Введение

Боевые действия на испанском участке второй империалистической войны закончились. Испанский народ потерпел временной поражение в неравной борьбе. Многочисленными казнями и насилием, тюрьмами и концентрационными лагерями правительство генерала Франко пытается закрепить власть помещиков и капиталистов над трудящимися Испании.

Почти три года героический испанский народ вел борьбу за свою независимость. На ходу, в процессе войны, он должен был создавать свою армию, готовить для нее командные кадры, строить военную промышленность.

На первых порах республиканская армия состояла из небольших, различно вооруженных отрядов рабочих и крестьян, слабо обученных, но вооруженных громадных революционным энтузиазмом. Командовали отрядами люди, выдвинутые самой массой или назначенные партийными организациями, вошедшими в народный фронт. Подготовленного командного состава почти совершенно не было, так как большинство офицеров старой испанской армии оказалось в лагере мятежников.

Война потребовала создания правильно организованной, обученной и единообразно вооруженной армии. К созданию такой армии республиканское правительство приступило в октябре 1936 г.

Развитие вооруженных сил республиканской Испании не было планомерным, гладким процессом, — борьба за армию принимала весьма острые формы. Особенно острая борьба шла при создании регулярной армии в Каталонии, где было сильно влияние анархистов и где на многие ответственные посты в армии пробрались предатели-троцкисты.

Основной организационно-хозяйственной и тактической единицей в республиканской армии являлась бригада из 4 батальонов; 3 бригады составляли дивизию, 3 дивизии — армейский корпус. Бригада испанской армии имела на вооружении 1 860 винтовок, 24–30 ручных пулеметов, 24 станковых пулемета, 30 мортир (37–50 мм) и 4 пехотных орудия. Однако лишь немногие бригады имели полностью положенное вооружение; большинство бригад имело, в среднем, не более 700–800 винтовок, 10–12 станковых пулеметов, 24–30 ручных пулеметов и 5–6 мортир. Армейский корпус трехдивизионного состава имел: винтовок 15 тыс., ручных пулеметов 300, станковых пулеметов 170, мортир 40, пехотных орудий 25, орудий корпусной и дивизионной артиллерии 20–30. Из этих цифр видно, что огневая и ударная мощь войсковых соединений республиканской армии была весьма слабой.

Высшей тактической единицей в артиллерии являлся дивизион трехбатарейного состава. В случае надобности для разрешения тактических задач дивизионы сводились в группы из 2–4 дивизионов.

Танковые и авиационные части, оставшиеся после мятежа на стороны республиканского правительства, имели на вооружении устаревшую материальную часть в очень незначительном количестве. Материальная часть, которую удавалось закупить за границей, по качеству была лучше, чем у противника, но ее было очень мало. Поэтому особенностью всех боевых операций в Испании было огромное численное превосходство в технике на стороне мятежников.

Республиканское правительство, при поддержке всех трудящихся, проводило огромную работу по созданию своей, отечественной военной промышленности. Результаты этой работы начали сказываться только в 1938 г.

Тыл армии республиканской Испании был полностью моторизован. Хорошая развитая сеть грунтовых и шоссейных дорог давала возможность широко использовать автотранспорт как для оперативных, так и для снабженческих перевозок. Опыт организации и работы тыла республиканской армии дает много поучительного.

В республиканской армии была значительная трудность с командными кадрами, так как более 70 % офицеров старой испанской армии перешло на сторону мятежников. Значительная часть командиров республиканской армии выдвинулась из рядовых бойцов и младших командиров, отличившихся в боях и беззаветно преданных родине и республике. Эти командиры учились и закалялись на поле боя, в ходе самой войны. Командиры, вышедшие из народа, были лучшей частью офицерского состава республиканской армии. Офицеры старой испанской армии, оставшиеся верными республике, были использованы преимущественно на должностях в высших штабах. Большим недостатком их были консерватизм и отсталость в военном деле, свойственные всей старой испанской армии.

Институт военных комиссаров являлся цементом, скреплявших испанскую республиканскую армию. Комиссары показывали образцы героизма в бою, воспитывали бойцов и командиров в духе беспредельной преданности своей родине и республиканскому правительству.

К 1938 г. республиканская армия имела достаточно стройную организационную структуру, имела хорошо организованные военные школы и академию, где подготовлялись новые, молодые командные кадры.

В целом, несмотря на недостаток технического оснащения, республиканская армия представляла достаточно серьезную боевую силу. Эта сила базировалась на высоком политико-моральном состоянии бойцов и всех трудящихся республики.

Лучшими частями в республиканской армии были, несомненно, являлись интернациональные бригады. Укомплектованные добровольно прибывавшими почти из всех стран Европы и Америки бойцами, среди которых многие имели боевой опыт мировой войны, интернациональные бригады выделялись своей дисциплинированностью, стойкостью в бою, искусным маневрированием. На примерах отличной боевой работы интернациональных бригад учились другие бригады республиканской армии. В этом отношении роль, которую сыграли интернациональные бригады в составе республиканской армии, была огромной.

Войска мятежников организационно были сведены в пехотные дивизии, по 3–4 полка в каждой. Кроме того, в состав дивизии входили специальные части и подразделения. 2–3 дивизии объединялись в корпус. Кавалерийские группы из нескольких кавалерийских полков, специальные и технические части распределялись между армиями.

Эти соединения и части не были однородными по своей организации, составу и боевой подготовке. Армия состояла из дивизий и корпусов: марокканских, испанских, итальянских и смешанных (русские белогвардейцы, португальцы и др.). Большая частей технических частей (артиллерийских, танковых, авиационных) имела на вооружении материальную часть иностранного происхождения. Руководство боевыми действиями этих частей осуществлялось также при помощи иностранных инструкторов.

На характер ведения войны в Испании и развитие тактических форм боя и операции влияли следующие основные факторы:

1. Недостаточно развитая в Испании военная промышленность не могла обеспечить в необходимой степени вооружение республиканской армии пулеметами, орудиями, танками, самолетами хотя бы в приближенных нормах, предусматриваемых передовыми европейскими армиями на основе опыта первой империалистической войны. Возможность закупки оружия и техники за границей исключалась вследствие политики «невмешательства», проводившейся Англией и Францией. В связи с этим у республиканцев задерживалось организационное развертывание частей и насыщение их современной техникой.

Неудачи республиканцев в военных операциях 1938 г. на арагонском фронте явились следствием решительного превосходства противника над республиканцами в технике, особенно авиации, недостатка оперативных резервов у республиканского командования и отсутствия необходимых укреплений.

2. Отсутствие командных кадров и обученного людского запаса заставляло республиканское правительство формировать части в основном из необученных контингентов.

3. Испания не участвовала в мировой войне. Вследствие этого старая испанская армия почти совершенно не восприняла опыта этой войны. Все это не могло не сказаться на развертывании вооруженных сил, на методах управления и формах ведения операций и боя.

4. Основу армии ген. Франко составляли марокканские дивизии и соединения иностранных волонтеров. В руководстве операциями мятежников сильно сказывалось влияние иностранных советников. Поэтому в них нашли широкое отражение оперативные взгляды и методы, принятые в европейских армиях. В процессе войны эти методы претерпели значительные изменения.

5. Оснащенные многочисленной техникой, войска мятежников оказались, однако, недостаточно устойчивыми в моральном отношении. Известно большое количество фактов, когда один-два взвода республиканских танков полностью останавливали наступление нескольких пехотных батальонов противника, когда один-два неподавленных пулемета отбивали атаку пехотного полка, заставляя мятежников по нескольку раз повторять артиллерийскую и авиационную подготовку.

6. Наконец, на ведение войны в Испании влияли и своеобразные топографические условия театра. Большая часть Испании представляет плоскогорье (Кастильская месета), занимающее всю центральную часть Пиренейского полуострова. Плоскогорье пересекается горными хребтами, которые тянутся с востока на запад: Сиерра-Гвадаррама, Сиерра-де-Гредос, Сиерра-Гота. Вдоль побережья Средиземного моря пролегают Андалузские горы, состоящие из нескольких отдельных хребтов, из которых самый высокий — Сиерра-Невада (высшая точка всей Испании — 3 480 м над уровнем моря). Большая часть центрального плоскогорья является засушливым степным районом. Земледелие развито здесь лишь в долинах рек и на участках с искусственным орошением.

Горный характер театра военных действий, населенные пункты с каменными постройками, значительное протяжение фронтов (более 1 400 км) при недостатке сил заставляли стороны вести действия на широком фронте, концентрируя более значительные силы лишь на отдельных, более важных операционных направлениях.

***

Изучение уроков войны в Испании имеет громадное значение. В этой войне участвовали все современные технические средства борьбы. В ней проверялись, правда, в небольшом масштабе, методы ведения боя и операций, принятые в современных европейских армиях.

Выводы из этого опыта должны быть всесторонне проанализированы. Поверхностные заключения без анализа всех особенностей этой войны, без учета громадного опыта мировой и нашей гражданской войны, без учета современного развития армий крупных капиталистических государств с их мощной промышленностью могут привести к большим ошибкам.

Некоторые предварительные заключения, касающиеся общего характера ведения современного боя и операций, роли отдельных родов войск, их использования и взаимодействия на поле боя, мы и хотим сделать в данном небольшом исследовании, не претендуя на непогрешимость этих выводов.

 

Глава первая

Оборона

Построение и характер обороны

Оборона в Испании, особенно в первый период войны, носила преимущественно линейный характер.

Стрелковая дивизия республиканцев в обороне нормально занимала фронт 8–12 км, стрелковая бригада — 3–4 км. Глубина обороны не превосходила для стрелковой дивизии 2,5–3 км, для стрелковой бригады 1,5 км, для батальона 0,5 км. 80–90 % огневых средств (пулеметы) батальонов первого эшелона располагалось на переднем крае. Пулеметы батальонов второго эшелона также привлекались к созданию огневого заграждения перед передним краем.

После сравнительно короткого периода активных маневренных действий борьба на большинстве участков фронта быстро приобретала стабильный позиционный характер. Находясь в непосредственном соприкосновении, стороны прочно закапывались в землю. В этих условиях вся система обороны представляла только одну главную оборонительную полосу. Впереди нее не было полосы боевого охранения, не говоря уже о полосе инженерно-химических заграждений. Охранение ограничивалось высылкой дозоров и секретов.

До 1938 г. не строились также и тыловые оборонительные полосы.

Таким образом, все усилия обороняющегося сосредоточивались для борьбы за полосу главного сопротивления. В этой полосе располагалась большая часть живой силы и огневых средств (пехотные поддержки, артиллерия, бригадные и дивизионные резервы). Ее прорывом решалась участь всего оборонительного боя. Примерный боевой порядок стрелковой дивизии в обороне на нормальном фронте мы даем на схеме.

Схема. Боевой порядок стрелковой дивизии в обороне

В оборонительных боях в Испании очень большую роль играли населенные пункты с каменными постройками. Характерной особенностью почти каждого населенного пункта в Испании, как города, так и деревни, является то, что все строения сложены из дикого камня со стенами толщиной от 1 до 1,5 м. Большая часть деревень обнесена каменной оградой. Каменными оградами обнесены также кладбища и арены для боя быков. Почти каждый дом в испанской деревне имеет глубокий подвал, являющийся готовым убежищем. Таким образом, каждое селение, по существу, представляет собой небольшую средневековую крепость. Тактическое значение населенных пунктов увеличивалось еще и тем, что в горной местности они располагаются преимущественной в узлах путей сообщения. Наступающий не может двигаться, не овладев населенным пунктом. Все это приводило к тому, что населенные пункты в Испании являлись основным костяком обороны.

Несмотря на линейный формы обороны, опыт Испании полностью подтвердил положение нашего ПУ-36 о том, что «сила обороны заключается в наиболее выгодном использовании огня, местности, инженерного дела…» (ст. 224).

Роль инженерных средств в обороне

В мировую войну 1914–1918 гг., особенно в ее позиционный период, инженерные средства играли исключительно важную роль. Фортификация упорно состязалась с артиллерией и часто небезуспешно. Война в Испании вновь подтвердила громадное значение инженерного дела.

Среди республиканцев в первый период войны был распространен очень вредный взгляд о ненужности фортификационных сооружений и вообще самоокапывания. Окоп считался чем-то несовместимым с храбростью республиканского бойца. Солдаты республиканской армии не должны зарываться в землю, это делают только трусы; героические войска Испанской республики должны разбить противника в открытом бою — такие вредительские взгляды пытались распространять враги испанского народа, агентура ген. Франко — троцкисты.

Но первые же месяцы войны воочию убедили республиканцев в ложности и вредности подобных взглядов. Инженерные сооружения и маскировка на опыте наглядными фактами показали свое значение для усиления мощи обороны и уменьшения потерь. В последующем республиканцы научились быстро и очень хорошо строить полевые фортификационные сооружения. Нередко за одну ночь они возводили окопы полной профили и обносили их колючей проволокой. Особенно умело они превращали селения в сильные опорные пункты или противотанковые районы с круговой обороной. Лопата и кирка стали близкими друзьями республиканских бойцов; они берегли этот индивидуальный инженерный инструмент так же, как и оружие.

Мадрид осенью 1938 г. был спасен республиканцами в значительной мере благодаря своевременной постройке оборонительных полос. По инициативе и настойчивым требованиям испанской компартии был создан ряд укрепленных рубежей на подступах к Мадриду, атакуя которые, мятежники выдохлись, силы их иссякли, а республиканцы выиграли очень ценное время для организации вооруженных сил.

Опыт Испании показывает, что при современных мощных средствах наступления нельзя строить оборону в оперативном масштабе без ряда хорошо укрепленных тыловых рубежей с противотанковыми районами и отсечными позициями. Быстротвердеющий бетон и умелое использование средств механизации инженерных работ позволяют в 1–2 дня создать мощную оборонительную полосу и резко изменить оперативно-тактическую обстановку.

Но основной задачей полевой фортификации является постройка главной оборонительной полосы. Ее создают сами войска. По опыту войны в Испании, войска в состоянии в течение одних суток построить окопы полной профили. Однако в современных условиях нельзя ограничиваться одними стрелковыми окопами. Необходимо построить окопы для артиллерии с закрытиями, прочные гнезда для пулеметных огневых точек и противотанковых орудий, необходимо построить противопехотные и противотанковые препятствия перед передним краем, противотанковые районы в глубине, командные и наблюдательные пункты и т. д.

Командные и наблюдательные пункты должны оборудоваться в первую очередь и особенно прочно, так как они обычно являются первыми объектами для подавления во время артиллерийской и авиационной подготовки атаки. Здесь необходимо широко применять сборноблочные точки, броневые плиты в сочетании с быстротвердеющим цементом и т. д. При отсутствии этих средств с успехом могут быть использованы лес и земля.

Маскировке оборонительной полосы и тыла обе стороны не уделяли должного внимания вследствие отсутствия достаточного опыта и материальной базы. Это приводило к большим потерям материальной части и живой силы при артиллерийской и авиационной подготовке.

Широкое использование мятежниками авиации для бомбардировки городов выдвинуло новую проблему постройки в городах прифронтовой полосы оборонительных сооружений для укрытия населения от авиационных бомб и проведения целого ряда противопожарных мероприятий. Фортификация должна дать рациональный тип таких сооружений.

Противотанковая оборона

Опыт войны в Испании подтвердил, что противотанковая оборона должна представлять собой сочетание активных и пассивных средств.

Основным активным средством борьбы против танков в Испании являлась скорострельная противотанковая пушка. На полях Испании нашли применение противотанковые орудия различных калибров: 47, 45, 37 и 20 мм. 20-мм противотанковая пушка системы Эрликон оказалась достаточно эффективным средством для борьбы с легкими танками (Фиат-Ансальдо 1933 г., вес 3,3 т). Она, как правило, подбивала легкий танк 4–5 выстрелами. Однако для борьбы со средними, а тем более тяжелыми танками это орудие оказалось слабым. Были случаи, когда снаряд 20-мм противотанкового орудия пробивал насквозь броню танка, но танк из строя не выводился. Причиной этого являлся малый вес разрывного заряда. Необходимо признать, что 20-мм калибр является недостаточным для борьбы с современными средними и тяжелыми танками.

Противотанковые районы служили основной опорой для борьбы с танковой атакой противника. В условиях испанского театра военных действий такими районами в первую очередь являлись населенные пункты с каменными постройками, возвышенности с крутыми скатами и леса. Однако при занятии леса необходимо тщательно подготовить все мероприятия по борьбе с пожарами, так как в сухую погоду леса, как правило, будут выжигаться авиацией противника.

