«Нет точного определения, по какой причине мы живём. Есть ли цель, ради которой семь миллиардов человек ходит по земле в поисках себя? Можем ли мы с уверенностью сказать, что рождение каждого из нас влияет на что-то важное в нашем мироздании либо это всего лишь вечный двигатель: процесс, который не остановить? Человечество не знает ничего, что могло бы объяснить происходящее вокруг, оно продолжает существовать, как может, совершая ошибки, а после, исправляя их, основываясь на печальном опыте тех, кому просто не повезло. Как же сложно было жить с мыслью, что я попал в одну группу к тем, кому так или иначе не повезло. Это печально, с какой стороны не подойти. Конечно, я родился и это уже для некоторых значит благо, как, например, считала мама, но, к сожалению, чтобы быть счастливым, одной привилегии жизни мало. Конечно, со мной могут многие не согласиться, даже я, порой, сомневаюсь в собственных словах. Скорее всего, семьи, потерявшие близких людей, сказали бы: «Нет ничего дороже жизни». И это правильно. Но никто не задумывался о том, какая именно она у тех, кого, как им кажется, знают, лучше себя самих. Я не могу говорить за всех, ведь это было бы неверно, только за себя одного. Могу с уверенностью сказать, что я несчастен. Часто бывает так, что люди упрекают в своих бедах кого-то другого, но в моём случае, виновен лишь я один. Родившись в обычной семье, где отец и мать любят своего сына, я чувствовал, что что-то не так и это ощущение не отпускало на протяжении многих прожитых лет. Не в силах объяснить или понять, я становился изгоем, потому что знал, что не такой, как большинство девушек и парней в школе, хоть и старался вести, как все. Нет, я, к сожалению, не супергерой или вроде того, хотя это, конечно, было бы определённо лучше, чем есть на самом деле. Объяснить моё состояние можно довольно распространённым словом: болезнь и она не физическая, а духовная, потому что мой мозг несколько иначе смотрит на жизнь. Я длительное время не понимал, что не здоров. Сверстники встречались с парнями или девушками, влюблялись, расставались, у них была личная жизнь, которая выводила на новый этап развития, а я оставался в тени, отставая с каждым прожитым днём всё сильнее. Мне было непонятно, почему я не хочу этого, ведь, что может быть лучше, нежели найти вторую половинку и как в сказках, жить долго и счастливо, тем более я никогда не представлял жизнь в одиночестве. Вскоре, мне стало понятно, когда долгожданный поцелуй с симпатичной девушкой не принёс ничего, кроме безразличия и полного отсутствия каких-либо чувств. Мне нравится совершенно другая категория людей, и от этой мысли я схожу с ума. Одно название всему этому заставляет кричать от боли. Будущее, которое раньше я представлял себе, оказалось под замком, все надежды испарились. Желанная семья и дети превратились в иллюзию. Знаю, многие скажут, что это не конец света и такие как я спокойно живут, по возможности скрывая истинную суть, но мне всего этого не нужно. Испытываемые чувства к своему полу меня не просто убивают, они искажают всё понимание о мире, и жить с осознанием ущербности невозможно. Не хочу этого. Сколько бы я не пытался изменить собственную натуру, природа брала верх, заставляя утопать от того, что по — настоящему меня привлекает. И, в конце концов, есть только один способ прекратить страдания: завершить бракованную цепочку, по ошибке созданную природой. Так будет лучше для всех, и в особенности для меня, ведь больше не придётся выбирать между тем, что правильно и тем, что так хочется сделать и ощутить. Я просто принял решение, которое заберёт с собой все страхи и сомнения. Я давно шёл к этому и лишь сегодня, звёзды выстроились так, как нужно. Время пришло, и я готов сделать это».

Финляндский мост в ночное время суток прекрасен. Сотни огней, освещавших его, отражались в водах Невы, создавая незабываемый красочный пейзаж, открывавшийся взору любого, кто окажется рядом. Данное место частенько привлекало к себе туристов, ведь этот мост один из 13 разводных достопримечательностей города и пройти его невозможно. Из-за того, что его давно закрыли для велосипедистов и пешеходов, парень знал, что рядом никого не будет. Ни одна живая душа не помешает «лебединой» песне, дабы насладиться последней ночью в жизни, а после, ощутить «прикосновение» вод Невы, проникающих в его тело и поглощающих изнутри.

Оказавшись, наконец, на мосту и взглянув на часы, он понял — совсем скоро всё произойдёт. Разводка начиналась в два двадцать ночи. Оставалось всего десять минут. Была отличная возможность впервые в жизни увидеть это событие, ведь, несмотря на то, что парень давно жил в Питере, ему ещё не удавалось лицезреть, как многотонный мост поднимается вверх, а под ним проходят пароходы и громко гудят.

Высота самого моста была не велика, всего двадцать один метр над уровнем поверхности реки, поэтому, он хотел взобраться на свод в момент разводки, чтобы удар о воду был как можно сильнее. Высота составит немного больше пятидесяти метров. Оттуда он сможет увидеть ночной город, как никто другой и стать немного счастливее, ведь, что ещё нужно, когда не осталось желания жить.

Подойдя к разводным сводам, он остановился у края моста, взглянув вниз. Нева была как никогда спокойна. Свет отражался от водной глади, словно от чистейшего зеркала. По телу пробегал лёгкий холодок то ли от прохладного ветра, то ли от предстоявшего шага, назад после которого повернуть не выйдет. Взяв в ладонь небольшой камень, парень пустил его в свободное падение, наблюдая за воронкой, образовавшейся после, представляя, как всё будет выглядеть, когда тело понесётся в ночную пустоту, какой Нева покажется на высоте. Мыслей было так много, что каждая из них перекрывала другую, перемешивая всё в одну невнятную серую массу. Одно единственное всё время чётко играло в голове: «Я так решил, зная, что лучше уже не будет». Обречённо вздохнув и поглядев на время, он приготовился увидеть, наверное, самое важное событие в жизни. Именно оно останется в памяти до самой последней секунды.

