Пробуждение Дракона

Роза в бессилии прислоняется к закрытому входу в подземелья Слизерина и с досады ударяет по нему ногой.

— Уизли? Ты чего, сдурела? — рядом стоит Чарли Нотт и подозрительно разглядывает гриффиндорку.

— Позови Скорпиуса или Альбуса. — твердо говорит она.

— Еще чего? Ты перепутала направления, Уизли, тебя ждет Гриффиндорская башня, там все уже, наверное, потеряли свою светлую головушку.

— Заткнись, придурок,— сквозь зубы выдает Роза и думает, что мысль придти сюда была абсурдной с самого начала. Она готова развернуться и убежать от этого ехидного голоса и таких колючих глаз, но Нотт внезапно что-то приглушенно шепчет и, распахнув дверь, кричит:

— Малфой, выползи, тебя тут Гриффиндор требует.

Взъерошенный и очень нервный на вид, Малфой появляется на пороге и цедит Чарли сквозь зубы:

— Исчезни, Нотт…

Нотт кривится, что-то шипит угрожающе, но быстро исчезает в гостиной Слизерина. «Как змея», — думает Роза.

— Что, рыжая? — спрашивает быстро, в глазах нет привычной насмешки — одна сплошная тревога. Такая явная, что сердце екает.

— Я поняла. Про Дракона.

— Понятно, — тихо говорит Скорпиус и прибавляет тоскливо, глядя в сторону:

— Альбус опять пропал.

— Куда? — Роза склоняет голову набок, явно намереваясь получит вразумительный ответ. Потом охает и зажимает рот рукой.

— Что?! Да не молчи уже, и без тебя тошно. — Скорпиус нервно сглатывает и приглаживает топорщащиеся вихры.

— Он с Ангусом. Пробуждение Дракона. Серебряный Дракон. Он пробудится. А тетя Джинни... умрет.

— Ты что, с ума сошла?! — орет Малфой и трясет девочку за плечи изо всех сил.

— Пусти, придурок! — взвизгивает Уизли и отпрыгивает в сторону, неловко подвернув ногу.

— Больно? — сочувственно спрашивает Скорпиус.

— Больно,— соглашается она и поднимает умоляющие глаза на Скорпиуса,— его надо остановить. Это правда, поверь. Надо срочно сказать Гарри, он придумает, как уничтожить Ангуса…

Скорпиус чувствует, что ноги подкашиваются... Уничтожить.. .неугомонный…он же не сможет его уничтожить. Он же не знает... всю жизнь потом будет себя винить в смерти матери.. какой кошмар!!!!

— Чего встала... пока будем искать Макгонагалл, случится все, что должно случиться. И все. Поэтому бегом!

Они бегут, не думая, что могут наткнуться на престарелого завхоза или старост. Просто бегут, понимая, что должны успеть... иначе….

* * *

Возле Визжащей хижины две фигуры. Одна повыше. Позы у обеих напряженные, палочки направлены друг на друга. Скорпиус с ужасом осознает, что второй — это Джеймс. Его губы упрямо сжаты, весь словно натянутая пружина; даже на расстоянии слышится его шумное дыхание. Альбус же, напротив, предельно сосредоточен, его глаза горят странным блеском, а всю фигуру будто окутывает еле заметное сияние.

Роза застывает, некрасиво открыв рот, а Скорпиус просто громко произносит:

— Поттер! — еще не решив, к какому именно Поттеру он хочет обратиться. Наверное, к обоим.

Ни один не поворачивается.

— Убей тварь, — шипит старший.

— Это не тварь, — возражает младший. — Я не могу, Джеймс, что ты? Он живой. У него сердце бьется.

— Придурок,— выплевывает Джеймс, — это же серебряный дракон, вы же читали, Роза же читала…мне Хьюго все рассказал. Слабость, отток магии. Неужели, ты не понял?! Это же мама! Это она отдает силы твоей твари. Она умирает! — по щекам Джеймса текут слезы.

— Не верю! — упрямо качает головой Альбус. — это просто совпадение. Мама выздоровеет, а Ангус... он.. Я отпущу его, когда проснется. Пусть летит. Теперь ему, конечно, нет места здесь.

— Уйди с дороги,— обреченно произносит Джеймс.

— Как ты догадался, Джим? — спокойно спрашивает Роза. «Тянет время.» — понимает Скорпиус и с ужасом думает, что кому-то из них надо было вызывать помощь, что они не справится с уверенным в своей правоте Альбусом. Даже втроем. Он это просто чувствует. Магическая энергия струится вокруг младшего Поттера, закручивается еле видимыми нитями в легкий узор. Словно кто-то плетет сеть защитных заклинаний.… Им Аберфорт показывал, как работают защитные чары. Но это во много раз сильней.

— Я же не дурак, Рози.… Я следил за вами,— ровно отвечает Джеймс. Я же понимал, что вы все куда-то исчезаете не просто так. Плюс книги из запретной секции,— он усмехнулся.