В системе противотанковой обороны, как показал испанский опыт, необходимо избегать всяких шаблонов, особенно в расположении противотанковых орудий и искусственных препятствий. Противотанковые орудия часто располагались непосредственно на переднем крае, на окраинах населенных пунктов, в каменных домах, у складов дров и т. п. Но во всех случаях требовалась самая тщательная маскировка и наличие нескольких заранее подготовленных запасных позиций. Подавление противотанковых орудий, целесообразно расположенных и хорошо замаскированных, как показал опыт, является весьма трудной задачей. Стрельбой по площади их редко удавалось уничтожить. Требовался прицельный огонь артиллерии, для чего последняя очень часто выдвигалась на открытые позиции. Впрочем, частые случаи стрельбы артиллерии с открытых позиций по противотанковым орудиям больше объяснялись слабой подготовленностью артиллеристов той и другой стороны в стрельбе с закрытых позиций, чем действительной необходимостью этого.

Хорошим противотанковым средством в руках обороняющегося являются танки. Республиканские танки с пушечным вооружением, имея против себя малые (пулеметные) танки противника, во всех случаях с успехом опрокидывали его танковую атаку. На основании этого опыта войны в Испании современные европейские армии в настоящее время уделяют самое серьезное внимание конструированию специальных танков-истребителей.

В испанских условиях достаточно надежная противотанковая оборона достигалась при наличии 4–5 орудий на 1 км фронта. На особо танкоопасных направлениях плотность противотанковой артиллерии иногда увеличивалась за счет подвижного резерва орудий ПТО. Но даже при наличии 2–3 неподавленных противотанковых орудий на 1 км фронта атакующие танки несли большие потери.

Противотанковая пушка в состоянии дать достаточно меткий огонь на дистанции 700–1 000 м. Однако в Испании орудия ПТО редко стреляли на такие расстояния, так как пыль и дым на поле боя позволяли хорошо наблюдать цель лишь с расстояния 200–400 м.

Приведенные нами данные опыта войны в Испании относительно плотности противотанковой артиллерии следует принимать с известными ограничениями. Необходимо иметь в виду, что обе стороны в Испании располагали сравнительно незначительными количествами танков и не имели крупных артиллерийских масс для обеспечения их атаки. При столкновении сильных европейских армий, богато оснащенных техникой, танковые атаки будут несомненно более массированными. Поэтому и плотность противотанковой артиллерии для борьбы с этими атаками должна быть увеличена. Иностранные военные теоретики приходят к выводу, что плотность противотанковой артиллерии в обороне в современных условиях в среднем должна достигать 10 орудий на 1 км фронта. И эту норму нельзя считать преувеличенной.

По мнению Г. Клотца, изучавшего опыт войны в Испании, противотанковые орудия должны располагаться преимущественно в первой линии обороны, в полосе глубиною 500 м от переднего края. По фронту орудия следует располагать на расстоянии 200–300 м одно от другого. Это мотивируется тем основным соображением, что в бою танк становится хорошо наблюдаемой целью для наводчика противотанкового орудия лишь на дальности 200–300 м.

Мы не можем полностью согласиться с этим мнением. Будучи правильным для испанских условий, где, как мы отмечали выше, не было массового применения танков, оно будет неправильно в условиях столкновения богато оснащенных техникой современных европейских армий. Тонкая линия противотанковых орудий, растянутых почти непосредственно на переднем крае (глубина 500 м), не в состоянии остановить массовую атаку танков, среди которых будут не только легкие, но и средние и тяжелые. Необходимо эшелонирование противотанковой артиллерии на всю глубину полосы обороны. Это эшелонирование мы мыслим отнюдь не равномерным по всему фронту: на танкоопасных направлениях оно должно быть глубже, расположение орудий более плотным, на менее танкоопасных направлениях оно может быть меньшим. Для обеспечения необходимой плотности и глубины противотанковой артиллерии на наиболее угрожаемых направлениях необходимо иметь подвижный противотанковый резерв в руках командира общевойскового соединения. Этот резерв выбрасывается на направление танковой атаки противника, после того как оно определиться.

Значительную роль в обороне против танков в Испании играли противотанковые мины. Они применялись обеими сторонами во всех крупных оборонительных операциях. Например, в июльской операции 1937 г. под Брунете на минных полях, поставленных республиканцами, было подорвано много танков противника.

Опыт войны в Испании полностью подтвердил неоднократно высказывавшееся в печати требование иметь легкое противотанковое оружие непосредственно в мелких подразделениях пехоты — взводах и ротах. Пехота не должна оставаться беззащитной перед танковой атакой. Обе стороны в Испании такого оружия не имели. Поэтому в процессе боев пехота должна была путем импровизации создавать противотанковое оружие, так сказать, из подручных средств. Кроме ручных гранат, широкое применение нашли бутылки с горючей жидкостью, которыми пехота забрасывала и поджигала танки противника. В пехотных подразделениях создавались особые группы бойцов, так называемых истребителей танков, на обязанности которых лежало подбрасывание связок ручных гранат под гусеницы атакующих танков.

Отсюда мы делаем вывод о необходимости введения на вооружение пехоты соответствующих средств для борьбы с танками. В состав стрелковой роты должны органически входить тяжелые автоматические противотанковые ружья или скорострельные, соответственно облегченные противотанковые орудия (два на роту) с достаточной пробивной способностью.

Роль пехоты в обороне

Война в Испании полностью подтвердила мудрые слова тов. Ворошилова, сказанные в речи на торжественном заседании Московского Совета, посвященном 20-летию РККА и Военно-Морского Флота:

«Сколько бы мы ни имели танков, авиации и прочих новейших средств борьбы, пехота пока что остается основным родом войск. Без пехоты ни танки, ни авиация, ни конница решить полностью задач сражений и войны не могут».

Чем понятнее цели революционно-классовой войны широким трудящимся массам, тем в большей мере и решительнее они будут участвовать в войне. А следовательно, в составе армии будет формироваться прежде всего самый массовый род войск — пехота.

Для капиталистических стран создаются неразрешимые противоречия в деле организации массовой армии, так как политика капиталистов направлена против интересов трудящихся масс, к их угнетению. Именно этим объясняются попытки буржуазных военных теоретиков отказаться от массовой армии, заменив ее небольшой по численности механизированной армией. Однако жизнь, в частности и опыт войны в Испании, полностью опрокинула эти теории. Все капиталистические страны вынуждены идти по пути создания массовых армий, в которых пехота является главным родом войск.

В Испании основная тяжесть борьбы ложилась на пехоту, она мужественно вела борьбу с помощью техники и против техники. В республиканской армии пехота является самым многочисленным родом войск. Хотя организация и обучение пехоты в связи с насыщением ее разнообразным оружием (пулеметы, гранаты, минометы, орудия ПТО) и сильно усложнялись, все же ее легче и быстрее можно было организовать, обучить и восстанавливать после понесенных потерь. Именно в пехоте республиканской армии ярче всего проявилось огромное творческое начало, осуществляемое массами на поле боя.

Опыт Испании еще раз подтвердил правильность того положения, что сила пехоты заключается не только в ее самостоятельности, подвижности, упорстве, в умении вести бой мелкими подразделениями, но и в умении четко взаимодействовать с другими родами войск и, в первую очередь, с артиллерией и танками.

По свидетельству большинства иностранных военных наблюдателей, опыт боев в Испании показал в значительной степени возросшую силу современной обороны. А это, в основном, объясняется устойчивостью пехоты, упорством, с которым она ведет оборонительный бой. Во всех случаях, когда обороняющейся пехоте удавалось хорошо организовать систему своего огня, замаскировать пулеметы и орудия ПТО, наступающему, при той артиллерийской плотности, которая была в испанских условиях (а она иногда достигала нескольких десятков орудий на 1 км фронта), а даже при дополнении артиллерийского огня авиационной бомбардировкой, очень редко удавалось подавить оборону. Оставшиеся неподавленными пулеметы и артиллерия легко отбивали все атаки наступающего. И, наоборот, как только наступающему удавалось обнаружить расположение пулеметов и орудий ПТО, он сравнительно быстро подавлял или уничтожал из своей артиллерией и бомбардировочной авиацией, и тогда атака имела успех.

Опыт войны в Испании не внес каких-либо принципиальных изменений в те основные положения, на которых строится пехотная оборона в современных армиях. Сила пехоты в обороне заключается в правильно организованной системе огня, в умелом сочетании этой системы с инженерным оборудованием местности и в решительных контратаках, предпринимаемых в тот момент, когда противник, ворвавшийся в оборонительную полосу, еще не успел устроиться и закрепиться на захваченной местности.

Однако в методах применения и практического осуществления этих общих положений опыт войны дал много нового и интересного.

Во-первых, необходимо отметить выработанный в республиканской армии совершенно правильный метод организации системы огня в обороне. Прежде чем приступить к оборудованию местности в инженерном отношении, командным составом и штабами республиканской армии производилась разведка местности, во время которой намечалась система огня и наблюдения. Система инженерных укреплений и заграждений приспособлялась к системе огня, а не наоборот, как это часто бывало во время войны 1914–1918 гг. Благодаря этому вся система обороны получалась более продуманной и целесообразной, сберегались силы бойцов и ускорялась общая готовность обороны.

Организация системы огня заключалась:

а) В умелом расположении пулеметов и противотанковых орудий в первых эшелонах обороны с целью достижения сплошной полосы огня перед передним краем. Это лучше всего достигалось искусным расположением фланкирующих пулеметов.

б) В создании полосы огня в глубине обороны путем рационального расположения пулеметов вторых эшелонов и нарезки отдельным пулеметам и пулеметным подразделениям секторов для ведения огня на случай прорыва противника. Если пулеметная рота использовалась централизованно в глубине обороны, то нередко ей ставились задачи создания заградительного огня перед передним краем и в глубине обороны.

в) В создании опорных пунктов с круговой обороной на наиболее важных направлениях с целью разъединить атакующие части противника и связать определенную часть его сил. Между такими опорными пунктами нередко устраивались огневые мешки; противник, вклинивший в такой мешок, брался под перекрестный огонь и должен был или отходить или атаковать эти опорные пункты в лоб, неся громадные потери.

Роль артиллерии в обороне

Задачи артиллерии в современном общевойсковом бою значительно возросли и стали разнообразнее по сравнению с теми, которые она решала в ходе первой мировой империалистической войны. Взаимодействие артиллерии с другими родами войск усложнилось, так как теперь ей приходится согласовывать свою работу не только с пехотой, но и с танками и авиацией. Увеличилось количество целей, которые артиллерия должна поражать, причем многие из них обладают большой подвижностью.

В войну 1914–1918 гг. артиллерийская плотность в обороне на западноевропейском фронте доходила до 30 орудий на 1 км фронта. В Испании, вследствие общего недостатка артиллерии, особенно у республиканцев, такой плотности редко удавалось достигнуть даже в наступлении на самых узких участках. В обороне же артиллерийская плотность в среднем равнялась 3–5 и лишь иногда 8 орудиям на 1 км фронта.

Вследствие количественного недостатка артиллерии, основным при организации системы огня являлось требование широкого маневра траекториями. Артиллерия обязана была обеспечить возможность сосредоточения огня наибольшего количества дивизионов и батарей для запрещения атаки противника на важнейших, наиболее опасных направлениях. Опыт показал, что в тех случаях, когда обороняющемуся удавалось создать в обороне плотность артиллерии 6–8 орудий на 1 км фронта, имелась полная возможность сосредоточивать по атакующей пехоте противника огонь дивизиона на фронте до 500 м. Такой огонь обычно останавливал атаку пехоты, даже поддерживаемую танками.

В оборонительных боях в Испании артиллерия решала в основном те же задачи, которые предусматриваются для нее уставами современных армий. Наиболее важными из них являются: поражение наступающей пехоты, отсечение ее заградительным огнем от наступающих танков. В период подхода противника к оборонительной полосе артиллерия замедляла его движение, применяя для этой цели дальние огневые нападения. Они производились путем сосредоточения огня нескольких дивизионов по особо важным объектам, по местам сосредоточения танков на их выжидательных позициях, по колоннам, по разного рода теснинам, по которым проходил противник.

Опыт Испании показал, что огонь артиллерии с закрытых позиций по двигающимся танкам малодействителен. В харамской операции 7–8 батарей мятежников в течение 2–3 часов вели огонь по батальону танков республиканцев и вывели из строя всего 1 танк, в то время как в этой же операции одно противотанковое орудие, хорошо замаскированное и не подавленное артиллерией, вывело из строя 8 танков.

По мере продвижения наступающего к переднему краю обороны артиллерия мешала ему организованно занять исходное положение. Были случаи, когда умело организованная артиллерийская контрподготовка срывала атаку противника. Под Брунете республиканская артиллерия сорвала контрудар целого корпуса противника.

Основными наиболее эффективные методами стрельбы артиллерии по наступающей пехоте являлись: неподвижный заградительный огонь и последовательные сосредоточения огня. Из них наиболее выгодным оказался неподвижный заградительный огонь.

Опыт Испании подтвердил, что изолированные от пехоты танки не могут достигнуть более или менее крупного успеха. Поэтому одной из важнейших задач артиллерии в обороне является задача — отделить пехоту от танков заградительным огнем, а затем расстрелять оторвавшиеся от пехоты танки огнем противотанковой и дивизионной артиллерии прямой наводкой. Такой метод практиковали республиканцы против наступающего противника, и он себя целиком оправдал.

На артиллерию в обороне выпадает большая и достаточно трудная задача по обеспечению огнем контратаки ударной группы совместно с танками. Для этого, как показал опыт, необходимы централизация артиллерии в масштабе дивизии и умение быстро осуществлять маневр траекториями и колесами.

В оперативном масштабе подтвердилось большое значение моторизации артиллерии. Наличие моторизованной артиллерии давало возможность быстро и внезапно создавать мощные артиллерийские группы на определенном участке фронта. Так, для участия в мадридской операции 1937 г. республиканцы перебросили дивизионы АРГК из Пособланко, т. е. на расстояние 500 км. Правда, в испанских условиях моторизованная артиллерия могла действовать не на всех участках фронта.

Использование танков в обороне

Война в Испании не дала опыта массового применения танков в обороне во взаимодействии с пехотой, артиллерией и авиацией для нанесения мощного контрудара. Но зато обе стороны широко использовали танковые части совместно с пехотой и артиллерией для контратак внутри оборонительной полосы, а иногда и впереди нее. Этот опыт является весьма поучительным и позволяет сделать некоторые выводы.

Интересно проследить эволюцию в методах использования танков в оборонительных боях, которая имела место в испанской республиканской армии.

В первый период войны, не имея хорошо подготовленной, устойчивой пехоты, республиканское командование стремилось самостоятельными ударами небольших танковых частей компенсировать недостаточную стойкость пехоты. Отдельные танковые роты самостоятельно атаковали противника, иногда прорывались в его тыл, нанося ему значительные потери. Этому способствовало и то обстоятельство, что мятежники в то время не имели еще в достаточном количестве противотанковой артиллерии, а их легкие танки, вооруженные одним пулеметом, были бессильны в борьбе с пушечными танками республиканцев.

В бою под Сесенья 31 октября 1936 г. рота республиканских танков, вырвавшись вперед от своей пехоты, заняла Сесенья, где разогнала батальон мятежников, и устремилась далее в тыл противника. Разгромив там до двух батальонов пехоты и два эскадрона конницы, рота к концу дня возвратилась в свое расположение. В результате танки нанесли противнику значительные потери, но зато атака пехоты, лишенной танковой поддержки, была отбита им.

В последующие дни боев под Мадридом республиканские танки действовали также стремительно и энергично, но в отрыве от пехоты. Танковые роты перебрасывались с одного участка фронта на другой, отбивали атаки противника, наносили ему большие потери. Нет сомнения, что в ноябрьских боях под Мадридом танки сыграли исключительно важную роль; они были по существу единственным весьма подвижным резервом, который республиканское командование перебрасывало на самые ответственные и опасные участки фронта. Такое использование танков в обстановке почти полного отсутствия подготовленной пехоты, отсутствия артиллерии и вообще каких-либо резервов было совершенно правильно. Оно оправдывалось также и тем, что мятежники в то время не имели еще достаточного количества средств противотанковой обороны.

В дальнейшем, когда мятежники получили большое количество противотанковой артиллерии и организовали общую систему ПТО, такие изолированные действия небольших танковых частей уже не имели успеха.

11 февраля 1937 г. батальон танков участвовал в контратаке вместе с 12-й интернациональной бригадой, имевшей задачей отбросить переправившиеся части противника на западный берег р. Харама. Танки вновь оторвались от своей пехоты. Они прорвались в тыл противника на 3–4 км, вышли почти к переправам и разогнали 1–2 батальона его пехоты. Но этим и ограничивались их успехи. Общая контратака 12-й интернациональной бригады была отбита мятежниками, танковый батальон возвратился в свое расположение, потеряв 7 танков, подбитых противотанковыми орудиями противника.