Сердце забилось сильнее, когда механизм, наконец, заработал и мост медленно устремился вверх. Сохраняя равновесие, парень ждал своего часа. Он должен прийти совсем скоро. Адреналин и страх одновременно заполонили всё тело, как вдруг, чей-то голос за спиной испортил ту невероятную тишину, окружавшую всё время, что находился здесь…

Хохфильцен. Декабрь 2011 года

— Почему ты вспомнил ту ночь? — спросила Саша, делая глоток ароматного кофе из объёмной, почти литровой кружки.

— Потому что, если бы твой брат не оказался на том мосту, меня бы здесь не было. Он спутал все карты, ведь тогда я был готов обрести покой, а он своими разговорами просто заставил спуститься. Не знаю, почему, но тогда я послушал его, хотя до этого считал, что всё закончилось. В его глазах читалась искренность. Он, правда, хотел помочь. Мне, даже, показалось, что я кому-то нужен и в этом мире со смертью родителей я не один.

— Знаю это чувство, — вспомнила девушка все те мгновения, в которые брат приходил на помощь и помогал обрести покой, когда на первый взгляд казалось — лучше не будет. — Сэм такой, и я всегда любила его за это.

— И я тоже, — вновь признался он, вспоминая протянутые руки парня, стремившегося не допустить падения самоубийцы. — Семён дал мне вторую жизнь, я не хочу её упустить. Я постоянно думаю о нём, нет ни единой минуты, когда бы ни хотел быть к нему ближе, чем просто друзьями. Мне хочется держать его за руку, чувствовать тепло прикосновения, смотреть в его голубые глаза и видеть ответные эмоции, в которых бы я просто утопал, но без твоей помощи не смогу.

— Целый год прошёл с нашей последней встречи, — напомнила Саша, — ты встречался с другими парнями. Так почему тебе по — прежнему нужна моя помощь? — вновь и вновь задавалась вопросом она. — Знаю, я обещала помочь с братом, но каждый раз, когда я думаю об этом, мне становится не по себе.

— От чего же? — не понял он, продолжив, — от того, что я убил всех тех, с кем встречался?

— Да, — всё ещё переваривая услышанную ранее информацию, кивнула девушка.

— Я это сделал, потому что не смог получить того, что мог дать только Семён. Он особенный, не похожий на других. Этого нет ни у кого другого, только поэтому я вернулся к тебе, — говорил он, подойдя к окну номера гостиницы. — Я тебе рассказывал уже, но, видимо, придётся напомнить. У меня не было возможности учиться нравиться людям, приглашать на свидания, ощущать, что значит интимная близость с любимым человеком. Я даже целоваться не умею, а мне уже двадцать три. Я упустил время, когда люди учатся, и поэтому не имею представления, как это сделать, как сблизиться с Семёном. Все эти годы мне было страшно. В школьные годы я всеми силами старался скрыть свою ориентацию, боясь всеобщих насмешек и унижений и в большей степени, мне это удалось, но я всегда жил в страхе и это в полной мере отразилось на мне. Встретив твоего брата, я, почему-то смог почувствовать вкус жизни, обрёл цель и теперь не отступлю.

— Когда я повстречала тебя, общающегося с братом, мне сразу стало всё понятно, — вспомнила Саша. — Никто раньше так не смотрел на него, по крайней мере, из парней. Уже тогда в моей голове рождался план, для которого нужна была чья-то помощь, и ты оказался лучшим кандидатом. Ты ведь помнишь наш разговор?

— Да, — быстро ответил он, обернувшись.

— Ты согласился почти сразу, словно ожидал, когда же придёт шанс, и ты будешь с ним вместе, но…

Девушка сделала паузу, подбирая подходящие слова, что встревожило и немного разозлило собеседника.

— Говори, — хотел услышать он.

— Разве ты не мог подумать о том, что мой брат не такой, как ты?

Парень тут же встал перед ней, глядя сверху вниз.

— Я знаю, и меня это не интересует, — лицом к лицу говорил парень, пугая Сашу.

— Как ты себе это представляешь? Что я должна делать? Он никогда не увидит в тебе вторую половину. Даже, если я попытаюсь что-либо сделать, он не поймёт моих попыток свести вас вместе. Просто посмеётся в ответ и больше ничего.

— Это твои проблемы. Как только я выполню свою работу, тут же потребую выполнения твоего обещания.

— Ты угрожаешь? — только так восприняла эти слова она.

— Нет, даже и не думал, — принял менее устрашающее выражение лица он. — Просто напоминаю об условиях нашего соглашения и ничего более. К тому же, совсем скоро всё закончится.

— В смысле? — не поняла Саша.

— Вчера вечером кое-что случилось.

— Что ты сделал? — вскочила с кровати девушка, не довольная действиями за своей спиной.

— В первый раз ты не довела дело до конца. Думаю, в этот раз, я всё сделал.

— Что? — округлила глаза она. — Что ты натворил? Мы же договорились без смертей!

— Саша ещё жив, по крайней мере, был, — немного приоткрыл занавес своего плана он. — Вчера вечером человек, работающий на меня с некоторых пор, похитил его. Помнишь, нам нужны были деньги, а этот недотёпа как раз подходит лучше других. Мы получим финансовые возможности для каждого из нас и сможем продолжить твой план, касающийся Малышкина.

— Не могу поверить, что ты втянул в это ещё кого-то, — схватилась за голову Саша, жалея, что когда-то подошла к нему и предложила помочь, ведь с начало всё было совсем просто. Она всего лишь хотела избавиться от соперницы в лице Нади, а после, встать на её место, когда Дима сможет забыть прошлое, но когда невеста перестала быть помехой и погибло столько людей, она вдруг поняла, какой дурой была и насколько всё стало неправильно. Саша прекратила начатое, стараясь жить заново, позволяя то же самое сделать и возлюбленному, но с возвращением этого человека, дело превратилось во что-то невменяемое и с каждым разом становилось только хуже.

