые или охрово-желтые, с мраморными разводами, они вырастали день за днем… именно вырастали, потому что стампр в первые три-четыре дня после того, как его соберут и поставят, растет и увеличивается. Совсем небольшие, почти игрушечные домики собирали на заводах, отвозили на место, а там они уже дорастали до нужного размера, увеличиваясь примерно в двадцать раз.

Появились бесплатные школы. По карточкам стали выдавать искусственное молоко — оно было намного дешевле настоящего, не такое полезное, конечно… но — война…

Тем, кто не хотел принимать изменившуюся жизнь Севрума, предложили переселиться на территорию около Черных гор. Там хватало необработанной земли, и первые годы переселенцы могли не платить налоги. Если бы не было подобных послаблений — обязательно начались бы бунты. А так — удавалось балансировать. Донн сделал все, чтобы страна его работала днями и ночами, задыхаясь, почти падая, как измученная гонкой лошадь, но прорываясь вперед и вперед — однако при этом не взбрыкнула бы, не сбросила седока.

Донн собрал на совет своих ближайших друзей — тех, кому доверял абсолютно. Те, кто вошел в его круг не так давно, сегодня допущены не были.

Его соратники один за другим входили в комнату, усаживались за недлинным овальным столом, приветствуя Донна как равного — при этом все же с некоторой почтительной стесненностью, а прочих — непринужденно, как давних друзей. Наконец, все собрались. Донн положил сцепленные руки на стол, слегка подавшись вперед.

— Ну, что ж, господа, сначала о войне. Чальт, как обстоят дела?

— Все совсем не так плохо, Донн, мы практически добились равновесия. Правда, наступление войск Королевства еще не остановлено, но продвигаются они медленно. Что они взяли в последние два месяца, мы пока отбить не сможем, но и своего почти не теряем. А в северном направлении они остановились. Что до армии покойного короля, ее сейчас возглавляет генерал Нерни, они отступают.

Чальт развернул карту Севрума, на которой очень аккуратно было помечено новое расположение вражеской армии.

— Но самое главное, — продолжал Чальт, — нам удалось перетянуть на нашу сторону некоторых генералов-монархистов.

— Кого именно? — тут же спросил Донн, усмехнувшись, как довольный дикий кот, поймавший и разодравший опасную хищную птицу.

Чальт назвал несколько имен. Донн кивнул — это было очень и очень неплохо. Прочие тоже заулыбались с одобрением.

— Да, нам повезло, что покойный король позвал союзников. Народу не нравится, что по его родной земле ходят чужаки.

— Как идут переговоры с генералом Нерни?

(К генералу раз за разом посылались и официальные парламентеры, и умельцы в тайной дипломатии — но он ни на какие переговоры с мятежниками не шел. На посулы не поддавался, от угроз отмахивался).

— Никак, — ответил Виртамн. (Его прозвище — "Тайных дел мастер", и ему Донн доверил вести все переговоры. Виртамн же отвечал за разведку, координировал все шпионские дела). — Нерни все тот же — несговорчив и неподкупен.

— Печально, — пожал плечами Донн, — ну, что ж, господа, что скажете о ситуации?

Он обвел глазами сидевших перед ним друзей. Чальт, Виртамн, Хелнор — в военной форме, с новыми знаками отличия на погонах, Тильгинн, Ронголт — сугубо гражданские люди, но все они — абсолютно надежные, верные Донну люди.

Тильгинн, отбросив прядь светлых волос со лба, наклонился над картой.

— Если Тойна не вмешается, то все просто… — начал он.

Военные согласно кивнули. Это в последние недели стало очевидно. Гражданская война наполовину прекращена, а с армией Королевства семи островов они бы справились. Королевству приходилось перебрасывать войска через Тойну или переправлять кораблями также в обход Тойнских берегов. Для победоносного марша по верным монархии провинциям — будь на их стороне везение, местные жители и сильная армия — этого было достаточно. Для затяжной войны — нет. Но если в войну вступят Тойнские войска…

— Могу доложить о переговорах с Тойной, — тут же отозвался Виртамн. — Вот как обстоят дела. У Севрума с Тойной мирный договор, подписанный еще в предыдущее царствование. Но тут щекотливый момент. Я никак не могу добиться, чтобы они подтвердили его. Тойнский король Эльпин сейчас колеблется. С одной стороны, его королевское слово. С другой стороны, он не признал пока наше нынешнее государство. Если они присоединиться к войне против Севрума, то будет ли это считаться нарушением договора… Спорный вопрос. Они сделают так, как им выгодно. Военные в Тойне раскололись на две партии. Одни считают, что следует рискнуть и начать войну. Другие советуют выждать.