Более успешной была контратака танковой бригады (2 батальона) республиканцев на р. Харама 14 февраля 1937 г. В этот день противник крупными силами прорвал фронт на стыке 11-й и 15-й интернациональных бригад и быстро начал распространяться в направлении на Мората. Командование республиканцев бросило против него свой резерв — танковую бригаду и подходившую 24-ю пехотную бригаду. Контратака республиканских танков была очень стремительной и внезапной. Пехота противника, быстро продвигавшаяся вперед, не успела еще подтянуть артиллерию и организовать ПТО. В результате танковая атака имела большой успех. Мятежники были отброшены в исходное положение, потеряв до 1 000 человек убитыми и ранеными.

Эти и многие другие факты окончательно убедили республиканское командование в том, что изолированная контратака танков, без взаимодействия с пехотой и артиллерией, лишь в редких случаях может рассчитывать на успех. Для успеха самостоятельной танковой атаки необходимо сочетание ряда благоприятных условий: чтобы танки были введены в более или менее крупных силах, внезапно и в такой момент, когда неокопавшаяся пехота противника не успела еще организовать ПТО. Но нельзя всегда рассчитывать на такие благоприятные условия. В большинстве же случаев изолированная атака танков будет, как правило, обречена на неудачу. Поэтому в дальнейшем командование республиканцев отказывается от самостоятельной выброски танковых частей в глубину расположения противника. Танки вводятся в контратаку накоротке и в непосредственном взаимодействии с пехотой и артиллерией.

В этом отношении много поучительного представляют оборонительные действия 11-й и 12-й интернациональных бригад под Гвадалахарой 10–12 марта 1937 г. Танки поротно и повзводно были приданы пехотным батальонам и действовали в тесном взаимодействии с последними. В течение трех дней республиканцы с успехом отбивали многочисленные атаки противника, имевшего 5-6-кратное превосходство в силах. Эти бои показали, что контратака небольших пехотных подразделений (стрелковых рот) совместно с танками, предпринятая в тот момент, когда вклинившийся в оборонительную полосу противник не успел еще устроиться и закрепиться, как правило, имела успех.

Испания дает многочисленные примеры успешного применения танковых засад в глубине обороны.

Обычно в танковые засады выделялись небольшие подразделения танков, от взвода до роты. Они располагались укрыто на наиболее важных направлениях возможной атаки противника в 1–2 км от переднего края. Как только атакующая пехота противника, вклинившись в передний край обороны, попадала под перекрестный огонь с флангов и из глубины обороны и в течение некоторого времени должна была задержаться, чтобы закрепиться и организовать огонь для дальнейшего продвижения, в этот момент танки бросались из засады и уничтожали неприятельскую пехоту огнем и давили гусеницами. Успех танковых атак из засады объяснялся их внезапностью, а также тем, что наступающий из-за опасности поразить свою пехоту не мог вести огонь по контратакующим танкам.

Необходимо, однако, учитывать, что танковые засады будут значительно труднее в тех случаях, когда атака противника сопровождается большим количеством танков. Но и в этих случаях не исключена возможность действий танков из засады после того, как танки наступающего оторвутся от своей пехоты и устремятся в глубину обороны.

Испанский опыт показывает, что танки в обороне могут успешно применяться и для отражения танковых атак противника. Неоднократно атакующие танки мятежников, контратакованные республиканскими танками, несли потери и прекращали наступление (Брунете, Фуэнтес, Эбро и др.).

На основании опыта войны в Испании мы приходим к выводу, что танки в обороне должны, как общее правило, использоваться для контрударов в тесном взаимодействии с пехотой, артиллерией и авиацией. Все это, однако, не означает, что танкам в обороне никогда не придется контратаковать самостоятельно. Такие контратаки будут иметь место преимущественно против неорганизованного или расстроенного в результате боя противника. Но, повторяем, они будут являться исключением, а не общим правилом.

Использование авиации в обороне

Обе стороны в Испании имели в основном современные самолеты всех типов. Мятежники в течение всей войны имели численный перевес в авиации. Республиканцы же были лишены возможности закупать авиацию за границей в необходимом количестве вследствие политики «невмешательства» английского и французского правительств и блокады.

Республиканцы при меньшем количестве самолетов имели материальную часть авиации лучшего качества и лучше подготовленных летчиков.

В обороне авиации обеих сторон находила самое разнообразное и широкое применение.

Опыт Испании характеризуется широким привлечением авиации к непосредственному участию в общевойсковом бою на поле боя. Свыше 80 % своей авиации мятежники обычно использовали на поле боя в интересах наземных войск. Об интенсивности боевого использования авиации можно судить по количеству произведенных вылетов. Так, с 9 марта по 9 июня 1938 г. авиация мятежников произвела более 15 тыс. самолетовылетов, а республиканская авиация — свыше 6 тыс. самолетовылетов. В мартовской операции 1938 г. на арагонском фронте авиация мятежников в некоторые дни производила более 800 самолетовылетов.

В первый период войны обе стороны вели интенсивные действия по аэродромам с целью завоевания господства в воздухе. В последующем, однако, они почти полностью отказались от этого. Опыт показал, что действия по аэродромам дают весьма ограниченные результаты. Во-первых, потому, что авиация располагается на аэродромах рассредоточенно (не более 12–15 самолетов на аэродром) и хорошо маскируется; во-вторых, аэродромы прикрываются зенитной артиллерией и пулеметами, что заставляет нападающую авиацию сбрасывать бомбы с большой высоты при малой вероятности попадания; в-третьих, повреждение летного поля авиабомбами получается настолько незначительное, что почти не задерживает вылета самолетов противника; небольшие повреждения летного поля быстро исправлялись, а нарушенная связь восстанавливалась.

Очень часто бомбардировщики сбрасывали бомбы на пустой аэродром, так как авиация противника успевала заблаговременно подняться в воздух. Например, в июле 1937 г. мятежники произвели 70 налетов на аэродром в Алькала группами до 35 самолетов. В результате этих налетов было ранено 2 человека, разрушено два самолета и грузовик.

Значит ли это, что вообще действия авиации по аэродромам не будут иметь места? Конечно, не значит. Эти действия могут и будут иметь место в тех случаях, когда аэродромы слабо прикрыты зенитной артиллерией и пулеметами, когда на одном аэродроме расположено значительное количество самолетов, — словом, когда есть основание рассчитывать на необходимый эффект.

Обе стороны в Испании не имели специального скоростного самолета-разведчика. Между тем опыт войны с первых же дней показал, что в современных условиях нельзя вести разведку теми тихоходными самолетами, которые состояли на вооружении войсковой авиации почти во всех армиях. Необходимость заставила широко привлечь для разведывательной работы боевую авиацию. На большие расстояния разведка велась скоростными бомбардировщиками, а ближняя разведка очень часто выполнялась одноместными истребителями.

В связи с широким привлечением боевой авиации к непосредственному участию в борьбе на поле боя, чрезвычайно сильно выросло значение в обороне истребительной авиации. Она должна прикрыть оборону своих войск от налетов бомбардировочной авиации противника. Опыт показал, что для надежного прикрытия района 10×15 км на 1 час 15 мин. необходимо иметь в воздухе группу в 20–30 истребителей.

Бои в Испании характерны тем, что одновременно с действиями наземных войск развертывались очень интенсивные и длительные бои в воздухе. Когда прикрывающие истребители завязывали бой, им на помощь спешили истребители, патрулирующие по соседству. В некоторых воздушных боях с обеих сторон участвовало до 80-100 самолетов и более. Некоторые группы истребителей успевали возвратиться на аэродром для заправки и вновь принять участие в том же бою. Таким образом, современные воздушные бои весьма длительны.

Использование штурмовиков на поле боя во взаимодействии с контратакующей пехотой, танками и артиллерией, как показал опыт, весьма трудно осуществимо. Артиллерия должна прекращать огонь на фронте, где действуют штурмовики. Сами штурмовики, летая даже на низких высотах, с трудом могут отличать свои войска от войск противника; атаки по своим часто имели место в Испании. Вследствие этого целесообразнее штурмовую авиацию использовать для атак расстроенного контратакой противника и по отходящим с поля боя колоннам.

Бомбардировочная авиация в обороне использовалась для действий по изготовившимся к атаке войскам противника, в частности, по его артиллерии, по подходящим резервам и вторым эшелонам. Она в значительной мере усиливала огонь артиллерии обороны по этим объектам. Как показал опыт гвадалахарской операции, бомбардировочная авиация во взаимодействии со штурмовой и истребительной, при внезапности ее действий, может значительно задержать и даже совсем расстроить наступление противника. За один день 20 марта 1937 г. 70 республиканских самолетов произвели 148 самолетовылетов, сбросив по колоннам итальянского корпуса 500 бомб и выпустив 200 тысяч патронов. Моторизованная колонна итальянцев в составе около 1 000 машин была полностью уничтожена.

Действия бомбардировочной авиации по железнодорожным перевозкам применялись обеими сторонами. Республиканская авиация действовала по железнодорожным объектам отлично, но не систематически, вследствие недостатка сил. На отдельных участках она почти полностью приостанавливала железнодорожное движение, и перевозимым войскам противника приходилось переходить на автотранспорт. Так, во время боев под Теруэлем (апрель 1937 г.) республиканская авиация полностью парализовала движение по железной дороге Теруэль-Калатаюд. То же самое было и в феврале 1937 г. на участке Талавера, Навальмораль. Недостаточное количество авиации не позволяло республиканцам действовать одновременно по железнодорожным и автомобильным перевозкам. Поэтому почти во всех оборонительных операциях авиации не удавалось прекратить на длительное время подход оперативных резервов. Для значительных авиасил эта задача явится несомненно посильной.

Как показал опыт, железнодорожная станция средних размеров выводится из строя одним налетом отряда легких бомбардировщиков (6–9 самолетов). Разрушение мостов и других малых объектов с большой высоты является весьма трудно выполнимой задачей. Авиация мятежников производила неоднократные налеты на переправы республиканцев на р. Эбро, однако переправы продолжали существовать.

Опыт действий авиации по железнодорожным и автомобильным перевозкам указывает на необходимость организации сильной ПВО как в составе самих железнодорожных и автомобильных эшелонов, так и на станциях. Кроме того, на железнодорожных участках с большим потоком эшелонов необходимо, как правило, иметь в распоряжении начальника военных сообщений значительные автотранспортные средства для того, чтобы своевременно переключить перевозку с железной дороги на автотранспорт в случае перерыва авиацией железнодорожного движения на длительный период.

Организация ПВО в обороне

Республиканцам пришлось организовывать противовоздушную оборону своей территории в ходе самой войны. В первую очередь они столкнулись с организацией службы наблюдения и оповещения. Для этой цели были широко использованы местные средства: для несения службы оповещения были привлечены муниципалитеты, местная охрана, телефонные станции и общественные организации. Сочувствие народных масс и хорошая работа местных организаций связи позволили в короткий срок достигнуть четкой организации службы оповещения. Республиканские истребители вылетали через 2–3 минуты после того, как обнаруживался налет авиации противника.

Выявилось большое значение хорошей выучки войск в отношении ПВО. Если отдельный боец и часть в целом тщательно выполняют правила маскировки, если каждый боец и часть твердо знают, что им делать при воздушной тревоге, если в составе колонны хорошо организовано управление зенитными средствами, то налет бомбардировочной или штурмовой авиации противника не представляет большой опасности. Это положение ярко характеризует гвадалахарская операция. Итальянский корпус понес большие потери от республиканской авиации главным образом вследствие слабой организации службы наблюдения в колонне. Итальянские солдаты не были подготовлены к отражению авиации и, не зная, что делать, в беспорядке бросались во все стороны, представляя собой прекрасные цели для республиканских истребителей и штурмовиков. Опыт говорит о том, что боец должен знать силуэты самолетов противника, их окраску и даже звук моторов. Командиры всех степеней должны твердо усвоить сигналы для связи со своей авиацией. Где эти требования не выполнялись, были случаи открытия огня по своим самолетам.

В связи с систематическими налетами авиации наступающего для подавления полосы обороны перед обороняющимися войсковыми соединениями стоит весьма важная задача — четко организовать ПВО, чтобы, по крайней мере, заставить бомбардировочную авиацию противника действовать с больших высот. В Испании огонь зенитной артиллерии заставлял бомбардировочную авиацию подниматься на высоту 3–5 тыс. м, а в некоторых случаях даже до 7 тыс. м.

Мятежники в Испании имели на вооружении 20–, 38– и 88-мм зенитные орудия. По данным иностранной прессы, 88-мм пушка имеет горизонтальную дальность 15–16 км, вертикальную — 10–11 км, скорострельность — 15–20 выстрелов в минуту. Пушка стреляет бризантной гранатой. Вес орудия в боевом положении 5,15 т. Такого типа зенитную артиллерию мятежники использовали главным образом для прикрытия важных военных объектов в своем тылу.

Необходимо отметить, что действительность зенитного огня намного выросла по сравнению с периодом войны 1914–1918 гг. Над Мадридом за одну только ночь в ноябре 1936 г. было отогнано зенитной артиллерией 28 налетов авиации мятежников. Для борьбы с зенитной артиллерией мятежники выделяли до 10–15 % бомбардировочной авиации, участвующей в налете, не считая истребительной и штурмовой авиации, которая также получала задачи по борьбе со средствами ПВО. По подсчетам, в апреле 1937 г. республиканская зенитная артиллерия в среднем расходовала около 135 снарядов для того, чтобы сбить один самолет противника.

Зенитная артиллерия, как показывает опыт, отличается большей живучестью. Эта живучесть достигалась:

а) Тщательной естественной и искусственной маскировкой зенитных батарей.

б) Открытием огня только по группам в несколько самолетов; при появлении отдельных самолетов зенитные батареи обязаны были молчать, не обнаруживая себя.

в) Переменой почти каждую ночь своих огневых позиций. Вследствие этого каждое утро создавалась новая система зенитного огня, неизвестная противнику. Перемена огневых позиций батареями производилась поэшелонно, большая часть батарей должна была оставаться на позициях в готовности к открытию огня. Одна зенитная батарея республиканцев в течение полутора месяцев, меняя ОП, прошла до 700 км.

г) Расположением зенитных орудий на ОП в специально приспособленных окопах, что защищало их от пуль и от разлетающихся осколков снарядов. Очень часто зенитная артиллерия располагалась в противотанковых районах и помимо борьбы с самолетами привлекалась для отражения танковой атаки.

Зенитная артиллерия применяла различные методы ведения огня. Наиболее часто применялся заградительный огонь. По штурмовикам, атакующим на бреющем полете, республиканцы нередко применяли стрельбу прямой наводкой с больших дистанций.

Заградительный огонь зенитной артиллерии по самолетам требует расхода большого количества боеприпасов. Так, например, в мадридской операции в отдельные напряженные дни республиканцы расходовали до 750 выстрелов на одну батарею. Общий расход снарядов зенитной артиллерии за 25 дней июльской операции равнялся 19 тыс. штук, в среднем — до 5 тыс. снарядов на каждую батарею.

Испанский опыт показывает, что зенитная оборона первых эшелонов обороны, включая и районы бригадных резервов, лучше всего осуществляется малокалиберной зенитной артиллерией и зенитными пулеметами. Хорошие качества показала 20-мм зенитная пушка системы Эрликон. Горизонтальная дальность ее 5–6 км, вертикальная — около 3 700 м, снаряд трассирующий, скорострельность — до 300 выстрелов в минуту. Зенитная оборона глубины оборонительной полосы — ударных групп, резервов, главной группировки артиллерии, узких мест на путях подвоза и эвакуации — возлагалась на зенитную артиллерию средних калибров.

Ударные группы и резервы в обороне, кроме зенитной артиллерии, часто прикрывались и истребительной авиацией. В этих случаях штаб общевойскового соединения организовывал взаимодействие, определяя зоны для действий зенитной артиллерии и истребительной авиации.

В первый период войны республиканцы применяли метод патрулирования истребителей над обороняемым объектом. Однако недостаток истребительной авиации вынуждал делать перерывы в патрулировании. Этими перерывами пользовались бомбардировщики противника и нередко безнаказанно бомбардировали расположение республиканской обороны. В дальнейшем республиканцы должны были перейти к методу вызова истребителей, как только обнаруживалось появление бомбардировщиков противника. Этот способ требовал очень четкой работы постов воздушного наблюдения и оповещения, но зато был более экономным в смысле расхода истребителей.