— Поверь, я хорошо знаю Сашу, — продолжил он. — Проведя с ним, много времени, я могу с уверенностью сказать, что мой человек расколет его и получит необходимое. Можешь, кстати, не волноваться за третьего участника. Когда всё закончится, я решу вопрос.

— Стас, когда ты стал таким жестоким? — не понимала Саша, пытаясь найти способ прекратить сотрудничество.

— Саша часто говорил одну избитую, но немного переделанную фразу: «Жизнь сделала нас таким, какие мы есть». Предложив присоединиться, ты открыла во мне кое-что и это мне нравится. Теперь есть цель, и она зовёт к себе. Я чувствую, что смогу сделать всё, что потребуется. Хочешь ты того или нет.

— Не боишься замарать руки, — негромко пробормотала Саша.

— Нет, — спокойно ответил Стас. — Мне не страшно избавиться от парочки никчёмных людей. Мне страшно остаться одному без человека, которого я люблю.

— Но он никогда не полюбит тебя! — крикнула Саша. — Слышишь?

— Это мы ещё посмотрим, — сказал он. Подойдя к двери, Стас остановился и повернулся к девушке. — Я пойду к ним и буду следить за происходящим. Ты же помни о посланном конверте. И давай без глупостей. Я могу сделать с твоим Димой всё, что захочу. Он мне совсем неважен.

Парень покинул номер, закрыв за собой дверь. Вслед за ним полетела объёмная кружка с остывавшим кофе. Разлетевшись вдребезги, Саша наблюдала за тем, как тёмная жидкость расплылась по двери сверху вниз, стекая на пол к осколкам. Глядя на это, девушка представила свою жизнь, летевшую в тартарары. Связавшись со Стасом, она уже не могла уйти от него, ведь это бы означало расторжение договора, не сулившее ничего хорошего. Он запросто мог убить её, либо подставить в убийствах, сдать властям и тогда славное будущее, представляемое с Димой, будет навсегда уничтожено. Девушке осталось лишь одно: продолжать двигаться вперёд к намеченной цели и, когда она, наконец, придёт, самой разобраться со Стасом, вышедшим из-под контроля.

Кавардак в голове не давал покоя. Саша продолжала сидеть и смотреть на осколки. Перед глазами возник брат, которого она не видела довольно давно, и рука сама потянулась к телефону. Только голос родного человека мог сейчас её успокоить. Набрав номер Семёна, девушка услышала долгие гудки и вскоре, брат поднял трубку.

— Ало! — ответил он, ожидая того же.

— Братик, привет. Это я! — улыбнулась Саша, не скрывавшая восторга в голосе.

— Сашка! — не меньше обрадовался Сэм. — Это ты? — не поверил парень.

— Я так рада тебя слышать. Прости, что так долго не звонила, — оправдывалась девушка, не упоминая об убийстве матери, гостей на свадьбе, похищении Нади и последовавшей депрессии, из-за которой она боялась смотреть брату в глаза, опасаясь даже сквозь его незнание увидеть осуждение, ненависть и боль.

— Ты где? Давай я заеду за тобой. Я так соскучился по своей сестрёнке! Столько хочется рассказать!

Говоря с братом, Саша не сдержалась и заплакала. Она втянула себя в такую кутерьму событий и не знала, как выбраться. Ей было ужасно стыдно за всё, что сделала и, что ещё может произойти по вине Стаса, но главное, девушка боялась, что больше никогда не увидит Сэма по каким-либо причинам. В её положении это возможно.

— Я сейчас очень далеко от тебя, — всхлипывала в трубку она, стараясь делать это как можно тише.

— Что с тобой? Тебя кто-то обидел? — всё же услышал он.

— Нет, просто я очень соскучилась по тебе. Вот всё разом и нахлынуло, — объяснила она, почувствовав, как дрожит голос.

— А где ты сейчас? Скоро вернёшься?

— Я сейчас… Прости, мне пара. Я очень люблю тебя!

Саша бросила трубку, не в силах больше испытывать это ужасное чувство вины. Перед глазами не переставая, всплывали подробности смерти матери и, видя это, девушка не смогла сохранять спокойствие. Она ведь совсем не хотела, чтобы всё было так, но смерть произошла по её вине. Страх оказаться в тюрьме сделал своё дело. Стас помог спрятать тело, а Семён всё ещё думает, что мать бросила их с сестрой, поэтому возненавидел её, но узнав правду, парень никогда не простит Сашу.

Выключив телефон, девушка легла на кровать и, продолжая плакать, закрыла глаза в надежде забыть о сделанном, хотя бы на время сна.

Днём ранее…

В комнате повисло молчание. Дима держал конверт и не спешил его открывать. Он так хотел получить его, мечтал о том, как найдёт этого безумного человека, а после, снова увидит Надю живой и здоровой, такой, какой она была за день до свадьбы, а сейчас не мог сделать следующий шаг. Малышкин до сих пор корил себя за её исчезновение. Он считал, что должен был ехать вместе с невестой, вопреки всем предрассудкам, но родители настояли на выполнение традиций, поэтому молодых рассадили по разным машинам и повезли к счастливому будущему. В тот день он так сильно волновался, не мог найти себе места. Казалось, в этом нет ничего необычного, ведь почти все ведут себя так перед таким определяющим жизненным шагом, но порой нужно доверять инстинктам. В его жизни до этого уже происходили пренеприятные события, поэтому Дима не мог оставаться полностью спокойным, словно ожидая от каждого дня что-то выходившее за рамки.

— Может, давай я открою? — предложил Антон, сидевший напротив друга последние несколько минут в тишине и лишь гуляния снизу давали хоть какие-то отголоски.

— Я сам, — был уверен он, но в то же время не спешил. — А где Саша? — вдруг заметил отсутствие он.

— Вышел подышать. Думаю, скоро придёт, — ответил Мипулин. — Хочешь открыть при нём?

— Не знаю, — не был уверен спортсмен.