— Откуда? — удивилась Роза.

— Оттуда, — чуть насмешливо проговорил Джеймс, продолжая держать Альбуса под прицелом. — Есть у меня… друзья..с доступом. Неважно. Я вспоминал, как чувствовала себя мама, я искал... Кровь. Все дело в крови. Если тварь признала Ала хозяином, то отдающий силы — кровный родственник. А дальше — уже совсем просто, — спокойно ответил Поттер, продолжая пристально следить за каждым движением брата. Еще немного потерпеть, еще чуть-чуть - и здесь будет отец. Он все рассказал отцу, потому что он должен успеть спасти маму. Должен. Успеть. Должен.

— Это неправда,— с нажимом сказал Альбус и вдруг вскрикнул. Перед хижиной с резким хлопком аппарации появились Гарри Поттер и Гермиона Уизли.

Главный аврор смотрел на сыновей спокойно, ровно. Но Скорпиус Малфой заметил, как дрожат его пальцы, сжимающие палочку, как на бледном лбу выступает пот. Наверное, никогда еще в своей жизни Главный не нервничал так, как сейчас, стоя перед двумя сыновьями, готовыми напасть друг на друга.

Альбус посмотрел на отца, виновато улыбнулся и задорно крикнул:

— Ступефай! — мгновенно отбрасывая старшего брата прямо в объятия Гермионы. А сам быстрым движением скрылся в хижине. В полной тишине, Гарри Поттер помог Джеймсу подняться, потрепал его по голове и отрывисто бросил Гермионе:

— Уведи детей.

Та коротко кивнула и взяла за руки поникшего Джеймса и напуганную Розу. Строго кивнула Скорпиусу, одним только взглядом требуя подойти и следовать за ней. Скорпиус упрямо мотнул головой. Он не уйдет. Пока не узнает, что с Альбусом. И Гермиона Уизли ничего не сможет с этим поделать.

— За мной, Малфой! — строго повторила миссис Уизли и сказала нетерпеливо и зло:

— Если ты будешь медлить, то я, вероятно, не успею вас отвести и помочь Альбусу.

Наверное, не зря она аналитик. С таким аргументом даже Скорпиус Малфой не мог не согласиться.

— Альбус… — Гарри переминается с ноги на ногу, глядя на сына, который закрывает собой Серебряного дракона. Того самого дракона, которого он, Гарри Поттер, ищет уже несколько месяцев. Того самого, что медленно и методично уничтожает магическую сущность Джинни Поттер, то есть забирает жизнь. Ведь волшебники, лишенные магии не становятся людьми. Они умирают.

— Папа… — аврор с ужасом понимает, что Альбус плачет:

— Папа, — шепчет он, не надо... он же живой… это же Ангус. Мама? Я не понимаю... папа…

Гарри Поттер чувствует необыкновенную защиту, что-то древнее и явно темномагическое. Никто сейчас не сможет причинить даже малейшего вреда его сыну. Вот только медлить нельзя. Еще немного и Джинни умрет. Она уже впала в кому, когда он отправился сюда. Не было времени разбираться во всех этих письменах, он не стал разбираться, зачем его жена чертила круги по своей спальне. Он просто аппарировал сразу же, получив сообщение от Макгонагалл, что его сын снова вляпался в неприятности. Переговорив с Хьюго, а потом и с заплаканной Лили, понял, что пытливые подростки разгадали тайну, которая никак ему не поддавалась. Разгадали, потому что именно у них был Серебряный дракон.

Как он оказался у Альбуса, каким образом секта смогла передать вылупившегося дракона сыну? Как был проведен ритуал на крови Джинни с привязкой к Альбусу? Зачем это нужно?

«Мать всегда защищает своего ребенка. Всегда». — Вспомнились ему слова Джинни. «Всегда защищает своего ребенка»…в голове начала складываться связная картина.

Альбус лежал, прижавшись к серебристому боку дракона, и что-то шептал ему в голову, почти касаясь губами переливающейся чешуи.

Внезапная догадка — Альбус… Это Альбус изначально хозяин Серебряного дракона, возрождение должно было происходить на его крови. И он бы просто умер. А Джинни…. узнала каким-то образом (как?!) и спасла Альбуса? Так получается? Что-то не стыкуется... мозг работал лихорадочно быстро, Гарри потихоньку, дюйм за дюймом, приближался к сыну.

Главный Аврор почувствовал легкое покалывание в месте широкого кожаного браслета на руке. Группа боевых магов ждала за порогом. Но сначала надо было увести Альбуса. Они будут ждать приказа и не двинутся с места, пока Гарри не подаст знак.