Республиканские истребители проявляли высокое мастерство в ведении воздушного боя. Основная масса потерь, понесенных авиацией противника, была нанесена ей республиканскими истребителями в воздушных боях. По данным иностранной печати, республиканскими истребителями было сбито в течение одного 1937 г. 315 самолетов. В следующем году эта цифра, по-видимому, значительно выросла.

Опыт войны в Испании показал, что мощная истребительная авиация, средняя и малокалиберная зенитная артиллерия, зенитные пулеметы и четко организованная система воздушного наблюдения и оповещения смогут резко снизить результаты налетов бомбардировочной и штурмовой авиации.

Роль оперативных и тактических резервов в обороне

Опыт боев в Испании говорит, что оборона, не имеющая достаточных оперативных резервов, не опирающаяся на ряд подготовленных оборонительных полос в своем тылу, может быть сравнительно легко разгромлена противником, имеющим значительное превосходство в силах и технических средствах.

Таким образом, глубина обороны в тактическом и оперативном масштабе сама по себе является препятствием, вынуждающим наступающего противника тратить много времени, сил и боевых средств на ее преодоление. Это положение весьма ярко подчеркивает французское наставление по использованию крупных войсковых соединений: «Глубина эшелонирования тем значительнее, чем слабее препятствия и чем меньше развиты оборонительные сооружения». Современной глубокой атаке должна противостоять хорошо организованная и глубокая оборона. Глубокая оборона позволяет выиграть больше времени, а выигрыш времени позволяет обороняющемуся подтянуть оперативные резервы и, опираясь на хорошо подготовленные тыловые оборонительные рубежи и отсечные позиции, нанести наступающему мощный контрудар.

Глубокая оборона не есть равномерное распределение резервов в глубину, что могло бы приводить к разгрому по частям. Самое сильное сопротивление должен встретить наступающий на главной оборонительной полосе. Это означает, что основная масса сил и технических средств обороны должна быть введена в бой за главную оборонительную полосу. В этой полосе наступательный порыв противника должен быть сломлен, силы его истощены и этим созданы благоприятные условия для мощного контрудара общевойсковых соединений с танками, артиллерией и авиацией.

В Испании принцип сосредоточения усилий в борьбе за главную оборонительную полосу выдерживался и давал положительные результаты. В харамской операции республиканцы своевременно притянули к фронту намечающегося прорыва все свои свободные резервы и уравновесили силы. В результате наступление противника было ликвидировано. Наоборот, недостаток оперативных резервов на арагонском фронте (в марте 1938 г.) вынудил республиканцев уступить противнику значительную часть территории, несмотря на героизм, с которым войска оказывали отпор мятежникам.

Если в тактическом масштабе при недостатке сил и технических средств можно иногда сокращать ударные группы (как это имело место в ряде оборонительных боев в Испании) с целью создать более плотную систему огня перед передним краем, то в оперативном масштабе, повторяем, нельзя вести успешную оборону, не имея значительных резервов. Командующий армией может влиять на ход оборонительного сражения главным образом имеющимися в его распоряжении оперативными резервами и авиацией. Этому учит опыт мировой и нашей гражданской войн, а равно тяжелый опыт, полученный республиканской армией Испании в весенних операциях 1938 г. на арагонском фронте.

Армейские резервы должны располагаться от линии фронта обороны примерно в одном переходе (30–35 км), в противотанковых районах армейского оборонительного рубежа. При таком удалении они, не подвергаясь обстрелу дальнобойной полевой артиллерии, имеют возможность своевременно поддержать войска, ведущие оборонительный бой. Если в распоряжении командующего армией будут необходимые автотранспортные средства, то часть армейских резервов целесообразно расположить в глубине 75–100 км от линии фронта. В этом случае ими можно маневрировать на более широком фронте из глубины. Поэтому большое значение приобретает подготовка дорог в армейском тылу для быстрого маневра резервами. Темп сосредоточения оперативных резервов к району прорыва имеет очень большое значение. В течение двух суток при условии совершения походных маршей ночью можно подтянуть к участку прорыва резервы, удаленные не более чем на 50–60 км. Резервы на автотранспорте и мехчасти за одну ночь могут быть переброшены на расстояние 80–100 км.

Основная масса прибывающих резервов должна проводиться не для лобовых атак, а к флангам прорвавшихся частей противника с тем, чтобы, опираясь на отсечные позиции, мощными фланговыми контрударами по скрещивающимся направлениям окружить и уничтожить прорвавшиеся части противника.

Авиация обороны должна стремиться нанести массированный удар всеми силами по колоннам главной группировки наступающего. Гвадалахарский опыт говорит, что авиация обороны, являясь весьма подвижным оперативным резервом, может решительно влиять на успех предпринятого контрудара.

Маневр и внезапность в обороне

Опыт войны в Испании целиком подтвердил то положение, что пассивная оборона, заключающаяся только в отбивании атак наступающего, как бы хорошо она ни была организована, не может гарантировать длительный успех. Она, кроме того, отрицательно влияет на моральное состояние войск. Оборонительная полоса с различного рода фортификационными сооружениями, противотанковыми районами и препятствиями, прикрываемыми мощным огнем, имеет целью нанести поражение противнику перед передним краем, задержать его наступление и создать благоприятные условия для частных контратак при вклинении противника в передний край обороны и общего мощного контрудара. Только хорошо организованные мощные контрудары общевойсковых соединений, проводимые в тесном взаимодействии с танками, артиллерией и авиацией, дают возможность остановить наступающего и нанести ему серьезное поражение. Опыт обороны Царицына в 1918 г. под руководством товарищей Сталина и Ворошилова представляет прекрасный образец того, как при хорошей организации и умелом ведении обороны можно громить противника, обладающего большей численностью и превосходством в технике.

Республиканцам в Испании удалось не только удержать Мадрид осенью 1936 г., но и нанести противнику большие потери именно благодаря активным методам обороны. Сражение на р. Харама в феврале 1937 г. было выиграно республиканцами также вследствие активности их обороны. Поражение итальянского корпуса под Гвадалахарой опять-таки явилось результатом мощного контрудара республиканской армии, в частности — ее авиации. Можно привести и еще ряд примеров, когда мощный контрманевр обороны приводил к крупным оперативным успехам.

Французы во время боев в Шампани в июле 1918 г. осуществили маневр первым эшелоном обороны, отведя его из-под артиллерийского удара на 3 км назад, на вторую линию обороны. Благодаря этому удар противника пришелся по пустому месту, а силы обороняющегося были сохранены для последующего отпора.

Республиканцы в Испании обычно оставляли на передовых позициях во время артиллерийской и авиационной подготовки только прикрытие и наблюдателей, а главные силы отводили назад, в убежища. Как только противник переходил в атаку, главные силы быстро выдвигались по ходам сообщения вперед и занимали позиции для отражения атаки. Такой маневр первых эшелонов обороны избавлял обороняющиеся части от излишних потерь во время артиллерийской подготовки и сохранял у них высокое политико-моральное состояние.

Маневр вторых эшелонов и ударных групп в глубине обороны в том случае, если противнику удается прорвать передний край оборонительной полосы, должен обеспечиваться массированным артиллерийским огнем и истребительной авиацией во взаимодействии с зенитными средствами, ведущими борьбу с авиацией наступающего.

Быстрое сосредоточение оперативных резервов обеспечивается высокой подвижностью и маневренностью современной моторизованной пехоты, мехчастей и конницы. Маневр оперативных резервов необходимо производить ночью с целью обеспечения подходящих колонн от налетов авиации наступающего и в целях внезапности (Харама, Гвадалахара). Для своей устойчивости маневр должен опираться на армейский и восковые тыловые оборонительные рубежи и отсечные позиции с противотанковыми районами. В этих целях основная оборонительная полоса и тыловые полосы должны строиться так, чтобы противник, проникая в глубину, ставился перед рядом неожиданностей. Тыловые оборонительные полосы следует строить под некоторыми углами по отношению к основной оборонительной полосе и иметь хорошо подготовленные отсечные позиции, которые должны являться трамплинами для перехода в контрнаступление.

Если маневр резервов из глубины производится днем, то его необходимо хорошо прикрыть зенитной артиллерией и истребительной авиацией, иначе более мощная авиация наступающего задержит подходящие резервы, а в некоторых случаях, при массированном и внезапном налете на подходящие колонны, может нанести им серьезное поражение (Гвадалахара).

Внезапность в обороне имеет большое значение. Чтобы успешно противостоять наступлению превосходных сил, оборона должна стремиться скрыть свое истинное положение. Шаблон в организации обороны недопустим. Очень большую роль играют система ложных окопов и скрытное расположение переднего края обороны. Внезапное использование массированного огня артиллерии, введение в бой крупных танковых частей и соединений, массированное использование авиации, ночной маневр мощных оперативных группировок с использованием в широких размерах для этой цели автотранспорта — все это будет в значительной мере усиливать оборону за счет элемента внезапности.

Выводы по обороне

Война в Испании после короткого маневренного периода приняла затяжной позиционный характер. Над этим вопросом стоит глубоко задуматься.

Непосредственно после окончания первой империалистической войны, носившей, как известно, позиционный характер, и вплоть до настоящего времени в официальных наставлениях и в периодической литературе всех современных армий проводились и проводятся взгляды о том, что будущая война будет носить, главным образом, маневренный характер, что новая позиционная война вряд ли повторится. В подтверждение этого ссылаются на чрезвычайно возросшую мощь современных средств подавления. Но опыт войны в Испании говорит, что история повторяется. Какие же причины обусловили возникновение затяжной позиционной войны в Испании?

Первая империалистическая война приняла позиционный характер вследствие ряда причин. Основной из них мы считаем то, что генеральные штабы всех вступивших в войну армий не предусмотрели силы сопротивления современных многомиллионных армий, силы сопротивления окопавшейся пехоты с пулеметами и артиллерией. Столкнувшиеся армии очень быстро измотались, понесли огромные потери и потребовали пополнения в людях и материальной части раньше, чем был получен сколько-нибудь решительный результат. Созданные в мирное время запасы снаряжения и боеприпасов были полностью израсходованы в течение 1–2 месяцев. Чтобы питать войну, потребовалось мобилизовать всю промышленность. Все это привело к затяжному позиционному характеру войны.

Война в Испании вначале тоже носила маневренный характер, но очень короткое время. Мятежники рассчитывали быстро окончить войну путем сосредоточения всех своих сил захвата Мадрида. Но они ошиблись, так как совершенно не учли силу сопротивления трудящихся масс Испании, одушевленных идеей борьбы за свою национальную свободу и независимость. Благодаря героическому сопротивлению рабочих республиканских отрядов наступление мятежников на Мадрид было остановлено, фронт стабилизовался, и республиканцы выиграли весьма ценное время для формирования частей регулярной армии. Силы мятежников были истощены в лобовых атаках, и их наступление замерло. С этого периода война начала принимать позиционный характер, силы как бы уравновесились, обе стороны временно оказались неспособными для перехода в решительное наступление.

Таким образом, война в Испании подтвердила то положение, что при равенстве сил или при незначительном их превосходстве у одной из сторон оборона становится трудноодолимой. А война в целом при общем равновесии сил сторон может принять затяжной позиционный характер. Для превращения позиционной войны в маневренную требуется решительное превосходство сил и технических средств у одной из сторон.

Вместе с тем ход событий в Испании показывает, что выиграть войну обороной нельзя. Этого можно достигнуть только целым рядом мощных ударов, наносимых с целью уничтожения живой силы и техники врага.

Война в Испании полностью опрокинула взгляды многих буржуазных военных идеологов о возможности одним молниеносным ударом закончить возникшую войну и подтвердила высказывания М.В. Фрунзе о длительности современных войн. М.В. Фрунзе в статье «Фронт и тыл в войне будущего» писал: «Опыт войны показал, что достижение целей войны в современных условиях стало делом значительно более сложным, чем прежде. Современные армии обладают колоссальной живучестью. Эта живучесть целиком связана с общим состоянием страны. Даже полное поражение армий противника, достигнутое в определенный момент, не обеспечивают еще конечной победы, поскольку разбитые части имеют за собой экономически и морально крепкий тыл. При наличии времени и пространства, обеспечивающих новую мобилизацию людских и материальных ресурсов, необходимых для восстановления боеспособности армии, последняя может легко воссоздать фронт и с надеждой на успех повести дальнейшую борьбу».

Война в Испании, несомненно, дала громадный опыт в организации и ведении современной обороны. Она еще раз подтвердила, что линейная оборона, не имеющая глубины, легко может быть прорвана противником, располагающим современными средствами подавления. Современной глубокой атаке должна быть противопоставлена глубокая обороны, которая в первую очередь должна быть противотанковой.

Опыт также показал, что нельзя успешно вести оборону в оперативном масштабе, не имея оперативных резервов, эшелонированных в глубину, без подготовленных тыловых оборонительных рубежей с противотанковыми районами и отсечными позициями. Разбить наступающего противника можно только посредством внезапных мощных контрударов, обеспеченных массированным огнем артиллерии и ударом всей авиации, находящейся в распоряжении обороны.

Пехота во взаимодействии с другими родами войск является решающей силой в обороне. Ее устойчивость на том или ином участке определяет устойчивость всей обороны. Танки в обороне играют громадную роль как одно из главных средств, могущих обеспечить успех контратаки. Они должны применяться в тесном взаимодействии с пехотой, артиллерией и авиацией. Авиация является очень важным фактором, влияющим на успех обороны при условии целеустремленного, массированного и внезапного ее применения.

В связи с широким применением наступающим противником авиации для подавления обороны перед полевой фортификацией стоит вопрос об изыскании способов и средств обеспечения войск от поражения авиационными бомбами. В связи с этим по-новому также должна организовываться ПВО главной оборонительной полосы.

В целях лучшего укрытия от воздушного наблюдения принято сосредоточивать резервы в лесах и населенных пунктах. Опыт войны в Испании показывает, что эти укрытия ненадежны, так как авиация противника легко может их уничтожить зажигательными бомбами. Надо хорошо продумать организацию ПВО и меры по ликвидации пожаров в населенных пунктах и лесах, в которых располагаются резервные части.

 

Глава вторая

Наступление

Оперативные и тактические формы наступления

Наступательные операции на испанской театре военных действий, особенно в первый год войны, носили преимущественно линейный характер.

Это обусловливалось:

а) незначительным насыщением войск той и другой стороны техникой (артиллерией, танками, авиацией);

б) отсутствием крупных конно-механизированных соединений;

в) недостаточной обученностью командных кадров и войсковых соединений республиканской армии, а у мятежников — тактической отсталостью старой испанской армии;

г) топографическими условиями театра военных действий.

Некоторые авторы утверждают, что в Испании с первых дней войны велись глубокие наступательные операции, операции на окружение и уничтожение. Нам думается, что эти товарищи заблуждаются. В Испании в первый период войны наблюдались лишь отдельные элементы глубокой наступательной операции.

Для проведения глубокой наступательной операции необходима значительная плотность боевого построения не только пехоты, но и артиллерии, и танков, и авиации, а также наличие подвижных соединений для развития успеха. Для наступления против обороняющегося противника в условиях маневренной войны наш ПУ-36 требует не менее 30–35 орудий на 1 км фронта (без артиллерии ДД) и до 2 батальонов танков на стрелковую дивизию. Кроме того, необходимо иметь мощную танковую группу самостоятельных действий. Без этого минимума сил нельзя себе представить возможным ведение глубокой наступательной операции.

Только предпринятая мятежниками в марте 1938 г. наступательная операция на арагонском фронте и их операция в Каталонии (декабрь 1938 г. — январь 1939 г.) дают нечто приближенное к глубокой операции, так как в этих операциях была достигнута значительная плотность боевого построения (до 4 км на пехотную дивизию). На главных направлениях плотность средств подавления доходила до 60–70 орудий и до 60 самолетов на 1 км фронта. Но и в этих операциях не участвовали сильные танковые группы и мощные конно-механизированные соединения для развития прорыва.

По форме наступательный маневр мятежников во всех почти операциях 1936–1937 гг. представлял собою фронтальный прорыв с методическим продвижением и последовательным захватом отдельных объектов. И только в наступательных операциях на арагонском фронте (март-апрель 1938 г.) они вносят нечто новое. Операции здесь имели характер последовательных ударов, наносимых на разных участках фронта, но связанных единством разрешаемой оперативной задачи. Сперва удар к югу от р. Эбро, прорыв и развитие успеха, затем — перегруппировка сил и удар в новом направлении — к северу от р. Эбро.