— Помнишь, ваша ссора возникла…

— Не напоминай. Я хорошо всё помню, — перебил Дима. — Ладно, ты прав. Ему лучше пока не говорить, а не то всё начнётся заново. Как узнает о новых поисках — тут же начнёт кричать.

— Открывай уже! — поторопил Антон и Дима, больше не тормозя, вскрыл конверт.

«Здравствуй, Дима! Наверное, ты удивлён, что я вновь написала, но, прежде чем разозлишься, выслушай. Нет слов, которыми можно оправдать мои действия, произошедшие два года назад. Я была глупой фанаткой, мечтающей, во что бы то ни стало получить твоё внимание, ведь иначе я знала, что этого не произойдёт. Я хотела быть той, кто будет всегда любимой и желанной мужчиной, чей образ я себе придумала. Но потом всё изменилось. Твоя сломленная жизнь показала, насколько я заблуждалась. Поверь, мне сложно сейчас говорить, потому что чувство вины заглатывает изнутри. Знаю, что прошлого не вернуть, но есть шанс начать заново. Я предлагаю тебе встретиться. Поверь, эта идея по — настоящему странная и я это знаю. Я иду на риск быть пойманной и приговорённой к пожизненному заключению за свои грехи, но поступить иначе просто не могу, потому что должна лично принести извинения. Не думай, что с тобой говорит сумасшедшая. Просто, я оступилась, пошла по неверному пути и зашла в тупик, из которого мечтаю выбраться. Конечно, не о такой встрече я долгое время мечтала, но, если только так ты придёшь ко мне, пускай так и будет. Буду ждать тебя завтра в двенадцать дня в ресторане гостиницы, в которой ты остановился в Хохфильцене. Я буду в длинном розовом платье с вырезом на спине. Надеюсь, ты поступишь правильно. Буду ждать. До скорого.

Целую тебя «Малыш», люблю и, не прекращая извиняюсь!!! Твой ФАНАТ».

Дима отложил конверт в сторону и уставился в дверь.

— Что будешь делать? — прочитав письмо, спросил Антон.

— Встречусь, — ничего другого не оставалось ему делать.

— А, что дальше? Просто выслушаешь её извинения? — не понимал Мипулин.

— Не могу поверить, что она передо мной извиняется, — раздумывая, сказал Малышкин. — Неужели она действительно думает, что это можно сделать?

— Она странная, — заметил Антон. — Никому не секрет, что это будет её последняя встреча на воле. Неужели она хочет так рисковать?

— Саша говорил, что у неё могло быть не всё в порядке с головой, — вспоминал Дима, вновь заглянув в письмо, пытаясь найти в нём то, что мог пропустить. — И он был прав. Но такого он явно не учёл. Судя по всему, она испытывает вину и пытается исправить допущенные ошибки.

— Я сообщу полиции, — решительно заявил Антон, на что Дима ничего не ответил, продолжив переваривать прочитанное. — Они должны схватить её и депортировать в Россию. Пусть с ней разбираются наши.

— А, если она заподозрит полицию? — подумал Малышкин. — Что, если она тогда не придёт? В этом случае мне не узнать ничего о Наде. Я себе не прощу ещё один упущенный шанс.

— Она не может быть настолько глупой, чтобы не понять, что мы сообщим властям, — взял в руки мобильный телефон Антон. — Мы будет глупцами, если не сделаем этого. Что, если, она повторит попытку? Вспомни, хотя бы Сашу и его борьбу за жизнь, когда в организме был огромный уровень мышьяка.

— Я не заступаюсь за неё, — объяснял он. — Я ненавижу этого человека больше, чем вы все вместе взятые. Просто, нельзя, чтобы что-то сорвалось.

— Всё будет хорошо, — подбодрил Антон, улыбнувшись.

— Надеюсь, — выдохнул Дима, ожидая завтрашнюю встречу.

Антон набрал необходимый номер и на том конце провода ответил приветливый женский голос. Объяснив ситуацию на английском языке, девушка перевела звонок на детектива, которому пришлось всё повторно рассказать. Выслушав историю от начала и до конца, он дал номер своего мобильного и сказал, что перезвонит через полчаса, а пока будет связываться с российскими коллегами.

— Думаю, сегодняшний вечер станет последним в вашей вражде с Сашей, — ожидал звонка Антон.

— Ты так считаешь? — недоверчиво посмотрел на него Дима, думая сейчас совершенно о другом.

— А как иначе? Ты найдёшь преступника, пытавшегося убить его, а после, приступишь к выполнению обещания.

— Уверен, что он и не помнит о том обещании, — продолжал держать в руках конверт Дима. — Прошло больше двух лет. К тому же, не думаю, что ему по — прежнему это интересно.

— Ошибаешься, друг мой! — не унимался Антон, продолжив утверждать обратное. — Если бы Саше было всё равно, стал бы он тратить столько денег на лучшее снаряжение, оплачивать целый персонал по уходу за нашим здоровьем, снаряжением и всего прочего. А главное, почему, по — твоему, он приехал? Целый год не было ничего слышно, по крайней мере, тебе, а тут вдруг примчался из Африки?

Дима призадумался, отвлекаясь от разглядывания конверта, в котором могли появиться дыры от его пристального взгляда.

— Может, ты и прав, — согласился Малышкин. — Но это не отменяет того факта, что он по — прежнему сторонится меня. Только я хотел сказать слово, чтобы, наконец, извиниться, как он тут же косо глазеет на меня, бросает что-то едкое в мой адрес, не позволяя и рта открыть.

— Сколько можно объяснять? — раздражался Антон. — Он максималист. В одно мгновение будет обожать и души не чаять, а уже в другое — возненавидит, но в твоём случае, это даже заслуженно. Судя по тому, как ты со мной разговаривал в тот год, я бы поступил так же.