Дракон чуть шевельнулся. Длинно и протяжно вздохнул. Пошевелил тяжелыми кожистыми крыльями. Альбус прижимался к нему всем телом, и, казалось, спал. Его веки были плотно сомкнуты, на шее билась синяя жилка, а лицо было очень бледным. Гарри попытался спеленать дракона «инкарцеро», но веревки только отскочили от него, отбрасываемые мощным защитным полем. Гарри показалось, что он слышит знакомый голос, что ласково и тихо шепчет последнее и победное:

— Протего…

Становится нестерпимо холодно, будто потерял что-то ужасно важное в жизни. Дракон сбрасывает безвольное тело Альбуса и стремится вверх, снося простенькую крышу. Гарри не в силах шевелиться. Он знает, что на него нападут, что Ангус долго не протянет. И знает теперь кое-что еще. Он кидается наружу и орет во все мощь:

— Не трогать! Не сметь!

Авроры застывают по команде, но палочки направлены на улетающего дракона. Он не серебряный. Простой.

— Папа, нет!!! — Альбус тонкой, быстрой тенью кидается к отцу, повиснув на его руке. Главный аврор шипит на подчиненных, и они убираются прочь.

— Он улетел… — вздыхает Альбус и счастливо улыбается.

— Точно, — тихо говорит Гарри, думая, что сил нет и что вот сейчас… Появляется патронус Рона. Забавный зверек-куница со смешливой мордочкой, он произносит устало и глухо:

— Ее больше нет, Гарри.

И мир маленького Альбуса Поттера разрывается на тысячи мелких холодных осколков.

* * *

— Гермиона, я все равно не могу понять... Он перестал быть серебряным?

— Да, именно. Это же был простой дракон изначально, просто он был накачан магией Джинни. А с ее смертью магия ушла к Альбусу через дракона, который признал его хозяином.

— Выходит, она знала, что он будет у Альбуса? — тихо спросил Гарри и тут же сам ответил:

— Нет. Она не могла этого знать. Значит…

— Дракон не смог бы признать никого другого, они связаны. В ночь пробуждения Альбуса потянуло бы к нему. Он нашел бы способ слинять из Хогвартса, как много раз до этого. А так как мальчик привязался к дракону — защита сработала как нельзя лучше. Джинни сделала свой выбор. Она сама хотела обеспечить защиту Альбуса.

— Зачем и от кого?

— Я не знаю, Гарри. Но то, что ритуал был с ее согласия — очевидно. Она завершила его в ту ночь. Альбус теперь необыкновенно сильный маг на некоторое время. Потом заимствованная сила уйдет. Но в ближайшие годы, он практически неуязвим. Даже для Авады. Я не понимаю, почему именно Альбус. Я не понимаю, зачем такой древний ритуал: если она чувствовала опасность, то могла просто сказать тебе... Я не знаю, Гарри. Наверное, когда-нибудь мы узнаем, почему Джинни пожертвовала собой. Но детям лучше не говорить.

— Я понимаю,— ответил Гарри и склонил голову, на которой значительно прибавилось седины.

* * *

Альбус и Джеймс были дома. Их не взяли на похороны матери. Гарри настоял. Вообще он хотел отправить их вместе с Лили в Хогвартс, но все остальные уговорили его — сыновья должны побыть с отцом.

Мальчики сидели друг напротив друга, сверлили друг друга неприязненными взглядами и молчали.

— Мама всегда говорила, что ты — солнышко,— вдруг сказал Альбус, и по щеке поползла слеза.

— А ты — тучка, — ответил Джеймс и коротко всхлипнул.

Джеймс уже не считал Альбуса виновником всех бед. Отец объяснил, что никакого дракона не было. Вернее был, но просто дракон, обычный. И он улетел. А мама умерла от болезни. Джеймс поверил, тем более, что абсолютно не хотелось начинать вражду с Альбусом. На это у старшего из сыновей Поттера банально не было сил.

Джеймс вдруг разрыдался. Он плакал, всхлипывая и наклонив голову, и Альбус, внезапно подскочив, крепко его обнял и разревелся сам. Они плакали, цепляясь друг за друга, иногда всхлипывание прерывало торопливое «а помнишь?», и они рассказывали, рассказывали взахлеб другу о маме, будто боясь упустить, забыть самое главное. За окном темнело, а они все ревели, отдавая всю боль и горечь во вне. И внезапно уснули, сморенные усталостью, общим горем.

Когда Гарри зашел в комнату, то увидел, что сыновья крепко спят, трогательно свернувшись калачиком, обнявшись, вцепившись друг в друга, будто утопающие за соломинку. Он подошел, укрыл их пушистым пледом. Альбус заворочался и теснее прижался к брату. Гарри погладил его по грязной от слез щеке, провел рукой по спутанным волосам, аккуратно убрал рыжую прядь со лба Джима и поцеловал опухшие веки. Порывисто обнял обоих, спрятав лицо в их соприкоснувшихся плечах, и понял, что плачет в первый раз за последние двадцать лет.