Необходимо отметить, что такую роскошь, как последовательный перенос усилий с одного оперативного направления на другое (на одном фронте), мятежники могли позволить себе только потому, что у республиканцев было мало оперативных резервов и слабая по численности авиация.

Республиканцы в своих наступательных операциях чаще стремились наносить удары по флангам с расчетом на полное окружение противника. Такой характер маневра обусловливался, между прочим, и тем, что большинство наступательных операций республиканцев предпринималось с целью ликвидации «мешков», которые образовывались в результате не полностью развившихся наступательных операций противника. Однако не всегда удавалось осуществить эти планы. Главными причинами этого являлись недостаточная тактическая выучка войск и недостаток технических средств борьбы для того, чтобы обеспечить необходимое превосходство над противником. Из этого необходимо сделать вывод, что в современных условиях наступление, ведущееся во фланг основного фронта противника, встречает не менее сильное сопротивление. Для его преодоления требуется почти такое же превосходство в живой силе и технике, как и для фронтального удара.

В небольшом, тактическом масштабе в действиях республиканцев мы видим много случаев прекрасно организованных и завершенных обходов и охватов. Это свидетельствует о высокой инициативе и революционной предприимчивости республиканских командиров и частей. В более крупном масштабе республиканцами было достигнуто окружение противника под Теруэлем (в декабре 1937 г.). К этому времени республиканская армия уже значительно выросла как организационно, так и по своей тактической подготовке; лучше было организовано взаимодействие родов войск на поле боя. Сложная наступательная операция республиканской армии с форсированием р. Эбро (в июле 1938 г.) подтверждает дальнейший крупный рост республиканской армии, ее командования и органов управления.

Идея подавления всей тактической глубины обороны несомненно остается актуальной и в настоящее время. Если при прорыве сильной укрепленной оборонительной полосы противника невозможен выход танковой группы для самостоятельных действий в глубине обороны, то эту роль могут с успехом выполнить мощная дальнобойная артиллерия и авиация, использованная массированно на поле боя. Подавление объектов в оперативной глубине и превращение достигнутого тактического прорыва в оперативный путем ввода особого эшелона развития прорыва будут решаться армейским и фронтовым командованием.

Таким образом, современная наступательная операция должна базироваться на правильном расчете материально-технических средств и сил. Но и при достаточной материально-технической базе для успешного проведения современной операции и боя требуются высокой политико-моральное состояние и боевая выучка войск, командиров всех степеней и штабов. В современном бою для достижения победы необходимы творчество, инициатива, искусство каждого бойца, четкая организаций взаимодействия на поле боя пехоты, артиллерии, танков и авиации.

Этапы наступательного боя

Занятие исходного положения. В условиях позиционной войны в Испании наступление обычно начиналось из положения тесного соприкосновения сторон. Таким образом, подход к полю боя и сближение, как отдельные этапы наступления, обычно были исключены. Исходное положение, как правило, занималось ночью, иногда — в период артиллерийской подготовки. Войска, назначенные для наступления, обычно не сменяли части, занимавшие позицию, а с началом атаки переваливались через них и продолжали наступление дальше. Этим, по мнению республиканцев, обеспечивалась устойчивость основного фронта в случае неудачи и перехода противника в контрнаступление.

Артиллерийская подготовка. Как общее правило, у мятежников огневую подготовку наступления начинала бомбардировочная авиация. До начала артиллерийской подготовки иногда в течение целых суток она бомбардировала батальоны первого эшелона обороны и одновременно бригадные и дивизионные резервы. Затем следовала 1-3-часовая артиллерийская подготовка по переднему краю обороны. После этого артиллерия переносила огонь по резервам, а авиация повторяла бомбардировку первых эшелонов обороны. Были случаи, когда авиация мятежников, летая на больших высотах (не ниже 2 500–3 500 м), совмещала вторичную бомбардировку с артподготовкой по переднему краю или по вторым эшелонам обороны.

Такой метод чередования или дополнения авиационной и артиллерийской подготовок давал большую концентрацию огня. Обороняющиеся части несли большие потери в живой силе и материальной части. Одновременно достигалось и значительное моральное подавление противника.

Некоторые считают, что широкое применение авиации на поле боя в Испании обусловливалось недостатком артиллерии и танков. С этим утверждением можно согласиться лишь отчасти.

Одной из основных причин, заставивших привлекать и авиацию для подавления противника на поле боя, является возросшая сила сопротивления современной обороны в связи с громадным увеличением количества и качества автоматического оружия. Для того чтобы сломить современную оборону, оказывается, недостаточно усилий пехоты, поддержанной артиллерией и танками, а требуется еще поддержка этих родов войск авиацией. В наступательных операциях на арагонском фронте (март-апрель 1938 г.) мятежники имели высокую артиллерийскую плотность (до 60–70 орудий на 1 км фронта на отдельных узких участках), и тем не менее они должны были более чем 80 процентов своей боевой авиации использовать также на поле боя (до 60 самолетов на 1 км на отдельных участках фронта). Авиация являлась мощным маневренным резервом главного командования, который оно могло в любую минуту бросить на любой участок поля боя или для того, чтобы усилить огневое подавление оборонительной полосы, или чтобы самостоятельно подавить тот или иной очаг, недоступный артиллерии. Это в значительной мере способствовало успеху наступления.

Артиллерийскую подготовку мятежники часто вели огнем по площадям, вследствие чего результаты огня были недостаточны, а расход снарядов огромный.

Артиллерийская группа ДД обычно была небольшая, так как основная масса артиллерийского огня сосредоточивалась главным образом по первому эшелону обороны.

Атака пехоты обычно начиналась с 150–200 м. Ей предшествовал сильный огонь из всех видов пехотного оружия по переднему краю обороны. Перед тем как пехотные подразделения бросались в атаку, окопы обороняющегося забрасывались ручными гранатами. Обычно атака поддерживалась танками ПП; орудия ПТО следовали непосредственно за танками вместе с наступающей пехотой, а иногда даже впереди нее. Нужно сказать, что это способ действий вполне себя оправдывал, хотя и сопровождался большими потерями в орудийных расчетах. Поэтому встал вопрос о небольших бронированных тягачах для орудий ПТО.

Особого эшелона танков для самостоятельных действий в глубине оборонительной полосы мятежники не применяли. Легкие танки наступающих мятежников, вооруженные пулеметами, обычно не отрывались от своей пехоты, боясь контратак республиканских танков с пушечным вооружением. Необходимо отметить, что легкие танки, не говоря уже о малых, которые только и были у мятежников в Испании, встречают слишком много затруднений при атаке хорошо укрепленной современной оборонительной полосы. Необходимо поставить вопрос о сопровождении легких танков средними и тяжелыми или об усилении брони и вооружения танков, предназначаемых для атаки укрепленной полосы.

Даже при использовании основной массы авиации на поле боя наступающему редко удавалось совершенно подавить систему огня обороняющегося. Значительная часть пулеметов и орудий ПТО оставалась неподавленной. Поднявшаяся в атаку пехота встречала организованный пулеметный огонь обороны, несла большие потери, иногда контратаковалась танками и останавливалась, наступление захлебывалось. Наступающий должен был вновь повторять артиллерийскую подготовку.

В первый период войны, когда мятежники предпринимали свои наступательные операции сравнительно слабыми силами, республиканцы нередко останавливали их или перед передним краем, или в пределах оборонительной полосы, без привлечения более глубоких резервов. Лишь в наступательных операциях на арагонском фронте весной 1938 г., когда мятежниками была создана довольно плотная группировка общевойсковых соединений (4 км на пехотную дивизию) и значительная артиллерийская и авиационная плотность (до 700 самолетов), линейная оборона республиканцев не выдержала, и тактический прорыв был превращен в оперативный. В результате мятежникам удалось решить крупную стратегическую задачу — разъединение двух фронтов (арагонского и центрального).

Таким образом, испанская война подтверждает опыт войны 1914–1918 гг., что без сковывания резервов обороняющегося на широком фронте, без подавления всей оперативной глубины обороны, для чего требуется большая артиллерийская, танковая и авиационная плотность, наступление, как правило, не достигает своей оперативной цели и захлебывается даже при линейной обороне. На арагонском фронте мятежникам удалось осуществить прорыв оперативного масштаба именно благодаря сковыванию оперативных резервов республиканцев на всем фронте и созданию решительного превосходства над республиканцами, особенно в авиации (превосходство более чем в три раза).

Ширина фронта прорыва

Ширина фронта прорыва, как показал опыт войны 1914–1918 гг., имеет громадное значение. При большом протяжении фронта миллионных армий, при силе современной обороны нельзя добиться взлома и сокрушения всего фронта прорывами на узком участке. Такой удар, даже проведенный на всю оперативную глубину, не сулит решительного успеха, так как он задевает весьма незначительную часть сил обороняющегося. Не задетые наступательным ударом силы обороны на соседних участках и ближайшие оперативные резервы всегда успеют организовать против прорвавшихся войск новый фронт, а с подходом более глубоких оперативных резервов, переброшенных по железной дороге и автотранспортом, и организовать против наступающих мощный контрудар. Ярким показателем беспомощности такого рода прорывов служит весь позиционный период первой мировой империалистической войны.

Положительным примером прорыва на широком фронте является большое Брусиловское наступление летом 1916 г. Наступление имело очень большой оперативный успех главным образом потому, что оно сковывало все силы австрийцев на всем фронте. Однако полный разгром австрийцев не был достигнут вследствие недостаточной плотности боевого построения наступающих русских армий.

Опыт войны в Испании целиком подтверждает сделанный нами вывод из опыта войны 1914–1918 гг. Все наступательные операции мятежников и республиканцев, проводившиеся на узком фронте, обычно кончались неудачей.

В харамской операции весь фронт наступления мятежников равнялся 12–14 км, а главный удар наносился на фронте 6 км. Операция потерпела крушение.

Наоборот, наступательная операция мятежников в марте 1938 г. к югу от р. Эбро велась на фронте до 160 км, главный удар наносился на фронте 65 км силами не менее 16 пехотных дивизий с частями усиления и до 700 самолетов. С 22 марта, с началом наступления севернее р. Эбро, фронт наступления увеличился до 250 км, главные удары наносились на двух участках в 50 и 25 км. Таким образом, последовательными ударами весь арагонский фронт республиканцев был скован. Резервов для противодействия удару противника и для организации мощного контрудара республиканцы не имели. Операция мятежников имела крупный успех.

Из всего сказанного напрашивается следующий вывод: наступательная операция во фронтовом масштабе может рассчитывать на успех только в том случае, если она ведется на всем фронте путем последовательных или одновременных ударов, наносимых в нескольких пунктах с тем, чтобы сковать резервы обороны и потрясти весь фронт противника. Прорывы на узком фронте, когда обороняющийся сохраняет возможность перебрасывать резервы с неатакованных участков фронта, даже при условии сосредоточения для этой цели очень крупных сил и средств подавления, как правило, будут обречены на неудачу или в крайнем случае сулят незначительные результаты.

Плотность группировки

Опыт первой мировой империалистической войны 1914–1918 гг., так же как и нашей гражданской войны, показал, что наступающий может успешно преодолеть современную оборону, разбить подходящие резервы и достигнуть оперативного успеха лишь при наличии достаточных сил и средств подавления на направлении главного удара.

Плотность ударной группировки не может быть постоянной величиной. Она зависит от характера укреплений противника, огневой плотности и глубины обороны, выучки и политико-моральной устойчивости обороняющихся войск и т. д. В наступательных операциях войны 1914–1918 гг. успех достигался при различных плотностях. В большом Брусиловском наступлении артиллерийская плотность 8-й армии, наступавшей на направлении главного удара, равнялась 20 орудиям на 1 км фронта, армейские резервы были малочисленны. Недостаточная плотность в живой силе и технических средствах сказалась на дальнейшем развитии первоначального успеха, успешное наступление на широком фронте не получило соответствующего развития в глубину.

В мартовском наступлении 1918 г. 17-я германская армия имела плотность 82 орудия, а на отдельных участках — 100 орудий на 1 км фронта. Каждый корпус в составе трех пехотных дивизий атаковал на фронте 5 км. Несмотря на столь большую плотность пехоты и артиллерии, наступление не дало решительного успеха, так как союзное командование (франко-английское) имело полную возможность перебрасывать резервы для противодействия наступлению.

Танковая плотность в различных сражениях войны 1914–1918 гг. колебалась от 4 до 50 танков на 1 км фронта. Благодаря внезапному введению больших количеств танков, союзникам удавалось быстро и сравнительно легко прорывать фронт (Камбрэ, Амьен и др.), но в большинстве случаев не удавалось развить тактический прорыв в оперативный. В испанской войне ни в одной операции не было создано такой танковой плотности, какая была в войну 1914–1918 гг.

Авиационная плотность в последний год этой войны на западном фронте также колебалась от 15–18 до 80 самолетов на 1 км фронта. Совершенно очевидно, что такое количество, как 80 самолетов, не могло действовать в воздухе над участком фронта в 1 км; борьба в воздухе происходила, конечно, на более широком фронте, чем самый фронт прорыва.

Тактическая плотность в наступательных операциях в Испании сильно менялась в процессе войны. В харамской операции в феврале 1937 г. мятежники имели на фронте в 14 км 30 тыс. пехоты, 96 орудий, около 100 танков и 70 самолетов, что составляло на 1 км фронта: пехоты — 2143 чел., орудий — 6,9, танков — 7, самолетов — 5. На направлении главного удара — на фронте 6 км — плотность была несколько большей, но очень незначительно (8,3 орудия на 1 км фронта). В ходе операции силы уравновесились, и к 17 февраля 1937 г. наступлению мятежников противостояли одиннадцать пехотных бригад, одна танковая бригада (47 танков) и 70 орудий республиканцев, т. е. силы, равные примерно двум неусиленным стрелковым корпусам. Вполне понятно, что при такой плотности боевого построения, какая была у наступающих, при активной обороне республиканских войск мятежники не достигли каких-либо серьезных результатов.

В гвадалахарской операции (март 1937 г.) мятежники сосредоточили около 70 тыс. бойцов, 294 орудия, 120 легких танков на фронте примерно в 22 км. Главный удар наносился на фронте 5 км. Средняя артиллерийская плотность — 13,3 орудия, а на направлении главного удара — 58 орудий на 1 км. Республиканцы могли противопоставить противнику: около 10 тыс. бойцов, 85 пулеметов, 15 орудий; в дальнейшем силы республиканцев возросли до 20 тыс. пехоты, 45 танков и более 100 самолетов. Из этих цифр видно, что мятежники имели огромное превосходство в живой силе и технике. Итальянский корпус двигался в горах по двум дорогам, очень тяжелым вследствие сильной грязи. Попав под сосредоточенный внезапный удар республиканской авиации, колонны противника в панике разбежались, показав этим слабую выучку и пониженную моральную устойчивость.

Для наступления в Каса-де-Кампо (апрель 1937 г.) республиканцы имели на 1 км фронта 1 700 чел., 5 орудий, 5 танков и 31 пулемет. Этим силам противник противопоставил на 1 км фронта: 800 человек, 3 легких орудия, 3 орудия ПТО и 21 пулемет. В общем республиканцы имели двойное превосходство в живой силе и полуторное превосходство в артиллерии. Наступление республиканцев было организовано наспех и не было внезапным для противника. Артподготовка, несмотря на малочисленность артиллерии, велась в течение 20 минут; естественно, что она не могла подавить систему огня противника. Операция окончилась неудачей.

При наступлении на Бильбао (апрель — июнь 1937 г.) мятежники имели на участке главного удара (8–15 км) до 30 тыс. человек, 150 орудий, 50 танков и 80 самолетов, что составляет плотность на 1 км фронта 17–18 орудий и 2–2,5 тыс. человек. Решающую роль в этом прорыве играли итальянские тяжелые бомбардировщики. Они безнаказанно летали группами по 12–18 самолетов в течение 3–4 часов и бомбили позиции басков. Небольшие группы (по 3–8 самолетов) действовали по объектам в глубине обороны (5–6 км). Однако и при таком превосходстве авиации и абсолютной ее безнаказанности при полетах (отсутствие у республиканцев на этом фронте авиации, зенитной артиллерии и пулеметов) темп продвижения мятежников был очень медленным, не превосходил 1 км в сутки. Это говорит о большой силе сопротивления героических частей басков, наспех сформированных, слабо вооруженных и недостаточно обученных.

В наступлении республиканцев у Брунете (летом 1937 г.) средняя артиллерийская плотность была 13,8 орудия на 1 км, а на 6-километровом участке главного удара плотность доходила до 26,6 орудия на 1 км.