— Правда? — опустил голову вниз Дима, вспоминая те нелёгкие для себя месяцы, когда он с лёгкостью срывался на всех и вся. Даже родители, порой, попадали под горячую руку, не говоря уже о друзьях. — Прости. Ты же знаешь, что…

— Знаю. Ты мой друг и я понимал, что с тобой происходит, поэтому дал время прийти в себя, — говорил Антон. — Я рад, что сделал это. Мы, хотя бы, не рассорились так, как получилось с Сашей. Он просто не понимал, когда необходимо оставить человека в покое, дав ему отдохнуть ото всех, в том числе и от себя самого. Но с годами и это придёт. Ему многое предстоит узнать. У него задатки хорошего специалиста, а главное есть желание постигать всё новое, чем он и занимался в последний год.

— Пойти и поговорить с ним? — подумал Дима, прослушав всё, что сказал Антон.

— Желательно. Вы, похоже, оба готовы, а я, наконец, перестану слушать всю эту унылую болтовню от вас двоих. Ещё немного и у меня мозг закипит. Напоминаете мексиканский сериал на триста серий, который никак не может завершиться.

— А…

— От тебя здесь уже ничего не зависит, — не дал ничего другого сказать другу Антон. — Я поговорю с детективом сам, а ты иди.

— Спасибо тебе, — поблагодарил Дима и, хлопнув его по спине, вышел из номера.

Помирившись, наконец, с Сашей, Малышкин вновь получит человека, который всегда рядом и придёт на помощь в любую минуту. К тому же, зная своего спасителя, он действительно может явиться откуда его не ждут, чтобы, как всегда подчеркнуть свою непредсказуемость, которую демонстрирует практически всегда. Таков уж он и этого у Саши не отнять.

Спустившись по лестнице и оказавшись в самом разгаре гуляний, Дима вновь ощутил дух биатлонной семьи, где соперники на трассе превращались после гонки в собратьев, хороших товарищей, сохраняющих дружеские межнациональные отношения. Не часто можно увидеть веселье и оживлённое общение между французом Арманом Виларом и норвежцем Ларсеном — этими заклятыми врагами, соперниками до мозга костей. Оба во время соревнования будут бороться друг с другом до самого финиша, не позволяя дать себя обыграть. Лишь, когда всё закончится, а на табло высветится время и окончательное место в электронном протоколе, они вспомнят:

«Несмотря на важность каждого из стартов, есть что-то более ценное, нежели победа или проигрыш с последующими обидами или ненавистью к сопернику. Всё быстро забывается и уже на пьедестале возникает искренняя радость за одолевшего тебя, но в следующий раз всё может измениться и удача будет на стороне другого, ведь биатлон — спорт непредсказуемый и, если сегодня ты на высоте, это не значит, что завтра будет так же».

Проходя мимо расслабленных спортсменов, позабывших о зачёте куба мира и других мелочах жизни, Дима постарался выглядеть так же умиротворённо, спокойно и, даже, немного повеселевшим, несмотря на личные проблемы и разногласия. Он вспомнил, что всё происходящее будет окружать его долгие годы, пока сердце предано биатлону и всем, кто в него верит. И уже в скором времени, если завтра всё пройдёт как нужно, он сможет в полной мере окунуться в новый мир, куда так стремился попасть. Дима смог взять себя в руки в спорте — сможет сделать так же и с поисками любимого человека.

Выйдя из здания гостиницы, Малышкин осмотрелся, пытаясь найти Сашу или понять, куда он мог пойти. Предположив самый возможный вариант, он направился в сторону биатлонного стадиона. Зная своего друга и его любовь к этому виду спорта, Дима мог найти его только там. К счастью, сейчас на улицах совсем немного людей. Прошёл небольшой снег, где хорошо отражались следы недавно прошедших. И на дорожке, ведущей к стадиону, отмечались две пары ног, одни из которых могли принадлежать именно Саше. Продолжив двигаться вперёд, не издавая ни единого звука и не вызвав у юноши желание спрятаться от него, что, исходя из его характера вполне возможно, Дима искал подходящие слова. С одной стороны он понимал, что примирение сейчас далеко не самое важное, чем можно заняться, но с другой — можно навсегда упустить шанс сделать это и сказать простые вещи, которые приведут, наконец, к долгожданному спокойствию.

Дорога продолжилась. В какой-то момент показалось — спортсмен ошибся с выбором места и уже был готов развернуться, направившись обратно в гостиницу, но глаза наткнулись на свежие капельки крови и переменившиеся следы. Если сначала они были чёткими и ровными, то дальше всё стало иначе. Дима заметил, что следы, предположительно принадлежавшие Саше, исчезли, а вместо них, после довольно объёмной вмятины на снегу, возникли более глубокие очертания, словно кто-то взял юношу на руки, предварительно «вырубив» его. Ускорив шаг и обратив внимание на редкие кровавые отметины вдоль дороги, Дима, опустив глаза вниз, продолжил идти, но преодолев несколько десятков метров, следы прекратились у проезжей части. Вместо них начались ярко — выраженные очертания автомобильных шин и больше ничего. Недолго думая, Малышкин взял мобильный телефон.

— Антон, скажи, Саша не появлялся? — обеспокоился молодой человек, перебирая в голове самое худшее.

— Нет, — быстро ответил он с непониманием в голосе.

— Можешь проверить внизу? Может, он там со своими новыми дружками.

— Хорошо, сейчас спущусь, — согласился Антон и вышел за двери номера. — А в чём дело?

— Точно не знаю, — не знал, что и думать Дима.

— Многообещающе! — заметил тот.

— Скорее, — попросил Малышкин, что и сделал Антон. Отыскав в баре Стаса и Вову, не прекращавших веселиться, он узнал, что Сашу давно не видели.

— Ты скажешь, в чём дело? — хотел узнать Мипулин.

— Не могу с уверенностью сказать, но кажется, Сашу похитили…

Этот некогда приятный вечер для российской сборной по биатлону омрачился донельзя. После первого звонка в полицию, когда Антон уже обо всём договорился с детективом, ему пришлось обратиться повторно в органы правопорядка, сообщив о похищении друга. Приехавшие полицейские принялись опрашивать развлекавшихся гостей бара вместе со всем персоналом гостиницы в попытках найти человека, виновного в похищении молодого миллионера. Они несколько часов вызывали к себе людей в отдельно выделенное помещение, исследовали местность, брали капельки крови для анализа, изучали следы автомобильных шин, но результатов, так необходимых Диме и Антону не нашли.