— И какая партия сейчас многочисленнее? — спросил Донн.

— Пожалуй, поровну. Многие понимают, что если Королевство семи островов победит, тогда наследник женится на старшей принцессе — Урсуле, а поскольку регента сейчас нет, то Королевство будет управлять и Севрумом. Вероятно, до совершеннолетия младшего принца. К чему это в итоге приведет, трудно предвидеть. Возможно, к объединению двух корон в будущем. В любом случае, Союз Севрума и Королевства будет долголетним и тесным. В случае какого-либо конфликта Тойну просто раздавят.

— Тогда маловероятно, что Тойна решится начать войну, — рассудительно заметил Ронголт.

— Не совсем так, — ответил ему Виртамн. — Королевству семи островов нужна помощь против нас. Они могут дать Тойне немалые торговые льготы и предложить помощь против пиратов, которые сейчас треплют тойнский флот в Северном море. А вернее всего предложат одну-две севрумские провинции. И тогда Тойне выгодно будет вмешаться, а не выжидать.

— Короче говоря, надо любой ценой добиться прочного мира или с Тойной или с Королевством, — задумчиво сказал Донн. — Что ж, это было ясно изначально, и теперь, я вижу, дело никак не продвинулось. Нам по-прежнему нечего им предложить, и твои интриги, Вирт, не помогли.

— Не совсем так, — сказал Виртамн. — Наши осведомители узнали нечто очень важное… И если мы сделаем все быстро, пока Тойна колеблется, то можем успеть.

Все напряженно посмотрели на него. Неужели он вызнал средство расколоть потенциальных союзников? Виртамн продолжал, правда, голос его стал звучать тише, неувереннее.

— Мне донесли, что наследник Королевства, принц Тар, готов прекратить войну, если мы отправим старшую принцессу и всех ее родственников в Королевство. Он ведь формально ее жених.

— Не получим ли мы немалые проблемы потом? Тар и Урсула поженятся… не станет ли он затем претендовать на корону Севрума? От имени ее младшего брата или своего наследника? Соберет войска, договорится с Тойной… — спросил Хелнор. Он тоже говорил неуверенно, не поднимая глаз на Донна.

— Во-первых, принцесса перед отъездом подпишет отречение от престола — за себя и за своих наследников и родственников. Во-вторых, отец Тара, король Торнем, подпишет соглашение с Севрумом. Он признает нашу республику и наших лидеров.

— Но потом они могут разорвать все соглашения? — подал голос Чальт.

— Нам бы выиграть хотя бы пару мирных лет, — сказал Тильгинн задумчиво. — После этого будет уже неважно… Севрум окрепнет, мы обгоним их, если у нас завершится, наконец, задуманный нами прорыв. У нас будет такое мощное производство, такое оружие, что все станет неважно…

— Успеем ли мы? Они могут напасть раньше, через полгода-год, — продолжал сомневаться Чальт.

— Никто не будет отводить войска, чтобы тут же снова перебрасывать их на войну и заново завоевывать отданные земли. Пушки, провизия, боеприпасы — возить их туда-сюда разорительнее, чем продолжать войну, — возразил Хелнор.

— Так, — сказал Донн.

Все переглянулись, умолкнув.

— Так… — повторил он мрачно. — Насчет Королевства я дам ответ через несколько дней.

— Каждый день дорог…

Но Донн посмотрел на Виртамна, и тот замолчал, опустив глаза.

— А Тойна? — спросил Тильгинн.

— С ними надо вести переговоры параллельно. Вирт, это будет теперь твоя основная задача. Нужно добиться, чтобы они подтвердили мирный договор. Кстати, мы начинаем строить более быстроходные корабли. Если нам удастся создать новый флот, то Севрум сможет помочь Тойне против пиратов. Мы могли бы подписать новый договор с Тойной, где эта помощь — и торговые льготы для Тойны — пропишем как обязательное условие.

Друзья разошлись один за другим, а Донн отправился в свой кабинет. Но работа не шла. Он думал только о том, что можно добиться мира с Королевством… и готов ли он отдать Урсулу за мир для Севрума.