В наступательных операциях мятежников на арагонском фронте (март и апрель 1938 г.) участвовало до 200 тыс. пехоты, 1 500–1 800 орудий, более 200 танков и до 700 самолетов. На 65 км фронта прорыва было сосредоточено 16 пехотных дивизий (в среднем 4 км на дивизию), плотность средств подавления на отдельных участках главного удара достигала 60–70 орудий и 60 самолетов на 1 км фронта.

В последнем наступлении мятежников в Каталонии (декабрь 1938 г. — январь 1939 г.) участвовало около 24 пехотных дивизий с частями усиления, а всего до 300 тыс. войск. Этим силам противостояло около 100 тысяч республиканцев, слабо оснащенных техникой. Мятежники имели превосходство над республиканцами: в живой силе — тройное, в артиллерии и танках — в 10 раз, в авиации — в 16 раз, в противотанковой артиллерии — в 20 раз и в отношении зенитных орудий — в 50 раз.

Последние две операции мятежников были самыми крупными за всю войну как по количеству участвовавших в них войск и технических средств борьбы (артиллерия, танки, авиация), так и по достигнутым результатам.

Приведенные данные о плотности группировок в наступательных операциях в Испании подтверждают в основном выводы, сделанные всеми армиями из опыта войн 1914–1918 гг. Для успешного прорыва современной оборонительной полосы необходимо не менее чем тройное превосходство в силах над противником. Ширина полосы для наступления стрелковой дивизии должна составлять в среднем 2–3 км. Плотность артиллерии должна достигать 60–70 орудий на 1 км (без артиллерии ДД).

Современный бой характеризуется участием в нем громадного количества всевозможной боевой техники. Но техника сама по себе мертва. Решающую роль в бою, как и прежде, играет человек, управляющий этой техникой. У нас, в РККА, человек и техника составляют единое целое. Бойцы и командиры Красной Армии, отлично овладевшие передовой военной техникой, политически сознательные, полные ненависти к врагу, физически крепкие, выносливые и ловкие, прекрасно знающие военное дело, беззаветно преданные своей социалистической родине и партии Ленина-Сталина, в будущих схватках социализма с капитализмом будут творить чудеса, каких не знает еще военная история.

Длительность, глубина и темпы операций

Мировая и наша гражданская война показали весьма большую длительность современных операций. В 1914 г. немцы потратили целых пять дней на преодоление сопротивления 5-й французской армии и нескольких английских дивизий, несмотря на громадное превосходство в силах и технических средствах борьбы. Галицийская операция в 1914 г. длилась 29 суток (с 18 августа по 16 сентября). Операция под Верденом в 1916 г. длилась 131 сутки.

Операции под Царицыном в 1918 г. длились до 40 суток при первом окружении и до 30 — при втором. Бои Красной Армии под Орлом в 1919 г. длились месяц, так как ни одна из сторон не имела решительного перевеса сил.

Опыт войны в Испании также показывает, что, несмотря на громадный рост и усовершенствование технических средств борьбы, операции принимают затяжной характер.

Харамская операция длилась 22 дня, гвадалахарская операция — 14 дней, теруэльская операция в декабре 1937 г. — 24 дня. Операции мятежников в марте 1938 г. на арагонском фронте (к югу и к северу от р. Эбро) длились всего 45 суток. Последняя операция в Каталонии, включая захват Барселоны, длилась 46 суток.

Эти факты говорят о том, что при недостаточной плотности и глубине ударной группировки продвижение наступающего протекает весьма медленно, обороняющийся успевает за это время сосредоточить оперативные резервы, и операция принимает затяжной характер. Следовательно, длительность операции в основном зависит от силы ударной группировки наступающего, от ее способности нанести мощный удар по всей глубине обороны, от своевременного питания этой группировки из глубины и наличия крупных механизированных и кавалерийских соединений для развития тактического прорыва в оперативный.

В 1914 г. суточное продвижение немцев с боями равнялось 5–6 км; только некоторые армии, наталкивавшиеся на незначительное сопротивление, проходили 8–10 км в сутки. В мартовском наступлении немцев в 1918 г. средний темп продвижения с боями был 3,5–5 км в сутки. В галицийской операции 1914 г. скорость продвижения русских армий достигала 6–7 км в сутки без боев и 2–3 км с боями. Армии южного фронта в операциях против Деникина в 1919 г. подвигались в среднем по 5–10 км в сутки.

В испанской войне темп наступления был еще меньше, чем в мировую и нашу гражданскую войны. Это объясняется, с одной стороны, недостаточной плотностью ударных группировок, которые имелись в Испании, а с другой стороны — возросшей силой сопротивления современной обороны.

В харамской операции мятежники продвинулись за 21 день на 6–8 км. В операциях против басков итальянские войска продвинулись за 2,5 месяца на 40–45 км, т. е. меньше чем 1 км в сутки. В мартовской операции 1938 г. на арагонском фронте средний темп продвижения мятежников составлял 3–3,5 км в сутки. В последней каталонской операции в первые две недели своего наступления мятежники продвигались на направлении главного удара по 3 км в сутки, а на второстепенных направлениях — по 1,5–2 км. Во второй период операции, когда не имевшие боеприпасов республиканские части отходили, не оказывая почти никакого сопротивления, продвижение противника достигало 10–12 км в сутки.

Таким образом, только там, где мятежникам удавалось достичь исключительно большого превосходства в живой силе и средствах подавления, особенно в авиации, они продвигались в среднем 3–3,5 км в сутки. Для увеличения темпов своего продвижения до 12–15 км в сутки современная ударная армия должна располагать, кроме необходимых средств подавления (артиллерия, танки, авиация), крупными конно-механизированными соединениями.

Взаимодействие родов войск в наступлении

Успех в современном наступательном бою может быть достигнут только на основе тесного взаимодействия всех родов войск.

Пехота. Современная пехота, сведенная в крупные общевойсковые соединения (дивизии), является самым многочисленным и в то же время решающим родом войск. Ее продвижение вперед при наступлении определяет успех боя и операции.

«Пехота, в тесном взаимодействии с артиллерией и танками, своими решительными действиями в наступлении и сохранением своего боевого положения в обороне решает исход боя. Поэтому остальные роды войск, действующие совместно с пехотой, выполняют свои задачи в ее интересах, обеспечивая ее продвижение в наступлении и стойкость в обороне.

Маневр и удар живой силы, поддержанные мощью всех огневых средств, являются обязательным условием действий пехоты» (ПУ-36, ст. 7).

Уроки войны в Испании полностью подтверждают эти положения о роли пехоты. Танки, артиллерия, авиация остаются пока вспомогательными родами войск, работающими на пехоту, сведенную в крупные общевойсковые соединения. Это, конечно, не значит, что крупные конно-механизированные, танковые и авиационные соединения не будут в будущей войне решать самостоятельных оперативных задач.

Опыт испанской войны говорит, что пехота, в недостаточной мере оснащенная противотанковой артиллерией и зенитными пулеметами, не умеющая быстро и четко организовать ПТО и ПВО, не сможет быть устойчивой в современном бою.

В наступлении для пехоты по-прежнему самым трудным является преодоление последних 200–300 и перед передним краем противника, когда поддерживающая артиллерия переносит огонь в глубину. В этот период пехоте должны основательно помочь танки, действующие в тесной связи с ней, уничтожением проволочных заграждений и уцелевших огневых точек в огневой системе противника. Далее, пехота должна хорошо уметь вести ближний бой собственными средствами, органически входящими в ее подразделения и части. Большое значение приобретает пехотная артиллерия с навесной траекторией (гранатометы и минометы, стреляющие снарядом фугасного действия). В период атаки пехотой переднего края и при борьбе в глубине обороны большое значение приобретает ручная граната — «карманная артиллерия» каждого бойца.

Движение пехоты с момента атаки переднего края и до выхода в район артиллерийских позиций и дивизионных резервов противника не является свободным прямолинейным и быстрым преодолением этого пространства. Это будет борьба за ряд объектов, упорно удерживаемых противником в глубине обороны. Пехота, во взаимодействии с танками, должна не выдавливать противника, занимающего оборону, а окружать и уничтожать его в очагах сопротивления, не давая ему отойти и организовать сопротивление на новом рубеже. Очень части пехота будет испытывать критические моменты в период ведения боя в глубине обороны, в связи с отсутствием артиллерийской поддержки; в эти моменты ей придется базироваться лишь на свои собственные огневые средства и танки, взаимодействующие с ней. Этот период боя очень сложен и труден, он требует большой выучки мелких пехотных подразделений с артиллерией и танками. Вот почему нельзя при обучении пехоты наступлению во взаимодействии с артиллерией и танками заканчивать учение атакой переднего края обороны.

Артиллерия. После мировой войны европейские армии в очень широких масштабах развернули строительство танков различных типов и назначений. В связи с этим многие буржуазные военные теоретики утверждали, что роль артиллерии в современном бою стала меньше, так как танк в состоянии выполнять задачи по подавлению противника скорее и лучше. Война в Испании целиком опрокинула эту теорию и вновь подтвердила громадную роль артиллерии, особенно тяжелых полевых калибров, в наступательном бою и операции. Роль артиллерии не только не уменьшилась, но и возросла в связи с появлением танковых и механизированных частей.

Артиллерия в наступлении по-прежнему остается основным средством разрушения фортификационных сооружений и подавления огневой системы обороны. Она подготовляет и непрерывно поддерживает атаку пехоты и танков. Без подавления противотанковых огневых средств противника атака танков не может рассчитывать на успех. В условиях войны в Испании недостаток артиллерии очень часто являлся причиной неудачи наступательных операций. Бомбардировочная авиация только дополняла артиллерию, но отнюдь не заменяла ее.

В большинстве наступательных операций артиллерия всех калибров, независимо от вхождения ее в ту или иную группу (АПП, АДД, АР), в первую очередь поддерживала пехоту. При той артиллерийской плотности, какая была в испанской войне, это было совершенно правильным решением. Выявилась недостаточная огневая мощь 75-мм пушки для выполнения наступательных задач. Более пригодными для этих целей оказались орудия калибров 105, 124 и 155 мм (гаубичные).

Принцип максимальной централизации артиллерии при наступлении целиком себя оправдал; этим обеспечивался маневр траекториями всей массы артиллерии в пределах полосы наступления всего общевойскового соединения. Так республиканское командование, умело маневрируя огнем дивизионов и артгрупп, нередко имело возможность при средней плотности 28–35 орудий на 1 км фронта сосредоточивать на важнейших участках огонь несравненно большей массы артиллерии, как бы повышая этим общую плотность до 70 орудий на 1 км фронта и больше.

Но вместе с тем опыт войны в Испании дает и отрицательные примеры, когда чрезмерное стремление к сосредоточению всей массы огня по отдельным узким участкам приводило к ослаблению огня на других, соседних, участках обороны. Эти участки фактически оказывались неподготовленными для атаки пехоты и танков. В результате вся атака, в том числе и на тех узких участках фронта, где она была хорошо подготовлена всей массой артиллерии, оказывалась неудачной.

Изучение ряда наступательных операций в Испании показывает, что общее количество артиллерии на 1 км фронта при наличии танков должно быть примерно следующим:

Для подавления обороны на площади в 5 га при двухчасовой подготовке обычно назначался артдивизион 9-орудийного состава. Для надежного подавления артиллерии требовался на одну батарею обороны артдивизион наступающего.

Современная артиллерия может воздействовать на всю тактическую глубину обороны, включая и тыловую оборонительную полосу, а также подходящие в полю боя резервы. Наибольшее количество артиллерии необходимо в период артиллерийской подготовки для одновременного выполнения в наикратчайший срок наиболее важных задач. Если это положение учтено, то значит по направлениям артиллерия распределена верно.

Артиллерия республиканцев в наступлении обычно выполняла одновременно следующие задачи:

1) подавление живой силы и пулеметов;

2) подавление противотанковой артиллерии;

3) борьба с артиллерией обороны;

4) подавление дивизионных резервов.

Подавление живой силы, укрытой в ненаблюдаемых окопах, республиканской артиллерией не практиковалось.

Кроме того, республиканской артиллерией в наступлении применялись особые виды огня:

а) огонь на запрещение по узлам дорог, мостам, дефиле с целью нарушить планомерную работу тыла обороны;

б) ночные 10-15-минутные огневые налеты дивизионами по районам расположения резервов;

в) огонь прямой наводкой отдельных орудий, батарей и даже дивизионов 150-мм гаубиц в боях за отдельные укрепленные очаги обороны. Однако этот последний вид огня был возможен только в тех случаях, когда огонь артиллерии обороны был полностью подавлен или когда ее было очень мало.

Очень важную роль в деле обеспечения взаимодействия артиллерии в пехотой и танками играет четко организованная система артнаблюдения посредством передовых и основных наблюдательных пунктов. Артиллерия обязана всегда быть готовой к восстановлению нарушенного взаимодействия, особенно в период развития наступления в глубине.

Подтвердилась важность моторизации корпусной артиллерии и АРГК. Это обеспечивало ей возможность осуществлять быстрый маневр как в оперативном масштабе, так и на поле боя.

Танки. Война в Испании не дала опыта массового применения танков в наступлении как в тесном взаимодействии с пехотой, так и для самостоятельного глубокого удара. Но она полностью подтвердила взгляд, что танки являются весьма мощной ударной силой, при условии массированного их использования. Танки отнюдь не заменяют артиллерии, наоборот, наступление танков на организованную оборону без мощной артиллерийской поддержки сопряжено с большими потерями. Артиллерийский огонь с закрытых позиций по быстро двигающимся танкам мало действителен.

Танки мятежников, вооруженные пулеметами, могли действовать только в тесном взаимодействии с пехотой; боясь контратак республиканских танков с пушечным вооружением, они не вылезали вперед, а жались к наступающей пехоте. Танкового эшелона самостоятельных действий для решения оперативных задач мятежники в испанской войне не применяли, и лишь в последней операции в Каталонии (декабрь 1938 г. — январь 1939 г.) они применили группу танков среднего типа с пушечным вооружением в качестве эшелона самостоятельных действий в отрыве от пехоты. Эта группа танков, примененная в период, когда фронт республиканцев был уже поколеблен, имела успех.

В иностранной военной литературе вопрос об использовании крупных механизированных соединений разрабатывается с большим вниманием. Начальник бронетанковых войск германской армии, генерал Гудериан, в своей статье «Взаимодействие между механизированными войсками и другими родами войск» пишет: «Мы считаем, что нужно всемерно стремиться к тому, чтобы не ставить никаких препятствий естественному развитию организации автоброневойск, направленной к созданию мощных соединений, и ни в коем случае не стеснять их рамками устарелых тактических взглядов. Атака танков, для того чтобы использовать все преимущества внезапного нападения, должна быть проведена с максимальной быстротой. Прорыв оборонительной полосы должен быть как можно более глубоким, дабы противник не успел подтянуть резервы. Тактический успех можно превратить в оперативный. Другими словами, скорость является главным требованием к механизированным войскам».

В испанской войне эти взгляды не были реализованы, но в связи с громадным ростом танковых и крупных механизированных соединений в современных армиях несомненно, что в большой войне этот способ применения танковых и механизированных соединений будет иметь место.

Республиканские танки также по преимуществу использовались в тесном взаимодействии с пехотой, как группа ПП, а иногда и в отрыве от пехоты. Но действовали они всегда дерзко и решительно, нанося пехоте противника большие потери, используя для этой цели огонь и вес танка. Они давили огневые точки, орудия ПТО и даже дивизионную артиллерию. Иногда, увлеченные наступлением, они вырывались вперед от наступающей пехоты и вследствие этого, а также потому, что не имели артиллерийской поддержки, несли большие потери от огня хорошо замаскированных противотанковых орудий.

Из этого следует сделать вывод, что все три рода войск — пехоты, танки и артиллерия — должны совместно учиться тесному и четкому взаимодействию на поле боя, особенно при наступлении в глубине обороны. Отработке вопросов взаимодействия этих трех родов войск должно быть уделено внимание на командирских занятиях и совместных учениях войск. Этот вопрос должен отрабатываться с командным составом и войсками и во время войны в период нахождения войсковых соединений в резерве. Проведение совместных учений перед началом крупных операций практиковали все армии в период мировой войны, и это давало положительные результаты. Этот способ практиковала и республиканская армия Испании при подготовке форсирования р. Эбро в июле 1938 г.

Самостоятельные действия значительных танковых групп в глубине обороны противника не получили в Испании применения, так как обе стороны не имели необходимого для этого количества танков и артиллерии. Однако опыт самостоятельных действий республиканских танков в первый период войны говорит о том, что такое применение танков может быть вполне целесообразным при большом насыщении танками (более трех батальонов на стрелковую дивизию).