— Это была тяжёлая ночь, — устало сказал детектив, глаза которого ненароком закрывались. — Продолжим завтра. Если что-то найдём, я сообщу.

— Я уже, даже, рад, что в Анси нет снега. По крайней мере, останемся ещё на неделю здесь, — вздохнул Дима, не радуясь отсутствию хороших новостей.

— Да, наверное, — согласился объёмный мужчина, лет сорока пяти. — Это к лучшему.

— Тогда, встретимся завтра? — пожал руку детектива Антон.

— Обговорим завтра ещё раз план действий и тогда, я думаю, осложнений быть не должно, — заверил он и, попрощавшись с Димой, удалился.

Придя к себе в номер, Дима с грохотом закрыл дверь и повалился на кровать.

— Не нервничай, — поспешил сказать Антон. Состояние друга ему совсем не нравилось, хоть он и понимал, как никто другой причину подобного.

— Да, хорошая идея, — скептически отреагировал он.

— От того, что ты будешь беситься, лучше не станет, — уверил друг. — Лучше хорошенько выспись. Может, завтра завершится победой начатая два года назад битва.

— А что, если не завершится? — засомневался Дима. — Вдруг, Сашу похитила фанатка?

— Саша, конечно, не спортивный, но думаю, девушке это не под силу. Детектив же сказал, что похититель нёс на руках его до машины, а это метров двести. Думаешь, хрупкая девушка на это способна?

— А кто сказал, что она хрупкая?

— Ну, она же писала, что будет в платье с вырезом. Есть явные предположения, что она не корова.

— Отличная логика, — недовольно пробормотал Малышкин. — Откуда мы вообще знаем, что она лишь одна? Я всегда сомневался, как одна девушка, тем более, скорее всего обычная, могла организовать похищение Нади, взрывы автомобилей, отравление Саши, а сейчас и его похищение. Она явно действует с таким же сумасшедшим другом, как и сама.

— Ну, с этим можно поспорить, — пришло в голову Антона.

— Объясни, — попросил Дима, внимательно слушая.

— А, что если этот фанат парень?

Услышав это, Дима сморщился, как старый матрас, заметив лёгкую ухмылку на лице Мипулина.

— Нет, — односложно ответил он, даже думать об этом нехотя.

— А что? В наше время всё возможно, — настаивал Антон, говоря серьёзно, хоть и выглядело это со стороны иначе. — Ты думаешь, что у спортсменов мало поклонников гомосексуалистов? Не удивлюсь, если и у меня их много, просто они не такие активные, как попался тебе.

— Тебе всё шутки шутить, — разозлился Дима. — Саша пропал, а ты в своём репертуаре. Вдруг, его уже нет в живых?

— Вот только не надо думать сразу о плохом. Если бы его хотели убить, то труп можно было уже найти на той же тропинке, — старался придумывать объяснения Антон, исход которых мог быть вполне оптимистичным, чего не скажешь о друге, начавшим терять надежду слишком стремительно, вспоминая произошедшее с невестой.

— Надю тоже не нашли, — не мог промолчать он. — И мы до сих пор не знаем, что с ней.

— Мы найдём её, — сделал серьёзное выражение лица Антон. — И Сашу тоже. Его могли похитить ради выкупа. Ты же не забывай, что он миллионер. Признаться честно, я бы тоже его похитил.

Дима тут же бросил на него недовольный взгляд и Антон понял, что сказал не то.

— Всё обойдётся, — добавил он, наблюдая за тем, как Малышкин успокаивался, сменяя гнев на милость.

— Надеюсь, — в который раз повторил спортсмен, но в голову полезли самые разные мысли: одна хуже другой. — Я только одного не пойму. Зачем писать в письме о прощении, если ты идёшь на новое преступление?

— Мозг психов работает по — своему. Завтра ты и выяснишь.

Дима расстелил пастель и лёг под одеяло.

— Иногда мне не хочется всего знать, — произнёс он и выключил свет.

Тренировка должна была начаться в десять утра, но, зная состояние Димы и Антона, тренеры решили перенести её на завтра, позволив спортсменам перевести дух. Они знали о похищении своего главного спонсора, но и предположить не могли о надвигавшейся операции по поимке преступника, разыскиваемого в России. Дима и Антон не хотели этого афишировать, пока всё не закончится, поэтому в команде сохранилась практически обычная обстановка. Члены мужской сборной оживлённо обсуждали вчерашний инцидент, не понимая, как такое могло произойти. Они винили во всём беспечность Саши, который, несмотря на события двухлетней давности, продолжил игнорировать опасность, угрожавшей в любой момент. И вот, этот день настал, когда неприятности вновь повторились. Если бы он нанял охрану, этого могло не произойти.

Дима часто поглядывал на часы. Было уже полдвенадцатого. Осталось всего тридцать минут до момента встречи с человеком, отнявшим любимую, и с каждой пройденной минутой он нервничал всё сильнее. Парень боялся сказать что-то не то и это пугало его, ведь от волнения могло произойти, что угодно. Он чувствовал себя так, словно сегодня день свадьбы. Эмоции просто захлёстывали. Тогда, руки вечно тянулись к свадебной речи. Они с Надей договорились подготовить и прочесть перед регистрацией долгожданные строки и, несмотря на то, что всё было по — настоящему красиво и написано от всей души и сердца, Дима забывал, путал и переиначивал слова, от чего прежняя магия терялась. И сколько бы он не пытался сделать всё правильно, в итоге выходило иначе. От того Малышкин и мешкал перед выходом из номера. Он считал, что всё испортит, хоть и осознавал, что от исхода встречи могло многое поменяться.

Время пришло. Воспоминания прошлого мешали сосредоточиться ещё сильнее, нежели того хотелось, но Дима всё же постарался сосредоточиться. Перед глазами возник образ Нади. Он помог ещё раз понять всю важность предстоявшего, поэтому, вдохнув как можно больше воздуха, он вышел из номера и направился вниз. Встретившийся по дороге Антон приободрил весёлым анекдотом, а после, с совершенно серьёзным лицом пожелал удачи. Детектив вновь напомнил, как всё будет происходить и в случае чего, отряд полицейских придёт на помощь, поэтому, спортсмен почувствовал себя уверенней. Оказавшись в ресторане, находившемся в правом крыле гостиницы, Дима всмотрелся в сидевших гостей, пытаясь найти необходимую девушку в розовом платье с вырезом на спине и в какой-то момент, глаза наткнулись на неё. Она сидела за столиком у окна, ближе к дальнему углу зала. Недолго думая, спортсмен направился к девушке, стараясь держать себя в руках, не наделав глупостей. Он мог накинуться на сумасшедшую фанатку, долгие месяцы, представляя это в собственных мыслях.

— Вы та, о ком я думаю? — подошёл к столику Дима, стараясь выглядеть уверенным и сильным мужчиной, не поддающимся на угрозы и провокации.

— Да, — улыбнулась она, как только подняла глаза и увидела желанного красавца, не скрывая своей заинтересованности. — Присаживайтесь, — предложила она, что Дима тут же выполнил.

— Вы хотели со мной встретиться. Зачем? — начал с главного он без намёка на притворную любезность, но и без явной агрессии.

— Может, закажите что-нибудь? Выглядите неважно!

Дима хотел отказаться, напомнив о своём вопросе, но вскоре согласился, стараясь играть по её правилам, не желая раздражать человека, способного с лёгкостью убить другого.

— Вы очень привлекательны, — произнёс слова, которые девушка, помешенная на нём, непременно хотела услышать, но звучали они вовсе не так, как того бы хотелось, ведь Дима не умел лгать и лицемерить, но собеседница всё равно выглядела счастливой.

— Спасибо, — обрадовалась она. — Рада, что вам нравится. Вы, кстати, выглядите гораздо сексуальнее вживую, нежели на экранах телевизоров. Не ожидала, что может быть ещё лучше, чем уже есть. Я приятно удивлена.

— Думаю, вы мне льстите.

— Ничего подобного. Я давно наблюдаю за вами и могу сказать, что вы шикарный мужчина, которого хотят миллионы женщин и, даже мужчины. Это точно успех.

— И всё же, приступим к тому, зачем мы здесь собрались, — аккуратно настоял Дима, нехотя больше слушать весь этот бред, выглядевший так, словно это какое-то свидание вслепую или вроде того.

— Хорошо, — быстро согласилась девушка. — Признаюсь, я давно мечтала встретиться с вами. И, когда пришло время, не могла поверить такому счастью. Думала, что-нибудь произойдёт, и вы не придёте. Такого я бы точно не перенесла, но всё же, вы здесь, сидите напротив меня и, пусть вы не в самом лучшем настроении, это неважно, потому что моя мечта исполнена.

— Рад за вас, — сухо произнёс он. — Но я надеялся, вы расскажите мне о причинах всего произошедшего за последние два года, но главное…

— Знаю, вы злитесь, — перебила она, — но все мои поступки были только ради вас.

— Ради меня? — заметно повысил голос Малышкин, привлекая к себе внимание. — Вы погубили стольких людей, не говоря уже обо мне, и хотите сказать — всё ради меня? Что за странная, извращённая больная фантазия?

— Я пытаюсь попросить прощение, — объясняла она, выпучив виноватые глаза.

— Прощение? — разошёлся Дима, нервно веселясь и разводя руками из стороны в сторону. — Правда? Вы действительно пришли сюда только ради этого?

— Да. Я хотела поговорить с вами с глазу на глаз, думала, вы сможете понять меня, а может и когда-нибудь простить. Но я вижу, вы не готовы.

— Вам так необходимо моё прощение?

— Если бы это было неважно, я бы сюда не пришла, — уверяла она, больше не показывая веселья.

— Хорошо, я прощу вас, но при одном условии, — согласился Малышкин. — Вы скажете мне, что произошло с Надей. Она ещё жива?

Девушка задумчиво посмотрела в окно, удерживая паузу.

— Вы всё ещё любите её? — чуть погодя спросила она.

— Да, — честно признался он, ожидая необходимого ответа.

— Я совсем не хотела услышать это, — вдруг заговорила она.

— Что? — удивился Дима.

— Я надеялась прийти сюда и услышать, что вы теперь только мой, но это не так, — обречённо выдала она, собравшись уходить. — Поэтому, нам больше не о чем говорить.

— Постойте! — остановил её Дима, перегородив путь. — Что с Надей? Где она? Что ты с ней сделала чокнутая сука? — закричал он, схватив её за плечи.

— Ты упустил свой шанс когда-нибудь узнать о ней хоть что-то. Борьба для тебя закончилась, и она проиграна.

— Если не скажешь…

— Убьёшь меня? — опередила его девушка. — Давай! Я получила то, что хотела, — заявила она, крепко присосавшись в губы парня, тут же оттолкнувшего её в сторону. — Теперь можешь делать, что хочешь. Я готова.

— Больная! — ничего другого не смог сказать он, глядя на фанатку.

— Я больна от любви к тебе, Малыш! Я смотрю на тебя и хочу, чтобы ты сорвал с меня всю одежду в тот же миг. Разве не нравится это платье? Мне сказали, оно обязательно привлечёт твоё внимание и заставит пойти на самые гнусные поступки, о которых я могла только мечтать. Сделай же это прямо здесь и сейчас, и возможно тогда я намекну, где искать твою курицу! Но сделай это так, чтобы я стонала от восторга, осознавая, что не сделала ошибку, придя сюда в твои объятия.

— Мне известно место, в котором ты будешь стонать, — испытывал неприязнь Дима, мечтая скорее избавиться от неё.