Выбрасывание самостоятельных танковых групп, хотя бы и при поддержке артиллерийского огня, в первый момент атаки на нерасстроенную сильную оборону противника едва ли может быть оправдано. Опыт Испании говорит, что такая группа только понесет большие потери без какой-либо пользы. Другое дело, когда самостоятельная танковая группа будет брошена в глубину после того, как передний край противника будет прорван и система огня нарушена. В этом случае атака сильной танковой группы по артиллерии, меняющей позицию, по подходящим резервам и другим объектам в глубине может принести большую пользу. Такая группа может быть также использована против противника, поспешного перешедшего к обороне, когда он не успел еще организовать противотанковую оборону, или против противника, обороняющегося на широком фронте. Во всех случаях танковая группа, привлекаемая для самостоятельных действий, должна быть сильной, не менее 2–3 танковых батальонов.

Но в первую очередь основная масса танков, включая сюда, если нужно, и танковые группы, предназначенные для самостоятельных действий, должна использоваться для атаки переднего края совместно с пехотой и артиллерией. Поэтому все танковые части и соединения должны уметь четко взаимодействовать с пехотой и артиллерией во время боя внутри оборонительной полосы противника. Только при умелом взаимодействии танков с пехотой и артиллерией и массовом их применении на широком фронте танковая атака может сулить успех.

Авиация. В связи с тем, что в испанской войне обе стороны имели мало артиллерии, особенно тяжелых полевых калибров, и танков, авиация широко использовалась на поле боя, дополняя и усиливая артиллерийский огонь. Она первой начинала наступательный бой, бомбардируя как первые эшелоны обороны, так и более глубокие объекты (артиллерию, бригадные и дивизионные резервы).

Авиационная подготовка наступления иногда начиналась за сутки и даже раньше. Она состояла из целого ряда следующих один за другим воздушных налетов (ударов). Эти удары, наносимые через различные, сравнительно короткие промежутки времени, продолжались в течение всего дня и даже ночью с той целью, чтобы все время держать противника в состоянии морального напряжения. Так, например, во время летних боев в 1938 г. на р. Эбро авиация мятежников бомбардировала республиканские позиции до 20 раз в день. Авиационная бомбардировка нередко продолжалась и в период артиллерийской подготовки атаки. В этом случае бомбардировщики должны были держаться выше траекторий артиллерийских снарядов, чтобы избежать поражения своей артиллерии.

Наибольшей интенсивности действия авиации достигали перед началом атаки. Очень часто последний массовый и наиболее сильный налет авиации являлся как бы сигналом для броска в атаку.

Так как в этот период своя пехота обычно находилась уже на рубеже атаки (200–300 м от переднего края), то бомбардировочная авиация из-за опасности поразить своих не могла действовать по первым эшелонам обороны. Она бомбила расположение вторых эшелонов, удаленных от переднего края на 1–1,5 км. По первым эшелонам обороны в этот период действовали пикирующие истребители и штурмовики при условии прекращения артогня по району их действия.

В период наступления в глубине обороны бомбардировочная авиация действовала с больших высот по пунктам и районам, где противник оказывал более упорное сопротивление.

В операциях против Бильбао со стороны мятежников действовало 80 самолетов. Пользуясь абсолютным господством в воздухе, так как в распоряжении басков было всего только 7 самолетов, самолеты противника непрерывно вели бомбардировку республиканской обороны, вылетая группами по 12–18 самолетов. Каждая группа летала над позициями басков по 3–4 часа и методически бомбила определенные объекты. Этим достигалась непрерывность воздействия на оборону. Одновременно небольшие группы по 3–8 самолетов, в сопровождении истребителей, воздействовали на ближайший войсковой тыл и тактические резервы. Таким образом, в операциях против Бильбао авиация играла роль основного огневого средства подавления. Однако этот опыт, ввиду исключительно благоприятных условий для действий авиации мятежников, не может считаться сколько-нибудь показательным.

В наступлении на арагонском фронте, в марте 1938 г., мятежники имели до 700 самолетов и использовали их преимущественно на поле боя. В отдельные дни на участке главного удара их авиация производила свыше 800 самолетовылетов в день. С началом отхода республиканцев вся эта масса авиации была брошена по отходящим боевым порядкам и колоннам. Однако мятежникам не удалось достигнуть полного разгрома отходящей республиканской армии, так как удары с воздуха не были поддержаны действиями наземных подвижных соединений.

Действия штурмовой авиации по нерасстроенным боевым порядкам обороны оказались нецелесообразными, так как авиация в этом случае несла очень большие потери (до 50 процентов). Кроме того, вылет штурмовиков влек за собой ослабление огневого воздействия по обороне, так как артиллерия в это время должна была прекращать огонь. Зато действия штурмовиков по расстроенным войскам, по колоннам всех родов войск, по аэродромам, железнодорожным эшелонам, при условии внезапности нападения, давали положительные результаты.

Истребительная авиация в войну 1914–1918 гг. играла ведущую роль. Это видно из того, что истребители оставляли не менее 40 % в составе воздушных сил воюющих армий, на них лежала основная задача — борьба за господство в воздухе. Однако истребители нередко действовали и по наземным целям на поле боя. После войны, в связи с быстрым ростом скорости и грузоподъемности бомбардировочной авиации, последняя выдвигается на первое место в составе воздушных сил, ей отводится ведущая роль, а истребительная авиация соответственно отодвигается на второе и даже третье место. Это обосновывалось тем, что при современных больших скоростях бомбардировщика и истребителя в борьбе за господство в воздухе считали очень незначительной. Предполагали, что эту задачу лучше и успешнее может разрешить бомбардировочная авиация путем разрушения авиационной промышленности и аэродромов противника. В результате количество истребителей в составе воздушных сил резко сократилось по сравнению с бомбардировщиками.

Опыт войны в Испании, однако, не оправдал этих предположений. Роль истребительной авиации в борьбе за господство в воздухе над полем боя по-прежнему оказалась огромной. Это мы достаточно ясно показали в главе об обороне (стр. 24).

В наступательном бою действия бомбардировочной и войсковой авиации над полем боя оказываются совершенно невозможными без прикрытия истребителями. Будут весьма затруднены и глубокие налеты бомбардировочной авиации без такого прикрытия. Мы не говорим уже о значении истребителей для обороны внутренней территории страны.

В испанской войне авиация являлась по существу артиллерийским резервом в руках главного командования. При большой растяжке фронтов этот резерв, будучи весьма мобильным, обеспечивал быструю, мощную и внезапную поддержку в любом пункте. В своеобразных условиях испанской войны такое применение авиации было вполне правильным и закономерным. Без массирования авиации на поле боя, при недостатке артиллерии и танков, никакая наступательная операция в Испании не имела бы успеха. Только благодаря тому, что авиация, действуя на поле боя, дополняла своей бомбардировкой артиллерию, а при отходе обороняющегося наваливалась на него и как бы выполняла роль воздушной артиллерии и кавалерии, возможны были успехи наступательных операций.

Многие военные специалисты склонны рассматривать принятый в Испании метод использования авиации как единственно правильный в любых условиях. С такими взглядами мы в корне не согласны. Всякая война является сугубо конкретной. Необходимо тщательно изучать эти конкретные условия и в соответствии с ними использовать имеющиеся средства борьбы. Какая-либо предвзятость, шаблон в этом деле будут вредны.

При наличии большого количества артиллерии и танков, последние могут выполнить большинство задач на поле боя, которые в Испании должна была выполнять авиация. Воздействие авиации скоротечно, а артиллерия может воздействовать на противника методически и непрерывно. Но, с другой стороны, авиация быстрее и лучше может выполнить задачи в оперативной глубине. Значительную часть армейской авиации придется использовать для взаимодействия с эшелонами развития прорыва, для изоляции подходящих оперативных резервов обороны, для высадки авиадесанта (если он производится армией) и т. п. В современной операции от этих задач, выпадающих на долю армейской авиации, не отмахнешься. Мы знаем из опыта мировой войны, насколько важно изолировать участок прорыва от подходящих оперативных резервов: без этого не удастся тактический прорыв превратить в оперативный.

Значит ли это, что мы против использования авиации на поле боя? Нет, не значит. Это будет зависеть от конкретной боевой обстановки: каков противник и его моральное состояние, какова система обороны, какова артиллерийская, танковая и авиационная плотность наступающего, имеются ли у наступающего крупные конно-механизированные соединения, какое соотношение авиации сторон, какие задачи будет выполнять фронтовая авиация — все эти условия будут определять тот или иной способ использования армейской авиации в наступлении. Иногда потребуется всю армейскую авиацию в определенное время и на определенном участке фронта бросить на поле боя с тем, чтобы окончательно подавить оборону и обеспечить тактический прорыв, в который затем будут введены крупные конно-механизированные соединения. А иногда нужно будет использовать ее в глубине против подходящих резервов.

Оперативная внезапность

Внезапность на войне всегда имела громадное значение. Военный философ Клаузевиц вопросу внезапности придавал весьма большое значение. В своем труде «О войне» он писал: «Без внезапности численное превосходство на решительном пункте собственно является немыслимым: лишь тот может поразить внезапностью, кто диктует другому закон поведения».

Эти мысли целиком верны и в наше время. Военная история показывает, что в области оперативного искусства и тактики быстрые перегруппировки, быстрые решительные и внезапные удары, неожиданное введение новых сил и технических средств борьбы действовали всегда ошеломляюще и приносили большой успех.

Внезапные удары по флангам 2-й армии Самсонова в августе 1914 г. привели к полной катастрофе последнюю. Внезапный удар 6–й французской армии Монури по правому флангу германского стратегического фронта сорвал движение немцев на Париж, а затем вынудил их к отходу на р. Эн. Внезапной атакой большой массы английских танков (382 танка) под Камбрэ было нанесено серьезное поражение немцам.

Внезапный удар по правому флангу белоказаков Стальной дивизии в октябре 1918 г. явился решающей предпосылкой разгрома белоказаков при втором окружении Царицына. Внезапный выход I Конной армии в 1920 г. на тылы 3–й польской армии заставил в беспорядке отходить весь белопольский фронт и смешал все карты польского командования.

В харамской операции танковая бригада республиканцев внезапной контратакой нанесла серьезное поражение мятежникам. Внезапным массированным ударом республиканской авиации под Гвадалахарой был разгромлен моторизованный итальянский корпус. Успех наступления республиканцев под Теруэлем в значительной мере являлся результатом внезапности действия. Успех наступательных операций мятежников на арагонском фронте в марте 1938 г. также был обусловлен внезапностью удара на широком фронте превосходными силами, особенно авиации. Крупный успех наступательной операции республиканцев с формированием р. Эбро в июле 1938 г. в значительной мере явился результатом внезапности ее подготовки и организованности в ее проведении.

Многие считают, что в настоящее время, в связи с развитием разведывательной авиации и других средств разведки, невозможно скрытно от противника создать мощную группировку для внезапного удара. Этот взгляд неверен. И в современных условиях наступающий, имея решительное превосходство в авиации, мото-мехчастях, пехоте и коннице, завоевав господство в воздухе, используя для подвоза новых частей и перегруппировок ночное время, применяя разумно меры маскировки и дезинформации, организуя наступление на широком фронте, сумеет скрытно, а главное — в короткий срок, создать мощную группировку для нанесения внезапного удара.

Значение оперативных резервов

Появление массовых армий, широких фронтов, на которых эти армии сражаются, длительность современных операций, рост сопротивляемости обороны — все эти условия вызвали необходимость иметь при наступлении сильные оперативные резервы.

Необходимость оперативных резервов ярко выявилась уже в русско-японскую войну 1904–1905 гг., когда возникли стабильные фронты и длительные операции. В мировую войну значение оперативных резервов выросло еще больше. В целом ряде операций обе воюющие стороны остро нуждались в оперативных резервах. Из-за отсутствия или недостатка резервов они должны были прекращать иногда даже успешно начавшиеся операции.

Отсутствие оперативных резервов у немцев в сражении на Марне в 1914 г. не дало им возможности закрыть образовавшуюся брешь между 1-й и 2-й армиями и вырвать победу у французов. И, наоборот, своевременная переброска оперативных резервов к Парижу французами привела к поражению правого фланга германских армий. Можно привести и еще много примеров из мировой и нашей гражданской войн, когда наступательные операции выдыхались из-за недостатка оперативных резервов.

Чтобы быстро преодолеть всю оперативную глубину обороны (35–50 км) и не дать обороняющемуся возможности организовать новый фронт или группировку для контрудара, плотность боевого построения наступающего не только не должна уменьшаться по мере его продвижения в оперативную глубину обороны, а, наоборот, должна увеличиваться путем ввода новых войсковых соединений, особенно подвижных. Кроме того, в ходе наступления должны систематически поступать пополнения для покрытия убыли людей и материальной части.

Испанская война полностью подтвердила значение оперативных резервов в наступательной операции. Мятежники потерпели неудачу под Мадридом осенью 1936 г. из-за отсутствия резервов. Первоначальный успех мятежников в харамской операции не мог получить развития главным образом вследствие отсутствия резервов. Контрнаступление республиканцев в той же харамской операции имело лишь ограниченный успех, так как у них не оказалось оперативных резервов. Контрудар республиканцев в гвадалахарской операции не получил полного развития главным образом из-за отсутствия значительных оперативных резервов. Республиканцы не могли развить успешную операцию в июле 1938 г. на р. Эбро вследствие недостатка оперативных резервов.

В использовании оперативных резервов самым сложным делом до сих пор является своевременное сосредоточение их на необходимом участке фронта. Однако наличие весьма подвижных конно-механизированных соединений и автотранспорта позволяет успешно решать этот вопрос в любых условиях. Кроме того, мощным оперативным резервом в руках командования является авиация. Она может быть быстро направлена на любой участок фронта и решительно повлиять на развитие успеха. Это подтверждается опытом войны в Испании особенно наступательными операциями мятежников на арагонском фронте в марте 1938 г. и декабрьско-январской операцией 1939 г. в Каталонии.

Необходимо, однако, иметь в виду, что при маневре оперативными резервами на глубины этому может противодействовать массированным ударом авиации обороны, а при развитии наступления в глубине обороны — артиллерия ПТО на мехтяге и механизированные части, расположенные в оперативной глубине. Поэтому, организуя маневр оперативных резервов, необходимо хорошо обеспечить его зенитной артиллерией, пулеметами и истребительной авиацией, а также четко организовать ПТО в колоннах, подходящих к полю боя.

Заботясь о выделении резервов, командование, однако, должно избегать другой крайности — чрезмерного выделения резервов. В республиканской армии Испании нередко наблюдались такие случаи, когда каждая командная инстанция выделяла для наступления только 50–60 % своих сил, а остальные оставляла в резерве. В результате на фронте корпуса из 36 батальонов наступали только 8, а 28 оставались в резерве. Такое чрезмерное резервирование, конечно, нельзя считать правильным.

Выводы по наступлению

1. Опыт войны в Испании показывает, что только глубокая наступательная операция, располагающая достаточными силами и средствами для того, чтобы потрясти в короткий срок всю тактическую и оперативную глубину обороны на широком фронте, сможет рассчитывать на большой оперативный успех.

Формы глубокого боя ставят перед командованием и органами управления большие задачи по организации взаимодействия родов войск и непрерывного управления в процессе всего боя. Поэтому нужна отличная подготовка командиров войсковых соединений и органов управления, начиная с высших.

2. Подтверждаются наши официальные взгляды, что пехота в тесном взаимодействии с артиллерией, танками и авиацией решает успех боя.

3. Применение танков должно быть массированным и требует мощной артиллерийской поддержки. Выбрасывание самостоятельных танковых групп в глубину оборонительной полосы в начале пехотной атаки вряд ли будет целесообразным, так как эти группы, действуя против нерасстроенной системы ПТО, будут нести громадные потери. Об этом ярко говорит опыт испанской войны. Основная масса танков должна быть использована для непосредственной поддержки пехотной атаки. В состав этих групп, как показывает опыт, должны включаться также средние и тяжелые танки.

При наличии достаточного количества танков часть их целесообразно иметь в резерве командиров дивизии. Этот танковый резерв, в зависимости от обстановки, может быть использован для поддержки и замены танков, действующих совместно с пехотой, или для развития успеха.

Если атакующие войсковые соединения насыщены танками в большом количестве (более трех батальонов на стрелковую дивизию), иногда полезно иметь танковую группу и в руках командира корпуса. Она может быть использована после прорыва переднего края главной оборонительной полосы для развития успеха.

В тех случаях, когда местность на переднем крае танконедоступна, все танки в первый период боя следует держать в резерве, с тем чтобы бросить их в атаку после того, как будет прорван передний край обороны противника.

Опыт показывает, что танки ПП не должны вырываться далеко вперед от пехоты, так как, лишенные непосредственной поддержки полковой и батальонной артиллерии, они несут большие потери. Необходимо особо продумать вопрос обеспечения танковых групп, выбрасываемых в глубину обороны противника после прорыва переднего края, а также обеспечения эшелона развития прорыва в сборных районах после выполнения ими ближайшей задачи. Дело в том, что обороняющийся, имея в своем распоряжении танки, резерв артиллерии ПТО на мехтяге и специальные группы истребителей танков, может, умело маневрируя этими средствами, нанести мехчастям серьезные потери в этот период.

4. Опыт войны в Испании подтвердил громадную роль в современном бою артиллерии, особенно тяжелых калибров. Ни танки, ни авиация не могут заменить артиллерии на поле боя, они лишь усиливают ее. Авиация не может воздействовать на оборону противника непрерывно, ее огонь не имеет такой меткости, как огонь артиллерии. И если в Испании в отдельных операциях, в частности под Бильбао, авиация мятежников летала непрерывно по 3–4 часа и безнаказанно бомбила обороняющиеся части басков, то это было возможно только благодаря почти полному отсутствию у басков авиации, зенитной артиллерии и пулеметов.

Испанский опыт должен быть учтен в отношении времени, отводимого на артподготовку. За один час, даже при значительной артиллерийской плотности (50–60 орудий на 1 км фронта), нельзя подавить огневую систему хорошо организованной обороны. Минимальное время для артиллерийской подготовки оборонительной полосы, создаваемой в маневренных условиях, по-видимому, должно быть не менее 2–3 часов, а при меньшем количестве артиллерии — до 4–5 часов. При наличии у противника бетонных огневых точек артиллерийская подготовка может длиться 6–8 часов и более.

Однако могут создаться условия, когда противник не успел хорошо организовать оборону, когда моральное состояние его войск понижено после понесенных потерь, а наступающий располагает большим количеством танков и авиации. В этих случаях возможно в целях внезапности атаковать после 20-30-минутного мощного огневого налета. Но такие случаи в современной войне, нам думается, будут очень редки.

5. Особо необходимо выделить и подчеркнуть вопрос об использовании авиации в общевойсковом наступательном бою, так как по этому вопросу больше всего шло и сейчас еще идет споров. Одни, придавая опыту Испании по этому вопросу универсальное значение, требуют использования авиации только на поле боя. Другие предлагают вообще не считаться с опытом Испании ввиду своеобразия условий, в которых он возник. Обе точки зрения являются крайними, а поэтому — неверными.

Несомненно, что воздушные силы, будучи способными выполнять самостоятельные оперативные задачи, должны отлично уметь действовать и в тесной оперативно-тактической связи с общевойсковыми соединениями. Они могут своими систематическими налетами дополнять артиллерийский огонь для окончательного подавления и деморализации обороны, разрушать пути сообщения, по которым идет подвоз резервов и материальных средств, нарушать работу войскового тыла, дезорганизовать управление войсками путем подавления командных пунктов и узлов связи. При отходе противника они всей своей массой могут наваливаться на отходящие колонны с целью окончательной их деморализации.

Таким образом, к правильному в основном положению вашего ПУ-36, ст. 37 об использовании авиации испанский опыт добавил то, что современная авиация может разрешать и задачи подавления полосы обороны, включая и ее передний край, если только своя пехота удалена от него на 1–1,5 км.

В Испании авиация по существу являлась маневренным мощным артиллерийским резервом главного командования. Воздушные силы в основной своей массе быстро появлялись на решающем участке фронта и совместно с общевойсковыми соединениями решали участь боя. Это является новым и весьма важным элементом в отношении использования авиации.

Авиация мятежников, помимо взаимодействия с наземными войсками на поле боя, в больших размерах использовалась для разрушения населенных пунктов, убийства мирного населения, женщин и детей (Герника, Мадрид, Барселона и т. д.). Однако при крепком политико-моральном состоянии героического испанского народа, которые вел борьбу за свободу и национальную независимость Испании, даже самые яростные бомбардировки мирных городов не приносили того результата, на который рассчитывали мятежники. По-видимому, и в будущей войне капиталисты не откажутся от авиационной бомбежки беззащитного мирного населения. Необходимо поэтому серьезно подумать о ПВО в тыловой зоне и подготовке населения к защите при воздушных налетах.

Делая вывод из опыта войны в Испании, необходимо учитывать все специфические ее условия. Воюющие стороны в Испании в отношении личного состава и средств подавления (танки, артиллерия, авиация) имели примерно 5–6 процентов того, что будет участвовать в случае возникновения большой европейской войны. Если в испанской войне обе стороны имели каких-нибудь 500–600 танков, то в большой войне они будут применяться десятками тысяч. Если в испанской войне участвовало в составе обеих сторон каких-нибудь 1 200–1 500 самолетов, то в большой войне их будет участвовать несколько десятков тысяч. В испанской войне вовсе не участвовали крупные конно-механизированные соединения; не было авиадесантов. Если в испанской войне не было значительных оперативных резервов, крупных железнодорожных и автоперевозок, то в большой войне они будут иметь место. Если в Испании были лишь зачатки глубокой наступательной операции, то в большой войне, в связи с громадным насыщением современных армий техническими средствами борьбы, будут, как правило, вестись глубокие сокрушающие операции на окружение и уничтожение противника.

 

Глава третья

Некоторые вопросы обеспечения

Организация тыла

В деле боевого снабжения республиканской армии имелись некоторые особенности.

Так как Испания не имела своей развитой военной промышленности, то по целому ряду весьма важных предметов военного снаряжения республиканская армия должна была снабжаться за счет импорта. Ввозимые грузы поступали в порты, являвшиеся военными базами (по существу распределительными станциями). Отсюда они направлялись иногда по железным дорогам, но чаще всего автотранспортом непосредственно в склады того или иного фронта.

Исходя из этих данных, схема снабжения республиканской армии обычно строилась следующим порядком: порт (базисный склад) — станция снабжения (или армейский тыловой склад) — передовой склад (корпусной) — войска.

Предметы снабжения, производившиеся внутри страны, с пунктов производства (заготовок) направлялись в базисные склады внутренней зоны или непосредственно в тыловые (армейские, фронтовые) склады, а отсюда — в передовые (корпусные) склады. Обращалось серьезное внимание на то, чтобы грузы не задерживались на станциях снабжения в связи с опасностью налетов на эти пункты авиации противника.

Обмундирование заготовлял специальный комитет, подчиненный министерству национальной обороны. Учетом и распределением обмундирования и обуви ведала секция служб генерального штаба. Интендантство лишь переотправляло обмундирование и обувь в войсковые соединения по распределению генерального штаба.

План распределения оружия и огнеприпасов разрабатывался генеральной инспекцией артиллерии и поступал к исполнению только после утверждения его начальником генерального штаба. Снабжение горючим было выделено в специальную службу, подчиненную генеральному инспектору интендантства. Наличие на главных дорогах значительного числа бензоколонок (50–60 км одна от другой) весьма облегчало снабжение горючим армейских машин.

Для руководства автотранспортом, который являлся основным средством перевозок как снабженческих, так и оперативных, была создана особая служба в виде генеральной дирекции автотранспорта. По указанию генерального штаба дирекция придавала необходимое количество автотранспорта армиям (фронтам) и выполняла все оперативные и снабженческие перевозки. Часть автотранспортных средств всегда оставалась в резерве главного командования. При необходимости для пополнения резерва главного командования часть автотранспортных средств изымалась из армий.

Заготовка продовольствия производилась интендантством внутри страны. Для этой цели вся территория республики была распределена на заготовительные районы. В каждом таком районе ведал заготовками представитель интендантства.

В отношении снабжения выстрелами была установлена расчетно-снабженческая единица выстрелов на день (боекомплект). Опыт крупных операций показал, что метод расчета боекомплектами является достаточно удобным. Запасы артвыстрелов в различных звеньях подвоза были следующими: при батареях — 1 боекомплект, в передовых (корпусных) артскладах — 1–2 боекомплекта и в тыловых складах — разные количества, исходя из предполагаемого расхода и общего наличия выстрелов для данных калибров артиллерии. Во всех звеньях подвоза обычно содержалось до 4–5 боекомплектов. Такой нормы было достаточно даже при затруднении в подвозе.

Горючее части получали обычно из бензоколонок, поэтому возимых запасов горючего при частях, как правило, не было. Только части, удаленные от бензоколонок, имели запас горючего примерно 2–3 т на дивизию.

Подвоз всех предметов снабжения производился автотранспортом и лишь в горных, малодоступных районах — на лошадях и мулах. Растяжка подвоза (от тыловых армейских складов до войск) была различна, от 60 до 150 км. Если движение транспорта не затруднялось налетом авиации противника, то грузы от тыловых складов до войск подавались примерно через 4–6 часов. В связи с частыми налетами авиации противника на пути подвоза практиковался подвоз ночью.

Опыт войны в Испании подтвердил предположения о громадном расходе боеприпасов в современном бою и операции. Так, например, брунетская операция потребовала расхода 8 боевых комплектов артиллерийских снарядов, сарагосская операция — 9, теруэльская — 8,5. Отдельные батареи расходовали иногда по 400 выстрелов в день на орудие. Танки расходовали по 3–5 боевых комплектов, а иногда и до 8–9 боевых комплектов в день. Зенитная артиллерия в отдельные дни напряженных боев расходовала до 750 снарядов на батарею.

Командование и штаб общевойскового соединения обязаны держать постоянно под своим внимательным наблюдением подвоз огнеприпасов и горюче-смазочных материалов на направлении главного удара. Большое внимание должны быть уделено ПВО тыла, особенно на путях подвоза. Станции снабжения и обменные пункты должны быть хорошо замаскированы и прикрыты зенитной артиллерией или пулеметами. Особое внимание необходимо уделять прикрытию зенитными средствами узких мест на путях подвоза. Подвоз боеприпасов должен производиться главным образом в ночное время.

Вопросы управления

Опыт мировой и гражданской войн показал, что успех современного боя целиком зависит от правильной организации взаимодействия всех участвующих в нем родов войск (пехоты, артиллерии, танков, авиации). Организация взаимодействия требует от командования и органов управления большого искусства и мобильности в работе.

Товарищ Сталин говорит: «Задача военного искусства состоит в том, чтобы обеспечить за собой все рода войск, довести их до совершенства и умело сочетать их действия».

Республиканская армия в начале войны не имела подготовленных общевойсковых штабов. Вследствие этого взаимодействие на поле боя пехоты, артиллерии, танков и авиации в первый год войны сильно хромало. Часто танки действовали в отрыве от пехоты и без артиллерийской поддержки (Харама, Каса-де-Кампо, Теруэль и др.). Авиация тоже действовала часто самостоятельно, без увязки своих действий с задачами общевойсковых соединений. Пехота не всегда использовала успех, достигнутый танками и авиацией (Харама, Каса-де-Кампо, Гвадалахара и др.).

Характерной особенностью работы штабов в испанской армии на протяжении всей войны являлось обилие форм оперативных документов (до 32 форм), которыми по существу регламентировалась вся работа штабов. Это придавало их работе бюрократический оттенок.

Основным документом по управлению боем в республиканской армии являлся боевой приказ. Приказы разделялись на: а) частные, б) подготовительные, в) общие.

Подготовительные приказы по своему смыслу преследовали ту же цель, какую имеют наши предварительные распоряжения, т. е. быстро ориентировать части и войсковые соединения о предстоящей задаче. Они могли быть общими и частными и отдавались всегда в письменном виде. Частные приказы отдавались отдельным исполнителям. Общие боевые приказы были весьма громоздки, многословны, расплывчаты, содержали много ненужных деталей. Например, приказ на наступление корпуса часто занимал до 6–7 печатных страниц на машинке. В приказах на оборону детально указывались: план огня, действия охраняющих частей, организация наблюдения и т. д. В формулировках задач допускалось много ненужных обусловливаний и оговорок, например: «признается совершенно необходимым, чтобы дивизия по возможности предприняла меры обеспечения себя на правом фланге, а также имела бы охранение на восток и наблюдение в секторе «Н».

Вследствие всего этого боевые приказы писались очень долго (6 часов и более) и часто запаздывали. Главное внимание обращалось на внешнее оформление приказов. Графические документы: схемы, таблицы, кроки местности выполнялись очень тщательно, с художественной отделкой, но весьма медленно. Приказы подписывались по поручению командира соединения начальником штаба и, как общее правило, скреплялись печатью, без которой исполнители имели право не приступать к их выполнению.

Составление документов по организации взаимодействия родов войск по этапам боя (плановые таблицы, схемы взаимодействия и т. д.) не практиковалось. Табель срочных донесений отсутствовал из-за боязни, что он будет стеснять инициативу подчиненных командиров.

В общем, увлечение чрезмерно громоздкой документацией в ущерб живому руководству, неумение командования использовать штабы для управления боем, медленный темп работы — являлись самым слабым местом в работе командования и штабов в испанской республиканской армии.

Контроль за выполнением отданных распоряжений практиковался редко. Командиры соединений рассматривали контроль сверху как признак недоверия к ним со стороны старшего начальника. Отсутствие или нечеткая организация контроля часто приводили к печальным последствиям. Так, например, во время брунетской операции одна из дивизий по приказу корпуса должна была атаковать противника в 4 часа утра, но приказ об этом получила только в 4 часа. Получив запоздалый приказ, командир дивизии понял, что атака назначена в 4 часа дня, т. е. в 16.00, и поэтому в наступление по получении приказа не перешел, а командиру корпуса ничего не донес. Штаб корпуса в свою очередь не проверил получения приказа. В результате наступление было сорвано.

В другой операции командир бригады в 10 час. 45 мин. получил боевой приказ, по которому он должен был в 7 час. начать артиллерийскую подготовку, а в 7 час. 45 мин. — атаковать. В этом случае штаб дивизии также не проконтролировал получение приказа в частях, за что и поплатился тем, что наступление во время не началось.

Часто высшие штабы затрачивали очень много времени на разработку боевого приказа и этим самым отрывали весьма ценное время от подчиненных штабов и войск. Горький опыт, однако, научил многих республиканских командиров ценить элемент времени. Поэтому в последующем привилась система отдачи предварительных распоряжений, штабы стали работать более быстро и оперативно. Когда не было времени для составления письменного приказа, командование отдавало устный приказ на местности. Контролю выполнения отданных боевых распоряжений стали уделять больше внимания.

На основе богатого боевого опыта у таких республиканских командиров, как Листер, Модесто выработались определенные правила и навыки в организации управления, стоящие на высоте современных требований.

Управление боем как в обороне, так и в наступлении производилось с командного пункта. Командный пункт (КП) общевойскового соединения состоял: из командирского наблюдательного пункта (НП), оперативной группы, удаленной от НП (в зависимости от условий местности) на 100–500 м, и обслуживающей группы, расположенной в тылу в 2–3 км от оперативной группы. Командир дивизии обычно намечал свой КП по карте в 2–3 км от передовой линии войск. Выбор КП на местности производился штабным командиром с начальником связи и 5–6 бойцами. Прежде всего выбирался и оборудовался наблюдательный пункт, который давал возможность командованию видеть бой частей на главном направлении. Иногда НП командира дивизии совмещался с НП командира бригады.

В начале войны КП располагались скученно, вблизи резко выделяющихся местных предметов. Это привлекало на них огонь артиллерии и авиации противника, вследствие чего управление нарушалось, так как штаб должен был переходить на новый КП. В последующем штабы размещались на КП более рассредоточено и укрыто: в тоннелях, пещерах, оборудованных окопах с блиндажами, в щелях. Опыт Испании подтверждает необходимость во всех случаях иметь несколько запасных КП (два-три в обороне и один в наступлении). В обороне один из запасных КП должен быть оборудован средствами связи так же, как и основной.

Связь КП с войсками поддерживалась в основном по телефону, иногда по телеграфу и дублировалась специально подготовленными посыльными. В обороне связь обычно работала безотказно, небольшие перерывы были лишь в результате порыва телефонных линий артиллерийской и авиационной бомбардировкой. Радиосвязь в республиканской армии широкого применения не получила. Более широко применялась связь делегатами, которая полностью себя оправдала.

Опыт испанской войны в отношении управления войсками должен быть нами глубоко изучен. Управление современной наступательной операцией требует весьма точных расчетов, непрерывного и очень тщательного изучения быстро меняющейся обстановки с тем, чтобы вышестоящее командование могло во время вмешаться и повлиять на ход боя (дачей необходимых распоряжений, вводом резервов, использованием авиации и т. п.).