— И где же? — не хотела понимать она, совсем потеряв голову, испытывая эйфорию от любого, даже грубого прикосновения рук Димы.

— В женской колонии русской тюрьмы, — с радостью сказал он, ожидая, когда полицейские схватят её.

— Что? Какая тюрьма? — перепугалась девушка, когда с двух сторон её окружили бравые стражи правопорядка.

— Ты заслужила совсем другую участь и будь моя воля, всё было бы иначе, — говорил он, глядя на то, как ребята скручивали фанатку на глазах у изумлённой публики. — В твоих интересах рассказать, где сейчас Надя и что произошло с Сашей. Или, богом клянусь, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы остаток твоих дней прошёл, как в аду. Ты поймёшь, что чувствовал я.

— Отпустите меня! — кричала она во всё горло, переходя на писк. — Какая тюрьма? Я ничего не совершала! Вы ошиблись! — твердила она без перерыва, но никто и слушать не стал. Полицейские увели девушку в стоявший на улице автомобиль, в то время как Дима попытался переварить бред, исходивший из уст этого человека. Но лишь он предпринял попытку вдуматься в произошедшее, как тут же оказался в тупике, ведь эту встречу он представлял совсем другой. В письме фанатка выглядела измученной и по — настоящему жаждущей прощения, но в жизни она оказалась просто сумасшедшей, решившейся на встречу лишь для того, чтобы поцеловать и просто побыть рядом с кумиром, чувства которого её совершенно не волновали.

— Вы в порядке? — подошёл к нему детектив.

— Не знаю, — честно признался парень. — Я так ничего и не узнал.

— Завтра мы отправим её в Россию, и наши коллеги поработают с ней хорошенько. Зная их методы, они выяснят, что произошло с вашей невестой.

— Я так часто стал слышать эти слова, но всё равно спасибо, — пожал руку Дима. — По крайней мере, мы её поймали. Это уже что-то.

— Ладно, мне пора возвращаться в участок. Если будут новости о вашем друге, я тут же сообщу. А пока желаю удачи в соревнованиях.

— Спасибо! — попрощался Дима. — Вот только мне сейчас не до биатлона…

«В эфире первого канала новости и я их ведущая Жанна Даламакова. Прошёл месяц с тех пор, как австрийскими стражами правопорядка была поймана одна из самых опасных преступниц современности. Ею стала двадцатидвухлетняя жительница Москвы Евгения Шевчук. В квартире девушки был обнаружен настоящий алтарь из фотографий и вещей известного российского биатлониста Дмитрия Малышкина, жизнь которого она едва не загубила своими действиями. Так же полиция нашла план здания загса, следы незаконных взрывчатых веществ и оружие. Напомню, первый инцидент произошёл в Санкт-Петербурге чуть более двух лет назад во время свадьбы Дмитрия. Тогда погибли либо получили ранения более двадцати человек, включая случайных прохожих, и без вести пропала его невеста Надежда. С того самого дня, все силы были брошены на поимку виновных. Следствие велось больше года, но безуспешно. Благодаря помощи западных коллег, сейчас преступница ожидает суда. Судебно-медицинская экспертиза показала, что девушка вменяема, хотя ранее заявлялось, что она психически неуравновешенная и должна получить снисхождение. Сама же Евгения заявляет, что не виновна, но все факты говорят об обратном. Государственный обвинитель считает, что она должна получить высшую меру наказания, то есть пожизненный срок в тюрьме, так как в нашей стране по — прежнему действует мораторий на смертную казнь. Так же до сих пор неизвестна судьба Александра Лардонова. Страна знает его как победителя западной лотереи Евромиллион и последние два года главного спонсора мужской сборной России по биатлону. Месяц назад в Хохфильцене парень исчез. С того момента его никто не видел. Поиски продолжаются, но пока безрезультатно. Близкие Александра обращаются за помощью к нашим зрителям. Взгляните на фотографию и, если вы его видели, сообщите по телефону, указанному внизу. И к другим новостям…

В комнате возникла тишина. Стас взял в руки пульт и выключил телевизор, так как самое интересное и так было уже известно.

— Всё — таки хорошая идея подставить эту Женю Шевчук! — подумал парень, усевшись в кресло напротив девушки. — Где ты её нашла?

— Какая разница? Главное, убийца — фанат поймана и нам больше ничего не угрожает, — заметила Саша, сделав глоток любимого кофе.

— Ты не слишком довольна! — обратил внимание на дёрганную собеседницу он.

— Её упекут в тюрьму на всю жизнь.

— Ну и что?

— Она виновата лишь в том, что являлась такой же фанаткой, что и я. Ей просто не повезло.

— Не повезло, что ты нашла её, — продолжил Стас. — Я бы на твоём месте о ней не беспокоился. Она сама согласилась на ту встречу. Мы всего лишь исполнили её мечту встретиться с кумиром, а всё остальное — цена за мимолётное счастье. Самое главное, что она говорила обо всём так уверенно, что, даже, я поверил, что она — это ты. Всё остальное уже не имело никакой силы, когда в её квартире были найдены все наши штучки. Мы выиграли, так что сделай умное лицо и не порть настроение.

— Видеть тебя не могу, — призналась Саша, сдерживая себя, чтобы не выплеснуть в него горячий кофе.

— Аналогично, — сморщился Стас. — Но пока у нас с тобой общие дела, придётся оставаться вместе.

— Скоро уже мы получим свои деньги? — вдруг вспомнила девушка.

— Думаю, да. Мой человек работает над этим.

— Слишком долго.

— В этом деле торопиться не следует, хотя, ты права. Я ему напомню о сделке, — сказав это, Стас взял телефон и вышел из комнаты.

Убедившись, что его нет, Саша достала из кармана халата фотографию Димы и с наслаждением посмотрела на неё.

— Скоро я избавлюсь от этого идиота и верну твоего друга. Я сделаю это ради тебя. Обещаю, Малыш. Целую, обнимаю, люблю. Твой Фанат…

«Перед сражением каждый план хорош, после сражения каждый план плох.»